Апелляционное определение СК по гражданским делам Томского областного суда Томской области от 15 ноября 2013 г. по делу N 33-3528/2013

судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Брагиной Л.А.,

судей Небера Ю.А., Радикевич М.А.,

с участием прокурора Селезневой Е.А.

при секретаре Биляк Е.О.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Томске дело по исковому заявлению Прилуцкой Е. В. к Муниципальному автономному учреждению здравоохранения "Городская клиническая больница N 3" о взыскании компенсации морального вреда

по апелляционной жалобе Муниципального автономного учреждения здравоохранения "Городская клиническая больница N 3" на решение Кировского районного суда г. Томска от 16 сентября 2013 года.

Заслушав доклад судьи Небера Ю.А., объяснения истца Прилуцкой Е.В., ее представителя Покидова А.В., действующего на основании ордера N 33 от 15.11.2013, возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, заключение прокурора Селезневой Е.А., полагавшей решение суда законным и обоснованным, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Прилуцкая Е.В. обратилась в суд с иском к Муниципальному автономному учреждению здравоохранения "Городская клиническая больница N 3" (далее - МАУЗ "Городская клиническая больница N 3") о компенсации морального вреда в размере /__/ руб., указывая, что по вине медицинских работников, некачественно оказавших 23 марта 2012 года медицинскую помощь ее матери П., которая в ней нуждалась после операции, наступила ее смерть.

Так, 22.03.2012 в период с 11 часов 25 минут по 13 часов 25 минут ее матери П. была проведена операция "Грыжесечение, ненатяжная герниопластика". После операции для дальнейшего лечения ее перевели в отделение анестезиологии и реанимации. В 21 час 30 минут пациентку перевели в хирургическое отделение, в 22 часа 00 минут она была осмотрена хирургом. 23.03.2012 в 05 часов 15 минут П. была обнаружена в состоянии клинической смерти, реанимационные мероприятия результата не дали, в 05 часов 50 минут констатирована ее смерть. Считает, что смерть ее матери произошла в результате некачественного оказания медицинской помощи, в связи с чем ответчик обязан возместить ей причиненный моральный вред.

В судебном заседании Прилуцкая Е.В., ее представитель Покидов А.В. исковые требования поддержали в полном объеме по основаниям, изложенным в исковом заявлении.

Представитель МАУЗ "Городская клиническая больница N 3" Наумова Е.В. иск не признала, пояснила, что факт недостаточного и неквалифицированного наблюдения пациентки П. в послеоперационный период не нашел своего подтверждения. Установлено, что непосредственной причиной смерти пациентки стало острое и одномоментное брюшное кровотечение. На произошедшее также повлияли особенности физического состояния пациента, онкологическое заболевание. Полагала, что причинная связь между действиями работников МАУЗ "Городская клиническая больница N 3" и наступившими последствиями отсутствует.

Обжалуемым решением суд, руководствуясь положениями ст. 18, ч. 1 ст. 20, ч. 1 ст. 41 Конституции Российской Федерации, ст. 12, 151, ст. 1068, п. 1 ст. 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), п. 3 ст. 2, п. 2, 3 ст. 98 Федерального закона от 21.11.2011 N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", ст. 56, 67, ч. 3 ст. 86, 98, ст. 194 - 199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), ст. 14, 21 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", а также разъяснениями, содержащимися в п. 1 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", иск Прилуцкой Е.В. удовлетворил частично, взыскав с МАУЗ "Городская клиническая больница N 3" в ее пользу компенсацию морального вреда в размере /__/ рублей и расходы по уплате государственной пошлины в размере 200 рублей.

В апелляционной жалобе МАУЗ "Городская клиническая больница N 3" в лице представителя Наумовой Е.В. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований. Выражает несогласие с выводом суда первой инстанции о том, что медицинская помощь была ненадлежащей, а вина ответчика в оказании некачественной помощи установлена заключением посмертной судебно-медицинской экспертизы. Так, из материалов дела следует, что на всех этапах оказания помощи медицинские работники постоянно контролировали состояние больной, которое отличалось стабильностью. МАУЗ "Городская клиническая больница N 3" не отрицается тот факт, что у пациентки не было диагностировано осложнение в виде развившегося внутрибрюшного кровотечения, вместе с тем в ходе рассмотрения настоящего гражданского дела необходимо было установить, возможно ли было это сделать. Указывает, что заключение экспертов ОГБУЗ "Бюро судебно-медицинской экспертизы Томской области" N 97 имеет недостатки, в частности, считает, что экспертам следовало установить, возможно ли было диагностировать у пациентки развитие внутреннего кровотечения. Эксперты должны были указать в заключении, какие конкретные действия не были совершены ответчиком. Считает, что конкретику при ответах на поставленные вопросы мог бы внести врач-хирург, однако он не был привлечен к участию в проведении экспертизы. Также указывает на неустранение противоречий между мнением экспертов о длительности кровотечения и мнением эксперта Росздравнадзора хирурга К. об одномоментной гемморагии.

В соответствии со ст. 327 ГПК РФ судебная коллегия рассмотрела жалобу в отсутствие представителя МАУЗ "Городская клиническая больница N 3", извещенного о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом.

Обсудив доводы жалобы, проверив законность и обоснованность обжалуемого судебного постановления исходя из положений ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия приходит к следующему.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Как следует из дела, обращаясь в суд с иском о компенсации морального вреда, Прилуцкая Е.В. указала, что нравственные страдания вызваны смертью П. - ее матери, наступившей в результате некачественного оказания работниками ответчика медицинской помощи пациентке после проведенной операции.

Обстоятельства, подтверждающие обоснованность заявленных Прилуцкой Е.В. исковых требований, нашли подтверждение в процессе рассмотрения дела.

Так, из дела следует, что П. 22.03.2012 была проведена плановая операция "Грыжесечение, не натяжная герниопластика". После операции пациентке поставлен диагноз: послеоперационная вентральная вправимая грыжа множественной локализации.

После операции пациентка П. переведена в отделение анестезиологии и реанимации, в 18 часов - экстубирована, в 21 час. 30 мин. она была переведена в хирургическое отделение.

23.03.2012 в 05 час. 15 мин. пациентка П. обнаружена в состоянии клинической смерти, реанимационные мероприятия результата не дали, в 05 час. 50 мин. констатирована смерть П.

Как следовало из протокола патологоанатомического исследования трупа П. от 23.03.2012, непосредственной причиной смерти П. явился гиповолемический шок, приблизительный период времени между началом патологического процесса и смертью не установлен.

Заключением комиссионной служебной проверки Управления здравоохранения Администрации г. Томска от 21.03.2013, проведенной по факту наступления смерти П., установлено, что причиной смерти пациентки явилось недостаточное динамическое наблюдение в хирургическом отделении в после операционном периоде.

Из заключения Управления Росздравнадзора по Томской области от 28.05.2013 также следует, что причиной смерти П. является гиповолемический шок на фоне кровопотери после операции. Развитие указанного осложнения явилось следствием не диагностированного при жизни внутрибрюшного кровотечения, вызванного проводившимся во время операции адгеолизисом.

Согласно выводам эксперта К., привлеченного к проверке Управления Росздравнадзора по Томской области, смерть П. наступила в результате гиповолемического шока на фоне кровопотери после операции грыжесчения с аполопластикой. Возникновение указанного осложнения явилось следствием несвоевременной диагностики внутрибрюшного кровотечения, вызванного проводившимся во время операции адгеолизисом.

В соответствии со ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний в различных областях науки, техники, искусства, ремесла, суд назначает экспертизу. Проведение экспертизы может быть поручено судебно-экспертному учреждению, конкретному эксперту или нескольким экспертам.

Каждая из сторон и другие лица, участвующие в деле, вправе представить суду вопросы, подлежащие разрешению при проведении экспертизы. Окончательный круг вопросов, по которым требуется заключение эксперта, определяется судом. Отклонение предложенных вопросов суд обязан мотивировать.

Учитывая специфику рассматриваемого иска, установленные обстоятельства, возникшие вопросы, разрешение которых требует специальных познаний, судом обоснованно по делу назначена судебно-медицинская экспертиза, производство которой поручено ОГБУЗ "БСМЭ Томской области" с правом руководителя данного учреждения формирования состава экспертной комиссии.

Как следует из дела, руководителем ОГБУЗ "БСМЭ" сформирована экспертная комиссия в составе: врача судебно-медицинского эксперта, зав.отделом сложных судебно-медицинских экспертиз ОГБУЗ "БСМЭТО" С.; врача судебно-медицинского эксперта отдела сложных судебно-медицинских экспертиз ОГБУЗ "БСМЭТО" Г.; врача судебно-медицинского эксперта, зав. судебно-гистологическим отделением ОГБУЗ "БСМЭТО" Г.; врача-анестезиолога -реаниматолога, профессора зав.кафедрой анестезиологии, реанимации и интенсивной терапии ГБОУ ВПО СибГМУ, д.м.н. Ш.

Данный состав комиссии проводил судебную медицинскую экспертизу по факту смерти П., /__/ г.рождения.

Согласно выводам экспертного заключения ОГБУЗ "БСМЭТО" N 97 от 31.07.2013 внутрибрюшное кровотечение, которое стало причиной смерти П., развилось из поврежденных мелких сосудов брыжейки в результате проведения рассечения спаек. Данное осложнение должно было быть диагностировано врачами и предпринята попытка его устранения. Между не диагностированием развившегося осложнения и наступлением смерти П. имеется прямая причинно-следственная связь.

Не оспаривая установленную причину смерти П., в апелляционной жалобе ответчик указывает на то, что экспертное заключение не содержит указаний, каким именно образом должно было быть диагностировано данное осложнение в виде внутрибрюшного кровотечения, возможно ли было его диагностировать.

Рассматривая данные доводы жалобы, судебная коллегия считает их несостоятельными.

Так, в судебном заседании допрошена С., являющаяся одним из экспертов, проводивших данную экспертизу, которая пояснила, что у пациентки имели место косвенные признаки, указывающие на наличие у нее брюшного кровотечения, диагностировать которые было возможно при более тщательном наблюдении с почасовым диурезом, измерением давления пациентки (л.д. 168).

В судебном заседании также был допрошен судебный эксперт Ш., привлеченный к проведению экспертизы в качестве врача анестезиолога-реаниматолога, который пояснил, что причинно-следственная связь между действиями персонала больницы и наступившей смертью пациентки имеется.

В соответствии со ст. 14 ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации" руководитель экспертного учреждения обязан: по получении постановления или определения о назначении судебной экспертизы поручить ее производство конкретному эксперту или комиссии экспертов данного учреждения, которые обладают специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные вопросы.

Как следует из определения суда о назначении по делу судебной медицинской экспертизы, руководителю экспертного учреждения предоставлено право формирования состава экспертной комиссии.

Учитывая тот факт, что судебная медицинская экспертиза проведена в соответствии с законом, формирование состава комиссии осуществлялось руководителем экспертного учреждения также в рамках закона, доводы жалобы относительно того, что в состав комиссии необоснованно не был включен врач-хирург, судебная коллегия отклоняет.

Что касается доводов жалобы о неустранении противоречий между выводом врача-хирурга К., привлеченного к участию в проверке, проводимой Управлением Росздравнадзора по Томской области, и выводом экспертов, судебная коллегия признает их несостоятельными, поскольку именно для устранения вопросов о причине и характере смерти П., возникших после проведения всех проверок, судом по делу и была назначена судебная медицинская экспертиза.

Выводы суда первой инстанции о наличии предусмотренных законом оснований для удовлетворения иска Прилуцкой Е.В. основаны на законе, установленных по делу обстоятельствах, с чем соглашается судебная коллегия.

Размер компенсации морального вреда судом определен верно, в соответствии с законом.

Принятое по делу судебное решение по доводам жалобы отмене не подлежит.

Руководствуясь п.1 ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Кировского районного суда г. Томска от 16 сентября 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Муниципального автономного учреждения здравоохранения "Городская клиническая больница N 3" - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: