Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 22 июня 2005 г. N 306п05 Действия осужденного переквалифицированы с п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ, поскольку у него не было умысла на убийство потерпевшего; о том, что он не желал и не предвидел наступление смерти потерпевшего, свидетельствуют обстоятельства совершения преступления

Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 22 июня 2005 г. N 306п05

Президиум Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрел уголовное дело по надзорной жалобе осужденного Э. на приговор Новосибирского областного суда от 19 января 2004 года и кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 17 июня 2004 года.

По приговору Новосибирского областного суда от 19 января 2004 года

Э., 14 марта 1981 года рождения, уроженец ст. Орджоникидзевская Сунженского района Республики Ингушетия, ранее судимый 4 декабря 2002 года по ст.ст. 158 ч. 2 "а, б, в, г", 326 ч. 1 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы условно с испытательным сроком 3 года,

осужден к лишению свободы: по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ на 12 лет; по п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 16 лет. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений назначено 17 лет лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ окончательно по совокупности приговоров ему назначено 19 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания исчислен с 28 августа 2003 года.

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 17 июня 2004 года приговор в отношении Э. изменен. Исключено указание о наличии в его действиях рецидива преступлений и о признании последнего обстоятельством, отягчающим наказание. Смягчено назначенное Э. наказание по ст. 162 ч. 4 п. "в" УК РФ до 11 лет лишения свободы, по ст. 105 ч. 2 п. "з" УК РФ до 14 лет лишения свободы. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений назначено 15 лет лишения свободы. На основании ст. 70 УК РФ окончательно по совокупности приговоров назначено 17 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

В надзорной жалобе осужденный Э. ставит вопрос об изменении состоявшихся по делу судебных постановлений вследствие неправильной юридической оценки его действий. Просит переквалифицировать его действия по эпизоду смерти потерпевшего с п. "з" ч. 2 ст. 105 на ч. 4 ст. 111 УК РФ и смягчить наказание, поскольку умысла на убийство потерпевшего он не имел. Нанося В. в темноте удары кулаком, он не только не желал смерти потерпевшего, но и не предвидел ее наступления.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Д., изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание приговора и кассационного определения, мотивы надзорной жалобы и вынесения постановления о возбуждении надзорного производства, мнение заместителя Генерального прокурора Российской Федерации К., полагавшего жалобу осужденного удовлетворить, Президиум Верховного Суда Российской Федерации установил:

Э. осужден за разбойное нападение на В. с незаконным проникновением в жилище, с применением предметов, используемых в качестве оружия, с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего и за убийство В., сопряженное с разбоем.

Преступления им совершены в д. Орловка Купинского района Новосибирской области при следующих обстоятельствах.

14 августа 2003 года, около 21 часа, Э. предварительно подготовившись, имея при себе рулон скотча, хозяйственные перчатки и сменную обувь - кроссовки, вооружившись гвоздем, имея умысел на хищение денежных средств у потерпевшего В., которое собирался совершить путем нападения с применением насилия, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, приехал в лесной колок, расположенный вблизи д. Орловка, и стал дожидаться темноты.

Около 1 часа ночи 15 августа 2003 года Э. пришел к дому, в котором проживал В. С помощью принесенного с собой гвоздя он вынул стекло в оконном проеме на веранде и через образовавшийся проем незаконно проник в жилище потерпевшего.

Находясь в доме, Э. прошел в спальню. Подойдя к кровати, на которой находился В., он нанес потерпевшему не менее шести ударов кулаком в область лица и других частей тела, причинив потерпевшему телесные повреждения, от которых престарелый потерпевший В. потерял сознание.

Используя принесенный с собой скотч, Э. связал руки и ноги потерпевшего и стал искать деньги. Не найдя самостоятельно денег, Э. привел потерпевшего в сознание и стал требовать, чтобы тот указал их местонахождение. При этом Э., подкрепляя реальность угрозы применения к потерпевшему насилия, опасного для жизни и здоровья, и желая увеличить силу воздействия этой угрозы, нанес потерпевшему две поверхностные резаные раны в области правого коленного сустава, не расценивающиеся как вред здоровью, но причинившие потерпевшему физическую боль. После этого потерпевший указал место, где находились деньги. Э. похитил 12300 рублей и валюту в сумме 400 евро, стоимостью по курсу Центрального банка России на 15 августа 2003 года 34,3321 рубля за 1 евро, на сумму 13.732 рубля 84 копейки.

В ходе разбойного нападения, завладев деньгами, Э. решил причинить потерпевшему В. тяжкий вред здоровью. Предвидя, что в результате этого может наступить смерть потерпевшего, он отнесся к этому безразлично. С этой целью Э. нанес удар кулаком в область передней поверхности шеи потерпевшего В., причинив последнему телесное повреждение в виде тупой травмы шеи с переломами хряща и гортани, обильного кровоизлияния в мягкие ткани передней поверхности шеи, расценивающиеся как вред здоровью по признаку опасности для жизни. Смерть потерпевшего наступила на месте происшествия от механической асфиксии, развившейся в результате отека голосовой щели, вследствие тупой травмы шеи с переломом подъязычной кости и щитовидного хряща.

В надзорной жалобе осужденный Э. поставил вопрос о переквалификации его действий с п. "з" ч. 2 ст. 105 на ч. 4 ст. 111 УК РФ, поскольку умысла на убийство потерпевшего у него не было. Он не желал и не предвидел возможности наступления смерти потерпевшего при нанесении тому удара кулаком в область шеи. Осужденный просит также о смягчении ему наказания.

Рассмотрев уголовное дело по надзорной жалобе осужденного, Президиум Верховного Суда Российской Федерации находит ее обоснованной и подлежащей удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из приговора, делая вывод об умышленном причинении смерти В., суд исходил из того, что удар в шею потерпевшему осужденный нанес кулаком. Из акта судебно-медицинской экспертизы видно, что смерть потерпевшего наступила от тупой травмы шеи, сопровождавшейся разгибательными переломами щитовидного хряща и гортани, что свидетельствует о нанесении удара в жизненно важный орган с большой силой. Следовательно, Э., по мнению суда, не мог не осознавать, что в результате такого удара может наступить смерть потерпевшего. При этом суд учитывал и фактические обстоятельства дела, свидетельствующие о том, что Э. ранее знал потерпевшего, который был невысокого роста, худощавый, значительно его слабее. В результате примененного насилия смерть потерпевшего наступила на месте происшествия в короткий промежуток времени, не более 30 минут, с момента причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

По убеждению суда, Э. действовал с прямым умыслом на причинение потерпевшему тяжкого вреда здоровью, так как, нанося потерпевшему удар в шею с достаточной силой, осознавал общественную опасность своих действий, предвидел возможность причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего и желал этого. Он же действовал с косвенным умыслом на причинение смерти потерпевшему, поскольку осознавал общественную опасность своих действий, причиняя тяжкий вред здоровью потерпевшего, предвидел возможность наступления смерти потерпевшего, не желал, но относился к наступлению смерти безразлично.

По смыслу уголовного закона при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности.

При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного, учитывать способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

Наличие возможности предвидения наступления смерти устанавливается применительно к конкретному лицу с учетом его индивидуальных психологических особенностей, жизненного и профессионального опыта, уровня образования, состояния здоровья и т.п., конкретной объективной ситуации, в которой оказалось данное лицо.

Осужденный Э. в ходе предварительного следствия и в судебных инстанциях последовательно утверждал, что, нанося в темноте удар кулаком потерпевшему, он не предвидел возможности наступления от этих действий Никакого орудия для совершения убийства Э. не брал. Чтобы не быть опознанным, свет в квартире не включал. Удар, нанесенный потерпевшему в темноте, не мог гарантировать наступления смерти.

Эти показания осужденного ничем не опровергнуты. О наличии у Э. более опасного намерения и предвидения наступления смерти потерпевшего ничего не говорит.

Более того, из материалов дела следует, что осужденный никаких предметов для лишения жизни потерпевшего не применял, нанес лишь один удар кулаком в область шеи, специальным приемам единоборства не обучался, специальными навыками не владел. Характер действий Э., его последующее поведение также свидетельствуют об отсутствии у него прямого или косвенного умысла на лишение потерпевшего жизни.

Следовательно, вывод суда о предвидении Э. наступления от его действий смерти потерпевшего голословен и опровергается материалами уголовного дела. Отношение к смерти потерпевшего у него выразилось в форме неосторожности.

При таком положении его действия подлежали квалификации по ч. 4 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.

Квалифицируя действия осужденного по эпизоду разбоя по п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 8 декабря 2003 года), суд не учел того обстоятельства, что преступление совершено 15 августа 2003 года, то есть до принятия нового закона, который не улучшал положение осужденного и следовательно, в силу ст. 10 УК РФ не имел обратной силы. Поэтому действия Э. подлежали квалификации по п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 13 июня 1996 года).

При назначении наказания осужденному Президиум исходит из требований уголовного закона с учетом обстоятельства, смягчающего наказание (явки с повинной), при отсутствии обстоятельств, отягчающих наказание, назначает осужденному наказание с применением положений ст. 62 УК РФ.

На основании изложенного и руководствуясь п. 6 ч. 1 ст. 408 УПК РФ, Президиум Верховного Суда Российской Федерации постановил:

1. Надзорную жалобу осужденного Э. удовлетворить.

2. Приговор Новосибирского областного суда от 19 января 2004 года и кассационное определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 17 июня 2004 года в отношении Э. изменить.

Переквалифицировать его действия с п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 4 ст. 111 УК РФ, по которой назначить наказание - 11 лет лишения свободы.

Переквалифицировать его действия с п. "в" ч. 4 ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 8 декабря 2003 года) на п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции Закона от 13 июня 1996 года), по которой назначить наказание - 11 лет лишения свободы.

На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений, предусмотренных п. "в" ч. 3 ст. 162 УК РФ (в редакции от 13 июня 1996 года) и ч. 4 ст. 111 УК РФ, назначить Э. 12 лет лишения свободы.

На основании ст. 70 УК РФ окончательно по совокупности приговоров назначить ему наказание в виде 14 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.