Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 14 мая 2014 г. по делу N 33-1578/14

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Глуховой И.Л.,

судей Петровой Л.С., Гулящих А.В.,

при секретаре Утробине А.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске 14 мая 2014 года гражданское дело по апелляционной жалобе П.К.В. на решение Первомайского районного суда г. Ижевска от 10 февраля 2014 года, которым исковые требования П.К.В. к ФКУ "Главное бюро медико-социальной экспертизы по УР", ФГБУ "Федеральное бюро медико-социальной экспертизы" Минтруда России о признании незаконными решений об отказе в установлении группы инвалидности, возложении обязанности переосвидетельствовать на предмет установления группы инвалидности - оставлены без удовлетворения.

Заслушав доклад судьи Петровой Л.С., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

П.К.В. обратился в суд с иском к федеральному казенному учреждению "Главное бюро медико-социальной экспертизы по Удмуртской Республике" (далее по тексту - ФКУ "ГБ МСЭ по УР"), федеральному государственному бюджетному учреждению "Федеральное бюро медико-социальной экспертизы Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации" (далее по тексту - ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России") с требованиями о признании незаконными решения ФКУ "ГБ МСЭ по УР" от 14 февраля 2013 года об отказе в установлении группы инвалидности, решения экспертного состава N 2 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" от 13 марта 2013 года, решения ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России" от 28 мая 2013 года об оставлении решения от 14 февраля 2013 года без изменения, и их отмене, возложении обязанности переосвидетельствовать истца на предмет установления группы инвалидности, возмещении судебных расходов.

Исковые требования мотивированы тем, что ответчиками неверно дана оценка имеющихся у него нарушений функций организма и ограничений жизнедеятельности, полученных в связи с бытовой травмой, что привело в принятию незаконных решений об отказе ему в установлении группы инвалидности.

В судебное заседание истец и представитель ответчика ФГБУ ""ФБ МСЭ Минтруда России" не явились, дело рассмотрено судом в их отсутствие.

В судебном заседании представитель истца - П.В.А. на исковых требованиях настаивал по приведенным выше доводам, дополнительно пояснил, что несмотря на отмену группы инвалидности, в настоящее время объективных улучшений состояния здоровья истца не имеется, функции левой кисти не восстановлены, истец испытывает ограничения в быту, не справляется по хозяйству без посторонней помощи, был вынужден уволиться с работы. Кроме того, экспертное обследование П.К.В. (акт N от 14 февраля 2013 года) не соответствует требованиям законодательства в сфере защиты прав инвалидов, экспертами не приняты во внимание выводы, изложенные в тексте апелляционного определения Верховного Суда УР от 28 декабря 2012 года, оспариваемые решения принимались без учета заключений лечащих врачей, указанных ими диагнозов

Представитель ответчика ФКУ "ГБ МСЭ по УР" А.А.М. требования не признал, ссылаясь на отсутствие оснований для установления истцу группы инвалидности. Указал, что при освидетельствовании истца нарушения функций организма и ограничения жизнедеятельности не установлены. При этом ранее инвалидность истцу устанавливалась в связи с недавним получением им травмы. Доказательств, опровергающих выводы ФКУ "ГБ МСЭ по УР", истцом не представлено, заключение эксперта является надлежащим доказательством по делу, поскольку экспертиза проведена надлежащим составом при исследовании всех материалов дела и медицинских документов истца, в том числе направления ЛПУ от 25 февраля 2011 года.

Суд постановил вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней истец просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, ссылаясь на следующие доводы:

- при отказе в установлении группы инвалидности, суд не учел, что улучшений здоровья истца по сравнению с периодом с 2006 по 2010 года, когда истец признавался инвалидом 3 группы, не наступило, медицинские документы и нормативно-правовые акты, на основании которых истцу была уставлена группа инвалидности, не изменялись;

- оспариваемые решения ответчиков являются незаконными, поскольку в протоколах N от 14 февраля 2013 года и N от 28 мая 2013 года отсутствует указание на специальность экспертов, проводивших освидетельствование, и их мнение по поводу имеющегося у истца заболевания; решение ФКУ "ГБ МСЭ по УР" принято на основе обсуждения результатов медико-социальной экспертизы от 4 марта 2011 года, отмененных определением Верховного Суда Удмуртской Республики, без учета медицинских заключений, описанных в направлении ЛПУ от 25 февраля 2011 года и иных медицинских документах; вывод специалиста по реабилитации инвалидов Ш*** от 28 мая 2013 года о том, что истец не нуждается в мерах социальной защиты ничем не обоснован; в принятии решения от 28 мая 2013 года участвовали не все специалисты, в т.ч. не участвовал специалист по социальной работе и врач-хирург, что свидетельствует о нарушении положений Приказа Минздравсоцразвития от 17 ноября 2009 года N 906н.; карта социальной диагностики от 4 марта 2011 года, послужившая основанием для вывода об отсутствии признаков ограничения категорий жизнедеятельности, не заполнена и не подписана специалистом по социальной работе; указание в акте N от 30 марта 2011 года на умеренное нарушение функции хвата левой кисти у "правши" необоснованно, поскольку Приказ N 1013н не определяет количество конечностей и понятия "правша", в связи с чем, решение, принятое на основании данного понятия не может иметь законной силы; экспертами произведена необоснованная подмена понятий с умеренного нарушения функций кисти на незначительные;

- заключение судебной МСЭ не может быть принято во внимание, поскольку при ее проведении эксперты не учитывали первичные документы, в том числе медицинские заключения, описанные в направлении ЛПУ от 25 февраля 2011 года, а исследовали лишь документы, датированные до 2007 года, без учета документов более позднего периода и руководствовались лишь данными осмотра врачей ФКУ "ГБ МСЭ по УР и ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России"; в состав экспертов не был включен терапевт;

В отзыве на апелляционную жалобу ответчик ФКУ "ГБ МСЭ по УР", ссылаясь на обоснованность выводов судебной медико-социальной экспертизы, подтвердившей правильность выводов оспариваемых истцом решений об отсутствие оснований для определения истцу группы инвалидности, нашел решение законным и обоснованным, подлежащим оставлению без изменения.

В суде апелляционной инстанции представитель истца П.В.А. доводы, изложенные в апелляционной жалобе и дополнениях к ней поддержал, указал на нарушение процедуры проведения экспертизы ввиду ненадлежащего состава специалистов, снижение истцом до 50% объема выполняемой работы в связи с полученной травмой руки, ограничение его жизнедеятельности и нуждаемость в мерах социальной защиты ввиду нарушения статодинамической функции левой кисти.

Представитель ответчика ФКУ "ГБ МСЭ по УР" А.А.М. нашел решение суда законным и обоснованным. В опровержение доводов жалобы указал, что достаточных и достоверных доказательств ограничения трудовой деятельности истцом не представлено, ограничений связанных с самообслуживанием экспертизой не выявлено.

В судебное заседание истец, представитель ответчика - ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России" не явились, о времени и месте судебного заседания извещались надлежащим образом, просили рассмотреть дело в их отсутствие. На основании ст.ст.167, 327 Гражданского процессуального кодекса РФ дело рассмотрено судебной коллегией в отсутствие неявившихся лиц.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции в 2004 году истец получил травму кисти левой руки в быту.

21 марта 2006 года истец был освидетельствован в филиале N2 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" с диагнозом: последствия бытовой травмы (2004 год) в виде п/травматической сгибательной контрактуры II-V пальцев левой кисти II степени, анкилозов дистальных межфаланговых суставов III-IV пальцев. Нарушения функции хвата и удержания тяжелой степени тяжести. По результатам освидетельствования истцу определена 3 группа инвалидности до 1 апреля 2007 года.

Последующие освидетельствования истца с установлением ему 3 группы инвалидности проводились в филиале N2 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" 27 марта 2007 года, 25 марта 2008 года, 24 марта 2009 года.

При очередном освидетельствовании в период с 26 марта по 13 апреля 2010 года в филиале N2 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" у истца выявлены стойкие умеренные нарушения статодинамической функции, приводящие к ограничению способности к самообслуживанию 1 степени, трудовой деятельности 1 степени, нуждаемости в социальной защите. Истцу определена 3 группа инвалидности до 1 апреля 2011 года.

25 февраля 2011 года МУЗ "1 ГКБ УЗ Администрации г. Ижевска" истцу выдано направление на повторную медико-социальную экспертизу. Из направления следует, что динамика заболевания истца без изменений, имеются нарушения цилиндрического хвата средней степени тяжести, щипкового хвата - средней тяжести, плоскостного хвата - средней тяжести, клинический и реабилитационный прогноз неблагоприятный.

4 марта 2011 года истец освидетельствован в бюро МСЭ N1 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" с диагнозом: последствия бытовой травмы в 2004 году, эндопротезирование дистальных межфаланговых суставов III, IV пальцев левой кисти в 2004 году в виде сгибательно-разгибательной контрактуры суставов II-V пальцев III степени с умеренным нарушением функции схвата. Посттравматическая нейропатия левого локтевого и срединного нервов в виде умеренного нарушения функции кисти.

В соответствие с экспертным решением ФКУ "ГБ МСЭ по УР" N от 4 марта 2011 года инвалидность истцу не установлена. В качестве обоснования экспертного решения указано, что умеренное нарушение функции схвата одной кисти не приводит к ограничению жизнедеятельности, не требует социальной защиты и не дает оснований для определения группы инвалидности.

Выводы ФКУ "ГБ МСЭ по УР" подтверждены решением экспертного состава N ФГУ "ГБ МСЭ по УР" от 26 марта 2011 года (акт освидетельствования в МСЭ N), а также решением ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России" от 23 мая 2011 года (акт освидетельствования в МСЭ N), принятыми в порядке обжалования экспертного решения ФКУ "ГБ МСЭ по УР" от 4 марта 2011 года.

Апелляционным определением Верховного Суда Удмуртской Республики от 28 декабря 2012 года вышеуказанные решения признаны незаконными и отменены в связи с нарушением процедуры проведения экспертизы, установленной соответствующими нормативными актами.

Кроме того, как усматривается из текста данного апелляционного определения, признав незаконными вышеуказанные акты освидетельствования МСЭ в отношении П.К.В., Верховный Суд Удмуртской Республики возложил на Бюро МСЭ N1 ФКУ ГБ МСЭ по УР" обязанность по проведению освидетельствования истца на основании направления на МСЭ от 25 февраля 2011 года и иных документов в соответствии с Порядком организации и деятельности федеральных государственных учреждений мeдико-социальной экспертизы, классификациями и критериями, используемыми при осуществлении мер социальной экспертизы граждан федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы.

Во исполнение вышеуказанного апелляционного определения 14 февраля 2013 года истец был освидетельствован в Бюро МСЭ N1 ФКУ "ГБ МСЭ по УР", по результатам которого составлен акт медико-социальной экспертизы гражданина N. В соответствии с данным актом у истца выявлены незначительные нарушения статодинамических функций, инвалидность не установлена.

Не согласившись с указанным решением, П.К.В. обжаловал его 7 марта 2013 года в порядке подчиненности.

На основании заявления об обжаловании 13 марта 2013 года П.К.В. был повторно освидетельствован экспертным составом N2 ФКУ "Главное бюро МСЭ по УР". В соответствии с актом медико-социальной экспертизы гражданина N от 13 марта 2013 года у истца выявлены незначительные нарушения статодинамических функций, инвалидность не установлена, решение подведомственного Бюро МСЭ от 14 февраля 2013 года оставлено без изменения.

Не согласившись с вышеуказанными решениями об отказе в установлении группы инвалидности, П.К.В. обжаловал их в ФГБУ "Федеральное бюро медико-социальной экспертизы" Министерства труда и социальной защиты РФ

Как усматривается из выписки из протокола заседания экспертного состава N 2 ФГБУ ФБ МСЭ Минтруда России N от 28 мая 2013 года, истцу установлен диагноз "последствия бытовой травмы левой верхней конечности от 2004 года после выполнения оперативных вмешательств (остеосинтез 2-5 пальцев спицами 4 августа 2004г., эндопротезирование проксимальных межфаланговых суставов 3. 4 пальцев 05.10.2004г.) в виде смешанных контрактур (больше сгибательной) в межфаланговых сочленениях 2-5 пальцев 2-3 степени. Посттравматическая нейропатия левого локтевого и срединного нервов. Нарушение основной функции левой кисти (схват и удержание предметов) 2 ст., нарушение вспомогательной функции 0 ст. Стойкие незначительные нарушения статодинамической функции". Проверяемые решения МСЭ по УР об отказе в установлении группы инвалидности П.К.В. оставлены без изменения.

Разрешая спор, суд первой инстанции руководствовался ст.39 Конституции РФ, Федеральным законом от 24 ноября 1995 года N181-ФЗ "О социальной защите инвалидов в Российской Федерации", Правилами признания лица инвалидом, принятыми постановлением Правительства РФ от 20 февраля 2006 года N95, Порядком организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы, утвержденным Приказом Минтруда России N 310н от 11 октября 2012 года, Классификациями и критериями, используемыми при осуществлении медико-социальной экспертизы граждан федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы, утвержденными приказом Минздравсоцразвития РФ от 23 декабря 2009 года N1013н и пришел к выводу, что оспариваемые истцом решения являются законными и обоснованными, поскольку: соблюден порядок проведения МСЭ; экспертами проанализирована и учтена вся медицинская документация и данные о состоянии здоровья истца; существенных нарушений правил освидетельствования, которые могли бы повлиять на заключение экспертов, не допущено; правовые основания для установления истцу 3 группы инвалидности отсутствуют, поскольку у него имеются незначительные нарушения статодинамических функций, не приводящие к ограничению ни одной из основных категорий жизнедеятельности.

С указанным выводом судебная коллегия соглашается.

Порядок и условия признания лица инвалидом закреплены в Правилах признания лица инвалидом, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 20 февраля 2006 года N 95 "О порядке и условиях признания лица инвалидом".

В соответствии с п. п. 5 - 7, 9 вышеуказанных Правил условиями признания гражданина инвалидом являются: нарушение здоровья со стойким расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами; ограничение жизнедеятельности (полная или частичная утрата гражданином способности или возможности осуществлять самообслуживание, самостоятельно передвигаться, ориентироваться, общаться, контролировать свое поведение, обучаться или заниматься трудовой деятельностью); необходимость в мерах социальной защиты, включая реабилитацию.

Наличие одного из указанных условий не является основанием, достаточным для признания гражданина инвалидом.

В зависимости от степени ограничения жизнедеятельности, обусловленного стойким расстройством функций организма, возникшего в результате заболеваний, последствий травм или дефектов, гражданину, признанному инвалидом, устанавливается I, II или III группа инвалидности.

Основные виды нарушений функций организма человека, обусловленные заболеваниями, последствиями травм или дефектами, и степени их выраженности; основные категории жизнедеятельности человека и степени выраженности ограничений этих категорий; условия установления групп инвалидности определены в Классификациях и критериях, используемых при осуществлении медико-социальной экспертизы граждан федеральными учреждениями медико-социальной экспертизы, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 23 декабря 2009 года N 1013н.

По степени выраженности стойкие нарушения функций организма человека подразделяются на незначительные, умеренные, выраженные и значительно выраженные нарушения (п. 4 Классификаций и критериев).

Пунктом 5 Классификаций и критериев к основным критериям жизнедеятельности человека относятся: способность к самообслуживанию, способность к самостоятельному передвижению, способность к ориентации, способность к общению, способность контролировать свое поведение, способность к обучению, способность к трудовой деятельности.

Так, согласно пункту 10 Классификаций и критериев критерием для определения третьей группы инвалидности является нарушение здоровья человека со стойким умеренно выраженным расстройством функций организма, обусловленное заболеваниями, последствиями травм или дефектами, приводящее к ограничению способности к трудовой деятельности первой степени или ограничению следующих категорий жизнедеятельности в их различных сочетаниях и вызывающее необходимость его социальной защиты: способность к самообслуживанию первой степени, способность к передвижению первой степени, способности к ориентации первой степени, способности к общению первой степени, способности контролировать свое поведение первой степени, способность к обучению первой степени.

В соответствии с вышеуказанными критериями к ограничению основных категорий жизнедеятельности могут приводить, как минимум, умеренно выраженные расстройства функции организма.

К основным видам нарушений функций организма человека относятся в том числе нарушения статодинамических функций (двигательных функций конечностей) (п. 3).

Отказывая П.К.В. в установлении группы инвалидности специалисты Бюро МСЭ N1 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" при освидетельствовании истца 14 февраля 2013 года пришли к выводу, что у П.К.В. имеются незначительные нарушения статодинамических функций, которые не приводят к ограничению ни в одной из основных категорий жизнедеятельности и нуждаемости в мероприятиях по профессиональной и социальной реабилитации, мерах социальной защиты.

Выводы Бюро МСЭ N1 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" подтверждены решением экспертного состава N2 ФКУ "Главное бюро МСЭ по УР" от 13 марта 2013 года, оформленным актом освидетельствования МСЭ N и решением ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России" от 28 мая 2013 года, оформленным актом освидетельствования МСЭ N, принятыми в порядке обжалования экспертного решения ФКУ "ГБ МСЭ по УР" от 14 февраля 2013 года.

По результатам медико-социальных экспертиз в отношении П.К.В. при оценке самообслуживания и передвижения необходимость посторонней помощи, применения технических средств реабилитации и дополнительной затраты времени не установлена. Учитывая профессиональные навыки и умения П.К.В. в должности "продавца-консультанта" ограничений в профессиональной деятельности в обычных производственных условиях не выявлено. Поскольку нарушение здоровья истца не приводит к ограничению основных категорий жизнедеятельности (способность к самообслуживанию, самостоятельному передвижению, ориентации, общению, обучению, трудовой деятельности, способность контролировать свое поведение), и не вызывает необходимость в осуществлении мер социальной защиты, основания для признания П.К.В. инвалидом отсутствовали.

В целях проверки доводов истца о незаконности отказа Бюро МСЭ N1 ФКУ "ГБ МСЭ по УР" в установлении группы инвалидности, определением суда от 18 октября 2013 года была назначена судебная медико-социальная экспертиза, проведение которой было поручено экспертам ФКУ "Главное бюро МСЭ по "адрес"" Министерства труда и социальной защиты РФ (далее по тексту - ФКУ "ГБ МСЭ по "адрес"" Минтруда России).

Согласно выводам экспертов ФКУ "ГБ МСЭ по "адрес"" Минтруда России, изложенных в заключении СМЭ от 17 декабря 2013 года, с учетом комплексного изучения данных амбулаторной карты П.К.В., данных его освидетельствования в учреждениях МСЭ, материалов настоящего гражданского дела - по состоянию на дату освидетельствования 14 февраля 2013 года у П.К.В. имелись стойкие незначительные нарушения статодинамической функции в виде незначительного нарушения функции левой кисти, вызванные последствиями бытовой травмы и не приводящие к ограничению жизнедеятельности ни в одной из основных категорий и не вызывающие необходимости в мерах социальной защиты, включая реабилитацию, что в соответствии с Классификациями и критериями, утв. Приказом Минздравсоцразвития РФ от 23 декабря 2009 года N 1013н, не является основанием для признания гражданина инвалидом.

Заключению экспертизы суд дал правовую оценку по правилам ст. 67 ГПК РФ, правомерно положив его в основание своего решения наряду с другими доказательствами. Оснований для переоценки выводов суда по доводам жалобы в данной части судебная коллегия не усматривает.

Ссылка истца в подтверждение своих доводов на заключение АНО " А***" обоснованно признана судом несостоятельной по мотивам, изложенным в решении, оснований считать их неправильными у судебной коллегии не имеется.

Отказывая в удовлетворении требований П.К.В., суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что освидетельствование истца проводилось в полном соответствии с требованиями действующих нормативно-правовых актов, используемых при осуществлении медико-социальной экспертизы, оснований считать, что истец имеет право на установление группы инвалидности, не имеется.

Так, согласно п.4 Порядка организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы, утвержденного приказом Минтруда России N 310н от 11 октября 2012 года (действующим в спорный период), медико-социальная экспертиза проводится специалистами бюро (экспертного состава главного бюро, экспертного состава Федерального бюро). В состав бюро входят не менее 3 специалистов. Состав специалистов формируется из врачей по медико-социальной экспертизе, психологов, специалистов по реабилитации. Обязательным условием формирования состава бюро (экспертного состава главного бюро, экспертного состава Федерального бюро) является наличие не менее 1 врача по медико-социальной экспертизе.

При необходимости в состав специалистов бюро (экспертного состава главного бюро, экспертного состава Федерального бюро) вводится специалист по социальной работе.

Согласно п.25 постановления Правительства РФ от 20 февраля 2006 года N95 "О порядке и условиях признания лица инвалидом" медико-социальная экспертиза проводится специалистами бюро (главного бюро, Федерального бюро) путем обследования гражданина, изучения представленных им документов, анализа социально-бытовых, профессионально-трудовых, психологических и других данных гражданина.

При этом решение о признании гражданина инвалидом либо об отказе в признании его инвалидом, в соответствии с п.28 вышеуказанного постановления Правительства РФ, принимается простым большинством голосов специалистов, проводивших медико-социальную экспертизу, на основе обсуждения результатов его медико-социальной экспертизы.

Из материалов дела следует, что первоначальное освидетельствование истца в Бюро МСЭ N1 ФГУ "ГБ МСЭ по УР 14 февраля 2013 года было проведено 7 специалистами, при этом этими специалистами являлись: 3 врача -специалиста (хирург, терапевт, невролог), специалист по реабилитации, психолог, специалист по социальной работе и руководитель бюро, т.е. в полном составе специалистов, перечень которых утвержден Порядком организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы. Решение Бюро N 1 о не признании истца инвалидом принято простым большинством голосов специалистов. Данное обстоятельство истцом в суде апелляционной инстанции не оспаривалось.

При проведении освидетельствования истца 13 марта 2013 года, экспертным составом N2 ФГУ "ГБ МСЭ по УР" - принимало участие 6 специалистов, а именно: 3 врача-специалиста (хирург, терапевт, невролог), специалист по реабилитации, специалист по социальной работе, психолог и руководитель - специалист по МСЭ - терапевт. Следовательно, освидетельствование истца 13 марта 2013 года также было проведено в полном составе специалистов, перечень которых утвержден Порядком организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы.

При освидетельствовании истца в порядке обжалования в ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России" 28 мая 2013 года участвовало 3 специалиста, что не противоречит п.4 Порядка организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы.

Таким образом, порядок освидетельствования истца органами МСЭ не нарушен, оспариваемые решения экспертных комиссий не противоречат друг другу и заключению судебной медико-социальной экспертизы, в связи с чем оснований для признания решений незаконными не имеется.

Довод жалобы о том, что в состав экспертной комиссии ФГБУ "ФБ МСЭ Минтруда России", в нарушение Порядка организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы, утвержденного приказом Минздравсоцразвития РФ от 18 ноября 2009 года N 906н, не были включены специалист по социальной работе и врач-хирург, является несостоятельной, поскольку указанный Порядок в спорный период не действовал, а действующий на момент возникновения спорных правоотношения Порядок организации и деятельности федеральных государственный учреждений медико-социальной экспертизы, утвержденный приказом Минтруда России N 310н от 11 октября 2012 года не предусматривал обязательного участие при проведении СМЭ специалиста по социальной работе. Кроме того, заключение специалиста по социальной работе необходимо для разработки индивидуальной программы реабилитации инвалида. Вместе с тем, группа инвалидности истцу не определена, в связи с чем разработки индивидуальной программы реабилитации инвалида и как следствие участие в проведении СМЭ специалиста по социальной работе не требовалось.

Ссылка истца в апелляционной жалобе на экспертное заключение ФКУ "ГБ МСЭ по "адрес"" Минтруда России как недопустимое доказательство по делу ввиду нарушения порядка проведения экспертизы при участии не всех специалистов, не может быть принята во внимание, поскольку указанное заключение было дано в связи с определением суда в соответствии с нормами ГПК РФ, а не на основании вышеуказанного Порядка.

Не является основанием для отмены решения суда и довод жалобы о том, что экспертами не приняты во внимание выводы, изложенные в тексте апелляционного определения Верховного Суда УР от 28 декабря 2012 года о необходимости проведения освидетельствования П.К.В. на основании направления МУП " N ГКБ" от 25 февраля 2011 года и иных представленных документов, а также иных дополнительных сведений полученных, в случае необходимости, в порядке, предусмотренном п.31 Правил признания лица инвалидом, утвержденных постановлением Правительства РФ от 20 февраля 2006 года N 95.

Анализируя представленные акты освидетельствования, по результатам которых вынесены оспариваемые истцом решения, и учитывая содержание п.33 данных актов в котором в качестве документов, послуживших основанием для принятия решения, указано апелляционное определение Верховного суда Удмуртской Республики, судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что при принятия решения по результатам МСЭ специалисты руководствовались в том числе документами, указанными в апелляционном определении, включая направление МУП " N ГКБ" от 25 февраля 2011 года и иные представленные документы. Доказательств иного стороной истца не представлено.

Само по себе указание в акте МСЭ N от 14 февраля 2013 года на акт освидетельствования от 4 марта 2011 года, отмененный апелляционным определением Верховного Суда Удмуртской Республики, на который ссылается истец в обоснование доводов жалобы о незаконности решения ФКУ "ГБ МСЭ по УР" от 14 февраля 2013 года, не свидетельствует о том, что указанные в нем выводы были положены в основу оспариваемого решения.

Ссылка апеллятора на нарушение при освидетельствовании порядка проведения медико-социальной экспертизы, установленного постановлением Правительства РФ от 20 февраля 2006 года N 95 "О порядке и условиях признания лица инвалидом", выразившееся в том, что для установления структуры и степени ограничения жизнедеятельности истца не была составлена и проведена программа его дополнительного обследования является несостоятельной, поскольку составление данной программы в силу п.31 указанного постановления является правом, а не обязанность экспертного учреждения и составляется лишь в случаях, требующих специальных видов обследования гражданина (в том числе степени ограничения способности к трудовой деятельности), реабилитационного потенциала, а также получения иных дополнительных сведений. В данном случае, как следует из письма ФКУ "ГБ МСЭ по УР" N от 9 июня 2012 года, дополнительных обследований или заключений при проведении МСЭ в отношении истца не требовалось. Доказательств иного истцом не представлено.

Доводы жалобы о необоснованной подмене экспертами МСЭ понятий умеренных нарушений функции кисти на незначительные судебная коллегия находит ошибочными.

В силу п.3 Классификаций и критериев, утвержденных Приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 23 декабря 2009 года N 1013н одной из основных видов функций организма человека является статодинамическая функция, которая включает в себя, в том числе, двигательные функции конечностей.

Согласно Правил признания лица инвалидом, утв. постановлением Правительства РФ от 20 февраля 2006 года, признание гражданина инвалидом осуществляется при проведении медико-социальной экспертизы исходя из комплексной оценки состояния организма гражданина на основе анализа его клинико-функциональных, социально-бытовых, профессионально-трудовых и психологических данных с использованием классификаций и критериев, утверждаемых Министерством здравоохранения и социального развития Российской Федерации".

В кратком обосновании экспертного решения акта освидетельствования в МСЭ N от 4 марта 2011 года указывалось на наличие у П.К.В. умеренного нарушения функции кисти, которое не приводит к ограничению жизнедеятельности, не требует социальной защиты и не дает оснований для определения группы инвалидности (л.д. 128 том 1).

При вынесении оспариваемых решений специалисты учитывали тот факт, что правая верхняя конечность (кисть) у истца является ведущей и нарушений ее функции не имеется, в связи с чем, умеренные нарушения функции левой кисти компенсируются "здоровой" конечностью до незначительных нарушений статодинамической функции в целом, а не отдельной кисти, как ошибочно полагает истец.

Доводы жалобы об отсутствии объективных улучшений состояния здоровья истца по сравнению с периодом времени, когда ему была установлена группа инвалидности правового значения не имеет, поскольку правомерность установления истцу инвалидности за прошлый период предметом судебного разбирательства не является. Кроме того, согласно позиции представителя ответчика ФКУ "ГБ МСЭ по УР" А.А.М., изложенной в суде апелляционной инстанции, установление истцу группы инвалидности ранее было обусловлено свежей раной и необходимостью реабилитационного периода.

Не имеет правового значения и ссылка апеллятора на отсутствие в актах освидетельствования указание на специальность экспертов, проводивших освидетельствование, и их мнение по поводу имеющегося у истца заболевания, поскольку согласно п.4 Порядка организации и деятельности федеральных государственных учреждений медико-социальной экспертизы, утвержденного приказом Минтруда России N 310н от 11 октября 2012 года (действующего в спорный период) не регламентировано указание должности специалиста при заверении акта освидетельствования в СМЭ, а в силу ч. 2 ст. 83 ГПК РФ отдельное заключение (мнение) эксперта оформляется при наличии разногласий по всем или отдельным вопросам. В данном случае специалисты пришли к общему выводу.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы не опровергают выводов суда, они были предметом исследования и оценки суда первой инстанции, необоснованность их отражена в судебном решении с изложением соответствующих мотивов, доводы апелляционной жалобы не содержат обстоятельств, нуждающихся в дополнительной проверке, нарушений норм процессуального законодательства, влекущих отмену решения, по делу не установлено, выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам; нормы материального права применены судом правильно.

Разрешая спор, суд правильно определил юридически значимые обстоятельства. Установленные судом обстоятельства подтверждены материалами дела и исследованными судом доказательствами, которым суд дал надлежащую оценку. Выводы суда соответствуют установленным обстоятельствам. Нарушений норм процессуального и материального права, влекущих отмену решения в порядке ст. 330 ГПК РФ, судом допущено не было.

Руководствуясь статьей 328 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Первомайского районного суда г. Ижевска от 10 февраля 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу П.К.В. - без удовлетворения.

Председательствующий Глухова И.Л,

Судьи Гулящих А.В.

Петрова Л.С.