Апелляционное определение СК по уголовным делам 3-го окружного военного суда от 25 февраля 2015 г. по делу N 22-36/2015

Апелляционное определение СК по уголовным делам 3-го окружного военного суда г. Москвы от 25 февраля 2015 г. по делу N 22-36/2015

Судебная коллегия по уголовным делам 3 окружного военного суда в составе: председательствующего - Серебрянского В.И., судей Шалякина А.А. и Дарницына А.Г., при секретаре Байдаченко О.А., с участием осужденного Артемьева В.В. (в режиме видеоконференц-связи), защитника - адвоката Шайхутдинова Г.С. и военного прокурора отдела военной прокуратуры РВСН подполковника юстиции Чугаева А.Ю., рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Артемьева В.В., его защитников - адвокатов Шайхутдинова Г.С. и Михеева О.Е. на приговор 95 гарнизонного военного суда от 11 декабря 2014 года, в соответствии с которым военнослужащий

Артемьев В. В.,

осужден по п.п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ к лишению свободы сроком на 4 (четыре) года в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать руководящие должности на государственной службе и в органах местного самоуправления сроком на 2 (два) года.

Данным приговором частично удовлетворен гражданский иск потерпевшего А., с пользу которого с осужденного Артемьева В.В. взыскано в качестве компенсации причиненного морального вреда 400000 рублей.

Заслушав доклад судьи Дарницына А.Г., выступления осужденного Артемьева В.В. и адвоката Шайхутдинова Г.С. в поддержку доводов поданных жалоб и прокурора Чугаева А.Ю., полагавшего необходимым приговор в отношении Артемьева оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитников - без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Артемьев признан виновным в превышении должностных полномочий, повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов граждан, совершенном с применением насилия и с причинением тяжких последствий.

Согласно приговору, это преступление совершено им при следующих обстоятельствах.

17 мая 2014 года около 10 часов Артемьев, проходя военную службу в войсковой части _ в должности командира взвода и являясь прямым начальником для подчиненных ему по службе военнослужащих, то есть должностным лицом, желая наказать рядовых А и Б за допущенное теми нарушение воинской дисциплины и явно превышая свои должностные полномочия, дал им указание зайти в бытовую комнату казармы и надеть боксерские шлемы, после чего, надев сам боксерские перчатки, избил подчиненных ему солдат, нанеся А несколько ударов кулаками по голове и по одному удару кулаком в плечо, по руке и в левую часть подреберья, а Б - несколько ударов кулаками по голове, туловищу и рукам, а также, после его падения на пол, несколько ударов ногами по руке.

Указанными действиями Артемьев причинил потерпевшим физическую боль и моральные страдания, а А, кроме того, телесное повреждение в виде закрытой тупой травмы живота с травматическим двухмоментным разрывом капсулы и паренхимы селезенки с развитием гемоперитонеума, то есть тяжкий вред здоровью.

В поданных первоначальных и дополнительных апелляционных жалобах осужденный Артемьев ставит вопрос об отмене обвинительного приговора и прекращении в отношении него уголовного преследования, а адвокат Шайхутдинов - об отмене обвинительного приговора и вынесении судом апелляционной инстанции оправдательного приговора в отношении его подзащитного; защитник Артемьева адвокат Михеев в своей апелляционной жалобе просит отменить приговор суда.

Основаниями к отмене приговора, как считают авторы жалоб, являются несоответствие изложенных в нем выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленных судом первой инстанции, существенное нарушение уголовно-процессуального закона и неправильное применение уголовного закона, несправедливость приговора, а также, как указывается в жалобе адвоката Шайхутдинова, - и выявление обстоятельств, которые в силу положений ст. 237 УПК РФ служат основанием для возвращения уголовного дела прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом.

В обоснование требований апелляционных жалоб их авторы приводят идентичные по существу доводы, которые сводятся к следующему.

Вина Артемьева в совершении преступления, предусмотренного п.п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ, по делу не доказана, а приговор основан на сомнительных и недопустимых, полученных с нарушением требований УПК РФ доказательствах, содержание которых в ряде случаев приведено с искажением, а оценки имеющимся противоречиям не дано.

Суд не учел показания, данные в свою защиту подсудимым Артемьевым на предварительном следствии и в судебном заседании, а также его заявление об оговоре со стороны потерпевшего А. Судом проигнорированы и показания потерпевшего Б, пояснившего в суде об оговоре Артемьева А, и немотивированно положены в основу приговора показания Б, данные на предварительном следствии, на что обращается внимание, в частности, в жалобе осужденного. Как считает Артемьев, судом в нарушение требований УПК РФ не были допрошены все свидетели, которые могли дать объективные показания по обстоятельствам дела и подтвердить оговор его А.

Суд также не дал никакой оценки показаниям А и Б, подтверждавших показания Артемьева о своей непричастности к причинению потерпевшему телесных повреждений. Не дано судом оценки показаниям Артемьева, а также потерпевшего Б и свидетеля К об избиении А 17 мая 2014 года М и В, что подтверждал и сам А.

Анализируя показания потерпевших и свидетелей, а также выводы судебно-медицинской экспертизы, авторы жалоб обращают внимание на путаность и противоречивость показаний А по обстоятельствам дела, полагая, что они подлежат критической оценке, с учетом также того, что тот на момент событий 17 мая 2014 года находился в состоянии наркотического опьянения. То же касается и показаний потерпевшего Б, данных им на предварительном следствии. Показания этих лиц, положенные судом в основу приговора, не могут считаться достоверными.

Как утверждают авторы жалоб, и предварительное, и судебное следствие проводились с явным обвинительным уклоном и с нарушением принципов уголовного судопроизводства.

Так, следователем были проигнорированы все ходатайства Артемьева и его защитника о проведении с их участием следственных действий с потерпевшими и свидетелями; производство же таковых осуществлялось с грубейшими нарушениями УПК РФ, при явном воздействии следователя на дачу показаний потерпевшими и свидетелями. Следователем за потерпевших составлены их исковые заявления, им же сфабрикованы показания указанных лиц, а протоколы следственных действий составлены с нарушением закона, без оговорки имеющихся исправлений. Протоколы допросов потерпевших и свидетелей и следственных экспериментов идентичны по содержанию, так как перекопированы компьютерным способом, что подтверждает формальность проведения следственных действий и свидетельствует о незаконной процедуре получения доказательств.

Так, об оказанном на них давлении со стороны следователя Луковникова говорят показания в суде потерпевшего Б, свидетелей К, Т, М. Следователь же убедил потерпевшего А в том, что травму селезенки ему причинил именно Артемьев, а не М, на что указывает в своей жалобе осужденный.

Как указывается в жалобах Артемьева и его защитников, следствие лишило подозреваемого и его защитника возможности реализации своих прав при производстве судебно-медицинской экспертизы.

Таким образом, утверждают авторы жалоб, результаты проведенного под давлением следователя предварительного следствия были полностью сфальсифицированы, а права Артемьева на обжалование незаконных действий следователя и на защиту грубо нарушены. На допущенные же нарушения закона ни суд, ни надзирающий прокурор не отреагировали. Указанные выше обстоятельства суд проигнорировал, признав неправдивыми и надуманными показания в судебном заседании Б, Т, Г, К, и необоснованно положил в основу приговора ложные показания А.

Кроме того, суд лишил Артемьева возможности доказать свою непричастность к преступлению путем дачи показаний с использованием полиграфа, о чем ходатайствовала сторона защиты, на что обращает внимание в своей апелляционной жалобе адвокат Михеев.

Тем самым, по мнению стороны защиты, судом допущены нарушения уголовно-процессуального закона, что выразилось в принятии за основу сфальсифицированных следствием доказательств, без их надлежащей проверки в судебном разбирательстве, в том числе, как указывает адвокат Михеев, и тех доказательств, которые в судебном заседании не оглашались. Как считают авторы жалоб, суду не представлено доказательств прямой или косвенной причастности Артемьева к совершению инкриминируемого ему преступления. Данный вывод они заключают, приводя и анализируя показания в суде подсудимого, потерпевших и вышеназванных свидетелей, заключение экспертов. Совокупности этих фактических данных суд, по мнению защиты, должной оценки не дал.

Не устранив сомнений в вопросе о виновности подсудимого, суд не истолковал все эти сомнения в его пользу, чем нарушил требования ст. 49 Конституции РФ и положения ст. 14 УПК РФ, что заключает в жалобе адвокат Михеев.

Как указывает этот же адвокат, судом при рассмотрении дела были необоснованно отклонены ходатайства защиты об истребовании дополнительных доказательств, допросе в судебном заседании эксперта, об исключении из числа доказательств протоколов следственных экспериментов и заключения экспертов, что также подтверждает необъективность суда и занятую им по делу обвинительную позицию и свидетельствует о необоснованности сделанных в приговоре выводов о виновности Артемьева. Такое же мнение высказывают осужденный и адвокат Шайхутдинов.

Далее, сторона защиты выражает несогласие с выводами как органа предварительного следствия, так и суда первой инстанции о том, что именно в результате действий Артемьева А было причинено телесное повреждение в виде травматического двухмоментного разрыва капсулы и паренхимы селезенки в области ворот с развитием гемоперитонеума.

В этой связи, ссылаясь на заключение судебно-медицинских экспертов от 30 сентября 2014 года и показания М и самого А об имевшем место нанесении ударов первым последнему 24 мая 2014 года, адвокат Шайхутдинов полагает, что оснований для такого вывода не имелось, поскольку эксперты были ограничены в материалах, представленных для исследования органом следствия, и их заключение не является объективным.

По утверждению адвоката, следователем, не представившим экспертам в полном объеме материалы уголовных дел в отношении Артемьева и М, а также не объединившим эти уголовные дела в одно производство, грубо нарушены нормы УПК РФ, что привело к ошибочным экспертным выводам и к неправильному рассмотрению дела судом. Данное экспертное заключение, в отсутствие в деле иных доказательств применения Артемьевым насилия к А, не могло быть положено в основу обвинительного приговора. Об этом же указывается в жалобах осужденного Артемьева и адвоката Михеева.

Ссылаясь на выводы экспертов, адвокат Шайхутдинов и осужденный Артемьев утверждают, что судом не установлено, чьими же действиями (Артемьева или М) и в какой степени потерпевшему было причинено упомянутое повреждение, не определена вина каждого из них, не допрошен эксперт с целью выяснения имеющихся вопросов и устранения противоречий, и что в приговоре отсутствует мотивированный вывод о виновности именно Артемьева в причинении Ануфриеву тяжкого вреда здоровью.

В этой связи адвокат Шайхутдинов, анализируя имеющиеся в деле доказательства и комментируя нормы уголовного законодательства, утверждает, что суд неправильно применил уголовный закон, квалифицировав действия Артемьева по п.п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ.

Как считает защитник, ссылаясь на вступивший в законную силу приговор суда от 20 ноября 2014 года по делу в отношении Муратова, которым, по его мнению, установлена виновность последнего в причинении тяжкого вреда здоровью А, без установления признака соучастия в этом М с Артемьевым, недопустимо возложение на одного лишь его подзащитного всей вины за наступление указанных тяжких последствий и, соответственно, квалификация действий Артемьева по ч. 3 ст. 286 УК РФ по признакам применения насилия и причинения тяжких последствий.

При этом он утверждает, что органы следствия необоснованно разделили уголовные дела в отношении М и Артемьева и направили их в суд с завуалированным намерением привлечь каждого из них фактически в соучастии к ответственности за одно и то же событие и в полном объеме вины, без установления характера и степени их фактического участия в совершении преступления, степени вины и объема причиненного каждым из них вреда.

Указывая на приговор суда в отношении М, как имеющий значение преюдиции, которым, по его мнению, установлена прямая причинная связь между действиями М по применению 24 мая 2014 года насилия к А и причинением последнему тяжкого вреда здоровью, а также давая собственные анализ и оценку заключению судебно-медицинских экспертов, адвокат Шайхутдинов утверждает, что следствие и суд "спутали" действия Артемьева по применению к потерпевшему насилия 17 мая того же года с общественно-опасными последствиями, наступившими от действий М.

Необходимой же для устранения сомнений и противоречий повторной экспертизы по делу назначено не было. Более того, как указывает названный адвокат, само заключение экспертов в суде не оглашалось и не исследовалось.

Адвокат Михеев, в свою очередь указывая в жалобе о неправильном применении судом уголовного закона, выражает мнение о том, что в данном случае имела место провокация преступления, и, подвергая критике оценку судом позиции подсудимого о непризнании своей вины и ссылаясь на принцип презумпции невиновности и правила оценки доказательств, также утверждает о неверной квалификации содеянного Артемьевым, считая, что у последнего не было умысла на причинение потерпевшему тяжких телесных повреждений, и что его действия не образуют состава какого-либо преступления.

Подытоживая изложенное, адвокат Михеев утверждает, что приговор не отвечает требованиям, предъявляемым УПК РФ к этому акту правосудия, и подлежит отмене в апелляционном порядке.

Наряду с приведенными выше доводами, адвокат Михеев выражает в жалобе суждение о том, что если даже признать вину Артемьева доказанной, назначенное ему судом наказание не может быть признано справедливым, так как не соответствует тяжести содеянного, личности подсудимого, смягчающим его наказание обстоятельствам и является чрезмерно суровым.

Помимо этого, адвокаты Шайхутдинов и Михеев считают незаконным решение суда по гражданскому иску потерпевшего А: первый - по мотивам того, что приговором от 20 ноября 2014 года по делу в отношении М на последнего уже была возложена ответственность по возмещению А причиненного преступлением морального вреда, второй - полагая присужденный Артемьеву размер возмещения такого вреда явно завышенным.

От государственного обвинителя - заместителя военного прокурора - войсковая часть Кузьмина А.С. - поступили письменные возражения на апелляционные жалобы осужденного и адвокатов Шайхутдинова и Михеева, в которых указывается на необоснованность приведенных в ней доводов и высказывается мнение об оставлении приговора без изменения, а жалобы без удовлетворения.

Рассмотрев материалы дела, выслушав участвующих в заседании суда апелляционной инстанции лиц и обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия находит, что выводы суда первой инстанции о виновности Артемьева в совершении преступления, за которое он осужден, являются правильными, соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и подтверждаются совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, получивших в приговоре надлежащую оценку, а сам приговор постановлен без нарушения требований УПК РФ.

Суд первой инстанции уделил значительное внимание проверке представленных сторонами доказательств, исследованию обоснованности обвинения, обстоятельств совершения подсудимым инкриминированного ему деяния, выяснению и тщательному анализу данных, как уличающих, так и оправдывающих его. Судом установлен круг фактических обстоятельств, которые могли оказать существенное влияние на вывод о доказанности либо недоказанности вмененного Артемьеву в вину преступления, а также на меру уголовного наказания, которую он заслуживает.

Выводы, к которым пришел суд в приговоре, должным образом мотивированы, а существенных противоречий, которые бы ставили их под сомнение, из материалов дела не усматривается.

Так, обстоятельства содеянного и виновность Артемьева в превышении должностных полномочий, повлекшем существенное нарушение прав и законных интересов граждан, совершенном им с применением насилия к потерпевшим А и Б и с причинением тяжких последствий в виде тяжкого вреда здоровью А, несмотря на отрицание подсудимым своей вины и на доводы в апелляционных жалобах о недоказанности таковой, подтверждаются следующими приведенными в приговоре и правомерно положенными в его основу доказательствами:

показаниями потерпевшего А, согласно которым 17 мая 2014 года около 10 часов за то, что он и Б раскурили вещество растительного происхождения, командир взвода Артемьев приказал им зайти в комнату досуга казармы и надеть боксерские шлемы, после чего, сам надев боксерские перчатки, стал их избивать, нанося удары кулаками по различным частям тела. При этом Артемьев нанес ему несколько ударов кулаками по голове и по одному удару кулаком в плечо, по руке и в левую часть подреберья, отчего он испытал физическую боль; также он видел, как Артемьев наносил удары руками и ногами Б. 24 мая 2014 года после того, как М ударил его, А, в левое подреберье, он почувствовал непрекращающуюся сильную боль в левой части живота, в связи с чем был доставлен в больницу, где ему провели операцию по удалению селезенки. По результатам судебно-медицинской экспертизы он узнал, что травматический разрыв селезенки ему был причинен в срок от 3 до 8 суток до операции; в этот период никто, кроме Артемьева, ему ударов в левую часть живота не наносил, он не падал и не ударялся, а потому указанное телесное повреждение связывает исключительно с действиями Артемьева.

Данные показания А были детально подтверждены им в ходе следственного эксперимента, что следует из соответствующего протокола; на них же он настаивал и в ходе судебного разбирательства;

показаниями потерпевшего Б, данными им на предварительном следствии, а также протоколом проведенного с его участием следственного эксперимента, согласно которым он последовательно и обстоятельно пояснял о применении Артемьевым к нему и А 17 мая 2014 года физического насилия, и эти его показания детально совпали с показаниями по данным обстоятельствам А;

показаниями свидетеля Т, данными им в ходе предварительного следствия, согласно которым он, как очевидец, утверждал об избиении около 10 часов 17 мая 2014 года в казарме Артемьевым рядовых А и Б, в том числе нанесении им ударов потерпевшим по туловищу при обстоятельствах, как о том показывали сами А и Б;

протоколами следственных экспериментов, проведенных со свидетелями Т, Г и М, в ходе которых они, как очевидцы, давали подробные показания об обстоятельствах избиения Артемьевым 17 мая 2014 года в комнате досуга казармы А и Б, которые в деталях согласовывались между собой и с вышеуказанными показаниями самих потерпевших;

обстоятельствами, установленными вступившим в законную силу приговором 95 гарнизонного военного суда от 20 ноября 2014 года по делу в отношении М, которым тот осужден за превышение должностных полномочий с применением насилия к рядовому А, что выразилось в нанесении им последнему 24 мая 2014 года удара в область левого подреберья, причинившего потерпевшему физическую боль и нравственные страдания. При этом, вопреки утверждениям адвоката Шайхутдинова, судом по данному делу установлено, что действиями М А не причинено каких-либо телесных повреждений и вреда здоровью, а имевшаяся у последнего закрытая тупая травма живота с травматическим двухмоментным разрывом капсулы и паренхимы селезенки в области ворот с развитием гемоперитонеума образовалась за несколько дней до момента проведения операции по удалению селезенки;

заключением комиссии судебно-медицинских экспертов от 30 сентября 2014 года N С/158-ж, в соответствии с которым вышеуказанная травма живота была получена А в период от 3 до 8 суток до момента операции по удалению селезенки, данное повреждение могло произойти как от нескольких, так и от одного травмирующего воздействия, а установленный механизм его образования полностью соответствует обстоятельствам получения травмы, указанных в протоколе проведенного с А следственного эксперимента; это повреждение является опасным для жизни человека и квалифицируется как тяжкий вред здоровью.

Служебное положение Артемьева, его властные полномочия командира взвода войсковой части _ как начальника по отношению к потерпевшим подтверждаются исследованными судом приказами и иными документами.

Приведенные выше показания потерпевших и свидетелей и иные доказательства, опровергающие версию Артемьева о его невиновности в превышении должностных полномочий с насилием в отношении А и Б, были правильно положены судом в основу обвинительного приговора, поскольку они лишены противоречий, в полной мере и в деталях согласуются между собой, подтверждаются другими добытыми по делу фактическими данными и соответствуют фактическим обстоятельствам дела, в своей совокупности убедительно доказывая вину осужденного в содеянном.

Доводы осужденного и его защитников о путаности и противоречивости показаний потерпевшего А и необходимости их критической оценки, в том числе по причине нахождения его в наркотическом опьянении 17 мая 2014 года, следует признать необоснованными, так как показания А по принципиальным обстоятельствам дела были последовательны, четки и однозначны, а отдельным противоречиям в вопросах применения к нему физического насилия различными лицами в разное время, и объяснения им своего состояния 17 мая 2014 года, которые существенными не были, он дал в суде объяснения, не вызывающие сомнений в своей правдивости. Оснований не доверять показаниям А, данным по главным вопросам предмета доказывания, которые объективно полностью подтверждаются заключением экспертов и иными доказательствами, у суда не имелось.

Оснований полагать, что А, показания которого взяты судом за основу, оговаривает Артемьева во вмененном преступлении, из материалов уголовного дела не усматривается. Не представлено тому каких-либо доводов и в апелляционных жалобах, а утверждение осужденного об оговоре является голословным.

Что касается ссылки Артемьева на позицию потерпевшего Б, изменившего в суде свои показания и заявившего об оговоре со стороны потерпевших, то о наличии у Ануфриева каких-либо оснований к оговору подсудимого он не пояснял, а мотивированная оценка показаниям Б в судебном заседании дана судом в приговоре, и ее судебная коллегия, исходя из анализа материалов дела, находит правильной.

Довод же Артемьева о том, что судом не были допрошены все свидетели, которые могли бы дать объективные показания по обстоятельствам дела и подтвердить оговор его А, является надуманным и на оценку судом показаний данного потерпевшего повлиять не может.

Суд в приговоре дал объективную, основанную на анализе всех доказательств в совокупности, оценку показаниям потерпевших и свидетелей, а также самого подсудимого, которые как подтверждали виновность Артемьева в содеянном, так и были направлены на подтверждение его непричастности к применению насилия к потерпевшим и причинению А вреда здоровью. При этом, вопреки доводам авторов жалоб, суд обоснованно отверг показания в судебном заседании Артемьева, Б, свидетеля Т, а также свидетелей защиты Г и К, об отрицании факта применения подсудимым насилия к потерпевшим 17 мая 2014 года, и верно положил в основу своих выводов, наряду с показаниями А, показания, в частности, Б и Т, которые они давали на предварительном следствии, поскольку таковые, будучи полученными в соответствии с УПК РФ, согласовывались между собой и в совокупности с другими доказательствами свидетельствовали о совершении преступления Артемьевым. Вопреки мнению стороны защиты, судом дана и надлежащая оценка имевшимся показаниям о нанесении ударов А 17 мая 2014 года М и В.

Мотивы, которыми суд обосновал свои выводы по вопросу оценки доказательств, подробно изложены в приговоре и, по убеждению судебной коллегии, являются правильными. Поводов подвергать эти выводы ревизии суд апелляционной инстанции не усматривает.

Не могут повлечь отмену приговора и доводы авторов жалоб о нарушении в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства уголовного дела норм уголовно-процессуального закона в связи со следующим.

Проведение органом следствия следственных действий с потерпевшими и свидетелями без участия в них подозреваемого и его защитника не является нарушением закона и нарушением прав Артемьева, поскольку УПК РФ такое их участие в подобных следственных действиях не предусмотрено. Доводы же авторов жалоб о производстве указанных следственных действий с грубыми нарушениями УПК РФ, о даче показаний потерпевшими и свидетелями под давлением со стороны следователя и под влиянием его угроз, объективно по делу ничем не подтверждаются и являются голословными. Равным образом несостоятельны их же доводы о том, что протоколы указанных следственных действий сфабрикованы органом следствия. Как следует из материалов дела, эти следственные действия производились строго в порядке, предусмотренном УПК РФ, с разъяснением участвующим в них лицам их процессуальных прав и с предупреждением потерпевших и свидетелей об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, свои показания эти лица давали свободно и добровольно, а по окончании следственных действий возражений и замечаний относительно процедуры их проведения и содержания сведений, изложенных в протоколах, не делали, хотя имели на то право и возможность. Имеющиеся в тексте отдельных протоколов несущественные исправления оговорены в установленном порядке.

Что же касается идентичного по своему содержанию изложения в протоколах показаний допрошенных лиц, то это обстоятельство, носящее стилистический и технический характер, о несоответствии действительности указанных показаний не свидетельствует. Аналогичным образом, не является нарушением закона факт составления следователем текста исковых заявлений потерпевших, показания которыми были даны, и которые нуждались в помощи в юридически грамотном составлении указанных заявлений.

Указанные же авторами жалоб показания в суде потерпевшего Б, свидетелей К, Т, М, вопреки их мнению, бесспорным доказательством факта оказания на них незаконного воздействия со стороны следователя Луковникова при получении показаний не являются. Необоснован и довод осужденного о том, что следователь убедил А в причинении ему травмы селезенки именно им, Артемьевым, поскольку он полностью опровергается последовательными показаниями названного потерпевшего по обстоятельствам дела, оценка которым дана выше.

Не соответствуют действительности и являются безосновательными доводы стороны защиты о нарушении прав подозреваемого Артемьева и его защитника при производстве судебно-медицинской экспертизы. Как видно из материалов дела, подозреваемому и его защитнику была обеспечена полная возможность к реализации прав, предусмотренных ст. 198 УПК РФ, чем они активно и воспользовались, заявляя соответствующие ходатайства в процессе назначения указанной экспертизы.

Несостоятелен довод адвоката Михеева о лишении Артемьева возможности доказать свою непричастность к преступлению путем дачи показаний с использованием полиграфа, так как уголовно-процессуальным законом обязательность проведения такого допроса не предусмотрена, и в судебном заседании ходатайство защиты об этом не заявлялось.

Надуманными являются утверждения защитников в апелляционных жалобах о том, что судом в основу приговора положены те доказательства, которые в судебном заседании не оглашались, в частности, указание адвоката Шайхутдинова на то, что судом вовсе не исследовалось заключение судебно-медицинской экспертизы от 30 сентября 2014 года, так как эти их доводы явно противоречат материалам дела и протоколу судебного заседания.

Также необоснованными следует признать утверждения авторов жалоб о допущенных судом в ходе судебного разбирательства нарушениях уголовно-процессуального закона, что касается отказа в удовлетворении ходатайств защиты об истребовании дополнительных доказательств, допросе в судебном заседании эксперта и об исключении из числа доказательств протоколов следственных экспериментов и заключения экспертов, поскольку, согласно протоколу судебного заседания, таких ходатайств стороной защиты в суде не заявлялось вовсе. В этой же связи несостоятельными являются утверждения адвоката Михеева о том, что приговор основан на добытых с нарушением закона доказательствах, так как вопрос о признании каких-либо доказательств недопустимыми в судебном заседании никем не инициировался и таковыми доказательства судом не признавались.

Вопреки доводам авторов жалоб, каких-либо данных о том, что судебное разбирательство по данному делу проведено с обвинительным уклоном, с нарушением права Артемьева на справедливый и беспристрастный суд, с ущемлением его процессуальных и общегражданских прав и свобод, проверкой материалов уголовного дела не выявлено. Имевшиеся ходатайства стороны защиты по вопросам, связанным с рассмотрением дела, судом были удовлетворены, ее право на представление доказательств ничем ограничено не было, условия для реализации принципа осуществления правосудия на основе состязательности сторон судом были обеспечены в полной мере.

Таким образом, оснований для вывода о нарушении судом принципов уголовного судопроизводства и требований УПК РФ при рассмотрении дела в судебном заседании не имеется, а доводы апелляционных жалоб об обратном следует признать несостоятельными.

Представленные сторонами, проверенные и оцененные судом доказательства, имеющие отношение к делу, в своей совокупности явились достаточными для вынесения обвинительного приговора. Неустранимых сомнений в виновности подсудимого, которые подлежали бы толкованию в его пользу, суд апелляционной инстанции по делу не усматривает.

Несмотря на доводы защитников и осужденного, судом правильно положено в основу обвинительного приговора заключение комиссии судебно-медицинских экспертов от 30 сентября 2014 года N С/158-ж, которому судом первой инстанции дана надлежащая оценка. Вопреки мнению авторов жалоб, указанное заключение базируется на объективных данных и материалах дела, которые с достаточной полнотой были представлены органом следствия для проведения экспертных исследований; при этом оснований для объединения уголовных дел в отношении Артемьева и М в одно производство и представления их вместе на экспертизу не имелось. Экспертиза произведена высококвалифицированными экспертами и в строгом соответствии с нормами УПК РФ, выводы заключения основаны на тщательном анализе объектов исследования, научны, объективны, они согласуются с другими имеющимися в деле фактическими данными и не оставляют сомнений в своей достоверности. Поэтому необходимости для назначения по делу повторной экспертизы, о чем утверждают авторы жалоб, не имелось.

В связи с этим доводы адвоката Шайхутдинова и осужденного в жалобах о том, что судом не было установлено, чьими же действиями (Артемьева или М) и в какой степени потерпевшему было причинено вышеуказанное телесное повреждение, и не определена вина каждого из них, противоречат материалам дела и являются надуманными. Вывод в приговоре о виновности Артемьева в причинении, при превышении своих должностных полномочий с насилием, тяжкого вреда здоровью А сомнений не вызывает.

В силу вышеизложенного квалификация содеянного Артемьевым по п.п. "а", "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ является верной, а все доводы защитников о ее юридической неправильности - несостоятельными.

Вопреки изложенному в жалобе адвоката Михеева мнению, приговор отвечает требованиям, предусмотренным ст.ст. 297, 307 УПК РФ, к этому акту правосудия.

Решение суда по гражданскому иску потерпевшего А о компенсации причиненного морального вреда отвечает положениям закона, соответствует характеру, объему и степени физических и нравственных страданий потерпевшего, а также требованиям разумности и справедливости и, вопреки мнению защитников, является законным и обоснованным.

Наказание осужденному назначено с учетом характера и степени общественной опасности совершенного деяния, смягчающих обстоятельств, данных о его личности и всех обстоятельств дела. При этом судом в должной мере учтены в качестве смягчающих наказание обстоятельств положительные характеристики Артемьева по службе и в быту, совершение им преступления впервые. Вместе с тем, с учетом тяжести содеянного, представляющего высокую общественную опасность в условиях современной военной службы и имеющего своими необратимыми последствиями, в частности, причинение потерпевшему А тяжкого вреда здоровью, вывод суда о назначении Артемьеву за данное преступление наказания в виде реального лишения свободы, срок которого близок к минимальной границе санкции ч. 3 ст. 286 УК РФ, следует считать правильным. Такое наказание не может быть признано несправедливым по мотивам чрезмерной суровости.

Не усматривая оснований для отмены или изменения законного и обоснованного приговора, руководствуясь п. 1 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор 95 гарнизонного военного суда от 11 декабря 2014 года в отношении Артемьева В. В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и его защитников - адвокатов Шайхутдинова Г.С. и Михеева О.Е. - без удовлетворения.