Апелляционное определение СК по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 23 сентября 2014 г. по делу N 33-5702/14

Судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда в составе: председательствующего судьи Криволаповой Е.А.,

судей: Фоминова Р.Ю., Савина А.Н.,

при секретаре М.С.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу Б.Л.Х. на решение Кисловодского городского суда Ставропольского края по гражданскому делу по иску Б.Л.Х. к Министерству финансов РФ в лице Управления Федерального казначейства по Ставропольскому краю и отделению Управления Федерального Казначейства по СК в городе К. о взыскании компенсации морального вреда,

по докладу судьи Криволаповой Е.А.,

УСТАНОВИЛА:

Б.Л.X. обратилась в суд с иском к Министерству финансов РФ, в лице Управления Федерального казначейства по Ставропольскому краю, и отделению Управления Федерального Казначейства по СК в г.К. о компенсации морального вреда.

В обоснование заявленных требований истец указала, что согласно дубликата справки N *** о реабилитации от *** г. она реабилитирована, как дочь родителей, подвергшихся политическим репрессиям по национальному приказу. Таким образом, она была признана жертвой политических репрессий, а потому в силу положений Закона "О реабилитации жертв политических репрессий" имеет право на меры социальной поддержки. Являясь лицом, признанным жертвой советских политических репрессий, реабилитированным в установленном законом порядке, считает, что в отношении нее нарушена статья 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. С 1 января 2005 г. гарантия компенсации морального ущерба исключена из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", фактически это отказ от правовой и моральной обязанности государства возместить причиненный вред, что противоречит ст. 1 Протокола N1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней. Считает, что при рассмотрении заявленных требований следует исходить из правовой позиции Европейского Суда по правам человека, изложенной в Постановлении от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии", которым разрешены аналогичные правоотношения. В связи с чем просила взыскать в свою пользу с Министерства финансов РФ из средств Казны РФ компенсацию морального вреда в размере пяти миллионов рублей, так как она и ее семья на протяжении многих лет находилась на спецпоселении под жестким контролем органов внутренних дел, испытывая унижения, поскольку государство причислило их к изменникам родины.

Решением суда от *** года в удовлетворении исковых требований Б.Л.Х. к Министерству финансов РФ, в лице Управления Федерального казначейства по Ставропольскому краю, и отделению Управления Федерального Казначейства по СК в г.К. о взыскании компенсации морального вреда отказано.

В апелляционной жалобе Б.Л.Х. ставит вопрос об отмене судебного решения от *** г., указывая, что оно незаконное. Полагает, что отказ суда первой инстанции от применения положений Конвенции по данному делу следует признать ошибочным, т.к. это прямо противоречит ч.4 ст. 15 Конституции РФ. В связи с чем полагает, что обжалуемое ею решение суда первой инстанции не может быть признанно законным.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Б.Л.Х., родившаяся в *** года в с. ***, родители которой были репрессированы в *** году по политическим мотивам, в административном порядке по национальному признаку, находилась на спецпоселении в *** с *** года по *** года, реабилитирована на основании пункта "в" ст. 3 Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года, что следует из справки N *** о реабилитации от *** г.

В обоснование заявленных требований о компенсации морального вреда Б.Л.Х. указала на примененные к ней меры политической репрессии, имевшие место в *** году, в связи с чем до *** года она находилась на спецпоселении в ***.

Судебная коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции об отсутствии законных оснований для удовлетворения заявленного иска.

Так, законом РСФСР "О реабилитации репрессированных народов" от 26 апреля 1991 года N 1107-1 репрессированными признавались народы (нации, народности или этнические группы и другие исторически сложившиеся культурно-этнические общности людей), в отношении которых по национальной или иной принадлежности проводилась политика клеветы и геноцида, сопровождавшаяся их насильственным переселением, упразднением национально-государственных образований, перекраиванием национально-территориальных границ, установлением террора и насилия в местах спецпоселения.

На указанных лиц распространяется действие Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" от 18 октября 1991 года N 1761-1, согласно которого реабилитированные лица восстанавливаются в утраченных ими в связи с репрессиями социально-политических и гражданских правах, воинских и специальных званиях, им возвращаются государственные награды, предоставляются меры социальной поддержки, выплачиваются компенсации в порядке, устанавливаемом законом Российской Федерации и законами субъектов Российской Федерации (ст. 12 указанного закона).

Положением о порядке предоставления льгот реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий и Положением о порядке возврата гражданам незаконно конфискованного, изъятого или вышедшего иным путем из владения в связи с политическими репрессиями имущества, утвержденными Правительством РФ 03 мая 1994 года предусмотрен порядок возмещения стоимости имущества и выплаты денежной компенсации.

Принятые Государственной Думой Ставропольского края 25 ноября 2004 года Закон N 100-кз "О мерах социальной поддержки жертв политических репрессий", Правительством Ставропольского края Постановление N 4-п от 21 января 2009 года "О мерах по реализации законов Ставропольского края "О мерах социальной поддержки жертв политических репрессий" устанавливают меры социальной поддержки в виде ежемесячных денежных выплат, их размер, порядок выплат.

Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" N 1761-1 от 18 октября 1991 года (в редакции Закона до 22 августа 2004 года) не содержит положений, предусматривающих выплату компенсации морального вреда лицам, реабилитированным в соответствии с положениями данного Закона.

В частности, из абз. 3 преамбулы данного Закона следует, что его целью является реабилитация всех жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации с 25 октября (7 ноября) 1917 года, восстановлении их в гражданских правах, устранение иных последствий произвола и обеспечение посильной в настоящее время компенсации материального и морального ущерба.

Однако, федеральным законом "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации и признании утратившими силу некоторых законодательных актов Российской Федерации в связи с принятием Федеральных законов "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации" и "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" из преамбулы Закона Российской Федерации от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" от 22 августа 2004 года N 122-ФЗ исключено положение о компенсации морального ущерба, что следует из п. 1 ст. 6. Ввиду чего, суд первой инстанции обоснованно посчитал несостоятельными доводы истца Б.Л.Х. о том, что исключение с *** года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о правовой и моральной обязанности государства противоречит ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Как следует из правовой позиции Конституционного Суда РФ, Закон РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" принимался в целях компенсации материального и морального вреда, причиненного репрессированным лицам, однако используемые в нем специальные публично-правовые механизмы компенсации не усматривают - в отличие от гражданского законодательства - разграничение форм возмещения материального и морального вреда.

Вышеуказанный Закон предусматривает комплекс мер, направленных на социальную защиту этой категории граждан. По своей правовой природе данные виды государственной социальной поддержки являются льготами, носящими компенсаторный характер, установление порядка предоставления которых законодателем возложено на Правительство РФ (ст. 17). Право на такого рода льготы, непосредственно из Конституции РФ не вытекает, поэтому определение правовых оснований их предоставления и круга субъектов, на которых они распространяются, входит в компетенцию законодателя.

Предоставление лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, льгот, именуемых мерами социальной поддержки в их материальном (финансовом) выражении входит в признанный государством объем возмещения вреда, включая моральный вред.

Соответственно исключение с 01 января 2005 года из преамбулы Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий" положения о компенсации морального ущерба не может рассматриваться как имеющее целью ущемление конституционных прав репрессированных и допускающее отказ государства от государственной поддержки данной категории граждан, поскольку само по себе не исключает обязательств государства по защите законных интересов реабилитированных лиц.

Вместе с тем, согласно положений п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 года N 10 (в редакции от 06 февраля 2007 года) "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда", если моральный вред причинен до введения в действие законодательного акта, предусматривающего право потерпевшего на его компенсацию, требования истца не подлежат удовлетворению, в том числе и в случае, когда истец после вступления этого акта в законную силу испытывает нравственные или физические страдания, поскольку на время причинения вреда такой вид ответственности не был установлен и по общему правилу действия закона во времени, закон, усиливающий ответственность по сравнению с действовавшим на время совершения противоправных действий, не может иметь обратной силы (п. 1 ст. 54 Конституции РФ).

То есть, общим (основным) принципом действия закона во времени является распространение его на отношения, возникшие после его введения в действие, и только законодатель вправе распространить новые нормы на отношения, которые возникли до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу (определение Конституционного Суда РФ от 18 января 2005 года N 7-О).

Таким образом, федеральным законодателем в соответствии с требованиями п. "в" ст. 71 и ч. 1 ст. 76 Конституции РФ были установлены порядок и последствия реабилитации, определены формы, способы восстановления прав жертв политических репрессий, способы, формы и размеры возмещения государством вреда реабилитированным лицам и лицам, признанным пострадавшими от политических репрессий, в целях компенсации как материального, так и морального ущерба, общие принципы предоставления им мер социальной поддержки, а также гарантированный минимальный уровень такой поддержки.

Следовательно, признание государством необоснованности и незаконности политических репрессий, принятие Закона РСФСР "О реабилитации репрессированных народов", Закона РФ "О реабилитации жертв политических репрессий", а также предоставление реабилитированным лицам соответствующих льгот в целях создания благоприятных условий для реализации прав и свобод названным категориям граждан и обеспечения их социальной защищенности являются формами возмещения вреда, причиненного реабилитированным лицам, включающего возмещение и морального вреда.

Впервые ответственность за причинение морального вреда была установлена Основами гражданского законодательства СССР и союзных республик, вступившими в законную силу с 03 августа 1992 года, при этом в Российской Федерации основы института компенсации морального вреда были заложены в ст. 151 ГК РФ, часть первая которого введена в действие с 01 января 1995 года, и согласно ст. 5 ФЗ "О введении в действие части первой ГК РФ" от 30 ноября 1994 года N 52-ФЗ часть первая ГК РФ применяется к правоотношениям, возникшим после введения ее в действие.

Поскольку ч. 1 ст. 4 ГК РФ предусмотрено, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие, а материалами гражданского дела подтверждено, что вред истцу, а соответственно и нравственные и физические страдания были причинены до 03 августа 1992 года, следовательно, к данным правоотношениям вышеуказанные нормы закона не могут быть применены, тем более, что в настоящее время законодателем действие правовых норм компенсации морального вреда на правоотношения в отношении репрессированных граждан не распространено.

Так же, судебная коллегия находит обоснованным суждение суда первой инстанции относительно того, что доводы истца Б.Л.Х. о необходимости применения по настоящему спору положений ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод являются несостоятельными.

Как следует из положений ч. 1 ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. К имуществу по смыслу ст. 1 Протокола N 1 Европейский Суд по правам человека относит как наличное (реально существующее) имущество, так и имущество, получения которого мог "законно ожидать" заявитель. Имущественные права истца не нарушены и у него отсутствует право на компенсацию морального вреда.

Материалами гражданского дела подтверждается, что истцу предоставлено право на льготы и меры социальной поддержки, предусмотренные действующим законодательством, соответственно к спорным отношениям не могут быть применимы положения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Кроме того, поддерживая вывод суда первой инстанции, судебная коллегия считает несостоятельным довод истца Б.Л.Х. о необходимости принять во внимание Постановление Европейского Суда от 02 февраля 2010 года по делу "Клаус и Юрий Киладзе против Грузии" и разрешить заявленный иск с учетом правовой позиции Европейского Суда, выраженной в данном деле, поскольку присужденные заявителям Киладзе денежные суммы являются не компенсацией за политические репрессии, а компенсацией за нарушение их права на имущество по ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод, так как в течение 11 лет государство уклонялось от осуществления мер по принятию законодательства, административных и бюджетных мер, чтобы лица, на которых распространяется действие ст. 9 Закона Грузии от 11 декабря 1997 года, могли эффективно использовать права, гарантированные данным положением.

В отношении жертв политических репрессий, подвергнутых таковым на территории Российской Федерации, предусмотрены внутригосударственные средства правовой защиты.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы истца Б.Л.Х. направлены на переоценку обстоятельств, установленных и исследованных судом первой инстанции в соответствии с положениями ст.ст. 12, 56, 67 ГПК РФ, не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом первой инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияющих на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергающих выводы суда первой инстанции, в связи с чем являются несостоятельными, и не могут служить основанием для отмены решения суда первой инстанции.

На основании вышеизложенного, руководствуясь ст.ст. 327 - 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Кисловодского городского суда Ставропольского края от *** года оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: