Апелляционное определение Восточно-Сибирского окружного военного суда от 29 мая 2015 г. по делу N 22-33/2015

Апелляционное определение Восточно-Сибирского окружного военного суда Забайкальского края от 29 мая 2015 г. по делу N 22-33/2015

Восточно-Сибирский окружной военный суд в составе:

судьи - председательствующего Романенко Д.А.,

судей: Дуняшина О.О. и Конфеты В.Л.,

при секретаре Сухановой О.Ю., рассматривая в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным представлению государственного обвинителя " ... " Цыпылова Д.А. и жалобам осуждённых Устинова С.В. и Бабаяна О.К. на приговор Читинского гарнизонного военного суда от 13 марта 2015 года, согласно которому военнослужащие войсковой части 00000 " ... "

Устинов С.В., родившийся "дата" " ... " проживающий по адресу: "адрес"

осуждён за совершение одиннадцати преступлений, предусмотренных пунктом "в" части 3 статьи 286 Уголовного кодекса РФ, к лишению свободы сроком на десять лет в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности в органах местного самоуправления и государственных органах, связанные с руководством, а также с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций на срок три года, и " ... "

Бабаян О.К., родившийся "дата" " ... " проживающий по адресу: "адрес"

осуждён за совершение девятнадцати преступлений, предусмотренных частью 3 статьи 285 Уголовного кодекса РФ, к лишению свободы сроком на двенадцать лет в исправительной колонии общего режима, с лишением права занимать должности в органах местного самоуправления и государственных органах, связанные с руководством, а также с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных функций на срок три года.

Судом также разрешены исковые требования Министерства обороны РФ, в пользу которого в счёт возмещения материального ущерба постановлено взыскать с осуждённых Устинова С.В. и Бабаяна О.К. в солидарном порядке " ... " рублей " ... " копейки, а с Бабаяна О.К. - " ... " рубля " ... " копейки.

Кроме того, судом постановлено взыскать в доход федерального бюджета процессуальные издержки, состоящие из вознаграждений, выплаченных защитникам - адвокатам по назначению на предварительном следствии, с осуждённых: Устинова С.В. в размере " ... " рублей и Бабаяна О.К. в размере " ... " рублей, а также постановлено взыскать с осужденных в долевом порядке процессуальные издержки, связанные с оплатой вызова в суд свидетеля в размере " ... " рубля, с каждого.

Заслушав доклад судьи Конфеты В.Л., кратко изложившего содержание приговора, существо апелляционных представления и жалоб, поступивших на них возражений, выступления осуждённых и их защитников - Устиновой В.В. и адвокатов Варфоломеевой Е.В., Любина Г.М., Алексеева В.М. в поддержание доводов жалоб, а также прокурора - прокурора отдела военной прокуратуры " ... " военного округа " ... " Цыпылова Д.А. в поддержание доводов представления, полагавшего необходимым приговор изменить, а апелляционные жалобы - оставить без удовлетворения, окружной военный суд

УСТАНОВИЛ:

Устинов признан виновным в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов государства с причинением тяжких последствий, а Бабаян признан виновным в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов государства с причинением тяжких последствий, при следующих, изложенных в приговоре обстоятельствах.

В период с февраля 2011 года по март 2012 года Бабаян, являясь " ... " войсковой части 00000, не осуществляя контроля за количеством питающихся, представлял на подписание Устинову не проверенные на соответствие представленные ООО " ... " акты сдачи-приемки услуг питания военнослужащих за февраль, март, апрель, май, июнь, июль, сентябрь, за период с 1 по 22 ноября и декабрь 2011 года, а также за периоды с 1 по 15 января и с 1 по 15 марта 2012 года, содержащие недостоверные данные о количестве военнослужащих, обеспеченных питанием.

Устинов, являясь должностным лицом войсковой части 00000, не принимая мер к организации контроля и учёта оказываемых услуг питания военнослужащих, единолично без проверки подписал представленные ему Бабаяном ненадлежащим образом оформленные акты сдачи-приёма услуг питания военнослужащих за указанные периоды.

Вследствие представления Бабаяном и утверждения Устиновым указанных актов сдачи-приёмки услуг, содержащих завышенные данные об объёме оказанных услуг питания, государству в лице Министерства обороны РФ был причинён материальный ущерб на сумму " ... " рублей " ... " копейки.

Кроме того Бабаян, являясь " ... " войсковой части 00000, не осуществляя контроля за количеством питающихся, представлял на подписание командиру войсковой части 00000 и временно исполняющим его обязанности лицам (материалы дела в отношении которых выделены в отдельное производство) не проверенные на соответствие представленные ООО " ... " акты сдачи-приемки услуг питания военнослужащих за август, октябрь, за период с 23 по 30 ноября 2011 года, а также за периоды с 16 по 31 января, с 1 по 15 и с 16 по 29 февраля, с 16 по 31 марта и с 1 по 15 апреля 2012 года, содержащие недостоверные данные о количестве военнослужащих, обеспеченных питанием.

Указанными действиями Бабаяна государству в лице Министерства обороны РФ был причинён материальный ущерб на сумму " ... " рубля " ... " копейки.

В апелляционном представлении государственный обвинитель, ссылаясь на нарушение судом уголовно-процессуального закона, просит приговор изменить, указав в описательно-мотивировочной части приговора на допущенные осужденными при совершении преступлений нарушения нормативно-правовых актов и иных документов, а также исключить из объема обвинения излишне вмененные Бабаяну нарушение требований ст. 112-114, 128 Устава внутренней службы РФ (далее - Устав), приводя в обоснование следующее.

По его мнению, судом в нарушение ч.1 ст. 307 УПК РФ и п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", не дана оценка и не указаны в описательно-мотивировочной части приговора исследованные в ходе судебного заседания нормативно-правовые акты и иные документы, регламентирующие деятельность осужденных как должностных лиц.

Кроме того, в нарушение п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года N 1 "О судебном приговоре" суд не дал оценку и не изложил в описательно-мотивировочной части приговора решение суда, касающееся позиции гособвинителя об изменении объема предъявленного Бабаяну обвинения и, просившего в прениях сторон исключить нарушение Бабаяном требований ст. 112-114, 128 Устава.

В апелляционных жалобах осуждённый Бабаян, не соглашаясь с квалификацией судом его действий и назначенным наказанием, а также полагая, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на предположениях, просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор, приводя в обоснование следующие доводы.

По его мнению, судом не установлено в каком количестве, в каких воинских частях и на каком этапе произошло завышение количества питающихся военнослужащих. При этом указывает, что ответственность за полноту и достоверность сведений о количестве питающихся возложена на ООО " ... ", а основанием расчета между Министерством обороны РФ и ОАО " ... " являлся не исследованный судом и органами следствия сводный акт, составленный ОАО " ... ", при оформлении которого, возможно, и происходило завышение количества питающихся. Более того, в материалах дела отсутствуют доказательства поступления в департамент по финансовому обеспечению МО РФ представленных им актов, бухгалтерские и финансовые документы, подтверждающие размер причинённого ущерба, сумма которого постоянно менялась, а к его расчёту финансовые работники не привлекались.

Следственные органы, по мнению Бабаяна, в нарушение норм уголовного законодательства без проведения следственных действий и, основываясь на доказательствах по обвинению его по ч. 1 ст. 293 УК РФ, после предъявления нового обвинения дело направили в суд по обвинению его в более тяжком преступлении, характеризующемся неустановленным прямым умыслом.

Также автор жалобы обращает внимание, что он необоснованно осужден за совершение девятнадцати преступлений по ч. 3 ст. 285 УК РФ, поскольку его действия охватываются единым умыслом, направленным на достижение единой цели и должны квалифицироваться как единое продолжаемое преступление.

Помимо указанного, ссылаясь на отсутствие его на службе и отсутствие его подписи в актах сдачи-приёма услуг, считает, что необоснованно был признан виновным в совершении преступлений в периоды представления им на подпись актов сдачи-приёма услуг за июнь, с 1 по 22 и с 23 по 30 ноября и декабрь 2011 года, что подтверждается приказами, имеющимися в материалах дела и заключением криминалистической экспертизы "N" от 11 февраля 2013 года. При этом из указанного заключения видно, что текст акта сдачи-приёма услуг за период с 1 по 15 марта 2012 года выполнен не его рукой.

Кроме этого Бабаян полагает необоснованным его осуждение за преступления, связанные с представлением актов за периоды с 16 по 31 января, с 1 по 15 февраля, с 1 по 15 и с 16 по 30 апреля 2012 года, поскольку они недостоверны и утверждены не лицами, временно исполнявшими в указанные периоды должность командира воинской части.

Не соглашаясь с выводами судебно-бухгалтерских экспертиз "N" от 7 мая 2013 года, "N" от 13 мая 2013 года, "N" от 15 мая 2013 года и "N" от 17 июня 2013 года, автор жалобы указывает, что в их основу были положены сводные ведомости, составленные следователем, проводившим расследование уголовного дела, с участием начальников продовольственных служб полков и делопроизводителей.

Также, не соглашаясь с выводами суда в части квалификации его действий, Бабаян указывает, что личной заинтересованности при предоставлении актов командиру соединения, выраженную в стремлении и желании создать видимость добросовестного исполнения своих служебных обязанностей, приукрасить действительное положение дел и избежать привлечения к дисциплинарной ответственности, а так же, якобы, добиться от начальника отношения к себе, как компетентному военнослужащему, не имел, поскольку командование и прокуратура были осведомлены о действительном положении дел в дивизии, что подтвердили в суде свидетели.

Помимо этого Бабаян обращает внимание, что проверять ежемесячные акты сдачи-приёмки услуг в его компетенцию не входило, а он их представлял лишь в силу занимаемой им должности. При этом указывает, что работа комиссии по проверке достоверности сведений в актах была не организована не по его вине, а ведение учёта количества питающихся не входило в его компетенцию.

Кроме того судом в приговоре не дана оценка допущенных нарушений законов и иных нормативно-правовых актов, регламентирующих его деятельность, как должностного лица, а также не исключены из объёма обвинения нарушение требований ст. 112-114, 128 Устава, которые в прениях сторон просил исключить государственный обвинитель.

В апелляционных жалобах осуждённый Устинов, полагая, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на предположениях, просит приговор отменить и вынести оправдательный приговор, приводя в обоснование доводы, которые сводятся к следующему.

По его мнению, судом в нарушение п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", не установлены должностные обязанности и полномочия, которые им превышены, а также в чем выразилось их превышение. Вменённое ему нарушение ст. 93-96 Устава не соответствует должностным обязанностям по занимаемой им должности, поскольку они относятся к командиру и начальнику штаба полка. Между тем должностные обязанности начальника штаба и командира дивизии до него не доводились.

Не нашло своего подтверждения нарушения им обязанностей ст. 75, 82 и 83 Устава, поскольку они не касаются сторонних организаций, а с 1 января 2011 года командиры воинских частей, в связи с ликвидацией финансовых органов, освобождены от обязанности ведения бюджетного учета имущества и хозяйственных операций.

Положения ст. 33 Устава, определяющие единоличное принятие командиром решения, имеют большую юридическую силу, чем указывающие на коллегиальную приёмку услуг положения п. 279 приказа МО РФ "N" и при наличии противоречий в данных нормах суду необходимо было руководствоваться положениями Устава. При этом необходимость комиссионной приемки услуг, признанная судом обязательным условием, является ошибочной и противоречит обстоятельствам дела.

Судом умышлено не исключено из объема обвинения нарушение п. 279 приказа МО РФ "N", утратившего своё практическое значение после ликвидации в воинских частях финансовых служб и не регламентирующего деятельность воинских частей в период аутсорсинга. В свою очередь услуги по питанию не относятся к финансовым активам, а указанный пункт входит в раздел расходования денежных средств самими воинскими частями. При этом порядок исполнения Государственных контрактов регламентируется приказом МО РФ "N" от 17 апреля 2009 года и утвержденным им порядком подготовки и представления платежных документов.

Кроме того ему необоснованно вменено нарушение п. 280 приказа "N", поскольку положения данного пункта распространяются на исполнение услуг физическими лицами, а не юридическими, которым является ООО " ... ". Также необоснованно вменен п. 304 этого же приказа, поскольку в дивизии отсутствует бюджетный учет, а пп. 44,49 и 53 возлагают обязанность ведения документооборота на руководителя УФО МО РФ, не находящегося в подчинении командира дивизии, что исключает обязанность командира воинской части организовывать финансовое обеспечение и бюджетный учет имущества и хозяйственных операций.

Судом не дана оценка тому, что порядок приемки услуг был установлен в 2010 году штатным командиром, и он не осознавал, что действует за пределами возложенных на него полномочий. В приговоре искажены показания допрошенных лиц, при этом председательствующий в ходе допроса экспертов и свидетелей задавал наводящие вопросы, ограничивал его право задать вопросы экспертам, а также отказывал в истребовании бухгалтерских документов, свидетельствующих о причиненном ущербе и исследовании значимых доказательств. Также необосновано суд признал, как несоответствующее фактическим обстоятельствам дела, заключение эксперта Э., не отразил в приговоре, по каким мотивам не принял во внимание показания свидетелей З., Ч., М. и В., исказив их в протоколе судебного заседания.

Помимо этого судом не установлен обязательный признак объективной стороны преступления, предусмотренного ч.3 ст. 286 УК РФ, как наступление общественно опасных последствий в виде существенного нарушения охраняемых законом интересов государства, а также не дана оценка субъективной стороне преступления, характеризующейся прямым умыслом, который у него отсутствовал, что исключает уголовную ответственность. Также не установлена причинная связь между противоправными действиями и наступившими последствиями. При этом обращает внимание, что судом при квалификации его действий не доказаны и не указаны в описательно-мотивировочной части приговора форма вины, мотив, цели совершения преступления и умысел на совершение преступления, а к тяжким последствиям было отнесено причинение значительного материального ущерба государству в особо крупном размере, что отсутствует в диспозиции ст. 286 УК РФ.

Более того, суд, признавая его виновным по 11 эпизодам ч. 3 ст. 286 УК РФ, не учел требования уголовного закона о продолжаемом преступлении и его действия в связи с этим должны квалифицироваться как единое преступление, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, охватываемых единым умыслом. В приговоре не мотивированы выводы относительно квалификации преступления и не указано, почему суд при наличии противоречий принял во внимание одни доказательства и отверг другие.

Также по делу достоверно не установлена сумма причинённого ущерба, а суд, ссылаясь на заключения экспертов, принял во внимание лишь расхождение сумм фактически уплаченных ОАО " ... " и сумм, оказанных ООО " ... " услуг по организации питания военнослужащих, вопреки пояснениям специалистов, указавших о недостаточности документов для правильного подсчёта ущерба.

Согласно разделу 4 Контракта и Договора цена является фиксированной и не подлежит изменению в течение всего срока их действия, как не зависит от фактических расходов при исполнении договора, за исключением п. 4.3, предусматривающего снижение цены по согласованию сторон без изменения объемов услуг, что свидетельствует о невозможности причинения ущерба. При этом в материалах дела отсутствуют сведения о перечислении исполнителю суммы, превышающей цену контракта, что свидетельствует о том, что утверждение им актов не могло привести к последствиям, нарушающим права и интересы МО РФ, поскольку они не являются основанием для оплаты.

Помимо этого автор жалобы обращает внимание, что, утверждая акты, он выполнял указания и действовал в соответствии с рекомендациями и инструкциями вышестоящего командования, определяющими порядок деятельности должностных лиц соединений, воинских частей округа при аутсорсинге и обязывающих командиров утверждать акты об оказании услуг и не предусматривающих их комиссионную приемку, а он, в свою очередь, требовал от подчиненных проверки актов на достоверность оказанных услуг и заверения их начальником продовольственной службы Бабаяном, который и ввёл его в заблуждение относительно количества питающихся. При этом докладов от командования подчинённых воинских частей о нарушении приёмки услуг ему не поступало и ревизии, проводимые в воинской части, нарушений также не выявили, а оснований не доверять начальнику продовольственной службы не имелось.

Кроме того, в соответствии с приказами МО РФ, вся ответственность за исполнение, в том числе надлежащую приемку услуг и достоверность данных за объемы оказанных услуг, возлагается на заказчика, а не на получателя, что следует из Государственных контрактов и договоров, заключенных между ОАО " ... " и ООО " ... ", а также пояснений допрошенных в суде свидетелей и специалиста. При этом из раздела 7 государственных контрактов, предусматривающего ответственность сторон, видно, что ответственность за ненадлежащее исполнение условий контракта на получателя не возложена.

Необоснованно в приговоре суд ссылается на не исследованные в судебном заседании финансовые документы за 2011-2012 годы: реестры актов приёмки, решения на оплату и счета-фактуры, изъятые в департаменте финансового обеспечения МО РФ.

Кроме того Устиновым поданы апелляционные жалобы на постановления Читинского гарнизонного военного суда от 13 и 19 февраля 2015 года об отказе в удовлетворении ходатайств об исключении ряда доказательств, в которых он просит их отменить, приводя в обоснование доводы, которые сводятся следующему.

По его мнению, отказывая в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым доказательством заключения комплексной организационной (военно-уставной) судебной экспертизы от 3 марта 2013 года, суд не учёл, что экспертиза в нарушение ч.2 ст. 195 УПК РФ и ст. 13 и 41 Федерального закона от 31 мая 2001 года N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспкртной деятельности в РФ" проведена не судебными экспертами и некомпетентными, заинтересованными в исходе дела лицами, поскольку, являясь действующими должностными лицами, они находились в служебной или иной зависимости от сторон, участников уголовного судопроизводства, что недопустимо и противоречит требованиям п.2 и 3 ч.2 ст.70 УПК РФ. Заключение данное экспертами противоречит материалам дела.

Помимо этого указывает, что руководителем и следователем военного следственного управления оказывалось давление на экспертов, устанавливались сроки проведения экспертизы и график её проведения, экспертиза отрабатывалась на компьютере следователя, который не опечатывался и находился в кабинете, в который был свободный доступ, что свидетельствует о доступе следователя и руководителя ВСО к тексту экспертизы и ходу исследования. Подконтрольность и подотчетность экспертов следователю и руководителю ВСО свидетельствует о прямом вмешательстве их в ход экспертизы.

Автор жалобы обращает внимание, что указанная экспертиза проведена без участия экспертов разных специальностей, которые должны проводить исследования каждый в своей области и подписывать ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и персонально нести уголовную ответственность на основании ст. 307 УК РФ за выводы, изложенные в своей части заключения.

При проведении экспертизы экспертами не изучены многие руководящие документы, что указывает на неполноту её проведения и нарушение п.4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 года N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам", поскольку эксперты при проведении военно-уставной экспертизы вышли за пределы своих специальных знаний, указав в заключении об установлении ими причинно-следственой связи при исполнении им обязанностей командира дивизии.

Более того, показания эксперта Э., специалиста Ю., начальника отдела централизованных расчетов ДФО МО РФ К. и консультанта отдела централизованных расчетов ДФО МО РФ Е., данные ими в суде, опровергают выводы экспертизы.

Отказывая в удовлетворении ходатайства о признании недопустимым доказательством протоколов осмотра вещественных доказательств от 16,19,20 и 27 марта, а также 1 апреля 2013 года с участием свидетелей Ч., А., З., Д. и В., книг суточных приказов командира войсковой части 11111 за период с 26 июля по 31 декабря 2011 и с 10 января по 3 апреля 2012 года, книг формы N 8 войсковой части 11111 за период с 1 апреля по 31 июня 2011 года, а также войсковой части 22222 за период с 17 декабря 2010 года по 25 ноября 2011 года, листов отпуска горячей пищи войсковой части 11111 за период с 1 января 2011 года по 3 апреля 2012 года, а также заключения экспертов "N", суд не учёл следующее.

В нарушение ч. 5 ст. 164 УПК РФ следователь, привлекая к участию в проведении следственных действий свидетелей Ч. и Д., до начала проведения следственного действия, не предупредил их об уголовной ответственности, предусмотренной ст.307 и 308 УК РФ.

При допросе в суде свидетелей - начальников продовольственных служб воинских частей А., В., Д., Ч. и З., установлено, что в период проведения предварительного расследования они неоднократно вызывались на допрос к следователям, были допрошены в связи с имеющимися противоречиями в их показаниях. При проведении следственных действий они составляли сводные таблицы по учету количества питающихся воинских частей в 2011 и 2012 годах, используя при подсчетах помимо оригиналов, также восстановленные ими же или делопроизводителями отсутствующие первичные документы, которые не могут быть признаны доказательством по уголовному делу, так как получены с нарушением норм УПК РФ.

Из показаний свидетелей А., В., Д., Ч., З., Б., П., Г. и Ф., а также исследованных вещественных доказательств, было установлено, что при составлении сводных ведомостей указанные свидетели использовали вместо ранее утраченных подлинных документов, восстановленные.

Кроме этого начальники продовольственных служб и делопроизводители, как следует из их показаний, при подсчетах использовали документы, которые в разный период времени были изъяты в воинских частях сотрудниками ФСБ и прокуратуры в ходе проведения предварительной проверки. Вместе с тем в материалах уголовного дела отсутствуют процессуальные документы, подтверждающие факт изъятия оригиналов первичных учетных документов из воинских частей, и органами следствия не установлено, каким образом отчетные документы были получены. Данное обстоятельство, по его мнению, ставит под сомнение достоверность полученных в ходе предварительного расследования доказательств.

В имеющихся вещественных доказательствах, которые были осмотрены и приобщены к материалам уголовного дела, имеются признаки фальсификации первичных учетных и отчетных данных, внесение изменений и дополнений в эти документы.

Кроме того при составлении сводных ведомостей по учету количества питающихся за период 2011 и 2012 года свидетелями при подсчете были допущены как арифметические ошибки, так и несоответствие в подсчете численности количества питающихся, в виду отсутствия всех необходимых первичных учетных документов, что было подтверждено свидетелями в суде. В связи с этим протоколы осмотра вещественных доказательств от 16 марта и 1 апреля 2013 года с участием свидетеля Ч., от 19 марта 2013 года с участием свидетеля А., от 20 марта 2013 года с участием свидетеля З., от 20 марта 2013 года с участием свидетеля Д. и от 27 марта 2013 года с участием свидетеля В. являются недопустимыми доказательствами.

Более того, автор жалобы отмечает, что после исследования судом заключений экспертов "N", которыми определён размер причинённого ущерба, произведен допрос эксперта Я., которая показала, что ею не изучались первичные отчетные документы, на основании которых следователями были составлены сводные ведомости, а при проведении экспертизы она использовала протоколы следственных действий, что свидетельствует о недопустимости указанных экспертиз, поскольку свои выводы эксперт Я. основывала на доказательствах (сводных ведомостях), полученных органами предварительного расследования с нарушением закона.

При этом указанный в бухгалтерской экспертизе "N" размер ущерба, в сумме " ... " рублей не установлен, поскольку следствием не представлено документов подтверждения оплаты МО РФ за период с 1 января по 30 июня 2012 года.

В поданных на апелляционные жалобы возражениях военный прокурор отдела военной прокуратуры " ... " военного округа " ... " Цыпылов Д.А. просит апелляционные жалобы осужденных оставить без удовлетворения.

Изучив материалы дела и доводы, приведённые в апелляционных представлении и жалобах, а также возражениях на них, окружной военный суд приходит к следующему.

Согласно пп. 1 и 2 ст. 389.15 УПК РФ основаниями отмены судебного решения в апелляционном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции и существенное нарушение уголовно-процессуального закона.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона и основан на правильном применении уголовного закона.

В силу ст. 73, 307 УПК РФ и разъяснений, содержащихся в п.6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 1 от 29 апреля 1996 года "О судебном приговоре", при производстве по уголовному делу в суде подлежат доказыванию, в частности, событие преступления, виновность подсудимого в совершении преступления, форма его вины и мотивы преступления. Исходя из указанных требований, описательно-мотивировочная часть обвинительного приговора должна содержать описание преступного деяния, признанного доказанным судом, с указанием места, времени, способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления.

Между тем содержание постановленного в отношении Устинова и Бабаяна обвинительного приговора вышеуказанным требованиям закона не отвечает.

Так, согласно разъяснениям п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблениях должностными полномочиями и превышении должностных полномочий" при рассмотрении уголовных дел о преступлениях, предусмотренных статьями 285 и 286 УК РФ, суду надлежит выяснять, какими нормативными правовыми актами, а также иными документами установлены права и обязанности обвиняемого должностного лица, с приведением их в приговоре и указывать, злоупотреблением каких из этих прав и обязанностей или превышение каких из них вменяется ему в вину, со ссылкой на конкретные нормы (статью, часть, пункт).

Вопреки указанному разъяснению, суд первой инстанции, признавая установленным, что Устинов, являясь должностным лицом, совершил действия, явно выходящие за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов государства, с причинением тяжких последствий, а Бабаян, являясь должностным лицом, использовал свои служебные полномочия вопреки интересам службы, из иной личной заинтересованности и повлекших существенное нарушение охраняемых законом интересов государства с причинением тяжких последствий, не выяснил и, соответственно, не привёл в приговоре ссылки на нормативные правовые акты, которыми установлены их права и обязанности как должностных лиц, а именно: должностные инструкции, ведомственные приказы и распоряжения, законы, регламентирующие порядок их деятельности, круг их прав и обязанностей и какие именно из них нарушены и в чём выразились нарушения, хотя данное обстоятельство имеет существенное значение для разрешения дела.

Кроме того, п. 4 ч. 1 ст. 73 УПК РФ определено, что при производстве по уголовному делу подлежат доказыванию, в том числе, характер и размер вреда, причинённого преступлением.

Исходя из разъяснений Пленума Верховного Суда РФ, данных в п. 21 Постановления от 16 октября 2009 г. N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", под тяжкими последствиями как квалифицирующим признаком преступления, предусмотренным ч. 3 ст. 285 УК РФ и п. "в" ч. 3 ст. 286 УК РФ, следует понимать в том числе причинение значительного материального ущерба.

Пункт 18 приведённого Постановления Пленума указывает, что по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий судам при оценке существенности вреда необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба.

Решая вопрос о размере причинённого Устиновым и Бабаяном материального ущерба, суд первой инстанции основывался на заключениях эксперта "N" от 7 мая 2013 года, "N" от 13 мая 2013 года, "N" от 15 мая 2013 года и "N" от 17 июня 2013 года.

Между тем в основу расчёта в указанных экспертизах были положены составленные в ходе следственных действий сводные ведомости по учёту количества питающихся в инкриминируемый осуждённым период. При этом из содержания приведённых экспертиз (т.19 л.д. 139-173, 184-215, 229-256, 270-327) и пояснений в суде первой инстанции эксперта Я. (т.46 л.д. 95-100), проводившей данные экспертизы, следует, что первичные документы по учёту количества питающихся в воинских частях дивизии при проведении экспертиз исследованы не были.

Помимо этого, из материалов дела усматривается, что в суде первой инстанции, при исследовании вещественных доказательств - первичных учётных документов содержащих количество питающихся, в присутствии свидетелей А. (т.43 л.д.163-167), Ч. (т.44 л.д.34-37) З. (т.44 л.д. 106-112), В. (т.44 л.д. 217-221) и Д. (т.44 л.д. 156-163) были установлены несоответствия количества питающихся, отражённых в первичных учётных документах, количеству питающихся, отражённых в сводных ведомостях, которые были положены в основу вышеуказанных заключений эксперта.

Данные обстоятельства свидетельствуют о том, что эксперт при производстве экспертиз производил подсчёт ущерба, причинённого действиями осужденных, по документам, которые в действительности не отражали работу продовольственных служб воинских частей, входящих в состав дивизии, по учёту количества питающихся, что лишило эксперта возможности дачи объективного заключения.

Кроме того, расчёт количества питающихся, отражённый в сводной ведомости, был произведён с участием начальников продовольственных служб воинских частей, где, по мнению органов следствия, произошло завышение количества питающихся, а указанные военнослужащие проходят по делу в качестве свидетелей стороны обвинения.

Таким образом, постановленный приговор в отношении Устинова и Бабаяна, в силу п. 1 ст. 389.16 УПК РФ, нельзя признать соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, поскольку выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании.

Согласно ч. 1 ст. 389.22 УПК РФ, обвинительный приговор или иные решения суда первой инстанции подлежат отмене с передачей уголовного дела на новое судебное разбирательство, если в ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции были допущены нарушения уголовно - процессуального и (или) уголовного законов, неустранимые в суде апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах, с учётом того, что судом первой инстанции не были исследованы и учтены обстоятельства, которые имеют существенное значение для правильного разрешения дела, постановленный в отношении Устинова и Бабаяна приговор не может быть признан законным. Допущенные гарнизонным военным судом нарушения не могут быть устранены в суде апелляционной инстанции.

Суд второй инстанции в силу его предназначения не в состоянии решать вопросы, по существу относящиеся к компетенции суда первой инстанции, что фактически означало бы подмену установленного порядка принятия решений по уголовным делам на различных стадиях уголовного судопроизводства.

В связи с изложенным, окружной военный суд находит приговор суда подлежащим отмене с направлением дела на новое судебное рассмотрение в ином составе суда.

В соответствии с ч. 4 ст. 389.19 УПК РФ при отмене приговора и передаче уголовного дела на новое судебное разбирательство суд апелляционной инстанции не вправе предрешать вопросы о доказанности или недоказанности обвинения, достоверности того или иного доказательства, преимуществах одних доказательств перед другими. Поэтому доводы авторов апелляционных жалоб, касающиеся доказанности обвинения, достоверности имеющихся в материалах дела доказательств, получении новых доказательств и их оценке, не могут быть рассмотрены судом апелляционной инстанции и подлежат разрешению судом первой инстанции.

При новом рассмотрении суду надлежит устранить допущенные нарушения, полно, всесторонне и объективно исследовать представленные сторонами доказательства, проверить доводы, содержащиеся в апелляционных представлении и жалобах, дать им надлежащую оценку и вынести законное, обоснованное и мотивированное решение.

Учитывая отмену приговора, согласно которому Устинов и Бабаян в целях исполнения назначенного наказания в виде лишения свободы были заключены под стражу, суд апелляционной инстанции находит необходимым освободить их из-под стражи, оставив без изменения ранее избранную в отношении Устинова и Бабаяна меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.

На основании изложенного и руководствуясь п. 4 ч. 1 ст. 389.20, ст. 389.28 УПК РФ, окружной военный суд

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Читинского гарнизонного военного суда от 13 марта 2015 года в отношении Устинова С.В. и Бабаяна О.К. отменить и дело направить на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда со стадии судебного разбирательства.

Избранную Устинову С.В. и Бабаяну О.К. в ходе предварительного следствия меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения.

Освободить Устинова С.В. и Бабаяна О.К. из-под стражи немедленно.

Председательствующий

Судьи: