Постановление Европейского Суда по правам человека от 17 декабря 2009 г. Дело "Кунашко (Kunashko) против Российской Федерации" (жалоба N 36337/03) (Первая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Кунашко (Kunashko)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 36337/03)

Постановление Суда

Страсбург, 17 декабря 2009 г.

По делу "Кунашко против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Христоса Розакиса, Председателя Палаты,

Нины Ваич,

Анатолия Ковлера,

Элизабет Штейнер,

Дина Шпильманна,

Джорджио Малинверни,

Георга Николау, судей,

а также при участии Сёрена Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 26 ноября 2009 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 36337/03, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданкой Российской Федерации Тамарой Павловной Кунашко (далее - заявительница) 28 октября 2003 г.

2. Власти Российской Федерации были последовательно представлены бывшим Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека В.В. Милинчук и Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека Г.О. Матюшкиным.

3. 13 ноября 2007 г. председатель Третьей Секции коммуницировал жалобу властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции было также решено рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявительница родилась в 1946 году и в период, относящийся к обстоятельствам дела, проживала в пос. Лесной г. Надым Ямало-Ненецкого автономного округа.

5. В 2000-2001 годах она работала в ЗАО "Газстрой", коммерческой организации, созданной в соответствии с российским законодательством (далее - Компания). По неизвестным причинам в определенный момент Компания прекратила выплачивать заработную плату некоторым своим сотрудникам, в том числе заявительнице.

6. 13 июня 2001 г. мировой судья судебного участка N 1 г. Надыма (далее - мировой судья) вынес судебный приказ, обязывающий Компанию выплатить заявительнице задолженность по заработной плате в размере 114 417 рублей 06 копеек.

7. 9 июля 2001 г. служба судебных приставов возбудила исполнительное производство.

8. 5 декабря 2001 г. судебный пристав-исполнитель направил запрос в компетентные органы (банки, ГИБДД, регистрационную службу) с просьбой к последним предоставить информацию об имуществе Компании.

9. В январе 2002 г. в связи с отсутствием существенных изменений в ходе исполнительного производства заявительница подала жалобу в прокуратуру г. Надыма, утверждая, что судебные приставы-исполнители уклонялись от исполнения своих должностных обязанностей. В неустановленную дату, проверив доводы заявительницы и констатировав упущения, прокуратура внесла представление об устранении нарушений закона в службу судебных приставов.

10. Представляется, что 6 февраля 2002 г. судебный пристав-исполнитель направил письма организациям-должникам Компании с просьбой подтвердить наличие задолженности. К маю 2002 г. только четверо должников подтвердили свои обязательства, реакция остальных должников оставалась неизвестной.

11. 8 апреля 2002 г. судебный пристав-исполнитель отозвал по неизвестной причине платежное требование, которое с 2001 года было предъявлено к текущему счету Компании с тем, чтобы гарантировать при наличии доступных средств перечисление долга Компании в пользу заявительницы.

12. 15 апреля 2002 г. судебный пристав-исполнитель прекратил исполнительное производство по причине невозможности обнаружения имущества должника, на которое могло быть обращено взыскание.

13. Тем временем, 9 апреля и 30 апреля 2002 г. компания КТП, должник Компании, перечислила на текущий счет Компании 200 000 рублей и 265 000 рублей, соответственно. Заявительница не смогла воспользоваться этими суммами.

14. 8 мая 2002 г. судебный пристав-исполнитель возбудил новое исполнительное производство на основании судебного приказа от 13 июня 2001 г.

15. 28 мая 2002 г. мировой судья, вынося решение по жалобе, поданной заявительницей, признал незаконными действия судебных приставов-исполнителей в рамках исполнительного производства на основании судебного приказа от 13 июня 2001 г. Соответствующая часть судебного решения гласит:

"...[мировой судья полагает, что] бесспорно установлено, что на 1 июля 2001 г. должник имел ликвидное имущество: материально-производственные запасы, включая сырье, материалы и другие аналогичные ценности (в соответствии с бухгалтерским балансом компании-должника); судебные приставы-исполнители не предприняли никаких действий. Также установлено, что [Компания] имела дебиторскую задолженность, в отношении которой не было принято никаких мер [судебными приставами-исполнителями]. Мировой судья отклоняет доводы, выдвинутые судебным приставом-исполнителем, согласно которым соответствующие меры принимались в устной форме. [Мировой судья отмечает, что] судебный пристав-исполнитель отозвал платежное требование, направленное в рамках исполнительного производства в банк, [в котором Компания имела текущий счет], по причине того, что предположительно не ожидалось перечислений на счет Компании. Однако картотека [неисполненных платежных документов] к текущему счету имеется до настоящего времени. Судебные приставы-исполнители не предоставили вразумительных объяснений своим действиям. Мировой судья приходит к выводу о том, что необходимых действий по исполнению [судебного приказа] принято не было. Мировой судья не может понять, почему к организациям, отказывающимся подчиниться распоряжениям судебного пристава-исполнителя, не применены санкции (статьи 4 и 87 Закона об исполнительном производстве)_".

Судебные приставы-исполнители были обязаны исправить допущенные нарушения и принять все меры принудительного исполнения, предусмотренные Законом об исполнительном производстве.

16. 29 мая 2002 г. судебный пристав-исполнитель обратил взыскание на дебиторскую задолженность Компании в отношении четырех организаций-должников, подтвердивших свою задолженность. 3 июня 2002 г., полагаясь на мнение эксперта, компании ЮНГС, судебный пристав-исполнитель отменил вышеупомянутую меру в связи с отсутствием ликвидной дебиторской задолженности и невозможностью оценить рыночную стоимость дебиторской задолженности.

17. 25 июня 2002 г. компания КТП, должник Компании, произвела новое перечисление в размере 200 000 рублей на счет Компании.

18. 11 июля 2002 г. в результате пропорционального распределения между кредиторами Компании упомянутой суммы заявительнице было перечислено на счет 8 500 рублей, что соответствует примерно 7,4 % суммы первоначального долга.

19. Определением от 5 августа 2002 г. Надымский городской суд оставил без изменения решение от 28 мая 2002 г., обратив внимание на следующие упущения:

"...меры, направленные на исполнение судебного приказа, до 5 декабря 2001 г. не принимались судебным приставом-исполнителем... судебные приставы-исполнители вовремя не приступили к поиску имущества должника... повестки, адресованные Л., директору Компании, были фальсифицированы [поскольку они содержали более позднюю дату, чем дата их представления в суд]... платежные требования, предъявленные к текущему счету должника, были отозваны без каких-либо серьезных причин...".

20. 21 октября 2002 г. судебный пристав-исполнитель снова прекратил исполнительное производство, по-прежнему ссылаясь на невозможность обнаружения имущества Компании, на которое могло быть обращено взыскание.

21. Решением от 6 марта 2003 г. мировой судья, действуя по жалобе заявительницы, отменил постановление от 21 октября 2002 г. о прекращении исполнительного производства и вновь обязал судебного пристава-исполнителя исправить допущенные нарушения и принять все меры принудительного исполнения, предусмотренные законом. В судебном решении отмечено, в частности:

"...достоверно установлено, что компания-должник имеет дебиторскую задолженность, по взысканию которой фактически не было принято никаких мер. Мировой судья отклоняет доводы судебного пристава-исполнителя, в соответствии с которыми дебиторская задолженность была неликвидна. Кроме того, судебный пристав-исполнитель не представил отчет по отсутствию ликвидной дебиторской задолженности. Отмена обращения взыскания на дебиторскую задолженность, мотивированная неликвидностью последней и отсутствием возможности определения ее рыночной стоимости, противоречила закону... После отзыва платежного требования компания КТП (должник Компании), задолженность которой была предположительно неликвидной, перечислила на счет Компании сумму в размере 465 000 рублей; 7 февраля 2003 г. другая компания, СГЕ, платежеспособный должник, перечислила в пользу Компании арендную плату за пользование транспортными средствами. Мировой судья удивлен тем фактом, что после прекращения исполнительного производства_ на счетах судебных приставов-исполнителей по-прежнему находились средства, взысканные с Компании_".

22. 17 апреля 2003 г. Надымский городской суд оставил без изменения решение от 6 марта 2003 г. Соответствующая часть определения от 17 апреля 2003 г. гласит:

"...[Установлено], что ряд организаций имеют денежные обязательства перед Компанией, а именно: компания СГЕ - 586 854 рублей, компания ЮТГС - 58 597 рублей, компания ЗАО "ЦентрГазСтрой" - 8 873 829 рублей, предприятие З. - 200 691 рублей, компания ЮСПЕ - 826 477 рублей, компания САТ - 15 439 рублей, компания ТГН - 134 397 рублей... суд считает незаконной отмену обращения взыскания на дебиторскую задолженность 3 июня 2002 г.; никаких мер, направленных на розыск имущества Компании, принято не было; судебный пристав-исполнитель не предлагал [заявительнице] оплатить расходы по розыску; на этом основании отказ судебного пристава-исполнителя от розыска имущества противоречит закону...".

23. Заявительница предъявила иск в порядке гражданского судопроизводства против Министерства юстиции, требуя обязать последнее взять на себя выплату остатка долга в размере 105 917 рублей 06 копеек.

24. 30 мая 2003 г. Салехардский городской суд отказал в удовлетворении иска заявительницы.

"...действительно, действия судебного пристава-исполнителя признаны незаконными как судом, так и прокуратурой. Однако установление незаконности действий судебного пристава-исполнителя само по себе не может служить доказательством понесенных убытков_ Действия судебного пристава-исполнителя не вызвали уменьшение или погашения имеющегося у заявительницы долгового требования. Задолженность может быть взыскана с Компании или уступлена третьим лицам... Суд приходит к выводу, что заявительница не доказала, что она понесла убытки по причине незаконных действий судебного пристава-исполнителя_".

25. 29 декабря 2003 г. Суд Ямало-Ненецкого автономного округа оставил без изменения решение от 30 мая 2003 г.

26. 28 июня 2006 г. Арбитражный суд Ямало-Ненецкого автономного округа прекратил производство по делу о банкротстве Компании, начатое в неустановленную дату, и принял решение об исключения Компании из государственного реестра юридических лиц. С этого момента все обязательства Компании считались погашенными.

II. Применимое национальное законодательство

27. Согласно статье 4 Федерального закона "Об исполнительном производстве" (N 119-ФЗ от 21 июля 1997 г.) требования судебного пристава-исполнителя по исполнению судебных актов и актов других органов обязательны для всех органов, организаций, должностных лиц и граждан...

28. Статья 13 закона предусматривает, что исполнительные действия должны быть совершены и требования, содержащиеся в исполнительном документе, исполнены судебным приставом-исполнителем в двухмесячный срок со дня поступления к нему исполнительного документа.

29. Статьи 44 и 45 закона предусматривают, что уклонение от добровольного исполнения [исполнительного документа] в течение установленного срока влечет применение мер принудительного исполнения, включая обращение взыскания на имущество должника путем наложения ареста на имущество и его реализации, обращение взыскания на доходы должника, обращение взыскания на имущество должника, находящееся у других лиц.

30. Статья 87 закона предусматривает, что в определенных случаях, когда граждане и должностные лица не исполняют законные требования судебного пристава-исполнителя, он имеет право наложить штраф, подвергнуть приводу лиц, уклоняющихся от добровольной явки [по вызову судебного пристава-исполнителя или к месту совершения исполнительных действий], или внести представление о привлечении виновных лиц к уголовной ответственности.

Право

I. Предполагаемое нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции

31. На основании статьи 6 Конвенции заявительница жаловалась, что судебный приказ от 13 июня 2001 г. был исполнен лишь частично. В этом отношении она ставила под сомнение действия органов, осуществлявших исполнительное производство. Статья 6 Конвенции предусматривает в соответствующей части:

"Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях_ имеет право на справедливое_ разбирательство дела_ судом...".

А. Приемлемость жалобы

1. Возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты

32. Власти Российской Федерации выступили с возражением о неисчерпании внутренних средств правовой защиты, утверждая, что заявительница не предпринимала никаких действий с 2004 по 2006 год.

33. Заявительница утверждала, что надлежащим образом исчерпала внутренние средства правовой защиты.

34. Европейский Суд полагает, что возражение властей Российской Федерации тесно связано с существом жалобы на основании пункта 1 статьи 6 Конвенции, в связи с чем он решил исследовать его при рассмотрении жалобы по существу.

2. Обоснованность жалобы

35. Европейский Суд отмечает, что настоящая жалоба не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции. Он также отмечает, что жалоба не является неприемлемой по каким-либо другим основаниям. Следовательно, жалоба должна быть объявлена приемлемой.

B. Существо жалобы

36. Власти Российской Федерации утверждали, что в данном случае государство не должно отвечать по обязательствам Компании. По их мнению, судебные приставы-исполнители предприняли все необходимые действия для исполнения судебного приказа от 17* (* По-видимому, здесь и далее в тексте допущены опечатки. В соответствии с § 6 Постановления судебный приказ был принят 13 июня 2001 г. (прим. переводчика).) июня 2001 г.: исполнительное производство возбуждалось два раза, платежное требование было предъявлено к банковскому счету Компании, на компетентные органы была возложена обязанность предоставить информацию об имущественном положении Компании, дебиторская задолженность Компании была истребована. Власти Российской Федерации ссылались, кроме того, на сложность исполнительного производства.

Хотя власти Российской Федерации согласились, что определенные действия судебных приставов-исполнителей были признаны судом незаконными, они утверждали, что судебные приставы-исполнители сделали из этого выводы и исполнили обязанность по исправлению допущенных нарушений. Власти Российской Федерации подчеркнули, что Компания не имела активов для обращения взыскания, и дебиторская задолженность Компании не была ликвидной.

В заключение, власти Российской Федерации подчеркнули, что судебный приказ был частично исполнен и что органы государственной власти не способствовали прекращению или уменьшению задолженности перед заявительницей.

37. Заявительница утверждала, что имеется прямая причинно-следственная связь между действиями судебных приставов-исполнителей г. Надыма и последствиями, выражающимися в неисполнении судебного приказа от 17 июня 2001 г. Она утверждала, что Компания располагала имуществом, на которое могло быть обращено взыскание, однако судебные приставы-исполнители бездействовали. Она ставила им в вину, что они не обратили взыскание в надлежащий срок на банковский счет, активы и дебиторскую задолженность Компании. Заявительница, в частности, ссылалась на бездействие судебных приставов-исполнителей в течение 11 месяцев в период между июнем 2001 г. и маем 2002 г., в течение которого исполнение судебного приказа не представляло бы трудности.

38. Европейский Суд напоминает, что в случаях, когда судебное решение выносится против "частного" ответчика, позитивные обязательства, возложенные на государство, заключаются в предоставлении юридических средств, позволяющих лицам получить от неисправных должников суммы, взысканные судами (см. Решение Европейского Суда от 6 июня 2000 г. по делу "Дашар против Франции" (Dachar v. France), жалоба N 42338/98). Безусловно, это не обязательство получения результата, а обязательство по принятию мер. Должностные лица должны принимать меры, разумно доступные им, для содействия кредиторам. Следовательно, пока не установлено, что меры, принятые национальными должностными лицами, не были адекватными и достаточными, государство не должно нести ответственность за неуплату долга, подлежащего взысканию с "частного" должника (см. на этот счет Решение Европейского Суда от 18 июня 2002 г. по делу "Шестаков против Российской Федерации" (Shestakov v. Russie), жалоба N 48757/99; Постановление Европейского Суда от 17 июня 2003 г. по делу "Руяну против Румынии" (Ruianu v. Roumanie), жалоба N 34647/97, § 66; Постановление Европейского Суда от 19 октября 2006 г. по делу "Кесьян против Российской Федерации" (Kesyan v. Russie), жалоба N 36496/02; Решение Европейского Суда от 31 мая 2007 г. по делу "Анохин против Российской Федерации" (Anokhin v. Russie), жалоба N 5867/02).

39. Европейский Суд полагает, что упущение со стороны должностных лиц, участвующих в исполнительном производстве, установленное национальными судами, не является достаточным для того, чтобы повлечь за собой вывод о нарушении Конвенции. Действия или бездействие, ответственность за которые возлагается на государство, должны оказать существенное негативное воздействие на исполнительное производство в целом, чтобы имело место нарушение Конвенции (см., с необходимыми изменениями, Решение Европейского Суда от 1 апреля 2004 г. по делу "Кривоногова против Российской Федерации" (Krivonogova v. Russie), жалоба N 4694/01).

40. Рассмотренные в контексте российской правовой системы принципы, сформулированные выше, преимущественно относятся к судебным приставам-исполнителям, поскольку от них требуется особая тщательность при исполнении обязанностей с тем, чтобы обеспечить наиболее полное исполнение решений судов, вынесенных против частных должников.

41. Возвращаясь к обстоятельствам дела, Европейский Суд прежде всего отмечает, что национальные суды четыре раза (два раза в первой инстанции и два раза во второй) высказывались в отношении действий судебных приставов-исполнителей. В рамках нескольких судебных разбирательств суды последовательно приходили к выводу, что в ходе исполнительного производства на основании судебного приказа от 13 июня 2001 г. судебные приставы-исполнители во многих отношениях действовали с нарушением закона.

42. Принимая во внимание эти выводы, Европейский Суд предполагает в первую очередь оценить два основных направления действий судебных приставов-исполнителей, а именно меры, принятые в отношении движимого имущества Компании, и меры, принятые в отношении "дебиторской задолженности" Компании.

43. Что касается розыска имущества Компании, Европейский Суд отмечает, что согласно бухгалтерскому балансу, составленному на 1 июля 2001 г., Компания обладала различными активами (материально-производственные запасы, сырье, материалы), стоимость которых составляла 1 344 000 рублей. Власти Российской Федерации не объяснили, почему на это имущество не было обращено взыскание в 2001 году, они также не дали пояснений о состоянии этого имущества в 2002-2003 годах. Европейский Суд отмечает, что национальные суды несколько раз признавали, что розыск имущества не был надлежащим образом проведен судебным приставом-исполнителем. Наряду с этим материалы дела не содержат данных, которые могли бы подтвердить, что действия, необходимые для розыска активов, были надлежащим образом проведены.

44. Что касается "дебиторской задолженности", Европейский Суд также подчеркивает, что бухгалтерский баланс Компании, составленный на 1 июля 2001 г., указывает, что восемь организаций должны были Компании сумму в размере 11 369 490 рублей, что приблизительно в 100 раз превосходит сумму задолженности перед заявительницей.

Власти Российской Федерации утверждали, что эта сумма не соответствует экономическим реалиям, ссылаясь на неликвидность. Европейский Суд не может принять этот довод. В первую очередь Европейский Суд присоединяется к мнению мирового судьи (см. § 21 настоящего Постановления), который исключил как недоказанный довод о неликвидности долговых обязательств. Кроме того, Европейский Суд поддерживает выводы мирового судьи, согласно которым отмена обращения взыскания на дебиторскую задолженность 3 июня 2002 г. не являлась правомерной. Европейский Суд считает, что последующие перечисления, поступившие от компаний КТП и СГЕ (в июле 2002 г. и в феврале 2003 г., соответственно), задолженность которых была признана судебным приставом-исполнителем безнадежной, свидетельствуют о ликвидности, по меньшей мере, части этой задолженности. Наконец, Европейский Суд не удовлетворен объяснением о статусе задолженности одного из крупнейших должников, ЗАО "ЦентрГазСтрой", обязательства которого составляли 8 873 829 рублей. Власти Российской Федерации утверждают, что согласно информации, полученной от судебного пристава-исполнителя, данное юридическое лицо "прекратило свою деятельность", без дальнейших пояснений, что означает эта формулировка. Европейский Суд с сожалением отмечает, что в деле нет ни одного документа, подтверждающего довод, в соответствии с которым судебный пристав-исполнитель предпринял все необходимые шаги в отношении задолженности компании ЗАО "ЦентрГазСтрой".

45. Европейский Суд полагает, что нарушения, допущенные судебными приставами-исполнителями в данном деле, являются серьезными и по своей природе подрывают адекватность исполнительного производства в целом. Европейский Суд не убежден доводом властей Российской Федерации, в соответствии с которым судебный пристав-исполнитель выполнил требования, многократно предписанные судами, по исправлению допущенных нарушений: доказательства, подтверждающие данное утверждение, в деле отсутствуют.

46. Далее Европейский Суд считает, что факт того, что заявительнице не удалось добиться выигрыша в национальных судах дела о возмещении убытков (см. §§ 24-25 настоящего Постановления), не должен предрешать вопрос о соответствии поведения должностных лиц позитивным обязательствам, возложенным на них статьей 6 Конвенции.

47. Наконец, Европейский Суд полагает, что заявительнице не может быть поставлено в вину бездействие в период 2004-2006 годов. Европейский Суд отмечает, что в 2001-2003 годах, когда Компания еще не находилась в состоянии ликвидации в связи с неплатежеспособностью, и который, следовательно, являлся ключевым для возможного погашения задолженности, заявительница использовала весь комплекс средств правовой защиты, предусмотренных российским законодательством (заявление в прокуратуру, жалоба на судебных приставов-исполнителей в суд, иск в порядке гражданского судопроизводства о возмещении убытков). Европейскому Суду неясно, как возможное участие заявительницы в процедуре ликвидации Компании могло бы устранить недостатки, ставшие объектом жалобы, поданной заявительницей по данному делу. На взгляд Европейского Суда, заявительница надлежащим образом исчерпала внутренние средства защиты, чтобы иметь возможность жаловаться на качество содействия, оказанного государством во время исполнительного производства на основании судебного приказа от 13 июня 2001 г.

48. Этих данных достаточно для Европейского Суда, чтобы сделать вывод о том, что содействие, оказанное заявительнице в данном деле должностными лицами, представленными главным образом судебными приставами-исполнителями, не было адекватным и достаточным.

49. Таким образом, следует отклонить возражение о неисчерпании внутренних средств правовой защиты, высказанное властями Российской Федерации, и сделать вывод о том, что по делу допущено нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции

50. Заявительница жаловалась на нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, ссылаясь на невозможность добиться исполнения судебного приказа от 17 июня 2001 г.

51. Европейский Суд напоминает, что он часто устанавливал нарушения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции в делах, касающихся неисполнения государством решений суда, вынесенных в его отношении (см. в числе многих других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Бурдов против Российской Федерации" (Bourdov v. Russie), жалоба N 59498/00, CEDH 2002-III* (* Опубликовано в "Путеводителе по прецедентной практике Европейского Суда по правам человека за 2002 год".)). Между тем, как было отмечено выше (см. § 38 настоящего Постановления), неисполнение решения суда, вынесенного в отношении частного лица, значительно отличается от случая, когда решение суда вынесено в отношении государственного органа, поскольку в первом случае государство связано обязательством принятия мер по предоставлению необходимых средств для исполнения решения суда, а не обязательством результата, нарушением которого будет являться сам факт непередачи кредитору присужденных сумм или имущества. Европейский Суд не исключает, что неисполнение государством своих позитивных обязательств в этой связи могло бы в случае необходимости порождать вопросы на основании статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Кесьян против Российской Федерации"). Тем не менее в свете выводов, содержащихся в §§ 38-49 настоящего Постановления, и в особенности учитывая, что проверка соблюдения позитивных обязательств, возложенных на государство в этом деле, уже проведена, Европейский Суд приходит к выводу, что жалоба с точки зрения статьи 1 Протокола N 1 является приемлемой, однако нет необходимости принимать решение по существу дела в этой части (см. Постановление Европейского Суда от 29 апреля 2008 г. по делу "Василе против Румынии" (Vasile v. Roumanie), жалоба N 40162/02, §§ 65-66; Постановление Европейского Суда от 1 июля 2008 г. по делу "Елена Негулеску против Румынии" (Elena Negulescu v. Roumanie), жалоба N 25111/02, § 51).

III. Иные предполагаемые нарушения Конвенции

52. Со ссылкой на статью 4 Конвенции заявительница жаловалась, что привлекалась к принудительному труду.

53. Принимая во внимание представленные материалы, и постольку, поскольку предмет жалобы находится в его юрисдикции, Европейский Суд не усматривает признаков нарушения прав и свобод, предусмотренных статьей Конвенции, на которую ссылается заявительница.

Следовательно, жалоба в данной части является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

54. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Европейский Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Европейский Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

A. Ущерб

55. Заявительница требовала 411 985 рублей в качестве компенсации причиненного ей материального ущерба. Данная сумма включала сумму первоначальной задолженности (105 917 рублей), инфляционные потери (74 484 рублей), компенсацию за пользование чужими денежными средствами (137 697 рублей), упущенную выгоду (93 887 рублей). Заявительница требовала 20 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

56. Власти Российской Федерации полагали, что требуемые суммы являются чрезмерными и необоснованными, а также неверно рассчитаны.

57. Разумеется, для Европейского Суда зачастую сложно делать предположения о вероятности получения заявителями в полном объеме задолженности с "частных должников" при наличии нарушения Конвенции. Однако в настоящем деле отсутствуют доказательства того, что задолженность, причитающаяся заявительнице, была заведомо безнадежной в связи с изначальным отсутствием средств у Компании или значительным числом кредиторов, требования которых пользовались приоритетом по сравнению с требованиями заявительницы. Действительно, по мнению Европейского Суда, действия судебных приставов-исполнителей, противоречащие Конвенции, лишили заявительницу разумной возможности получить выплату от Компании, в свою очередь, располагавшей "имуществом", на которое могло быть обращено взыскание. Таким образом, Европейский Суд признает наличие причинной связи между установленным нарушением и заявленным материальным ущербом. Принимая во внимание все обстоятельства дела, особенно с учетом того, что Компания прекратила существование, Европейский Суд считает необходимым частично удовлетворить требование заявительницы в части материального ущерба, исключая компенсацию за пользование чужими денежными средствами. Европейский Суд присуждает заявительнице 6 400 евро по данному основанию. В то же время Европейский Суд полагает, что заявительница должна была претерпеть страдания и разочарование в связи с ненадлежащим содействием со стороны компетентных органов в выплате ей задолженности. Оценивая указанные обстоятельства на справедливой основе, Европейский Суд присуждает заявительнице 2 000 евро в счет компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

58. Заявительница не требовала возмещения судебных расходов и издержек. Соответственно, Европейский Суд не присуждает ей каких-либо сумм по данному основанию.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

59. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил рассмотреть возражение властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты при рассмотрении существа жалобы и отклонил его;

2) признал жалобу приемлемой, что касается пункта 1 статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, а в остальной части неприемлемой;

3) постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции;

4) постановил, что отсутствует необходимость рассмотрения по существу жалобы на основании статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции;

5) постановил:

a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявительнице 6 400 евро (шесть тысяч четыреста евро) в качестве компенсации материального ущерба и 2 000 евро (две тысячи евро) в качестве компенсации морального вреда, подлежащие переводу в рубли по курсу, который будет установлен на день выплаты, а также любые налоги, начисляемые на указанные суммы;

b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента;

6) отклонил оставшуюся часть требований заявительницы о справедливой компенсации.

Совершено на французском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 17 декабря 2009 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сёрен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда