Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 15 апреля 2014 г. по делу N 33-1312/2014

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего Джаруллаева А.К.,

судей: Магомедовой А.М. и Хираева Ш.М.,

при секретаре судебного заседания - Магомедове А.Р.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Хасанбекова А. А. на решение Советского районного суда г.Махачкала Республики Дагестан от 25 сентября 2013 года по иску Хасанбекова А. А. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления федерального казначейства по Республике Дагестан о компенсации морального вреда.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Республики Дагестан Магомедовой А.М., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан

УСТАНОВИЛА:

Хасанбеков А.А. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации, Управлению Федерального Казначейства по РД о компенсации морального вреда, указывая, что 23 февраля 1944 года его родители и он в возрасте 4-х лет были репрессированы по политическим мотивам по национальному признаку органами НКВД СССР и высланы в Киргизскую ССР. На основании Закона РФ от 18.10.1991 года N 1761-1 он был реабилитирован.

Согласно Указа Президиума Верховного Совета СССР "О снятии ограничений по спецпоселению с чеченцев, ингушей, карачаевцев и членов их семей, выселенных в период Великой Отечественной войны" от 16 июля 1956 года, срок его пребывания под надзором с ограничением прав и свобод составил более 13 лет.

Советом Министров ДАССР было принято постановление N 254 от 16 июля 1958 года "О переселении из Киргизской ССР и хозяйственном устройстве чеченского населения в республике", согласно п.п. 4 и 5 которого запрещался выезд из Киргизии и возврат в места исторического проживания. Лишь только постановление Совета Министров ДАССР от 15 октября 1963 года N478 "Об отмене пунктов 4 и 5 постановления Совета Министров Дагестанской АССР N254 от 16 июля 1958г." позволило ему вернуться на Родину. Исходя из положений Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", статус жертвы политических репрессий и как следствие этого, право на меры социальной поддержки приобретаются на основании справки о реабилитации.

Таким образом, датой возникновения правоотношений следует считать день выдачи справки о его реабилитации.

Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий и реабилитированным в установленном Российским законодательством порядке, считает, что в отношении него была нарушена статья 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку у него имеется собственность в виде основанного на законе "О реабилитации жертв политических репрессий" и Конституции РФ правомерного ожидания возмещения ущерба, причиненного физическими и нравственными страданиями, связанными с незаконным ограничением свободы, в праве на уважение которой было осуществлено вмешательство путем законодательного ограничения размера полагающейся ему в связи с этим компенсации, которая не соответствует причиненному ему моральному вреду, чем нарушается баланс между интересами общества и правом на уважение собственности. Просит взыскать с Министерства финансов РФ из средств казны РФ компенсацию в размере 3 000 000 рублей в счет возмещения морального вреда, причиненного незаконными действиями органов государственной власти.

В возражении на исковое заявление представитель ответчика Козлитина Ш.Н. исковые требования не признала, просила в иске отказать, ссылаясь на то, что возможность компенсации морального вреда реабилитированным лицам Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" не предусмотрена, государством ранее были приняты меры по компенсации материального и морального вреда указанным лицам.

Решением Советского районного суда г.Махачкала Республики Дагестан от 25 сентября 2013 года постановлено:

"В удовлетворении исковых требований Хасанбекова А. А. к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Дагестан о взыскании компенсации морального вреда в размере 3 (трёх) миллионов рублей - отказать".

На указанное решение Хасанбековым А.А. подана апелляционная жалоба, в которой содержится просьба об отмене названного решения суда, как вынесенного с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.

В обоснование жалобы указывается, что суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении исковых требований, проигнорировал постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", которое имеет преюдициальное значение по делу. Кроме того, судом не учтено, что частью 2 ст. 1 ГПК РФ установлен приоритет норм международного договора. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров" говорится о применении судами РФ Конвенции с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В связи с чем считает, что отказ суда первой инстанции от применения положений Конвенции по данному делу является ошибочным, поскольку это прямо противоречит ч. 4 ст. 15 Конституции РФ.

На заседание Судебной коллегии не явились Хасанбеков А.А. и представитель УФК РФ по РД, надлежащим образом извещенные о месте и времени рассмотрения дела.

В соответствии со ст.167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Судебная коллегия полагает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся лиц.

Изучив материалы дела, проверив доводы апелляционной жалобы, Судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения решения суда.

Из содержания искового заявления следует, что Хасанбеков А.А. обратился в суд с требованием о компенсации морального вреда, причиненного ему в результате действий государственных органов СССР по применению к нему и его семье политических репрессий.

Из представленных истцом документов следует, что Хасанбеков А.А. вместе со своими родителями были подвергнуты политическим репрессиям по национальному признаку и выселены из Дагестанской АССР в Киргизскую ССР.

18 октября 1991 г. принят Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", целью которого, как было указано в абзаце 3 преамбулы (в редакции до 22 августа 2004 г.), является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 г., восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

На основании статьи 3-1 Закона РСФСР от 26.04.1991 года "О реабилитации репрессированных народов" и статьи 3 п. "в" Закона РСФСР от 18.10.1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" истец реабилитирован.

Данное обстоятельство подтверждается справкой о реабилитации от 26 декабря 1994 года.

Рассматривая спор, суд правильно определил обстоятельства, имеющие значение для дела, проверил доводы истца, и пришел к верному выводу о том, что оснований, предусмотренных законом, для удовлетворения иска не имеется.

Отказывая в удовлетворении требований о компенсации морального вреда, суд обоснованно принял во внимание правовую позицию Конституционного Суда РФ, положения Закона РФ от 18 октября 1991 г. "О реабилитации жертв политических репрессий", Федерального закона от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации".

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не предусматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда. (Определение Конституционного Суда РФ от 15.05.2007 N 383-О-П "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина В. на нарушение его конституционных прав Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий").

Последствия реабилитации определены в ст. ст. 12 - 18 Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий".

По вопросам, связанным с компенсацией морального вреда, в целях обеспечения правильного и единообразного применения законодательства, регулирующего компенсацию морального вреда, даны разъяснения в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 N 10 (ред. от 06.02.2007) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда". Так, согласно п. 6 этого Постановления, если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (пункт 1 статьи 54 Конституции Российской Федерации).

Закон РФ от 18 октября 1991 г. "О реабилитации жертв политических репрессий" (ред. от 01.07.2011) не содержит положений, предусматривающих выплату компенсации морального вреда лицам, реабилитированным в соответствии с положениями настоящего Закона.

Следует также обратить внимание, что до 1991 года какие-либо компенсации жертвам политических репрессий при обстоятельствах, изложенных в исковом заявлении, законодательством РСФСР либо СССР не предусматривались.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 54 Конституции РФ закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением.

В силу части 1 статьи 4 Гражданского кодекса РФ акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

Ссылку истца на применение по настоящему спору положений статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции нельзя признать обоснованной.

Согласно части 1 статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу статьи 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, как указано выше, право истца на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление его прав на имущество, которое он мог законно ожидать, не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, не имеется.

Указанные выводы соответствуют Конституции Российской Федерации, Закону Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий", а также правовым позициям Конституционного Суда Российской Федерации и Европейского Суда по правам человека.

Несостоятельной также является ссылка в исковом заявлении на Постановление Европейского Суда от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии".

Присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией морального вреда за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Между тем, в Российской Федерации, как указано выше, имеется комплекс эффективных внутригосударственных мер правовой защиты в отношении жертв политических репрессий, к которым относится и истец. Его доводы о том, что государство в течение 20 лет не принимает мер к восстановлению прав репрессированных не соответствуют действительности.

Иные доводы, содержащиеся в апелляционной жалобе, не ставят под сомнение законность постановленного решения, а сводятся к иному толкованию норм законодательства, регулирующего правоотношения данной категории, а также к переоценке выводов суда об отказе в удовлетворении иска, что не может служить основанием к отмене решения.

С учётом изложенного, решение суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы не имеется.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Советского районного суда г.Махачкала от 25 сентября 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Хасанбекова А. А. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: