Постановление Европейского Суда по правам человека от 2 апреля 2009 г. Дело "Кравченко (Kravchenko) против Российской Федерации" (жалоба N 34615/02) (Первая секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая секция)

Дело "Кравченко (Kravchenko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 34615/02)

Постановление Суда

Страсбург, 2 апреля 2009 г.

ГАРАНТ:

Об исполнении Постановления Европейского Суда по правам человека по группе дел "Рябых против Российской Федерации" (113 дел) см. Резолюцию N CM/ResDH(2017)83

По делу "Кравченко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 12 марта 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 34615/02, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Владимиром Владимировичем Кравченко (далее - заявитель) 9 сентября 2002 г.

2. Интересы заявителя представляли С. Роншин и В. Шахларов, адвокаты, практикующие в Воронежской области. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявитель, в частности, утверждал, что отмена вступившего в силу решения, вынесенного в его пользу, представляла собой нарушение его "права на правосудие" и права на уважение собственности.

4. 29 апреля 2005 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1960 году и проживает в Воронеже.

A. Разбирательство против банка "СБСАгро"

6. В августе 1998 г. заявитель внес вклад в 40 000 долларов США на три месяца в коммерческий банк "СБС-Агро" (далее - Банк). Поскольку Банк отказал в возврате вклада, заявитель подал в суд о взыскании с Банка вклада, процентов и компенсации морального вреда. Как утверждали власти Российской Федерации, отказ Банка в возврате вклада был вызван масштабным финансовым кризисом, который имел место в Российской Федерации летом 1998 года и который лишил Банк возможности возврата денежных средств его более чем 1,2 миллиона вкладчиков.

7. В сентябре 1998 г. Центральный банк России принял программу, направленную на защиту вкладов физических лиц в коммерческих банках. В соответствии с принятыми мерами Банк подписал соглашение со Сбербанком России. По условиям соглашения Банк передавал свои денежные обязательства Сбербанку России, который, в свою очередь, гарантировал возвращение вкладов из расчета в 9 рублей 33 копейки за 1 доллар США. 28 декабря 1998 г. Банк при посредничестве отделения Сбербанка выплатил заявителю 373 204 рубля.

8. 10 марта 1999 г. Железнодорожный районный суд Воронежа установил, что заявитель не давал согласия на перевод обязательств. Однако, принимая во внимание, что ему уже была выплачена часть вклада, районный суд вынес решение о выплате заявителю Банком 30 919 долларов 40 центов, а также годовых процентов, начиная с даты вынесения решения. Районный суд отказал ему в выплате компенсации морального вреда. В отсутствие кассационной жалобы на решение оно вступило в силу 22 марта 1999 г. Месяцем позже служба судебных приставов в Москве начала процедуру принудительного исполнения судебного решения.

9. В неустановленную дату президиум Воронежского областного суда в порядке надзора отменил решение от 10 марта 1999 г. и направил дело на новое рассмотрение.

10. 29 февраля 2000 г., повторно рассмотрев иск заявителя, Железнодорожный районный суд присудил ему 20 841 долларов 68 центов основного долга и 2 853 доллара 73 цента в качестве компенсации морального вреда. Судебное решение не было обжаловано и вступило в силу.

B. Основные мероприятия, осуществленные в отношении принудительного взыскания долга с банка "СБСАгро"

11. К концу марта 1999 г. своей очереди на принудительное исполнение ожидали более 2 000 требований против Банка, каждую неделю добавлялось еще 70-80 исков.

12. 16 августа и 15 сентября 1999 г. Центральный банк России объявил мораторий на исполнение долговых обязательств Банка до 17 ноября 1999 года. 16 ноября 1999 г. управление Банком временно приняло на себя Агентство по реструктуризации кредитных организаций (далее - АРКО), созданное правительством согласно Закону о реструктуризации кредитных организаций (далее - Закон). 16 ноября 1999 г. в соответствии с Законом был принят мораторий на принудительное исполнение всех кредитных обязательств Банка на один год. Этот период был продлен АРКО 17 ноября 2000 г. еще на шесть месяцев до 17 мая 2001 г.

13. 8 мая 2001 г. Арбитражный суд г. Москвы одобрил текст трехстороннего мирового соглашения между ассоциацией вкладчиков банка "СБС-Агро", Банком и АРКО. Текст мирового соглашения был одобрен на общем собрании ассоциации вкладчиков 9 февраля 2001 г. большинством голосов. Мировое соглашение существенно ограничило ответственность Банка перед его вкладчиками.

14. 3 июля 2001 г. Конституционный Суд признал не соответствующей Конституции правовую норму, разрешавшую АРКО в одностороннем порядке увеличивать срок моратория еще на шесть месяцев, и установил, что подобные решения должны быть предметом судебного контроля.

15. Спустя семь дней Басманный районный суд г. Москвы постановил, что судебные приставы должны приостановить все принудительные меры по взысканию задолженности Банка, возникшей до 16 ноября 1999 г.

16. 23 июля 2001 г. служба судебных приставов г. Москвы приостановила все принудительные меры в отношении Банка и возвратила исполнительные листы в суды, которые их выдали. 29 сентября 2001 г. судебные приставы поставили заявителя в известность, что процедуры принудительного взыскания задолженности Банка приостановлены.

C. Судебное разбирательство против АРКО

17. Заявитель просил АРКО подтвердить, что он является кредитором Банка, и информировать его о будущих собраниях вкладчиков Банка. 11 сентября 2001 г. АРКО уведомило заявителя, что он не зарегистрирован в качестве кредитора Банка. АРКО просило заявителя выслать документы, подтверждающие, что Банк имеет перед ним обязательства. Заявитель выполнил требование АРКО.

18. В неустановленную дату заявитель предъявил иск против АРКО и Центрального банка России о возмещении ущерба. Он жаловался, что АРКО не признало его в качестве вкладчика Банка, что он не принимал участия в переговорах о мировом соглашении, и что он не имел возможности взыскать свои деньги с Банка. Заявитель настаивал, что ответчики должны были выплатить ему долг Банка.

19. 17 декабря 2001 г. Железнодорожный районный суд постановил, что Центральный банк и АРКО несут ответственность за неполучение заявителем денежной компенсации по судебному решению, и что отказ в признании заявителя кредитором Банка являлся незаконным. Районный суд постановил, что АРКО обязано выплатить заявителю 30 919 долларов 40 центов для погашения обязательств Банка.

20. 9 января 2002 г. АРКО уведомило заявителя, что он зарегистрирован в качестве вкладчика Банка, и что условия мирового соглашения от 8 мая 2001 г. применимы к нему, несмотря на то, что он не участвовал в его одобрении. Заявитель был также проинформирован о том, что по условиям мирового соглашения ему не полагаются денежные выплаты по судебному решению.

21. 19 февраля 2002 г. Воронежский областной суд оставил решение от 17 декабря 2001 г. без изменений. Областной суд вновь подтвердил, что условия мирового соглашения не могли быть применимы к заявителю, и тот факт, что соглашение было опубликовано в печати, не предполагает согласия заявителя с его условиями.

22. По утверждению властей Российской Федерации, заявитель просил о пересмотре судебных актов от 17 декабря 2001 г. и 19 февраля 2002 г. в надзорном порядке. Из материалов дела следует, что протест в порядке надзора принес прокурор Воронежской области, ссылаясь на то, что судебное решение от 17 декабря 2001 г., оставленное без изменения 19 февраля 2002 г. судом кассационной инстанции, было ошибочным в части удовлетворения требований заявителя. Прокурор утверждал, что условия мирового соглашения должны применяться к иску заявителя в отношении Банка, и, таким образом, его требования к АРКО должны быть отклонены.

23. 15 мая 2002 г. президиум Воронежского областного суда в порядке надзора отменил акты от 17 декабря 2001 г. и 19 февраля 2002 г. и направил дело на новое рассмотрение. Президиум указал, что районный и областной суды неправильно оценили обстоятельства дела, и что условия мирового соглашения должны быть применены к заявителю, поскольку информация об общем собрании вкладчиков Банка и подписании мирового соглашения была опубликована в печати.

24. 2 июля 2003 г. Железнодорожный районный суд вынес новое решение в пользу заявителя и присудил ему 30 919 долларов 40 центов, основываясь на тех же доводах, что и в предыдущем решении от 17 декабря 2001 г., и ссылаясь на прецедентную практику Европейского Суда по правам человека. Решение было также отменено в кассационном порядке Воронежским областным судом. Дело было направлено на новое рассмотрение 13 ноября 2003 г.

25. 20 декабря 2004 г. Железнодорожный районный суд Воронежа снова вынес решение в пользу заявителя, хотя и уменьшил сумму выплат до 20 841 доллара 68 центов. Решение было отменено Воронежским областным судом, а судебное разбирательство было прекращено, поскольку АРКО перестало существовать в качестве юридического лица.

Право

I. Предварительные соображения

26. Европейский Суд, прежде всего, отмечает, что в жалобе, поданной в Европейский Суд 9 сентября 2002 г., заявитель жаловался на уклонение властей от исполнения судебного решения от 10 марта 1999 г. и на отмену в порядке надзора решения от 17 декабря 2001 г., оставленного в силе в суде кассационной инстанции 19 февраля 2002 г. В своих объяснениях, направленных в Европейский Суд в марте 2006 г., заявитель информировал Европейский Суд о том, что решение от 10 марта 1999 г. было отменено в порядке надзора, после чего новое решение по делу было принято 29 февраля 2000 г. Далее он подал дополнительную жалобу на то, что власти не исполнили новое судебное решение, принятое в его пользу 29 февраля 2000 г.

27. В этой связи Европейский Суд напоминает, что в его компетенцию входит рассмотрение с учетом совокупности положений Конвенции обстоятельств дела, на которые жалуется заявитель. Для осуществления этой задачи Европейский Суд вправе применять к фактам дела, вытекающим из представленных ему доказательств, правовую квалификацию, отличную от той, которую признает заявитель, или, при необходимости, оценивать факты иначе. Кроме того, он должен принимать в расчет не только первоначальную жалобу, но также дополнительные документы, которые предназначаются для устранения неясности и исправления первоначальных ошибок в предыдущих материалах (см. Постановление Европейского Суда от 16 июля 1971 г. по делу "Рингейзен против Австрии" (Ringeisen v. Austria), Series A, N 13, pp. 40-41, § 98, в сравнении с p. 34, § 79, и pp. 39-40, §§ 96-97).

28. Возвращаясь к настоящему делу, Европейский Суд отмечает, что новая жалоба, касающаяся неисполнения решения от 29 февраля 2000 г., была подана после того, как первоначальная жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации 29 апреля 2005 г. По мнению Европейского Суда, новая жалоба о неисполнении решения не является уточнением первоначальной жалобы, поданной в Европейский Суд тремя годами ранее, по поводу которой стороны уже давали свои комментарии. Европейский Суд, следовательно, решает не рассматривать новую жалобу в рамках настоящего разбирательства (см. Постановление Европейского Суда от 30 марта 2004 г. по делу "Нурай Шен против Турции (N 2)" (Nuray Sen v. Turkey (N 2)), жалоба N 25354/94, § 200; и Постановление Европейского Суда от 28 марта 2006 г. по делу "Мельник против Украины" (Melnik v. Ukraine), жалоба N 72286/01, §§ 61 - 63).

II. Предполагаемое нарушение Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части неисполнения судебного решения от 10 марта 1999 г.

29. Заявитель жаловался, что решение от 10 марта 1999 г. не было исполнено. Европейский Суд полагает, что эта жалоба может быть рассмотрена с точки зрения пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Бурдов против Российской Федерации" (Burdov v. Russia), жалоба N 59498/00, § 26, ECHR 2002-III* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2002 год".)). В соответствующих частях эти положения предусматривают:

Пункт 1 статьи 6 Конвенции

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое_ разбирательство дела_ судом_".

Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права_".

A. Доводы сторон

30. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не оспаривал применения моратория на исполнение денежных обязательств Банка. В частности, он мог подать жалобу в Конституционный Суд Российской Федерации или в Арбитражный суд г. Москвы, однако не использовал ни одно из этих средств. Следовательно, с точки зрения властей Российской Федерации, жалоба должна быть отклонена из-за неисчерпания внутренних средств правовой защиты. В качестве альтернативы, ссылаясь на Решение Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Шестаков против Российской Федерации" (Shestakov v. Russia), жалоба N 48757/99, они указывали, что государство не могло гарантировать выплату по финансовым обязательствам коммерческого банка, в частности, в условиях масштабного финансового кризиса. Процедуры принудительного взыскания по обязательствам частного банка "СБС-Агро" были прекращены в июле 2001 г. вследствие несостоятельности Банка, и заявитель был уведомлен об этом в сентябре 2001 г. Ответственность государства по принудительному исполнению судебных решений против частных юридических лиц была исчерпана в тот день, когда были прекращены мероприятия по принудительному взысканию задолженности.

31. Заявитель утверждал, что решение от 10 марта 1999 г. было незаконно отменено в порядке надзора, и что оно не было исполнено.

B. Мнение Европейского Суда

32. Европейский Суд напоминает, что 10 марта 1999 г. в пользу заявителя было вынесено решение против Банка, которое обязывало Банк выплатить определенную сумму денег. Решение не было обжаловано, вступило в силу и стало обязательным для исполнения. В неустановленную дату президиум Воронежского областного суда отменил решение в порядке надзора и направил дело на новое рассмотрение, в результате которого 29 февраля 2000 г. районный суд вынес новое решение в пользу заявителя.

33. Европейский Суд напоминает, что в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции он может рассматривать только те жалобы, в отношении которых внутренние средства правовой защиты были исчерпаны и которые были поданы не позднее шести месяцев со дня вынесения "окончательного" решения национальными судами. Если отсутствует адекватное средство правовой защиты от конкретного действия, которое, как предполагается, нарушало Конвенцию, дата, когда это действие было совершено, рассматривается как "окончание", и именно с нее начинает течь шестимесячный срок для целей подачи жалобы в Европейский Суд (см., например, Решение Европейского Суда от 14 марта 2000 г. по делу "Валашинас против Литвы" (Valasinas v. Lithuania), жалоба N 44558/98).

34. Сторонами не оспаривалось, что в период, относящийся к обстоятельствам дела, российское гражданское процессуальное законодательство не предусматривало обжалования решения суда, которым окончательное решение другого суда отменялось в порядке надзора. В отсутствие эффективного средства правовой защиты Европейский Суд заключает, что отмена окончательного решения суда от 10 марта 1999 г. является тем действием, с которого началось течение шестимесячного срока подачи жалобы в Европейский Суд (см., с необходимыми изменениями, Решение Европейского Суда по делу "Сардин против Российской Федерации" (Sardin v. Russia), N 69582/01, ECHR 2004-II). Европейский Суд также отмечает, что отмена окончательного решения является мгновенным действием, не создающим длящуюся ситуацию, даже если влечет за собой возобновление судебного разбирательства, как в настоящем деле (см. Решение Европейского Суда от 2 сентября 2004 г. по делу "Ситохова против Российской Федерации" (Sitokhova v. Russia), жалоба N 55609/00). В настоящем деле окончательное решение от 10 марта 1999 г. было отменено президиумом Воронежского областного суда до 29 февраля 2000 г. Следовательно, Европейский Суд находит установленным, что в это время решение от 10 марта 1999 г. перестало быть обязательным и исполнимым. В материалах дела отсутствуют указания на то, что заявитель не был надлежащим образом уведомлен о решении президиума об отмене решения от 10 марта 1999 г. Однако до 9 сентября 2002 г., в течение более чем шести месяцев после отмены решения, заявитель не подавал жалобы в Европейский Суд на уклонение властей от исполнения решения от 10 марта 1999 г.

35. Отсюда следует, что данная часть жалобы подана по истечении срока и должна быть отклонена в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Предполагаемое нарушение Статьи 6 Конвенции и Статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в части отмены судебного решения от 17 декабря 2001 г., оставленного в силе после рассмотрения дела в суде кассационной инстанции 19 февраля 2002 г.

36. Заявитель жаловался, что отмена окончательного решения от 17 декабря 2001 г., которое было вынесено в его пользу и оставлено в силе после рассмотрения дела в суде кассационной инстанции 19 февраля 2002 г., нарушила его "право на правосудие" и право на уважение собственности. Европейский Суд полагает, что данная жалоба должна рассматриваться с точки зрения пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Соответствующие части этих положений изложены выше.

A. Доводы сторон

37. Власти Российской Федерации указывали, что статья 6 Конвенции не применима к судебному разбирательству против Центрального банка и АРКО, поскольку оно не затрагивало гражданские права или обязательства заявителя. По мнению властей Российской Федерации, судебное разбирательство имело лишь отношение к исполнению судебного решения, принятого в пользу заявителя. Они настаивали, что жалоба должна быть отклонена как не соответствующая положениям Конвенции ratione materiae* (* Ratione materiae (лат.) - "ввиду обстоятельств, связанных с предметом рассмотрения", критерий существа обращения, применяемый при оценке приемлемости жалобы Европейским Судом (прим. переводчика).). В качестве альтернативы власти Российской Федерации указывали, что президиум Воронежского областного суда отменил судебные решения, принятые в пользу заявителя, с целью устранения судебных ошибок, допущенных нижестоящими судами.

38. Заявитель утверждал, что отмена окончательных решений непоправимо умаляла принцип правовой определенности и лишала его права получения денежных средств, которые ему причитались.

B. Мнение Европейского Суда

1. Пункт 1 статьи 6 Конвенции

(a) Приемлемость жалобы

39. Что касается возражения властей Российской Федерации относительно применимости статьи 6 Конвенции, Европейский Суд напоминает, что согласно его прецедентной практике для применения пункта 1 статьи 6 Конвенции в его "гражданско-правовом" аспекте необходимо наличие спора ("contestation" во французском варианте) по поводу "права", которое, по крайней мере, на уровне доказуемых оснований может быть признано в соответствии с национальным законодательством. Этот спор должен быть реальным и серьезным; он может затрагивать не только фактическое существование права, но также и его границы и способ осуществления. Результаты судебного разбирательства должны иметь решающее значение для указанного права. Как Европейский Суд уже неоднократно устанавливал, незначительные связи или отдаленные последствия не являются достаточными для применения пункта 1 статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 23 июня 1981 г. по делу "Ле Конт, Ван Лейвен и Де Мейер против Бельгии" (Le Compte, Van Leuven and De Meyere v. Belgium) § 47, Series A, N 43; Постановление Европейского Суда от 21 сентября 1994 г. по делу "Файед против Соединенного королевства" (Fayed v. United Kingdom), § 56, Series A, N 294-B; и Постановление Европейского Суда от 28 сентября 1995 г. по делу "Массон и Ван Зон против Нидерландов" (Masson and Van Zon v. Netherlands), § 44, Series A, N 327-A). Кроме того, пункт 1 статьи 6 Конвенции применим, если требование является "материальным" по природе и основано на предполагаемом нарушении прав, которые также являются материальными, независимо от происхождения спора (см., например, Решение Европейского Суда от 24 ноября 1994 г. по делу "Бомартен против Франции" (Beaumartin v. France), Series A, N 296-B, pp. 60-61, § 28).

40. Обращаясь к фактам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что вследствие своего вклада в Банк заявитель приобрел определенные права вкладчика, сохранявшиеся в течение всего времени существования Банка и после ликвидации последнего. Кроме того, право заявителя получить обратно вклад, определенные проценты и компенсацию было подтверждено окончательным решением. Решения, повлиявшие на судьбу Банка, такие как решение о реорганизации Банка и освобождении его от полной выплаты по кредитным обязательствам вкладчикам, без сомнения, повлияли на права заявителя как кредитора Банка, включая его право требовать полной выплаты по судебному решению.

41. 8 марта 2001 г. по условиям мирового соглашения, в котором участвовали, в частности, Центральный банк и АРКО, Банк был освобожден от обязательства полной выплаты по его долгам перед вкладчиками, включая и те, к которым имел отношение и заявитель. Европейский Суд отмечает в первую очередь, что, предъявляя иск против Центрального банка и АРКО, заявитель возражал против применения условий мирового соглашения к обязательствам Банка по отношению к нему, указывая на то, что он не принимал участия в мировом соглашении, и что это соглашение, соответственно, нарушало его право на получение задолженности по судебному решению. Он также утверждал, что понес материальный ущерб в результате действий ответчиков, за что он намеревался получить компенсацию (см. § 18 настоящего Постановления). По мнению Европейского Суда, это ясно определяет судебное разбирательство, учитывая условия, в которых оно было возбуждено, и материальную природу требований заявителя, как спор относительно "гражданского права" в значении пункта 1 статьи 6 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 10 июля 1998 г. по делу ""Тиннелли энд санс Лтд." и другие и Макэлдафф и другие против Соединенного Королевства" (Tinnelly & Sons Ltd and Others and McElduff and Others v. United Kingdom), § 61, Reports of Judgments and Decisions 1998-IV).

42. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что возражение властей Российской Федерации относительно применимости статьи 6 Конвенции касается более специфического аспекта. Они настаивали на том, что судебное разбирательство по данному вопросу составляло часть исполнительного производства по взысканию задолженности после соответствующего судебного решения Банка перед заявителем, и таким образом, по мнению властей Российской Федерации, статья 6 Конвенции не может применяться в данном случае. Учитывая вывод, сделанный в предыдущем пункте, и отклоняя возражение властей Российской Федерации относительно характера данного судебного разбирательства, Европейский Суд считает необходимым вновь обратиться к своей прецедентной практике, устанавливающей, что статья 6 Конвенции применима к исполнительному производству, поскольку в отсутствие необходимых мер для исполнения окончательного и вступившего в силу судебного решения пункт 1 статьи 6 Конвенции лишается всякого полезного смысла (см. Постановление Европейского Суда от 19 марта 1997 г. по делу "Хорнсби против Греции" (Hornsby v. Greece), Reports of Judgments and Decisions 1997-II, §§ 41, 45; Постановление Европейского Суда от 23 марта 1994 г. по делу "Силва Понтиш против Португалии" (Silva Pontes v. Portugal), § 36, Series A, N 286-A; и Постановление Европейского Суда от 17 января 2008 г. по делу "Лопатюк и другие против Украины" (Lopatyuk and Others v. Ukraine), жалоба N 903/05, § 14). Европейский Суд, таким образом, отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно применимости статьи 6 Конвенции к судебному разбирательству в данном деле.

43. Европейский Суд также отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по любым другим основаниям. Она, следовательно, должна быть признана приемлемой.

(b) Существо жалобы

44. Европейский Суд напоминает, что право на справедливое разбирательство дела судом, гарантированное пунктом 1 статьи 6 Конвенции, подлежит толкованию с учетом преамбулы к Конвенции, которая в соответствующей части провозглашает верховенство права частью общего наследия государств-участников. Одним из фундаментальных аспектов верховенства права является принцип правовой определенности, который, в частности, требует, чтобы после окончательного разрешения судами вопроса их решение в принципе не ставилось под сомнение (см. Постановление Европейского Суда от 28 октября 1999 г. по делу "Брумэреску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), Reports of Judgments and Decisions 1999-VII, § 61).

45. Этот принцип предусматривает, что ни одна сторона не вправе требовать возобновления разбирательства по делу исключительно с целью его пересмотра и вынесения нового решения. Право вышестоящих судов по отмене или изменению вступивших в силу судебных решений может использоваться для устранения существенных нарушений. Само по себе наличие двух точек зрения по вопросу не является основанием для пересмотра. Отступления от этого принципа оправданны, только когда их делают необходимыми обстоятельства существенного и непреодолимого характера (см. Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, § 52, ECHR 2003-X* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2003 год".); и Постановление Европейского Суда от 18 ноября 2004 г. по делу "Праведная против Российской Федерации" (Pravednaya v. Russia), жалоба N 69529/01, § 25* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 5/2005.)).

46. Европейский Суд напоминает, что пункт 1 статьи 6 Конвенции обеспечивает каждому право предъявить в суд любое требование, относящееся к его правам и обязанностям. Таким образом, он воплощает "право на правосудие", одним из аспектов которого является право на доступ к суду, то есть право возбуждать разбирательство в судах по гражданским делам. Однако это право было бы иллюзорным, если бы национальная правовая система государства-участника допускала отмену вступившего в силу решения вышестоящим судом по требованию государственного служащего, чье право на предъявление такого требования не ограничено сроками и порождает возможность бесконечного оспаривания судебных решений (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации", §§ 54 - 56).

47. Европейский Суд отмечает, что 17 декабря 2001 г. Железнодорожный районный суд удовлетворил иск заявителя и присудил ему 30 919 долларов 40 центов, представляющих собой долг Банка перед ним. Решение стало окончательным и обязательным для исполнения 19 февраля 2002 г., когда Воронежский областной суд оставил его без изменения после рассмотрения кассационной жалобы. 15 мая 2002 г. это решение было отменено в порядке надзора по протесту прокурора Воронежской области, который представлял собой государственное должностное лицо, но не являлся стороной судебного разбирательства (см. § 22 настоящего Постановления).

48. Европейский Суд устанавливал нарушение права заявителя "на правосудие", гарантированного пунктом 1 статьи 6 Конвенции, во многих делах, в которых вступившее в силу решение впоследствии отменялось вышестоящим судом по требованию государственного должностного лица, право которого на вмешательство не ограничивалось во времени (см. Постановление Европейского Суда от 21 июля 2005 г. по делу "Компания "Росэлтранс" против Российской Федерации" (Roseltrans v. Russia), жалоба N 60974/00, §§ 27-28* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 3/2006.); Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2005 г. по делу "Волкова против Российской Федерации" (Volkova v. Russia), жалоба N 48758/99, §§ 34 - 36* (* Там же. N 11/2006.); и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации", §§ 51 - 56).

49. Рассмотрев представленные ему материалы, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не указали факта или довода, которые могли бы убедить его принять другое решение по настоящему делу. Соответственно, Европейский Суд устанавливает, что в деле имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции в части отмены судебного решения в деле заявителя во время судебного разбирательства в порядке надзора.

2. Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции

(a) Приемлемость жалобы

50. Европейский Суд отмечает, что жалоба заявителя на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не является явно необоснованной в значении пункта 1 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по другим основаниям. Следовательно, она должна быть признана приемлемой.

(b) Существо жалобы

51. Европейский Суд напоминает, что задолженность, подтвержденная вступившим в законную силу и подлежащим исполнению решением суда, представляет собой "имущество" лица, в чью пользу вынесено решение, в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Отмена такого решения представляет собой вмешательство в его или ее право на беспрепятственное пользование имуществом (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 6 октября 2005 г. по делу "Андросов против Российской Федерации" (Androsov v. Russia), жалоба N 63973/00, § 69* (* Там же. N 12/2006.)).

52. Европейский Суд отмечает, что окончательное и обязательное для исполнения судебное решение, которым заявителю была присуждена сумма денег, было отменено в порядке надзора 15 мая 2002 г. Иск заявителя был направлен на новое рассмотрение, во время которого Воронежский областной суд, в последней инстанции, прекратил судебное разбирательство, поскольку АРКО перестало существовать. Таким образом, заявителю воспрепятствовали в получении им первоначально присужденной денежной суммы в отсутствие вины с его стороны. Отмена вступившего в силу решения лишила заявителя надежды на исполнение обязательного судебного решения и возможности получения денежных средств, на которые он законно рассчитывал. При таких обстоятельствах Европейский Суд полагает, что отмена вступившего в силу решения от 17 декабря 2001 г. в порядке надзора возложила на заявителя чрезмерное бремя и была несовместима со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. По делу допущено нарушение указанной статьи.

IV. Применение Статьи 41 Конвенции

53. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

54. Заявитель требовал выплаты суммы задолженности, которую судебное решение обязывало выплатить АРКО. Он также требовал выплаты 348 665 рублей 19 копеек, составлявших проценты по задолженности, и 10 000 долларов в отношении морального вреда.

55. Власти Российской Федерации утверждали, что задолженность по судебному решению должна была выплачиваться коммерческим банком, но не государственными органами. Они также утверждали, что заявитель не предъявлял никаких требований о выплате компенсации за предполагаемые нарушения его прав, наступившие после отмены судебного решения от 17 декабря 2001 г. Что касается требований заявителя в отношении морального вреда, по мнению властей Российской Федерации, они были чрезмерны и явно необоснованны.

56. Европейский Суд отмечает, что в настоящем деле было установлено нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в связи с тем, что окончательное судебное решение, вынесенное в пользу заявителя, было отменено в порядке надзора, и что заявитель не имел возможность получить присужденную компенсацию в результате отмены судебного решения. Европейский Суд отмечает, что наиболее подходящей формой устранения последствий нарушения статьи 6 Конвенции является создание для заявителя, насколько возможно, тех условий, в которых он бы находился, если требования статьи 6 Конвенции не были бы нарушены (см. Постановление Европейского Суда от 26 октября 1984 г. по делу "Пьерсак против Бельгии" (Piersack v. Belgium) (статья 50 Конвенции), Series A, N 85, p. 16, § 12, и, с соответствующими изменениями, Постановление Европейского Суда от 23 октября 2003 г. по делу "Генчел против Турции" (Gencel v. Turkey), жалоба N 53431/99, § 27). Европейский Суд устанавливает, что в настоящем деле этот принцип также применим, учитывая природу установленных нарушений (cм. для сравнения Постановление Европейского Суда от 5 октября 2006 г. по делу "Стеценко против Российской Федерации" (Stetsenko v. Russia), жалоба N 878/03, § 69* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2008.); и Постановление Европейского Суда от 15 марта 2007 г. по делу "Станислав Волков против Российской Федерации" (Stanislav Volkov v. Russia), жалоба N 8564/02, § 40* (* Там же. N 9/2008.)). Европейский Суд, таким образом, полагает наиболее подходящим присудить заявителю ту сумму, которую он должен был получить в соответствии с судебным решением от 17 декабря 2001 г., оставленным в силе 19 февраля 2002 г. и впоследствии отмененным.

57. Что касается требования о возмещении процентов по задолженности, связанной с судебным решением, Европейский Суд отмечает, что заявитель не представил никаких документов, обосновывающих его способ подсчета суммы процентов. Европейский Суд, таким образом, отклоняет это требование.

58. Европейский Суд также полагает, что заявитель должен был испытывать страдание и разочарование вследствие отмены окончательного судебного решения в порядке надзора. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, как того требует статья 41 Конвенции, Европейский Суд присуждает заявителю 2 000 евро в качестве компенсации морального вреда а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму.

B. Судебные расходы и издержки

59. Заявитель не требовал возмещения судебных расходов и издержек относительно судебных разбирательств в национальных судах или Европейском Суде, и в компетенцию Европейского Суда не входит решение этого вопроса по собственной инициативе (см. Постановление Европейского Суда от 5 декабря 2000 г. по делу "Мотьер против Франции" (Motiere v. France), жалоба N 39615/98, § 26).

C. Процентная ставка при просрочке платежей

60. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу относительно отмены окончательного решения от 17 декабря 2001 г., оставленного в силе 19 февраля 2002 г., приемлемой, а в остальной части заявления неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 6 Конвенции и Протокола N 1 к Конвенции;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю сумму, присужденную национальными судами в пользу заявителя по решению от 17 декабря 2001 г., оставленному в силе 19 февраля 2002 г.;

(b) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 2 000 евро (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму;

(c) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 2 апреля 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда