Постановление Европейского Суда по правам человека от 14 января 2010 г. Дело "Котов против России" [Kotov v. Russia] (жалоба N 54522/00) (I Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Котов (Kotov)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 54522/00)

Постановление Суда

Страсбург, 14 января 2010 г.

ГАРАНТ:

См. Постановление Европейского Суда по правам человека от 3 апреля 2012 г. Дело "Котов (Kotov) против Российской Федерации" (жалоба N 54522/00) (Большая Палата)

По делу "Котов против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Ханлара Гаджиева,

Дина Шпильманна,

Сверре Эрика Йебенса, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 4 мая 2006 г. и 15 декабря 2009 г.,

вынес в последнюю из указанных дат следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 54522/00, поданной против Российской Федерации в Европейскую Комиссию по правам человека (далее - Европейская Комиссия) в соответствии с бывшей статьей 25 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Владимиром Михайловичем Котовым (далее - заявитель) 15 июля 1998 г.

2. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. Заявитель жаловался, в частности, на невозможность реального погашения задолженности в рамках процедуры ликвидации коммерческого банка.

4. Жалоба была передана в Европейский Суд 1 ноября 1998 г., в дату вступления в силу Протокола N 11 к Конвенции (пункт 2 статьи 5 Протокола N 11 к Конвенции).

5. Решением от 4 мая 2006 г. Палата признала жалобу частично приемлемой.

6. Власти Российской Федерации подали дополнительные письменные объяснения (пункт 1 правила 59 Регламента Суда), а заявитель воздержался от этого.

Факты

I. Обстоятельства дела

7. Заявитель родился в 1948 году и проживает в г. Краснодаре.

1. Разбирательство о возврате средств банком

8. 15 апреля 1994 г. заявитель поместил 3 330 новых рублей (далее - рубли) на сберегательный счет в коммерческом банке "Юрак" (далее - банк) под 200% годовых. В апреле - июле 1994 г. он получил сумму в размере 555 рублей, накопленных на счете в качестве процентов. В связи с изменением банком процентных ставок заявитель потребовал в августе 1994 г. закрытия счета, но банк заявил о невозможности возврата первоначальной суммы вклада и накопленных процентов в связи с отсутствием средств.

9. Заявитель предъявил к банку иск, требуя возврата первоначальной суммы вклада, а также выплаты накопленных процентов, штрафных санкций в размере 3% в день, компенсации материального ущерба (понесенного по причине строительства дома) и морального вреда (в связи с ухудшением здоровья).

10. 20 февраля 1995 г. Октябрьский районный суд г. Краснодара частично удовлетворил заявленные требования. Он постановил, что в связи с закрытием счета банк должен выплатить заявителю сумму в размере 3 607 рублей, соответствующую размеру первоначального вклада и процентам, накопленным к августу 1994 г. В порядке индексации этой суммы суд взыскал с банка в пользу заявителя 6 276 рублей. Он постановил, кроме того, взыскать 3 330 рублей в качестве штрафных санкций и 500 рублей в качестве компенсации морального вреда, а всего 10 156 рублей.

11. Это решение было оставлено без изменения вышестоящим судом 21 марта 1995 г.

12. По решению Октябрьского районного суда от 5 апреля 1996 г. вышеуказанная сумма была увеличена до 17 983 рублей с учетом неуплаты 10 156 рублей и уровня инфляции.

13. Между тем 16 июня 1995 г. по требованию Центрального банка и Сбербанка России Арбитражный суд Краснодарского края признал банк банкротом.

14. 19 июля 1995 г. тем же судом было открыто конкурсное производство и назначен конкурсный управляющий для проведения процедуры ликвидации.

2. Первое разбирательство об оспаривании незаконного распределения активов между кредиторами

15. 11 января 1996 г. арбитражный суд утвердил промежуточный ликвидационный баланс по состоянию финансов на 28 декабря 1995 г.

16. На основании этого баланса комитет кредиторов банка решил 18 января и 13 марта 1996 г. распределить активы в первую очередь определенной категории кредиторов. Таким образом, инвалиды, ветераны Великой Отечественной войны, лица, находящиеся в тяжелом материальном положении, лица, активно участвовавшие в процессе ликвидации, а всего 700 человек (примерно 10% от общего числа кредиторов), должны были получить от конкурсного управляющего 100% индексированной суммы их вкладов с процентами. Было решено предоставить возмещение остальным кредиторам на тех же условиях по мере формирования конкурсной массы.

17. Заявитель направил конкурсному управляющему требование о выплате задолженности в размере 17 983 рублей. На основании этого требования 6 апреля 1998 г. ему была возвращена сумма в размере 140 рублей.

18. 22 апреля 1998 г. заявитель оспорил в арбитражном суде возмещение в размере 100% другим кредиторам, тогда как он, будучи кредитором первой очереди, получил только 140 рублей. Ссылаясь на статьи 15 и 30 Закона 1992 года "О несостоятельности (банкротстве) предприятий" (далее - закон 1992 года), он потребовал возвращения остатка своего долга в соответствии с принципом пропорциональности. Статья 30 указанного закона предусматривала, что в случае недостаточности имущества для удовлетворения требований всех кредиторов возмещение кредиторам одной очереди производится пропорционально сумме долга перед каждым из них. В данном деле на дату требования заявителя в результате процедуры ликвидации были выявлены 2 305 000 рублей, послуживших для выплаты 100% задолженности различным категориям вышеупомянутых кредиторов (см. § 16 настоящего Постановления).

19. 6 июля 1998 г. судом первой инстанции заявителю было отказано в иске по причине того, что сумма задолженности (17 983 рублей) соответствовала 0,78% активов общей суммой 2 305 000 рублей, выявленных в результате процедуры ликвидации и использовавшихся для удовлетворения требований определенной категории кредиторов. В соответствии с принципом пропорциональности он, таким образом, мог получить только 0,78% от 17 983 рублей, что соответствует 140 рублям. Эта сумма уже была выплачена ему 6 апреля 1998 г., тогда как остаток долга мог быть возвращен ему в пределах средств, полученных в дальнейшем в рамках процедуры ликвидации.

20. Рассмотрев жалобу 26 августа 1998 г., региональный арбитражный суд постановил, что в нарушение требований статьи 27 закона 1992 года конкурсный управляющий не составил реестр кредиторов, позволяющий определить кредиторов первой очереди и суммы, причитающиеся каждому из них в отдельности. В соответствии с документами, представленными конкурсным управляющим, не представлялось возможным определить, какова была очередность заявителя по отношению к другим кредиторам, сам конкурсный управляющий устно сообщал, что требования заявителя относились к пятой очереди. Региональный суд полагал, что, приняв решение о возврате 100% суммы долга определенной категории кредиторов, комитет кредиторов превысил свои полномочия, установленные статьей 23 закона 1992 года. Исполняя такое решение и распределяя активы подобным образом, ликвидатор со своей стороны нарушил требования статей 15 и 30 указанного закона. Напоминая, что статья 30 закона не позволяет широко толковать ее положения, региональный суд обязал конкурсного управляющего устранить выявленные нарушения в течение месяца и проинформировать его о мерах, принятых в этом отношении.

21. Конкурсный управляющий подал кассационную жалобу в Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа, утверждая, что распределение активов проводилось согласно решению комитета кредиторов, что это распределение состоялось в соответствии со статьей 64 Гражданского кодекса, и что, следовательно, оно не противоречило требованиям статьи 30 закона 1992 года (см. §§ 33 и 34 настоящего Постановления). 12 ноября 1998 г. его жалоба была отклонена. Оставляя без изменения постановление от 26 августа 1998 г., кассационная инстанция указала, что конкурсный управляющий не должен был принимать к исполнению решение, принятое комитетом кредиторов в нарушение закона.

22. Исполнение постановления от 26 августа 1998 г. и, прежде всего, восстановление имущественного положения заявителя оказалось невозможным по причине отсутствия активов.

3. Второе разбирательство об оспаривании незаконного распределения активов между кредиторами

23. Столкнувшись с невозможностью исполнения решения от 26 августа 1998 г., заявитель подал 2 сентября 1998 г. жалобу в арбитражный суд, которую он дополнил позднее жалобой от 27 января 1999 г. Он требовал, чтобы конкурсный управляющий лично возвратил ему индексированный остаток задолженности, составлявшей 17 983 рубля, проценты и компенсацию морального вреда в связи с его незаконными действиями.

24. Данные жалобы были рассмотрены в рамках конкурсного производства, открытого против банка.

25. 4 февраля 1999 г. региональный арбитражный суд отклонил жалобу заявителя по тем мотивам, что 20 февраля 1995 г. и 5 апреля 1996 г. Октябрьский районный суд присудил заявителю 17 983 рубля в качестве возмещения задолженности, ущерба и процентов, и что суд не может повторно разрешать одни и те же требования. Региональный суд установил, что заявитель проходил под номером 519 в реестре кредиторов, и в части вклада как такового банк должен ему остаточную сумму в размере 8 813 рублей. Он повторил, что эта сумма может быть возвращена в порядке, предусмотренном статьей 64 Гражданского кодекса.

26. 31 марта 1999 г. апелляционная инстанция регионального арбитражного суда оставила без изменения решение от 4 февраля 1999 г. и повторила, что в соответствии с законом 1998 года, действующим на момент рассмотрения жалобы заявителя, лишь задолженность, образовавшаяся в период деятельности банка, подлежит возмещению. В связи с этим требования о выплате различных сумм, на которые заявитель получил право после банкротства банка и в процессе его ликвидации, не могут быть признаны. Апелляционная инстанция констатировала, что на основании судебных решений заявитель получил право на возмещение в размере 17 983 рублей, что соответствует ущербу, причиненному банком до банкротства. Она уточнила, что заявитель сможет получить эту сумму, когда будет достаточно активов, выявленных в процессе ликвидации. С точки зрения апелляционной инстанции, жалоба заявителя заключалась в истребовании вышеупомянутой суммы, увеличенной на размер штрафных санкций по причине ее неполучения.

27. 9 июня 1999 г. Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа отклонил кассационную жалобу заявителя по следующим мотивам:

"Решение комитета кредиторов и действия конкурсного управляющего по возвращению 100% долга лишь 700 кредиторам (на 7 567 кредиторов банка, чьи требования составили 24 875 000 рублей) действительно нарушили принцип пропорционального исполнения требований одной очереди, но не причинили Котову предполагаемого ущерба, поскольку полное удовлетворение требований всех кредиторов первой очереди не было возможным по причине недостаточности активов, которые могли бы быть распределены. Действительно, сумма, возвращенная Котову, была рассчитана пропорционально сумме его долга по отношению к общей конкурсной массе, выявленной во время процедуры ликвидации_".

