Постановление Президиума Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 13 июня 2013 г.

Постановление Президиума Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 13 июня 2013 г.
(Извлечение)

Президиум Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики в составе:

- председательствующего Маирова Ю.Х.,

- членов Президиума: Сабанчиевой Х.М., Блохиной Е.П., Мальбахова Б.Х., Бабугоевой Л.М. и Зумакулова Д.М. с участием представителей истца Кременцова В.М. - Мишаева М.М. и Шомахова З.Б., действующих по доверенности, удостоверенной ДД.ММ.ГГГГ нотариусом "адрес" Л.Г.Т., выданной сроком на три года и зарегистрированной в реестре за N, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Айтекова Б.М., Батракова В.И., Байсиева А.А., Заика И.Г., Кременцова В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умарова Р.Г., Панченко М.М. к Казне Российской Федерации в лице Министерства финансов РФ о взыскании компенсации морального вреда, причиненного увечьем, в размере " ... ", переданное для рассмотрения по существу в судебном заседании суда кассационной инстанции определением судьи Верховного Суда КБР Бабугоевой Л.М. от 09 апреля 2013 года по кассационной жалобе Умарова Р.Г. на определение Нальчикского городского суда от 24 августа 2012 года о восстановлении процессуального срока для обжалования определения Нальчикского городского суда от 08 июня 2011 года; апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда КБР от 27 сентября 2012 года об отказе в удовлетворении частной жалобы истцов; определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда КБР от 10 октября 2012 года о восстановлении пропущенного процессуального срока на подачу кассационной жалобы на решение Нальчикского городского суда от 18 февраля 2011 года; кассационное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 10 октября 2012 года,

УСТАНОВИЛ:

В октябре 2010 года Айтеков Б.М., Батраков В.И., Байсиев А.А., Заика И.Г., Кременцов В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умаров Р.Г., Панченко М.М. обратились в Нальчикский городской суд КБР к Казне Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации с иском о взыскании компенсации морального вреда в размере по " ... ".

Исковые требования были мотивированы тем, что истцы были призваны на военные сборы и направлены для участия в работе по ликвидации последствий техногенной радиационной катастрофы, произошедшей 26 апреля 1986 года на Чернобыльской Атомной электростанции (далее - Чернобыльская АЭС). В результате участия в указанных работах они подверглись повышенному радиационному облучению, получили заболевания, связанные с радиационным воздействием, утратили здоровье, стали инвалидами. Повреждением здоровья им были причинены значительные физические и нравственные страдания, продолжающиеся до настоящего времени, в связи с чем, в силу положений статей 150, 151, 1100 Гражданского кодекса РФ они имеют право на получение компенсации перенесенных страданий - морального вреда.

Истцы в судебное заседание суда первой инстанции не явились. Дело рассмотрено в их отсутствие. Представитель истцов Алхасова Л.З. иск поддержала. Действующая от имени ответчика - Министерства финансов Российской Федерации - Борчаева Л.Х. иска не признала.

Решением Нальчикского городского суда КБР от 18 февраля 2011 года заявленные исковые требования были удовлетворены частично и постановлено: Взыскать с Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации в пользу Айтекова Б.М., Батракова В.И., Байсиева А.А., Заика И.Г., Кременцова В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умарова Р.Г. по " ... ", в пользу Панченко М.М. - " ... " денежной компенсации морального вреда (л.д. 76-82).

На решение суда Управлением Федерального казначейства по КБР, действующим в интересах Министерства финансов Российской Федерации, 01 июня 2011 года была подана кассационная жалоба и одновременно заявлено письменное ходатайство о восстановлении пропущенного срока кассационного обжалования решения суда (л.д. 90-96).

Определением Нальчикского городского суда от 08 июня 2011 года в удовлетворении ходатайства о восстановлении указанного процессуального срока было отказано (л.д. 99-100).

17 августа 2012 года Управление Федерального казначейства по КБР обратилось в Нальчикский городской суд КБР с частной жалобой на указанное определение суда от 08 июня 2011 года и заявило ходатайство о восстановлении пропущенного срока для подачи частной жалобы на это определение (л.д.112-115).

Определением Нальчикского городского суда КБР от 24 августа 2012 года, оставленным без изменения апелляционным определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 27 сентября 2012 года, указанное ходатайство о восстановлении срока обжалования определения суда от 08 июня 2011 года было удовлетворено (л.д. 137-138, 176-177).

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года определение Нальчикского городского суда от 08 июня 2011 года об отказе в удовлетворении ходатайства Управления Федерального казначейства по КБР о восстановлении кассационного срока обжалования решения суда по делу от 18 февраля 2011 года было отменено и Министерству финансов Российской Федерации восстановлен процессуальный срок на подачу кассационной жалобы на указанное решение суда (л.д. 203-205).

Кассационным определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР 10 октября 2012 года постановлено: Решение Нальчикского городского суда КБР от 18 февраля 2011 года отменить и принять по делу новое решение, которым в удовлетворении иска Айтекова Б.М., Батракова В.И., Байсиева А.А., Заика И.Г., Кременцова В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умарова Р.Г., Панченко М.М. к Министерству финансов Российской Федерации о компенсации морального вреда в размере по " ... " отказать.

В порядке поворота исполнения судебного решения взыскать с Заика И.Г. " ... ", в доход бюджета Российской Федерации. Вопрос о повороте исполнения решения Нальчикского городского суда КБР от 18 февраля 2011 года в отношении Айтекова Б.М., Батракова В.И., Байсиева А.А., Кременцова В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умарова Р.Г., Панченко М.М. передать на рассмотрение в Нальчикский городской суд КБР (л.д. 207-211).

В кассационной жалобе Умаров Р.Г. просит отменить:

- определение Нальчикского городского суда от 24 августа 2012 года о восстановлении процессуального срока для обжалования определения Нальчикского городского суда от 08 июня 2011 года;

- апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 27 сентября 2012 года об отказе в удовлетворении частной жалобы истцов на определение суда от 24 августа 2012 года;

- определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года о восстановлении пропущенного процессуального срока на подачу кассационной жалобы на решение суда от 18 февраля 2011 года;

- кассационное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 10 октября 2012 года об отказе в удовлетворении иска о компенсации морального вреда и повороте судебного решения, оставив решение Нальчикского городского суда от 18 февраля 2011 года по делу без изменения, мотивируя тем, что обжалуемые судебные постановления приняты с существенным нарушением норм процессуального и материального права.

В кассационной жалобе указано, что решения о восстановлении срока обжалования определения Нальчикского городского суда от 08 июня 2011 года об отказе в восстановлении кассационного срока обжалования решения суда от 18 февраля 2011 года и восстановлении срока для кассационного обжалования указанного решения суда приняты в нарушение положений части 1 статьи 112 Гражданского процессуального кодекса РФ без учета того, что в ходатайствах о восстановлении процессуального срока ответчик не указал никаких причин пропуска срока, которые могли быть признаны судом в качестве уважительных для их удовлетворения, а также без учета позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлении N 13 от 19.06.2012 года "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", в соответствии с которой в заявлении (ходатайстве) о восстановлении пропущенного процессуального срока должны быть указаны причины пропуска срока на подачу апелляционной жалобы, представления.

Заявитель считает необоснованными выводы суда первой инстанции, изложенные в определении от 24 августа 2012 года, и суда второй инстанции - в апелляционном определении от 27 сентября 2012 года о нарушении процессуальных прав ответчика при рассмотрении судом первой инстанции ходатайства Министерства финансов РФ о восстановлении срока для кассационного обжалования решения суда от 18 февраля 2011 года и вынесении определения от 08 июня 2011 года об отказе в удовлетворении этого ходатайства, выразившемся, по мнению суда, в необеспечении судом участия в судебном заседании полномочного представителя ответчика и в невручении ответчику копии указанного определения суда. Как указано в жалобе, определение суда от 08 июня 2011 года было вынесено с участием представителя ответчика Борчаевой Л.Х., предъявившей суду доверенность на представление интересов Министерства финансов РФ от 25 января 2010 года, в связи с чем, в силу положений статьи 227 Гражданского процессуального кодекса РФ копия определения суда не подлежала направлению ответчику.

Неправильное применение материального закона в обжалуемом кассационном определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года, по мнению заявителя, заключается в неприменении судом кассационной инстанции действующих норм материального закона, регулирующих компенсацию морального вреда по мотиву вступления этих норм в силу после причинения истцам вреда здоровью. Как указано в жалобе, истцам впервые стали

устанавливать группы инвалидности, связанные с заболеваниями, полученными ими в связи с участием в работах по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, начиная с 1991 года, уже в период действия указанных норм. Тогда же они получили статус инвалида и право на выплаты возмещения вреда здоровью

в соответствии с законом Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", а возмещение морального вреда входит в состав возмещения вреда, причиненного увечьем.

Кроме того, полагает заявитель, суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные по делу требования истцов о взыскании с государства денежной компенсации физических и нравственных страданий, перенесенных ими в результате увечья, правильно исходил из того, что в силу положений статей 2 и 18 Конституции Российской Федерации государство обязано обеспечить право граждан на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного их здоровью или имуществу экологической катастрофой и правомерно применил нормы Федеральных законов от 21 ноября 1995 года "Об использовании атомной энергии", от 21 декабря 1994 года "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" и от 09 января 1996 года "О радиационной безопасности населения", предусматривающих систему мер, направленных на обеспечение радиационной безопасности населения и защиту его от чрезвычайных ситуаций.

Необоснованными считает автор жалобы и вывод суда второй инстанции, приведенный в обжалуемом определении, о применении по делу института поворота исполнения судебного решения, поскольку согласно части 3 статьи 445 Гражданского процессуального кодекса РФ в случае отмены в кассационном или надзорном порядке решений суда по делам о взыскании денежных сумм по требованиям о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья

либо смертью кормильца, поворот исполнения решения допускается, если отмененное решение суда было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах, а истцы по настоящему делу ложных сведений или подложных документов суду не представляли.

По данной жалобе письмом от 04 марта 2013 года гражданское дело истребовано в Верховный Суд КБР и определением от 09 апреля 2013 года жалоба вместе с делом передана для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Истцы Айтеков Б.М., Батракова В.И., Байсиев А.А., Заика И.Г., Попович В.В., Собакарь С.И., Умаров Р.Г., Панченко М.М., будучи извещены о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, не явились в суд и не сообщили о причине своей неявки, истец Кременцов В.М., направил в суд своих представителей, представитель Министерства финансов РФ не явился в суд, не сообщил о причине неявки, не заявил ходатайства об отложении судебного заседания, в связи с чем, на основании статьи 385 Гражданского процессуального кодекса РФ Президиум находит возможным рассмотрение дела в отсутствие этих лиц.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда КБР Бабугоевой Л.М., проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, выслушав представителей истца Кременцова В.М. - Мишаева М.М., Шомахова З.Б., поддержавших жалобу Умаров Р.Г., Президиум, на основании части 2 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса РФ, проверив правильность применения и толкования норм процессуального права судами в пределах доводов кассационной жалобы, находит её подлежащей удовлетворению частично по следующим основаниям.

Согласно частям 1 и 2 статьи 112 Гражданского процессуального кодекса РФ лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен. Заявление о восстановлении пропущенного процессуального срока подается в суд, в котором надлежало совершить процессуальное действие, и рассматривается в судебном заседании. Лица, участвующие в деле, извещаются о времени и месте судебного заседания, однако их неявка не является препятствием к разрешению поставленного перед судом вопроса.

В нарушение данной нормы в материалах настоящего дела нет определения судьи о назначении заявленного ходатайства к рассмотрению в судебном заседании и нет данных об извещении ответчика о времени и месте этого рассмотрения.

Как следует из определения суда от 08 июня 2011 года и протокола судебного заседания, при рассмотрении Нальчикским городским судом ходатайства ответчика о восстановлении срока для кассационного обжалования решения суда от 18 февраля 2011 года в судебном заседании в качестве представителя ответчика принимала участие З.А.Б., действующая по доверенности от 25 января 2010 года со сроком полномочий до 31 декабря 2012 года.

Между тем, в материалах дела нет указанной доверенности, а в ходе судебного заседания председательствующий в нарушение части 2 статьи 161 Гражданского процессуального кодекса РФ не принял мер к установлению личности лица, представившегося З.А.Б., и не проверил ее полномочия. Ни в протоколе судебного заседания от 08 июня 2011 года, ни в определении суда от этого числа ее имя и отчество не указаны, как не указан номер ее доверенности, кем он выдан и объем её полномочий (л.д. 97-100).

Что касается указания в определении суда даты выдачи доверенности З.А.Б. - 25 января 2010 года, то в материалах дела имеется доверенность, выданная представителем ответчика указанным числом со сроком действия до 31 декабря 2012 года, однако эта доверенность была выдана Борчаевой Л.Х. и была представлена ею суду в судебном заседании 24 августа 2012 года при рассмотрении судом ходатайства о восстановлении процессуального срока для подачи частной жалобы на определение суда от 08 июня 2011 года (л.д. 198).

При этих обстоятельствах являются правильными выводы судов первой и второй инстанций о том, что определение суда от 08 июня 2011 года об отказе ответчику в восстановлении кассационного срока обжалования решения суда от 18 февраля 2011 года было вынесено с нарушением процессуальных прав ответчика на его участие в судебном заседании, при отсутствии данных о его извещении о времени и месте проведения судебного заседания по рассмотрению ходатайства о восстановлении процессуального срока и без создания необходимых условий для представления интересов ответчика в судебном заседании полномочным представителем.

Установив отсутствие в деле доказательств участия полномочного представителя ответчика в судебном заседании и отсутствие данных о направлении судом ответчику копии определения суда от 08 июня 2011 года, суды в обжалуемых определениях: суда первой инстанции от 24 августа 2012 года и суда второй инстанции от 27 сентября 2012 года правомерно признали, что пропуск срока обжалования указанного определения имел место по обстоятельствам, не зависящим от ответчика, и восстановили его.

Исследовав доказательства, представленные по делу, и оценив их с соблюдением правил статьи 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда КБР признала вывод суда первой инстанции в определении от 08 июня 2011 года об отказе в восстановлении кассационного срока обжалования решения суда от 18 февраля 2011 года необоснованным, нарушающим гарантированное статьей 46 Конституции Российской Федерации право на судебную защиту, определением от 10 октября 2012 года отменила определение суда первой инстанции от 08 июня 2011 года и вынесла новое определение о восстановлении ответчику срока для подачи кассационной жалобы на решение Нальчикского городского суда.

Выводы суда первой инстанции о восстановлении процессуального срока для обжалования определения суда от 08 июня 2011 года, признанные правильными судом второй инстанции, а также выводы суда второй инстанции об отмене определения суда первой инстанции от 08 июня 2011 года и восстановлении срока для подачи кассационной жалобы на решение суда от 18 февраля 2011 года соответствуют установленным по делу обстоятельствам и требованиям закона. Нарушений норм материального права, а также требований процессуального законодательства, влекущих безусловную отмену судебных актов, в указанной части судами не допущено.

Доводы заявителя кассационной жалобы, по которым он не согласен с оспариваемыми судебными актами, направлены на переоценку обстоятельств, установленных судами нижестоящих инстанций, что недопустимо при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции, исходя из положений главы 41 Гражданского процессуального кодекса РФ, не предусматривающей возможность переоценки судом кассационной инстанции установленных нижестоящими судами фактических обстоятельств дела и представленных участниками спора доказательств.

Не находят подтверждения и доводы кассационной жалобы о неправильном применении в обжалуемом кассационном определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года материального закона, регулирующего компенсацию морального вреда.

Заявленные по делу исковые требования о взыскании компенсации морального вреда были мотивированы тем, что истцы были призваны на военные сборы и направлены на Чернобыльскую АЭС для участия в работе по ликвидации последствий катастрофы. В результате участия в указанных работах они получили увечья (вред здоровью), стали инвалидами и, как было указано в исковом заявлении, в силу положений статей 150, 151, 1100 Гражданского кодекса РФ, они имеют право на получение компенсации морального вреда, причиненного их здоровью.

Удовлетворение исковых требований суд первой инстанции мотивировал тем, что государство в силу положений статей 2 и 18 Конституции Российской Федерации обязано обеспечить право граждан на благоприятную окружающую среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение ущерба, причиненного их здоровью или имуществу экологической катастрофой. Данная конституционно-правовая обязанность государства, указано в решении суда, конкретизирована в Федеральных законах от 21 ноября 1995 года "Об использовании атомной энергии", от 21 декабря 1994 года "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера" и от 09 января 1996 года "О радиационной безопасности населения", предусматривающих систему мер, направленных на обеспечение радиационной безопасности населения и защиту его от чрезвычайных ситуаций, и в статье 15 Федерального закона от 21.11.1995 года "Об использовании атомной энергии", предусматривающей возмещение в полном объеме вреда, причиненного радиационным воздействием.

Вместе с тем, суд применил и нормы действующего Гражданского кодекса РФ (ст.ст. 150, 151, 1190, 1101), мотивируя тем, что неблагоприятное воздействие окружающей природной среды, вызванное катастрофой на Чернобыльской АЭС, привело к ухудшению состояния здоровья истцов после введения в действие Основ гражданского законодательства СССР от 31 мая 1991 года.

Эти выводы суда первой инстанции ошибочны, поскольку основаны на неправильном применении материального закона.

Компенсация морального вреда по действующему ныне в Российской Федерации законодательству является одним из способов защиты неимущественных благ, в том числе права на жизнь и на здоровье, однако впервые возможность компенсации морального вреда и определение условий ответственности за его причинение были закреплены в российском законодательстве в 1990 году в статье 39 Закона СССР "О печати и других средствах массовой информации" от 12 июня 1990 года.

До этого ни советское, ни российское законодательство не предусматривало материальную компенсацию морального вреда ни при каких обстоятельствах, а катастрофа на Чернобыльской АЭС имела место 26 апреля 1986 года.

В действующем Российском законодательстве компенсация морального вреда является самостоятельным способом защиты гражданских прав (ст. 12 ч. I; гл. 59, параграф 4, ст. 1099 - 1101, ч. II ГК РФ) и нормы о компенсации морального вреда имеются не только в Гражданском кодексе РФ, но и других федеральных законах (ТК РФ, КоАП РФ, УК РФ и другие). Однако, общий принцип действия закона во времени заключается в том, что закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации). Данный принцип закреплен и в статье 4 Гражданского кодекса РФ, устанавливающей, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие, а действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, когда это прямо предусмотрено законом.

Как указал Конституционный Суд Российской Федерации в Определении от 1 апреля 1996 года N 44-О, возложение обязанности возместить моральный вред, причиненный гражданину неправомерными действиями, стало возможным как общее правило лишь с введением в действие с 3 августа 1992 года на территории Российской Федерации сначала Основ гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 года, не применявшихся к тем правоотношениям, которые возникли до введения названных Основ в действие, а впоследствии - с принятием частей первой и второй Гражданского кодекса Российской Федерации.

Аналогичные разъяснения были даны Пленумом Верховного Суда РФ в Постановлении от 20 декабря 1994 года N 10 (в редакции от 06.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", согласно пункту 6 которого, если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации).

Решение суда первой инстанции о взыскании в пользу истцов компенсации морального вреда постановлено в нарушение вышеуказанных положений закона, указаний Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации, в связи с чем, оно было правильно отменено обжалуемым кассационным определением Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года.

Неправомерно и применение судом первой инстанции Федеральных законов: от 21 ноября 1995 года "Об использовании атомной энергии", от 21 декабря 1994 года "О защите населения и территорий от чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера", от 9 января 1996 года "О радиационной безопасности населения", от 21 ноября 1995 года "Об использовании атомной энергии", предусматривающих возмещение в полном объеме вреда, причиненного радиационным воздействием, поскольку ни один из этих законов не действовал в апреле 1986 года, и ни одному из них не придана обратная сила.

Не состоятельна ссылка заявителя в кассационной жалобе и на Постановление Конституционного Суда РФ от 01.12.1997 года N 18-П "По делу о проверке конституционности отдельных положений статьи 1 Федерального закона от 24 ноября 1995 года "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", поскольку в указанном Постановлении Конституционный Суд РФ не рассматривал вопрос возмещения морального вреда. Сформулировав правовую позицию, согласно которой вред, причиненный гражданам, оказавшимся в зоне влияния радиационного излучения и других неблагоприятных факторов, возникших в момент чернобыльской катастрофы и продолжающих действовать вследствие риска проживания (работы) на радиационно загрязненных (сверх допустимого уровня) территориях, как относящийся к вреду, реально невосполнимому и неисчисляемому, обязывает государство стремиться к его возможно более полному по объему возмещению, Конституционный Суд РФ этим Постановлением признал положения Федерального закона от 24 ноября 1995 года, касающиеся снижения размера ежемесячных денежных компенсаций и доплат к пенсиям и пособиям гражданам, прибывшим на территории зоны проживания с правом на отселение и зоны отселения до переселения в другие районы в период с 1 января 1987 года до вступления в силу Федерального закона от 24 ноября 1995 г. N 179-ФЗ, не соответствующими Конституции РФ.

Порядок предоставления государством мер социальной поддержки лицам, ставшим инвалидами вследствие чернобыльской катастрофы, регулируется специальным Законом Российской Федерации от 15 мая 1991 года N 1244-1 "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", направленным, как указано в его статье 1, на защиту прав и интересов граждан Российской Федерации, которые оказались в зоне влияния неблагоприятных факторов, возникших вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, либо принимали участие в ликвидации ее последствий.

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 14 декабря 2000 года N 35 "О некоторых вопросах, возникающих при рассмотрении дел, связанных с реализацией инвалидами прав, гарантированных законом Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" (в редакции Постановления от 11 мая 2007 года N 23), разъяснено, что при рассмотрении дел о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью граждан вследствие чернобыльской катастрофы, необходимо иметь в виду, что законом, действовавшим на время причинения вреда,

не предусматривалась возможность компенсации потерпевшему морального вреда, нанесенного этой катастрофой.

Исходя из изложенного, Президиум считает, что решение суда первой инстанции о взыскании в пользу истцов с казны Российской Федерации компенсации морального вреда было постановлено при неправильном применении норм материального права в результате нарушения принципа действия гражданского законодательства во времени, закрепленного в статье 4 Гражданского кодекса РФ.

Выводы суда кассационной инстанции в части отмены указанного решения и вынесения нового решения об отказе в удовлетворении заявленных истцами требований соответствуют обстоятельствам дела и действующему законодательству. Доводы кассационной жалобы не опровергают правильности этих выводов и не содержат указаний на обстоятельства и доказательства, которые не являлись бы предметом исследования и оценки Судебной коллегии, но могли бы повлиять на исход дела.

Вместе с тем, Президиум находит ошибочным вывод Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР, изложенный в обжалуемом кассационном определении от 10 октября 2012 года, о применении института поворота исполнения судебного решения.

В соответствии с частью 1 статьи 445 Гражданского процессуального кодекса РФ суд, рассмотревший дело в суде апелляционной, кассационной или надзорной инстанции, если он окончательно разрешает спор либо прекращает производство по делу, либо оставляет заявление без рассмотрения, обязан решить вопрос о повороте исполнения решения суда или передать дело на разрешение суда первой инстанции.

Жизнь и здоровье закон относит к нематериальным благам (ст. 150 ГК РФ).

Согласно статье 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии с абзацем 2 пункта 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья.

В силу статьи 12 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда является одним из способов защиты гражданских прав и возмещение морального вреда - это денежная компенсация физических и нравственных страданий гражданина.

В соответствии со статьей 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, а также при исполнении обязанностей военной службы, службы в милиции и других соответствующих обязанностей, возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 названного Кодекса, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

В силу пункта 3 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью, при отсутствии недобросовестности с его стороны или счетной ошибки, а согласно абзацу 2 части 3 статьи 445 (в редакции Федерального закона от 09.12.2010 N 353-ФЗ) в случае отмены в кассационном или надзорном порядке решений суда по делам о взыскании денежных сумм по требованиям о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья либо смертью кормильца; поворот исполнения решения допускается, только если отмененное решение суда было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах.

Данные нормы, ограничивая возможность поворота исполнения решения в части взыскания денежных сумм по требованиям о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья либо смертью кормильца, не содержат сведений, исключающих возможность распространения данного ограничения на решения суда о взыскании компенсации морального вреда, причиненного увечьем.

Выводы Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР, изложенные в обжалуемом кассационном определении, о применении поворота исполнения решения Нальчикского городского суда КБР от 18 февраля 2011 года сделаны без учета этих положений закона и того, что решение суда первой инстанции не было результатом неправомерных действий истцов, не основывалось на сообщенных ими ложных сведениях или представленных ими подложных документах.

В силу изложенного, Президиум Верховного Суда КБР находит кассационное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года подлежащим изменению с исключением из резолютивной части определения указания о применении поворота исполнения решения, взыскании с Заика И.Г. " ... " в доход бюджета Российской Федерации и направлении дела в суд первой инстанции для решения вопроса о повороте исполнения решения Нальчикского городского суда КБР от 18 февраля 2011 года в отношении Айтекова Б.М., Батракова В.И., Байсиева А.А., Кременцова В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умарова Р.Г., Панченко М.М..

На основании изложенного, руководствуясь статьей 387, пунктом 5 части 1 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса РФ Президиум Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики,

ПОСТАНОВИЛ:

Кассационную жалобу Умарова Р.Г. удовлетворить частично.

Кассационное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики от 10 октября 2012 года изменить, исключив из его резолютивной части указание о применении поворота исполнения решения, взыскании с Заика И.Г. " ... " в доход бюджета Российской Федерации и направлении дела в суд первой инстанции для решения вопроса о повороте исполнения решения Нальчикского городского суда КБР от 18 февраля 2011 года в отношении Айтекова Б.М., Батракова В.И., Байсиева А.А., Кременцова В.М., Попович В.В., Собакарь С.И., Умарова Р.Г., Панченко М.М..

В остальной части определение Нальчикского городского суда от 24 августа 2012 года, апелляционное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда КБР от 27 сентября 2012 года, определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда КБР от 10 октября 2012 года о восстановлении пропущенного процессуального срока на подачу кассационной жалобы, а также кассационное определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда КБР от 10 октября 2012 года по настоящему делу оставить без изменения, а кассационную жалобу Умарова Р.Г. - без удовлетворения.

Председательствующий Ю.Х. Маиров