Апелляционное определение Московского городского суда от 18 мая 2015 г. N 10-5077/15 (ключевые темы: близкие родственники - преступление - явка с повинной - потерпевший - меры пресечения)

Апелляционное определение Московского городского суда от 18 мая 2015 г. N 10-5077/15

Судья: Рожков А.В. Дело N 10-5077/2015 года

А П Е Л Л Я Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

город Москва 18 мая 2015 года

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе:

председательствующего судьи.,

судей.

при секретаре

с участием прокурора апелляционного отдела уголовно-судебного управления прокуратуры города Москвы

потерпевшей С.,

защитника адвоката Я., предоставившего удостоверение и ордер

осужденного Л.

рассмотрела в открытом судебном заседании от 18 мая 2015 года апелляционные жалобы осужденного Л и адвоката Я. на приговор Троицкого районного суда г. Москвы от 05 февраля 2015 года, которым

Л, ранее не судимый,

осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 8 лет, с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Мера пресечения Л изменена с подписки о невыезде на заключение под стражу. Л взят под стражу в зале суда. Срок наказания исчислен с 05 февраля 2015 года. В срок отбывания наказания Л постановлено зачесть время содержания его под стражей с 04 августа 2013 года по 13 мая 2014 года.

С Л постановлено взыскать в пользу потерпевшей С.:

- в счет компенсации морального вреда;

- в счет оплаты услуг представителя.

За потерпевшей С. признано право на удовлетворение гражданского иска о возмещении материального ущерба. Вопрос о разрешении гражданского иска передан для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства.

Приговором решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи К., изложившей обстоятельства дела, обжалуемый приговор, доводы апелляционных жалоб и возражений, выступление адвоката Я. и осужденного Л, поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших отменить приговор, а дело направить на новое рассмотрение, выступление потерпевшей С. и прокурора М, возражавших по этим доводам и полагавших приговор оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Л признан виновным в умышленном причинении смерти О. Преступление совершено 02 августа 2013 года в городе Москве при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Л виновным себя в этом преступлении признала частично, указав, что ударил потерпевшего топором в область плеча и бедра, по голове ударов не наносил.

В апелляционной жалобе адвокат Я не соглашаясь с приговором суда, указывает на его незаконность и необоснованность. Считает, что приговор постановлен с нарушениями требований уголовно-процессуального закона. О, что С. не могла быть признана потерпевшей по данному уголовному делу, поскольку в соответствии с п. 8 ст. 42 УПК РФ, по уголовному делу о преступлении, последствием которого является смерть лица, права потерпевшего переходят к одному из его близких родственников, круг которых определен п. 4 ст. 5 УПК РФ. С не является дочерью погибшего, не была им удочерена, а является дочерью второй жены погибшего. В связи с чем, ни С., ни ее сын И не относятся к числу близких родственников погибшего.

Кроме того, выводы суда о наличии в действиях Л умысла на причинение смерти О., как и о совершении им действий, повлекших смерть Оболенского Л.., не соответствуют фактическим обстоятельствам, установленным в судебном заседании.

На основании изложенного автор жалобы просит приговор изменить, переквалифицировать действия Л на ч. 1 ст. 115 УК РФ и назначить ему наказание с учетом времени его содержания под стражей.

В апелляционной жалобе осужденный Л ставит вопрос об отмене этого судебного решения, мотивируя тем, что его действия подпадают под признаки состава преступления, предусмотренного ст. 111 УК РФ, что подтверждает заключение эксперта и показаниями потерпевшей С.

Указывает на то, С. необоснованно признана потерпевшей по делу, документы, подтверждающие родство с погибшим ею не предоставлены, поэтому иск о компенсации морального вреда удовлетворён незаконно.

Просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение, изменить ему меру пресечения на подписку о невыезде и надлежащем поведении, или переквалифицировать его действия на ч. 4 ст. 111 УК РФ и снизить назначенное наказание.

В возражениях на апелляционную жалобу осужденного прокурор Троицкого административного округа города Москвы. указывает на несостоятельность изложенных в ней доводов. Приговор суда считает законным, обоснованным и справедливым, а жалобу неподлежащей удовлетворению.

ер

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, выслушав участников процесса, судебная коллегия находит этот приговор законным, обоснованным и справедливым.

Судом правильно установлены фактические обстоятельства дела. Вывод о виновности Л в указанном преступлении сделан на основе совокупности доказательств, исследованных непосредственно в судебном заседании.

Сам Л, подтвердил, что 02 августа 2013 года, находясь в доме потерпевшего, после совместного распития спиртных напитков, в ходе возникшего с О конфликта, между ними произошла потасовка. При этом было разбито стекло на террасе. Примерно в 21 час конфликт продолжился. Помнит, что с кем-то дрался, а затем он (Л) взял находившийся рядом топор, и с силой дважды ткнул им в левое плечо и бедро О При этом обратил внимание, что последний не подавал признаков жизни. Затем он (Л) тряпкой стер отпечатки пальцев с топорища, и ушел домой. На следующий день его задержали сотрудники полиции. Крови на погибшем он не видел, поэтому не знает, как на его носке могла оказаться кровь О. Допускает, что мог причинить погибшему топором раны в области левого предплечья и правого бедра, других телесных повреждений О. не причинял. Предполагает, что смертельные удары потерпевшему мог причинить кто-то другой. Утверждает, что явку с повинной он написал, находясь в подавленном состоянии, в психиатрическом отделении.

Судом исследовалась явка с повинной, в которой Л также указал, что в ходе распития спиртных напитков в доме О., он, приняв погибшего за незнакомого человека, нанес ему два удара топором в область груди и ключицы. Затем, положив топор, увидел, что О находиться без сознания. Далее он стер отпечатки пальцев с топора и покинул дом (т. 2 л.д. 87).

Версия осужденного относительно того, что он не наносил удары О. в область головы и что смертельные повреждения потерпевшему могли быть причинены другим лицом, проверялась судом и обосновано была признана несостоятельной, поскольку полностью опровергнута исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так, потерпевшая С. показала, что О проживал один, её сыну позвонил сосед отца и сообщил, что О в тяжелом состоянии находиться на террасе дома. Прибыв на место, обнаружили отца на террасе в бессознательном состоянии. На его голове и теле были раны. О. доставили в больницу, где он скончался. Находясь в больнице, отец ей сказал, что распивал спиртное с Л у себя дома и больше ничего не помнит.

В суде апелляционной инстанции С. показала, что О являлся мужем её матери, и она (С.) на протяжении тридцати лет считала его своим отцом. На день смерти близких родственников у него не было, она является единственным наследником, на которую было оформлено завещание еще в 1997 году. Её дети считали О. своим дедом. Между ними сложились фактические родственные отношения, поэтому смертью О., которого она считала своим отцом, ей причинены нравственные и психологические страдания. Кроме того, она понесла все затраты на его погребение.

Показаниями свидетеля М. установлено, что, являясь соседкой О., вечером 02 августа 2013 года она видела, как погибший на пороге своего дома сидел с Л и о чем-то разговаривал.

Свидетель М показал, что около 10 часов 03 августа 2013 года он зашел к своему соседу О. Дверь в дом была открыта, на террасе он обнаружил О. в бессознательном состоянии с множественными телесными повреждениями на голове и теле. О случившемся он сообщил по телефону внуку О.- И.

Свидетель И., внук О., показал, что погибший звонил ему ***. В ходе телефонного разговора он понял, что дед находиться в нетрезвом состоянии, при этом он слышал в телефоне голос постороннего. На следующий день около ему позвонил М. и сообщил, что обнаружил О. в тяжелом состоянии. Он вместе с матерью сразу же приехали домой к О и обнаружили деда в бессознательном состоянии с множественными ранами на голове и теле. Далее О. доставили в больницу.

Свидетель Ж. врач скорой помощи подтвердил, что выезжал по вызову где с многочисленными телесными повреждениями был обнаружен О, которого доставили в больницу.

Суд обоснованно эти показания потерпевшей и свидетелей признал достоверными и положил в основу обвинительного приговора, дал им оценку в совокупности с собранными по делу доказательствами, привел в приговоре мотивы признания этих показаний соответствующими фактическим обстоятельствам дела. Кроме того, приведенные выше показания полностью согласуются с другими доказательствами по делу.

Так, согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, у О. были обнаружены телесные повреждения в виде открытой черепно-мозговой травмы: раны височной области слева, трех скальпированных ран в теменной области слева, вдавленного перелома височной кости слева, вдавленного перелома теменной кости слева, дефекта мозговой оболочки в теменной области слева, ушиба головного мозга, которые по признаку опасности для жизни квалифицируются как тяжкий вред здоровью. Данные повреждения были причинены от не менее чем четырех воздействий тупого твердого предмета. Кроме того, были обнаружены раны нижней трети левого предплечья, двух резаных ран передней поверхности правого бедра, непроникающая колото-резаная рана грудной клетки слева, непроникающая колото-резаная рана передней брюшной стенки, консолидирующихся переломов 4,5 ребер справа, консолидирующегося перелома левой скуловой кости, которые по признаку кратковременности расстройства здоровью квалифицируются как легкий вред здоровью.

Смерть О. наступила от открытой черепно-мозговой травмы, осложнившейся лептоменингитом и двусторонней нижнедолевой пневмонией, то есть между причиненным тяжким вредом здоровью и смертью имеется прямая причинная связь (т.1 л. д. 215-226).

Это заключение судебно-медицинской экспертизы сомнений в своей достоверности не вызывают, поскольку экспертные исследования проведены в соответствии с уголовно-процессуальным законом, с учетом всех необходимых документов, незаинтересованным и квалифицированным экспертом, поэтому доводы осужденного относительно иной причины смерти О. судебная коллегия находит несостоятельными.

Суд обоснованно к числу доказательств уличающих осужденного в совершении указанного преступления привел другие письменные доказательства.

Так, при осмотре места происшествия был обнаружен топор (т.1 л.д.53 - 71). При личном досмотре у Л изъята одежда, в которой он находился у О. (т.1 л.д.81). Согласно заключению эксперта на носке, изъятом у Л, обнаружены следы крови, принадлежащей О. На брюках подсудимого обнаружены следы смешивания крови, происхождение которой не исключается от смешивания крови подсудимого и погибшего (т. 1 л. д.196-201).

Таким образом, суд первой инстанции непосредственно исследовал все доказательства, выяснил причины противоречий в доказательствах и дал им надлежащую оценку в приговоре, как каждому в отдельности, так и в совокупности. Все приведенные в приговоре доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства и являются допустимыми и достаточными для признания Л виновным в указанном преступлении.

Согласно выводам амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы, Л во время совершения инкриминируемого деяния не обнаруживал признаков какого-либо временного психического расстройства, находился в состоянии простого алкогольного опьянения, и мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий, либо руководить ими. Ссылки Л на запамятование обстоятельств дела, высказывания (принял О. за незнакомца и др.) не укладываются в картину какого-либо психического расстройства и носят защитно-установочный характер. В момент инкриминируемого деяния Л не находился в состоянии физиологического аффекта (т. д. 1 л. д. 251-254).

Данная экспертиза проведена полно в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона высококвалифицированными экспертами с учетом всех необходимых данных, выводы экспертов противоречий не содержат, а поэтому данное экспертное заключение обоснованно признано судом достоверным.

Таким образом, анализ доказательств, приведенных в приговоре, и других данных, имеющихся в материалах дела, позволил суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного осужденным преступления и прийти к обоснованному выводу о виновности Л и о квалификации его действий.

Судом правильно установлено, что Л в ходе возникшего конфликта с потерпевшим на почве личных неприязненных отношений умышленно нанес О не менее девяти ударов топором, в том числе в область головы, причинив ему повреждения, от которых наступила смерть О.

Вопреки доводам апелляционных жалоб, выводы суда о наличии у Л умысла на лишение жизни потерпевшего, является правильным. На это указывают фактические обстоятельства дела, в том числе, множественность, характер, локализация телесных повреждений, от которых наступила смерть потерпевшего, а также применение осужденным топора, то есть предмета, обладающего большой поражающей способностью. При таких обстоятельствах обоснованность осуждения Л по части 1 статьи 105 УК РФ сомнений не вызывает, и никаких оснований для переквалификации его действий по делу не имеется.

Судебное разбирательство проведено полно, с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон. Из протокола судебного заседания следует, что все представленные доказательства исследованы судом по инициативе сторон, заявленные ходатайства обсуждались и по ним были приняты мотивированные решения.

По окончании исследования представленных сторонами доказательств, от сторон не поступило ходатайств о дополнении судебного следствия, поэтому суд обоснованно в соответствии со ст. 291 УПК РФ объявил об окончании судебного следствия.

В соответствии с требованиями части 1 статьи 42 УПК РФ потерпевшим признается физическое лицо, которому преступлением причинен физический, имущественный или моральный вред.

По уголовным делам о преступлениях, последствием которых явилась смерть лица, пострадавшего от преступления, права потерпевшего переходят к одному из близких родственников погибшего (часть 8 статьи 42 УПК РФ).

Материалами уголовного дела установлено, что С. является падчерицей погибшего О. При этом с учетом длительности (на протяжении тридцати лет) сложившихся фактических родственных отношений, когда С. относилась к О как своему отцу, а её сын считал его своим дедом, Собоснованно признана по делу потерпевшей.

Тот факт, что родство С. и О. юридически не было оформлено, в данном случае не ставит под сомнение законность приговора и обоснованность решения суда о компенсации потерпевшей морального вреда, причиненного ей смертью близкого для неё человека, которого она считала своим отцом.

Таким образом, ни при производстве предварительного следствия по уголовному делу, ни при судебном разбирательстве не усматривается процессуальных нарушений, которые повлекли бы за собой отмену либо изменение этого приговора.

Наказание осужденному Л назначено в соответствии с требованиями статей 6 и 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности осужденного, а также влияния назначенного наказания на его исправление.

При назначении наказания судом в полной мере учтены смягчающие обстоятельства - явка с повинной и состояние здоровья Л, который страдает серьезными заболеваниями.

Обоснованно указано на отсутствие по делу отягчающих обстоятельств.

Таким образом, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о личности осужденного суд обоснованно пришел к выводу о назначении Л наказания в виде лишения свободы и не нашел оснований для назначения ему наказания с применением статей 64 и 73 УК РФ. Вывод суда о возможности исправления осужденного только в условиях изоляции от общества мотивирован в приговоре, и оснований не согласиться с ним судебная коллегия не находит.

При определении срока наказания судом учтены положения части 1 статьи 62 УК РФ.

Правомерно суд не усмотрел оснований и для применения положений ч. 6 ст. 15 УК РФ, предусматривающей возможность изменения категории преступления.

Таким образом, назначенное Л наказание за данное преступление является соразмерным и справедливым.

Решение суда о компенсации морального вреда потерпевшей С. основано на законе и материалах уголовного дела. Правильность этого решения сомнений не вызывает.

Так, положения ст. 1101 ГК РФ, устанавливают, что компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме, размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Судом первой инстанции были учтены все фактические обстоятельства дела, а именно: суд учел характер и объем причиненных потерпевшей нравственных страданий гибелью близкого ей человека, конкретные обстоятельства настоящего дела, в связи с чем суд обоснованно посчитал подлежащим взысканию компенсации морального вреда в размере ** рублей.

Размер определенной судом компенсации морального вреда соответствует требованиям ст. ст. 151 и 1101 ГК РФ о разумности и справедливости.

С учетом изложенного, оснований для удовлетворения требований апелляционных жалоб, не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 389-13, 389-20, 389-28 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Троицкого районного суда города Москвы от 05 февраля 2015 года в отношении Л оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и адвоката - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи:удо

Вывод суда первой инстанции о виновности Володина и Денисова в с