Апелляционное определение СК по гражданским делам Белгородского областного суда от 21 января 2014 г. по делу N 33-4566

Судебная коллегия по гражданским делам Белгородского областного суда в составе:

председательствующего Нерубенко Т.В.,

судей Маслова А.К., Богданова А.П.,

с участием прокурора Конева В.В.,

при секретаре Стригун М.Ю.

рассмотрела в открытом судебном заседании 21 января 2014 года

частное представление прокурора

на определение Свердловского районного суда г. Белгорода от 31 июля 2013 года по делу по иску Белгородского транспортного прокурора в интересах Костенко В.И. к ОАО "РЖД" о признании договора о полной материальной ответственности ничтожным.

Заслушав доклад судьи Маслова А.К., заключение прокурора, полагавшего определение отменить, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

02 февраля 2012 года с Костенко В.И., работающим в должности "данные изъяты" структурного подразделения Юго-Восточной дирекции тяги - структурного подразделения Дирекции тяги - филиала ОАО "РЖД" и работодателем заключен договор о полной материальной ответственности N 3.

04 июля 2013 года Костенко В.И. обратился в Белгородскую транспортную прокуратуру с просьбой принять меры по расторжению договора о полной материальной ответственности, противоречащего трудовому законодательству. Свое обращение в прокуратуру обосновал отсутствием юридического образования и невозможностью защищать свои интересы самостоятельно.

Дело инициировано иском Белгородского транспортного прокурора в интересах Костенко В.И. с требованием о признании заключенного договора о полной материальной ответственности ничтожным.

Определением судьи в принятии искового заявления к производству суда отказано на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ, как поданного лицом, которому законом не предоставлено такое право.

В частном представлении прокурор просит отменить определение ввиду нарушения судом норм процессуального права.

Проверив материалы дела и обсудив доводы, изложенные в жалобе, судебная коллегия не находит оснований для ее удовлетворения.

Из анализа нормы ч. 1 ст. 45 ГПК РФ следует, что прокурор вправе обращаться в суд в интересах дееспособных граждан в защиту их социальных прав, свобод и законных интересов, в том числе в сфере трудовых (служебных) отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений.

Указание в приведенной норме закона на то, что такой защите подлежат именно социальные права, свободы и законные интересы граждан в сфере трудовых отношений, свидетельствует о том, что вопреки мнению апеллятора не все права, свободы и законные интересы работника, предусмотренные трудовым законодательством РФ, относятся к социальным.

По смыслу положений ст. ст. 7, 39 Конституции РФ под социальными понимаются права, гарантированные и обеспечиваемые гражданину государством, такие как право на поддержку семьи, материнства, отцовства, детства, инвалидов и пожилых граждан, право на социальные пособия, пенсии, право на бесплатную медицинскую помощь, на охрану труда, на обязательное страхование и др. Реализация указанных прав возлагается на государственные органы, органы местного самоуправления, фонды и в определенных случаях на иные субъекты гражданских правоотношений, в том числе на работодателей.

Между тем, права и обязанности сторон трудовых отношений в сфере их материальной ответственности не носят социального характера, поскольку возникают вследствие причинения ущерба. Ограничение законодателем размера материальной ответственности работника за ущерб, причиненный работодателю, направлено на защиту имущественных прав работника, но не является мерой социальной поддержки или реализацией социальных прав, свобод и законных интересов работника в смысле ст. 45 ГПК РФ и Конституции РФ.

Судебной коллегией не усмотрено, а прокурором не указано, какое конкретное социальное право Костенко В.И. нарушено заключением договора о полной материальной ответственности.

Более того, трудовое законодательство не содержит норм, позволяющих признать договор о полной материальной ответственности ничтожным.

В соответствии с положениями ст.ст. 9,50 ТК РФ коллективные договоры, соглашения, трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в коллективный договор, соглашение или трудовой договор, то они не подлежат применению.

Следовательно, защита индивидуальных трудовых прав работника, в том числе и при их нарушении положениями договора о полной материальной ответственности, возможна только в рамках индивидуального трудового спора. При рассмотрении этого спора суд вправе сделать вывод о неприменении договора о полной материальной ответственности, если он противоречит трудовому законодательству и им нарушаются права работника, но не вправе признать этот договор ничтожным.

Таким образом, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии у прокурора права на обращение в суд с заявленными исковыми требованиями.

Согласно п.1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление предъявлено в защиту прав, свобод или законных интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления, организацией или гражданином, которым настоящим Кодексом или другими федеральными законами не предоставлено такое право.

При таких обстоятельствах судебная коллегия признает определение законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам частного представления не имеется.

Руководствуясь ст.ст. 327.1, 329, 333, 334 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

определение Свердловского районного суда г. Белгорода от 31 июля 2013 года по делу по иску Белгородского транспортного прокурора в интересах Костенко В.И. к ОАО "РЖД" о признании договора о полной материальной ответственности ничтожным оставить без изменения, частную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи