Апелляционное определение СК по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда от 23 июня 2015 г. по делу N 22-3204/2015

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

Председательствующего : Русских Т.К.

Судей: Афанасьевой Л. С. и Пановой В. Н.

При секретаре Щегловой М. В.

с участием переводчика Трибусеан Е.В.

осужденного Отрока В.И., адвоката Тихоновой Л. О.

прокурора Сухоруковой Т. А.

Рассмотрела в судебном заседании 23 июня 2015 года апелляционные жалобы и дополнения к нем осужденного Отрока В.И., адвоката Тихоновой Л. О. на приговор Невского районного суда Санкт- Петербурга от 24 февраля 2015 года, которым

ОТРОК В. И., "дата" года рождения, уроженец "адрес", не имеющий постоянной регистрации на территории Санкт-Петербурга и Ленинградской обл., имевший временную регистрацию до 21. 05. 2014 г. по адресу: "адрес" проживавший по адресу: "адрес", не работающий, ранее не судимый,

осужден по ст. 111 ч. 4 УК РФ к 7 годам лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Русских Т.К., объяснения осужденного Отрока В.И и адвоката в его защиту Тихоновой Л. О., поддержавших доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним ; выступление прокурора Сухоруковой Т.А., просившей оставить апелляционную жалобу осужденного без удовлетворения, приговор суда - без изменения; судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором суда Отрок В. И. признан виновным в совершении 22. 03.2014 г. в период времени с 21 час 00 мин по 23 час 45 мин в квартире "адрес" в состоянии алкогольного опьянения, на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений, в ходе ссоры умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего К.

В апелляционной жалобе адвокат Тихонова Л.О. просит приговор Невского районного суда Санкт-Петербурга от 24.02.2015 года отменить, допросить в качестве специалиста П. в допросе которого было судом 1 инстанции отказано, приобщить и исследовать заключение комиссии специалистов от 01. 12. 2014 г., в приобщении которого было отказано; отменить определение суда об отказе в назначении повторной комиссионной экспертизы и назначить повторную комиссионную экспертизу ; вынести в отношении Отрока В.И. законный и обоснованный приговор.

В обоснование жалобы адвокат указывает, что в ходе судебного следствия суду не были представлены доказательства виновности Отрока В.И.; приговор суда основывается на показаниях Отрока В.И., данных им в ходе предварительного расследования 24.03.2014 года, от которых он частично отказался 02.04.2014 года; показания от 02.04 2014 года, которыми не подтверждается умысел на совершение преступления, судом первой инстанции проанализированы не были и им не дана оценка приговором суда; показания свидетеля Ж. данные им на предварительном следствии, противоречат материалам уголовного дела; заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы N ... противоречит заключению эксперта N ... а допрос экспертов Ч. Л. Ц. не устранил данных противоречий.

Ссылается на то, что суд незаконно положил в основу обвинительного приговора показания подсудимого от 24.03.2014 года, огласив в ходе судебного следствия лишь показания от 24.03.2014 года и 02.04.2014 года, отказав стороне защиты в оглашении остальных показаний Отрока В.И., нарушив тем самым принцип состязательности сторон; в нарушение требований ст.271 ч.4 УПК РФ, судом в судебном заседании от 16.12.2014 года было отказано в допросе специалиста П. явившегося в суд по инициативе стороны защиты, а также незаконно было отказано в удовлетворении ходатайства о приобщении к материалам уголовного дела письменного заключения комиссии специалистов, давших заключение о неполноте и неточности заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы, положенной в основу приговора; суд препятствовал стороне защиты в постановке вопросов при дополнительном допросе свидетеля обвинения - эксперта Ч. а также в нарушение ст.283 ч.2 УПК РФ, отказал стороне защиты в удовлетворении ходатайства о назначении повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы.

В апелляционной жалобе осужденный Отрок В.И. просит отменить приговор Невского районного суда Санкт-Петербурга от 24.02.2015 года в отношении него. В обоснование указывает, что суд первой инстанции умышленно настаивал на продолжении судебного разбирательства в отсутствие переводчика с молдавского языка, в то время как он не понимал смысл задаваемых ему вопросов на русском языке и не мог правильно составить ответ на вопрос.

В дополнениях к апелляционной жалобе осужденный просит отменить приговор суда как незаконный, необоснованный, и определение суда об отказе в назначении повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизе.

Указывает, что суд не учел и не исследовал механизм нанесения удара потерпевшему К. не подтвердил умысел на совершение преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, не проанализировал его показания и дал им правовой оценки приговоре; неверно отразил в приговоре, что он не признает свою вину, он частично признает свою вину в совершении преступления, признает, что наносил удары потерпевшему К. в лицо, отчего у него был разбит нос, и не признает нанесение умышленного удара в живот с большой силой, который повлек за собой смерть потерпевшего; он нанес скользящий удар по ноге, а до живота потерпевшего лишь слегка прикоснулся, так как не удержался на ноге, удар ногой был несильным и не мог привести к смерти.

Обращает внимание на предвзятость к нему судьи, которая препятствовала ему в постановке вопросов, прерывала адвоката и необоснованно отклоняла все ходатайства стороны защиты, настаивала о рассмотрении дела в отсутствие переводчика, ссылаясь на то, что адвокат может пояснить смысл задаваемых вопросов ; суд необоснованно отказал в допросе дополнительного специалиста П. лишил его возможности пользоваться помощью переводчика, на следствии он отказался от переводчика потому, что не понял его диалект; в суде он вынужденно отказался от переводчика, поскольку опасался судьи, хотя до конца не понимал показания эксперта, следователя, ходатайства.

Суд в приговоре учел его показания от 24. 03. 2014 г., а не от 13. 11. 2014 г., не пояснив приговоре, почему, хотя от показаний от 24. 03. 2014 г. он частично отказался, так как сразу не понимал, что сказанное им имело другой смысл.

Ссылается на имеющиеся противоречия в заключениях экспертов, а также на противоречия в их показаниях и на необоснованный в этой связи отказ суда в удовлетворении ходатайства о проведении дополнительной экспертизы. Суд сделал выводы, что эксперт Ч. дал неправильную трактовку, но также был допрошен второй эксперт, который подтвердил выводы Ч. но суд отклонил показания второго эксперта.

Указывает также на то, что суд первой инстанции необоснованно не учел показания свидетеля Ж. который его близким родственником не является и, наоборот, близко общался с погибшим К. суд помогал следователю А. давать показания, задавал наводящие вопросы, отклонял вопросы адвоката, а кроме того, в нарушение требований закона предоставил право первым задавать вопросы прокурору, в то время как следователь А. являлся свидетелем стороны защиты. Просит суд апелляционной инстанции учесть, что на его иждивении находится жена и малолетняя дочь "дата" г. рождения, а также мать, имеющая проблемы со здоровьем, потерпевший - " ... ", на его строгом наказании не настаивал; суд вынес чрезмерно суровый приговор.

В возражениях на апелляционную жалобу адвоката государственный обвинитель - старший помощник прокурора Невского района Санкт-Петербурга Маврин А.С. просит приговор суда в отношении Отрока В.И., как законный и обоснованный, оставить без изменения, апелляционную жалобу адвоката Тихоновой Л.О. в интересах осужденного - без удовлетворения.

В обоснование указывает, что суд полно, объективно, беспристрастно и обоснованно оценил все представленные сторонами доказательства, законно и обоснованно снимал не имеющие отношения к делу вопросы адвоката к свидетелям (экспертам), мотивированно отказывал в удовлетворении не основанных на законе ходатайств; по ходатайству стороны защиты был допрошен в качестве специалиста П. при этом сторона защиты не была лишена возможности задавать ему вопросы, а также заявить ходатайство о допросе экспертов Л. и Ц. в присутствии специалиста П. для последующей возможности задать ему вопросы по услышанным показаниям; наказание, назначенное осужденному, является справедливым, определенным с учетом требований закона, в том числе характера и степени общественной опасности содеянного, обстоятельств совершения преступления, данных о личности и влияния наказания на дальнейшую судьбу подсудимого; вид исправительного учреждения определен верно в соответствии со ст.58 УК РФ; нарушений уголовно-процессуального законодательства при проведении предварительного расследования и рассмотрении уголовного дела судом допущено не было.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и дополнений к ним, возражений прокурора на жалобы, выслушав мнения сторон, судебная коллегия находит приговор суда законным и обоснованным.

Выводы суда о виновности Отрока В. И. в совершении 22. 03 2014 г. в период времени с 21 час 00 мин по 23 час 45 мин в квартире "адрес" на почве внезапно возникших неприязненных отношений в ходе ссоры, в состоянии алкогольного опьянения умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, при обстоятельствах, установленных судом, судебная коллегия находит правильными, основанными на исследованных в судебном заседании, получивших оценку суда в соответствии со ст. 88 УПК РФ, приведенных в приговоре доказательствах.

Из показаний потерпевшего У. оглашенных в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что его сын К. в марте 2013 г. уехал из Молдовы в Санкт-Петербург на заработки и проживал вместе с Отроком В.И. 23. 03. 2014 г. через родственников он узнал, что К. умер, а Отрок арестован.

Свидетель Б. в судебном заседании показал, что сдавал квартиру "адрес" гражданам Молдавии, в квартире проживал и Отрок В.И. 22. 03. 2014 г. около 22 час 00 мин ему позвонили соседи из указанного дома и пожаловались на шум из указанной квартиры; он ( Б.) позвонил жильцам квартиры и попросил их вести себя потише. Позднее узнал, что 22. 03. 2014 г. двое жильцов квартиры подрались, в результате один из них скончался.

Согласно детализации телефонных соединений Б. 23. 03.2014 г. в период времени с 21 час 28 мин по 23 час 27 мин ему поступило 2 телефонных звонка от соседей по кв. "адрес"; в 23 час 41 мин Б. звонил на абонентский номер Ж.

Из показаний свидетеля Ж. данных им в ходе предварительного следствия, оглашенных в судебном заседании в порядке ч. 1 ст. 281 УПК РФ, следует, что он, Ж. Отрок В.И., Д. и К. вместе снимали квартиру; 22. 03. 2014 г. в вечернее время все перечисленные лица и Д. отмечали его, Ж., день рождения, пили водку, затем все пошли спать, Отрок остался на кухне, а К. вышел на улицу; около 22 час ему, Ж., позвонил хозяин квартиры Б. по поводу жалоб соседей на шум; он вышел на кухню, увидел, что К. сидит на стуле, из носа у него идет кровь, рядом стоит Отрок; на его вопрос о том, что произошло, Отрок пояснил, что между ним и К. произошла ссора из -за оплаты жилья, в ходе которой они подрались; К. ударил его, Отрока, кулаком в лицо, а тот в ответ нанес ему 2 удара кулаком в лицо и 2 удара ногой по животу. К. пожаловался на боль в животе и ушел спать; утром вновь пожаловался, что у него болит живот и он не может идти на работу ( л.д. 26-28 т. 2).

При дополнительном допросе в ходе предварительного следствия свидетель Ж. подтвердил ранее данные им показания ( л.д. 26 - 28 т. 2). В ходе судебного следствия данные показания были оглашены в порядке ч. 3 ст. 281 УПК РФ.

Свидетель Н. в судебном заседании показал, что 22. 03. 2014 г. в вечернее время пришел на день рождения Ж. в квартиру, где проживали Ж. Отрок, Д. и К. вместе они употребляли спиртное, а затем он, Н.., ушел спать. Утром 23. 03. 2015 г. Отрок, Б., Ж. ушли на работу, а К. остался, так как плохо себя чувствовал и жаловался на боли в животе, и по просьбе потерпевшего он вызвал ему Скорую помощь, которая увезла его в больницу. У Отрока и К. он видел телесные повреждения на лице.

Из показаний Д. оглашенных в судебном заседании в порядке ч. 1ст. 281 УПК РФ, следует, что он в квартире совместно с Отроком,, Ж. К. и Н. отмечали праздник, пили водку, около 22 час он ушел спать; утром увидел у К. синяк на лице и тот пояснил, что подрался с Отроком из-за оплаты за квартиру; у Отрока на лице также был синяк; К. пожаловался на боли в животе и остался дома, Н. вызвал ему Скорую помощь.

Принимая во внимание согласованность показаний свидетелей Ж. ( в ходе предварительного следствия), Н.., Д. Б. их соответствие другим доказательствам по делу, суд обоснованно признал их достоверными.

Следователь А. допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля, подтвердил, что 23. 06. 2014 г. допрашивал в ходе предварительного следствия свидетеля Ж. который владел русским языком, заявил, что в переводчике не нуждается, показания желал давать на русском языке; свидетель лично прочитал и подписал протокол его допроса, заявлений или жалоб не имел; никакого давления на свидетеля он не оказывал; свидетель не просил огласить его предыдущие показания; пояснил, что ранее данные им показания поддерживает.

Показаниям этих лиц соответствуют и показания самого Отрока на предварительном следствии, когда он, будучи допрошенным в качестве подозреваемого с соблюдением норм уголовно-процессуального закона, с участием защитника, пояснял о том, что в ходе ссоры с К. из за оплаты квартиры К. ударил его, Отрока, несколько раз кулаком по лицу; он, Отрок, в ответ нанес 2 -3 удара кулаком по лицу К. отчего у того из носа пошла кровь, потерпевший упал на пол; нанес 1 удар в живот ногой в область живота сверху вниз, отчего К. схватился за живот ( л.д. 106-109 т. 1).

При проведении проверки показаний на месте от 25. 04. 2014 г. с участием защитника подозреваемый Отрок показал, как К. нанес ему удар кулаком по лицу, продемонстрировал, как после этого он нанес потерпевшему удар кулаком в область лица, отчего потерпевший упал на пол, попытался встать, и он, Отрок, нанес потерпевшему удар стопой ноги сверху вниз в область живота, отчего К. схватился за живот ( л.д. 110-124 т. 1).

При допросе в качестве обвиняемого 14. 05. 2014 г. Отрок подтвердил свои показания, данные в качестве подозреваемого, от 02. 04. 2014 г., о том, что в ходе драки он нанес потерпевшему несколько ударов кулаком в лицо и удар ногой в область живота, однако полагал, смерть потерпевшего от этих ударов наступить не могла ( л.д. 69-71 т. 2).

Показания Отрока в качестве подозреваемого от 02. 04. 2014г., обвиняемого от 14. 05. 2014 г., при проверке показаний на месте, показания свидетелей Ж. Н. Д. о характере примененного Отроком к потерпевшему К. насилия объективно подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы трупа К. от 30.04. 2014 г., согласно которому при судебно- медицинском исследовании трупа пострадавшего обнаружена закрытая тупая травма живота, морфологически проявившаяся следующими повреждениями : переломами 8-9 ребер справа, ушибом поджелудочной железы с кровоизлиянием в сальник в этой области, кровоизлиянием в забрюшинную клетчатку справа, с разрывом тонкой кишки, осложненной развитием перитонита. Травма образована от воздействия тупого твердого предмета с ограниченной следообразующей поверхностью; не исключена возможность образования травмы в результате удара ногой; всего имеется одна точка приложения силы, то есть закрытая тупая травма живота могла быть образована в результате одного травматического воздействия в область живота; в срок не более 1- 2 суток до момента оперативного вмешательства. Смерть К. последовала от закрытой тупой травмы живота с разрывом тонкой кишки; развившееся осложнение ( перитонит) является закономерным для данной травмы. Также обнаружен закрытый перелом костей носа, который, согласно данным мироскопического исследования, мог быть образован в одно и то же время с закрытой тупой травмой живота.

Из заключения комиссионной судебно- медицинской экспертизы N ... от 11. 06. 2014 г. следует, что согласно клиническим данным и результатам судебно-медицинского исследования трупа К. у него установлены повреждения, характеризующие закрытую тупую травму живота : переломы 8-9 ребер справа по передней подмышечной линии, полный поперечный разрыв тонкой кишки, кровоизлияние в сальник, ушиб поджелудочной железы, кровоизлияние в забрюшинную клетчатку справа, а также перелом костей носа. Закрытая тупая травма живота с наличием разрыва тонкой кишки закономерно осложнилась развитием разлитого фибринозно-гнойного перитонита с образованием в брюшной полости 4 литров мутного содержимого с фибрином. По результатам микроскопического ( судебно-гистологического ) исследования мягких тканей груди и носа реактивные изменения могут свидетельствовать об ориентировочных сроках возникновения повреждений около суток от момента наступления смерти К. констатированной в Пб ГБУЗ " " ... "" 23. 03. 2014 г. в 23: 32; это не исключает возможности образования обнаруженных повреждений во временной интервал с 21 час 00 минут по 23 часа 45 минут 22. 03. 2014 г. Однотипность морфологической картины в мягких тканях из зон повреждений свидетельствует об их последовательном образовании в короткий промежуток времени.

В судебном заседании государственный судебный эксперт Л. подтвердила выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы в полном объеме, пояснив, что давность образования телесных повреждений у потерпевшего была изучена исходя не только из перитонита, а исходя из реактивных клеточных изменений, происходивших в точках приложения травмирующей силы, при этом были выявлены изменения, соответствовавшие одной давности; экспертная комиссия пришла к выводу о том, что повреждения в зоне лица, груди и живота образованы в одно и то же время, и могли быть образованы в промежуток времени с 21 час 00 мин по 23 час 45 мин 22. 03. 2014 г, исходя из гистологической картины повторного углубленного изучения объектов, изъятых при вскрытии трупа. Под мягкими тканями груди в заключении подразумевается тупая травма живота, которая в данном случае включает в себя переломы 8-9 ребер справа, ушиб поджелудочной железы с кровоизлиянием в сальник в этой области, кровоизлияние в забрюшинную клетчатку справа.

Государственный судебно-медицинский эксперт - гистолог Ц. в судебном заседании суда первой инстанции подтвердила полностью выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы, пояснила, что при проведении экспертизы учитывались гистологические исследования, данные протокола операции потерпевшего, медицинская документация; гистологическому исследованию подвергались 14 срезов внутренних органов и тканей от трупа К., в том числе мягкие ткани груди, мягкие ткани носа, срезы сальника, забрюшинной клетчатки, тонкого кишечника; в разделе судебно-гистологического исследования заключения комиссионной экспертизы подробно описаны гистологические препараты и проведенные исследования ; во всех исследованных объектах наблюдалась однотипная реакция, выход лейкоцитов, затем лейкоцитарная инфильтрация, распад ядер; при этом при исследовании тонкого кишечника применялась методика окрашивания фибрина по методу ОКГ в модификации Зербино; на основании исследований был сделан вывод о давности причинения телесных повреждений. В ходе проведения исследования было установлено, что промежуток времени между причиненными травмами был очень коротким; повреждения забрюшинной клетчатки, сальника, мягких тканей носа и груди, поджелудочной железы являются одномоментными, потому что там наблюдалась однотипная морфологическая картина.

Вина осужденного Отрока в содеянном подтверждается также другими исследованными в судебном заседании доказательствами: протоколом осмотра места происшествия и фототаблицей к нему, в ходе которого были изъяты предметы со следами бурого вещества, заключением эксперта от 24. 04. 2014 г. о том, что в смыве вещества бурого цвета и на полотенце, изъятых при осмотре места происшествия, обнаружена кровь человека, которая могла произойти от К. заключением эксперта от 08. 05. 2014 г. и фототаблицей к нему, согласно которому след пальца руки N 1, обнаруженный в ходе осмотра места происшествия на книге в комнате N 1, оставлен Отроком; другими материалами уголовного дела.

Проанализировав и оценив исследованные в судебном заседании доказательства в их совокупности, суд правильно установил фактические обстоятельства совершенного Отроком преступления, обоснованно счел собранные по делу доказательства достоверными, вину подсудимого Отрока полностью доказанной, и правильно квалифицировал его действия по ч. 4 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.

Вопреки доводам жалобы осужденного, позиция осужденного, отрицавшего свою вину в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, правильно изложена в приговоре, равно как и данные им показания по предъявленному обвинению.

Показания Отрока о том, что он нанес потерпевшему 2 удара кулаком в область лица, оттолкнул его, отчего он ударился боком о сервант, упал на пол, а затем нанес удар ногой по бедру ноги, и по касательной удар пришелся в живот и не мог причинить тяжких телесных повреждений; травму живота потерпевший получил за сутки до их ссоры, - судом первой инстанции были проверены и обоснованно отвергнуты как недостоверные, опровергающиеся совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств: показаниями свидетелей Ж. ( на следствии), Д. Н. показаниями самого Отрока на предварительном следствии в качестве подозреваемого от 24. 03. 2014 г., обвиняемого от 02. 04. 2014 г., при проверке показаний на месте, о том, что он нанес лежащему К. удар ногой в область живота; при этом показания Отрока о нанесении потерпевшему удара ногой по животу полностью согласуются с заключениями судебно-медицинских экспертиз, показаниями экспертов, согласно которым закрытая тупая травма живота образовалась в результате одного травматического воздействия тупого твердого предмета с ограниченной следообразующей поверхностью в область живота, возможно - в результате удара ногой; закрытый перелом костей носа мог быть образован в одно и то же время с закрытой тупой травмой живота.

Суд проанализировал показания Отрока, данные им в ходе предварительного следствия и в суде, и обоснованно признал достоверными данные им показания в качестве подозреваемого 24. 03. 2014 г. и при проверке показаний на месте, поскольку они получены с соблюдением требований уголовно-процессуального закона и согласуются с иными собранными по уголовному делу доказательствами.

Доводы защиты о том, что суд необоснованно отказал в ходатайстве об оглашении показаний Отрока, данных им в ходе предварительного следствия 14. 05. 2014 г. и 24. 06. 2014 г., не свидетельствует о нарушении уголовно-процессуального закона, поскольку, в силу ч. 1 ст. 276 УПК РФ, оглашение показаний подсудимого, данных в ходе предварительного расследования, допускается при наличии существенных противоречий между показаниями, а таковых суд, с учетом позиции Отрока в суде, не усмотрел.

Судом апелляционной инстанции по ходатайству защиты в соответствии с ч. 6 ст. 389. 13 УПК РФ оглашены и исследованы показания осужденного Отрока, данные им в ходе предварительного расследования 14. 05. 2014 г.( л.д. 139-140 т. 1) и 24. 06. 2014 г. ( л.д. 69-70 т. 2).

Анализируя показания осужденного Отрока, данные им в ходе предварительного следствия, суд апелляционной инстанции учитывает, что, будучи трижды допрошенным - 24. 03. 14 г.- в качестве подозреваемого, 02. 04.14., 14. 05. 2014 г. - в качестве обвиняемого, Отрок последовательно показывал, что 22. 03. 2014 г. около 23 час нанес К. несколько ударов кулаком в лицо и удар ногой в живот, и при этом ни разу не заявлял о том, что потерпевший жаловался на боли в животе накануне произошедших событий - 21. 03. 2014 г. Лишь после ознакомления обвиняемого и его защитника 24. 06. 2014 г. с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы о возможности образования обнаруженных на трупе К. повреждений в конкретный временной интервал - с 21 час 00 мин по 23 час 45 мин 22. 03. 2014 г. - Отрок впервые заявил о том, что 21. 03. 2014 г. около 23 час потерпевший К. пришел домой в состоянии опьянения с жалобами на боли в животе, утром продолжал жаловаться на данные боли, в связи с чем он, Отрок, полагает, что травму живота потерпевший получил до их ссоры. Изменение показаний Отроком спустя три месяца после задержания, сразу после ознакомления с заключением экспертов, свидетельствует о их недостоверности.

Судом первой инстанции проанализированы показания свидетеля Ж. данные им в ходе предварительного следствия, о том, что Отрок говорил ему о нанесенных потерпевшему ударах в живот, и показания в суде, согласно которым Отрок пояснял ему только об двух ударах потерпевшему в лицо ; признаны достоверными показания свидетеля в ходе предварительного следствия. Подробные мотивированные суждения об этом приведены в приговоре, и данную оценку суд апелляционной инстанции считает правильной. При оценке показаний свидетеля Ж. судом первой инстанции правильно учтены родственные отношения Ж. с Отроком и показания свидетеля А. о соблюдении требований Закона при допросе Ж. на следствии, в том числе то обстоятельство, что Ж. свободно владеет русским языком, не нуждался в помощи переводчика.

С доводами защиты о том, что показания свидетеля Ж. на следствии противоречат материалам уголовного дела, согласиться нельзя, поскольку, будучи дважды допрошенным, Ж. пояснял, что слов Отрока ему известно о нанесении последним ударов ногой в живот потерпевшему К. Учитывая, что о локализации удара свидетель указывал правильно, показания свидетеля являются производными, о событиях 22. 03. 2014 г. ему стало известно со слов Отрока, суд не усматривает существенных противоречий его показаний с заключениями судебно-медицинских экспертиз, установивших нанесение одного удара в живот потерпевшему.

То обстоятельство, что свидетель А. вызванный в суд по инициативе защиты, первым был допрошен государственным обвинителем, а лишь затем - защитником, не является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, являющимся основанием к отмене судебного решения, учитывая, что данный свидетель был допрошен сторонами обвинения и защиты, и стороне защиты было предоставлено право задать вопросы, осуществив свои процессуальные права в полной мере.

Доводы адвоката и осужденного на нарушение права Отрока пользоваться помощью переводчика являются несостоятельными. В ходе предварительного следствия Отроку с момента задержания был предоставлен переводчик с родного - молдавского языка, однако в присутствии переводчика Отрок от его услуг отказался, пояснив, что хорошо разговаривает и владеет русским языком, обучался в школе русскому языке, длительное время проживает в России ( л.д. 97 т. 1). Указанное заявление Отрок неоднократно повторял в ходе предварительного следствия, поясняя, что русский язык является его вторым родным языком, он желает давать показания на русском языке ( л.д. 107 т. 1, 134 т. 1, 140 т. 1, 80 т. 2). В судебном заседании суда первой инстанции Отрок также заявил, что не нуждается в услугах переводчика ( л.д. 129 т. 2).

При отказе от переводчика при задержании 24. 03. 2014 г. Отрок мотивировал свой отказ тем, что хорошо владеет русским языком, не нуждается в помощи переводчика, а не тем, что он не понимает диалект языка предоставленного ему переводчика, на что имеются ссылки в апелляционной жалобе осужденного.

Текст апелляционной жалобы осужденного написан Отроком собственноручно на русском языке.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции не усматривает нарушения уголовно-процессуального закона на право обвиняемого давать показания, выступать в суде на родном языке, поскольку такое право Отроку было предоставлено, однако он от него отказался.

Судом апелляционной инстанции в связи с ходатайством осужденного ему был предоставлен переводчик с молдавского языка для участия в судебном заседании суда апелляционной инстанции, что не ставит под сомнение соблюдение в ходе предварительного следствия, судебного заседания суда 1 инстанции прав Отрока, предусмотренных ч. 2 ст. 18 УПК РФ.

В приговоре суд обоснованно указал, что доказательств, подтверждающих, что в момент нанесения ударов потерпевшему последний сам применил насилие к Отроку насилие, опасное для жизни или здоровья, либо угрожал применением такого насилия, суду не представлено, при этом учел заключение судебно-медицинского эксперта в отношении Отрока от 24. 03. 2014 г. об обнаружении у последнего двух кровоподтеков и ссадины, не причинивших вреда здоровью.

Доводы защиты о возможности причинения потерпевшему К. телесных повреждений за сутки до произошедшего конфликта, что подтверждается заключением специалиста Р., его показаниями в суде 1 инстанции, заключением эксперта Ч. от 30. 04. 2014 г. в части выводов о времени нанесения телесных повреждений, его показаниями в судебном заседании в этой части, были тщательно проверены судом 1 инстанции и обоснованно отвергнуты как несостоятельные. Судом учтены при оценке данных доводов показания свидетелей Ж. ( на следствии), Д. Н. видевших телесные повреждения у потерпевшего и слышавших его жалобы на боли в животе после ссоры с Отроком, имевшей место вечером 22. 03. 2014 г., при этом ранее, за сутки до произошедших событий, свидетели не видели телесных повреждений у потерпевшего, и он не предъявлял жалоб на боли в животе; при этом все перечисленные лица вместе работали, а Ж. и Д. проживали в одной квартире с потерпевшим. Также судом учтено заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 11. 06. 2014 г., установившей ориентировочный срок заключения возникновения повреждений у Котовицкого - около суток до момента наступлении его смерти 23. 03. 2014 г. в 23 час 32 мин, что не исключает образование телесных повреждений 22. 03. 2014 г. в период с 21 час 00 мин по 23 час 45 мин, и показания экспертов Л. Ц.., подробно изложенных в приговоре.

Судом дана правильная оценка консультативному заключению специалиста Р. и его показаниям в судебном заседании суда 1 инстанции, а также заключению эксперта Ч. от 30. 04. 2014 г. в части выводов о времени нанесения телесных повреждений и его показаниям в суде 1 инстанции в данной части. Суд обоснованно указал, что специалист при даче заключения основывался на заключениях проведенных по делу судебно-медицинских экспертиз, предоставленных стороной защиты, и на теоретических познаниях о течении заболевания перитонита, при этом непосредственно не исследовал в лабораторных условиях гистологические объекты от трупа потерпевшего. При оценке ответа эксперта Ч. в заключении и его показаний по этому вопросу судом обоснованно учтены показаний экспертов - членов комиссии Л. и Ц. о том, что при проведении первоначальной экспертизы экспертом неверно оценены морфологические данные до момента оперативного вмешательства, поскольку время нанесения телесных повреждений следует оценивать с учетом времени наступления смерти, поскольку после оперативного вмешательства потерпевший жил еще 6 часов, после чего был произведен забор исследуемого материала.

Заключение комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 11. 06. 2014 г. суд обоснованно признал допустимым достоверным доказательством и надлежащим образом мотивировал свои выводы в приговоре. При это этом судом были проверены утверждения защиты о ненадлежащем предоставлении экспертам объектов для гистологического исследования и обоснованно отвергнуты как несостоятельные, поскольку при проведении судебно-медицинского исследования трупа К. экспертом Ч. были изъяты и направлены кусочки внутренних органов и мягкие ткани из области повреждений ( л.д. 24-31 т. 1), в том числе и ткани тонкого кишечника, что подтверждается направлением на судебно- гистологическое исследование ( л.д. 128 т. 3), показаниями эксперта Ч. в судебном заседании о том, что в акте судебно- медицинского исследования трупа потерпевшего им была допущена техническая ошибка и не указано о направлении на исследование образцов тонкого кишечника.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции по ходатайству защиты к материалам дела приобщены заключение специалистов " ... " Я. П. Т. от 01. 12. 2014 г., разъяснение специалиста Я. от 15. 06. 2015 г.; в судебном заседании суда апелляционной инстанции допрошены : по ходатайству защиты - специалист П., по ходатайству прокурора - эксперт- гистолог Ц.

В заключении специалистов от 01. 12. 2014 г. содержатся следующие суждения : давность выявленного при лапараскопии и подтвержденного при операции перитонита была не менее одних суток; для определения давности возникновения перитонита в составе комиссии должен быть хирург; результаты гистологического исследования имеют относительное значение, нет сведений о гистологической картине тощей кишки, иссеченной во время операции и переданной для патологоанатомического исследования; в заключениях двух экспертиз нет указаний на изъятие тканей тонкой кишки для гистологического исследования; выводы о давности повреждения кишки и развившегося перитонита ошибочно сделаны по повреждениям других внутренних органов; не учтены данные хирургической операции; также содержится мнение о необходимости изъятия из больницы иссеченных при проведении операции тканей от потерпевшего К.

В разъяснении специалиста Я. от 25. 06. 2015 г. содержится суждение о необходимости проведения иммунногистохимического исследования внутренних органов К. в том числе фрагментов тонкой кишки, удаленных при операции в больнице, и повторное с участием хирурга изучения подлинников истории болезни потерпевшего.

В судебном заседании специалист П. полностью поддержал заключение специалистов от 01. 12. 2014 г., высказал мнение о необходимости проведения гистохимического исследования тканей от потерпевшего, в том числе изъятых в больнице при операции.

Проверив и оценив перечисленные доказательства защиты по правилам ст. 88 УПК РФ, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что они не ставят под сомнение выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы от 11. 06. 2014 г. о последовательности и времени образования обнаруженных на трупе К. телесных повреждений и о возможности их образования во временной промежуток 21 час 00 мин по 23 час 45 мин 22. 03. 2014 г.

При этом судебная коллегия учитывает, что специалисты Я. П. и Т. на основе использования специальных теоретических познаний изучили предоставленные им заключения судебно-медицинских экспертиз, однако, в отличие от экспертов комиссионной судебно - медицинской экспертизы, не проводили исследование срезов внутренних органов и тканей от тупа К. и не формулировали выводы, а лишь высказывали суждение по вопросам, поставленным перед ними стороной защиты.

Из представленной в суд апелляционной инстанции справки " ... " больницы от 19. 06. 2015 г. следует, что биопсия во время оперативного вмешательства у потерпевшего не производилась, операционный материл на гистологическое исследование не направлялся, и в отделении патологической анатомии сведений о биопсийном материале нет, что исключает саму возможность гистологического изучения операционного материала.

Вопреки суждению специалистов в заключении от 01. 12. 2014 г., судом первой инстанции был тщательно проверен вопрос предоставления на исследование комиссии экспертов фрагментов тонкой кишки К. установлено, что таковые объекты экспертам представлены и подвергались гистологическому исследованию.

Суждения специалистов о том, что выводы экспертов о давности повреждения кишки и разившегося перитонита ошибочно сделаны на основании изучения повреждений других внутренних органов, являются безосновательными и сводятся к переоценке выводов заключения комиссии экспертов. Как следует из заключения комиссии экспертов, показаний эксперта Л. в суде первой инстанции, показаний эксперта - гистолога Ц. в судах первой и апелляционной инстанции, в ходе проведения экспертизы судебно-гистологическому исследованию подвергались 14 срезов внутренних органов и тканей от трупа потерпевшего, в том числе забрюшинная клетчатка, мягкие ткани груди, мягкие ткани носа; ткани тонкого кишечника, проведенные исследования подробно описаны в заключении экспертов; и выводы о давности причинения телесных повреждений на трупе потерпевшего сделаны на основании исследования всех представленных объектов; при этом морфологическая картина в исследуемых объектах однотипна, все повреждения образовались в короткий промежуток времени, практически одномоментно.

Данные медицинской документации потерпевшего также были представлены экспертам, изучены и приняты во внимание.

Из показаний эксперта Л. следует, что участие в исследовании хирурга позволяет более точно определить стадию перитонита, однако на выводы экспертной комиссии определение в данном случае стадии перитонита повлиять никак не может ( л.д. 31-32 т. 3).

Эксперт Ц. в судебном заседании суда апелляционной инстанции показала, что экспертной комиссии был представлен достаточный объем материала для проведения в полном объеме надлежащих исследований применением всех рекомендуемых методик. Метод иммунногистохимического исследования является экспериментальным, и в данном случае результаты такого исследования не будут достоверными, поскольку объекты для такого исследования должны храниться в определенных условиях; имеющийся "влажный архив" полностью непригоден к иммунногистохимическому исследованию, а при исследовании парафиновых блоков высок риск недостоверного результата; получить более точный результат, чем дан, невозможно.

Судом дана оценка заключению экспертов как допустимому доказательству, не вызывающему сомнения в своей объективности, которое согласуется с иными собранными по делу доказательствами. Судебная коллегия с указанной оценкой согласна. Комиссионная судебно -медицинская экспертиза проведена пятью компетентными специалистами, с соблюдением требований главы 27 УПК РФ, заключение экспертов отвечают требованиям ст. 204 УПК РФ, эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ за дачу заведомо ложных заключений. Проведенная экспертиза является повторной, поскольку назначена следователем в связи с сомнением в обоснованности первоначального заключения эксперта, и суд обоснованно не усмотрел оснований для назначения повторной экспертизы. Суд апелляционной инстанции, с учетом вышеизложенных оснований, также не усмотрел оснований для назначения повторной судебно-медицинской экспертизы.

Характер действий Отрока, нанесение им потерпевшему не менее двух ударов в область лица с причинением закрытого перелома костей носа и одного удар ногой в область расположения жизненно -важных органов потерпевшего - живот, его действия носили умышленный характер, свидетельствуют о том, что он сознательно допускал причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни, потерпевшего К.

Отношение же Отрока к причинению смерти потерпевшему являлось неосторожным.

При таких обстоятельствах юридическая оценка действий Отрока по ч. 4 ст. 111 УК РФ является правильной, а доводы защиты об отсутствии у осужденного умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего - несостоятельными.

Вопреки доводам защиты, приговор суда основан на совокупности исследованных судом доказательств, соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, в нем приведены доказательства, на которых основаны выводы суда в отношении Отрока, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.

Доводы осужденного о необъективности проведения судебного следствия, о том, что председательствующий помогал давать показания свидетелю А., отклонял вопросы адвоката, являются необоснованными.

Как следует из протокола судебного заседания, действия председательствующего соответствовали требованиям ст. 243 УПК РФ; суд обоснованно снимал не имеющие отношения к делу вопросы свидетелям и экспертам, соблюдал требования ст. 15 УПК РФ о создании сторонам необходимых условий для исполнениями сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Отоводов председательствующему судье в ходе судебного заседания не заявлялось.

Заявлявшиеся в ходе судебного следствия ходатайства сторон, в том числе стороны защиты, были рассмотрены в установленном законом порядке, часть ходатайств удовлетворена, в удовлетворении остальных - мотивированно отказано. То обстоятельство, что не все заявленные стороной защиты ходатайства были удовлетворены, не свидетельствует о необъективности суда.

Протокол судебного заседания соответствует требованиям ст. 259 УПК РФ. На протокол судебного заседания неоднократно подавались замечания стороной защиты, из которых часть была признана правильными, и с учетом этого обстоятельства судебная коллегия считает, что протокол судебного заседания правильно отражает ход судебного процесса и содержание исследованных судом доказательств.

При рассмотрении дела судом не допущено нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих за собой отмену приговора.

При назначении наказания Отроку судом в соответствии с требованиями ст. 60 УК РФ учтены характер и степень общественной опасности совершенного преступления, данные о личности осужденного, обстоятельства, смягчающие наказание, все имеющие значение для назначения наказания обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Отягчающих наказание обстоятельств суд обоснованно не усмотрел.

В соответствии со ст. 61 ч. 1 п. "г" УК РФ в качестве смягчающего наказания обстоятельства суд правильно учел наличие у Отрока малолетнего ребенка "дата" г. рождения.

Смягчающее наказание Отрока обстоятельство и иные, имеющие значение для назначения осужденному обстоятельства, а именно то, что он ранее не судим, не состоит на учете в психоневрологическом и наркологическом диспансерах, женат, мнение потерпевшего, не настаивающего на назначении строгого наказания, учтены судом при назначении наказания в полной мере.

Вместе с тем, судом учтено, что Отрок совершил особо тяжкое преступление против личности повышенной общественной опасности.

С учетом всех обстоятельств по делу, требований закона, характера и степени тяжести совершенного преступления суд обоснованно пришел к выводу о необходимости назначения Отроку наказания в виде лишения свободы.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время или после совершения преступления, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, предусмотренных ст. 64 УК РФ, оснований для применения ст. 15 ч. 6, 73 УК РФ, с учетом фактических обстоятельств совершенного преступления, степени его общественной опасности, суд обоснованно не усмотрел, не усматривает таковых и судебная коллегия.

Вопреки доводам защиты, телеграмма от потерпевшего К. в адрес суда о назначении Отроку минимально возможного наказания ( л.д. 206 т. 2), была исследована в судебном заседании и мнение потерпевшего учтено при назначении наказания, о чем прямо указано в приговоре суда.

В суд апелляционной инстанции поступила телеграмма от потерпевшего К. в которой он указывает, что простил осужденного, считает наказание слишком суровым, просит смягчить наказание, назначив условное осуждение ( л.д. 75 т. 4). Судебная коллегия учитывает мнение потерпевшего при рассмотрении апелляционных жалоб на приговор, однако оно не является достаточным основанием для смягчения назначенного Отроку справедливого наказания.

Требования закона при назначении наказания не нарушены. Судебная коллегия считает, что назначенное судом наказание соответствует тяжести преступления, данным о личности осужденного и не является явно несправедливым. Оснований для его смягчения, применений ст.ст. 15 ч. 6, 64, 73 УК РФ не имеется.

С учетом изложенного суд апелляционной инстанции оснований для отмены, изменения приговора суда по доводам апелляционных жалоб не усматривает.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 389.13, 389.20, 389.-28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Невского районного суда Санкт- Петербурга от 24 февраля 2015 года в отношении ОТРОКА В. И. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и адвоката Тихоновой Л. О. - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в вышестоящий суд в порядке, установленном главой 47. 1 УПК РФ.

Председательствующий:

Судьи: