Апелляционное определение СК по гражданским делам Омского областного суда от 25 февраля 2015 г. по делу N 33-1129/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Омского областного суда в составе

председательствующего Чукреевой Н.В.,

судей областного суда Кочеровой Л.В., Пшиготского А.И.

при секретаре Гальт А.Ю.

рассмотрела в судебном заседании 25 февраля 2015 года

дело по апелляционной жалобе Осиповой Е.А. на решение Советского районного суда г.Омска от 19 декабря 2014 года, которым постановлено:

"Признать недействительной сделкой договор дарения квартиры, расположенной по адресу: г. Омск, " ... ", заключенный 24 марта 2010 года между Верещака Н. А. к Осиповой Е. А..

Применить последствия недействительности сделки, погасить в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись регистрации N " ... " права собственности Осиповой Е. А. на квартиру, расположенную по адресу: г. Омск, " ... ".

Возвратить в собственность Верещака Н. А. квартиру, расположенную по адресу: г. Омск, " ... ".

Взыскать с Осиповой Е. А. в доход местного бюджета государственную пошлину в размере " ... "".

Заслушав доклад судьи областного суда Чукреевой Н.В., судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Верещака Н.А. обратилась в суд с иском к Осиповой Е.А. о признании договора дарения квартиры недействительным, применении последствий недействительности сделки.

В обоснование указала, что являлась собственником квартиры N " ... " дома " ... " ул. " ... " г. Омска. В июле 2014 года из квитанций на оплату коммунальных платежей и в октябре 2014 года из уведомлений Осиповой Е.А. о желании вселиться в квартиру она узнала, что собственником квартиры является Осипова Е.А. Последняя уведомила ее, что, якобы, она 24.03.2010 на основании договора подарила ей спорную квартиру. Однако по просьбе своей дочери она подписывала завещание на квартиру своей внучке Осиповой Е.А., а не договор дарения. При этом, условием завещания было то, что Осипова Е.А., получив после смерти ее квартиру по завещанию, подарит свою квартиру ее, Верещака Н.А., сыну Верещак Ю.В. Она практически утратила зрение и не может читать даже в очках, является инвалидом 2 группы. Все документы, которые она подписывала, ей комментировала ее дочь Кирина Н.В. или внучка Осипова Е.А., которым она доверяла. При подписании завещания Осипова Е.А. обещала не вселяться в квартиру и сохранить за ней право пользования и проживания в квартире, а также ухаживать за ней, готовить еду, убирать квартиру, покупать продукты и лекарства, оказывать любую помощь. Она свои обязательства не исполняет и не ухаживает за ней, однако полностью получает от нее компенсацию по уходу за пенсионером, которую ей выплачивает пенсионный фонд. Считает договор дарения мнимой сделкой, поскольку она была совершена для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, а также притворной, поскольку она прикрывала собой завещание, кроме этого была заключена под условием ухода ответчиком за ней, а также под условием передачи ответчиком ее сыну своей квартиры.

Просила признать договор дарения квартиры N " ... " дома " ... " ул. " ... " г. Омска недействительным, привести стороны в первоначальное положение, передав указанную квартиру ей.

В судебном заседании истец Верещака Н.А. участия не принимала, извещена о времени и месте его проведения надлежащим образом.

Представитель истца Губанов В.А. исковые требования поддержал в полном объеме по основаниям, изложенным в иске.

Ответчик Осипова Е.А. в ходе судебного разбирательства исковые требования не признала, пояснив, что в 2007 году истец оформила завещание, которым спорную квартиру завещала ей. Впоследствии истец сама предложила оформить договор дарения указанной квартиры. При заключении договора предполагалось, что Верещака Н.А. будет проживать в своей квартире, чтобы не препятствовать ее проживанию. Кроме того, в момент заключения договора считали, что квартира перейдет в собственность после смерти ее бабушки. Между ними была договоренность, что она будет ухаживать за бабушкой, но считает, что данное условие и заключение договора дарения не зависели друг от друга. Также у них с бабушкой была договоренность, что если бабушка дарит ей квартиру, то она после смерти бабушки представляет своему дяде свое жилое помещение.

Представитель ответчика Тулаинова И.А. исковые требования не признала, пояснив, что сделка дарения совершена в надлежащей форме, право собственности на квартиру за Осиповой Е.А. было зарегистрировано в установленном законом порядке. У истца имелось намерение на отчуждение спорной квартиры именно ответчику. Кроме этого заявила о пропуске истцом срока исковой давности.

Судом постановлено изложенное выше решение.

В апелляционной жалобе Осипова Е.А. просит решение отменить. Указывает, что с 2010 года пользовалась и распоряжалась квартирой как своей собственной, платила коммунальные платежи, налоги, сделала ремонт. Отмечает, что неоднократно пыталась вселится в спорную квартиру. Заключение договора дарения не было обусловлено обязанностью ухаживать за бабушкой. Полагает, что Верещака Н.А. не могла не знать о заключенной сделке, поскольку инициатором ее заключения явилась она сама. Срок исковой давности по предъявленным требованиям пропущен.

Проверив материалы дела, обсудив доводы жалобы, заслушав Осипову Е.А., ее представителя Новгородову Г.А., поддержавших доводы жалобы, представителя Верещака Н.А. Губанова В.А., согласившегося с решением суда, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно ч. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом. При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные п.2 ст. 170 настоящего Кодекса.

В соответствии со статьей 166 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу ч. 1 ст. 170 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений) мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. Притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

Из материалов дела следует, что Верещака Н.А. на праве собственности принадлежала квартира N " ... " в доме N " ... " по ул. " ... " г. Омске.

24.03.2010 между Верещака Н.А. и Осиповой Е.А. был заключен договор дарения указанного жилого помещения, в соответствии с которым Верещака Н.А. передала, а Осипова Е.А. приняла квартиру в дар. Право собственности Осиповой Е.А. на жилое помещение зарегистрировано 07.04.2010.

Обращаясь в суд с требованиями о признании недействительным договора дарения от 24.03.2010 Верещака Н.А. ссылалась на наличие признаков мнимости и притворности сделки.

Удовлетворяя требования истца, суд пришел к выводу о том, что заключенный договор дарения не был направлен на возникновение правовых последствий, которые могли возникнуть при переходе права собственности на жилое помещение, кроме того, судом установлено, что заключенная сделка является притворной по причине того, что заключенный договор предполагал встречное предоставление.

Как установлено судом и не оспаривалось сторонами, Верещака Н.А. продолжает пользоваться спорной квартирой и проживать в ней, что свидетельствует о том, что договор дарения заключен без намерения произвести реальную передачу имущества, что противоречит правовой природе договора дарения, в соответствии с которым даритель безвозмездно передает вещь в собственность одаряемому (ст. 572 ГК РФ).

Как поясняла Осипова Е.А. суду первой инстанции, при заключении договора она полагала, что Верещака Н.А. будет проживать в квартире, квартира будет ей передана после смерти истца.

При этом, коллегия судей учитывает, что согласно завещанию от 19.05.2007 Верещака Н.А. завещала спорную квартиру Осиповой Е.А.

Таким образом, воля обоих сторон при заключении сделки не была направлена на передачу квартиры в собственность Осиповой Е.А. после ее заключения.

Факт оплаты ответчиком коммунальных платежей и несения расходов по ремонту жилого помещения не подтверждают передачу имущества от дарителя к одаряемому. Кроме того, как следует из материалов дела и пояснений ответчика, платежи вносились Осиповой Е.А. лишь с августа 2014 года, между тем ее право собственности на квартиру было зарегистрировано 07.04.2010.

Доказательств того, что ответчик пыталась вселиться в принадлежащее ей жилое помещение, суду не представлено.

Законом установлен обязательный признак договора дарения - безвозмездный характер передачи имущества, заключающийся в отсутствии встречного предоставления. Если же заключение договора дарения обусловлено совершением каких-либо действий другой стороной, то такой договор является притворной сделкой.

Анализируя представленные доказательства, направленность оспариваемого договора на достижение иных правовых последствий, судебная коллегия считает, что оспариваемый договор дарения является недействительным.

При этом судебная коллегия учитывает пояснения ответчика Осиповой Е.А. в судебном заседании 25.11.2014, из которых следует, что между сторонами имелась договоренность: если Верещака Н.А. подарит квартиру Осиповой Е.А., последняя обязуется предоставить принадлежащую ей квартиру гостиного типа своему дяде (л.д.73).

Таким образом, сторонами договора не оспаривалась согласование встречного предоставления, а именно передачи недвижимого имущества, находящегося в собственности ответчика.

Доводы жалобы о наличии оснований для применения последствий пропуска срока исковой давности признаются несостоятельными.

В соответствии со ст. 181 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения сделки) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет 3 года со дня, когда началось исполнение данной сделки.

Таким образом, в данном случае исчисление начала течения срока исковой давности подлежит исчислению с момента начала исполнения договора дарения.

Поскольку сделка сторонами не исполнялась в связи с отсутствием воли сторон на возникновение правовых последствий, то оснований для применения срока исковой давности по требованию о применении последствий недействительности сделки, у суда не имелось.

С учетом изложенного, оснований для отмены решения суда у судебной коллегии не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Советского районного суда г.Омска от 19 декабря 2014 года оставить без изменения.

Апелляционную жалобу Осиповой Е.А. оставить без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: