Постановление Европейского Суда по правам человека от 8 января 2009 г. Дело "Обухова против России" [Obukhova v. Russia] (жалоба N 34736/03) (I Секция)

Европейский Суд по правам человека
(I Секция)

Дело "Обухова (Obukhova)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 34736/03)

Постановление Суда

Страсбург, 8 января 2009 г.

По делу "Обухова против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса, судей,

а также при участии Серена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 4 декабря 2008 г.,

вынес в тот же день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 34736/03, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) двумя гражданами Российской Федерации Еленой Михайловной Обуховой и Алексеем Михайловичем Невиницыным 6 октября 2003 г.

2. Интересы Обуховой и Невиницына в Европейском Суде представляла В. Фомина, юрисконсульт газеты "Золотое кольцо". Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Обухова и Невиницын жаловались на нарушение их права на свободу выражения мнения.

4. Решением от 1 декабря 2005 г. Европейский Суд признал жалобу Невиницына неприемлемой, а жалобу Обуховой (далее - заявительница) приемлемой.

5. Заявительница и власти Российской Федерации подали письменные объяснения по существу дела (пункт 1 правила 59 Регламента Суда). После консультаций со сторонами Европейский Суд решил, что слушание по существу дела не требуется (пункт 3 правила 59 Регламента Суда, последняя часть).

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявительница родилась в 1963 году и проживает в г. Ярославле. Она является журналисткой газеты "Золотое кольцо".

7. 17 января 2003 г. газета опубликовала статью "Через год арестовали автомобиль". Статья была вызвана следующим письмом П., воспроизведенным курсивом во вступлении:

"22 сентября 2001 г. мой муж... попал в дорожно-транспортное происшествие. Галина Борисовна Баскова, судья Ярославского областного суда, врезалась в его машину... Сотрудники ГАИ признали нас невиновными, и мы успокоились. Но на следующий год мы получили заказное письмо с исковым заявлением, в котором Баскова требовала возмещения ущерба в размере 75 000 рублей, и определение суда о наложении ареста на наше имущество и автомобиль. Мы не были извещены о слушании и считаем, что наши гражданские права нарушены тем, что нас признали виновными в наше отсутствие. Мы считаем, что Галина Борисовна Баскова пользуется своим служебным положением и связями в судейском сообществе".

8. В статье содержались описания дорожно-транспортного происшествия, данные судьей Басковой (в соответствии с исковым заявлением), сотрудниками ГАИ, мужем и женой П. и очевидцами. Она заканчивалась следующим образом:

"До настоящего момента Заволжский районный суд г. Ярославля провел три заседания... Дата следующего заседания еще не назначена. Муж и жена П. помнят пророческие слова, которые Галина Борисовна [Баскова] произнесла сразу после ДТП: "Вы мне в любом случае купите новую машину!"; они боятся, но будут защищаться до конца".

9. 7 марта 2003 г. судья Баскова обратилась к газете, заявителю и П. с иском о защите чести, достоинства и деловой репутации, требуя опровержения не соответствующих действительности сведений, содержащихся в утверждении: "Баскова пользуется своим служебным положением и связями в судейском сообществе".

10. В ту же дату судья Баскова ходатайствовала перед судом о принятии меры по обеспечению иска, а именно о запрещении газете публиковать "любые статьи, письма или материалы о фактических обстоятельствах дорожно-транспортного происшествия, имевшего место 22 сентября 2001 г., а также о судебном разбирательстве по поводу этого происшествия до его завершения".

11. В тот же день судья Кировского районного суда г. Ярославля вынесла определение об обеспечении иска. Определение повторяло доводы, приведенные судьей Басковой, и устанавливало следующее:

"Истец ссылается на следующие обстоятельства. Статья "Через год арестовали автомобиль" ("Золотое кольцо", N 9, 17 января 2003 г.) была опубликована до вынесения решения по существу дела о взыскании возмещения ущерба с П., после того, как Заволжский районный суд приостановил производство по делу 9 декабря 2003 г. в связи с назначением технической экспертизы по ходатайству ответчика. Статья заканчивалась утверждением о том, что муж и жена П. "будут защищаться до конца". Истец полагает, что дальнейший ход дела - до его завершения - также может освещаться газетой с целью подтвердить порочащие сведения и выводы, уже распространенные автором.

[Истец] полагает, что при таких обстоятельствах отсутствие меры по обеспечению иска может затруднить исполнение судебного решения [по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации]: в противном случае, наряду с публикацией опровержения порочащей информации газета сможет продолжать публикации, представляющие противоположную точку зрения, что негативно повлияло бы на судебную защиту ее нарушенных прав.

В соответствии со статьей 139 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации по заявлению лица, участвующего в деле, суд может принять меры по обеспечению иска, если непринятие мер по обеспечению иска может затруднить исполнение решения суда.

Учитывая изложенное, суд полагает, что заявление Басковой подлежит удовлетворению".

12. Районный суд установил запрещение, которое вступило в силу немедленно, со следующей формулировкой:

"Запретить редакции газеты "Золотое кольцо" публиковать любые статьи, письма или иные материалы, написанные любым лицом, касающиеся фактических обстоятельств дорожно-транспортного происшествия, имевшего место 22 сентября 2001 г., с участием Галины Басковой, П. и K., или судебного разбирательства по иску Галины Басковой к П. о возмещении ущерба до момента разрешения настоящего спора.

Направить копию определения в службу судебных приставов Кировского района г. Ярославля, П., редакции газеты "Золотое кольцо", репортеру газеты Елене Обуховой и Галине Басковой".

13. 7 апреля 2003 г. Ярославский областной суд отклонил жалобу на запрещение, указав следующее:

"Областной суд полагает, что в настоящем деле непринятие мер по обеспечению иска может не только затруднить исполнение решения суда, но также и рассмотрение дела о защите чести, достоинства и деловой репутации.

Доводы жалобы о том, что [запрещение] нарушает конституционное право ответчика распространять информацию, не могут быть приняты во внимание, так как запрет распространяется только на публикацию материалов, касающихся конкретного дорожно-транспортного происшествия... Публикация материалов об этих фактах до принятия судебного решения будет противоречить интересам правосудия. Принятая судом мера по обеспечению иска является соразмерной".

14. 29 апреля 2003 г. Кировский районный суд принял решение по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации. Он отклонил доводы юриста газеты о том, что спорное высказывание было субъективным мнением П., что было очевидно из вводного оборота "мы считаем, что". Суд счел, что высказывание являлось "авторским утверждением... об использовании Басковой служебного положения и связей... при подаче иска и принятии мер по обеспечению иска". Поскольку ответчики не смогли доказать соответствие действительности этого утверждения, суд обязал газету опубликовать опровержение. 26 июня 2003 г. Ярославский областной суд оставил решение без изменения.

II. Применимое национальное законодательство

15. Гражданский процессуальный кодекс устанавливает:

Статья 139. Основания для обеспечения иска

"По заявлению лиц, участвующих в деле, судья или суд может принять меры по обеспечению иска. Обеспечение иска допускается во всяком положении дела, если непринятие мер по обеспечению иска может затруднить или сделать невозможным исполнение решения суда".

Статья 140. Меры по обеспечению иска

"1. Мерами по обеспечению иска могут быть: ...

(2) запрещение ответчику совершать определенные действия; ...

В необходимых случаях судья или суд может принять иные меры по обеспечению иска, которые отвечают целям, указанным в статье 139 Кодекса...

3. Меры по обеспечению иска должны быть соразмерны заявленному истцом требованию".

Статья 144. Отмена обеспечения иска

"3. ...При удовлетворении иска принятые меры по его обеспечению сохраняют свое действие до исполнения решения суда".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 10 Конвенции

16. Заявительница жаловалась на то, что ограничение ее права публиковать материалы, касающиеся дорожно-транспортного происшествия с участием Басковой, было несовместимо со статьей 10 Конвенции, которая предусматривает:

"1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ. Настоящая статья не препятствует Государствам осуществлять лицензирование радиовещательных, телевизионных или кинематографических предприятий.

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответственность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия".

A. Доводы сторон

17. Заявительница утверждала, что отсутствовала необходимость обеспечивать специальную защиту судье Басковой, которая предъявила иск в качестве частного лица. Как в разбирательстве о защите чести, достоинства и деловой репутации, так и в разбирательстве о возмещении ущерба она выступала как обычный истец, а не как судья, следовательно, запрещение не требовалось для обеспечения авторитета и независимости судебной власти. Поддержанию авторитета судебной власти в большей степени способствовало бы разбирательство, отвечающее требованию прозрачности, позволяющее общественности сформировать о нем мнение. Кроме того, сфера действия запрещения была шире, чем требования по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации. Судья Баскова обжаловала лишь утверждение о том, что она использовала в личных целях свое служебное положение, публикация в остальной части не оспаривалась. Однако запрещение распространялось на любое упоминание о дорожно-транспортном происшествии или разбирательстве, в котором участвовала судья Баскова. Это создавало парадоксальную ситуацию, поскольку заявительница была лишена возможности освещать продолжающееся гражданское разбирательство, которое проводилось публично и было открыто для любого лица. Очевидно, такой широкий запрет не был "необходим в демократическом обществе".

18. По мнению властей Российской Федерации, вмешательство в право заявительницы на свободу выражения мнения было необходимо для поддержания авторитета судебной власти, поскольку имело место утверждение о том, что судья Баскова пользовалась служебным положением для получения преимущества в гражданском деле. Суды страны определили, что репутация судьи Басковой требовала повышенной защиты, и, следовательно, вмешательство было вызвано "настоятельной общественной необходимостью". Мера по обеспечению иска была соразмерна законной цели, поскольку она была строго ограничена по сфере действия и по времени. Учитывая обвинительный характер утверждения, содержавшегося в публикации, непринятие меры по обеспечению иска могло привести к дальнейшим публикациям и еще большему умалению репутации судьи Басковой. Соответственно, применение такой меры по обеспечению иска обладало большей общественной значимостью, чем возможность заявительницы "бесконечно возбуждать сомнения относительно обстоятельств, которые одновременно рассматривались в рамках судебного разбирательства". Вопреки утверждению заявительницы запрещение не затрагивало публичного характера гражданского разбирательства, поскольку оно было открыто для любого лица, желающего присутствовать на нем, а также поскольку заявительница имела личный интерес в его результате. Кроме того, власти Российской Федерации сослались на вывод Европейского Суда, согласно которому "границы допустимых комментариев в связи с продолжающимся... разбирательством могут не распространяться на утверждения, которые могут ухудшить, умышленно или невольно, шансы лица на справедливое рассмотрение его дела судом или подорвать доверие общественности к роли судов при отправлении правосудия (см. Постановление Европейского Суда по делу ""Ньюс ферлагс ГмбХ & Ко. КГ" против Австрии" (News Verlags GmbH & Co. KG v. Austria), N 31457/96, § 56, ECHR 2000-I). В настоящем деле, по мнению властей Российской Федерации, цель запрещения заключалась в том, чтобы предотвратить нарушение права судьи Басковой на справедливое разбирательство дела и умаление ее авторитета как судьи. Заявительница могла необоснованно умалить авторитет судьи посредством продолжающегося освещения спора, стороной которого она являлась, находившегося на рассмотрении судов. Если у нее имелись сомнения относительно действий судьи, она могла обратиться в квалификационную коллегию судей с жалобой.

B. Мнение Европейского Суда

19. Европейский Суд напоминает, что свобода выражения мнения составляет одну из существенных основ демократического общества и одно из главных условий для его прогресса и самореализации каждого гражданина (см. Постановление Европейского Суда от 8 июля 1986 г. по делу "Лингенс против Австрии" (Lingens v. Austria), Series A, N 103, § 41). С учетом пункта 2 статьи 10 Конвенции она распространяется не только на "информацию" или "идеи", которые благосклонно принимаются или считаются безвредными или нейтральными, но также на оскорбляющие, шокирующие или причиняющие беспокойство. Таковы требования плюрализма, терпимости и широты взглядов, без которых невозможно "демократическое общество". Учитывая важнейшую функцию, исполняемую прессой в демократическом обществе, ее обязанностью является распространение - способом, совместимым с ее обязанностями и ответственностью - информации и идей по любым вопросам всеобщего интереса. Не только у прессы есть задача распространять подобную информацию и мнения: общество имеет право на получение указанных сведений (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Бладет Тромсе и Стенсос против Норвегии" (Bladet Tromso and Stensaas v. Norway), жалоба 21980/93, §§ 59 и 62, ECHR 1999-III; и Постановление Европейского Суда по делу "Коломбани и другие против Франции" (Colombani and Others v. France), жалоба N 51279/99, § 55, ECHR 2002-V).

20. Что касается вопроса о наличии вмешательства в право заявительницы на свободу выражения мнения, Европейский Суд напоминает, что последствием предварительного запрещения является воспрепятствование журналистам в расследовании и публикациях по вопросу, к которому оно применимо, поэтому журналисты могут считаться "жертвами" этой меры (см. в качестве классических примеров Решение Комиссии от 21 марта 1975 г. по делу ""Таймс ньюспейпер Лтд.", "Санди таймс", Харолд Эванс против Соединенного Королевства" (Times Newspaper Ltd., The Sunday Times, Harold Evans v.  United Kingdom), жалоба N 6538/74, Decisions and Reports 2, p. 90; и Постановление Европейского Суда от 26 ноября 1991 г. по делу ""Обсервер" и "Гардиан" против Соединенного Королевства" (Observer and Guardian v.  United Kingdom), §§ 9 and 49, Series A, N 216). В настоящем деле запрещение было установлено в рамках разбирательства, в котором заявительница выступала в качестве соответчика. Оно запрещало редакции публиковать любые материалы любого лица, включая заявительницу, касающиеся дорожно-транспортного происшествия и иска о возмещении ущерба (см. § 12 настоящего Постановления). Следовательно, заявительница была прямо затронута спорным запрещением от 7 марта 2003 г., которое представляло собой вмешательство в ее право на свободу выражения мнения в значении пункта 1 статьи 10 Конвенции.

21. Не оспаривается, что вмешательство было "предусмотрено законом", а именно положениями Гражданского процессуального кодекса, регулирующими применение мер по обеспечению иска. Что касается законной цели вмешательства, стороны не оспаривают, что одной из целей была защита репутации иных лиц. Власти Российской Федерации, кроме того, указали, что вмешательство также преследовало цель поддержания авторитета судебной власти. Заявительница оспаривала этот довод. Европейский Суд, в свою очередь, готов признать, что запрещение предусматривало "поддержание авторитета судебной власти" как одну из законных целей, поскольку эта фраза включает защиту прав участников разбирательств и поскольку целью запрещения было рассмотрение дела о защите чести, достоинства и деловой репутации без нарушения в этот период прав истца совершением того же действия, предотвращение которого было целью иска (см. для сравнения упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу ""Обсервер" и "Гардиан" против Соединенного Королевства", § 56). Последний вопрос, таким образом, заключался в том, было ли вмешательство "необходимо в демократическом обществе".

22. В настоящем деле спорная мера касалась публикации "любых статей, писем или иных материалов" о дорожно-транспортном происшествии, в котором участвовала судья Баскова, или о судебном разбирательстве в связи с ним. Хотя статья 10 Конвенции не исключает предварительные ограничения или запреты на распространение информации как таковые, Европейский Суд подчеркивает, что угрозы, которые ограничения такого рода представляют для демократического общества, таковы, что требуется самый тщательный контроль, который он осуществит при рассмотрении настоящего дела (см. Постановление Европейского Суда по делу "Эдисьон Плон против Франции" (Editions Plon v. France), жалоба N 58148/00, § 42, ECHR 2004-IV; Постановление Европейского Суда по делу ""Ассосьясьон Экин" против Франции" (Association Ekin v. France), жалоба N 39288/98, § 56, ECHR 2001-VIII; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу ""Обсервер" и "Гардиан" против Соединенного Королевства", § 60). Поскольку в деле затронута свобода прессы, российские власти имели лишь ограниченную свободу усмотрения при решении вопроса о том, имелась ли "настоятельная общественная потребность" в принятии спорных мер (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эдисьон Плон против Франции", § 44).

23. Фактически Европейский Суд отмечает, что одновременно осуществлялись два разбирательства в порядке гражданского судопроизводства. Оба были возбуждены судьей Басковой. Первое касалось требования к П. о возмещении ущерба в связи с дорожно-транспортным происшествием. В рамках второго разбирательства судья Баскова предъявила к газете, заявительнице и П. иск о защите чести, достоинства и деловой репутации в связи со статьей, касающейся обстоятельств ДТП и возбуждения дела о возмещении ущерба. Обжалуемое временное запрещение было принято в ходе второго разбирательства, но запрещало освещение в прессе первого разбирательства или ДТП самого по себе. Запрещение оставалось в силе в течение всего разбирательства о защите чести, достоинства и деловой репутации.

24. Европейский Суд напоминает, что проверка спорной меры с точки зрения "необходимости в демократическом обществе" включает демонстрацию того, что спорная мера преследовала законную цель, и что вмешательство в защищаемые права не вышло за пределы необходимого для ее достижения (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бартик против Российской Федерации" (Bartik v. Russia), жалоба N 55565/00, § 46, ECHR 2006-...* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2007.)).

25. Хотя суды страны постановили, что запрет был оправдан как мера защиты репутации иных лиц и поддержания авторитета судебной власти, Европейский Суд не может признать достаточными доводы, приведенные для его оправдания. Он рассмотрит по очереди два аспекта запрещения: запрет публиковать информацию о дорожно-транспортном происшествии и запрет публикаций о разбирательстве о возмещении вреда.

26. Что касается запрета информации о фактических обстоятельствах дорожно-транспортного происшествия, в котором участвовала Баскова, Европейский Суд отмечает прежде всего, что заявительница не называла какую-либо версию происшедшего действительной или единственно возможной, но лишь привела несколько возможных описаний событий, предложенных мужем и женой П., Басковой в исковом заявлении, сотрудниками ГАИ и очевидцами. Ни одна из этих версий не оспаривалась как недостоверная или неточная в рамках разбирательства о защите чести, достоинства и деловой репутации, которое касалось лишь утверждения о связях судьи Басковой в судейском сообществе (см. § 9 настоящего Постановления). Устанавливая запрещение в рамках разбирательства по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации, районный суд лишь сослался на назначение технической экспертизы, не поясняя, почему он счел, что дальнейшее расследование или публикации о фактических обстоятельствах ДТП окажут неблагоприятное влияние на исход разбирательства. Кроме того, поскольку Баскова участвовала в происшествии как частное лицо, Европейский Суд находит, что запрещение на дальнейшие публикации о происшествии не могло служить цели поддержания авторитета судебной власти.

27. Что касается запрета на освещение продолжающегося разбирательства о возмещении вреда, Европейский Суд признает, что обвинение, содержавшееся в письме П. - о том, что судья Баскова пользовалась служебным положением и связями в судейском сообществе - действительно могло умалять репутацию судьи Басковой и авторитет судебной системы. Тем не менее, хотя запрещение отвечало законной цели, которую оно было признано достичь, по мнению Европейского Суда, его сфера действия была чрезмерно широкой и несоразмерной цели. Следует отметить, что в российской правовой системе отсутствует эквивалент правила sub judice* (* Правило sub judice ("на рассмотрении суда" (лат.)) регулирует публикацию сведений, относящихся к вопросам, которые находятся на рассмотрении суда. В некоторых странах считается неприемлемым публично комментировать дела, по которым еще не вынесено судебное решение, что может само по себе быть признано преступлением против надлежащего отправления правосудия (прим. переводчика).), в связи с чем право освещать открытое судебное разбирательство в принципе не ограничивается. Довод властей Российской Федерации, согласно которому судебное разбирательство о возмещении ущерба сохранило публичный характер, несмотря на запрещение, не имеет значения для дела, поскольку заявительница ссылалась на нарушение права распространять информацию, а не права на публичное разбирательство дела. Европейский Суд напоминает в этой связи, что обязанность прессы распространять информацию и идеи по всем вопросам всеобщего интереса распространяется на освещение и комментирование судебных разбирательств, что способствует их публичности и в полной мере соответствует требованиям пункта 1 статьи 6 Конвенции, согласно которому разбирательства должны быть публичными (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу ""Ньюс ферлагс ГмбХ & Ко. КГ" против Австрии", § 56). Для оценки Европейского Суда имеет значение тот факт, что запрещение не ограничивалось конкретным высказыванием о том, что судья Баскова стремится получить ненадлежащее преимущество в разбирательстве, но ограничивало, в общей и неопределенной манере, возможность публикации любых материалов, каким-либо образом связанных с этим разбирательством. Европейский Суд не может признать, что столь широкий запрет был "необходим в демократическом обществе". Он соглашается с заявительницей в том, что спорное запрещение вредило авторитету судебной власти, поскольку оно уменьшало прозрачность разбирательства и могло дать почву для сомнений в беспристрастности суда, так как "правосудие должно не только вершиться; должно быть видно, что оно вершится" (см. Постановление Европейского Суда от 26 октября 1984 г. по делу "Де Кюббер против Бельгии" (De Cubber v. Belgium), Series A, N 86, p. 14, § 26). Особую обеспокоенность Европейского Суда вызывает тот факт, что в качестве одной из целей запрещения была обозначена необходимость воспрепятствовать газете в публикации материалов, "представляющих противоположную точку зрения". Он напоминает, что возможность выражения различных взглядов является сущностью плюрализма, без которого не может быть "демократического общества".

28. Принимая во внимание вышеизложенное, Европейский Суд находит, что путем установления в отношении заявительницы запрещения, которое было слишком широким по сравнению с преследуемыми им целями, власти страны вышли за рамки ограниченной свободы усмотрения, предоставленной им в делах, касающихся предварительных ограничений на публикации (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Эдисьон Плон против Франции").

29. Таким образом, имело место нарушение статьи 10 Конвенции.

II. Применение статьи 41 Конвенции

30. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

31. Заявительница требовала 1 000 евро в счет компенсации морального вреда.

32. Власти Российской Федерации считали требование чрезмерным и необоснованным.

33. Европейский Суд находит, что заявительнице был причинен моральный вред, адекватной компенсацией которого не может служить одно лишь установление нарушения. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд признает требование заявительницы в размере 1 000 евро, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

B. Судебные расходы и издержки

34. Заявительница не требовала возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд не присуждает ей каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

35. Европейский Суд счел, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) постановил, что имело место нарушение статьи 10 Конвенции;

2) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице 1 000 евро (одну тысячу евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 8 января 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Серен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда