Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 20 февраля 2001 г. N 6-0111/00 Согласно действовавшему на момент совершения преступлений уголовному законодательству отягчающего ответственность обстоятельства - неоднократности преступлений - закон не содержал

Кассационное определение ВК Верховного Суда РФ от 20 февраля 2001 г. N 6-0111/00

Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в заседании 20 февраля 2001 г. уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Т. на приговор военного суда Уральского военного округа от 1 июля 1999 г., согласно которому осуждены граждане:

Т., родившийся 12 августа 1974 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, судимый 16 сентября 1996 г. Свердловским областным судом по ст. 146, ч. 2, п.п. "а", "в", "е", УК РСФСР и по ст. 208, ч. 2 УК РСФСР на 8 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима с конфискацией имущества и штрафом в размере 73 руб. 10 коп., не отбывавший наказания, неработающий, проживающий в г. Нижнем Тагиле, улица Черных, дом 42, кв. 40,

по ст. 103 УК РСФСР; и по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 325, ч. 2, УК РФ на 8 лет; 6 лет; 4 года лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 4 руб. 20 коп., соответственно,

Н., родившийся 24 января 1976 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, несудимый, неработающий, проживающий в г. Нижнем Тагиле, ул. Ломоносова, дом 12, кв. 29,

по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 313, ч. 1; 325, ч. 2, УК РФ на 4 года 6 месяцев; 1 год 6 месяцев лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 4 руб. 20 коп., соответственно,

Ш., родившийся 12 февраля 1975 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, несудимый, работающий газоэлектросварщиком на заводе "Стальконструкция", проживающий в г. Нижнем Тагиле, ул. Черных, дом 29, кв. 35,

по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 325, ч. 2 УК РФ на 4 года 10 месяцев лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 4 руб. 60 коп., соответственно,

К., родившийся 8 января 1977 г. в г. Нижнем Тагиле, несудимый, студент Уральской государственной юридической академии, проживающий в г. Нижнем Тагиле, ул. Красноармейская, д. 84, кв. 67,

по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161 ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 158, ч. 2 п.п. "а", "б", "в", "г"; 325, ч. 2, УК РФ на 4; 3; 2 года лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 7 руб. 70 коп, соответственно,

К., родившийся 26 октября 1976 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, несудимый, неработающий, проживающий в г. Нижнем Тагиле, ул. Газетная, дом 28, кв. 52,

по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", 325, ч. 2, УК РФ на 4 года 8 месяцев лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 14 руб. 60 коп., соответственно,

С., родившийся 11 августа 1976 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, несудимый, неработающий, проживающий в г. Нижнем Тагиле, переулок Невьянский, дом 3, кв. 19,

по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 325, ч. 2, УК РФ на 4 года 7 месяцев, 3 года лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 7 руб. 70 коп., соответственно,

М., родившийся 27 июля 1976 г. в г. Житомире, Украина, несудимый, неработающий, проживающий в г. Нижнем Тагиле, ул. Аганичева, дом 10-А, кв. 34,

по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ на 4 года 10 месяцев и 3 года лишения свободы, соответственно,

А., родившийся 27 мая 1976 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, несудимый, неработающий, проживающий в г. Нижнем Тагиле, ул. Аганичева, дом 18, кв. 32,

по ст.ст. 116 УК РФ к исправительным работам сроком на 6 месяцев,

а также военнослужащий - войсковой части 78716 рядовой П., родившийся 17 июня 1975 г. в г. Нижнем Тагиле Свердловской области, несудимый, призванный на военную службу Ленинским РВК г. Нижнего Тагила

по ст.ст. 102, п.п. "е", "и"; 103; 17, ч. 6 и 103 УК РСФСР, а также ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 131, ч. 1; 132, ч. 2, п.п. "а", "б"; 338, ч. 1; 337, ч. 4; 325, ч. 2, УК РФ на 11; 9; 5, 6 лет; 4; 4 года; 5 лет; 3 года; 2 года 6 месяцев лишения свободы и к штрафу в размере одного минимального размера оплаты труда - 7 руб. 70 коп., соответственно,

По совокупности совершенных преступлений, в соответствии со ст. 40, ч. 1, УК РСФСР, окончательно наказание определено:

- П. путем частичного сложения наказаний - 15 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- Н. путем поглощения менее строгого наказания более строгим - 4 года 6 месяцев лишения свободы в исправительной колонии общего режима;

- Т. путем частичного сложения наказаний - 10 лет лишения свободы и, в соответствии с ч. 3 той же статьи, путем поглощения менее строгого наказания, назначенного по приговору Свердловского областного суда от 16 сентября 1996 г., более строгим - 10 лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима с конфискацией имущества и штрафом в размере 73 руб. 10 коп.

Осужденные Т., П., Н., Ш., К., С., К. освобождены от назначенного им наказания по ст. 325, ч. 2, УК РФ и А. - по ст. 116 УК РФ в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности, в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 УК РФ.

По этому же основанию, в соответствии с п. "а" ч. 1 ст. 78 и ст. 94 УК РФ, освобождены от назначенного наказания:

- С. по ст.ст. 161, ч. 2 п.п. "а", "б", "в", "г"; и 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ;

- К. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 158, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ;

- К. по ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ.

- М. по ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ.

Оправданы за недоказанностью участия в совершении преступлений:

- Т. - по ст.ст. 77; 15 и 102, п.п. "в", "г", "д", "и", "н", "з"; 80 ч. 1; 218 ч. 1; 144 ч.ч. 2 и 3, УК РСФСР;

- П. - по ст.ст. 77; 15 и 102, п.п. "а", "г", "д", "е", "л", "н"; 148, ч. 3, УК РСФСР;

- К., Н. - по ст.ст. 77; 15 и 102, п.п. "а", "г", "д", "е", "н", "з", УК РСФСР;

- К., С., Ш. - по ст.ст. 77; 15 и 102, п.п. "а", "г", "е", УК РСФСР;

- М. - по ст.ст. 77; 15 и 102, п.п. "а", "г", "д", "е", "з", "и", "н"; 102, п.п. "а", "б", "г", "д", "е", и "н"; 206, ч. 2; 195, ч. 3; 148, ч. 3, УК РСФСР;

П. также оправдан за отсутствием состава преступления по ч. 1 ст. 191-1, УК РСФСР.

Кроме перечисленных лиц, по делу осуждены граждане: Б. по ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ на 3 года и 6 месяцев лишения свободы; К. по ст. 132, ч. 2, п. "б", УК РФ на 4 года и 5 месяцев лишения свободы - оба в исправительной колонии общего режима.

Рядовой А. осужден по ст. 338, ч. 1, УК РФ на 4 года лишения свободы и, в соответствии с п. 1 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ "О распространении действия Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 12 марта 1997 г. N 1199-II ГД "Об объявлении амнистии в отношении лиц, совершивших общественно опасные деяния в связи с вооруженным конфликтом в Чеченской Республике, на лиц, уклонившихся от военной службы" освобожден от назначенного наказания.

Осужденные Н., Ш., Б. и К. освобождены из-под стражи в зале суда в связи с отбытием срока наказания.

Одновременно судом удовлетворены гражданские иски потерпевших К. - о возмещении расходов, связанных с погребением, и морального вреда; Ю., С., О., В., Т. - о возмещении морального вреда.

За потерпевшими О., Л., В., В., Т. и С. признано право на удовлетворение исков о возмещении ущерба, причиненного хищением, а последней и о возмещении расходов на погребение, с передачей вопроса об их размерах на рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

Приговор в отношении названных осужденных, кроме Тютрюмова, в кассационном порядке не обжалован и не опротестован.

Дело в отношении П., К., Н., К., С., М., Ш., А. рассматривается в порядке ст. 332 УПК РСФСР.

Заслушав доклад генерал-майора юстиции П., заключение старшего военного прокурора управления Главной военной прокуратуры полковника юстиции Б., предложившего исключить из приговора обстоятельства, отягчающие наказание, в отношении Т. и П. "неоднократность преступлений" и "наступление тяжких последствий, в результате совершенных ими преступлений", а в отношении К., С., Ш., К. "неоднократность преступлений", в отношении П. в части осуждения по ст.ст. 337, ч. 4 и 325, ч. 2, УК РФ, Т., Ш., Н. по ст. 325, ч. 2, УК РФ, в отношении А., К., С., К. и М. в полном объеме приговор отменить и уголовное дело прекратить за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности, а в остальной части приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы Т. - без удовлетворения, Военная коллегия установила:

Т. признан виновным в умышленном убийстве без отягчающих обстоятельств, в грабеже чужого имущества, совершенном группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, с применением насилия, не опасного для жизни или здоровья, с угрозой применения такого насилия, в пособничестве в аналогичном грабеже и в похищении паспортов и других важных личных документов у граждан.

П. признан виновным в умышленном убийстве без отягчающих обстоятельств, в пособничестве в аналогичном убийстве, в умышленном убийстве, сопряженном с изнасилованием и с целью скрыть другое преступление, в изнасиловании потерпевшей, в действиях сексуального характера с применением насилия, с угрозой его применения, совершенных группой лиц с К., будучи лицом, ранее совершившим изнасилование, в дезертирстве, самовольном оставлении части на срок свыше месяца.

Кроме того, П., а также Н., Ш., Б., К., С., К., М. признаны виновными в аналогичном грабеже, а К., С., М. и пособничестве в грабеже, Н., Ш., К., С., К. в похищении паспортов и других важных личных документов.

Одновременно признаны виновными:

Н. - в побеге из-под стражи;

А. - в совершении иных насильственных действий, причинивших физическую боль;

Колядин - в краже чужого имущества группой лиц по предварительному сговору, неоднократно, с незаконным проникновением в жилище, причинившей значительный ущерб.

А. - в дезертирстве.

Согласно приговору, эти преступления совершены Т. и другими осужденными при следующих обстоятельствах.

С апреля 1993 года по июнь 1994 года Т. по предварительному сговору группой лиц со своими знакомыми, одевая маски, незаконно проникали в квартиры жителей г. Нижнего Тагила Свердловской области и с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья граждан, угрозами применения такого насилия открыто похищали имущество, распоряжаясь им по своему усмотрению.

Около 22 часов 3 апреля 1993 г. Т., П. и Б., узнав от заранее посланных ими знакомых девушек, что в квартире N 80 на ул. Первомайской, дом 70 находятся лишь ее хозяева К. и Н., ворвались туда.

Избив и связав К. и Н., и, угрожая дальнейшим избиением, похитили из квартиры обувь, одежду, видеомагнитофон "DAEWOO", золотые украшения и деньги на общую сумму 950000 руб.

Около 23 часов 21 апреля того же года Т., П., Ш., С. и К., оставив на улице неустановленного гражданина для наблюдения за обстановкой и связи с помощью рации, проникли в дом О. на ул. Гаева, 62.

Избив О. и его жену, связали их и похитили автомобиль ВАЗ-2106 госномер Б23-32СВ, дубленку, кожаную куртку, причинив ущерб на 3057500 руб.

Кроме того, похитили 2 паспорта О., удостоверение водителя, техпаспорт на указанный автомобиль и другие важные личные документы О.

В 10 часу 7 мая 1993 г. Тютрюмов, П., Ш., С., оставив в коридоре этажа К., проникли в кв. N 88 на Октябрьском проспекте, 5, где связали Л., заклеили ей рот и глаза скотчем и похитили аудио, видеоаппаратуру, одежду, косметику на общую сумму 2401000 руб, а также паспорт Л. и военный билет Л.

17 июля того же года П. с целью временно уклониться от военной службы самовольно оставил часть, расположенную в г. Асбесте, и проводил время по своему усмотрению в г. Нижнем Тагиле.

1 февраля 1994 г. он самостоятельно возвратился в часть.

Примерно в 23 часа 1 октября 1993 г. Тютрюмов остался наблюдать за обстановкой, а П., С., К. проникли в кв. N 8 на ул. Липовый тракт, 7.

Связав потерпевшего Л., они похитили из квартиры телефонный аппарат, изделия из хрусталя, кожаный мужской плащ и другое имущество на общую сумму 358000 руб., а также паспорт потерпевшего.

11 октября 1993 г., около 10 часов, прибыв к дому N 81 на ул. Красноармейской, Т., П. и С. остались в автомобиле для наблюдения за окружающей обстановкой. К., К., Н. проникли в квартиру N 3, где связали В. и его сына и похитили импортные телевизор, видеомагнитофон, женскую шапку из меха норки, кожаный мужской плащ и другое имущество, на общую сумму 2425000 руб.

Кроме того, были похищены удостоверение водителя, военный билет и другие важные личные документы В. и его сына, а также документы гражданки Д.

В ночь на 26 апреля 1994 г. П. совместно с сослуживцем по предварительному сговору с последним избили металлическим прутом и поленом сторожа коммерческого киоска Т. в г. Алапаевске Свердловской области и похитили шоколад, жевательную резинку и другое имущество гражданина У., причинив ему ущерб на 48000 руб.

4 мая того же года П. с целью уклонения от военной службы самовольно оставил часть и уехал из г. Алапаевска в г. Нижний Тагил, где после нескольких преступлений был задержан 6 июля 1994 г.

В начале апреля 1994 г.  К. с неустановленным гражданином тайно проник в квартиру Д. на улице Красноармейской, дом 111-А, кв. 24, откуда похитили имущество на 5200000 руб., причинив потерпевшей значительный ущерб.

Около 5 часов 21 мая 1994 г. П. и К. уехали к водоему в микрорайоне "Пырловка" в г. Нижнем Тагиле для выяснения отношений.

В процессе драки П. нанес К. с целью убийства множество ударов монтировкой и гаечным ключом по голове, от чего потерпевший скончался. Сбросив труп К. в водоем, П. уехал с места происшествия.

Кроме того, в июне 1994 года Т. узнал от П. о якобы готовящемся его убийстве Н., и чтобы не допустить этого, договорился с П. убить Н.

Около полуночи 6 июня 1994 г. Т. рассказал об услышанном М. и А. и предложил последним совместно попугать Н.

Вывезя Н. в лесной массив, расположенный в 4 км. от спортивной базы "Спартак" на автотрассе "Серов-Екатеринбург", Т., П., М. и А. вывели Н. из машины, где А. нанес потерпевшему 2 удара ногой и рукой по телу.

После этого П. обвязал ноги Н. веревкой и помог Т. отвести потерпевшего дальше в лес, где вдвоем пытались выяснить намерения Н.

В процессе разбирательства Т. с целью убийства дважды выстрелил в Н., из гладкоствольного огнестрельного оружия, причинив два проникающих в плевральную полость и полость брюшины ранения, от которых Н. скончался на месте преступления.

Забросав труп ветками, Т. и П. возвратились к автомашине и вместе с находившимися возле нее А. и М. уехали с места преступления.

5 февраля 1992 г. А. не явился в часть после лечения в больнице г. Нижнего Тагила и с целью уклониться от военной службы скрывался до задержания 14 июля 1995 г.

17 июня 1994 г., около 7 часов, по инициативе П. и М., К. и Н. подъехали к дому N 44 на улице Ермака.

П. и М. остались в машине для наблюдения за обстановкой, а К. и Н. незаконно проникли в квартиру N 106, связав В., его жену и дочь, похитили импортные видеомагнитофон, телевизор, кожаные и меховые вещи, изделия из золота и драгоценных камней, причинив ущерб на 10526000 рублей.

Кроме того, были похищены паспорт, удостоверение водителя и другие важные личные документы граждан, хранившиеся у В.

Около 24 часов 23 июня 1994 г. П., Н. и М. проникли в квартиру N 17 на ул. Газетной, 36, где избили и связали хозяев И. и Т.

Похитив импортные видеоплеер, магнитофон, золотые украшения и другое имущество, общей стоимостью 6110000 руб., а также имущество Д. на 2640000 руб., они увезли похищенное на автомобиле Т., ожидавшего на улице.

26 июня, около 6 часов, познакомившись со С., П. употребил с нею спиртное, применил физическое насилие и совершил половой акт.

После изнасилования П. с целью скрыть преступление обмотал кофту С. вокруг шеи и удушил потерпевшую на территории детского комбината N 169 в г. Нижнем Тагиле.

2 июля 1994 г. П. и К., в 6 часу, с применением физической силы затащили гражданку Ю. в свой автомобиль, выехали в лесную зону в районе спортивной базы "Спартак".

Действуя согласованно, П. и К. поочередно, подавив сопротивление Ю. путем физического и психического воздействия, заставили ее взять в рот половой член.

Возвратившись в г. Нижний Тагил, они с применением угроз потребовали не рассказывать о случившемся, отпустили Ю.

В 17 часу 29 марта 1995 г. Н., будучи заключенным под стражу, сбежал от конвоиров при проведении следственного эксперимента на лестничной площадке первого этажа дома N 44 на ул. Ермака, однако был задержан вблизи выхода из подъезда.

В кассационных жалобах осужденный Т. просит приговор отменить и дело прекратить в связи с тем, что он не совершал никаких преступлений, а приговор основан на противоречивых показаниях соучастников преступлений, данных на предварительном следствии, часть из которых добыта с нарушением норм УПК РСФСР и ст. 51 Конституции РФ, незаконными методами ведения следствия, а также на некоторых надуманных доказательствах.

Кроме того, Т. указывает, что никто из потерпевших и свидетелей не опознал его, как участника преступлений, а допрошенные по делу свидетели не показали, что приобретали какие-нибудь вещи у него или у других осужденных.

По утверждению Т. он осужден за хищение документов у Н., несмотря на прекращение дела органами предварительного следствия.

Тютрюмов также считает, что суд необоснованно признал доказательством его участия в хищениях имущества граждан факт изъятия в квартире его родителей маски-подшлемника, связав это с опознанием ее потерпевшей В., хотя за грабеж ее имущества он не осужден.

Это же утверждение относится и к факту изъятия в квартирах разных лиц, в его гараже и квартире вещей, опознанных потерпевшими, в том числе Л., у которого он не мог совершить хищение, т.к. находился вне города, что суд не проверил.

Нельзя по его мнению считать доказательством его причастности к хищениям показания свидетеля Ш., поскольку она называет разное время передачи ей на хранение сумок с вещами.

Одновременно Т. указывает в жалобе, что суд, в нарушение закона, не удовлетворил его ходатайство о допросе в судебном заседании свидетелей Ч. и Г. и положил в основу приговора показания свидетеля В. на предварительном следствии.

Что касается убийства Н., то по заявлению Т., показания осужденного П. не могут служить доказательством его вины в этом преступлении.

Суд необоснованно говорит о последовательных показаниях, поскольку об убийстве им Н. П. дал показания лишь один раз, а впоследствии заявил, что это убийство совершил он.

К тому же суд, констатируя, что о подробностях убийства Н. мог знать только исполнитель, не раскрывает в приговоре эти подробности, в то время как выводы эксперта подтверждают непричастность Т. к убийству, а показаниями свидетеля Б. опровергается факт хранения в ее квартире оружия.

Кроме того, в жалобе утверждается, что судом не установлены мотив и убийства и каким оружием оно совершено.

Вопреки выводу суда об отсутствии жалоб на недозволенные методы ведения следствия, в протоколе судебного заседания отражены эти жалобы и перечислены лица, применявшие такие методы, а последствия их зафиксированы на фотографиях и видеозаписи следственных действий с участием осужденных П. и Н.

В жалобе также указывается, что суд игнорировал факт подделки протокола допроса свидетеля П. и его подписи следователем С., что установлено в ходе судебного разбирательства.

Далее в жалобе утверждается, что приговор подлежит отмене в связи с принятием дела к производству при неполном ознакомлении некоторых осужденных с его материалами и признанием судьей К. виновными всех обвиняемых до вынесения приговора, подтвержденным записью в постановлении о назначении судебного заседания о том, что перечисленные в нем лица совершили тяжкие преступления.

Проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы кассационных жалоб Т., Военная коллегия приходит к выводу, что окружной военный суд глубоко и всесторонне исследовал и проанализировал собранные по делу доказательства в их совокупности, правильно установил фактические обстоятельства содеянного Т. и дал им соответствующую требованиям закона юридическую оценку.

Из показаний потерпевших К., Н., О., Л., Л., В., И., Т. и Д. видно, что каждый из них последовательно подтвердил время и способ проникновения неизвестных лиц в их жилища, характер их действий по завладению имуществом, интенсивность насилия и угроз, причиненный вред здоровью, количество, наименование и стоимость похищенных вещей, размер причиненного имущественного ущерба и морального вреда.

Согласно протоколам осмотра места происшествия, в квартирах перечисленных потерпевших 3, 22 апреля, 7 мая, 2, 11 октября 1993 г. и 24 июня 1994 г., соответственно, выявлены общий беспорядок в комнатах, раскрытые двери шкафов, тумбочек, комодов, разбросанные вещи, что свидетельствует о незаконном проникновении в квартиры посторонних лиц с целью хищения.

Заключениями судебно-медицинских экспертов подтверждается, что потерпевшим К., Н., О. причинены ушибы, кровоподтеки, ссадины различных частей тела, т.е. легкие телесные повреждения, не повлекшие за собой кратковременного расстройства здоровья, а О. нанесены побои.

Из исследованных в судебном заседании показаний свидетеля В. видно, что в апреле 1993 года она вместе с Ч., будучи в гостях у К. и Н., убедилась в отсутствии посторонних лиц в их квартире, о чем предупредила Т., П. и Б.

Названные осужденные, оставив их на улице, проникли в квартиру, откуда вскоре возвратились, рассказав об избиении, связывании хозяев и хищении у них видеомагнитофона, изделий из золота и другого имущества, которое они вместе отвезли к знакомой осужденных Лене.

Свидетель Ш. показала, что в начале весны 1993 года Т., П., Б. и 2 девушки привезли к ней 3 сумки с имуществом, которое на следующий день забрали.

Исследованными в судебном заседании показаниями свидетеля Ч. подтверждается, что Т. и Б. весной 1993 года хранили у нее сумки с вещами.

Свидетель С. показала, что весной 1993 года знакомый Р. подарил ей черные женские туфли фирмы "Лемонти", а в 1994 году, взяв по просьбе Р. в его квартире видеомагнитофон "Daewwo", отнесла И. для передачи его в следственный изолятор для Р.

Согласно протоколам, выемки, осмотра и опознания, у С. изъяты черные женские туфли фирмы "Лемонти", которые потерпевшая Н. опознала, как свои, а у сотрудника СИЗО Е. изъят видеомагнитофон, полученный им от И., модель и номер которого совпадают с данными паспорта и гарантийного талона на видеомагнитофон, похищенный у К.

Осужденный П. в ходе предварительного следствия 29 июля 1994 года и 8 февраля 1995 года с участием защитника дал подробные показания о совместном с Т. и Б. открытом хищении имущества у К. и Н. в полном соответствии с изложенным в описательной части определения.

Похищенное имущество, кроме денег, передали гражданам Р. и С.

Аналогичные показания на предварительном следствии 19 января и 19 июня 1995 г. дал осужденный Б.

Факт хищения из квартиры К. и Н. в группе с Т. и П., обстоятельства его совершения Б. подтвердил в заявлении о явке с повинной и в ходе следственного эксперимента.

Учитывая, что изложенные доказательства согласуются между собой, дополняют и уточняют друг друга, следует признать, что суд первой инстанции глубоко и всесторонне проанализировал их и правильно положил в основу приговора.

Вывод суда о несостоятельности утверждения Т. о его непричастности к грабежу имущества К. и Н., а также о противоречии фактическим обстоятельствам дела показаний Б. и П. в судебном заседании об этом, соответствует требованиям закона. Довод Т. в жалобе, о том, что по показаниям Р. он не приобретал у него и других осужденных вещей нельзя признать обоснованным, поскольку этот довод опровергается изложенными доказательствами.

Вывод суда о причастности Т. к хищению из квартиры К. и Н. не противоречит его утверждению о том, что он не передавал никаких вещей свидетелям С., И., Е., т.к. обстоятельства владения и распоряжения некоторым имуществом, похищенным у потерпевших, подтверждены показаниями названных свидетелей, результатами обысков, изъятия и опознания имущества.

Кроме того, довод Т. о незаконном признании доказательством его вины в хищении имущества Н. факта изъятия у него документов на имя Н., также являются несостоятельным, поскольку в приговоре нет ссылки на такое доказательство.

Вопреки заявлению Т. в кассационной жалобе, не вызывают сомнений в объективности показания свидетеля В., которые в совокупности с другими исследованными доказательствами подтверждают правильность решения суда об отказе в удовлетворении ходатайства Т. о вызове в судебное заседание свидетеля Ч.

Виновность Т. в грабеже имущества потерпевших О., кроме упомянутых по этому эпизоду доказательств, подтверждается показаниями свидетелей О. - матери потерпевшего, Р., С., Г., данными протоколов обысков, изъятия маски-подшлемника и радиостанции "Пеленг-100", их осмотра и опознания.

Помимо этого об участии и роли Т. в названном преступлении свидетельствует большинство показаний в ходе следствия осужденных К., П., С., Ш., в том числе и в присутствии защитников.

Так, К. в ходе всех допросов, кроме допроса 16 декабря 1994 г., при проведении следственного эксперимента последовательно заявлял об участии Т. в открытом завладении вещевым имуществом и автомобилем потерпевших О. с использованием радиопередающих устройств для связи с соучастниками.

После хищения автомобилем управлял Т.

Аналогичные показания дали осужденные Ш., а 29 июля 1994 г. и частично 6 февраля 1995 г. П.

Анализ приведенных доказательств свидетельствует о том, что суд обоснованно признал соответствующими действительности показания названных осужденных на предварительном следствии об участии Т. в хищении, а показания, опровергающие это, в том числе в судебном заседании, несостоятельными, направленными на уклонение от ответственности за содеянное.

Утверждение Т. о том, что показания свидетелей Р., С. и Г. не подтверждают его виновность, т.к. никто из них не называл его, как продавца автомашины, также несостоятельно, поскольку эти показания в совокупности с изложенными прямыми доказательствами косвенно свидетельствуют об участии Т. в хищении автомобиля и в его реализации, о чем вывод суда является правильным.

Ссылка суда в приговоре на показания потерпевших К. и Н. при анализе доказательств хищения у О. сделана для обоснования переквалификации действий осужденных с разбоя на грабеж.

Факт участия Т. в грабеже имущества потерпевших Л. помимо их показаний и результатов осмотра места происшествия бесспорно подтверждается показаниями свидетеля Г., которая информировала Т. о материальном положении Л., облегчила ему и другим осужденным проникновение в квартиру и обеспечила временное хранение похищенного имущества у знакомой, за что ей передали похищенный косметический набор, который она подарила Е.

Как показала свидетель К., 7 мая 1993 г., около 12 часов, Т. привез ей на временное хранение магнитофон, дубленку, женский кожаный плащ, мужскую кожаную куртку и другие вещи, о хищении которых она не знала.

Свидетель Е. показала, что во второй половине 1993 года Г. подарила ей косметический набор, который у нее изъяли в ходе следствия.

Согласно протоколу опознания потерпевшая Л. опознала этот набор, как похищенный у нее.

Сопоставив изложенные доказательства с показаниями осужденных Ш., К., П. на предварительном следствии об участии Т. в этом эпизоде грабежа, следует признать их согласующимися между собой, дополняющими и уточняющими друг друга и правильно положенными судом в основу приговора в отношении Т.

В связи с противоречием показаний Т., а также других осужденных в судебном заседании фактическим обстоятельствам дела, утверждение Т. о его непричастности к преступлению суд правильно расценил, как стремление уйти от ответственности.

Не усматривается нарушения закона и в том, что суд признал уважительной причину неявки в судебное заседание свидетеля Г., т.к.  это решение принято после многочисленных безуспешных попыток установить ее местонахождение, что опровергает мнение Т. об обратном.

Положенные в обоснование приговора показания Г., вопреки утверждению Т., являются последовательными и непротиворечивыми.

Наряду с показаниями потерпевшего Л. и данными протокола осмотра места происшествия виновность Т. в хищении по этому эпизоду подтверждается другими доказательствами.

Согласно протоколам обысков, в квартире и гараже Т. обнаружены и изъяты кожаный плащ, хрустальная пепельница, опознанные потерпевшим, как похищенные 1 октября 1993 г. при проникновении в его квартиру нескольких лиц, связавших его.

Кроме того, у Т. изъяты паспорт и пропуск на имя Л.

Факт грабежа имущества Л. с участием Т. подтвердили в ходе предварительного следствия осужденные К. и П.

Согласованность совокупности приведенных доказательств не вызывает сомнений, поэтому показания Т., а также других осужденных, отрицавших в судебном заседании его участие в преступлении, обоснованно признаны судом не соответствующими фактическим обстоятельствам содеянного, а утверждение Т. о передаче изъятых вещей и документов знакомыми и об отсутствии его в городе в день грабежа, намерением избежать осуждения за него.

Участие Т. в открытом завладении имуществом потерпевших И., Т., Д., В. наряду с их показаниями и результатами осмотра мест происшествия подтверждается показаниями свидетелей П., Б., Ж., Н., Л., М., изложенными в приговоре.

Кроме того, суд обоснованно сослался, на данные протоколов обысков, выемки, осмотра и опознания похищенных у названных потерпевших вещей, как на доказательства вины Т. в их хищении.

Следует также признать соответствующим требованиям закона решение суда об объективности признательных показаний и о противоречии фактическим обстоятельствам дела показаний Т. и осужденных П., С., К., К., Н. и М., в которых они отрицают участие Т. в грабеже имущества перечисленных потерпевших.

Вопреки утверждению Т. в жалобе, из исследованных судом материалов дела видно, что именно свидетель Б. сообщила свидетелю Н. о хищении купальника Т. и показаний, отрицающих это, Б. не давала.

Одновременно следует признать несостоятельным довод Т. в жалобе о том, что изъятые в ходе обыска в его квартире маски - подшлемники не имеют никакого отношения к грабежам и не могут подтверждать его участие в них, поскольку они принадлежат его отцу, пользующемуся ими в процессе работы.

Этот вывод вытекает из того, что осужденный Б., потерпевшие Н., О. подтвердили при опознании, что именно в таких масках в разное время, в разных местах совершались грабежи, что является косвенным доказательством вины Т. в этих преступлениях.

Не исключает его участия в них и заявление в жалобе о том, что никто из потерпевших и свидетелей не опознал Т. при изъятии имущества, поскольку вина его бесспорно установлена совокупностью приведенных в определении доказательств.

Что касается убийства Н., то вина Т. в действиях, как они изложены в описательной части определения, полностью подтверждается проверенными и проанализированными судом доказательствами.

Так, осужденный П. в ходе предварительного следствия, как это усматривается из протоколов о явке с повинной и следственного эксперимента, рассказал и показал способ убийства Н. Т., воспроизвел подробно его действия на месте совершения преступления в полном соответствии с изложенным в описательной части определения. Признательные показания П. о выстреле Т. в спину Н. из огнестрельного оружия полностью согласуются с выводами экспертов криминалиста и медика о характере, способе причинения потерпевшему двух ранений, виде и калибре применяемого оружия, расположении Т. и Н., причине смерти последнего.

Осужденные А. и М. пояснили, что они были очевидцами выяснения отношений между Т. и Н., якобы подготавливавшим убийство Т., в процессе которого П. связал Н. веревкой, взятой из багажника автомобиля Т.

Они также видели, как Т. и П. отвели Н. вглубь леса, откуда слышался их разговор и звук двух выстрелов из ружья, с которым Т. увел Н. в лес и возвратился к машине. Н. к машине не возвратился.

После этого Т. предупредил, чтобы о случившемся никому не рассказывали. Более того, Т. потребовал, чтобы тот из них, кто будет задержан первым, должен взять вину на себя. Потерпевшая Н. показала, что со слов сына ей известно, что между ним и Т. возник какой-то конфликт, однако после 6 июня 1994 г. Т. и П. неоднократно по телефону выясняли у нее о месте нахождения сына чего раньше не было. Последний раз она видела сына, 6 июня 1994 г., около 22 часов, на площади города у "Рудоуправления", а 27 июня ей сообщили, что труп сына обнаружен в лесу в районе спортивной базы "Спартак".

Из протоколов осмотра места происшествия и опознания видно, что труп Н. обнаружен 27 июня 1994 г. в лесном массиве в 70 метрах от автотрассы "Серов-Екатеринбург" в районе спортивной базы "Спартак".

Труп, обвязанный веревкой вокруг ног и туловища, был завален ветками хвойных деревьев.

Свидетель Т. показал, что в багажнике его автомобиля находился веревочный трос, который по словам сына он повредил и выбросил. Осужденный Т. до 1 мая 1995 г. неоднократно, в том числе и в присутствии защитника, подробно рассказывал о мотиве, способе и других обстоятельствах убийства им Н., как это изложено в описательной части определения, отрицая лишь умысел на это преступление.

Анализ и оценка совокупности приведенных доказательств свидетельствуют о том, что Т. обоснованно признан виновным в умышленном убийстве Н. и суд правильно положил в основу приговора признательные показания его, пособника в убийстве и очевидцев преступления на предварительном следствии, поскольку другие показания не согласуются с фактическими обстоятельствами содеянного.

Утверждение Т. в жалобе о том, что суд не раскрыл подробности убийства, не установил его мотив и вид оружия полностью опровергается приговором, в котором нашли полное отражение обжалуемые осужденным обстоятельства.

Из протокола допроса Б. видно, что, вопреки доводу Т., последний хранил у нее какое-то оружие.

Принимая во внимание, что осужденный П. в ходе предварительного следствия дважды в разное время давал показания о способе и обстоятельствах убийства Т. Н., следует признать, что у суда имелись основания расценить эти показания, как последовательные, поэтому заявление Т. об обратном является несостоятельным.

Заявление Т. о неправосудности приговора в связи с производством предварительного следствия недозволенными методами, с применением физического и психологического воздействия всесторонне проверялось в судебном заседании и не нашло подтверждения.

Изложенные в приговоре доказательства, относящиеся к проверке данного утверждения, не вызывают сомнения в их достоверности и объективности.

Взаимосвязь между причиной причинения П. и Н. телесных повреждений, зафиксированных на видеопленке и фотографии, и названным утверждением Т. не установлена.

Судом обоснованно признано несущественным ограничением прав Т. и других осужденных неразъяснение им в ходе предварительного следствия сущности ст. 51 Конституции Российской Федерации, поскольку разъясняемая им ст. 46 УПК РСФСР не запрещает отказываться от дачи показаний, чем и воспользовались на предварительном следствии некоторые осужденные.

Довод жалобы Т. о выявлении в судебном заседании факта подделки следователем С. подписи свидетеля П. в протоколе допроса является необоснованным, т.к.  из допроса названного свидетеля и его жены в судебном заседании это не усматривается.

Исследованными кассационной инстанцией протоколами объявления всем осужденным об окончании предварительного следствия и графиками их ознакомления с материалами дела опровергается утверждение Т. в жалобе о том, что судьей принято к производству уголовное дело, по которому не все обвиняемые полностью ознакомлены с материалами дела.

Кроме того, не соответствует действительности ссылка Т. в жалобе на то, что в постановлении о назначении судебного заседания судья высказал свое мнение о виновности подсудимых, указав следующее: "Вышеперечисленные лица совершили тяжкие преступления"

Как видно из подлинника постановления о назначении судебного заседания, в нем указано: "Вышеперечисленные лица обвиняются в тяжких преступлениях_."

Рассмотрев приведенные доказательства, Военная коллегия не находит оснований для удовлетворения кассационных жалоб Т. и для отмены или изменения приговора по доводам, изложенным в них, как в части юридической квалификации его противоправных действий, так и в части вида и размера назначенного ему наказания по каждой статье в отдельности и по совокупности совершенных преступлений.

Вместе с тем, по мнению Военной коллегии, приговор военного суда Уральского военного округа от 1 июля 1999 г. подлежит изменению по следующим основаниям.

Как установлено судом, действия П., выразившиеся в умышленном убийстве С., квалифицированы по п.п. "е", "и" ст. 102 УК РСФСР, как убийство сопряженное с изнасилованием и совершенное с целью скрыть другое преступление лицом, ранее совершившим умышленное убийство, при этом было учтено убийство П. К.

Одновременно убийство К. получило самостоятельную квалификацию по ст. 103 УК РСФСР.

Это противоречит разъяснению, данному в п. 14 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1, о том, что два убийства, совершенные виновным в разное время, должны получить единую квалификацию по пункту ст. 102 УК РСФСР, предусматривающему повторность умышленных убийств.

Следовательно, ст. 103 УК РСФСР подлежит исключению из приговора в отношении П., как излишне вмененная.

Также излишне вмененным является квалифицирующий признак ст. 102 УК РСФСР "с целью скрыть другое преступление", поскольку по смыслу закона убийство, сопряженное с изнасилованием, полностью охватывает этот признак, а суд, обосновывая его, никакого другого преступления, кроме изнасилования С., не учитывал.

Кроме того, приговор об осуждении П. по ст. 337, ч. 4, УК РФ подлежит отмене, а дело в этой части прекращению в связи с истечением срока давности привлечения к уголовной ответственности.

Согласно приговору, П. незаконно находился вне части более 6 месяцев, самостоятельно возвратившись 1 февраля 1994 г.

Санкция ч. 4 ст. 337 УК РФ предусматривает лишение свободы сроком до 5 лет, что, в соответствии со ст. 15 УК РФ, классифицируется, как преступление средней тяжести.

По п. "б" ч. 1 ст. 78 того же кодекса продолжительность срока давности привлечения к уголовной ответственности по такой категории преступлений составляет 6 лет после их совершения.

На момент кассационного рассмотрения дела со дня окончания уклонения П. от военной службы истекло свыше 7 лет, поэтому он должен быть освобожден от уголовной ответственности в этой части.

Помимо изложенного следует признать ошибочной юридическую оценку, как оконченного преступления, правильно установленных судом действий Н., выразившихся в попытке скрыться от конвоя при проведении следственного эксперимента.

Согласно закону, побег из-под стражи считается оконченным с момента противоправного самовольного оставления заключенным под стражу лицом сопровождающего его конвоя, если при этом оно получило реальную возможность действовать по своему усмотрению.

Как видно из приговора, Н., пытаясь убежать с места проведения следственного действия в наручниках, с поля зрения преследовавших его конвоиров не скрывался и был задержан не более чем в 5 метрах от выхода из подъезда, не доведя свой умысел до конца по причинам, независящим от его воли.

При таких обстоятельствах его действия подлежат переквалификации с оконченного преступления на покушение, т.е. на ст.ст. 30, ч. 3 и 313, ч. 1, УК РФ.

С учетом переквалификации содеянного Н. необходимо снизить назначенное ему по ст. 313, ч. 1 УК РФ наказание до одного года лишения свободы, оставив без изменения окончательное наказание, назначенное по совокупности совершенных им преступлений.

Кроме того, Военная коллегия полагает необоснованно вмененными Т., П., К., С., Ш. и К. отягчающие наказание обстоятельства "неоднократность преступлений", а первым двум и "наступление тяжких последствий в результате преступлений".

Согласно ст. 39 УК РСФСР, действовавшей на момент совершения преступлений названными осужденными, отягчающего ответственность обстоятельства "неоднократность преступлений" закон не содержал, поэтому оно не должно вменяться в вину осужденным.

Что касается второго упомянутого обстоятельства, то судом в приговоре не конкретизировано, в чем выразились тяжкие последствия и в результате каких именно преступлений они наступили, что исключает ссылку на них при назначении наказания.

Военная коллегия также считает, что суд первой инстанции, правильно установив истечение сроков давности привлечения к уголовной ответственности осужденных:

- Т., П., Н., Ш. по ст. 325, ч. 2 УК РФ;

- А. по ст. 116 УК РФ;

- К., С. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 325, ч. 2, а К. и по ст. 158, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; УК РФ;

- М. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ;

- К. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г" и 325, ч. 2 УК РФ;

Неправильно истолковал ст. 78 УК РФ, освободив их от назначенного наказания.

Вместе с тем ст. 78 УК РФ предусматривает освобождение от уголовной ответственности с прекращением дела, поэтому приговор в этой части в отношении перечисленных лиц необходимо привести в соответствие с требованием названного закона.

С учетом вышеизложенного и руководствуясь ст.ст. 332 и 339, п. 4, УПК РСФСР, Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации определила:

приговор военного суда Уральского военного округа от 1 июля 1999 г. в отношении Т., П., К., Н., К., Ш., М., С., А., изменить:

- исключить из приговора в отношении П. ст. 103 УК РСФСР, как излишне вмененную;

- исключить из приговора в отношении П. квалифицирующий признак ст. 102 УК РСФСР "с целью скрыть другое преступление", как излишне вмененный;

- исключить из приговора в отношении Т., П., К., С., Ш., К. отягчающее наказание обстоятельство "неоднократность преступлений", а Т. и П. и "наступление тяжких последствий в результате преступлений";

- переквалифицировать действия Н. со ст. 313, ч. 1, УК РФ на ст. 30, ч. 3 и 313, ч. 1, УК РФ и по ст. 313, ч. 1 УК РФ лишить его свободы сроком на один год;

- отменить приговор в части осуждения Т., П., Н., Ш. по ст. 325, ч. 2, УК РФ, а П. и по ст. 337, ч. 4, УК РФ, А. по ст. 116 УК РФ, К., С. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2 п.п. "а", "б", "в", "г"; 325, ч. 2, а К. и по ст. 158, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ; М. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г" и 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г", УК РФ; К. по ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г" и 325, ч. 2, УК РФ, а дело прекратить в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности;

По совокупности совершенных преступлений, предусмотренных ст.ст. 102, п.п. "е", "и"; 17, ч. 6 и 103 УК РСФСР; 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 33, ч. 5 и 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 131, ч. 1; 132, ч. 2, п.п. "а", "б"; 338, ч. 1, УК РФ, окончательное наказание П. определить в соответствии со ст. 40, ч. 1, УК РСФСР путем частичного сложения назначенных наказаний - лишение свободы сроком на 15 (пятнадцать) лет в исправительной колонии общего режима;

По совокупности совершенных преступлений, предусмотренных ст.ст. 161, ч. 2, п.п. "а", "б", "в", "г"; 30, ч. 3 и 313, ч. 1, УК РФ, окончательное наказание Н. определить в соответствии с ч. 1 ст. 40 УК РСФСР путем поглощения менее строгого наказания более строгим - лишение свободы сроком на 4 (четыре) года и 6 месяцев в исправительной колонии общего режима.

В остальной части приговор в отношении Т., П., К., Н., К., С., М., Ш. и А. оставить без изменения, а кассационные жалобы Т. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: