Постановление Европейского Суда по правам человека от 23 февраля 2010 г. Дело "Сычев (Sychev) против Российской Федерации" (жалоба N 14824/02) (Третья Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья Секция)

Дело "Сычев (Sychev) против Российской Федерации"
(Жалоба N 14824/02)

Постановление Суда

Страсбург, 23 февраля 2010 г.

По делу "Сычев против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Йозепа Касадеваля, Председателя Палаты,

Элизабет Фура* (* Ранее была известна как Элизабет Фура-Сандстрём (прим. переводчика).),

Боштьяна Цупанчича,

Анатолия Ковлера,

Альвины Гюлумян,

Эгберта Мийера,

Луиса Лопеса Герры, судей,

а также при участии Сантьяго Кесада, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 2 февраля 2010 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 14824/02, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Олегом Ивановичем Сычевым (далее - заявитель) 15 марта 2002 г.

2. Интересы заявителя представлял В. Постников, адвокат, практикующий в г. Тюмени. Власти Российской Федерации были представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 15 сентября 2005 г. председатель Третьей Секции коммуницировал жалобу властям Рос-
сийской Федерации в части законности предварительного заключения заявителя, его предположительно чрезмерной длительности и длительности разбирательства по его уголовному делу. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявитель родился в 1959 году и проживает в г. Новый Уренгой Тюменской области.

5. Заявитель является военнослужащим в отставке, имеющим звание подполковника. В 1996-2000 годах он являлся командиром дорожно-строительной части N 1393 Тюменского гарнизона.

A. Задержание заявителя и последующее расследование

6. 2 июня 2000 г. военный прокурор Тюменского гарнизона (далее - прокурор) возбудил уголовное дело против заявителя по подозрению в краже при отягчающих вину обстоятельствах.

7. Заявитель был задержан и обыскан в ту же дату. В постановлении о задержании упоминалось существование свидетелей, которые указали на причастность заявителя к преступной деятельности.

8. В эту дату сотрудник милиции П. сообщил, что заявитель активно сопротивлялся задержанию и что милиции пришлось применить физическую силу для его задержания. Представляется, что этот документ не упоминался судами при оценке необходимости заключения заявителя под стражу на период уголовного разбирательства.

9. 5 июня 2000 г. прокурор возбудил уголовное дело в отношении заявителя по подозрению в мошенничестве при отягчающих вину обстоятельствах.

10. В ту же дату заявителю было официально предъявлено обвинение по нескольким эпизодам кражи и мошенничества, превышении должностных полномочий и воспрепятствовании осуществлению правосудия и производству предварительного расследования.

11. 6 июля ему также было предъявлено обвинение во взяточничестве.

B. Постановление о заключении под стражу от 5 июля 2000 г.

12. 5 июля 2000 г. прокурор санкционировал заключение заявителя под стражу, отметив наличие оснований полагать, что он может скрыться или воспрепятствовать производству по уголовному делу, а также тяжесть предъявленных обвинений.

13. Постановление о заключении под стражу было обжаловано заявителем и оставлено без изменения военным судом Тюменского гарнизона 26 сентября 2000 г.

C. Постановление о содержании под стражей от 22 сентября 2000 г.

14. 22 сентября 2000 г. военный прокурор Уральского военного округа продлил срок содержания заявителя под стражей до пяти месяцев, то есть до 2 ноября 2000 г. Вынося постановление, прокурор подробно изложил все действия, которые были совершены следственными органами до этого времени, такие как допрос нескольких десятков свидетелей, организация очных ставок между свидетелями и сообвиняемыми, обыск квартир сообвиняемых и изъятие различных документов.

D. Передача уголовного дела заявителя в суд

15. 2 ноября 2000 г. исполняющий обязанности военного прокурора Тюменского гарнизона утвердил обвинительное заключение, и дело было направлено в суд.

16. 4 ноября 2000 г. военный суд Тюменского гарнизона принял дело к рассмотрению.

17. Определением от 18 ноября 2000 г. суд назначил первое заседание на 6 декабря 2000 г. и отметил, не вдаваясь в дальнейшие подробности, что мера пресечения оставлена без изменения.

E. Заседания 6 и 7 декабря 2000 г.

18. 6 декабря 2000 г. судья С. и два народных заседателя, офицеры Я. и М., начали рассмотрение дела заявителя. Интересы заявителя представлял адвокат Трофимов.

19. Определением от 6 декабря 2000 г. суд удовлетворил ходатайство прокурора о психиатрической экспертизе заявителя. Суд принял во внимание описание прокурором поведения заявителя в период расследования дела, включая периодические угрозы и оскорбления конвойных милиционеров, попытки ударить их и склонность биться головой о стену. Кроме того, заявитель, как утверждалось, съел график своего ознакомления с материалами дела.

20. Разбирательство уголовного дела заявителя было приостановлено. Тем же определением суд направил заявителя на экспертизу в Тюменскую областную психиатрическую клиническую больницу и принял решение о сохранении избранной меры пресечения.

21. В документе, датированном 7 декабря 2000 г., судья С. уведомил военного прокурора Тюменского гарнизона о том, что следователь Г. был хорошо осведомлен о предположительно "ненормальном" поведении заявителя, и что он был обязан назначить обследование последнего раньше. Его уклонение от этого в период предварительного следствия расценивалось как серьезный недостаток, который оказал отрицательное влияние на конституционные права заявителя, поскольку, в частности, повлек продление срока его содержания под стражей.

F. Госпитализация заявителя и связанное с ней разбирательство

22. Представляется, что 8 декабря 2000 г. заявитель был помещен в больницу. Заявитель обжаловал определение от 6 декабря 2000 г. и возбудил разбирательство также против больницы.

23. Письмом, датированным 15 декабря 2000 г., судья С. просил руководителя отделения стационарных психиатрических обследований приостановить экспертизу заявителя в связи с обжалованием им определения от 6 декабря 2000 г.

24. 20 декабря 2000 г. материалы дела были направлены в военный суд Уральского военного округа для рассмотрения жалобы заявителя. 11 января 2001 г. суд отклонил жалобу и оставил обжалуемое определение без изменения.

25. В связи с большой загрузкой военной службы связи материалы дела были возвращены в суд первой инстанции только 26 марта 2001 г. На следующий день дело было направлено в больницу, в которой содержался заявитель.

26. 9 февраля 2001 г. эксперты признали заявителя психически нормальным, и в эту же дату он, по-видимому, был выписан из больницы.

27. Он указывает, что, несмотря на заключение экспертизы, суд вновь направил его в ту же больницу для психиатрического обследования 4 апреля 2001 г. Предположительно обследование не проводилось, он был выписан из больницы 20 апреля 2001 г. Как утверждает заявитель, его медицинские документы, содержавшие диагноз "психически нормален", сопровождались указанием на то, что это вторично поставленный диагноз (повторный).

28. Поскольку заявитель жаловался на свое содержание под стражей в суды по гражданским делам, решением от 26 апреля 2001 г. Тюменский районный суд отклонил его жалобу на Тюменскую областную психиатрическую больницу, установив, что он был помещен туда по распоряжению суда, и нарушение его физической неприкосновенности или иных других прав допущено не было.

29. Заявитель также жаловался в прокуратуру Тюменской области, утверждая, что он был незаконно помещен в психиатрическую больницу и содержался там под стражей. Постановлением от 11 декабря 2001 г. прокурор отказал в возбуждении уголовного дела в связи с жалобой заявителя. Это постановление было отменено 7 марта 2002 г. вышестоящим прокурором, и соответствующие материалы были направлены обратно для дополнительной проверки. В неустановленную дату дело было прекращено.

G. Судебное разбирательство после обследования заявителя

30. 15 мая 2001 г. суд первой инстанции получил материалы дела из больницы совместно с заключением экспертизы.

31. Представляется, что в связи с загрузкой суда следующее заседание было назначено на 29 августа 2001 г.

H. Судебное разбирательство 29-31 августа 2001 г. и сопутствующее разбирательство

32. В заседании 29 августа 2001 г. заявитель просил суд освободить его и возвратить дело для дополнительного расследования, в частности, указав на то, что прокурор неясно сформулировал обвинение во взяточничестве. Он также просил о дополнительном ознакомлении с материалами дела.

33. Определением от 31 августа 2001 г. суд первой инстанции отклонил ходатайство заявителя об освобождении и дополнительном расследовании. Представляется, что в мотивировочной части суд ограничился изложением мнения прокурора относительно ходатайства заявителя. В отношении меры пресечения было отмечено, что заявителю предъявлены весьма серьезные обвинения и что он пытался препятствовать осуществлению правосудия и производству предварительного расследования и однажды пытался скрыться. В определении не содержалось иных подробностей и не был указан срок предстоящего содержания под стражей.

34. В то же время суд разрешил заявителю и его адвокату ознакомиться с материалами дела и отложил разбирательство, не указав срока.

35. 30 октября 2001 г. военный суд Уральского военного округа, рассмотрев жалобу, оставил без изменения определение от 31 августа 2001 г. Суд воспроизвел мотивы, изложенные в определении суда первой инстанции, не вдаваясь в иные подробности.

I. Письмо, датированное 27 ноября 2001 г., прокурора, осуществляющего надзор за исполнением наказаний

36. В письме от 27 ноября 2001 г., по-видимому, представлявшем собой ответ на многочисленные жалобы заявителя, прокурор, осуществлявший надзор за исполнением наказаний, уведомил председателя военного суда Уральского военного округа о том, что заявитель содержится под стражей с июня 2000 г. Он также отметил, что с ноября 2000 г., когда суд первой инстанции принял дело к рассмотрению, до ноября 2001 г. состоялось два судебных заседания, последнее из которых завершилось новым отложением на неопределенный срок. В заключение прокурор подчеркнул, что заявитель содержится в переполненном изоляторе, и просил принять меры для ускорения разбирательства.

37. В ответ председатель военного суда Тюменского гарнизона уведомил прокурора о том, что ситуация, описанная в его письме, объяснялась собственным поведением заявителя и, в частности, его постоянным обжалованием решений суда первой инстанции и ходатайством о дополнительном ознакомлении с материалами дела. Председатель подчеркнул, что в последнем случае, когда заявитель знакомился с материалами дела, 4 декабря 2001 г., он вновь вел себя "неадекватно". В частности, он кричал на курьера, бранился и отказывался знакомиться с документами в отсутствие прокурора.

J. Судебное разбирательство 13 и 17 декабря 2001 г. и определение о новом психиатрическом обследовании заявителя

38. Разбирательство возобновилось 13 декабря 2001 г. под председательством судьи Х. с участием двух народных заседателей, офицеров Я. и Ч. Заявитель вновь просил суд освободить его и направить дело для дополнительного расследования, поскольку обвинения во взяточничестве были предположительно неясными. Он также просил суд допустить его бывшую жену, его сына и П. в качестве его представителей и заявил несколько других ходатайств.

39. По ходатайству прокурора суд отложил разбирательство до 17 декабря 2001 г.

40. Определением от 17 декабря 2001 г., по ходатайству прокурора, суд первой инстанции назначил новую стационарную психологическую и психиатрическую экспертизу заявителя в Государственном научном центре социальной и судебной психиатрии имени Сербского в Москве. Суд сослался на поведение заявителя 4 декабря 2001 г., на "количество и содержание" его жалоб в различные органы, на невозможность контролировать свое поведение и на отсутствие "эффективного контакта" с ним в судебных заседаниях. С учетом вышеизложенного суд выразил сомнение в заключении ранее проведенной экспертизы и указал, что психическое состояние заявителя требует дальнейшего выяснения. Разбирательство было приостановлено до получения заключения экспертизы.

41. В определении, вынесенном в ту же дату, суд отклонил ходатайства заявителя об освобождении со ссылкой на серьезность обвинений и на тот факт, что "имеются достаточные основания полагать, что в случае освобождения он может воспрепятствовать производству по уголовному делу и скрыться, поскольку, как следует из материалов дела, такие попытки уже имели место". Срок продленного содержания под стражей не был установлен.

42. Тем же определением суд отклонил ходатайство заявителя о допуске его бывшей жены, его сына и П. в качестве представителей. В то же время суд разрешил некой Порфило представлять его интересы.

43. 5 февраля 2002 г. военный суд Уральского военного округа, рассмотрев жалобу, оставил определение от 17 декабря 2001 г. без изменения.

K. Заседание 14 августа 2002 г. и освобождение заявителя под залог

44. Рассмотрение дела заявителя возобновилось на заседании 14 августа 2002 г., заявитель и два его представителя, Трофимов и Постников, присутствовали на нем. Заявитель утверждает, что Порфило не была надлежащим образом уведомлена о заседании и поэтому не явилась.

45. Представляется, что в заседании Трофимов вновь просил суд изменить меру пресечения, избранную в отношении заявителя.

46. Определением от 14 августа 2002 г. суд первой инстанции удовлетворил ходатайство, прекратив содержание заявителя под стражей и освободив его под залог в 10 000 рублей. Суд, в частности, указал:

"Рассмотрев ходатайство [защитника] и другие обстоятельства дела, характер предъявленных Сычеву обвинений, данные о его личности и доходе, а также тот факт, что он имеет постоянное место жительства, военный суд считает возможным изменить меру пресечения путем замены содержания под стражей на залог и устанавливает его в размере 10 000 рублей".

L. Частичное прекращение уголовного разбирательства против заявителя

47. Определением от 26 августа 2002 г. суд первой инстанции прекратил уголовное разбирательство против заявителя в части кражи, мошенничества и воспрепятствования осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, поскольку прокурор отказался от этих обвинений ввиду отсутствия доказательств совершения заявителем этих преступлений.

48. По-видимому, заявитель не обжаловал это определение.

M. Приговор суда первой инстанции и частное постановление

49. Представляется, что 4 сентября 2002 г. военный суд Тюменского гарнизона признал заявителя виновным по остальным обвинениям, но освободил его от наказания, применив постановление об амнистии. Представляется, что заявитель не обжаловал приговор суда первой инстанции.

50. В тот же день суд вынес частное постановление, в котором указывалось на ряд нарушений уголовно-процессуального закона, допущенных на стадии предварительного расследования дела заявителя. В частности, отмечалось, что следователь несколько раз не разъяснял заявителю его право на обжалование его постановлений, что заявителю не был назначен защитник при задержании и он был допрошен в отсутствие адвоката, что многие доказательства были незаконно получены и приобщены к материалам дела, и документы в деле содержат многочисленные следы подчисток и исправлений.

51. Судья И. предложил военному прокурору Тюменского гарнизона принять к сведению вышеизложенные недостатки и сообщить о мерах, принятых в этой связи.

II. Применимое национальное законодательство

52. До 1 июля 2002 г. уголовно-правовые вопросы* (* Так в тексте. Видимо, имеются в виду вопросы уголовного судопроизводства (прим. переводчика).) регулировались Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР (Закон от 27 октября 1960 г. - старый УПК). 1 июля 2002 г. прежний кодекс утратил силу в связи с введением в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (Закон N 174-ФЗ от 18 декабря 2001 г. - новый УПК).

A. Меры пресечения

53. "Меры пресечения" включают подписку о невыезде, личное поручительство, залог и заключение под стражу (статья 89 старого УПК, статья 98 нового УПК).

B. Органы, уполномоченные решать вопрос о заключении под стражу

54. Конституция РФ от 12 декабря 1993 г. предусматривает, что обвиняемый может быть заключен под стражу и срок содержания под стражей продлевается только по судебному решению (статья 22).

Согласно старому УПК, решение о заключении под стражу могло приниматься прокурором или судом (статьи 11, 89 и 96).

Новый УПК требует принятия решения районным или городским судом по мотивированному ходатайству прокурора в сопровождении соответствующих доказательств (части 1, 3-6 статьи 108).

C. Основания для содержания под стражей

55. При разрешении вопроса о заключении обвиняемого под стражу компетентный орган обязан установить, имеются ли достаточные основания полагать, что обвиняемый скроется от дознания, предварительного следствия или суда, или воспрепятствует установлению истины по уголовному делу, или продолжит заниматься преступной деятельностью* (* А также для обеспечения исполнения приговора (прим. переводчика).) (статья 89 старого УПК). Он также должен учитывать тяжесть предъявленного обвинения, личность подозреваемого или обвиняемого, род его занятий, возраст, состояние здоровья, семейное положение и другие обстоятельства (статья 91 старого УПК, статья 99 нового УПК).

56. До 14 марта 2001 г. заключение под стражу применялось по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года, или "при исключительных обстоятельствах"* (* Буквально "в исключительных случаях эта мера пресечения может быть применена по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы и на срок не свыше одного года" (прим. переводчика).) дела (статья 96). 14 марта 2001 г. в старый УПК были внесены изменения, допускавшие заключение обвиняемых под стражу по делам о преступлениях, за которые законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше двух лет, или если они нарушили ранее избранную им меру пресечения или не имеют постоянного места жительства в России или если их личность не может быть установлена. Поправками от 14 марта 2001 г. было также отменено положение, допускавшее содержание обвиняемых под стражей исключительно на основании общественной опасности совершенного преступления. Новый УПК воспроизвел измененные положения (часть 1 статьи 97 и часть 1 статьи 108), и в него были внесены положения о том, что обвиняемый не должен заключаться под стражу, если возможно применение более мягкой меры пресечения.

D. Сроки содержания под стражей

1. Два вида содержания под стражей

57. Кодексы различали два вида содержания под стражей: во-первых, "за следствием"* (* Понятия содержания под стражей "за следствием" или "за судом" широко используются в быту правоохранительных органов, по крайней мере, с начала советского периода. Однако в процессуальном законодательстве эти выражения не применяются (прим. переводчика).), то есть в период, когда компетентный орган - милиция или прокуратура - расследует дело; и, во-вторых, "за судом" (или в период судебного разбирательства), на стадии рассмотрения дела судом. Хотя на практике между ними не было разницы (заключенный содержался в одном и том же изоляторе), исчисление сроков было различным.

2. Сроки содержания под стражей "за следствием"

58. После задержания подозреваемый содержится под стражей "за следствием". Содержание под стражей "за следствием" не может превышать два месяца, однако может быть продлено до 18 месяцев "при исключительных обстоятельствах". Этот срок мог быть продлен вышестоящими прокурорами (согласно старому УПК), но в настоящее время требует разрешения вышестоящих судов (согласно новому УПК). Содержание под стражей "за следствием" свыше 18 месяцев не допускается (статья 97 старого УПК, часть 4 статьи 109 нового УПК).

59. Срок содержания под стражей "за следствием" исчисляется до направления прокурором уголовного дела в суд (статья 97 старого УПК, часть 9 статьи 109 нового УПК).

3. Сроки содержания под стражей "за судом"/ "в период судебного разбирательства"

60. С момента направления прокурором дела в суд обвиняемый считается содержащимся под стражей "за судом" (или "в период судебного разбирательства").

61. До 14 марта 2001 г. старый УПК не предусматривал каких-либо сроков содержания под стражей "в период судебного разбирательства". 14 марта 2001 г. была введена новая статья 239-1, устанавливавшая, что содержание под стражей "в период судебного разбирательства"* (* Буквально "срок содержания под стражей лица, дело которого находится в производстве суда" (прим. переводчика).) не может, как правило, превышать шести месяцев с даты поступления дела в суд. Однако при наличии данных о том, что освобождение подсудимого из-под стражи существенно затруднит всестороннее, полное и объективное исследование обстоятельств дела, суд по собственной инициативе либо ходатайству прокурора мог продлить срок содержания подсудимого под стражей не более чем на три месяца. Эти положения не применялись к лицам, обвиняемым в совершении особо тяжких преступлений.

62. Новый УПК устанавливает, что срок содержания под стражей "за судом" исчисляется с даты поступления дела в суд до даты вынесения приговора. Период содержания под стражей "за судом" обычно не может превышать шести месяцев, но по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях он может продлеваться неоднократно, каждый раз не более чем на 3 месяца (части 2 и 3 статьи 255).

E. Экспертиза

63. Согласно статьям 78, 79 и 290 старого УПК, признавалось обязательным проведение экспертизы для определения психического состояния обвиняемого в тех случаях, когда возникало сомнение по поводу его вменяемости или способности к моменту производства по делу отдавать себе отчет в своих действиях или руководить ими. При необходимости допускалось назначение новой экспертизы по тем же вопросам* (* Вероятно, имеется в виду повторная экспертиза, которая в соответствии со статьей 81 УПК РСФСР назначалась "в случае необоснованности заключения эксперта или сомнений в его правильности" (прим. переводчика).).

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 5 Конвенции

64. Заявитель жаловался на то, что его предварительное заключение и особенно его неоднократная госпитализация в психиатрические учреждения для экспертизы его психического состояния не были обоснованными и противоречили национальному законодательству. В этой связи он ссылался на различные положения Конвенции, включая статьи 5, 6, 10 и 13 Конвенции.

Европейский Суд рассмотрит эту часть жалобы с точки зрения пункта 1 статьи 5 Конвенции, который в соответствующих частях предусматривает следующее:

"1. Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в следующих случаях и в порядке, установленном законом...

с) законное задержание или заключение под стражу лица, произведенное с тем, чтобы оно предстало перед компетентным органом по обоснованному подозрению в совершении правонарушения или в случае, когда имеются достаточные основания полагать, что необходимо предотвратить совершение им правонарушения или помешать ему скрыться после его совершения..."

65. Власти Российской Федерации утверждали, что на всем протяжении содержание заявителя под стражей было законным и обоснованным.

66. Заявитель не согласился с этим и поддержал свою первоначальную жалобу.

A. Приемлемость жалобы

67. Европейский Суд напоминает, что согласно пункту 1 статьи 35 Конвенции он может рассматривать жалобу только после исчерпания всех внутренних средств правовой защиты и в течение шестимесячного срока с даты вынесения окончательного решения. Европейский Суд отмечает, что, согласно пункту 1 статьи 5 Конвенции, заявитель жалуется на обособленные периоды содержания под стражей, санкционированного решениями компетентных органов прокуратуры и суда, и не оспаривается сторонами, что заявитель располагал эффективными средствами правовой защиты для оспаривания каждого из этих решений в отдельности (см. противоположный пример в Постановлении Европейского Суда по делу "Йечюс против Литвы" (Jeсius v. Lithuania), жалоба N 34578/97, §§ 42-45 и 101-102, ECHR 2000-IX).

68. Европейский Суд прежде всего считает нужным отметить, что заявитель очевидно не исчерпал доступные внутренние средства правовой защиты в отношении постановлений о заключении под стражу от 2 июня, 22 сентября и 4 ноября 2000 г. Европейский Суд также отмечает, что заявитель подал жалобу 15 марта 2002 г., тогда как окончательные национальные решения в отношении постановлений о заключении под стражу от 5 июля и 6 декабря 2000 г. были вынесены 26 сентября 2000 г. и 11 января 2001 г. соответственно. Отсюда следует, что последний период содержания под стражей, который может рассматривать Европейский Суд, начался 31 августа 2001 г. Этот период содержания под стражей представлял собой длящуюся ситуацию, которая окончилась, когда суд первой инстанции принял последующее решение о содержании под стражей 17 декабря 2001 г., в течение шести месяцев до подачи жалобы. Европейский Суд поэтому полагает, что жалоба заявителя в отношении постановлений о заключении под стражу, вынесенных до 31 августа 2001 г., является неприемлемой, частично в связи с неисчерпанием, частично в связи с подачей жалобы за пределами срока. В целом жалоба в этой части должна быть отклонена, в соответствии с частями 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

69. Европейский Суд также отмечает, что в остальной части настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

70. Европейский Суд находит, что содержание заявителя под стражей с 31 августа 2001 г. по 14 августа 2002 г. регулировалось подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции, поскольку имелось - и это, по-видимому, не оспаривалось сторонами - разумное подозрение в совершении им многочисленных преступлений. Содержание под стражей имело место в рамках длящегося уголовного разбирательства против заявителя с целью обеспечения его явки в суд первой инстанции и было основано на судебных решениях.

71. Принимая решение о содержании заявителя под стражей 31 августа и 17 декабря 2001 г., суд первой инстанции действовал в пределах своих полномочий, и нет оснований полагать, что эти решения были недействительны или незаконны в соответствии с национальным законодательством (см. §§ 54 и 60-63 настоящего Постановления, и Решение Европейского Суда от 28 ноября 2000 г. по делу "Сташайтис против Литвы" (Stasaitis v. Lithuania), жалоба N 47679/99).

72. Вопрос о том, были ли основания для принятия решений достаточными и относимыми, анализируется ниже в связи с вопросом о соблюдении пункта 3 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, § 152, ECHR 2005-X* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2006.)).

73. В части возражений заявителя против его госпитализации в психиатрическое учреждение Европейский Суд отмечает, что содержание под стражей в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 Конвенции может вполне соответствовать законному содержанию в психиатрической больнице, осуществляемому для целей установления того, влияет ли психическое состояние обвиняемого на его привлечение к уголовной ответственности за преступления, к которых он обвиняется; лишение свободы может быть оправданно не одним основанием, перечисленным в пункте 1 статьи 5 Конвенции (см. Постановление Европейского Суда от 6 ноября 2008 г. по делу "Гулуб Атанасов против Болгарии" (Gulub Atanasov v. Bulgaria), жалоба N 73281/01, § 74). Что касается фактов, Европейский Суд не усматривает ничего неразумного или произвольного в оспариваемом решении, поскольку суд первой инстанции, по-видимому, действовал добросовестно и мог иметь достаточные основания полагать, что при обстоятельствах дела новая экспертиза является оправданной и необходимой. Действительно, с учетом выводов Европейского Суда, сделанных ниже в § 90, данное обследование могло быть проведено в иной форме, а именно амбулаторной, а не в стационарных условиях. Однако длительное содержание заявителя под стражей, решение о котором суд первой инстанции принял 17 декабря 2001 г., охватывалось подпунктом "с" пункта 1 статьи 5 (c) Конвенции и не являлось незаконным.

74. В целом, с учетом вышеизложенного, Европейский Суд находит, что по делу требования пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей с 31 августа 2001 г. по 14 августа 2002 г. нарушены не были.

II. Предполагаемое нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции

75. Заявитель жаловался на то, что национальные власти нарушили его право на судебное разбирательство в разумный срок или на освобождение до суда, систематически подвергая его психиатрическим обследованиям, которые вызвали неоправданные задержки разбирательства. Он ссылался на пункт 3 статьи 5 Конвенции, который в соответствующей части предусматривает следующее:

"Каждый задержанный и заключенный под стражу в соответствии с подпунктом "с" пункта 1 настоящей статьи должен предстать перед судом в течение разумного времени или должен быть освобожден до суда. Освобождение может иметь условием предоставление гарантий явки на судебное разбирательство".

76. Власти Российской Федерации оспорили этот довод.

77. Заявитель поддержал свою первоначальную жалобу.

A. Приемлемость жалобы

78. Европейский Суд полагает, что для целей пункта 3 статьи 5 Конвенции множественные, последовательные периоды содержания под стражей должны рассматриваться как единое целое, и шестимесячный срок начинает течь только с окончания последнего периода содержания под стражей, в настоящем деле с 14 августа 2002 г. (см., например, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Йечюс против Литвы", § 44, Постановление Европейского Суда от 23 апреля 2009 г. по делу "Губкин против Российской Федерации" (Gubkin v. Russia), жалоба N 36941/02, § 134; Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу "Мишкеткуль и другие против Российской Федерации" (Mishketkul and Others v. Russia), жалоба N 36911/02, § 40* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 1/2008.); и Постановление Европейского Суда от 16 января 2007 г. по делу "Солмаз против Турции" (Solmaz v. Turkey), жалоба N 27561/02, §§ 34-37). Отсюда следует, что Европейский Суд вправе дать общую оценку всего периода предварительного заключения заявителя с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции.

79. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции и не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

1. Общие принципы

80. Европейский Суд напоминает, что наличие разумного подозрения в том, что задержанный совершил преступление, является определяющим условием законности заключения под стражу. Однако по прошествии времени оно перестает быть достаточным. В таких делах Европейский Суд должен установить, оправдывают ли продолжение лишения свободы другие основания, приведенные судебными органами. Если такие основания являются "относимыми" и "достаточными", Европейский Суд должен убедиться также, что национальные власти проявили "особую тщательность" в проведении разбирательства (см. Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии" (Labita v. Italy), жалоба N 26772/95, §§ 152 и 153, ECHR 2000-IV).

81. Существует презумпция в пользу освобождения. Как неоднократно указывал Европейский Суд, второй аспект пункта 3 статьи 5 Конвенции не дает судебным органам возможности выбора между доставкой обвиняемого к судье в течение разумного срока или его освобождением до суда. До признания его виновным обвиняемый должен считаться невиновным, и цель рассматриваемого положения заключается в том, чтобы обеспечивать его временное освобождение, как только его содержание под стражей перестает быть разумным (см., в частности, Постановление Европейского Суда от 13 марта 2007 г. по делу "Кастравец против Молдавии" (Castravet v. Moldova), жалоба N 23393/05, § 30; Постановление Большой Палаты по делу "Маккей против Соединенного Королевства" (McKay v. United Kingdom), жалоба N 543/03, § 41, ECHR 2006-...; Постановление Европейского Суда от 21 декабря 2000 г. по делу "Яблоньский против Польши" (Jablonski v. Poland), жалоба N 33492/96, § 83; и Постановление Европейского Суда от 27 июня 1968 г. по делу "Ноймейстер против Австрии" (Neumeister v. Austria), § 4, Series A, N 8). Пункт 3 статьи 5 Конвенции не может рассматриваться как безоговорочно допускающий содержание под стражей при условии, что оно продолжается не дольше определенного срока. Власти обязаны обеспечить убедительное обоснование любого периода содержания под стражей, каким бы коротким он ни был (см. Постановление Европейского Суда по делу "Шишков против Болгарии" (Shishkov v. Bulgaria), жалоба N 38822/97, § 66, ECHR 2003-I).

82. Национальные власти обязаны установить существование конкретных фактов, имеющих отношение к основаниям длительного содержания под стражей. Переход бремени доказывания к заключенному в таких делах был бы равнозначен отмене правила статьи 5 Конвенции, положения, признающего заключение под стражу исключительным отступлением от права на личную свободу, которое допустимо в строго определенных случаях, не допускающих расширительного толкования (см. Постановление Европейского Суда от 7 апреля 2005 г. по делу "Рохлина против Российской Федерации" (Rokhlina v. Russia), жалоба N 54071/00, § 67* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 6/2006.); и Постановление Европейского Суда от 26 июля 2001 г. по делу "Илийков против Болгарии" (Ilijkov v. Bulgaria), жалоба N 33977/96, §§ 84-85). Национальные судебные органы должны исследовать все факты, свидетельствующие в пользу или против существования реального требования публичного интереса, оправдывающего, с надлежащим учетом принципа презумпции невиновности, отход от правила уважения личной свободы, и должны указать их в своих решениях об отклонении ходатайств об освобождении. В задачу Европейского Суда не входит установление таких фактов с подменой национальных властей, принявших решение о заключении заявителя под стражу. Европейский Суд призван установить наличие или отсутствие нарушения пункта 3 статьи 5 Конвенции главным образом на основании мотивов, приведенных в решениях национальных судов, и реальных фактов, указанных заявителем в своих жалобах (см. Постановление Европейского Суда от 8 июня 2006 г. по делу "Корчуганова против Российской Федерации" (Korchuganova v. Russia), жалоба N 75039/01, § 72* (* Там же. N 11/2006.); упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Илийков против Болгарии", § 86; и упоминавшееся выше Постановление Большой Палаты по делу "Лабита против Италии", § 152).

2. Применение в настоящем деле

(a) Период, который должен быть принят во внимание

83. Заявитель был задержан 2 июня 2000 г. по подозрению в причастности к различным преступлениям и содержался под стражей до 14 августа 2002 г. Несмотря на то что он дважды помещался в специализированные учреждения для психиатрического обследования (см. §§ 22-29 и 40 и мотивировку Европейского Суда в § 73), на протяжении этого срока его содержание под стражей охватывалось подпунктом "с" пунктом 1 статьи 5 Конвенции.

84. Оценивая совокупность периодов с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции, Европейский Суд полагает, что период, который должен быть принят во внимание, в настоящем деле составляет два года, два месяца и 20 дней.

(b) Разумность длительности данного периода

85. Из материалов дела следует, что заключение заявителя под стражей первоначально было обусловлено наличием разумного подозрения в совершении им различных преступлений. Остается удостовериться, привели ли судебные органы "относимые" и "достаточные" основания в оправдание его длительного содержания под стражей и проявили ли они "особую тщательность" при проведении разбирательства.

86. Европейский Суд отмечает, что после передачи дела в суд 18 ноября 2000 г. заявитель содержался под стражей без ссылки на какие-либо основания. Суд первой инстанции отметил только, что мера пресечения, избранная заявителю, "оставлена без изменений" (см. § 17 настоящего Постановления). Впоследствии, в период с 18 ноября 2000 г. по 14 августа 2002 г., суд первой инстанции продлевал срок содержания заявителя под стражей трижды. 6 декабря 2000 г. суд не указал оснований для такого решения, тогда как 31 августа 2001 г. и 17 декабря 2001 г. суд сослался на тяжесть обвинений, предъявленных заявителю, и упомянул, что он пытался препятствовать осуществлению правосудия и производству предварительного расследования и пытался скрыться (см. §§ 20, 33 и 41 настоящего Постановления).

87. Европейский Суд неоднократно указывал, что хотя суровость наказания, которое грозит обвиняемому, является существенным элементом при оценке угрозы того, что он скроется или продолжит заниматься преступной деятельностью, необходимость в продолжении лишения свободы не может оцениваться с чисто абстрактной точки зрения, с учетом только тяжести преступления. Основанием для продолжения не может быть также вероятность осуждения к лишению свободы (см. Постановление Европейского Суда от 1 марта 2007 г. по делу "Белевицкий против Российской Федерации" (Belevitskiy v. Russia), жалоба N 72967/01, § 101* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2007.); Постановление Европейского Суда от 8 февраля 2005 г. по делу "Панченко против Российской Федерации" (Panchenko v. Russia), жалоба N 45100/98, § 102* (* Там же. N 9/2005.); Постановление Европейского Суда от 30 октября 2003 г. по делу "Горал против Польши" (Goral v. Poland), жалоба N 38654/97, § 68). Европейский Суд также напоминает, что любая система обязательного содержания под стражей до рассмотрения дела судом сама по себе несовместима с пунктом 3 статьи 5 Конвенции, национальные власти обязаны установить и продемонстрировать существование конкретных фактов, перевешивающих правило уважения личной свободы см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Белевицкий против Российской Федерации", § 102, с дополнительными отсылками). Что касается наличия оснований полагать, что обвиняемый скроется, Европейский Суд напоминает, что такая опасность не может оцениваться исключительно на основании тяжести грозящего наказания. Она должна оцениваться с учетом ряда других относимых факторов, которые могут либо подтвердить угрозу бегства или установить, что она настолько незначительна, что не может оправдывать содержания под стражей в период судебного разбирательства (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", § 106; и Постановление Европейского Суда от 26 июня 1991 г. по делу "Летелье против Франции" (Letellier v. France), § 43, Series A, N 207). В настоящем деле решения национальных властей не содержат указаний на то, почему, несмотря на доводы, выдвинутые заявителем в его ходатайствах об освобождении, они придавали решающее значение угрозе того, что он скроется. Решения национальных органов ограничились намеками на наличие достаточных оснований полагать, что обвиняемые скроются, не раскрывая, в чем заключаются эти основания. Поскольку ни суд первой инстанции, ни власти Российской Федерации в разбирательстве в Европейском Суде не обосновали своих утверждений о том, что заявитель мог воспрепятствовать правосудию и скрыться, Европейский Суд находит, что наличие такой угрозы не было установлено.

88. Европейский Суд хотел бы также подчеркнуть, что, в соответствии с пунктом 3 статьи 5 Конвенции, власти обязаны рассматривать альтернативные меры обеспечения явки обвиняемого в суд при решении вопроса о его освобождении или заключении под стражу. Действительно, данное положение провозглашает не только право на "суд в течение разумного времени или освобождение до суда", но также устанавливает, что "освобождение может иметь условием предоставление гарантий явки на судебное разбирательство" (см. Постановление Европейского Суда от 15 февраля 2005 г. по делу "Сулаоя против Эстонии" (Sulaoja v. Estonia), жалоба N 55939/00, § 64, последняя часть; и упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Яблоньский против Польши", § 83). Что касается фактов, судам страны в настоящем деле следовало внимательно рассмотреть такую возможность не 14 августа 2002 г., примерно через два года и два месяца после задержания заявителя, но значительно раньше.

89. Европейский Суд часто устанавливал нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в российских делах, в которых суды страны продлевали срок содержания заявителя под стражей, учитывая в основном тяжесть предъявленных обвинений и используя стереотипные формулировки без исследования конкретных фактов или рассмотрения возможности применения альтернативных мер пресечения (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Белевицкий против Российской Федерации", §§ 99 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Худобин против Российской Федерации" (Khudobin v. Russia), жалоба N 59696/00, §§ 103 и последующие, ECHR 2006-... (извлечения)* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 11/2007.); Постановление Европейского Суда по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, §§ 72 и последующие* (* Там же. N 12/2006.); упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Долгова против Российской Федерации", §§ 38 и последующие* (* Постановление Европейского Суда от 2 марта 2006 г. по делу "Долгова против Российской Федерации" (Dolgova v. Russia), жалоба N 11886/05 (опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 8/2006) в тексте настоящего Постановления упоминается впервые (прим. переводчика).); упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Худоёров против Российской Федерации", §§ 172 и последующие; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Рохлина против Российской Федерации", §§ 63 и последующие; упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Панченко против Российской Федерации", §§ 91 и последующие; и Постановление Европейского Суда по делу "Смирнова против Российской Федерации" (Smirnova v. Russia), жалобы N 46133/99 и 48183/99, §§ 56 и последующие, ECHR 2003-IX).

90. С учетом вышеизложенного Европейский Суд полагает, что, не рассмотрев конкретные факты или не рассмотрев альтернативные "меры пресечения", исходя в основном из тяжести обвинения и, в одном случае, не указав оснований вообще, власти продлевали срок содержания заявителя под стражей без приведения "относимых" и "достаточных" причин, оправдывающих его более чем двухлетнюю продолжительность. При таких обстоятельствах не имеется необходимости рассматривать с точки зрения пункта 3 статьи 5 Конвенции вопрос о том, осуществлялось ли разбирательство с "особой тщательностью".

91. Соответственно, имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции.

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

92. Заявитель также жаловался на длительность уголовного разбирательства по его делу и указывал на различные недостатки расследования и судебного разбирательства. Заявитель также выражал неудовлетворенность предполагаемой невозможностью обжалования определения от 6 декабря 2000 г.

93. Что касается жалобы на длительность, Европейский Суд прежде всего отмечает, что период, который должен быть принят во внимание, начался 2 июня 2000 г., когда следователь возбудил уголовное дело в отношении заявителя (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" Kalashnikov v. Russia, жалоба N 47095/99, § 124, ECHR 2002-VI* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2002 год".)), и окончился 4 сентября 2002 г. приговором военного суда Тюменского гарнизона (см. § 49). Отсюда следует, что период, который должен быть принят во внимание, составлял два года, три месяца и три дня. Европейский Суд прежде всего напоминает, что разумность срока разбирательства должна оцениваться с учетом обстоятельств дела и критериев, установленных его прецедентной практикой, в частности, сложности дела, поведения заявителя и соответствующих органов и значения спора для заявителя (см., в частности, Постановление Большой Палаты по делу "Пелисье и Сасси против Франции" (Pelissier and Sassi v. France), жалоба N 25444/94, § 67, ECHR 1999-II).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Номер названного Постановления Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" следует читать как "47095/991"

94. Европейский Суд полагает, что настоящее дело было довольно сложным при наличии двух обвиняемых и нескольких эпизодов преступлений, включая мошенничество, кражу, превышение должностных полномочий и воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования. Что касается поведения заявителя, в материалах дела отсутствуют данные о том, что он заметно затягивал уголовное разбирательство. Что касается поведения властей, расследование осуществлялось с разумной быстротой и закончилось в течение всего пяти месяцев. Действительно, имел место период бездействия при рассмотрении дела заявителя судом первой инстанции с 20 апреля по 17 декабря 2001 г., которому государство-ответчик не дало объяснения. Европейский Суд полагает, что такая задержка рассмотрения могла быть сведена к минимуму. Однако Европейский Суд напоминает, что задержка на какой-то стадии может быть допустима, если общая длительность разбирательства не является чрезмерной (см., например, Постановление Европейского Суда от 8 декабря 1983 г. по делу "Претто и другие против Италии" (Pretto and Others v. Italy), § 37, Series A, N 71, и Постановление Европейского Суда от 24 ноября 2005 г. по делу "Поседел-Елинович против Хорватии" (Posedel-Jelinovic v. Croatia), жалоба N 35915/02, § 26).

95. Вышеизложенные соображения позволяют Европейскому Суду заключить, что общая длительность в два года, три месяца и три дня не содержит признаков нарушения требования разумного срока, предусмотренного пунктом 1 статьи 6 Конвенции. Отсюда следует, что в этой части жалоба является явно необоснованной и подлежит отклонению, в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

96. Что касается остальной части жалобы, Европейский Суд отмечает, что заявитель не обжаловал приговор суда первой инстанции (см. § 49) или решение от 26 августа 2002 г. (см. § 48). Отсюда следует, что он не исчерпал внутренние средства правовой защиты в отношении его жалобы на предполагаемые недостатки уголовного разбирательства против него. Его утверждение о невозможности обжалования определения от 6 декабря 2000 г. является необоснованным, поскольку из материалов дела следует, что заявитель подал жалобу на определение от 6 декабря 2000 г. и она была рассмотрена судом 11 января 2001 г. (см. § 22 и 24).

97. В целом Европейский Суд находит, что в этой части жалоба является явно необоснованной и подлежит отклонению, в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

98. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

99. Заявитель не предъявил требований о справедливой компенсации. Соответственно, Европейский Суд полагает, что отсутствуют основания для присуждения ему какой-либо суммы.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) признал жалобу приемлемой в части законности содержания заявителя под стражей с 31 августа 2001 г. по 14 августа 2002 г. и длительности содержания заявителя под стражей, а в остальной части неприемлемой;

2) постановил, что по делу требования пункта 1 статьи 5 Конвенции в части содержания заявителя под стражей с 31 августа 2001 г. по 14 августа 2002 г. нарушены не были;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 3 статьи 5 Конвенции в части длительности содержания заявителя под стражей.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 23 февраля 2010 г., в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сантьяго Кесада Секретарь Секции Суда

Йозеп Касадеваль Председатель Палаты Суда