Апелляционное определение Ленинградского окружного военного суда от 19 февраля 2015 г. по делу N 33-66/2015

Апелляционное определение Ленинградского окружного военного суда г. Санкт-Петербурга от 19 февраля 2015 г. по делу N 33-66/2015

ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОКРУЖНОЙ ВОЕННЫЙ СУД

в составе:

председательствующего

Савельева И.Г.,

судей:

Объектова Е.Л.,

Яковлева А.Г.,

при секретаре

Хлудневе А.А.,

рассмотрев в судебном заседании гражданское дело по апелляционным жалобам командира войсковой части (далее - в/ч) 11111 и представителя командующего войсками военного округа (далее - ВО) на решение Псковского гарнизонного военного суда от 30 октября 2014 года по заявлению военнослужащего в/ч 11111 капитана медицинской службы Гончара И.В. об оспаривании приказа командующего войсками ВО, связанного с привлечением к дисциплинарной ответственности,

Заслушав доклад судьи Яковлева А.Г., объяснения представителя командующего войсками ВО Бурмакина П.М., поддержавшего жалобу, заявителя Гончара И.В., возражавшего против ее удовлетворения, окружной военный суд

УСТАНОВИЛ:

Гончар обратился в военный суд с заявлением, в котором просил признать незаконным приказ командующего войсками ВО от 4 сентября 2014 года N466 в части объявления дисциплинарного взыскания "предупреждение о неполном служебном соответствии", и обязать данное лицо отменить этот приказ.

Псковский гарнизонный военный суд решением от 30 октября 2014 года удовлетворил заявление Гончара, в связи с чем возложил на командующего войсками ВО обязанность отменить данный приказ.

Суд пришел к выводу, что должностным лицом не доказан факт совершения дисциплинарного проступка, за которое Гончар был привлечен к дисциплинарной ответственности. При этом суд указал на невозможность установить событие проступка, какие именно требования статьи 117 Устава внутренней службы Вооруженных Сил Российской Федерации (далее - УВС), приказа МО РФ от 25 сентября 1998 года N440 и директивы командующего войсками ВО NД-33 заявителем нарушены, мотивы этого, а также наличие вины и её форму.

Кроме того, тяжесть наложенного на Гончара наказания не соразмерна с виной должностных лиц, принимавших решение о помещении Я. под социальный контроль командира подразделения и осуществлявших этот контроль.

В апелляционных жалобах представитель командующего войсками ВО и командир в/ч 11111, каждый в отдельности, ссылаясь на неправильное определение имеющих значение для дела обстоятельств и неправильное применение норм материального права, просят данное решение суда отменить и вынести по делу новое решение об отказе в удовлетворении заявления Гончара.

Возражая против выводов суда, авторы жалоб считают существо проступка Гончара очевидным, полностью подтверждающимся материалами разбирательства, поскольку именно он, являясь начальником медицинской службы, не исполнил приказание командира в/ч 11111 о принятии исчерпывающих мер для организации медицинского обследования Я. врачом-психиатром в целях предупреждения суицида, и никому не доложил о возникших в связи с этим затруднениях.

Суд первой инстанции не дал правовой оценки тому, что Гончар с 12 августа 2014 года не контролировал доставку Я. на консультацию к врачу-психиатру в госпиталь, а после выявления 15 августа факта нахождения врача в отпуске - ничего не сделал для направления военнослужащего в медицинские организации государственной или муниципальной системы здравоохранения.

Возражая против вывода о несоразмерности тяжести наложенного наказания в сравнении с иными должностными лицами, принявшими решение о помещении Я. под социальный контроль и осуществлявшими этот контроль, авторы жалоб считают, что командующий войсками ВО издал оспариваемый приказ в пределах полномочий с учетом всесторонней оценки вины и служебных характеристик каждого из них.

В возражениях заявитель Гончар, соглашаясь с выводами суда первой инстанции, просил оставить обжалуемое решение без изменения, а апелляционные жалобы заинтересованных лиц без удовлетворения.

Гончар указывает, что в ходе проведенного 12 августа 2014 года осмотра он не обнаружил у Я. видимых соматических и патологических отклонений, в связи с чем направление данного военнослужащего к врачу-психиатру им было произведено во исполнение прямого приказания командира в/ч 11111, основанного на рекомендации психолога.

Сопровождение Я. в военный госпиталь не медицинскими работниками, а военнослужащими роты охраны и сопровождения, куда он был помещен под круглосуточное наблюдение, соответствует положениям статьи 358 УВС РФ.

При этом о том, что осмотр не был произведен по причине нахождения врача-психиатра в отпуске, ему стало известно не от командира подразделения, а лишь в пятницу 15 августа 2014 года, когда Я. прибыл в медицинский пункт с жалобами на здоровье, не связанными с его психическим либо эмоциональным состоянием.

Несмотря на то, что в ходе осмотра отклонений в поведении Я. вновь выявлено не было, Гончар в этот же день связался с врачом-психиатром госпиталя и договорился о приеме в понедельник 18 августа 2014 года, о чем была сделана запись в журнале приема больных медицинского пункта в/ч 11111.

Гончар считает, что он, как начальник медицинской службы воинской части, в силу статьи 28 Закона РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании" не мог направлять военнослужащих на обследование и лечение в психиатрический стационар, в том числе в Псковскую областную психиатрическую больницу.

Поскольку он дважды (12 и 15 августа 2014 года) провел медицинский осмотр Я., круглосуточный контроль за поведением которого был возложен на иное воинское должностное лицо, а основанием для госпитализации в психиатрический стационар является наличие у военнослужащего психического расстройства и соответствующее заключение врача-психиатра, Гончар считает привлечение его к дисциплинарной ответственности необоснованным.

Гончар считает, что не мог нарушить приказ Минобороны России от 4 августа 2014 года N533, поскольку к моменту гибели Я. указанный нормативно-правовой акт в установленном порядке не был введен в действие и опубликован.

Кроме того, Гончар полагает, что не мог нарушить директиву командующего войсками ВО от 2013 года NД-33, поскольку она до него не доводилась. Как следствие, в оспариваемом приказе не указано на то, в чем именно заключается нарушение этой директивы. При этом факт самоубийства сам по себе не может свидетельствовать о существовании таких нарушений.

В связи с этим Гончар соглашается с выводом суда первой инстанции о несоразмерности тяжести наложенного наказания в сравнении с должностными лицами, принявшими решение о помещении Я. под социальный контроль командира подразделения и осуществлявшими этот контроль

Рассмотрев материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, окружной военный суд полагает необходимым решение суда первой инстанции отменить по следующим основаниям.

Согласно материалам дела командование роты охраны и обеспечения 11 августа 2014 года направило Я. к психологу по причине выявления у него склонности к суициду (л.д.91-92, 106-107).

Начальник группы психологической работы после проведения индивидуально-психологической работы установил неудовлетворительную нервно-психическую устойчивость Я., в связи с чем в целях предупреждения суицида представил командиру в/ч 11111 свои рекомендации (л.д.67, 82-83).

По результатам их рассмотрения 12 августа 2014 года командир в/ч 11111 приказал Гончару, являвшемуся начальником медицинской службы, организовать углубленное обследование Я. у врача-психиатра, а командиру роты охраны и обеспечения - установить контроль над ним (л.д.67).

Данное приказание командира воинской части об обязательном оперативном направлении Я., имеющего неудовлетворительную нервно-психическую устойчивость, на медицинское освидетельствование к врачу-психиатру полностью соответствовало пункту 3 "Методики работы командира по сохранению психического здоровья военнослужащих", утвержденной приказом Министра обороны РФ от 25 сентября 1998 года N440, а также пункту 5 указанного приказа. В соответствии с данными правовыми нормами только врач-психиатр способен адекватно оценить психическое состояние здоровья, а если военнослужащий представляет опасность для себя самого, - принять без его согласия решение о психиатрическом освидетельствовании, предусмотренное статьей 23 Закона РФ "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании" от 2 июля 1992 года N3185-1.

То обстоятельство, что Министр обороны РФ приказом от 4 августа 2014 года N533 признал утратившим силу вышеуказанный приказ от 25 сентября 1998 года N440, правового значения для дела не имеет, так как не опровергает получение Гончаром от командира в/ч 11111 приказания об организации углубленного обследования Я. врачом-психиатром. При этом заявитель сообщил суду апелляционной инстанции, что при исполнении данного приказания командира в/ч 11111 исходил из того, что приказ Министра обороны РФ от 25 сентября 1998 года N440 является действующим, поскольку приказ об его отмене поступил в воинскую часть лишь в сентябре 2014 года (л.д.8-10, 136-142).

Из материалов проведенного командиром в/ч 11111 разбирательства (л.д.64-66) усматривается, что во исполнение его приказания Гончар в тот же день (12 августа 2014 года) подготовил необходимые медицинские документы и передал их командованию роты охраны и обеспечения, которое 13 августа 2014 года доставило Я. в филиал N2ФГКУ "442 ВКГ" (г. Псков) для медицинского освидетельствования врачом-психиатром. Но в связи с нахождением этого врача госпиталя в отпуске данный военнослужащий вернулся в воинское подразделение.

Группа психологической работы части 15 августа 2014 года (в пятницу) повторно провела индивидуально-психологическую работу и подтвердила наличие у Я. неудовлетворительной нервно-психической устойчивости.

Позднее в первой половине того же дня Я. прибыл в медицинский пункт части с жалобами на здоровье, не связанными с его психическим и эмоциональным состоянием, где сообщил Гончару о том, что его осмотр врачом-психиатром не был произведен в связи с нахождением последнего в отпуске. Гончар связался по телефону с врачом-психиатром госпиталя и договорился о приеме в первый приемный после отпуска день (в понедельник 18 августа 2014 года), о чем сделал запись в журнале приема больных медицинского пункта в/ч 11111.

Но утром 18 августа 2014 года в роте охраны и обеспечения был обнаружен труп Я., в связи с чем было составлено донесение о суициде (л.д.63).

Командующий войсками ВО, рассмотрев материалы разбирательства, издал приказ от 4 сентября 2014 года N466 об объявлении заявителю дисциплинарного взыскания "предупреждение о неполном служебном соответствии" (л.д.11-17).

Вопреки выводам суда первой инстанции, в данном приказе прямо указано, что Гончар привлечен к дисциплинарной ответственности за самоустранение от организации и контроля медицинского освидетельствования Я., в результате чего тот с 12 по 18 августа 2014 года находился в расположении роты охраны и обеспечения без необходимой медико-психологической помощи.

Оценивая законность данного приказа, судебная коллегия исходит из того, что в соответствии с пунктом 117 УВС организация медицинского обследования личного состава полка является прямой обязанностью Гончара, занимавшего должность начальника медицинской службы в/ч 11111. Как следствие, заявитель был обязан знать о состоянии здоровья направленных в лечебные учреждения лиц и периодически их там навещать. Это подразумевает, что при отсутствии по месту военной службы специалистов соответствующего профиля, специального медицинского оборудования, в экстренных или неотложных случаях заявитель должен был принимать необходимые меры, предусмотренные пунктом 2 статьи 16 Федерального закона "О статусе военнослужащих", по организации предоставления военнослужащим помощи в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения.

Заявитель сообщил суду апелляционной инстанции о том, что с 12 по 15 августа 2014 года (с момента оформления медицинских документов на Я. до прибытия его в медицинский пункт) им не предпринимались какие-либо действия, направленные на выяснение результатов доставки Я. в филиал N2 ФГКУ "442 ВКГ" (г. Псков). Это подтверждает то, что Гончар в указанный период не исполнял предусмотренные пунктом 117 УВС обязанности по осуществлению контроля за состоянием здоровья военнослужащего, направленного в лечебное учреждение.

Наличие у госпиталя возможности направить Я. к врачу-психиатру в иную медицинскую организацию подтверждается государственным контрактом с ГБУЗ Псковской области "Наркологический диспансер Новгородской области" от 30 апреля 2014 года N36/76, его лицензией от 25 декабря 2012 года и письмом от 17 февраля 2015 года N546.

Вместе с тем узнав в первой половине дня 15 августа 2014 года о причинах не прохождения освидетельствования, Гончар повторную доставку Я. в филиал N2 ФГКУ "442 ВКГ" (г. Псков) оперативно не организовал, руководству госпиталя о необходимости срочной консультации врача-психиатра не сообщил, а ограничился лишь записью военнослужащего на прием к врачу-психиатру госпиталя в первый приемный после отпуска день (в понедельник 18 августа 2014 года).

При этом заявитель указал, что с 12 по 18 августа 2014 года в командировках не находился, и к исполнению служебных обязанностей вне медицинского пункта в/ч 11111 не привлекался.

Так как заявитель не принял оперативных, действенных и исчерпывающих мер по направлению Я. к врачу-психиатру, в том числе в медицинские организации государственной и муниципальной систем здравоохранения, судебная коллегия полагает, что у командующего войсками ВО имелись достаточные основания для привлечения Гончара к дисциплинарной ответственности.

Объявление заявителю взыскания "предупреждение о неполном служебном соответствии" соразмерно тяжести совершенного им проступка и степени вины, поскольку произведено с учетом всех обстоятельств, которые в силу статьи 28.5 Федерального закона "О статусе военнослужащих" подлежат учету при назначении дисциплинарного взыскания.

Вывод суда первой инстанции о несоразмерности тяжести наложенного на Гончара наказания по сравнению с взысканиями, наложенными на иных должностных лиц, является беспредметным, поскольку вопросы привлечения к дисциплинарной ответственности таких лиц (в том числе принимавших решение о помещении Я. под контроль командира подразделения и осуществлявших этот контроль) предметом настоящего судебного разбирательства не являются. Это полностью соответствует правовой позиции, изложенной в пункте 38 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" от 29 мая 2014 года N8, согласно которой при оценке соразмерности примененного взыскания учитывается тяжесть проступка и степень вины военнослужащего, привлекаемого к дисциплинарной ответственности.

При таких обстоятельствах окружной военный суд приходит к выводу, что командующий войсками ВО приказом от 4 сентября 2014 года N466 правомерно и обоснованно объявил Гончару оспариваемое дисциплинарное взыскание.

Поскольку суд первой инстанции неправильно истолковал материальный закон, а его выводы не соответствуют обстоятельствам дела, окружной военный суд считает необходимым обжалуемое решение отменить, и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований Гончара.

В данном случае иные доводы апелляционных жалоб и возражений на них правового значения не имеют, в связи с чем их самостоятельная оценка судом апелляционной инстанции не требуется.

Руководствуясь статьями 328, 329, 330 ГПК РФ, окружной военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

Решение Псковского гарнизонного военного суда от 30 октября 2014 года по заявлению Гончара И.В. об оспаривании приказа командующего войсками ВО, связанного с привлечением к дисциплинарной ответственности, отменить, и принять по делу новое решение.

В удовлетворении заявления Гончара И.В. об оспаривании приказа командующего войсками ВО от 4 сентября 2014 года, связанного с привлечением к дисциплинарной ответственности, отказать.