Постановление Европейского Суда по правам человека от 5 февраля 2009 г. Дело "Сахновский (Sakhnovskiy) против Российской Федерации" (жалоба N 21272/03) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Сахновский (Sakhnovskiy)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 21272/03)

Постановление Суда

Страсбург, 5 февраля 2009 г.

ГАРАНТ:

См. Постановление Европейского Суда по правам человека от 2 ноября 2010 г. Дело "Сахновский против России" [Sakhnovskiy v. Russia] (жалоба N 21272/03) (Большая Палата) (извлечение)

По делу "Сахновский против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 15 января 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 21272/03, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Сергеем Вениаминовичем Сахновским (далее - заявитель) 18 апреля 2003 г.

2. Власти Российской Федерации в Европейском Суде были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук.

3. Заявитель утверждал, в частности, что уголовное дело против него рассматривалось в нарушение пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции, указывая, что на кассационной стадии он не мог пользоваться бесплатной юридической помощью и, кроме того, не мог эффективно защищать себя сам, поскольку участвовал в заседании суда кассационной инстанции посредством видеосвязи.

4. 26 марта 2007 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

5. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

6. Заявитель родился в 1979 году и проживает в г. Новосибирске.

7. 30 апреля 2001 г. заявитель был задержан по подозрению в убийстве своих отца и дяди. Заявитель подал письменное ходатайство о назначении адвоката. В тот же день была назначена экспертиза отпечатков пальцев и судебно-медицинская экспертиза, и 3 мая 2001 г. заявитель был заключен под стражу.

8. 4 мая 2001 г. адвокат П. была назначена защитником заявителя, 10 мая 2001 г. ему было предъявлено обвинение в убийстве при отягчающих обстоятельствах.

9. С мая по сентябрь были проведены несколько экспертиз. Впоследствии заявитель получал копии постановлений о назначении таких экспертиз. Он подписывал их, подтверждая их получение, и указывал, что не имеет замечаний или ходатайств.

10. 30 сентября 2001 г. постановление о заключении под стражу было отменено и заменено подпиской о невыезде.

11. В октябре 2001 г. бывший сокамерник заявителя по изолятору Ж. показал, что заявитель в подробностях рассказал ему о том, как он убил своего отца и еще одного человека.

12. В неустановленную дату друг заявителя Р. дал свидетельские показания о том, что заявитель попросил его убить отца заявителя, а когда Р. отказался, заявитель, по-видимому, решил сделать это сам.

13. 5 ноября 2001 г. заявитель снова был взят под стражу и помещен в изолятор.

14. 20 декабря 2001 г. в Новосибирском областном суде рассматривалось уголовное дело против заявителя. Заявитель не признал себя виновным. Суд заслушал показания 17 свидетелей, включая Ж. и Р., признал заявителя виновным в убийстве двух человек и приговорил его к 18 годам лишения свободы. В приговоре суд сослался на показания свидетелей, заключение судебно-медицинской экспертизы и вещественные доказательства.

15. Заявитель и его защитник подали кассационную жалобу, в которой указывали, что Ж. и Р. давали свои показания под давлением милиции, и утверждали, что расследование проводилось с многочисленными нарушениями права заявителя на защиту. Они также жаловались на несвоевременное получение постановлений о назначении экспертизы.

16. 12 мая и 29 июля 2002 г. заявитель ходатайствовал о назначении ему другого адвоката для представления его интересов во время рассмотрения жалобы, так как П. не имела возможности присутствовать на слушании, поскольку участвовала в другом процессе.

17. В неустановленную дату заявитель был проинформирован о том, что его участие в заседании суда кассационной инстанции будет обеспечено посредством видеосвязи. 26 и 30 июля 2002 г. он просил разрешения присутствовать на заседании лично, поскольку не считал, что видеосвязь предоставит ему достаточную возможность участвовать в слушании.

18. 16 октября 2002 г. Верховный Суд Российской Федерации распорядился, чтобы следственный изолятор ИЗ-77/3 г. Москвы обеспечил участие заявителя в заседании суда кассационной инстанции, назначенном на 31 октября 2002 г., посредством видеосвязи.

19. 31 октября 2002 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел кассационную жалобу заявителя. Заявитель участвовал в заседании посредством видеосвязи. На заседании он не был представлен адвокатом. Суд отклонил жалобу заявителя, установив отсутствие доказательств того, что показания Ж. и П. были ложны. Что касается предполагаемого нарушения его права на защиту, суд нашел жалобу необоснованной.

20. 4 июля 2007 г. Президиум Верховного Суда удовлетворил надзорное представление заместителя Генерального прокурора и отменил определение Верховного Суда от 31 октября 2002 г., вынесенное по кассационной жалобе. Президиум установил, что в суде кассационной инстанции было нарушено право заявителя на юридическую помощь, и направил дело на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции.

21. Заявитель просил разрешения принять участие в слушании суда кассационной инстанции лично. 10 августа 2007 г. Верховный Суд в составе трех судей дал согласие на личное присутствие заявителя и распорядился доставить его временно из тюрьмы Новосибирской области в изолятор в  г. Новосибирске, очевидно, предоставив ему возможность участвовать в слушании посредством видеосвязи.

22. 20 августа 2007 г. заявитель подал новую кассационную жалобу. Он просил Верховный Суд рассмотреть только новую жалобу и просил разрешить присутствовать на заседании лично, а не посредством видеосвязи.

23. 29 ноября 2007 г. Верховный Суд, заседая в г. Москве, рассмотрел дело. Вначале он рассмотрел обращение заявителя от 20 августа 2007 г. В отдельном определении по процессуальным вопросам он указал на отсутствие оснований для принятия новой жалобы заявителя и решил рассмотреть дело на основании жалобы, поданной бывшим адвокатом заявителя в 2002 году. Он также отклонил ходатайство заявителя о личном присутствии, найдя, что видеосвязи будет достаточно для того, чтобы обеспечить заявителю возможность участвовать в слушании и выдвигать возражения или другие доводы, и что эта форма участия будет не менее эффективной, чем его личное присутствие в зале суда. Верховный Суд затем представил заявителя его новому адвокату А., которая присутствовала в Верховном Суде, а впоследствии предоставил им 15 минут конфиденциального разговора посредством видеосвязи до начала слушаний. Все лица и в зале суда, и в изоляторе покинули на это время соответствующие помещения.

24. Заявитель отказался от услуг А. на том основании, что ему необходимо встретиться с ней лично. Верховный Суд, отметив, что заявитель не указывал на расхождения с А. во взглядах на защиту, не просил заменить ее другим адвокатом по назначению, не принял предложение суда о привлечении частного адвоката по выбору заявителя и, принимая во внимание отмену предыдущего определения по кассационной жалобе из-за неоказания юридической помощи заявителю, отклонил возражения заявителя против назначения адвоката. Соответственно, А. представляла интересы заявителя на заседании суда кассационной инстанции.

25. В тот же день Верховный Суд рассмотрел дело по существу. Он оставил в силе приговор Новосибирского областного суда от 20 декабря 2001 г., сделав одно изменение в тексте и исключив один пункт доказательств. Существенные положения и мера наказания, назначенного заявителю, остались без изменений.

II. Применимое национальное законодательство

A. Уголовно-процессуальный кодекс

26. Статья 51 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (действующего с 1 июля 2002 г.) предусматривает обязательное участие защитника в уголовном судопроизводстве, если лицо обвиняется в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 15 лет, пожизненное лишение свободы или смертная казнь. Если защитник не приглашен самим обвиняемым, то участие защитника в уголовном судопроизводстве обеспечивает дознаватель, следователь или суд.

27. Статья 373 Кодекса предусматривает, что суд кассационной инстанции проверяет по кассационным жалобам и представлениям законность, обоснованность и справедливость приговора. Согласно частям 4 и 5 статьи 377 Кодекса при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке суд вправе по ходатайству стороны непосредственно исследовать доказательства, включая дополнительные материалы, представленные сторонами.

B. Практика Конституционного Суда Российской Федерации

28. Рассматривая вопрос о соответствии Конституции статьи 51 Уголовно-процессуального кодекса, Конституционный Суд указал следующее (определение N 497-O от 18 декабря 2003 г.):

"Часть первая статьи 51 УПК Российской Федерации, устанавливая случаи обязательного участия в уголовном деле защитника, не содержит каких-либо указаний на то, что ее положения не подлежат применению в стадии кассационного производства, в связи с чем может быть ограничено право осужденного на помощь адвоката (защитника)".

29. Эта позиция впоследствии подтверждалась и развивалась в семи определениях, вынесенных Конституционным Судом 8 февраля 2007 г. Он указал, что бесплатная юридическая помощь на кассационной стадии разбирательства должна обеспечиваться на тех же условиях, что и на более ранних стадиях, и она является обязательной в ситуациях, перечисленных в статье 51 УПК. Он особо подчеркнул обязанность судов обеспечивать участие защитника на кассационной стадии.

C. Практика Верховного Суда

30. В ряде дел (постановления от 13 октября 2004 г. и 26 января, 6 апреля, 15 июня и 21 декабря 2005 г.) Президиум Верховного Суда Российской Федерации отменял определения судов кассационной инстанции и возвращал дело на новое рассмотрение на том основании, что суды не обеспечили участие защитника на кассационной стадии, хотя назначение защитника обвиняемому было обязательно.

Право

I. Предполагаемое нарушение Статьи 6 Конвенции

31. Заявитель жаловался, что уголовное разбирательство в его отношении было несправедливым, в частности, ему не была предоставлена юридическая помощь в достаточном объеме на слушании в суде кассационной инстанции, и он не мог эффективным образом участвовать в заседании, так как не присутствовал в зале суда лично, а только использовал средства видеосвязи. Он ссылался на пункт 1 и подпункт "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции, которые предусматривают следующее:

"1. Каждый... при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела... судом...

3. Каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет как минимум следующие права:

...с) защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника или, при недостатке у него средств для оплаты услуг защитника, пользоваться услугами назначенного ему защитника бесплатно, когда того требуют интересы правосудия...".

A. Приемлемость жалобы

1. Статус жертвы нарушения Конвенции

32. Власти Российской Федерации подчеркивали, что 4 июля 2007 г. Президиум Верховного Суда отменил спорное судебное решение именно на том основании, что заявитель был лишен соответствующей юридической помощи, и возвратил дело на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции. Они, соответственно, утверждали, что заявитель утратил статус жертвы. В подтверждение этого они ссылались на прецедентную практику Европейского Суда, согласно которой наиболее подходящей формой возмещения нарушения статьи 6 Конвенции во время уголовного разбирательства, в принципе, является новое рассмотрение дела или возобновление судебного разбирательства. В этой связи они утверждали, что постановление Президиума представляло собой признание нарушения и обеспечивало возмещение в форме нового рассмотрения в суде кассационной инстанции.

33. Заявитель поддержал свою жалобу, указав, что в новом разбирательстве после отмены определения его права не были восстановлены. В частности, он не был доставлен в зал судебного заседания, несмотря на его ходатайство, и он был лишен эффективного взаимодействия с назначенным судом адвокатом. Он, соответственно, просил Европейский Суд подтвердить его статус жертвы и рассмотреть жалобу по существу.

34. Что касается возражения властей Российской Федерации в отношении статуса жертвы заявителя, Европейский Суд напоминает, что заявитель лишается его или ее статуса жертвы, если национальные власти признали нарушение Конвенции, прямо или по существу, а затем обеспечили соответствующее и достаточное возмещение нарушения (см., например, Постановление Большой Палаты по делу "Скордино против Италии" (Scordino v. Italy) (N 1), жалоба N 36813/97, §§ 178-193, ECHR 2006-...).

35. Что касается первого условия, а именно признания нарушения Конвенции, Европейский Суд полагает, что постановление Президиума об отмене решения суда кассационной инстанции от 31 октября 2002 г. составляет признание нарушения статьи 6 Конвенции.

36. В отношении второго условия, а именно соответствующего и достаточного возмещения нарушения, Европейский Суд должен убедиться, обеспечивали ли меры, принятые властями в конкретных обстоятельствах настоящего дела, соответствующее возмещение заявителю, для определения того, может ли он по-прежнему считаться жертвой. Что касается возражения властей Российской Федерации по этому поводу, оно тесно связано с существом жалобы заявителя, поэтому Европейский Суд решил отложить его до рассмотрения жалобы по существу.

2. Иные соображения о приемлемости жалобы

37. Европейский Суд отмечает, что жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Европейский Суд далее отмечает, что она не является неприемлемой по любым другим основаниям. Она, соответственно, должна быть признана приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

38. Заявитель утверждал, что при рассмотрении предъявленных ему обвинений было нарушено его право на юридическую помощь. На заседании Верховного Суда 31 октября 2002 г. он не был представлен адвокатом вообще, а на последующих слушаниях в суде той же инстанции назначенный судом адвокат был представлен ему только на заседании посредством видеосвязи, и, соответственно, он не мог извлечь выгоду из результативного и личного общения с ней. Он также жаловался, что он был лишен возможности участвовать в заседании суда кассационной инстанции лично. В частности, видеосвязь, посредством которой осуществлялось общение с судом, была низкого качества и не позволяла эффективно участвовать в процессе и выдвигать возражения.

39. В первом комплекте объяснений власти Российской Федерации утверждали, что судебное разбирательство, назначенное Верховным Судом 31 октября 2002 г., обеспечило заявителю существенные гарантии справедливого суда, включая право на юридическую помощь, и что личное участие в уголовном процессе было эффективно обеспечено видеосвязью. Что касается использования видеосвязи, власти Российской Федерации настаивали, что применение этой системы общения между заявителем и судом соответствовало статье 6 Конвенции и было оправдано обстоятельствами дела. Они позднее внесли изменения в свои замечания, указав Европейскому Суду, что 4 июля 2007 г. Президиум Верховного Суда отменил решение от 31 октября 2002 г. на основании нарушения прав заявителя на защиту и, соответственно, даже если это уголовное разбирательство проходило с нарушением статьи 6 Конвенции, после отмены определения заявитель не может считаться жертвой этого нарушения. Власти Российской Федерации не представили каких-либо замечаний, касающихся судебного разбирательства, проводившегося после рассмотрения дела в порядке надзора.

2. Мнение Европейского Суда

(a) Общие принципы

40. Европейский Суд отмечает вначале, что требования пункта 3 статьи 6 являются специальными аспектами права на справедливое судебное разбирательство, гарантированное пунктом 1 статьи 6, следовательно, жалобы заявителя на нарушение пунктов 1 и 3 статьи 6 Конвенции должны рассматриваться совместно (см. Постановление Европейского Суда от 17 декабря 1996 г. по делу "Ваше против Франции" (Vacher v. France), § 22, Reports of Judgments and Decisions 1996-VI).

41. Европейский Суд напоминает, что, хотя подпункт "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции предоставляет каждому, кому было предъявлено обвинение в уголовном преступлении, право "защищать себя лично или через посредство выбранного им самим защитника...", он не раскрывает средства осуществления этого права. Таким образом, он оставляет за Договаривающимися Сторонами выбор средств обеспечения его соблюдения их судебными системами, и в задачу Европейского Суда входит только удостовериться, что способ, который они выбрали, соответствует требованию справедливости судебного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от 24 мая 1991 г. по делу "Каранта против Швейцарии" (Quaranta v. Switzerland), § 30, Series A, N 205). В этой связи необходимо иметь в виду, что Конвенция должна "гарантировать не теоретические или иллюзорные, а практические и эффективные права", и что назначение адвоката само по себе еще не гарантирует результативной юридической помощи, которую он может оказать обвиняемому (см. Постановление Европейского Суда от 24 ноября 1993 г. по делу "Имбриоша против Швейцарии" (Imbrioscia v. Switzerland), § 38, Series A, N 275; и Постановление Европейского Суда от 13 мая 1980 г. по делу "Артико против Италии" (Artico v. Italy), § 33, Series A, N 37).

42. Европейский Суд также напоминает, что лицо, обвиняемое в уголовном преступлении, в качестве общего принципа, основанного на понятии справедливого судебного разбирательства, должно присутствовать на слушаниях в суде первой инстанции. Тем не менее личное присутствие подзащитного не так обязательно в суде кассационной инстанции. В самом деле, даже если суд кассационной инстанции имеет все полномочия рассмотреть дело с точки зрения фактов и права, статья 6 Конвенции необязательно предполагает личное присутствие обвиняемого. При рассмотрении этого вопроса должны, в частности, учитываться особенности конкретного судебного разбирательства и то, насколько интересы защиты представлены и гарантированы в суде кассационной инстанции, особенно с учетом разрешаемых вопросов и их значения для лица, обжалующего приговор (см. Постановление Европейского Суда от 29 октября 1991 г. по делу "Хельмерс против Швеции" (Helmers v. Sweden), §§ 31-32, Series A, N 212-A; Постановление Европейского Суда от 25 марта 1998 г. по делу "Бельзюк против Польши" (Belziuk v. Poland), § 37, Reports 1998-II; Постановление Европейского Суда от 3 октября 2000 г. по делу "Поборникофф против Австрии" (Pobornikoff v. Austria), жалоба N 28501/95, § 24; и Постановление Европейского Суда от 3 октября 2002 г. по делу "Кучера против Австрии" (Kucera v. Austria), жалоба N 40072/98, § 25).

43. Что касается применения видеосвязи, Европейский Суд напоминает, что эта форма участия в судебном процессе не является неприемлемой в соответствии с понятием справедливого и публичного разбирательства, но должна гарантировать возможность для заявителя участвовать в процессе и быть выслушанным без технических препятствий, а также обеспечивать эффективное общение с адвокатом без свидетелей (см. Постановление Европейского Суда по делу "Марчелло Виола против Италии" (Marcello Viola v. Italy), жалоба N 45106/04, ECHR 2006-... (извлечения)).

44. Наконец, ни буква, ни дух статьи 6 Конвенции не мешают лицу четко и определенно отказаться по своему желанию от гарантий справедливого судебного разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от 27 марта 2007 г. по делу "Тала Тунч против Турции" (Talat Tunз v. Turkey), жалоба N 32432/96, § 59). Такой отказ, тем не менее, должен быть осуществлен недвусмысленно и не должен нарушать какой бы то ни было важный общественный интерес (см. Постановление Большой Палаты по делу "Сейдович против Италии" (Sejdovic v. Italy), жалоба N 56581/00, § 86, ECHR 2006-...).

(b) Применение указанных принципов в настоящем деле

45. Европейский Суд отмечает, что в Российской Федерации полномочия судов кассационной инстанции включают рассмотрение фактических и правовых вопросов. Верховный Суд, таким образом, имел право полностью пересмотреть дело и изучить дополнительные обстоятельства, которые не были рассмотрены в суде первой инстанции. Учитывая серьезные обвинения против заявителя и суровость приговора, который ему грозил, Европейский Суд полагает, что поддержка предоставленного адвоката для заявителя на этой стадии была существенной для заявителя, так как он мог эффективно привлечь внимание суда к различным существенным доводам в пользу заявителя, которые могли бы повлиять на решение суда.

46. Европейский Суд далее отмечает, что согласно Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации в его толковании Конституционным Судом Российской Федерации обязанность назначить адвоката возлагается на соответствующих должностных лиц на каждой стадии судебного разбирательства (см. §§ 28-29 настоящего Постановления). Таким образом, в обязанность судебных органов входило назначение адвоката для заявителя, чтобы обеспечить эффективное использование последним своих прав.

47. Как признали власти Российской Федерации, первый этап уголовного разбирательства, который закончился 31 октября 2002 г., не обеспечил гарантий юридической помощи заявителю. Тем не менее они утверждали, что рассмотрение дела в надзорном порядке, назначенное в 2007 году, устранило этот процессуальный недостаток после отмены определения суда кассационной инстанции, которое было принято в отсутствие адвоката заявителя.

48. Чтобы оценить, действительно ли рассмотрение дела в надзорном порядке устранило дефекты первого разбирательства, как утверждали власти Российской Федерации, Европейский Суд должен убедиться, что гарантии прав заявителя были обеспечены в более позднем судебном разбирательстве. Из определения Верховного Суда от 29 ноября 2007 г., принятого по предварительному процессуальному вопросу, следует, что в новом разбирательстве в суде кассационной инстанции заявителю был назначен бесплатный адвокат A., которая присутствовала в зале суда в г. Москве. Тем не менее заявитель, который участвовал в заседании из изолятора в г. Новосибирске посредством видеосвязи, попытался отказаться от ее помощи на том основании, что он никогда не встречался с адвокатом, иначе как посредством видеосвязи перед началом слушания. Верховным Судом было отмечено, что, несмотря на гарантию конфиденциальности беседы с А., предоставленной заявителю в начале слушания (которая была достигнута удалением всех посторонних лиц из зала суда в г. Москве), заявитель настаивал, что не признает адвоката, с которой он не встречался лично. Верховный Суд также отметил, что заявитель не потребовал замены адвоката и не привлек собственного адвоката, заключил, что отказ заявителя является безосновательным, и оставил при этом А. в качестве его защитника.

49. Отсюда следует, что с адвокатом, назначенным для представления интересов, он никогда не встречался и не общался каким-либо образом в продолжение слушаний. Ее возможности обсуждения дела с клиентом были ограничены короткой беседой посредством видеосвязи в рамках той же видеосессии, организованной во время слушания в суде кассационной инстанции. Европейский Суд полагает, что срок, в который была назначена А., делал трудным, если вообще возможным, согласование с заявителем линии защиты, которой она должна была следовать во время судебного разбирательства.

50. Европейский Суд также отмечает, что отдельным решением во время предварительной стадии процесса Верховный Суд постановил, что он не будет принимать во внимание положения новой кассационной жалобы заявителя и будет рассматривать его позицию на основе доводов, выдвинутых его бывшим адвокатом П. еще до предыдущих слушаний в суде кассационной инстанции в 2002 году. Европейский Суд полагает, что отсутствие личного контакта с заявителем во время слушания и отсутствие какого-либо обсуждения накануне слушания в сочетании с тем фактом, что она должна была выступать в суде на основании положений кассационной жалобы, поданной за пять лет до этого другим адвокатом, свели присутствие А. на слушании в суде кассационной инстанции к простой формальности.

51. Европейский Суд далее отмечает, что неудовлетворенность заявителя способом, которым была организована юридическая помощь ему, была определенно доведена до сведения Верховного Суда. В отличие от него Европейский Суд полагает, что основания, выдвинутые заявителем по поводу отказа от услуг А., были законны и оправданны при обстоятельствах дела. Следовательно, его поведение не освобождало должностных лиц от обязанности предпринять дальнейшие меры, чтобы гарантировать результативность его защиты.

52. Предшествующие рассуждения являются достаточными для того, чтобы Европейский Суд мог заключить, что Верховный Суд не обеспечил эффективное представление интересов заявителя в суде кассационной инстанции 29 ноября 2007 г., так же как и в предыдущем судебном разбирательстве.

53. В итоге Европейский Суд находит, что меры, предпринятые властями, были недостаточны для возмещения нарушения прав заявителя. Он может, соответственно, по-прежнему считаться жертвой в значении статьи 34 Конвенции. Европейский Суд соответственно отклоняет возражения властей Российской Федерации по этому поводу и находит, что имело место нарушение пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции.

54. Что касается жалобы в отношении проведения слушания в суде кассационной инстанции посредством видеосвязи, Европейский Суд отмечает, что использование права на юридическую помощь имеет большое значение, когда заявитель принимает участие в судебном процессе посредством видеосвязи (см. прецедентную практику, упоминавшуюся в § 43 настоящего Постановления). Учитывая частичное совпадение двух жалоб и найдя, что заявитель не получал достаточной юридической помощи во время слушания в суде кассационной инстанции, Европейский Суд не считает нужным рассматривать отдельно вопрос, соответствовало ли участие заявителя в слушании посредством видеосвязи статье 6 Конвенции.

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

55. Заявитель также жаловался в соответствии со статьей 5 Конвенции на предполагаемую незаконность его досудебного содержания под стражей. Он также жаловался в соответствии со статьей 6 Конвенции на задержку в ознакомлении с экспертными заключениями, предположительно неправильную оценку доказательств и на исход судебного разбирательства. Наконец, он жаловался в соответствии со статьей 2 Протокола N 7 Конвенции, что он был лишен права на обжалование.

56. С учетом находящихся в его распоряжении материалов и насколько существо жалобы относится к его компетенции, Европейский Суд находит, что они не обнаруживают нарушения прав и свобод, установленных в Конвенции и Протоколах к ней. Отсюда следует, что эта часть жалобы должна быть отклонена как явно необоснованная согласно пунктам 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение Статьи 41 Конвенции

57. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

58. Заявитель просил Европейский Суд присудить ему возмещение морального вреда в сумме, размер которой он отнес на усмотрение Европейского Суда.

59. Власти Российской Федерации полагали, что установление факта нарушения Конвенции Европейским Судом само по себе являлось бы достаточной справедливой компенсацией в настоящем деле.

60. Европейский Суд полагает, что заявителю причинен моральный вред, который не мог быть достаточным образом компенсирован установлением факта нарушения. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, он присуждает заявителю 2 000 евро, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

61. Заявитель также требовал 300 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в Европейском Суде.

62. Власти Российской Федерации оспорили это требование, указывая, что заявитель представил доказательства денежных расходов на сумму в 4 189 рублей.

63. В соответствии с прецедентной практикой Европейского Суда заявитель имеет право на возмещение расходов и издержек только в части, в которой они были действительно понесены, являлись необходимыми и разумными по размеру. В настоящем деле, принимая во внимание данные, имеющиеся в его распоряжении, и указанный выше критерий, Европейский Суд полагает обоснованным присудить сумму в 120 евро, покрывающую расходы и издержки, понесенные в связи с судебным разбирательством в Европейском Суде, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

64. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) отложил до рассмотрения существа жалобы возражение властей Российской Федерации, касающееся статуса жертвы заявителя, и отклонил его;

2) признал жалобу в части отсутствия адекватной юридической помощи во время слушания в суде кассационной инстанции и участия заявителя в этом слушании посредством видеосвязи приемлемой, а в остальной части неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции, поскольку заявитель не получил эффективной юридической помощи во время слушания в суде кассационной инстанции;

4) постановил, что отсутствует необходимость обособленного рассмотрения вопроса о том, соответствовало ли участие заявителя в слушании посредством видеосвязи статье 6 Конвенции;

5) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты:

(i) 2 000 евро (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 120 евро (сто двадцать евро) в качестве компенсации понесенных судебных расходов и издержек;

(iii) а также любые налоги, подлежащие начислению на указанные выше суммы;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 5 февраля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда

В соответствии с пунктом 2 статьи 45 Конвенции и пунктом 2 правила 74 Регламента Суда к Постановлению прилагается совместное совпадающее особое мнение судей Розакиса, Шпильманна и Малинверни.

Х. Л. Р.

С.Н.

Совместное совпадающее особое мнение
судей Розакиса, Шпильманна и Малинверни

1. Мы голосовали за признание нарушения пункта 1 и подпункта "с" пункта 3 статьи 6 Конвенции в связи с тем, что заявитель не получил эффективной юридической помощи во время рассмотрения его кассационной жалобы.

2. Однако наши мотивы отличаются от позиции большинства.

3. Мы хотели бы напомнить, что 31 октября 2002 г. Верховный Суд Российской Федерации рассмотрел кассационную жалобу заявителя. Заявитель участвовал в слушании посредством видеосвязи, но адвокат на слушании не присутствовал. Кассационная жалоба была отклонена.

4. 4 июля 2007 г. Президиум Верховного Суда удовлетворил надзорное представление и отменил определение Верховного Суда по кассационной жалобе заявителя. Президиум усмотрел нарушение права заявителя на юридическую помощь на кассационной стадии и направил дело на новое рассмотрение в суд кассационной инстанции. На наш взгляд, это решение Президиума, по крайней мере, по существу, представляло собой признание нарушения и предоставило возмещение в виде нового рассмотрения дела в суде кассационной инстанции. В § 35 настоящего Постановления большинство правильно подчеркивает, что решение об отмене определения в суда кассационной инстанции представляет собой признание того, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции.

5. Несмотря на это, мы не можем согласиться с заключением большинства о том, что предусмотренные статьей 6 Конвенции права заявителя "в предыдущем судебном разбирательстве" не были в достаточной степени восстановлены (§ 52 настоящего Постановления). Напротив, мы не рассматриваем судебное разбирательство как одно целое. На наш взгляд, представители власти надлежащим образом устраняли недостатки кассационного производства, которое завершилось определением от 31 октября 2002 г., но они допустили новое нарушение статьи 6 Конвенции во время разбирательства, имевшего место после отмены, как видно из §§ 21-25 Постановления. Этот подход был принят Европейским Судом, например, в деле "Понушков против Российской Федерации" (Ponushkov v. Russia) (Постановление Европейского Суда от 6 ноября 2008 г., жалоба N 30209/04). Это соответствует субсидиарному характеру системы, учрежденной в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод, в том, что национальные власти поощряются к устранению процессуальных недостатков на национальном уровне.