Апелляционное определение СК по гражданским делам Ростовского областного суда от 31 октября 2013 г. по делу N 33-13967/2013

Судебная коллегия по гражданским делам Ростовского областного суда в составе:

председательствующего судьи НЕСТЕРОВОЙ Е.А.,

судей ШАМРАЙ М.С., АВИЛОВОЙ Е.О.,

с участием прокурора ЛЯПИНОЙ О.В.,

при секретаре Торпуджиян А.Х.,

заслушав в судебном заседании по докладу судьи Авиловой Е.О. дело по апелляционной жалобе ОАО "Донской антрацит"

на решение Красносулинского районного суда Ростовской области от 20.08.2013 г. по делу по иску Агуренко Ю.И. к ОАО "Донской антрацит" о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛА:

Агуренко Ю.И. обратился в суд с иском к ОАО "Донской Антрацит" о взыскании компенсации морального вреда, указав в обоснование иска, что состоял в трудовых отношениях с ответчиком. В период работы на предприятии получил профессиональное заболевание - радикулопатия.

10.01.2013г. истцу органами медико-социальной экспертизы впервые установлено 40% утраты профессиональной трудоспособности вследствие профессионального заболевания, полученного во время работы у ответчика.

По утверждению истца, работодатель произвел ему выплату единовременной денежной компенсации в счет возмещения морального вреда по соглашению в размере 23020 руб. 35 коп.

Истец полагал, что ему данной суммой не компенсированы физические и нравственные страдания в полной мере и считал, что ответчик должен дополнительно выплатить ему в счет компенсации морального вреда 200000 рублей. Просил также возместить ему расходы по оплате услуг представителя в сумме 6000 рублей.

Решением в пользу истца взыскана компенсация морального вреда в размере 165980 руб. 85 коп. и судебные расходы в сумме 6000 рублей. В удовлетворении остальной части требований Агуренко Ю.И. отказано.

В апелляционной жалобе ответчик просит отменить состоявшееся судебное решение, полагая его незаконным и необоснованным.

В заседание суда апелляционной инстанции представитель ответчика, надлежащим образом извещенный о времени и месте судебного заседания не явился, дело рассмотрено в его отсутствие в порядке ст.167 ГПК РФ.

Проверив законность вынесенного решения по правилам ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, обсудив доводы апелляционной жалобы, изучив материалы дела, судебная коллегия приходит к следующему.

Как следует из материалов дела, истцом заявлены исковые требования о взыскании компенсации морального вреда в связи с трудовым увечьем.

В силу ст. ст. 20, 41 Конституции Российской Федерации, ст. 150 ГК Российской Федерации жизнь и здоровье являются нематериальными благами, принадлежащими гражданину от рождения, и являются неотчуждаемыми. Согласно ст. 151 ГК Российской Федерации причинение вреда здоровью дает потерпевшему право на компенсацию морального вреда.

В соответствии со ст. 3 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", п. п. 4, 5 Положения о расследовании и учете профессиональных заболеваний, утвержденного Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 декабря 2000 г. N 967, под хроническим профессиональным заболеванием понимается заболевание, являющееся результатом длительного воздействия на работника вредного производственного фактора (факторов), повлекшее временную или стойкую утрату профессиональной трудоспособности.

Профессиональное заболевание, возникшее у работника, подлежащего обязательному социальному страхованию от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний, является страховым случаем, который влечет возникновение обязательства страховщика осуществлять обеспечение по страхованию. Пунктом 3 ст. 8 указанного Закона предусмотрено, что возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Надлежащим ответчиком по требованиям о компенсации морального вреда в связи с профессиональным заболеванием является работодатель (страхователь) или лицо, ответственное за причинение вреда (п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 г. N 2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний").

При этом поскольку потерпевший в связи с причинением вреда его здоровью во всех случаях испытывает физические или нравственные страдания, факт причинения ему морального вреда предполагается. Установлению в данном случае подлежит лишь размер компенсации морального вреда.

В силу части 2 статьи 5 Трудового кодекса Российской Федерации в коллективных договорах, соглашениях, а также в локальных нормативных правовых актах и трудовых договорах возможно закрепление дополнительных по сравнению с действующим законодательством гарантий работникам и случаев их предоставления.

Определяя размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца, суд первой инстанции исходил из следующего.

Пунктом 5.4 Федерального отраслевого соглашения по угольной промышленности Российской Федерации на 2010-2012 годы, факт присоединения к которому ответчик не отрицал, предусмотрено, что в случае установления впервые работнику, занятому в Организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания в счет возмещения морального вреда работодатель обеспечивает выплату единовременной компенсации из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации) в порядке, оговоренном в коллективном договоре, соглашении или локальном нормативном акте, принятом по согласованию с соответствующим органом Профсоюза.

В случае, когда ответственность за причинение вреда здоровью работника в виде профессионального заболевания возложена на несколько организаций, работодатель несет долевую ответственность, которая определяется пропорционально степени вины работодателей. При этом в коллективных договорах (соглашениях) или локальных нормативных актах, принятых по согласованию с соответствующим органом Профсоюза, предусматриваются случаи, при которых работодатель принимает на себя ответственность по выплатам за иные организации.

В коллективных договорах других организаций предусматриваются положения о выплате работникам компенсаций за утрату ими профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания.

Право работников ОАО "Донской антрацит" на выплату единовременной компенсации именно в качестве компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты работником профессиональной трудоспособности в связи с профессиональным заболеванием, предусмотрено и пунктом 9.3 Коллективного договора на 2010-2012 г.г.

Из содержания приведенных норм Соглашения и колдоговора следует, что работодатель по соглашению с полномочными представителями работников угольных предприятий определил конкретный размер компенсации морального вреда для случаев, когда работнику, занятому в организациях, осуществляющих добычу (переработку) угля (сланца), впервые установлена утрата профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания.

При этом в силу п. 5.4 Соглашения и п. 9.3 Коллективного договора установленная данными нормами выплата по своей сути является именно компенсацией морального вреда, рассчитываемой с учетом процента утраты работником профессиональной трудоспособности.

В данном случае работодатели и полномочные представители работников угольных предприятий пришли к соглашению о размере компенсации морального вреда и закрепили его в Федеральном отраслевом соглашении по угольной промышленности РФ, а также в коллективном договоре, что не противоречит закону.

Судом установлено и сторонами не оспаривалось, что на основании акта N 18 о случае профессионального заболевания от 05.12.2012г. Агуренко Ю.И. установлено профессиональное заболевание - радикулопатия от комплекса производственных факторов.

10.01.2013г. истцу органами медико-социальной экспертизы впервые установлено 40% утраты профессиональной трудоспособности вследствие данного профессионального заболевания.

В соответствии с соглашением между ОАО "Донской антрацит" и Агуренко Ю.И. в счет компенсации морального вреда в связи с полученным профессиональным заболеванием выплачено единовременно 23020 руб. 35 коп.

В силу ст. 237 Трудового Кодекса РФ при возникновении спора размер компенсации морального вреда определяется судом.

С учетом изложенного, суд при разрешении требований о взыскании компенсации морального вреда, причиненного работнику вправе как согласиться с размером компенсации, исчисленной в порядке, определяемом сторонами трудовых отношений, так и прийти к выводу об определении размера компенсации, отличной от условий, предусмотренных в Федеральном отраслевом соглашении по угольной промышленности РФ либо в коллективном (трудовом) договоре.

Как следует из материалов дела, постанавливая решение по настоящему спору, суд первой инстанции исходил из того, что компенсация морального вреда, размер которой с учетом присужденной судом суммы составил 189001 руб. 20 коп., соответствует степени нравственных и физических страданий истца, степени утраченной им профессиональной трудоспособности, не нарушает принцип разумности и справедливости.

Судебная коллегия не находит правовых оснований не согласиться с выводами суда первой инстанции в этой части, поскольку они не противоречат положениям ст. 237 ТК РФ, ст. 151, 1101 ГК РФ.

Доводы апелляционной жалобы ответчика не свидетельствуют о наличии оснований, влекущих в силу ст. 330 ГПК РФ отмену оспариваемого судебного решения в апелляционном порядке.

Руководствуясь ст. ст. 327 - 330 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Красносулинского районного суда Ростовской области от 20.08.2013 г. оставить без изменения, апелляционную жалобу ОАО "Донской антрацит" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: