Апелляционное определение СК по гражданским делам Ставропольского краевого суда от 17 марта 2015 г. по делу N 33-1618/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского краевого суда в составе:

председательствующего

Криволаповой Е.А.

судей

Дубинина А.И., Меньшова С.В.

с участием секретаря

Р.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя истца Калашникова А.Н. адвоката - Гольцман В.В.,

на решение Ессентукского городского суда Ставропольского края от 05 декабря 2014 года,

по иску Калашникова А.Н. к Ковалевой В.Н. о признании договора дарения 1/2 доли жилого дома недействительным, исключении и ЕГРП записи о регистрации права собственности Ковалевой В.Н. на указанную часть жилого дома, включении 1/2 доли дома в состав наследства, восстановлении срока для принятия наследства,

заслушав доклад судьи Дубинина А.И.,

УСТАНОВИЛА:

Представитель истца Калашникова А.Н. по доверенности Першина С.В. обратилась в суд с иском к Ковалевой В.Н. о признании договора дарения 1/2 доли жилого дома N /адрес/ от 22.02.1994 года, заключенному между Калашниковой Н.Ф. и Ковалевой В.Н. недействительным, исключении из ЕГРП записи о государственной регистрации права собственности Ковалевой В.Н. на указанную часть жилого дома, включении 1/2 доли указанного дома в состав наследства, открывшегося со смертью Калашниковой Н.Ф., восстановлении срока для принятия наследства, открывшегося со смертью Калашниковой Н.Ф.

В обоснование заявленных требований истец указал следующее. 22.02.1994 года составлен договор, согласно которому мать истца - Калашникова Нина Федоровна умерла 23.08.1994 г. (повторное свидетельство о смерти серии П-ДН N ... от 07.09.2010 г.), дарит принадлежащую ей на праве собственности 1/2 долю жилого дома с надворными сооружениями по /адрес/, а ее дочь Ковалева В.Н. этот дар принимает. На основании данного договора дарения Ковалева В.Н. стала собственником 1/2 доли названного жилого дома.

Калашникова Н.Ф. страдала многими заболеваниями, и он - истец, с Ковалевой В.Н. повременно осуществляли уход за ней. Так, в январе - апреле 1994 года мать проживала в своей половине дома с Ковалевой В.Н., в мае 1994 год пришла жить в его половину, а примерно в середине июля 1994 года сестра забрала мать к себе, в свою уже половину дома, где та и умерла. Будучи уверен, что мать подарила свою долю дома дочери добровольно, руководствуясь родительскими чувствами к дочери, он никогда не оспаривал это дарение, считая его действительным волеизъявлением матери.

Однако, узнав, что в феврале 1994 года у Калашниковой Н.Ф. возникало временное расстройство психического здоровья, и, полагая, что договор дарения доли дома от 22.02.1994 года подписан матерью в состоянии, не позволяющим ей осознавать характер своих действий и руководить ими, он летом 2014 года обратился в суд с соответствующим иском.

В ходе подготовки дела к судебному разбирательству, ответчиком предоставлено суду завещание от 12.01.1991 года, подписанное Калашниковой Н.Ф., что сомнений у него не вызывает, но о котором ему до настоящего времени ничего не было известно.

Он - истец, ознакомился с данным завещанием и, сравнив учиненную в нем матерью подпись с подписью от ее имени в договоре дарения 1/2 доли дома от 22.02.1994 года, пришел к убеждению, что в договоре дарения подпись дарителя Калашниковой Н.Ф. выполнена не самой Калашниковой Н.Ф., а другим лицом, то есть кем-то подделана.

Согласно п. 3 ст. 154 ГК РФ для заключения договора необходимо выражение согласованной воли двух сторон (двусторонняя сделка).

В соответствии с п. 1 ст. 160 ГК РФ сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

По смыслу приведенных норм закона, если договор дарения фактически не подписан дарителем, а подпись от его имен проставлена другим лицом, то налицо отсутствие волеизъявление дарителя на отчуждение его имущества в пользу одаряемого. Он - истец уверен, что у его матери не было намерения при жизни дарить свою 1/2 долю дома Ковалевой В.Н. Это логически подтверждается наличием завещания от 12.01.1991 года.

Таким образом, при отсутствии действительной подписи дарителя Калашниковой Н.Ф. в договоре дарения от 22.02.1994 года, нельзя считать соблюденной письменную форму этого договора, которая требуется законом - ст. 574 ГК РФ, что в соответствии с п. 2 ст. 162 ГК РФ влечет его недействительность.

Следует учитывать и такое обстоятельство. В последний год жизни мать по состоянию здоровья не могла самостоятельно передвигаться. Однако, непонятно, каким образом в Администрацию г. Ессентуки, примерно в январе - феврале 1994 года, от имени Калашниковой Н.Ф. поступило заявление о разрешении дарения доли дома Ковалевой В.Н. Дарение разрешено постановлением главы Администрации от 14.02.1994 года N ... , выписка из которого также представлена суду Ковалевой В.Н. в ходе досудебной подготовки по прежнему иску. Но если мать не могла сама подать заявление в администрацию и получить там выписку из названного постановления с разрешением дарения, то значит, что это делал кто-то за нее - вероятнее всего тот, кто впоследствии учинил и подпись от имени Калашниковой Н.Ф. в договоре дарения. Данное обстоятельство может быть установлено путем исследования заявления от имени Калашниковой Н.Ф. на разрешение дарения доли дома.

Договора дарения 1/2 доли дома от 22.02.1994 года прямо нарушает его - истца права и охраняемые законом интересы, поскольку при отсутствии такого договора 1/2 доля дома осталась бы в собственности матери и после ее смерти вошла в состав наследственной массы. Но поскольку на момент смерти у Калашниковой Н.Ф. какого-либо имущества, кроме бывших в употреблении личных вещей - одежды и обуви, не имелось, он, будучи нетрудоспособным инвалидом не смог осуществить свое право на обязательную долю в наследстве, предусмотренное ст. 535 ГК РСФСР (1964 г.).

Поэтому считает, что при таких обстоятельствах, договор дарения 1/2 доли жилого дома N /адрес/ от 22.02.1994 года между дарителем Калашниковой Н.Ф. и одаряемой Ковалевой В.Н. следует признать недействительным и исключить из ЕГРП запись о регистрации права собственности Ковалевой В.Н. на часть жилого дома N 42 по пер. Солнечному в г. Ессентуки.

Считает, что в такой ситуации надлежит предмет оспариваемого договора дарения - 1/2 долю дома включить в состав наследственной массы и восстановить ему - истцу срок для принятия наследства.

На основании изложенного просит: признать договор дарения 1/2 доли жилого дома N /адрес/ от 22.02.1994 года, заключенный между Калашниковой Н.Ф. и Ковалевой В.Н. недействительным, исключить из ЕГРП записи о регистрации права собственности Ковалевой В.Н. на указанную часть жилого дома, включить 1/2 долю указанного дома в состав наследства, открывшегося со смертью Калашниковой Н.Ф., восстановить срок для принятия наследства, открывшегося со смертью Калашниковой Н.Ф.

Обжалуемым решением Ессентукского городского суда Ставропольского края от 05 декабря 2014 года, в удовлетворении исковых требований Калашникова А.Н. отказано в полном объеме.

В апелляционной жалобе представитель Калашникова А.Н. - адвокат Гольцман В.В. просит отменить решение суда первой инстанции в полном объеме. Указывает, что дело рассмотрено судом первой инстанции в отсутствие истца и его представителя Першиной С.В. незаконно, в нарушение требований ст. ст. 48, 54, 167, 169 ГПК РФ. Вместе с тем, вопреки доводам суда, утверждения ответчицы о пропуске истцом срока исковой давности не подтвердились в судебном заседании. Полагает, что обжалуемым решением суда первой инстанции также прямо нарушены конституционные принципы о праве граждан РФ на судебную защиту. Все вышеназванные обстоятельства должны стать предметом полного всестороннего и объективного судебного разбирательства в суде апелляционной инстанции.

В возражениях на апелляционную жалобу, ответчик Ковалева В.Н. просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Судебные извещения, направленные судом апелляционной инстанции представителям истца Гольцман В.В. и Першиной С.В., возвращены с отметкой почтового отделения - "истек срок хранения".

Применительно к п. 35 Правил оказания услуг почтовой связи, утвержденных приказом Миннкомсвязи России от 31.07.2014 N 234, и ч. 2 ст. 117 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, отказ в получении почтовой корреспонденции, о чем свидетельствует их возврат по истечении срока хранения, следует считать надлежащим извещением о слушании дела.

Указанные выше обстоятельства, судебной коллегией расцениваются как надлежащее извещение представителей истца Гольцман В.В. и Першиной С.В. о времени и месте заседания суда апелляционной инстанции.

Истец, его представители извещенные о времени и месте рассмотрения дела в апелляционном порядке, в судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Ставропольского краевого суда не явились, о причинах неявки не сообщили, в связи с чем на основании статей 327, 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Ставропольского края находит возможным рассмотрение дела в их отсутствие.

Выслушав ответчика Ковалеву В.Н. её представителя Ковалева В.А. просивших отказать в удовлетворении апелляционной жалобы Калашникова А.Н. ввиду её необоснованности. Исследовав материалы гражданского дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, возражениях на нее, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия не находит оснований к его отмене или изменению.

Согласно ст. 168 ГК РФ сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

В соответствии со ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Изъятия из этого правила устанавливаются настоящим Кодексом и иными законами.

Согласно п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации (в ред. Федерального закона от 21.07.2005 N 109-ФЗ) срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

Согласно п. 1 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации (в ранее действовавшей редакции, до вступления в силу ФЗ от 21.07.2005 N 109-ФЗ) иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение десяти лет со дня, когда началось ее исполнение.

В соответствии со ст. 195 ГК РФ исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно п. 2 ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Судом первой инстанции установлено и подтверждено материалами дела, что 20.01.1991 года Калашниковой Н.Ф. составлено завещание, согласно которому 1/2 часть жилого дома N /адрес/ после ее смерти переходит в собственность Ковалевой В.Н. (л.д. 13).

22.02.1994 года между Калашниковой Н.Ф. и Ковалевой В.Н. составлен договор дарения, согласно которому Калашникова Н.Ф. подарила Ковалевой В.Н. принадлежащую ей на праве собственности 1/2 долю жилого дома N /адрес/. Данный договор удостоверен нотариусом г. Ессентуки, в присутствии которого подписан сторонами, личность и дееспособность которых установлена (л.д. 12-оборот).

22.08.1994 года умерла Калашникова Н.Ф., что подтверждается свидетельством о смерти серии II-ДН N ... (л.д. 15).

27.07.2007 года за Ковалевой В.Н. зарегистрировано право собственности на указанный объект - часть жилого дома. Основание - договор дарения от 22.02.1994 года, что подтверждается свидетельством о государственной регистрации права серии 26-АЗ N ... (л.д. 17).

Истец Калашников А.Н., обращаясь в суд с иском, не указал, по каким основаниям им заявлено требование о признании договора дарения недействительным, при этом, указывая на то, что учиненная подпись в оспариваемом договоре не принадлежит его матери.

Отказывая в удовлетворении иска в предварительном судебном заседании в связи с пропуском срока исковой давности, суд первой инстанции, сославшись на нормы п. 1 ст. 181, ст. 196, п. 2 ст. 199, ст. 200, ст. 205 ГК РФ, указал, что, поскольку договор дарения зарегистрирован в Ессентукском ГУП СК 01.03.1994 года, пришел к выводу о том, что именно с этой даты началось исполнение сделки и именно с этого времени начал течь срок исковой давности. Истец знал об указанном договоре дарения, при этом обратился в суд лишь в октябре 2014 года, то есть за пределами срока исковой давности, ходатайство о восстановлении пропущенного процессуального срока с указанием уважительности причин его пропуска не заявлял.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанным выводом, поскольку судом первой инстанции правильно определен характер спорных правоотношений, с достаточной полнотой исследованы обстоятельства дела, имеющие значение для правильного его разрешения. Выводы суда, положенные в основу обжалуемого решения соответствуют фактическим обстоятельствам дела, подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требования закона об их относимости и допустимости, содержат исчерпывающие суждения, вытекающие из установленных фактов.

Довод апелляционной жалобы о несогласии с выводом суда первой инстанции о начале срока исковой давности, подлежит отклонению по следующим основаниям.

Статьей 181 ч. 1 ГК РФ (в ред. Федерального закона от 21.07.2005 N 109-ФЗ) предусмотрено, что срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки.

При этом указанные положения не допускают возможности исчисления срока исковой давности в зависимости от фактора осведомленности истца о недействительности (ничтожности) сделки, поэтому к требованиям о признании недействительной ничтожной сделки не применяются правила, установленные ст. 200 ГК РФ о начале течения срока исковой давности.

Пунктом 32 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 6/8 от 01.07.1996 г. "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что сроки, установленные пунктом 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации, применяются и к требованиям о признании недействительной ничтожной сделки.

Кроме того, имеется толкование Конституционным Судом РФ ч. 1 ст. 181 ГК РФ, согласно которому "поскольку право на предъявление иска о применении последствий недействительности ничтожной сделки связано с наступлением последствий исполнения ничтожной сделки и имеет своей целью их устранение, именно момент начала исполнения сделки, когда возникает производный от нее тот или иной не правовой результат, в действующем гражданском законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления давностного срока" (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 08.04.2010 г. N 456-0-0).

Доводы жалобы, указывающие на нарушение судом первой инстанции требований ст. ст. 48, 54, 167, 169 ГПК РФ, не могут служить основанием к отмене состоявшегося решения, поскольку вопреки указанным доводам, материалы настоящего гражданского дела не содержат надлежащих доказательств тому, что надлежаще извещенные о времени и месте судебного заседания истец Калашников А.И. и его второй представитель Першина С.В., не явились в суд по уважительной причине. Кроме того, в судебном заседании суда первой инстанции принимал участие представитель истца Гольцман В.В.

В силу положений ч. 1 ст. 48 ГПК РФ граждане вправе вести свои дела в суде лично или через представителей; личное участие в деле гражданина не лишает его права иметь по этому делу представителя, однако личное участие в деле гражданина в судебном заседании является его субъективным правом.

В основе правоотношений, регулируемых гражданским и гражданским процессуальным законодательством, лежит принцип диспозитивности, суть которого сводится к самостоятельному определению участником правоотношений способа своего поведения, в частности реализации предоставленных прав и свобод по своему усмотрению.

Принимая во внимание, что полномочия представителя истца оформлены надлежащим образом в виде доверенности на представление его интересов, суд апелляционной инстанции полагает, что истец в полной мере реализовал свои процессуальные права, предусмотренные ст. 35 ГПК РФ.

В условиях предоставления законом равного объема процессуальных прав, неявку истца и его второго представителя в судебное заседание суда нельзя расценивать как нарушение принципа состязательности и равноправия сторон.

При рассмотрении дела судом не допущено нарушения или неправильного применения норм материального или процессуального права, повлекших вынесение незаконного решения, а поэтому оснований к отмене решения суда не имеется.

При таких обстоятельствах судебная коллегия считает, что обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба, доводы которой сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, и к оспариванию оценки доказательств, приведенных судом в обоснование своих выводов, и которая не содержит предусмотренных законом оснований для отмены решения суда первой инстанции, - оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 327 - 329 Гражданского процессуального Кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Ессентукского городского суда Ставропольского края от 05 декабря 2014 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца Калашникова А.Н. адвоката - Гольцман В.В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи