Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 10 апреля 2013 г. по делу N 33-414/2013

Судебная коллегия по гражданским делам

Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

председательствующего Кучукова О.М.,

судей Савкуева З.У. и Эфендиева М.А.

при секретаре Дауровой А.Х.,

с участием - - -

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Герузовой А.Б. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по КБР о компенсации морального вреда,

по апелляционной жалобе Герузовой А.Б.

на решение Черекского районного суда КБР от ДД.ММ.ГГГГ.

Судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Утверждая, что ее родители по национальному признаку ДД.ММ.ГГГГ были подвергнуты политической репрессии в виде принудительного их переселения из мест постоянного проживания в Казахскую ССР, где родители находились под административным надзором, что она, родившаяся ДД.ММ.ГГГГ в местах ссылки, также подвергнута политической репрессии, признана пострадавшей от политических репрессий и согласно справке о реабилитации N от ДД.ММ.ГГГГ она в ДД.ММ.ГГГГ была репрессирована по политическим мотивам органами НКВД и, впоследствии, на основании Закона РФ N "О реабилитации жертв политических репрессий" от ДД.ММ.ГГГГ была реабилитирована, что политическими репрессиями ей причинены нравственные и физические страдания, то есть моральный вред, Герузова А.Б. обратилась в Черекский районный суд КБР с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Кабардино-Балкарской Республике о компенсации морального вреда взысканием денежной компенсации в размере "данные изъяты" руб. В обоснование заявленных требований Герузова А.Б. указала на то, что ей политической репрессией причинён моральный вред, что ей как лицу, родившемуся в семье спецпереселенцев, на протяжении многих лет после возвращения на историческую родину приходилось жить с ярмом дочери изменников родины, слышать оскорбления в свой адрес и в адрес своего народа. Исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, противоречит ст. 1 Протокола N к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, нарушает сохраненное за ней право ожидания возмещения государством ущерба, причиненного нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы в период применения к ней политической репрессии. Поскольку Российская Федерация как участник "Конвенции о защите прав человека и основных свобод" признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, заявленные ею исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции, изложенной в Постановлении Европейского суда по правам человека от ДД.ММ.ГГГГ по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", которым разрешены аналогичные правоотношения.

В письменных возражениях на иск Управление Федерального казначейства по КБР просило оставить исковое заявление без удовлетворения. В обоснование возражений Управление Федерального казначейства по КБР сослалось на то, что Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации как материального, так и морального вреда, причиненного репрессированным лицам. Толкование отсутствия в преамбуле закона положений о возмещении морального вреда лицам, которые признаны жертвами политических репрессий, как основание, исключающее моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба, неверно. Подобное толкование не соответствует статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Поскольку нравственные и физические страдания Герузовой А.Б. были причинены до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, вступивших в законную силу с ДД.ММ.ГГГГ, в соответствии с действующим законодательством и правовой позицией Верховного Суда Российской Федерации у Герузовой А.Б не возникло права на денежную компенсацию причинённого ей морального вреда. Ссылки Герузовой А.Б на Постановление Европейского Суда по правам человека, вынесенное по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", являются несостоятельными, поскольку денежные суммы, присужденные заявителям, являются компенсацией нарушенного права на имущество, предусмотренного ст. 1 Протокола N к Конвенции.

Решением Черекского районного суда КБР от ДД.ММ.ГГГГ заявленный Герузовой А.Б иск оставлен без удовлетворения.

Не согласившись с принятым судом решением, считая его незаконным и ошибочным, Герузова А.Б подала на него апелляционную жалобу, в которой просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении заявленных ею исковых требований. В обоснование жалобы ею приведены по сути доводы, которыми обоснован заявленный иск. Она также указала, что в нарушение ч 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации при разрешении дела суд первой инстанции не применил положения Конвенции о защите прав человека и гражданина, не принял во внимание Постановление Европейского Суда по правам человека от ДД.ММ.ГГГГ по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии".

В отзыве на апелляционную жалобу Управление Федерального казначейства по КБР, считая апелляционную жалобу необоснованной, а решение суда правильным, просит апелляционную жалобу оставить без удовлетворения, а дело рассмотреть в отсутствие представителя Управления.

Извещённая о месте и времени рассмотрения дела Герузова А.Б в судебное заседание не явилась, о причинах неявки не сообщила, ходатайств об отложении судебного заседания не заявила. Дело судебной коллегией рассмотрено в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц.

Заслушав доклад судьи Верховного суда КБР Кучукова О.М., обсудив доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия находит апелляционную жалобу необоснованной и подлежащей оставлению без удовлетворения, а решение суда подлежащим оставлению без изменения, по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в апелляционном порядке являются неправильное определение судом обстоятельств, имеющих значение для дела, недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела, несоответствие изложенных в решении выводов суда обстоятельствам дела, нарушение или неправильное применение судом норм материального или процессуального права. Таких нарушений при разрешении дела судом не допущено.

Разрешая дело, суд первой инстанции правильно установил и в достаточной степени исследовал имеющие значение для дела обстоятельства, дал им надлежащую оценку, сделал выводы, соответствующие установленным обстоятельствам и исследованным доказательствам, правильно истолковал и применил нормы материального права и не допустил существенных нарушений норм процессуального права, вынес законное и обоснованное решение.

Суд первой инстанции обоснованно применил нормы закона, регулирующие сложившиеся спорные отношения, отразив суть данных законоположений в обжалуемом решении. Выводы суда мотивированы, основаны на анализе норм действующего законодательства, соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Оснований не согласиться с выводам суда судебная коллегия не усматривает.

На территории Российской Федерации впервые закон, предусматривающий возможность возмещения морального вреда, причинённого неправомерными виновными действиями причинителя вреда, присуждением в возмещение морального вреда денежной компенсации, был принят 31 мая 1991 года. Статьёй 131 Основ законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года было установлено, что моральный вред (физические или нравственные страдания), причинённый гражданину неправомерными действиями, возмещается причинителем вреда при наличии его вины.

Основы института компенсации морального вреда в Российской Федерации были заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 1 января 1995 года.

В соответствии со ст. 5 Федерального закона РФ от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ "О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", часть первая Гражданского кодекса РФ применяется к правоотношениям, возникшим после введения её в действие. По гражданским правоотношениям, возникшим до введения её в действие, часть первая Гражданского кодекса применяется к тем правам и обязанностям, которые возникнут после введения её в действие. В силу ч. 1 ст. 4 ГК РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

О том, что моральный вред, причинённый гражданам до введения в действие закона, предусматривающего возможность компенсации такого вреда, в том числе и вреда, причинённого в результате политических репрессий, указано и в постановлениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда". В частности, в абзаце 1 п. 6 постановления Пленума Верховного Суда РФ указано, что если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу продолжает испытывать нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации).

Из поданного Герузовой А.Б искового заявления, из представленных ею материалов следует, что моральный вред Герузовой А.Б (нравственные и физические страдания) был причинен в период ДД.ММ.ГГГГ (со дня её рождения) до ДД.ММ.ГГГГ (до прекращения политической репрессии), то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик, впервые в СССР предусмотревших такой вид гражданско-правовой ответственности как обязанность причинителя вреда по возмещению морального вреда.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в Определении от 18 января 2005 года N 7-О, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение закона на отношения, которые возникнут после его введения в действие. Только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть только законодатель вправе придать закону обратную силу. Законам, предусматривающим возможность возмещения морального вреда, обратная сила не придана. Следовательно, законы, предусматривающие саму возможность возмещения морального вреда, к заявленным Герузовой А.Б. требованиям применены быть не могут.

Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что положения о взыскании компенсации морального вреда не распространяются на возникшие и разрешённые решением суда правоотношения, так как моральный вред, за возмещением которого Герузова А.Б обратилась в суд, причинен до введения в действие ст. 131 Основ законодательства Союза ССР и республик и до введения в действие Гражданского кодекса РФ.

Ссылаясь на нормы Конституции Российской Федерации и на правовые позиции, изложенные в сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации, суд первой инстанции правильно посчитал не основанными на законе доводы Герузовой А.Б о том, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального вреда означает недопустимость отказа государства от принятых на себя перед жертвами необоснованных репрессий обязательств, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Соглашаясь с выводами суда первой инстанции, Судебная коллегия считает, что исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку оно само по себе не исключает принятых на себя Российской Федерацией обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

В силу ст. ст. 1, 6 - 11 Закона РСФСР от 26 апреля 1991 года "О реабилитации репрессированных народов" государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий.

18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 года), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона, как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации. Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации, в отличие от гражданского законодательства, не предусматривают разграничение форм возмещения материального и морального вреда. Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Согласно преамбуле Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" целью закона являлось обеспечение жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба и, в соответствии с задачами государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда. Установление порядка предоставления данных льгот законодателем возложено на Правительство Российской Федерации (статья 17). Следовательно, льготы, которые устанавливались федеральным законодателем для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая и моральный вред.

Право на такого рода льготы непосредственно из Конституции Российской Федерации не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу Определениях Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-О, от 5 июля 2005 года N 246-О, от 27 декабря 2005 года N 527-О, от 17 октября 2006 года N 397-О, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями п. "в" ст.71 и ч.1 ст.76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный уровень такой поддержки.

Принимая во внимание приведенные выше нормы закона и сложившуюся правовую позицию, судебная коллегия считает, что признание государством необоснованности и незаконности политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего и возмещение морального вреда.

Указанные истицей в исковом заявлении и в апелляционной жалобе доводы о нарушении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции и на необходимость применения при разрешении заявленных требований правовой позиции Европейского Суда, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", были предметом разбирательства в суде первой инстанции. Этим доводам дана надлежащая правовая оценка, судом эти доводы обосновано признаны несостоятельными.

Суд первой инстанции обосновано пришел к выводу о том, что у истицы не возникло отдельного права на денежную компенсацию морального вреда, поскольку действующим законодательством возможность возмещения ей морального вреда не предусмотрена. Следовательно, отсутствуют оснований считать, что при разрешении дела судом нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

Ссылки истицы на Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", являются необоснованными. Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, считает, что присужденная Постановлением Европейского Суда в пользу Клаус и Юрия Киладзе денежная сумма являлась не компенсацией морального вреда за имевшие место репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество, предусмотренное статьёй 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку ответчик (государство) уклонялся от осуществления мер по принятию законодательства, позволяющего использовать гражданами, признанными жертвами политических репрессий, права, гарантированные государством. Законодательством Российской Федерации предусмотрен комплекс внутригосударственных средств правовой защиты граждан признанных жертвами политических репрессий, установлены порядок, условия и размер возмещения причинённого материального вреда.

Доводы истицы о том, что и после реабилитации балкарского народа и возвращения Герузовой А.Б на историческую родину она продолжала испытывать нравственные страдания, связанные с "ярмом" дочери изменников Родины, что ей приходилось от разных людей, в том числе и от людей, наделённых властью, слышать в свой адрес оскорбления, судом также обоснованно отвергнуты. Заявляя подобное, Герузова А.Б вопреки закреплённым в ст. 123 Конституции Российской Федерации, в ст. 12 ГПК РФ принципам состязательности гражданского процесса, закреплённым в ст. 56 ГПК РФ положениям о том, что каждая из сторон должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, не представила в суд доказательств, подтверждающих, что после ее реабилитации и возвращения в КБР в ее адрес высказывались оскорбления и иные указанные ею высказывания. Поскольку недоказанность тех обстоятельств, на которые ссылается истица в обоснование заявленных ею требований, влечёт отказ в иске, а утверждения Герузовой А.Б о том, что ей от разных людей, в том числе и от людей, наделённых властью, приходилось слышать в свой адрес, что она дочь изменников Родины, другие оскорбления, не доказаны, суд обоснованно посчитал эти обстоятельства не установленными.

Считая установленным, что в деле отсутствуют обстоятельства, которые в соответствии со ст. 330 ГПК РФ могут служить основаниями для отмены либо изменения решения суда в апелляционном порядке, что суд принял по делу правильное, соответствующее установленным обстоятельствам, исследованным доказательствам и закону решение, судебная коллегия находит решение суда подлежащим оставлению без изменения, а апелляционную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения.

На основании изложенного, руководствуясь п. 1 ст. 328, ст. 329 ГПК РФ Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Черекского районного суда КБР от ДД.ММ.ГГГГ оставить без изменения, апелляционную жалобу Герузовой А.Б. - без удовлетворения.