Апелляционное определение СК по административным делам Верховного Суда Республики Дагестан от 22 апреля 2014 г. по делу N 33-1310/2014

Судебная коллегия по административным делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего Джарулаева А.К.,

судей Ашурова А.И., Хираева Ш.М.,

при секретаре Магомедове А.Р.,

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Ашурова А.И. гражданское дело по иску Альбековой Т. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда по апелляционной жалобе Альбековой Т. на решение Советского районного суда г.Махачкала от 09 апреля 2013 года,

УСТАНОВИЛА:

Альбекова Т. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда, указывая, что она родилась "дата" года в с. "адрес", откуда вместе с родителями незаконно и необоснованно, по национальному признаку была репрессирована и выслана в " ... ", где находясь на учете спецпоселения под административным надзором органов внутренних дел Союза ССР в течение 13 лет, до 1957 года.

Согласно справке о реабилитации от "дата" года она 23 февраля 1944 года УНВД ДАССР была репрессирована по политическим мотивам по национальному признаку органами НКВД СССР.

На основании Закона РФ от 18 октября 1991 года N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" она была реабилитирована.

Согласно Указу о снятии ограничений со спецпоселенцев от 23 июля 1956 года о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод с 23 февраля 1944 года по 16 июля 1956 года она находилась под надзором органов Внутренних дел СССР.

Таким образом, общий срок официального незаконного ограничения ее прав и свобод составил 13 лет.

На протяжении более чем 13 лет она и ее семья содержались в ужасных антисанитарных условиях, без элементарных возможностей устройства быта (отсутствие дома, постели, дров, угля, - проживание в землянках) находясь под жёстким контролем органов внутренних дел, без права посещения родственников или выхода за пределы села, они постоянно подвергались унижениям как со стороны власти, так и со стороны отдельных граждан СССР, поскольку государство причислило их к числу сочувствующих (и пособников) "изменникам Родины".

До сих пор государство продолжает причинять моральные страдания своим бездействием и медлительностью в выполнении требований Законов РСФСР и РФ о реабилитации репрессированных народов и жертв политических репрессий от 1991 года. Прошло 20 лет с момента их принятия. До сих пор не восстановлен Ауховский район, не возвращаются оккупированные села и дома, находящиеся в чужом незаконном владении в течение 70 лет.

Моральный вред, причиненный ей она оценивает в " ... " рублей.

Решением Советского районного суда г.Махачкала от 09 апреля 2013 года в удовлетворении исковых требований Альбековой Т. отказано.

На указанное решение Альбековой Т. подана апелляционная жалоба, в которой она просит отменить решение суда и принять новое решение об удовлетворении её исковых требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы Альбекова Т. указывает, что, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд проигнорировал постановление Европейского Суда по правам человека (далее Европейский Суд) от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" (жалоба N 7975/06).

Частью 2 ст.1 ГПК РФ установлен приоритет норм международного договора. В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров" говорится о применении судами Российской Федерации Конвенции с учетом практики Европейского Суда во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При таких обстоятельствах отказ суда первой инстанции от применения положений Конвенции по данному делу следует признать ошибочным, поскольку это прямо противоречит ч.4 ст.15 Конституции Российской Федерации. В связи с этим, обжалуемое решение не может быть признано законным.

Письменных возражений на апелляционную жалобу не имеется.

Истица Альбекова Т., извещенная надлежащим образом о времени и месте рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, на рассмотрение дела не явилась, своего представителя не направила, ходатайств об отложении рассмотрения не заявила, просила рассмотреть дело в ее отсутствие.

Управление Федерального Казначейства по Республике Дагестан, также надлежаще извещенное о времени и месте рассмотрения дела своего представителя в судебное заседание не направило, не заявило об отложении рассмотрения дела на другой срок.

В силу чего дело подлежит рассмотрению, согласно ст.167 ГПК РФ, в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Заявляя требования о компенсации морального вреда, истица Альбекова Т., ссылалась на Закон Российской Федерации от 18 октября 1991 года N 1761-1 "О реабилитации жертв политических репрессий" (действующий в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года ФЗ-122), из преамбулы которого следует, что его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба, закон направлен на реализацию приведенных конституционных положений в отношении лиц, пострадавших от необоснованных репрессий. Действительно, указанный закон принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в этом законе специальные публично-правовые механизмы компенсации в отличие от гражданского законодательства не предусматривали разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" было исключено положение о компенсации морального ущерба (п.1 ст.6).

Альбекова Т., несмотря на это ссылается на применение этого закона к возникшим спорным отношениям, ссылаясь на неконституционность указанных изменений, на нарушение прав реабилитированных при ином подходе к толкованию указанного закона.

Между тем, проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы ст.ст.52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе и неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из ст.ст.52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон Российской Федерации, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в ст.7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

В определении Конституционного Суда Российской Федерации указывалось, что льготы, которые устанавливались указанным федеральным законом для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-0, от 05 июля 2005 года N 246-0, от 27 декабря 2005 года N 527-0, от 17 октября 2006 года N 397-0, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 года N 620-О-П, от 16 декабря 2010 года N 1627-0-0 и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями ст.ст.71 (п. "в") и 76 (ч.1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 01 января 2005 года из преамбулы Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Отказывая в удовлетворении иска, суд также обоснованно сослался на то, что ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 03 августа 1992 года, в то время как нравственные и физические страдания истице были причинены с 1944 года по 1956 год, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших впервые такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 18 января 2005 года N 7-0, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Доводы жалобы о том, что обязанность государства возместить моральный вред, причиненный репрессиями, предусмотрена ст.1 Федерального закона от 30 марта 1998 года N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", также несостоятельны.

Согласно ч.1 ст.1 Протокола N 1 к указанной Конвенции, каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст.1 Протокола N 1 Европейский Суд относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получение которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, право истицы Альбековой Т. на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истицы на имущество не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения ст.1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.

Ссылка истицы на нарушение практики Европейского Суда, а именно на постановление от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" также несостоятельна, поскольку присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст.1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие ст.9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Поскольку требования истицы не основаны на действующем законодательстве, решение суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы, не имеется.

Руководствуясь ст.ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Советского районного суда г.Махачкала от 09 апреля 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Альбековой Т. - без удовлетворения.

Председательствующий А.К. Джарулаев

Судьи А.И. Ашуров

Ш.М. Хираев