Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 28 июля 2014 г. по делу N 33-2524

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Булатовой О.Б.,

судей Питиримовой Г.Ф., Матушкиной Н.В.

при секретаре Шибановой С.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске Удмуртской Республики 28 июля 2014 года гражданское дело по иску ГРТ к НГК о взыскании суммы,

по апелляционной жалобе ГРТ на решение Ленинского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 17 марта 2014 года, которым в удовлетворении исковых требований ГРТ отказано.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Удмуртской Республики Булатовой О.Б., объяснения представителя ГРТ - НВЮ, действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ года, поддержавшего доводы жалобы, просившего решение суда отменить, представителя ответчика НГК - РЕП, действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ года, возражавшей против доводов жалобы, просившей решение оставить без изменения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ГРТ P.M. обратилась в суд с иском к НГК о взыскании суммы в размере 1000000 рублей. Требования мотивированы следующими обстоятельствами. 09 декабря 2008 года исполнительный директор ООО - НГК, якобы от имени ООО получил от ее сына - ГРТ по договору займа от 09.12.2008 - 400000 рублей, 15 октября 2009 года - по договору займа от 15.10.2009 - 600000 рублей. Договоры займа подписал НГК как директор, денежные средства получил он же, в квитанциях к ПКО поставил подписи в графах "кассир", и "директор", подписи главного бухгалтера отсутствуют. НГК полученные денежные средства в размере 1000000 рублей в кассу ООО не внес. Документы, подтверждающие факт размещения денежных средств на расчетном счете ООО отсутствуют. В итоге НГК лично неосновательно обогатился на 1000000 рублей. ДД.ММ.ГГГГ сын истицы - ГРТ умер. Переданные ответчику суммы займа не возвращены. Истица, являясь наследником ГРТ, просит взыскать с ответчика в ее пользу 1000000 рублей.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено ООО, о чем вынесено соответствующее определение.

В судебное заседание истица, ответчик не явились, третье лицо своего представителя не направило, о времени и месте судебного заседания извещены надлежащим образом, дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

Представитель ГРТ - НВЮ исковые требования поддержал в полном объеме, дав дополнительные объяснения в части того, что основанием иска являются обязательства из неосновательного обогащения.

Представитель НГК - РЕП исковые требования не признала, сославшись на отсутствие на стороне НГК неосновательного обогащения, НГК получил деньги от ГРТ по договору, заключенному с ООО, действовал на основании доверенности, деньги передал директору Литвинову, к тому же истцом пропущен срок исковой давности.

Суд постановил вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней ГРТ просит решение суда отменить, ссылаясь на нарушение судом норм материального и процессуального права, прав истца и принципов правосудия, что выражается в следующем. Переданные ответчику суммы займа никем не возвращены. НГК должен был доказать передачу им денежных средств в кассу предприятия, он таких доказательств не представил, следовательно он лично неосновательно обогатился. После смерти сына истица обнаружила у него дома договоры займа, лишь тогда узнав об этом займе, то есть, узнала о нарушенном праве. С этого момента для нее начинает течь срок исковой давности. ГРТ просила истребовать копии балансов ООО и бухгалтерские документы, процессуальные права истца нарушены в связи с тем, что суд не направил истцу копии балансов, запрошенных ГРТ и поступивших из налогового органа, запрошенные из ООО документы не поступили в суд, однако решение было вынесено. Представленное в суд ответчиком нотариально заверенное заявление ЛАВ по существу является показаниями свидетеля, а они должны быть даны устно, нотариальный способ обеспечения доказательств допускается лишь до возникновения дела в суде, то есть суд принял недопустимое доказательство. Также в последующем ЛАВ давал показания в суде, однако письменных доказательств того, что деньги по договорам займа были возвращены, не дал, а поскольку закон запрещает использовать свидетельские показания для доказывания сделки, которая должна быть совершена в письменной форме, суд не должен был принимать это недопустимое доказательство. Суд рассмотрел дело в отсутствии истца, хотя ГРТ подавала ходатайство об отложении дела в связи с ее неявкой. В этом судебном заседании ответчиком было заявлено о пропуске срока исковой давности, это ходатайство истице не вручено, судом не распределено в этой части бремя доказывания, что лишило ГРТ возможности представить свои возражения, заявить о восстановлении срока. Поскольку ответчик признан судом ненадлежащим, он был не вправе подавать заявление о пропуске срока исковой давности.

В возражениях на апелляционную жалобу ответчик выражает несогласие с содержащимися в ней доводами.

В соответствии с пунктом 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, возражений на жалобу, судебная коллегия не находит поводов к отмене состоявшегося судебного постановления по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела и правильно установлено судом, 9 декабря 2008 года между ГРТ и ООО заключен договор займа в письменной форме, по условиям которого ГРТ передает ООО сумму в размере 400000 рублей под 72% годовых сроком на 6 месяцев, а ООО обязалось возвратить займ по истечении установленного срока и уплатить проценты за пользование денежными средствами.

Согласно квитанции ООО к приходному кассовому ордеру ДД.ММ.ГГГГ года, принято от ГРТ по договору процентного займа от 09.12.2008 г. 400000 рублей.

15 октября 2009 года между ГРТ и ООО заключен договор займа в письменной форме, по условиям которого ГРТ передает ООО сумму в размере 600000 рублей под 60% годовых сроком до 28 февраля 2010 года, а ООО обязалось возвратить займ по истечении установленного срока и уплатить проценты за пользование денежными средствами.

Согласно квитанции ООО к приходному кассовому ордеру N от ДД.ММ.ГГГГ года, принято от ГРТ по процентному договору займа от 15.10.2009 г. 600000 рублей.

Указанные договоры займа и квитанции к приходным кассовым ордерам подписаны от имени ООО исполнительным директором НГК, действующим на основании доверенности.

Доверенностью (л.д. 57) от ДД.ММ.ГГГГ, выданной на срок три года, ООО в лице Генерального директора ЛАВ, уполномочило НГК представлять интересы Общества, пользуясь следующими правами: ... , заключать от имени Общества все виды гражданско-правовых договоров, заключать от имени Общества трудовые договоры, подписывать первичные бухгалтерские и кассовые документы, акты выполненных работ, ... принимать денежные средства, совершать иные действия, необходимые для выполнения данных поручений.

ДД.ММ.ГГГГ ГРТ умер.

ДД.ММ.ГГГГ ГРТ подала заявление нотариусу г. Ижевска ССМ о принятии наследства по закону.

Данных о том, что суммы займа займодавцу возвращены, материалы дела не содержат, но и предметом спора обстоятельства выполнения заемщиком обязательств по договорам займа не являются.

Считая уплаченные ГРТ по договорам займа суммы неосновательным обогащением ответчика НГК, ГРТ обратилась с названным иском в суд.

Разрешая возникший между сторонами спор, суд первой инстанции, установив вышеназванные обстоятельства и руководствуясь статьями 182, 196, 200, 1102, Гражданского кодекса Российской Федерации, пришел к выводу о том, что НГК является ненадлежащим ответчиком и истцом пропущен срок для обращения в суд с данными исковыми требованиями.

Указанное явилось основанием к отказу в удовлетворении исковых требований.

С выводами суда первой инстанции коллегия полагает возможным по существу согласиться, исходя из следующего.

Согласно статье 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение).

Применительно к вышеприведенной норме, обязательство из неосновательного обогащения возникает при наличии определенных условий, которые и составляют фактический состав, порождающий указанные правоотношения.

Условиями возникновения неосновательного обогащения являются следующие обстоятельства: приобретение (сбережение) имущества имело место, приобретение произведено за счет другого лица (за чужой счет), приобретение (сбережение) имущества не основано ни на законе (иных правовых актах), ни на сделке, прежде всего договоре, то есть, произошло неосновательно.

При этом указанные обстоятельства должны иметь место в совокупности.

Лицо, обратившееся в суд с требованием о возврате неосновательного обогащения, в силу статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации должно доказать как сам факт неосновательного приобретения (сбережения) ответчиком имущества за счет истца, так и размер неосновательного обогащения.

Обязанность доказывания указанных обстоятельств верно возложена судом на истицу при подготовке дела к судебному разбирательству.

В рассматриваемом случае истец, заявивший иск о возврате неосновательного обогащения, вправе требовать возврата переданных ответчику денежных средств в том случае, если ответчик обязан их возвратить (то есть, не вправе удерживать), а ответчик обязан возвратить полученное только в том случае, если получил денежные средства в отсутствие правовых оснований, то есть, неосновательно.

ГРТ в качестве фактических оснований иска привела то обстоятельство, что НГК, получив денежные средства от ГРТ, не возвращает, то есть, незаконно сберегает ее имущество (денежные средства), удерживаемое им без всяких оснований, предъявление иска к НГК обусловлено тем, что он не передал полученные от ГРТ денежные средства в кассу ООО

В то же время из материалов дела видно, что денежные средства НГК получил от ГРТ, действуя не от своего имени, а представляя ООО (заемщик) в договорах займа.

В соответствии со статьей 182 ГК РФ (здесь и далее диспозиции норм в редакции, действовавшей на момент возникновения спорного правоотношения), сделка, совершенная одним лицом (представителем) от имени другого лица (представляемого) в силу полномочия, основанного на доверенности, указании закона либо акте уполномоченного на то государственного органа или органа местного самоуправления, непосредственно создает, изменяет и прекращает гражданские права и обязанности представляемого (пункт 1).

В соответствии с п.3 статьи 308 ГК РФ обязательство не создает обязанностей для лиц, не участвующих в нем в качестве сторон (для третьих лиц).

Поскольку отыскиваемые ГРТ денежные средства составляют суммы займа, переданные ГРТ на основании договоров, заключенных им с ООО, права и обязанности по этим договорам возникли непосредственно у ГРТ и ООО

НГК, совершивший сделки от имени ООО действовал на основании выданной ему доверенности, то есть, получил денежные средства ГРТ не неосновательно, а в соответствии с предоставленными ему полномочиями.

Поскольку денежные средства получены НГК не неосновательно, обязанности возвратить их у него в силу закона не возникает.

То есть, в рассматриваемом случае истицей не доказано наличие в действиях НГК состава неосновательного обогащения.

Указанное исключает возможность удовлетворения исковых требований, заявленных по вышеприведенному основанию.

Поэтому в удовлетворении исковых требований истице отказано обоснованно.

Заявляя иск о взыскании неосновательного обогащения, ГРТ ссылалась на то, что НГК не передал полученные от ГРТ денежные средства в кассу ООО, тем самым неосновательно обогатившись.

В то же время данные обстоятельства касаются отношений представителя ( НГК) с представляемым ( ООО), участником которых не являлся ГРТ, не является и ГРТ.

Эти обстоятельства для истицы правового значения в данном деле не имеют.В этой связи коллегия обращает внимание также на то, что если бы эти обстоятельства нашли свое подтверждение, НГК мог быть признан лицом, неосновательно обогатившимся, но не за счет ГРТ, а за счет ООО.

В то время как требовать возврата неосновательного обогащения может именно потерпевший, то есть то лицо, за счет которого обогатился неосновательно ответчик.

Таким лицом, как видно из материалов дела, очевидно не является ГРТ (правопреемник ГРТ).

Помимо этого следует сказать о следующем.

Установлено, что договоры займа заключены НГК от имени ООО

Право требовать возврата переданных сумм займа непосредственно от НГК могло бы возникнуть у займодавца (или его наследников), в случае доказанности того факта, что НГК, заключая сделку, действовал при отсутствии полномочий или при превышении таких полномочий.

Согласно статье 183 ГК РФ п. 1. При отсутствии полномочий действовать от имени другого лица или при превышении таких полномочий сделка считается заключенной от имени и в интересах совершившего ее лица, если только другое лицо (представляемый) впоследствии прямо не одобрит данную сделку.

Таких обстоятельств по делу не устанавливалось.

Поэтому с выводами суда первой инстанции коллегия по существу соглашается, так как в удовлетворении исковых требований истице отказано правильно.

Доводы апелляционной жалобы отклоняются по вышеприведенным основаниям, а также ввиду следующего.

Одним из оснований отказа в удовлетворении исковых требований явился пропуск истицей срока исковой давности для обращения в суд.

Довод подателя жалобы о неверном определении судом начала течения срока исковой давности коллегией проверен и отклоняется.

Начало течения срока исковой давности ГРТ определяет с того момента, когда она, после смерти сына ( ДД.ММ.ГГГГ г.) узнала о договорах займа.

В соответствии со статьей 196 ГК РФ общий срок исковой давности устанавливается в три года.

В соответствии со статьей 200 ГК РФ 1. Течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются настоящим Кодексом и иными законами.

2. По обязательствам с определенным сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

Поскольку требования, предъявляемые истицей, основаны не на обязательстве, возникающем из договоров займа (которое имеет определенный срок исполнения), а на обязательстве, возникающем из неосновательного обогащения, положения абзаца 1 пункта 2 вышеприведенной нормы к спорному отношению не применяются.

Согласно статье 1110 Гражданского кодекса Российской Федерации (часть третья) от 26.11.2001 N 146-ФЗ 1. При наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, то есть в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил настоящего Кодекса не следует иное.

В соответствии со статьей 201 ГК РФ перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности и порядка его исчисления.

Наследник как правопреемник вправе обратиться после смерти наследодателя с иском о взыскании неосновательного обогащения, поскольку все права и обязанности, носителем которых являлся умерший гражданин, в полном объеме переходят к его правопреемнику.

В то же время правопреемство не влечет ни изменения срока исковой давности ни порядка его исчисления.

Поэтому тот факт, что о передаче денежных средств ГРТ ООО ГРТ узнала лишь после смерти ГРТ, не имеет правового значения.

Федеральным законом от 07 мая 2013 года N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" внесены изменения в ст. 200 ГК РФ, согласно абзацу второму пункта 2 которой по обязательствам, срок исполнения которых не определен или определен моментом востребования, срок исковой давности начинает течь со дня предъявления кредитором требования об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется срок для исполнения такого требования, исчисление срока исковой давности начинается по окончании срока, предоставляемого для исполнения такого требования. При этом срок исковой давности во всяком случае не может превышать десять лет со дня возникновения обязательства.

В обязательствах из неосновательного обогащения срок их исполнения не определен, в рассматриваемом случае в материалах дела отсутствуют данные о том, что ГРТ или ГРТ обращались к НГК с требованием о возврате неосновательного обогащения.

Между тем п. 9 ст. 3 Федерального закона от 07 мая 2013 года N 100-ФЗ предусмотрено, что установленные положениями Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции настоящего Федерального закона) сроки исковой давности и правила их исчисления применяются к требованиям, сроки предъявления которых были предусмотрены ранее действовавшим законодательством и не истекли до 1 сентября 2013 года.

Как установлено положениями абзаца 2 пункта 2 статьи 200 ГК РФ (в редакции, действовавшей в период возникновения спорных правоотношений), по обязательствам, срок исполнения которых не определен либо определен моментом востребования, течение исковой давности начинается с момента, когда у кредитора возникает право предъявить требование об исполнении обязательства, а если должнику предоставляется льготный срок для исполнения такого требования, исчисление исковой давности начинается по окончании указанного срока.

То есть, срок исковой давности начинает исчисляться не со дня предъявления кредитором требования об исполнении обязательства, а со дня, когда у самого потерпевшего возникло право предъявить требование об исполнении ответчиком обязательства (абз. 2 п. 2 ст. 200 ГК РФ).

Поскольку у ГРТ, уплатившего денежные средства, возникло право требовать возврата неосновательного обогащения с момента уплаты этих средств, то есть, с 09 декабря 2008 года (400000 рублей) и с 15 октября 2009 года (600000 рублей), постольку срок исковой давности для предъявления требований, вытекающих из неосновательного обогащения, истекал 09 декабря 2011 года и 15 октября 2012 года соответственно.

ГРТ в указанный период никаких требований по поводу возврата неосновательного обогащения не предъявлял, со смертью ГРТ течение срока исковой давности не прерывалось и не приостанавливалось, а ГРТ обратилась в суд по истечении установленного законом срока исковой давности.

Поскольку истцом не представлено в суд доказательств уважительности причин пропуска срока исковой давности, суд не усмотрел оснований, предусмотренных статьей 205 ГК РФ, для его восстановления и отказал в удовлетворении иска и по этому основанию.

Ссылок на обстоятельства, препятствующие истице обратиться в суд в установленный законом срок, не содержит и апелляционная жалоба.

Доводы апелляционной жалобы в части процессуальных нарушений, допущенных судом при принятии доказательства (удостоверенное нотариусом заявление ЛАВ), коллегией также отклоняются как необоснованные.

Действительно, в материалах дела имеется нотариально удостоверенное заявление ЛАВ, согласно которому денежные средства, принятые от ГРТ по спорным договорам займа, НГК внес в кассу ООО.

В последующем ЛАВ допрошен непосредственно в судебном заседании в качестве свидетеля, его показания явились одним из доказательств по делу.

Одним из доводов апелляционной жалобы ГРТ является довод о нарушении ее прав рассмотрением дела в ее отсутствие.

Материалы дела указывают на то, что о времени и месте судебного заседания, назначенного на 17 марта 2014 года, ГРТ извещена, в суд не явилась.

До начала рассмотрения дела по существу, от ГРТ поступило заявление об отложении рассмотрения дела в связи с ее отъездом из Удмуртии для участия в процессе в Кировском областном суде, назначенном на 9-00 18 марта 2014 года.

Согласно статье 169 ГПК РФ отложение разбирательства дела допускается в случаях, предусмотренных ГПК РФ, а также в случае, если суд признает невозможным рассмотрение дела в этом судебном заседании вследствие неявки кого-либо из участников процесса, предъявления встречного иска, необходимости представления или истребования дополнительных доказательств, привлечения к участию в деле других лиц, совершения иных процессуальных действий.

В соответствии с частью 2 статьей 167 ГПК РФ в случае неявки в судебное заседание кого-либо из лиц, участвующих в деле, в отношении которых отсутствуют сведения об их извещении, разбирательство дела откладывается.

В случае, если лица, участвующие в деле, извещены о времени и месте судебного заседания, суд откладывает разбирательство дела в случае признания причин их неявки уважительными (ч. 3 ст. 167 ГПК РФ).

Применительно к вышеуказанным правовым нормам, неявка истицы, извещенной о времени и месте судебного заседания, не является безусловным основанием к отложению судебного заседания, если суд посчитает возможным рассмотрение дела в этом судебном заседании исходя из его обстоятельств.

В судебном заседании, состоявшемся 17 марта 2014 года, как следует из протокола судебного заседания, суд, выслушав мнение представителя ответчика, возражавшего против отложения разбирательства дела, признал причину неявки истицы неуважительной и рассмотрел дело в ее отсутствие.

Коллегия, принимая во внимание, что рассмотрение дела в Ленинском районном суде г. Ижевска назначено на 17 марта 2014 года, о чем истица извещена заблаговременно, а судебное заседание в Кировском областном суде назначено на 18 марта 2014 года, учитывая расстояние между данными городами и отсутствие доказательств невозможности для истицы принять участие в судебном разбирательстве в г. Кирове, в случае участия в судебном разбирательстве в г. Ижевске, располагая теми средствами сообщения, которые имеются между данными городами, считает, что вопрос об уважительности причин отсутствия истицы в судебном заседании разрешен судом правильно.

Также нарушение своих прав апеллянт обосновывает тем, что в судебном заседании 17 марта 2014 года ответчиком заявлено о пропуске срока исковой давности, в связи со своим отсутствием в судебном заседании ГРТ была лишена возможности представить свои возражения по этому вопросу.

Из дела видно, что 17 марта 2014 года в судебном заседании заявление о пропуске срока исковой давности представителем ответчика сделано.

В то же время из дела усматривается, что такое заявление ответчик делал и ранее.

Так, 08 ноября 2013 года от представителя ответчика поступило в суд заявление о пропуске истицей срока исковой давности для обращения в суд (л.д. 36).

В судебном заседании 08 ноября 2013 года, в котором ГРТ участвовала через своего представителя - НВЮ, заявление о пропуске срока исковой давности оглашено, судом распределено бремя доказывания обстоятельств, имеющих значение для дела в этой части, судебное заседание отложено на 11.11.2013 года.

На заявление ответчика о пропуске срока исковой давности от представителя истицы поступили возражения, которые так и озаглавлены -возражения на заявление ответчика о применении срока исковой давности (л.д.46).

Заявление о пропуске срока исковой давности, поступившее в суд 17 марта 2014 повторяло ранее сделанное заявление.

Поэтому доводы жалобы в этой части коллегия считает лишенными фактических оснований.

Иные доводы апелляционной жалобы на существо принятого по делу решения не влияют.

Разрешая заявленные требования, суд в основном правильно определил обстоятельства, имеющие значения для дела, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам и постановил решение, в целом отвечающее нормам материального права при соблюдении требований гражданского процессуального законодательства.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что решение суда отвечает требованиям закона, оснований для его отмены по доводам апелляционной жалобы нет.

На основании изложенного, руководствуясь статьей 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ленинского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 17 марта 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий Булатова О.Б.

Судьи Питиримова Г.Ф.

Матушкина Н.В.