Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 21 февраля 2013 г. по делу N 33-613/2013

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного суда Республики Дагестан в составе: председательствующего Гасановой Д.Г., судей Гомленко Н.К. и Галимовой Р.С., при секретаре судебного заседания Акимовой Л.Н.

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Саламова А.М. на решение Советского районного суда г. Махачкалы от 26 ноября 2012 г., которым

в удовлетворении исковых требований Саламова А. М. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Дагестан о компенсации морального вреда отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного суда РД Гомленко Н.К., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Саламов А. М. обратился в суд с иском о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате применения к нему репрессий, в размере ".". руб.

В обоснование иска ссылался на то, что к его родителям были применены по национальному признаку репрессии, в феврале 1944 г. они были высланы в Казахскую ССР, где он родился в 1945 году, они находились на специальном учете под административным надзором, лишь 1956 году им было разрешено возвратиться на родину. Таким образом, он с родителями подвергался незаконным репрессиям в течение 13 лет. В результате репрессий он и его родители в течение 13 лет находились в ужасных антисанитарных условиях, без элементарных возможностей устройства быта, проживали в землянках, находясь под жестким контролем органов внутренних дел, без права посещения родственниками или выхода за пределы села.

Согласно справке о реабилитации от 28.04.1997 года, он признан репрессированным по политическим мотивам по национальному признаку органами НКВД СССР. На основании Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18.10.1991 г. N 1761-1 он был реабилитирован.

До настоящего времени репрессированным не возвращены дома, не восстановлен Ауховский район. Указанными действиями Саламову А.М. причинены нравственные страдания, которые он оценивает в ".". руб.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе Саламов А.М. просит решение суда отменить, ссылаясь на то, что судом неправильно отказано во взыскании компенсации морального вреда, он испытывал нравственные и физические страдания во время высылки и проживания в Киргизской ССР. Вывод суда о том, что вред причинен до принятия Гражданского кодекса РФ, т.е. до введения понятия "моральный вред", ошибочен, т.к. законом РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" предусмотрена компенсация морального вреда. Судом не учтено, что в 1991 г. был принят закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", которым предусматривалась полная компенсация причиненного репрессированным народам вреда, в том числе возмещение морального вреда. Кроме того, судом не учтена практика международного суда, постановление Европейского суда по правам человека от 02 февраля 2010 г. по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", Конвенция о защите прав человека и основных свобод, на основании которых моральный вред подлежит удовлетворению.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит решение суда подлежащим оставлению без изменения, по следующим основаниям.

Заявляя требования о компенсации морального вреда, истец Саламов А.М. ссылался на Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 г. (действующий в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года ФЗ-122), из преамбулы которого следует, что его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба, закон направлен на реализацию приведенных конституционных положений в отношении лиц, пострадавших от необоснованных репрессий. Действительно, указанный закон принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в этом законе специальные публично-правовые механизмы компенсации в отличие от гражданского законодательства не предусматривали разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" было исключено положение о компенсации морального ущерба (п. 1 ст. 6).

Саламов А.М., несмотря на это ссылается на применение этого закона к возникшим спорным отношениям, ссылаясь на неконституционность указанных изменений, на нарушение прав реабилитированных при ином подходе к толкованию указанного закона.

Между тем, проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе и неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон Российской Федерации, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

В определении конституционного суда РФ указывалось, что льготы, которые устанавливались указанным федеральным законом для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-0, от 5 июля 2005 года N 246-0, от 27 декабря 2005 года N 527-0, от 17 октября 2006 года N 397-0, от 15 мая 2007 года И 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. N 1627-0-0 и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Отказывая в удовлетворении иска, суд также обоснованно сослался на то, что ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 года, в то время как нравственные и физические страдания истцу были причинены с 1944 г. по 1968 год, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших впервые такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 18 января 2005 года N 7-0, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Доводы жалобы о том, что обязанность государства возместить моральный вред, причиненный репрессиями, предусмотрена ст.1 ФЗ от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", также несостоятельна.

Согласно части 1 статьи 1 Протокола N 1 к указанной Конвенции, каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу статьи 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получение которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, право истца Саламова А.М. на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истца на имущество не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.

Ссылка представителя истца на нарушение практики Европейского Суда, а именно на постановление от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" также несостоятельна, поскольку присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Поскольку требования истца не основаны на действующем законодательстве, решение суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы, не имеется.

На основании изложенного и руководствуясь статьей 328 п.1 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Советского районного суда г. Махачкалы от 26 ноября 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Саламова А. М. - без удовлетворения.

Председательствующий: Гасанова Д.Г.

Судьи Гомленко Н.К.

Галимова Р.С.