28. Кассационная инстанция также подтвердила, что процедура ликвидации продолжалась, и заявитель имел возможность получить свой долг.

29. 17 июня 1999 г. региональный арбитражный суд утвердил ликвидационный баланс, представленный конкурсным управляющим и одобренный собранием кредиторов, и прекратил производство по делу о банкротстве в связи с недостаточностью имущества должника.

4. Надзорное производство

30. После того, как жалоба была коммуницирована властям Российской Федерации, 31 января 2001 г. председатель Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации принес протест в порядке надзора на судебные акты от 4 февраля, 31 марта и 9 июня 1999 г. (см. §§ 25-27 настоящего Постановления), мотивируя это тем, что они были приняты в нарушение статьи 22 Арбитражного процессуального кодекса (АПК), определяющей компетенцию арбитражных судов. В частности, рассмотрение жалоб заявителя от 2 сентября 1998 г. и 27 января 1999 г. в рамках конкурсного производства, открытого в отношении банка, противоречило закону 1992 года, регулирующему эту процедуру. Данные жалобы затрагивали спор между заявителем и конкурсным управляющим, и они не имели отношения к процедуре банкротства как таковой и должны были подаваться заявителем в суды общей юрисдикции.

31. На этом основании председатель требовал отмены оспоренных решений и прекращения производства по вышеуказанным жалобам. 17 апреля 2001 г. Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации удовлетворил требования по основаниям, изложенным в протесте.

32. 1 июня 2001 г. заявитель обратился в тот же Президиум с просьбой пересмотреть постановление от 17 апреля 2001 года. 4 июля 2001 г. данная просьба была отклонена заместителем председателя Высшего Арбитражного Суда в связи с отсутствием правовых оснований.

II. Применимое национальное законодательство и практика

1. Гражданский кодекс 1994 года

33. В соответствии со статьей 63 после окончания срока для предъявления требований кредиторами ликвидационная комиссия составляет промежуточный ликвидационный баланс, который содержит сведения о составе имущества ликвидируемого юридического лица, перечне предъявленных кредиторами требований, а также о результатах их рассмотрения. Промежуточный ликвидационный баланс утверждается органом, принявшим решение о ликвидации юридического лица. Если имеющиеся у ликвидируемого юридического лица денежные средства недостаточны для удовлетворения требований кредиторов, ликвидационная комиссия осуществляет продажу имущества юридического лица с публичных торгов. Выплата денежных сумм кредиторам ликвидируемого юридического лица производится со дня утверждения промежуточного ликвидационного баланса, за исключением кредиторов пятой очереди, выплаты которым производятся по истечении месяца со дня утверждения промежуточного ликвидационного баланса. После завершения расчетов с кредиторами тем же способом составляется и утверждается ликвидационный баланс. При недостаточности имущества для удовлетворения требований кредиторов последние вправе обратиться в суд с иском об удовлетворении оставшейся части требований за счет собственника предприятия* (* Буквально - при недостаточности у ликвидируемого казенного предприятия имущества, а у ликвидируемого учреждения - денежных средств для удовлетворения требований кредиторов последние вправе обратиться в суд с иском об удовлетворении оставшейся части требований за счет собственника имущества этого предприятия или учреждения (прим. переводчика).).

Статья 64 Гражданского кодекса в редакции, действовавшей до 20 февраля 1996 г., определяла пять очередей кредиторов, требования каждой из которых подлежали удовлетворению после удовлетворения требований кредиторов предыдущей очереди. В соответствии с данной классификацией, заявитель относился к пятой очереди - "другие кредиторы". Статья 64 не упоминала очередь кредиторов, состоящую из пенсионеров, ветеранов Великой Отечественной войны или лиц, находящихся в тяжелом материальном положении.

В соответствии с новым абзацем, введенным в действие с 20 февраля 1996 г., при ликвидации банков или других кредитных учреждений в первую очередь удовлетворяются требования граждан, являющихся вкладчиками.

Статья 64 также устанавливала, что при недостаточности имущества ликвидируемого юридического лица оно распределяется между кредиторами соответствующей очереди пропорционально суммам требований, подлежащих удовлетворению.

2. Закон от 19 ноября 1992 г. ("закон 1992 года") "О несостоятельности (банкротстве) предприятий", который применялся к процедурам банкротства, введенным до 1 марта 1998 г.

34. В соответствии с пунктами 1 и 2 статьи 3 рассмотрение дел о несостоятельности (банкротстве) предприятий производится арбитражным судом в порядке, установленном данным законом, а по вопросам, не урегулированным в нем - в соответствии с Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.

Согласно статье 15 закона конкурсное производство осуществляется с целью соразмерного удовлетворения требований кредиторов и объявления должника свободным от долгов, а также с целью охраны сторон от неправомерных действий в отношении друг друга.

В соответствии с пунктом 2 статьи 18 закона с момента признания должника несостоятельным (банкротом) и принятия решения об открытии конкурсного производства все претензии имущественного характера могут быть предъявлены должнику только в рамках конкурсного производства.

Согласно статье 19 арбитражный суд назначает конкурсного управляющего и принимает решения о правомерности действий участников конкурсного производства в случаях, предусмотренных в законе. Статья 20 устанавливает, что такими участниками являются конкурсный управляющий, комитет кредиторов, кредитор и так далее.

В силу пункта 1 статьи 21 конкурсный управляющий приобретает право распоряжения имуществом должника, осуществляет анализ финансового состояния должника, изучает обоснованность требований кредиторов, признает или отклоняет их, формирует конкурсную массу, выполняет функции управления предприятием-должником, формирует состав ликвидационной комиссии и руководит ее работой, созывает собрание кредиторов.

В соответствии с пунктом 2 статьи 21 во взаимосвязи с пунктом 4 статьи 12 кандидат в конкурсные управляющие должен быть экономистом или юристом либо обладать опытом хозяйственной работы. Он не должен иметь судимостей. Конкурсным управляющим не может быть должностное лицо администрации предприятия-должника или кредитора. Кандидат представляет декларацию о своих доходах и имущественном состоянии.

Согласно пункту 3 статьи 21 конкурсный управляющий имеет право обжаловать в арбитражный суд решения собрания (комитета) кредиторов, принятые с нарушением компетенции собрания (комитета).

В соответствии с пунктом 1 статьи 27 конкурсный управляющий после истечения двухмесячного срока предъявления претензий кредиторами к должнику составляет список признанных и отклоненных претензий с указанием сумм признанных претензий и очередности их удовлетворения. Список в течение двух месяцев направляется кредиторам.

Статья 30 устанавливает различные очереди распределения конкурсной массы. Требования каждой очереди удовлетворяются после полного погашения требований предыдущей очереди (пункт 3). При недостаточности взысканной суммы для полного удовлетворения всех требований кредиторов соответствующей очереди эти требования удовлетворяются пропорционально сумме, причитающейся каждому из них (пункт 4). Статья 30 не устанавливает такой категории кредиторов, как инвалиды или ветераны Великой Отечественной войны или лица, находящиеся в тяжелом материальном положении. Пункт 1 указанной статьи предусматривает, что вне очереди покрываются расходы, связанные с конкурсным производством, выплатой вознаграждений конкурсному управляющему и продолжением функционирования предприятия-должника.

Статья 31 наделяет кредитора, считающего, что решение конкурсного управляющего нарушает его права и законные интересы, правом обратиться в арбитражный суд с соответствующим заявлением.

В соответствии с пунктом 3 статьи 35 требования кредиторов, не удовлетворенные из-за недостаточности конкурсной массы, считаются погашенными.

Статья 38 определяет, что предприятие-должник считается ликвидированным с момента исключения его из соответствующего государственного реестра на основании вынесенного арбитражным судом определения о завершении конкурсного производства.

3. Федеральный закон от 8 января 1998 г. "О несостоятельности (банкротстве)" ("закон 1998 года"), который применялся к процедурам банкротства, введенным после 1 марта 1998 г.

35. Пункт 3 статьи 21 предоставлял кредиторам право требовать от арбитражного управляющего возмещения убытков, причиненных действиями (бездействием) арбитражного управляющего, нарушающими законодательство Российской Федерации.

В соответствии с абзацем 7 пункта 1 статьи 98 закона с момента признания должника банкротом все требования к должнику могут быть предъявлены только в рамках конкурсного производства (см. также пункт 2 статьи 18 закона 1992 года).

Статья 114 устанавливает такие же принципы распределения и пропорциональности, что и статья 30 закона 1992 года.

4. Арбитражный процессуальный кодекс 1995 года ("АПК"), действовавший в период, относящийся к обстоятельствам дела

36. Согласно статье 131 при принятии решения, обязывающего ответчика совершить определенные действия, не связанные с передачей имущества или взысканием денежных сумм, арбитражный суд в резолютивной части решения указывает, кто, где, когда или в течение какого периода времени обязан эти действия совершить.

В соответствии со статьей 143 дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным кодексом, с особенностями, установленными законом о несостоятельности (банкротстве).

5. Постановление Конституционного Суда от 12 марта 2001 г.

37. Пункт 4, касающийся конституционности пункта 2 статьи 18 закона 1992 года (пункт 1 статьи 98 во взаимосвязи с пунктом 1 статьи 15 и пунктом 1 статьи 55 закона 1998 года) устанавливает:

"...арбитражные суды при рассмотрении жалоб граждан-кредиторов_ не вправе давать конкурсному управляющему обязательные указания имущественного характера в отношении кредиторов о признании долга или права... Указанные особенности_ не должны толковаться как исключающие возможность рассмотрения судами общей юрисдикции имущественных_ требований граждан-кредиторов_ в соответствии с требованиями законодательства о несостоятельности (банкротстве).

Не содержится в оспариваемых нормах и каких-либо положений, препятствующих вынесению арбитражными судами решений, которые в полной мере позволяли бы заинтересованным лицам реализовать право на судебную защиту в процедуре, предусмотренной для признания предприятия-должника несостоятельным (банкротом), поскольку другими нормами Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" предусмотрен именно судебный порядок разрешения разногласий (статьи 41, 44, 57, 107, 108 и др.).

Отказ арбитражного суда в принятии заявления в связи с неподсудностью дела арбитражному суду_ не исключает возможности обращения заинтересованного лица за защитой своих прав в суды общей юрисдикции_ Конституционное право на судебную защиту должно обеспечиваться и в том случае, если действующим законодательством не установлено разграничение компетенции между арбитражными судами и судами общей юрисдикции.

При таком истолковании [соответствующие нормы] не препятствуют судам общей юрисдикции рассматривать имущественные требования граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, к конкурсным управляющим_ о возмещении причиненного вреда, а арбитражным судам - использовать механизм исполнения решений судов общей юрисдикции в соответствии с требованиями названного Федерального закона...".

Право

38. Заявитель жаловался на невозможность реального погашения задолженности по причине незаконного распределения активов конкурсным управляющим. Статья 1 Протокола N 1 к Конвенции предусматривает:

"Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права Государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов".

I. Предварительное возражение властей Российской Федерации

39. Власти Российской Федерации повторили свое возражение, касающееся неприемлемости жалобы, которое было ранее отклонено Европейским Судом (см. Решение Европейского Суда от 4 мая 2006 г. по делу "Котов против Российской Федерации" (Kotov v. Russia), жалоба N 54522/00), о неисчерпании заявителем внутренних средств правовой защиты. В частности, они полагали, что заявитель был обязан в независимом разбирательстве в суде общей юрисдикции требовать личной ответственности конкурсного управляющего на основании главы 59 Гражданского кодекса ("Обязательства вследствие причинения вреда") за незаконное распределение активов банка. Это подтверждалось тем, что судебные акты от 4 февраля, 31 марта и 9 июня 1999 г., вынесенные по жалобам заявителя, направленным на возмещение вреда, причиненного конкурсным управляющим лично, были отменены 17 апреля 2001 г. по причине неподведомственности данного дела арбитражным судам. Незаконный характер действий конкурсного управляющего был признан арбитражными судами в 1998 году, и по мнению властей Российской Федерации было бы проще взыскать компенсацию причиненного вреда в суде общей юрисдикции с конкурсного управляющего как с физического лица.

40. Европейский Суд напоминает, что те же доводы властей Российской Федерации уже были детально изучены на стадии принятия решения по поводу приемлемости жалобы, до того как были отвергнуты со следующей формулировкой:

"Судебные акты от 4 февраля, 31 марта и 9 июня, вступившие в законную силу, были отменены в 2001 г. на основании поданного протеста. Европейский Суд напоминает, что такая практика сама по себе представляет серьезную проблему с точки зрения принципа правовой определенности, который представляет собой краеугольный камень верховенства права (см. Постановление Большой Палаты по делу "Брумэреску против Румынии" (Brumarescu v. Romania), жалоба N 28342/95, §§ 61 и 62, CEDH 1999-VII; Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, § 57, CEDH 2003-IX). Кроме того, данная отмена имела место по делу после коммуницирования жалобы государству-ответчику и послужила для него основанием представить возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты. Однако Европейский Суд не считает, что данное возражение может надлежащим образом вытекать из отмены судебных актов 1999 года, поскольку в рамках предшествующего разбирательства заявитель жаловался в соответствии с законом на нарушение его права на уважение собственности действиями конкурсного управляющего.

Следует отметить, что в соответствии со статьей 31 закона 1992 года, регулировавшей процедуру банкротства в данном деле, заявитель оспорил в арбитражном суде распределение активов конкурсным управляющим вопреки, как он утверждал, его правам и законным интересам. В рамках данной процедуры, завершившейся принятием кассационного постановления от 12 ноября 1998 г., он добился выигрыша дела, арбитражные суды апелляционной и кассационной инстанции признали нарушение его прав конкурсным управляющим. Они установили, с одной стороны, различные нарушения процедуры, допущенные конкурсным управляющим, и, с другой стороны, ясно подтвердили, что, исполняя решения, принятые комитетом кредиторов в нарушение закона 1992 года, конкурсный управляющий допустил незаконное распределение конкурсной массы. Они предписали исправить допущенные нарушения в течение месяца. Таким образом, национальные суды, к подведомственности которых относятся дела о банкротстве, рассмотрели требования заявителя по существу. Они не только признали нарушение прав заинтересованного лица, но также предписали устранение последствий этого. (_)

Учитывая вышеизложенное, Европейский Суд считает, что, несмотря на отмену решений, принятых в 1999 году, власти Российской Федерации не могут ссылаться на неисчерпание заявителем внутренних средств правовой защиты, поскольку предшествующее разбирательство в арбитражном суде, закончившееся принятием кассационного постановления от 12 ноября 1998 г., достаточно для удовлетворения требований пункта 1 статьи 35 Конвенции для целей жалобы на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции".

41. При таких обстоятельствах и в отсутствие оснований для отхода от указанного вывода Европейский Суд отклоняет предварительное возражение властей Российской Федерации.

II. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

1. Доводы властей Российской Федерации

42. В своих дополнительных объяснениях власти Российской Федерации подчеркнули, что государство не несет ответственности в случае неудачи коммерческих отношений, основанных на добровольном согласии, между заявителем и частным банком. Государство ни разу не вмешивалось в право заявителя на уважение собственности. Обжалуемое вмешательство в данном деле было допущено банком и конкурсным управляющим, и государство не обязано по закону возмещать заявителю понесенные убытки.

43. Кроме того, власти Российской Федерации напомнили, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции не обязывает государство поддерживать покупательную способность сумм, размещенных в финансовых учреждениях (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Рябых против Российской Федерации" (Ryabykh v. Russia), жалоба N 52854/99, CEDH 2003-IX* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2003 год".)). По их мнению, ответственность государства ограничивается установлением правил пропорциональности при распределении имущественной массы, сформированной в процессе ликвидации частных предприятий. Тот факт, что заявитель, несмотря на существование этих правил, не смог получить причитающихся ему сумм по причине банкротства банка и отсутствия достаточных активов, не мог, таким образом, быть вменен в вину государству.

44. Власти Российской Федерации утверждали, что конкурсный управляющий осуществлял свою деятельность в индивидуальном порядке и что в соответствии со статьей 21 закона 1992 года он нес личную ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнение своих обязательств. В 2002 году изменение статьи 20 закона подкрепило это положение введением требования о заключении договора страхования ответственности конкурсного управляющего. Тот факт, что государство не несет ответственности за незаконные действия этого лица, был также подтвержден, по мнению властей Российской Федерации, Конституционным Судом в его постановлении от 12 марта 2001 г. и Президиумом Высшего Арбитражного Суда в его постановлении от 17 апреля 2001 г. Контроль за действиями конкурсного управляющего и соблюдение принципа пропорционального распределения имущества входят в компетенцию арбитражного суда, отвечающего за разрешение споров, возникающих в рамках процедуры ликвидации между кредиторами и конкурсным управляющим.

45. Таким образом, по утверждению властей Российской Федерации, государство исполнило обязательства, предусмотренные статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, установив законные правила справедливого распределения фондов и предусмотрев средства правовой защиты для устранения недостатков процедуры ликвидации или нарушений, совершенных в ходе данной процедуры.

46. Заявитель поддержал свою жалобу, но не представил дополнительных объяснений (см. §§ 5 и 6 настоящего Постановления).

2. Мнение Европейского Суда

47. Европейский Суд напоминает, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции охватывает три различных правила: первое правило, изложенное в первом предложении первого абзаца, имеет общий характер и формулирует принцип уважения собственности; второе правило, содержащееся во втором предложении первого абзаца, предусматривает возможность лишения имущества при определенных условиях; третье правило, изложенное во втором абзаце, признает, что государства-участники, в частности, вправе контролировать использование имущества в соответствии с общим интересом. Второе и третье правила касаются специальных случаев вмешательства в право на уважение собственности и подлежат толкованию в свете общего принципа, сформулированного в первом правиле (см. Постановление Большой Палаты по делу "Ятридис против Греции" (Iatridis v. Greece), жалоба N 31107/96, § 55, CEDH 1999-II).

48. Европейский Суд отмечает, что в данном деле в силу судебных решений от 20 февраля 1995 г. и 5 апреля 1996 г. (см. §§ 10 и 12 настоящего Постановления) заявителю принадлежало право требования в размере 10 156 рублей, индексированных в 17 983 рублей, которое составляло "имущество" в значении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (Постановление Европейского Суда по делу "Бурдов против Российской Федерации" (Burdov v. Russia), жалоба N 59498/00, § 40, CEDH 2002-III* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2002 год".)). Это не оспаривается сторонами.

49. Европейский Суд далее отмечает, что заявитель не мог получить возврат этого долга, потому что должник - коммерческий банк был объявлен банкротом 16 июня 1995 г. Конкурсный управляющий был назначен арбитражным судом 19 июля 1995 г. для проведения процедуры ликвидации. Таким образом, после объявления банкротства вмешательство в право заявителя на уважение собственности представляло собой контроль использования имущества в соответствии со вторым абзацем статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (Постановление Европейского Суда по делу "Луордо против Италии" (Luordo v. Italy), жалоба N 32190/96, § 67, CEDH 2003-IX). В соответствии со статьей 15 закона 1992 года конкурсное производство осуществляется с целью соразмерного удовлетворения требований кредиторов, а также с целью защиты сторон от неправомерных действий в отношении друг друга. Данное вмешательство преследовало законные цели и, следовательно, соответствовало общему интересу, а именно интересу защиты прав других лиц (там же, § 68). При таких условиях и ввиду сложностей, возникающих в процессе формирования конкурсной массы, Европейский Суд не убежден, что заявитель мог рассчитывать с достаточной степенью определенности на возврат суммы долга, которая была определена судами общей юрисдикции 20 февраля 1995 г. и затем 5 апреля 1996 г., даже если арбитражные суды, рассматривающие дело о банкротстве, несколько раз устанавливали, что сумма этого долга возросла до 17 983 рублей.

50. В любом случае Европейский Суд отмечает, что в данном деле проблема не касается разбирательства по делу о банкротстве и как таковая не должна рассматриваться с точки зрения "контроля использования имущества". Она охватывается первым абзацем статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, учитывая окончательное лишение имущества, которому заявитель подвергся в рамках данного разбирательства.

51. Европейский Суд, по примеру властей Российской Федерации, не сомневается в том, что государство не должно нести ответственность по обязательствам коммерческих организаций, которые, став банкротами, не в состоянии исполнять свои обязательства (Постановление Европейского Суда от 17 ноября 2005 г. по делу "Боброва против Российской Федерации" (Bobrova v. Russie), жалоба N 24654/03, § 16). Тем не менее следует решить вопрос о том, может ли нести государство ответственность и в какой степени за действия или бездействие конкурсного управляющего, незаконные действия которого являются предметом рассмотрения в настоящем деле (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 5 апреля 2005 г. по делу "Кацюк против Украины" (Katsyuk v. Ukraine), жалоба N 58928/00, § 38, последняя часть). В действительности заявитель не ссылается на ответственность государства как таковую в области договорных взаимоотношений между ним и частным банком. Его жалобы основаны на незаконных действиях конкурсного управляющего и на невозможности реализовать свои права в связи со злоупотреблением полномочиями со стороны последнего.

52. В отличие от властей Российской Федерации Европейский Суд полагает, что конкурсный управляющий может считаться представителем государства, особенно принимая во внимание его статус, определенный статьями 19 и 21 закона 1992 года. Эти положения определяют требования к кандидатам на должность конкурсного управляющего и качества, которыми он должен обладать, без уточнения, идет ли речь о частном или официальном лице. Даже если речь идет о частном лице, в силу характера выполняемых им функций конкурсного управляющего и передачи ему полномочий национальными судами для выполнения этих функций Европейский Суд не считает, что государство может уклоняться от ответственности, делегируя свои обязательства данному лицу (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 25 марта 1993 г. по делу "Костелло-Робертс против Соединенного Королевства" (Costello-Roberts v. United Kingdom), serie A, N 247-C, p. 58, § 27, последняя часть). Помимо этого, согласно вышеуказанным положениям это не профессиональный конкурсный управляющий, а экономист или юрист, наделенный полномочиями национальными судами для проведения процедуры банкротства. Те же суды, с другой стороны, осуществляют надзор за этой деятельностью (см. противоположный пример в упоминавшемся выше Постановлении Европейского Суда по делу "Кацюк против Украины", § 39). В рамках своих полномочий, определенных законом, конкурсный управляющий исполняет свои обязанности под контролем государства и наделен задачей по установлению "справедливого равновесия" между требованиями общественного интереса и защиты основных прав личности (см., в частности, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Луордо против Италии", §§ 67-69). Следовательно, с точки зрения Европейского Суда, его действия или бездействие при обстоятельствах данного дела возлагают ответственность на государство (см., с необходимыми изменениями, Постановление Европейского Суда от 11 октября 2005 г. по делу "Сычев против Украины" (Sychev v. Ukraine), жалоба N 4773/02, §§ 53 и 54).

53. Европейский Суд полагает, что активы, сформированные вследствие первых операций в рамках конкурсного производства (2 305 000 рублей), могли быть достаточными, чтобы погасить долг заявителя или, по крайней мере, значительную его часть, если бы конкурсный управляющий действовал в пользу заинтересованных лиц, кредиторов первой очереди в соответствии с законом. Полная невозможность для заявителя вернуть свой долг в сумме, превышающей 140 рублей (см. § 7 настоящего Постановления), является прямым следствием злоупотребления полномочиями со стороны конкурсного управляющего, которое сделало невозможным даже частичное исполнение решений от 20 февраля 1995 г. и 5 апреля 1996 г. и лишило полезного эффекта решения арбитражного суда от 26 августа и 12 ноября 1998 г. (см. §§ 20-22 настоящего Постановления). Действительно, эти решения, в которых установлена незаконность действий конкурсного управляющего и которые обязывают исправить ситуацию заявителя, не могли быть исполнены, поскольку конкурсный управляющий уже произвел в 1996 году практически полное распределение конкурсной массы.

54. Согласно российскому законодательству в случае недостаточности конкурсной массы для удовлетворения требований всех кредиторов она должна быть разделена среди кредиторов одной очереди пропорционально сумме долга. Кредиторы данной очереди не могут получить возмещение ранее кредиторов предыдущих очередей (см. §§ 33 и 34 настоящего Постановления, пункты 3 и 4 статьи 30 закона 1992 года, и статью 64 Гражданского кодекса 1994 года).

55. В соответствии со статьей 64 Гражданского кодекса, с учетом поправок, внесенных 20 февраля 1996 г., в процессе ликвидации банка или другого кредитного учреждения физические лица - вкладчики становятся кредиторами первой очереди. Таким образом, заявитель с 20 февраля 1996 г. стал кредитором первой очереди, и обязательства банка перед ним должны были исполняться соответственно этому. Между тем распределение конкурсной массы, сформированной конкурсным управляющим, происходило в соответствии с решениями комитета кредиторов от 18 января и 13 марта 1996 г., в связи с чем заявитель не получил какой-либо суммы денег.

56. Даже если 4 февраля 1999 г. (см. § 25 настоящего Постановления) заявитель имел личный номер в реестре кредиторов на получение возмещения, как следует из решения от 26 августа 1998 г., на эту последнюю дату конкурсный управляющий еще не составил реестр кредиторов в соответствии с требованиями статьи 27 закона 1992 года, тогда как процедура банкротства была открыта с 19 июля 1995 г. Таким образом, очередь, к которой принадлежал заявитель, не была определена, и как следствие этого невозможно было обеспечить возвращение долга после удовлетворения предыдущей очереди кредиторов. Сам конкурсный управляющий на судебном заседании 26 августа 1998 г. утверждал, что заявитель являлся кредитором пятой очереди, что с точки зрения Европейского Суда могло соответствовать статье 106 закона 1998 года. Однако конкурсное производство в данном деле регулировалось не этим законом, а законом 1992 года и Гражданским кодексом 1994 года (см. §§ 20, 21, 30, 34 и 35 настоящего Постановления).

57. Таким образом, будучи кредитором первой очереди и узнав, что существует определенная категория кредиторов, получивших возврат долга в полном объеме с учетом процентов и индексации, заявитель обратился к конкурсному управляющему для защиты своих прав. В результате этого обращения заявитель получил 6 апреля 1998 г. 140 рублей, что составляло 0,78% от суммы его требования, поскольку его требование в размере 17 983 рубля составляло 0,78% от конкурсной массы в размере 2 305 000 рублей. Однако согласно пункту 4 статьи 30 закона 1992 года при недостаточности активов кредиторы той же очереди, что и заявитель, должны были получить возмещение пропорционально размеру своих соответствующих требований, и для определения суммы к возврату каждому из них сумма каждого требования должна была соотноситься не с величиной конкурсной массы, а с общей суммой требований данной очереди.

58. Европейский Суд отмечает, что законный принцип пропорциональности, регламентирующий распределение активов между кредиторами одной очереди, не был принят во внимание в данном деле, кроме того, статья 30 закона 1992 года и статья 64 Гражданского кодекса не устанавливают категорию кредиторов (инвалиды, ветераны Великой Отечественной войны, лица в тяжелом материальном положении), получивших от конкурсного управляющего возврат долга в размере 100% с учетом процентов и индексации. Из этих положений не следует, что 700 заинтересованных кредиторов были кредиторами той же очереди, что и заявитель. Власти Российской Федерации не представили в этом отношении никаких объяснений. Пункт 1 вышеупомянутой статьи 30 определяет, что расходы, связанные с конкурсным производством, выплатой вознаграждений конкурсному управляющему и продолжением функционирования предприятия-должника, имеют приоритет по отношению к требованиям кредиторов первой очереди. Даже если предположить, что "лица, активно участвующие в процедуре ликвидации", также полностью получившие возмещение от конкурсного управляющего, приравниваются к этой категории, остается неясным, какова была правовая основа выплаты 100% задолженности другим кредиторам, упомянутым выше, и лишения заявителя суммы, причитающейся ему в соответствии с принципом пропорциональности (см., с необходимыми изменениями, Решение Европейского Суда от 22 мая 1998 г. по делу "Василеску против Румынии" (Vasilescu v. Roumanie), Recueil des arrets et decisions 1998-III, §§ 50-53). Однако Европейский Суд напоминает в этом отношении, что статья 1 Протокола N 1 к Конвенции требует в первую очередь, чтобы вмешательство публичных властей в право на уважение собственности имело правовую основу (Постановление Европейского Суда от 15 ноября 2005 г. по делу "Гравина против Италии" (Gravina v. Italie), жалоба N 60124/00, § 79), и что верховенство права, один из основополагающих принципов демократического общества, присуще всем статьям Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Ятридис против Греции", § 58).

59. При таких условиях Европейский Суд приходит к выводу, что в данном деле действия конкурсного управляющего представляли собой лишение имущества, даже хотя заявитель и не претерпел формально такое лишение (Решение Европейского Суда от 24 июня 1993 г. по делу "Папамихалопулос и другие против Греции" (Papamichalopoulos et autres v. Grece), serie A, N 260-B, §§ 41 и 42). Его действия не соответствовали национальному законодательству и не могли быть оправданными "общественным интересом", что было подтверждено национальными судами в их решениях от 26 августа и 12 ноября 1998 г.

60. Таким образом, принимая во внимание невозможность для заявителя получить реальное погашение задолженности в соответствии с законным принципом пропорциональности, как было предусмотрено решениями национальных судов от 26 августа и 12 ноября 1998 г., в то время как определенная категория кредиторов, которая не была предусмотрена законом, получила полное возмещение, Европейский Суд находит, что заявитель претерпел незаконное лишение имущества, несовместимое с его правом на уважение собственности.

61. Следовательно, имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции.

III. Применение статьи 41 Конвенции

62. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

63. В формуляре жалобы заявитель утверждал, что понес материальный ущерб в размере 3 000 долларов США и моральный вред в размере 48 000 долларов США. Однако после принятия Европейским Судом решения по вопросу приемлемости жалобы он не представил требований о компенсации в течение установленного срока.

64. Европейский Суд напоминает, что он не присуждает компенсацию, если требования и необходимые расчеты не были представлены в течение срока, предусмотренного для этой цели пунктом 1 правила 60 Регламента Суда, даже если заявитель указывал свои требования на более ранней стадии разбирательства (Постановление Европейского Суда от 21 июля 2005 г. по делу "Фадил Йилмаз против Турции" (Fadil Yilmaz v. Turquie), жалоба N 28171/02, § 26).

65. На основании изложенных принципов Европейский Суд полагает, что отсутствуют основания для присуждения компенсации в настоящем деле.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) отклонил предварительные возражения властей Российской Федерации;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

3) постановил, что отсутствует необходимость в присуждении справедливой компенсации по настоящему делу.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 14 января 2010 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда