Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 июня 2009 г. Дело "Новиков (Novikov) против Российской Федерации" (жалоба N 35989/02) (Первая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Новиков (Novikov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 35989/02)

Постановление Суда

Страсбург, 18 июня 2009 г.

По делу "Новиков против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 28 мая 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 35989/02, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Андреем Георгиевичем Новиковым (далее - заявитель) 2 июля 2002 г.

2. Интересы заявителя, которому была предоставлена юридическая помощь, представляли В. Бокарева и М. Рачковский, адвокаты, практикующие в г. Москве. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченными Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 7 марта 2006 г. председатель Первой Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1963 году и проживает в г. Благовещенске Амурской области.

A. Изъятие и хранение топлива

5. 30 ноября 1998 г. милиция Амурской области остановила автомобиль. При проверке автомобиля милиция обнаружила большое количество авиационного топлива. Поскольку водитель не представил документы на топливо, которое он перевозил, милиция (в лице сотрудника С.) изъяла 22 622 литров топлива. Милиция передала его на ответственное хранение в Белогорский техникум, а позднее в войсковую часть N 62266.

6. Поскольку топливо предположительно принадлежало коммерческой организации ОПИУМИК* (* В судебных актах название организации передается как ООО "Опиумик" (прим. переводчика).) (далее - компания), сотрудник С. предложил директору компании, П., представить документ, подтверждающий, что топливо приобретено законным способом. П. представил счет* (* В прессе сообщалось, что П. подделал накладную на топливо (прим. переводчика).), датированный 1 августа 1998 г. Однако против П. было возбуждено уголовное дело по подозрению в подделке счета. Впоследствии белогорский городской прокурор прекратил разбирательство на том основании, что в соответствии с Уголовным кодексом преследуется только подделка официальных документов. О судьбе топлива решение принято не было.

7. Как видно из решений судов страны (см. § 15 настоящего Постановления), тем временем сотрудник С. отказал в возбуждении уголовного дела в связи с изъятым топливом. Однако 2 февраля 1999 г. заместитель белогорского городского прокурора отменил его постановление и дал указание о дополнительной проверке. Отсутствуют данные о том, повлекла ли эта проверка возбуждение преследования или принятие какого-либо решения в связи с изъятым топливом.

8. Компания добивалась возвращения изъятого топлива. Письмом от 17 мая 1999 г. заместитель белогорского городского прокурора уведомил компанию, что топливо не было приобщено к материалам уголовного дела против П. в качестве доказательства, и, таким образом, никакого решения не требовалось. Он предложил П. забрать топливо через отдел милиции. Однако в неустановленную дату компания узнала от УВД Амурской области, что топливо было похищено, когда хранилось в войсковой части.

9. Тем временем национальные власти пытались установить должностных лиц, несущих ответственность за утрату топлива. В связи с превышением полномочий было возбуждено уголовное дело против сотрудника С., а также против командира войсковой части и сотрудника Ст., который предположительно растратил топливо в войсковой части. 18 декабря 1999 г. белогорский городской военный прокурор* (* Возможно, имеется в виду прокурор Белогорского гарнизона Амурской области (прим. переводчика).) прекратил разбирательство против военнослужащего Ст. и командира войсковой части в связи с отсутствием состава преступления. 8 апреля 2000 г. разбирательство против сотрудника С. было прекращено, поскольку его причастность к исчезновению топлива не была доказана.

10. По-видимому, впоследствии уголовное или иное расследование в связи с изъятым, но исчезнувшим топливом не осуществлялось. Требования по этому поводу компанией или иным физическим или юридическим лицом не предъявлялись. По-видимому, компания также не пыталась получить компенсацию после 17 мая 1999 г. (см. для сравнения § 8 настоящего Постановления). Вместо этого компания предпочла уступить связанное с этим право требования заявителю (см. ниже).

B. Договор уступки права требования

11. 26 октября 2001 г. компания передала заявителю титул на изъятое топливо. 25 ноября 2001 г. стороны внесли изменения в договор уступки права требования, указав, что уступка распространяется на требования в отношении любого ущерба или убытков, причиненных властями в связи с изъятием топлива, а также на требования о компенсации в отношении неосновательного обогащения в той же части и на требование о возвращении топлива. В измененном договоре также указывалось, что с подписанием договора "погашается задолженность компании в 50 000 рублей в связи с договором от 20 октября 2000 г.".

12. Компания уведомила региональное УВД об уступке права требования. С 27 октября 2001 г. заявитель безуспешно требовал от управления милиции возвращения топлива.

C. Разбирательство в арбитражных судах

13. В ноябре 2001 г. заявитель предъявил иск к Управлению федерального казначейства по Амурской области, требуя компенсации убытков, причиненных вследствие изъятия и утраты топлива. Арбитражный суд* (* Заявитель был зарегистрирован в качестве предпринимателя, поэтому его требования были подведомственны арбитражным судам. Возможно, впоследствии он утратил этот статус, когда обратился в суд общей юрисдикции (прим. переводчика).) Амурской области заменил ответчика на Министерство внутренних дел с согласия заявителя* (* В постановлении суда кассационной инстанции указывалось, что об этом ходатайствовал истец ("определением от 23 января 2002 г. по ходатайству истца в порядке статьи 36 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации первоначальный ответчик заменен надлежащей стороной - МВД Российской Федерации") (прим. переводчика).). Суд также привлек к участию в деле в качестве третьих лиц Управление внутренних дел Амурской области, войсковую часть и компанию.

14. Решением от 14 марта 2002 г. Арбитражный суд Амурской области отклонил иск заявителя. Суд указал следующее:

"Согласно договору уступки права требования от 26 октября 2001 г. компания ОПИУМИК передала все свои права на топливо [заявителю]... Уступка не противоречила статьям 158, 388 и 389 Гражданского кодекса... Топливо было изъято в связи с обвинением в подделке против П. ...

[У]головное дело против сотрудника С. было прекращено ...Топливо было растрачено сотрудником Ст., уголовное дело против которого было прекращено 18 декабря 1999 г. ...

[О]тветственность сотрудника Министерства внутренних дел за незаконное изъятие топлива компании должна быть установлена приговором по уголовному делу. Арбитражный суд согласно статье 22 Арбитражного процессуального кодекса не вправе оценивать законность или незаконность действий (бездействия) следственных органов и прокуратуры.

Истец не представил доказательств того, что суд признал незаконным изъятие топлива сотрудником Управления внутренних дел Амурской области, и что [сотрудник] был признан виновным в утрате топлива.

В удовлетворении иска должно быть отказано, поскольку отсутствовала вина лица, предположительно причинившего убытки".

15. Заявитель обжаловал решение, указывая на то, что непризнание сотрудника виновным не имеет значения для дела, и что ответчик и войсковая часть заключили договор о хранении топлива, изъятого у компании. 15 апреля 2002 г. Апелляционная инстанция Арбитражного суда Амурской области оставила без изменения решение от 14 марта 2002 г. Суд, в частности, указал следующее:

"Сотрудник С. действовал законно при проверке и изъятии топлива... Проверив законность приобретения топлива, сотрудник С. отказал в возбуждении уголовного дела; 2 февраля 1999 г. заместитель белогорского городского прокурора отменил это постановление и дал указание о дополнительной проверке...".

Несоблюдение сотрудником С. порядка проверки и передачи топлива на ответственное хранение не имеет прямой причинной связи с утратой топлива...".

Наконец, суд апелляционной инстанции сделал следующие замечания относительно войсковой части:

"Войсковая часть N 62266 получила изъятое топливо на хранение ... в соответствии с частью 2 статьи 84 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Согласно статье 906 Гражданского кодекса Российской Федерации войсковая часть несла гражданскую ответственность перед истцом за ответственное хранение топлива. Согласно пункту 1 статьи 902 Гражданского кодекса Российской Федерации в случае утраты топлива [войсковая часть] обязана возместить истцу возникшие убытки, если иное не установлено законом".

Постановление суда апелляционной инстанции вступило в силу в ту же дату.

16. 11 июня 2002 г. Арбитражный суд Дальневосточного округа* (* Так в тексте. Речь идет о Федеральном арбитражном суде Дальневосточного округа (прим. переводчика).), заседая в качестве суда кассационной инстанции, оставил без изменения акты от 14 марта и 15 апреля 2002 г. Суд отметил, что изъятие топлива было обусловлено отсутствием в то время документов, подтверждающих титул компании. Суд указал, что истец не доказал, что следователь несет ответственность за причиненные убытки* (* В постановлении от 11 июня 2002 г. буквально указывалось: "суд сделал обоснованный вывод о недоказанности истцом наличия в действиях ответчика состава правонарушения, влекущего ответственность за причинение внедоговорного вреда" (прим. переводчика).).

D. Разбирательство в судах общей юрисдикции (судах по гражданским делам)

17. Тем временем 29 апреля 2002 г. заявитель возбудил разбирательство в Благовещенском городском суде Амурской области, в частности, против войсковой части. Он просил признать незаконным отказ властей возвратить топливо или возместить убытки.

18. Решением от 12 ноября 2003 г. городской суд отклонил требование заявителя. Суд установил, что изъятие топлива было произведено сотрудником С. до возбуждения уголовного дела в связи с необходимостью проведения неотложных следственных действий, а именно осмотра места происшествия в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР (см. § 26 настоящего Постановления). Городской суд указал также следующее:

"Как установлено решением арбитражного суда, при изъятии топлива компания ОПИУМИК не представила документов, подтверждающих законность его приобретения. Позднее П. представил подложную накладную, что послужило основанием для возбуждения против него уголовного дела. Суду представлен договор от 2 ноября 1998 г. между компанией ОПИУМИК и Г. о приобретении 22 622 литров топлива. Он не может быть принят в качестве доказательства законности приобретения топлива, поскольку содержание этого договора не соответствует материалам прекращенного уголовного дела. Оно также не соответствует показаниям П., данным в рамках уголовного дела, накладной или экспертному заключению N 141-к от 17 февраля 1999 г., в котором утверждалось, что рукописные вставки в накладной N 983 от 1 августа 1998 г. были выполнены П. Суд отклоняет как необоснованное пояснение П. о том, что документы уголовного дела и его показания были получены под давлением. Кроме того, суд полагает, что доводы П. и [заявителя] направлены на оспаривание обстоятельств, уже установленных вступившим в силу решением арбитражного суда, в частности, что касается законности приобретения топлива компанией... Суд заключает, что в подтверждение [этого] не представлено никаких доказательств. Суд не принимает довод [заявителя] о том, что арбитражный суд подтвердил законность приобретения топлива; такой вопрос арбитражным судом не обсуждался...

Основания для компенсации убытков, причиненных следственными органами, включая требование о возврате топлива, регулируются статьями 1069 и 1070 Гражданского кодекса. Эти основания рассматривались также арбитражными судами и не могут быть предметом пересмотра в настоящем деле. Обязательственные отношения между [заявителем], с одной стороны, и войсковой частью, Министерством обороны или Министерством внутренних дел, с другой стороны, не возникли. Таким образом, его требования... подлежат отклонению".

Наконец, суд установил, что заявитель пропустил срок исковой давности, предусмотренный статьей 256 Гражданского процессуального кодекса для обращения в суды общей юрисдикции* (* Указанная статья содержится в главе о производстве по делам об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти и устанавливает, что "гражданин вправе обратиться в суд с заявлением в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении его прав и свобод". Возможно, заявитель подал жалобу на действия должностных лиц или местный суд воспринял его требование как таковое (прим. переводчика).).

19. 9 января 2004 г. Амурский областной суд оставил решение без изменения. Суд исходил из того, что решением арбитражного суда от 14 марта 2002 г. требования заявителя были отклонены, в частности, в связи с недоказанностью законности приобретения топлива. В суд по гражданским делам также не были представлены доказательства того, что компания имела право собственности на топливо.

E. Иные несвязанные разбирательства

20. Арбитражный суд выдал коммерческой организации исполнительный лист на взыскание денежных средств с государственного предприятия. Компания не представила к взысканию исполнительный лист в установленные сроки, и судебные приставы-исполнители отказали в его принятии. Компания уступила право требования заявителю, который просил арбитражный суд признать его кредитором в отношении указанного судебного решения и восстановить срок на предъявление исполнительного листа. В 2002 году арбитражный суд отклонил оба требования. Заявитель не обжаловал это решение.

21. Заявитель также просил суд общей юрисдикции признать его кредитором в отношении присужденной компенсации и взыскать в его пользу компенсацию за понесенные убытки. 26 февраля 2003 г. Приморский краевой суд окончательным определением оставил без рассмотрения первое требование, поскольку оно было разрешено 24 октября 2002 г. окончательным решением арбитражного суда. 12 марта 2003 г. областной суд окончательным решением отклонил требование о возмещении убытков на том основании, что титул заявителя не был подтвержден судом.

II. Применимое национальное законодательство и практика

A. Гражданский кодекс

22. Гражданский кодекс Российской Федерации, действующий с 1 января 1995 г., предусматривает следующее:

Статья 1069. Ответственность за вред, причиненный государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами

"Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению. Вред возмещается за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования".

Статья 1070. Ответственность за вред, причиненный незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда

"1. Вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста или исправительных работ, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

2. Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 настоящего Кодекса...".

23. Статья 385 Кодекса обязывает лицо, уступившее требование, передать новому кредитору документы, удостоверяющие право требования цедента. 30 октября 2007 г. Высший Арбитражный Суд России издал информационное письмо* (* N 120. Европейский Суд пересказал пункты 1, 4 и 11 указанного письма (прим. переводчика).), содержащее обзор существующей судебной практики по различным вопросам толкования и применения положений Гражданского кодекса об уступке права требования и переводе долга. В частности, он отметил, что недействительность требования, переданного на основании соглашения об уступке права (требования), или признание его недействительным не влекут недействительности этого соглашения. В то же время он отметил, что недействительность дает цессионарию основание для предъявления к цеденту требований в соответствии со статьей 390 Гражданского кодекса. Гражданский кодекс также не исключает возможности уступки будущего права или не существовавшего на момент заключения договора уступки права требования. Верховный Суд* (* Имеется в виду Высший Арбитражный Суд (прим. переводчика).) также отметил, что уклонение цедента от передачи цессионарию документов, удостоверяющих переданное последнему право (требование), само по себе не свидетельствует о том, что данное право (требование) не перешло к цессионарию.

24. Согласно Гражданскому кодексу обязанность хранить или сберегать вещи возникает из договора (статья 886) или если это предусмотрено законом* (* Буквально статья 906 ГК устанавливает: "Правила настоящей главы применяются к обязательствам хранения, возникающим в силу закона, если законом не установлены иные правила" (прим. переводчика).) (статья 906).

B. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР

25. Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР 1961 года* (* Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР принят 27 октября 1960 г. Европейский Суд, вероятно, имеет в виду, что он был введен в действие 1 января 1961 г. (прим. переводчика).), действовавший в период, относящийся к обстоятельствам дела, предусматривал следующее:

Статья 84. Хранение вещественных доказательств

"...Вещественные доказательства должны храниться при уголовном деле. Если те или иные предметы в силу их громоздкости или иных причин не могут храниться при уголовном деле, они должны быть сфотографированы, по возможности опечатаны и храниться в месте, указанном_ следователем, прокурором, судом...".

Статья 85. Сроки хранения вещественных доказательств

"Вещественные доказательства хранятся до вступления приговора в законную силу или до истечения срока на обжалование постановления или определения о прекращении дела...

Вещественные доказательства, подвергающиеся быстрой порче, если не могут быть возвращены владельцу, сдаются в соответствующие учреждения для использования по назначению [доказательств]. При необходимости они возмещаются владельцу предметами того же рода и качества или последнему уплачивается их стоимость".

26. Статья 178 Кодекса предусматривает, что следователь может производить осмотр места происшествия, местности, помещений, предметов и документов в целях обнаружения следов преступления, выяснения обстановки происшествия, а равно иных обстоятельств, имеющих значение для дела. В случаях, не терпящих отлагательства, осмотр места происшествия может быть произведен до возбуждения уголовного дела. В этих случаях, при наличии к тому оснований, уголовное дело возбуждается немедленно после проведения осмотра места происшествия.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

27. Со ссылкой на статьи 6 и 17 Конвенции и статью 1 Протокола N 1 к Конвенции заявитель жаловался на изъятие топлива властями, уклонение от его возврата и на отказ судов от взыскания убытков в его пользу. Европейский Суд рассмотрит его жалобу с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, которая предусматривает следующее:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

A. Приемлемость жалобы

1. Исчерпание внутренних средств правовой защиты

28. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель должен был предъявить иск к войсковой части в арбитражных судах.

29. Заявитель признал, что его иск в 2002 году был предъявлен в арбитражный суд к казначейству и областному управлению внутренних дел как к третьему лицу в разбирательстве. Суд решил рассмотреть требование заявителя как предъявленное к Министерству внутренних дел и привлек УВД, казначейство и войсковую часть в качестве третьих лиц (см. § 14 настоящего Постановления). Арбитражные суды рассмотрели требование заявителя по существу. Таким образом, он должен считаться исчерпавшим внутренние средства правовой защиты.

30. Европейский Суд отмечает, что в 2003 году* (* Европейский Суд, вероятно, подразумевает, что разбирательство в судах общей юрисдикции продолжалось с 2002 по 2004 год (прим. переводчика).) заявитель предъявлял требования к российским властям, включая войсковую часть, в судах общей юрисдикции (судах по гражданским делам). Городской и региональный суды рассмотрели требования заявителя по существу и отклонили их как необоснованные. В мотивировочной части решений суды не ограничились вопросом совместимости иска заявителя с формальными требованиями (см. § 18 настоящего Постановления). Европейский Суд находит, что поскольку суды страны рассмотрели требования заявителя по существу, он не может считаться не исчерпавшим внутренние средства правовой защиты в связи с непредъявлением тех же требований к войсковой части в арбитражных судах (см. Постановление Европейского Суда от 27 сентября 2007 г. по делу "Джавадов против Российской Федерации" (Dzhavadov v. Russia), жалоба N 30160/04, § 27, с дополнительными отсылками* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 2/2008.)). Объяснения властей Российской Федерации не позволяют предположить, что аналогичное требование, предъявленное в арбитражные суды, имело бы лучшие перспективы. Отсюда следует, что настоящая жалоба не может быть признана неприемлемой в связи с неисчерпанием внутренних средств правовой защиты.

2. Наличие у заявителя статуса "жертвы" предполагаемого нарушения и наличие вмешательства и "имущества" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

31. Власти Российской Федерации также утверждали, что заявитель не являлся жертвой предполагаемого нарушения в связи с выводами решений от 12 ноября 2003 г. и 9 января 2004 г. (см. § 18 настоящего Постановления). По сути они утверждали в этой связи, что заявитель не приобрел титул на топливо и, таким образом, не обладал правом требования к органам власти.

32. Заявитель утверждал, что титул компании или заявителя на топливо не оспаривался в рамках арбитражного разбирательства. Решение суда по гражданским делам от 12 ноября 2003 г. не могло оспаривать выводов арбитражного суда. Суд по гражданским делам указал, что заявитель представил доказательства, подтверждающие право собственности на топливо; однако это доказательство было отклонено как противоречащее выводам по уголовному делу.

33. Европейский Суд напоминает, что понятие "жертвы" в статье 34 Конвенции подразумевает лицо, прямо затронутое обжалуемым действием или бездействием (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 22 июля 2008 г. по делу ""Мишкаря продукэторилор агриколи пентру Дрептуриле Омулуй" против Румынии" (Miscarea Producatorilor Agricoli pentru Drepturile Omului v. Romania), жалоба N 34461/02, § 34). Он также напоминает, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции применяется только к существующему имуществу лица и не гарантирует права на приобретение имущества (см. Постановление Европейского Суда от 13 июня 1979 г. по делу "Маркс против Бельгии" (Marckx v. Belgium), § 50, Series A, N 31). Соответственно, лицо, обжалующее нарушение своих прав с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, должно, прежде всего, подтвердить, что такое право существует; "требование" может относиться к сфере действия этой статьи только в случае, если оно достаточно установлено для того, чтобы быть исполнимым (см. Постановление Европейского Суда от 7 июня 2007 г. по делу "ОАО "Плодовая компания" против Российской Федерации" (OAO Plodovaya Kompaniya v. Russia), жалоба N 1641/02, § 27* (* Там же. N 11/2007.); Постановление Европейского Суда от 6 июля 2006 г. по делу "Жигалев против Российской Федерации" (Zhigalev v. Russia), жалоба N 54891/00, § 146* (* Там же. N 4/2007.); Решение Европейского Суда от 24 октября 2006 г. по делу "Ускова против Российской Федерации" (Uskova v. Russia), жалоба N 20116/02; и Решение Европейского Суда от 8 июля 2004 г. по делу "Грищенко против Российской Федерации" (Grishchenko v. Russia), жалоба N 75907/01* (* Там же. N 12/2004.)). Перевод долга в принципе может составлять такое "имущество" (см. Решение Европейского Суда от 20 октября 2005 г. по делу "Носов против Российской Федерации" (Nosov v. Russia), жалоба N 30877/02; Постановление Европейского Суда от 13 октября 2005 г. по делу "Герасимова против Российской Федерации" (Gerasimova v. Russia), жалоба N 24669/02, §§ 18-22* (* Там же. N 2/2006.); и Постановление Европейского Суда от 3 апреля 2008 г. по делу ""Риджент компании" против Украины" (Regent Company v. Ukraine), жалоба N 773/03, § 61; см. также Решение Европейского Суда от 27 ноября 2008 г. по делу "ООО "Русатоммет" против Российской Федерации" (OOO Rusatommet v. Russia), жалоба N 12064/04). Таким образом, Европейский Суд должен удостовериться в том, повлекла ли уступка в настоящем деле приобретение заявителем "имущества" или "требования" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

34. Европейский Суд отмечает, прежде всего, что решения арбитражных судов 2002 года признали, что договор уступки права требования соответствовал требованиям Гражданского кодекса. Они не содержали иных доводов или анализа по вопросу принадлежности топлива. Европейский Суд полагает, что, если бы этот вопрос затрагивался в арбитражном разбирательстве, арбитражные суды определенно затронули бы его в своих решениях. Поскольку ни одна сторона разбирательства, по-видимому, не оспаривала их, суды трех инстанций исходили из того, что компания является законным владельцем топлива, когда пришли к соответствующим выводам о фактах и впоследствии подтвердили их.

35. Европейский Суд также отмечает, что в 2003 году суд общей юрисдикции отклонил требования заявителя, заключив, что он не доказал, что компания имела титул на топливо до подписания договора уступки права требования в его отношении. Суд первой инстанции указал, что договор купли-продажи, заключенный в 1998 году между компанией и Г., не подтверждает того, что компания приобрела топливо законно, поскольку договор "не соответствовал материалам прекращенного уголовного дела" или иным материалам, включая показания директора компании, данные в рамках уголовного разбирательства. Городской суд отказался принять доводы П. и заявителя о законности приобретения топлива, прямо указав, что это означало бы оспаривание фактических выводов, ранее сделанных в этом отношении арбитражными судами. Однако в том же решении суд по гражданским делам указал, что титул компании не оспаривался в арбитражном суде. Как уже указывал ранее Европейский Суд, решения арбитражных судов не содержали выводов о праве собственности на данное топливо.

36. Кроме того, Европейский Суд отмечает, что отсутствует иное судебное решение, отклоняющее титул компании на топливо. В настоящем деле суды не признали недействительным договоры купли-продажи или уступки права требования. Российское законодательство, по-видимому, не исключает и возможности уступки требований, вытекающих из причинения вреда, включая те, что затрагивают ответственность государства. Хотя Европейский Суд отмечает, что договор купли-продажи 1998 года, по-видимому, был впервые представлен только в рамках разбирательства 2003 года, он не может при этом не отметить, что суд по гражданским делам не разъяснил, почему этот договор противоречил заключениям, сделанным в рамках уголовного разбирательства, которое окончилось прекращением уголовного дела о подделке документов против директора компании. Не имеется оснований полагать, что уголовное расследование пришло к каким-либо выводам о том, что титул на топливо принадлежал иному лицу, помимо указанной компании.

37. Наконец, отмечалось, что статья 385 Гражданского кодекса обязывала физическое или юридическое лицо, уступающее право требования, передать новому кредитору документы, подтверждающие требования цедента (см. § 23 настоящего Постановления). Заявитель получил копию договора купли-продажи от 2 ноября 1998 г. Также отмечалось, что в соответствии с договором уступки права требования от 26 октября 2001 г. с изменениями от 25 ноября 2001 г. компания передала титул на изъятое топливо заявителю, включая требование о возмещении убытков или ущерба, причиненных властями в связи с изъятием топлива, а также требование о компенсации в отношении неосновательного обогащения в том же отношении и требование о возврате топлива. По мнению Европейского Суда, при обстоятельствах настоящего дела на заявителя не могла быть возложена обязанность представления дополнительных документов, свидетельствующих о действительности уступленного ему требования.

38. Учитывая субсидиарный характер своих функций, Европейский Суд, тем не менее, не связан выводами национальных судов и может отступать от них, когда это представляется неизбежным при обстоятельствах конкретного дела (см., например, Постановление Европейского Суда от 21 февраля 2002 г. по делу "Матьяр против Турции" (Matyar v. Turkey), жалоба N 23423/94, § 108; и Постановление Европейского Суда по делу "Хамидов против Российской Федерации" (Khamidov v. Russia), жалоба N 72118/01, § 135 и последующие, ECHR 2007-... (извлечения)). При обстоятельствах настоящего дела Европейский Суд находит, что заявитель мог считаться имеющим исполнимое требование в отношении властей на основании договора уступки права требования.

39. Таким образом, статья 1 Протокола N 1 к Конвенции применима в настоящем деле, и заявитель может в этом отношении утверждать, что является жертвой в значении статьи 34 Конвенции.

3. Заключение

40. Европейский Суд заключает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Доводы сторон

41. Заявитель утверждал, что изъятие топлива было незаконным, поскольку следователем или прокурором не принималось решение в соответствии со статьей 84 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) РСФСР (см. § 25 настоящего Постановления). Кроме того, решение о прекращении уголовного дела против П. в нарушение статьи 85 УПК не содержало указаний относительно топлива. Статья 84 УПК регулировала отношения между властями, ответственным хранителем движимого имущества и его собственником в случаях, когда указанное имущество приобщается в качестве вещественного доказательства в уголовном разбирательстве. Данное топливо не являлось таким доказательством. Последующее удержание топлива представляло собой лишение имущества. Изъятие топлива или его удержание не преследовали также какой-либо законной цели.

42. Власти Российской Федерации утверждали, что топливо было изъято для проверки в соответствии со статьей 178 УПК (см. § 26 настоящего Постановления). Указанная мера представляла законный контроль использования имущества, а не лишение имущества. Власти Российской Федерации утверждали, что арбитражный суд отклонил требование заявителя в связи с отсутствием юрисдикции, поскольку иск к сотрудникам Министерства внутренних дел, включая требования, вытекающие из предполагаемого незаконного изъятия имущества в рамках уголовного разбирательства, должен был рассматриваться судами общей юрисдикции. Арбитражный суд указал, что заявителю следует предъявить иск к войсковой части, а не к Министерству внутренних дел. Договор хранения регулируется статьей 84 УПК и статьей 906 Гражданского кодекса (см. §§ 24 и 25 настоящего Постановления). Согласно статье 902 Гражданского кодекса войсковая часть обязана возместить убытки, причиненные имуществу заявителя.

2. Мнение Европейского Суда

43. Установив, что заявитель обладал "имуществом" в соответствии со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, Европейский Суд должен определить, отвечало ли обжалуемое вмешательство требованиям этого положения.

44. Европейскому Суду не требуется определять, должны ли обстоятельства дела квалифицироваться как лишение имущества или контроль его использования. Не имеет значения также вопрос о том, соответствовали ли проверка и изъятие топлива российскому законодательству. Даже если предположить, что указанные действия были законны и преследовали законную цель, Европейский Суд полагает, что уклонение властей от возврата топлива или выплаты компенсации является несоразмерным.

45. Европейский Суд напоминает, что любые меры, принимаемые государством, должны характеризоваться разумной связью пропорциональности между применяемыми средствами и преследуемой целью. Это правило выражено в понятии "справедливого равновесия", которое должно быть установлено между требованиями общего интереса и защиты фундаментальных прав лица (см. Постановление Европейского Суда от 24 октября 2006 г. по делу "Эдвардс против Мальты" (Edwards v. Malta), жалоба N 17647/04, § 69, с дополнительными отсылками).

46. Европейский Суд ранее указывал, что из статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не следует, что оправдание заявителя по предъявленным уголовным обвинениям само по себе порождает право на возмещение убытков, предположительно причиненных в связи с арестом его движимого имущества в период следствия (см. Решение Европейского Суда от 7 ноября 2006 г. по делу "Адамчик против Польши" (Adamczyk v. Poland), жалоба N 28551/04; и Решение Европейского Суда от 26 сентября 2002 г. по делу "Эндрюс против Соединенного Королевства" (Andrews v. United Kingdom), жалоба N 49584/99; см. также, с необходимыми изменениями, Решение Европейского Суда от 2 сентября 2008 г. по делу "Симонян-Хейкинхейно против Финляндии" (Simonjan-Heikinheino v. Finland), жалоба N 6321/03). Однако в Постановлении Европейского Суда от 10 января 2008 г. по делу "Карамитов и другие против Болгарии" (Karamitrov and Others v. Bulgaria) (жалоба N 53321/99, § 77) Европейский Суд заключил со ссылкой на статью 13 Конвенции, что "если власти изъяли и удерживают движимое имущество в качестве вещественного доказательства, в национальном законодательстве должна существовать возможность возбудить разбирательство против государства и требовать компенсации любых убытков, вытекающих из неисполнения властями обязанности хранения указанного движимого имущества в разумно пригодном состоянии" (см. для сравнения Постановление Европейского Суда по делу ""Изламик рипаблик оф Иран шиппинг лайнс" против Турции" (Islamic Republic of Iran Shipping Lines v. Turkey), жалоба N 40998/98, §§ 87, 96-103, ECHR 2007-...; Постановление Европейского Суда по делу ""Иммобилиаре Саффи" против Италии" (Immobiliare Saffi v. Italy), жалоба N 22774/93, §§ 46 и 57, ECHR 1999-V; Постановление Европейского Суда по делу ""Урбарска обец тренчанске бискупице" против Словакии" (Urbбrska Obec Trenсianske Biskupice v. Slovakia), жалоба N 74258/01, § 126, ECHR 2007-... (извлечения); и Постановление Европейского Суда от 13 июля 2006 г. по делу ""Жилищная ассоциация инвалидов войны и жертв войны Аттики" и другие против Греции" (Housing Association of War Disabled and Victims of War of Attica and Others v. Greece), жалоба N 35859/02, § 39).

47. Не оспаривается, что топливо не было приобщено в качестве доказательства к материалам уголовного дела против П. или любого иного уголовного разбирательства, например, в связи с его растратой или хищением (см. §§ 6-10 и 26 настоящего Постановления). Европейский Суд отмечает, и это не оспаривается сторонами, что топливо было потреблено или утрачено по вине публичного органа, что также было признано национальными судами. Несмотря на указанные выводы, российские суды отказали в присуждении какой-либо компенсации в пользу заявителя.

48. Хотя толкование и применение национального законодательства относятся к компетенции судов страны, Европейский Суд не может не отметить противоречивость выводов, сделанных арбитражными судами и судами по гражданским делам в отношении требования заявителя, основанного на общих положениях Гражданского кодекса о возмещении вреда и специальных положениях об ответственности государства (см. § 22 настоящего Постановления).

49. Арбитражный суд рассмотрел и отклонил требование в связи с отсутствием доказательств того, что изъятие топлива "было признано незаконным", и что сотрудник С. несет ответственность за его утрату. Суд апелляционной инстанции оставил без изменения решение суда первой инстанции и указал, что нарушения закона, допущенные сотрудником С. во время проверки и изъятия топлива, не находились в прямой причинной связи с утратой топлива или какими-либо убытками, причиненными заявителю. Он установил, что заявитель не представил доказательств того, что ему были причинены убытки незаконными действиями ответчика, Министерства внутренних дел. Наконец, суд апелляционной инстанции признал, что заявитель и войсковая часть вступили в правоотношение, предусмотренное статьей 906 Гражданского кодекса, в связи с хранением топлива (см. § 15 настоящего Постановления). Таким образом, он заключил, что любой ущерб, причиненный топливу в период хранения, должен возмещаться хранителем. Впоследствии суд кассационной инстанции оставил без изменения акты нижестоящих судов. В этой связи Европейский Суд не может не отметить, что именно арбитражный суд привлек, с согласия заявителя, в качестве надлежащего ответчика Министерство внутренних дел в связи с требованием заявителя.

50. В соответствии с указаниями арбитражного суда заявитель предъявил требования к войсковой части в суд по гражданским делам. Однако, в отличие от арбитражных судов, городской суд заключил в своем решении от 12 ноября 2003 г., что между заявителем и властями, включая войсковую часть, обязательственные отношения не возникли (см. § 18 настоящего Постановления).

51. Из вышеизложенного следует, что, хотя заявитель имел возможность возбудить разбирательство против государства, национальные суды сделали противоречивые выводы в отношении фактических и правовых оснований требования заявителя о возмещении убытков, несмотря на признание того, что за невозможность возврата топлива несут ответственность государственные органы. С учетом этих соображений Европейский Суд полагает, что отказ российских судов в присуждении компенсации заявителю за убытки, причиненные вследствие несохранения властями его имущества, при обстоятельствах настоящего дела составлял несоразмерное вмешательство в его "имущество" вопреки статье 1 Протокола N 1 к Конвенции.

52. Соответственно имело место нарушение этого положения.

II. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

53. Заявитель также жаловался в соответствии со статьей 6 Конвенции, что в процессе арбитражного разбирательства 2002 года ему было предложено доказать вину должностных лиц государства в связи с причиненными ему убытками, и что суды страны привлекли Министерство внутренних дел в качестве ответчика и впоследствии отклонили его иск как предъявленный к ненадлежащему органу.

54. Наконец, ссылаясь на несвязанное разбирательство (см. §§ 20 и 21 настоящего Постановления), заявитель жаловался на то, что власти не исполнили судебное решение, и что ему было отказано в доступе к правосудию.

55. Однако, принимая во внимание представленные материалы и постольку, поскольку предмет жалоб находится в его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает в них признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

56. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

57. Заявитель требовал 452 440 рублей в качестве стоимости топлива, изъятого властями, и 109 490 рублей в качестве инфляционных потерь за период с 1998 по 2006 год. Он также требовал 1 809 790 рублей в качестве компенсации морального вреда.

58. Власти Российской Федерации полагали, что присуждение заявителю справедливой компенсации не требуется. Они утверждали, что его требование о возмещении материального ущерба в части стоимости топлива должно быть отклонено с учетом выводов, сделанных судами по гражданским делам. Компенсация морального вреда в любом случае не должна превышать присужденной Европейским Судом в Постановлении от 9 июня 2005 г. по делу "Бакланов против Российской Федерации"* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 10/2006.) (Baklanov v. Russia), жалоба N 68443/01, § 51* (* 3 000 евро (прим. переводчика).).

59. Прежде всего, Европейский Суд напоминает сделанный ранее вывод о том, что с октября 2001 г. заявитель обладал действительным правом требования в отношении топлива, изъятого национальными властями в 1998 году, и что их отказ от возврата топлива или выплаты компенсации составлял несоразмерное вмешательство в нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Учитывая информацию, представленную заявителем и не оспаривавшуюся властями Российской Федерации, Европейский Суд присуждает заявителю 13 300 евро в качестве компенсации материального ущерба в отношении стоимости топлива, а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную выше сумму. В то же время Европейский Суд отклоняет как необоснованное требование заявителя относительно инфляционных потерь.

60. Наконец, Европейский Суд полагает, что установление факта нарушения Конвенции само по себе является достаточной справедливой компенсацией в части морального вреда, причиненного заявителю.

B. Судебные расходы и издержки

61. Заявитель требовал 2 640 евро в качестве компенсации оплаты юридических услуг его двоих представителей в Европейском Суде.

62. Власти Российской Федерации полагали, что заявитель не представил требований по данному основанию.

63. Европейский Суд отмечает, что каждый представитель требовал 1 320 евро за 26 часов работы. При этом адвокатам уже были выплачены 850 евро в порядке освобождения от оплаты юридической помощи в соответствии с пунктом 1 правила 91 Регламента Суда. Заявитель не представил копии соглашения, свидетельствующего о том, что он уже понес указанные расходы или имел исполнимое обязательство по оплате гонорара своим адвокатам (см. Постановление Европейского Суда от 31 июля 2008 г. по делу "Салманов против Российской Федерации"* (* Опубликовано в специальном выпуске "Российская хроника Европейского Суда" N 2/2009.) (Salmanov v. Russia), жалоба N 3522/04, § 98). Европейский Суд, соответственно, отклоняет требование заявителя по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

64. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой в части уклонения властей от возврата топлива или выплаты компенсации, а в остальной части неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 13 300 евро (тринадцать тысяч триста евро) в качестве компенсации материального ущерба, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, начисляемые на указанную сумму;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

4) отклонил оставшуюся часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 18 июня 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда