Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 15 февраля 2013 г. по делу N 33-633/2013

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего: Гаджиева Б.Г.,

судей: Магадовой А.В. и Алиевой Э.З.,

при секретаре: Джабраиловой З.И.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по апелляционной жалобе Бекиева А.А. на решение Советского районного суда Республики Дагестан от 04 декабря 2012 года, которым постановлено:

"в удовлетворении исковых требований Бекиева А. А. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Дагестан о взыскании компенсации морального вреда - отказать".

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Дагестан Магадовой А.В., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан

УСТАНОВИЛА:

Бекиев А.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства Российской Федерации по РД о компенсации морального вреда.

В обоснование иска указано, что он с родителями был репрессирован по политическим мотивам, по национальному признаку органами НКВД СССР. На основании Закона РФ от 18.10.1991 года N 1761-1 был реабилитирован. Согласно Указа о снятии ограничений со спецпереселенцев от 16 июля 1956г. о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод, с 23 февраля 1944 года до 1958 года он находился под надзором органов внутренних дел СССР. Общий срок незаконного ограничения его прав и свобод составил 13 лет. Исходя из положений Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", статус жертвы политических репрессий и право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки о реабилитации. Таким образом, датой возникновения правоотношений следует считать 17 ноября 2000года - день выдачи справки о его реабилитации.

В настоящее время вступило в законную силу постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии". Европейский Суд по правам человека, рассмотрев указанное дело, установил, что в грузинском законодательстве отсутствует нормативный акт о возмещении ущерба жертвам политических репрессий, и если этот пробел не будет устранен, то государство - ответчик должно выплатить 4 000 евро в качестве возмещения за моральный вред каждому из заявителей. Поскольку Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, его исковые требования должны быть разрешены с учетом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", которым разрешены аналогичные правоотношения. Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном российским законодательством порядке считает, что в отношении него была нарушена статья 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку у него имеется собственность в виде основанного на законе "О реабилитации жертв политических репрессий" и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы.

Исключение с 1 января 2005 года гарантии компенсации морального ущерба из преамбулы Закона в этом контексте выглядит как отказ от правовой и моральной обязанности государства, что противоречит статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, и не может применяться судами во избежание нарушения ч.4 ст. 15 Конституции РФ. На протяжении более чем 13 лет он и его семья содержались в ужасных антисанитарных условиях, находясь под жестким контролем органов внутренних дел, без права посещения родственников или выхода за пределы села, они постоянно подвергались унижениям, как со стороны власти, так и со стороны отдельных граждан СССР, поскольку государство причислило их к числу сочувствующих (и пособников) изменников Родины. До сих пор государство продолжает причинять ей моральные страдания своим бездействием и медлительностью в выполнении требований Законов РСФСР и РФ о реабилитации репрессированных народов и жертв политических репрессий от 1991г.

Просит взыскать с Министерства финансов РФ из средств казны РФ компенсацию в размере 3 миллиона рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти.

Представитель ответчика - Министерства финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по РД в судебное заседание не явился, просил рассмотреть иск в их отсутствие, направив в судебное заседание возражение в котором просил отказать в удовлетворении искового заявления по тем основаниям, что льготы, которые устанавливались федеральным законодательством для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объект возмещения вреда, включая моральный вред.

Судом постановлено приведённое выше решение.

В апелляционной жалобе Бекиев А.А. просит отменить решение суда, указав на то, что, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд проигнорировал постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" (жалоба N 7975/06).

Частью 2 ст.1 ГПК РФ установлен приоритет норм международного договора. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров" говорится о применение судами РФ Конвенции с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При таких обстоятельствах отказ суда первой инстанция от применения положений Конвенции по данному делу следует признать ошибочным, т.к. это прямо противоречит ч.4 ст. 15 Конституции РФ. В связи с этим, обжалуемое решение не может быть признано законным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ст. 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В соответствии со ст. 1069 Гражданского кодекса РФ вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

В силу ст. 12 ФЗ РФ "О введении в действие части второй ГК РФ", действие ст. 1069 ГК РФ распространяется также на случаи, когда причинение вреда жизни и здоровью гражданина имело место до 1 марта 1996г., но не ранее 1 марта 1993 года и причиненный вред остался не возмещенным.

Согласно п.6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда, если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда, такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени, закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 ст.54 Конституции Российской Федерации).

Как следует из представленных Бекиевым А.А. документов, он родился 01.01. 1938г., 23 февраля 1944 г. его родители были подвергнуты политическим репрессиям по национальному признаку и выселены из Дагестанской АССР в административном порядке на спецпоселение Киргизскую ССР, где находился на учете спецпоселения под административным надзором до 1958года.

18 октября 1991г. принят Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22. 08.2004г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 г., восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

На основании ст. 3-1 Закона РСФСР от 26 апреля 1991г. "О реабилитации репрессированных народов" и ст. 3 п."в" Закона РСФСР от 18 октября 1991г. "О реабилитации жертв политических репрессий" истец реабилитирован. Данное обстоятельство подтверждается справкой о реабилитации от 13 декабря 1997г.

Таким образом, поскольку вред истцу причинен до введения в действие Гражданского кодекса РФ, то его нормы не могут распространяться на возникшие правоотношения.

В соответствии с Конституций РФ права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом; государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба (ст.52); каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц (ст.53).

Российская Федерация, признав незаконными действия по факту репрессий в годы советской власти народов, подвергавшихся геноциду и клеветническим нападкам, провозгласила отмену всех незаконных актов, принятых в отношении репрессированных народов, и 26 апреля 1991 года приняла Закон РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", которым государство предусмотрело территориальную, политическую, социальную, культурную реабилитацию репрессированных народов, а также возмещение ущерба, причиненного репрессированным народам и отдельным гражданам со стороны государства в результате репрессий (преамбула с статьи 1,6-11 Закона).

18 октября 1991 года принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" (в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года ФЗ-122), из преамбулы которого следует, что его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба, закон направлен на реализацию приведенных конституционных положений в отношении лиц, пострадавших от необоснованных репрессий.

Действительно, указанный закон принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в этом законе специальные публично-правовые механизмы компенсации в отличие от гражданского законодательства не предусматривали разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Заявляя требования о компенсации морального вреда, истец указал, что указанный закон не может применяться к возникшим спорным отношениям, поскольку противоречит статье 1 Протокола N1 к Конвенции и Конституции РФ.

Между тем, проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба, не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе и неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон Российской Федерации, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

Как отмечалось Конституционным судом РФ, льготы, которые устанавливались указанным федеральным законом для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-0, от 5 июля 2005 года N 246-0, от 27 декабря 2005 года N 527-0, от 17 октября 2006 года N 397-0, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 года N 620-О-П, от 16 декабря 2010 года N 1627-0-0 и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 года из преамбулы Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции также обоснованно исходил из того, что ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 года, в то время как нравственные и физические страдания истцу были причинены с 1944 по 1968 годы, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших впервые такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 18 января 2005 года N 7-0, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Довод жалобы о том, что обязанность государства возместить моральный вред, причиненный репрессиями, предусмотрена ст.1 ФЗ от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", также несостоятельна.

Согласно части 1 статьи 1 Протокола N 1 к указанной Конвенции, каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу статьи 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получение которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, право истца Бекиева А.А. на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.

Ссылка истца на Постановление Европейского Суда от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" также несостоятельна. Поскольку присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Довод жалобы о том, что исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба означает недопустимый отказ государства от принятых на себя обязательств перед жертвами необоснованных репрессий, что противоречит Конвенции о защите прав человека и основных свобод, не основан на законе.

Поскольку требования истца не основаны на действующем законодательстве, суд первой инстанции правильно отказал ему в удовлетворении иска, вынес законное и обоснованное решение.

При таких обстоятельствах основания для отмены решения суда по доводам апелляционной жалобы судебная коллегия не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.328, 329 ГПК РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Советского районного суда Республики Дагестан от 04 декабря 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Бекиева А.А. - без удовлетворения.

Председательствующий - Гаджиев Б.Г.

Судьи: Магадова А.В.

Алиева Э.З.