Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан от 17 апреля 2014 г. по делу N 33-1292

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Дагестан в составе:

председательствующего судьи - Джарулаева А.К.

судей - Хираева Ш.М., Ашурова А.И.

при секретаре - Азизовой Д.М.,

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Хираева Ш.М. гражданское дело по апелляционной жалобе Султахановой М. И. на решение Советского районного суда г.Махачкалы от 07 октября 2013 года по делу по иску Султахановой М. И. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛА:

Султаханова М.И. обратилась в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Дагестан о взыскании компенсации морального вреда, указывая, что она родилась "дата"г. в "адрес", Киргизской ССР куда были сосланы ее родители по политическим мотивам, по национальному признаку органами НКВД СССР, и где они находились на учете спецпоселения под административным надзором органов внутренних дел Союза ССР более 12 лет, до 1956 года.

Согласно справке о реабилитации от 14 ноября 2000г. она на основании Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991г. N 1761-1 была реабилитирована.

Согласно Указу о снятии ограничений со спецпоселенцев от 16 июля 1956 г. о сроках пребывания под надзором с ограничением прав и свобод с "дата"г. по "дата"г. она находилась под надзором органов Внутренних дел СССР. Общий срок официального незаконного ограничения ее прав и свобод составил 10 лет.

На протяжении более чем 12 лет ее семья и она 10 лет содержались в ужасных антисанитарных условиях, без элементарных возможностей устройства быта (отсутствие дома, постели, дров, угля, - проживание в землянках) находясь под жёстким контролем органов внутренних дел, без права посещения родственников или выхода за пределы села (постановление Молотова), они постоянно подвергались унижениям как со стороны власти, так и со стороны отдельных граждан СССР, поскольку государство причислило их к числу сочувствующих (и пособников) "изменникам Родины".

До сих пор государство продолжает причинять моральные страдания своим бездействием и медлительностью в выполнении требований Законов РСФСР и РФ о реабилитации репрессированных народов и жертв политических репрессий от 1991г. Прошло 20 лет с момента их принятия. До сих пор не восстановлен "адрес", не возвращаются оккупированные села и дома, находящиеся в чужом незаконном владении в течение 70 лет.

Моральный вред, причиненный ей она оценивает в "." рублей.

Решением Советского районного суда г.Махачкалы от 07 октября 2013 года в удовлетворении исковых требований Султахановой М. И. отказано.

На указанное решение Султахановой М.И. подана апелляционная жалоба, в которой она просит отменить решение суда и принять новое решение об удовлетворении её исковых требований.

В обоснование доводов апелляционной жалобы Султаханова М.И. указывает, что, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд проигнорировал постановление Европейского Суда по правам человека от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" (жалоба N 7975/06).

Частью 2 ст.1 ГПК РФ установлен приоритет норм международного договора. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 октября 2003 года N 5 "О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров" говорится о применении судами РФ Конвенции с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

При таких обстоятельствах отказ суда первой инстанции от применения положений Конвенции по данному делу следует признать ошибочным, поскольку это прямо противоречит ч.4 ст.15 Конституции РФ. В связи с этим, обжалуемое решение не может быть признано законным.

Управление Федерального Казначейства по Республике Дагестан о времени и месте рассмотрения дела надлежаще извещено, однако своего представителя в суд не направило, о причинах неявки не сообщили.

Заявитель Султаханова М.И. также надлежаще извещена о времени и месте судебного заседания по адресу, указанному ею в исковом заявлении и апелляционной жалобе, однако конверт с извещением Султахановой М.И. и повторно направленная в ее адрес телеграмма вернулись с пометкой не доставлено по причине не указания улицы и номера дома.

В силу указанного дело подлежит рассмотрению, согласно статье 167 ГПК РФ, в отсутствие не явившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Заявляя требования о компенсации морального вреда, истица Султаханова М.И. ссылалась на Закон Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 г. (действующий в редакции Федерального закона от 22 августа 2004 года ФЗ-122), из преамбулы которого следует, что его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановление их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального ущерба, закон направлен на реализацию приведенных конституционных положений в отношении лиц, пострадавших от необоснованных репрессий. Действительно, указанный закон принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в этом законе специальные публично-правовые механизмы компенсации в отличие от гражданского законодательства не предусматривали разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Федеральным законом от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" было исключено положение о компенсации морального ущерба (п.1 ст.6).

Султаханова М.И., несмотря на это ссылается на применение этого закона к возникшим спорным отношениям, ссылаясь на неконституционность указанных изменений, на нарушение прав реабилитированных при ином подходе к толкованию указанного закона.

Между тем, проверяя конституционность указанных нормативно-правовых положений, Конституционный Суд Российской Федерации сформулировал правовую позицию, согласно которой истолкование норм закона как исключающих моральный вред из объема, подлежащего возмещению ущерба не соответствовало бы статьям 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Такое регулирование, предполагающее возмещение, в том числе и неимущественного вреда, само по себе нельзя рассматривать как нарушение прав, вытекающих из статей 52 и 53 Конституции Российской Федерации.

Указанный Закон Российской Федерации, исходя из цели обеспечения жертв политических репрессий посильной в настоящее время компенсацией материального и морального ущерба (преамбула) и в соответствии с задачами социального государства, закрепленными в статье 7 Конституции Российской Федерации, предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан.

Предоставление реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот (именуемых теперь мерами социальной поддержки) было направлено на создание благоприятных условий для реализации прав и свобод названными категориями граждан и обеспечение их социальной защищенности. По своей правовой природе эти льготы носили компенсаторный характер и в совокупности с иными предусмотренными Законом Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" мерами были призваны способствовать возмещению причиненного в результате репрессий вреда.

В определении Конституционного Суда РФ указывалось, что льготы, которые устанавливались указанным федеральным законом для реабилитированных лиц и лиц, признанных пострадавшими от политических репрессий, в их материальном (финансовом) выражении входят в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Приведенная правовая позиция изложена в ряде сохраняющих свою силу определений Конституционного Суда Российской Федерации (от 10 июля 2003 года N 282-0, от 5 июля 2005 года N 246-0, от 27 декабря 2005 года N 527-0, от 17 октября 2006 года N 397-0, от 15 мая 2007 года N 383-О-П, от 24 июня 2008 г. N 620-О-П, от 16 декабря 2010 г. N 1627-0-0 и др.).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями статей 71 (пункт "в") и 76 (часть 1) Конституции Российской Федерации были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантируемый минимальный (базовый) уровень такой поддержки.

В силу приведенных правовых позиций исключение с 1 января 2005 г. из преамбулы Закона Российской Федерации "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Отказывая в удовлетворении иска, суд также обоснованно сослался на то, что ответственность за причинение морального вреда впервые была установлена Основами гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 3 августа 1992 года, в то время как нравственные и физические страдания истице были причинены с 1944 г. по 1956 год, то есть до введения в действие Основ гражданского законодательства Союза ССР, предусмотревших впервые такой вид ответственности.

Согласно позиции Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 18 января 2005 года N 7-0, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу.

Доводы жалобы о том, что обязанность государства возместить моральный вред, причиненный репрессиями, предусмотрена ст.1 ФЗ от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней", также несостоятельны.

Согласно части 1 статьи 1 Протокола N 1 к указанной Конвенции, каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу статьи 1 Протокола N 1 Европейский Суда по правам человека (далее Европейский Суд) относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получение которого мог "законно ожидать" заявитель.

Между тем, право истицы Султахановой М.И. на денежную компенсацию морального вреда не возникло, ущемление прав истицы на имущество не имело место, а потому оснований считать, что нарушены положения статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, как об этом утверждается в исковом заявлении, не имеется.

Ссылка истицы на нарушение практики Европейского Суда, а именно на постановление от 2 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" также несостоятельна, поскольку присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции, поскольку в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие статьи 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 г., могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

Поскольку требования истицы не основаны на действующем законодательстве, решение суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы, не имеется.

Руководствуясь ст.ст.328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Советского районного суда г.Махачкалы от 07 октября 2013 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Султахановой М. И. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи