Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17 августа 2005 г. N 58-005-30 О наличии умысла у осужденной на фальсификацию доказательств по уголовному делу свидетельствует наличие у нее соответствующих юридических познаний, опыта в производстве следственных действий, осведомленности об истинных обстоятельствах преступления и оформление протоколов с искажением этих данных

Кассационное определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 17 августа 2005 г. N 58-005-30

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации

рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осужденной К. и адвоката З. на приговор Хабаровского краевого суда от 7 апреля 2005 года, по которому

К., родившаяся 24 июня 1968 г. в городе Хабаровске, ранее не судимая -

Осуждена по ст. 303 ч. 2 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 1 (один) год 6 (шесть) месяцев, с лишением права занимать должности на государственной службе, связанные с рассмотрением заявлений и сообщений о преступлении, возбуждением, расследованием и разрешением уголовных дел сроком на 1 (один) год.

На основании ст. 73 УК РФ наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 1 год.

Наказание в виде лишения права занимать должности связанные с рассмотрение заявлений и сообщений о преступлениях, возбуждением и расследованием и разрешением уголовных дел сроком на 1 год постановлено исполнять самостоятельно.

Заслушав доклад судьи Е., возражения прокурора Т. на доводы кассационных жалоб, судебная коллегия установила:

По приговору суда К. признана виновной в том, что работая дознавателем отдела дознания Кировского районного отдела внутренних дел (РОВД) г. Хабаровска и наделенная полномочиями по самостоятельному производству следственных действий, умышленно из ложно понятых интересов службы в целях повышения показателей работы своего подразделения, сфальсифицировала доказательства по находящемуся у нее в производстве уголовному делу N 363204.

Преступление К. совершено в городе Хабаровске, при обстоятельствах, изложенных в приговоре, в период времени с 26 мая 2003 по 30 мая 2003 г. в своем служебном кабинете, расположенном в здании Кировского РОВД, по адресу: г. Хабаровск ул. Фрунзе 99.

В судебном заседании К. виновной себя в фальсификации доказательств не признала.

В кассационных жалобах:

Адвокат З. в основной и дополнительной жалобах просит об отмене приговора и прекращении дела за отсутствием состава преступления. Она считает, что прямого умысла направленного на фальсификацию доказательств по делу А. у К. не установлено. Не добыто доказательств того, что К. сфальсифицировала показания потерпевшей А. и С.

Сущность составленных ею процессуальных документов не содержит никаких вымышленных данных, которые могли быть положены в основу обвинения А. по ст. 200 УК РФ.

Адвокат оспаривает наличие умысла у К. на фальсификацию доказательств. Считает, что суд необоснованно поверил показаниям свидетеля С. о том, что К. ее не допрашивала, а в то же время суд не дал никакой оценки ее показаниям на допросе в прокуратуре, от 29 декабря 2003 года где она признавала факт допроса ее К.

Осужденная К. в основной и дополнительной жалобах выражает несогласие с приговором. Считает, что доказательств ее вины не имеется. Подвергает сомнению показания свидетеля С., оспаривает факт фальсификации доказательств, ссылается на нарушения уголовно-процессуального закона, допущенные при возбуждении уголовного дела, на то что деяние, предусмотренное ст. 200 УК РФ декриминализировано, в связи с чем считает, что не может нести ответственность за фальсификацию доказательств по данному делу.

В дополнениях ссылается и на то, что по делу не проведена судебно-психиатрическая экспертиза в отношении нее, хотя во время судебного разбирательства она лечилась у невропатолога.

В обоснование доводов в кассационных жалобах приведен подробный анализ доказательств, собранных по делу и изложение фактических обстоятельств дела.

Проверив материалы дела, обсудив приведенные в жалобах доводы, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора.

Вывод суда о доказанности вины К. соответствует материалам дела и основан на доказательствах, приведенных в приговоре.

Доводы, изложенные в жалобах о необоснованности приговора не могут быть признаны состоятельными, поскольку опровергаются фактическими обстоятельствами и приведенными в приговоре доказательствами:

- показаниями свидетеля А. об обстоятельствах продажи сыра "Дружба" с просроченным сроком реализации. Женщина-покупатель это заметила и сказала ей. Тогда она вернула 68 рублей - стоимость сыра. Когда А. разговаривала с женщиной-покупателем, то к ним подошла вторая женщина, находившаяся в магазине, как оказалось работник милиции. Она пригласила понятых и оформила изъятие этого сыра. Позже А. вызвала к себе дознаватель Кировского РОВД К. Когда К. ее допрашивала, то в кабинет вошла женщина - сотрудник милиции, в которой А. узнала ту женщину, которая купила у нее сыр. Сказала об этом К., но та ответила: "не волнуйтесь, все будет хорошо";

- показаниями А. на очной ставке с Х., которую ранее она опознала, как женщину, купившую у нее сыр и находившуюся у К. в кабинете во время ее допроса, а также ее показаниями об этом на очной ставке с К.;

- показаниями свидетеля А., о том, что она лично просроченный сыр в магазине, расположенном на ул. Серышева в г. Хабаровске никогда не покупала и по этому поводу с заявлением в милицию не обращалась. К. по этим обстоятельствам ее не допрашивала. Ранее она обращалась в Кировский РОВД г. Хабаровска с заявлением о краже кожаной куртки и ее данные могли оказаться в распоряжении сотрудников этого отдела милиции, что она подтвердила на очной ставке с К., заявив, что никогда К. не видела и, она ее никогда не допрашивала;

- показаниями свидетеля С. о том, что 23 мая 2003 года ближе к обеду в магазине "Волна" встретила Х., которая в руках держала две упаковки сыра. Других женщин, купивших сыр в магазине не было. А. она не знает. Х., на тот момент, исполняла обязанности ее непосредственного начальника и приказала ей документально оформить факт продажи просроченного сыра. С. взяла объяснение у продавца, составила протокол изъятия сыра. Собранные материалы отдала в дежурную часть отдела. Что было с ними дальше, она не знает. В протоколе допрос свидетеля С., составленном К., стоят не принадлежащие ей подписи;

- заключением почерковедческой экспертизы о том, что подписи в протоколе допроса потерпевшей А. от ее имени выполнены не А., а другим лицом - вероятно С. - заключением почерковедческой экспертизы о том, что подписи от имени С. в протоколе допроса С. выполнены не самой С., а другим лицом - вероятно К.

Суд, оценив все доказательства в их совокупности обоснованно отверг, как неправдивые показания свидетеля Х. о том, что она не помнит того, чтобы А. указывала на нее в кабинете К., а также о том, что ей ничего не было известно о возбуждении уголовного дела по факту приобретения сыра ею самой, а не А. С мотивированными суждениями суда в части оценки показаний свидетеля нет оснований не согласиться.

Доводы К. о том, что она при допросе потерпевшей-женщины, купившей недоброкачественный сыр, которую ей привела С., была уверена, что допрашивает именно А., а ее личность не устанавливала, поскольку доверилась С., опровергаются показаниями свидетеля А. о том, что когда во время ее допроса в кабинет вошла сотрудник милиции Х., она сразу сообщила К. о том, что она продала некачественный сыр именно этому сотруднику милиции. Несмотря на то, что К. было известно о том, что потерпевшей по данному факту является не А., а сотрудник милиции Х., на которую прямо указала А. умышленно не предприняла мер к процессуальной проверке полученной информации и ее отражению в деле. Она лично составила протокол допроса от имени А. и постановление о признании ее потерпевшей. Заведомо зная, что они являются подложными, приобщила их к делу в качестве доказательства.

Доводы о том, что сведения, указанные в протоколах допросов С. и А. соответствовали фактическим обстоятельствам, не является основанием для признания неправильным вывода суда о виновности К., поскольку фальсификация доказательств, допущенная К. выразилась в том, что действительная потерпевшая по делу Х. была подменена подставным лицом А., от имени которой составлены процессуальные документы, положенные в основу обвинения продавца А. Порядок составления протокола допроса регламентирован ст.ст. 166 и 190 УПК РФ. В данном случае весь протокол является фальсифицированным источником доказательств.

Поскольку в соответствии со ст. 42 УПК РФ потерпевшим по делу признается физическое лицо, которому преступлением причинен вред, а А., которая была признана потерпевшей, вред причинен не был, суд обоснованно усмотрел фальсификацию доказательств в вынесении постановления о признании потерпевшей.

Доводы о том, что при возбуждении уголовного дела допущены нарушения норм УПК РФ, несостоятельны.

В соответствии со ст.ст. 140, 145 УПК РФ при наличии поводов и оснований, указывающих на признаки преступления, следователь вправе возбудить уголовное дело.

В деле имеется письмо заместителя прокурора края с требованием о проведении проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ, т.к. при проверке в прокуратуре края обоснованности прекращения уголовных дел по обману покупателей выявлены признаки фальсификации доказательств.

По результатам проверки, подтвердившей указанные факты и было возбуждено уголовное дело. В качестве повода к его возбуждению следователь указал письмо заместителя прокурора края, что не противоречит требованиям закона, поскольку согласно п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ в качестве одного из поводов к возбуждению уголовного дела допускаются "сообщения о совершенном преступлении, полученные из иных источников".

Уголовное дело было возбуждено по трем фактам, т.к. в качестве потерпевшей об обмане покупателей выступало одно лицо - А., что указывало на возможность фальсификации доказательств одним лицом.

На момент возбуждения уголовного дела такое решение было обоснованно. Нарушений прав осужденной в связи с этим судебная коллегия не усматривает. Сама К. в жалобе также не указала, в чем именно выразилось нарушение этих прав и каким образом.

По ходатайству осужденной законность возбуждения, соединения и выделения уголовных дел проверена и нарушений закона не выявлено. При этом судом правильно отмечено, что выделение уголовного дела также как и его передача из одного органа расследования в другой произведено прокурором в соответствии с его полномочиями, предусмотренными ст. 37 УПК РФ.

Последующее прекращение уголовного дела, ранее расследованного К., само по себе не указывает на незаконность его возбуждения и не влияет на оценку действий осужденной, допустившей фальсификацию доказательств, поэтому доводы и в этой части не могут быть признаны обоснованными.

Не основано на законе утверждение К. о том, что в связи с декриминализацией деяния, предусмотренного ст. 200 УК РФ, не может ставить вопрос о фальсификации материалов уголовного дела, возбужденного по его признакам.

Поскольку законом декриминализированы деяния, образующие состав обмана покупателей, а не действия, составляющие фальсификацию доказательств, уголовная ответственность К. не исключена. О наличии умысла у К. на фальсификацию доказательств по уголовному делу, как обоснованно указал суд в приговоре, свидетельствует наличие у нее соответствующих юридических познаний, опыта в производстве следственных действий, осведомленности об истинных обстоятельствах преступления и оформление протоколов с искажением этих данных, в обход установленного уголовно-процессуальным законом порядка допроса свидетеля и потерпевшего.

Указание суда в приговоре о том, что в отношении инкриминируемого деяния он признает К. вменяемой, несмотря на то, что по делу не была проведена судебно-психиатрическая экспертиза, о чем К. указывает в дополнительной кассационной жалобе, не ставить под сомнение вывод суда о ее вменяемости, поскольку случаи обязательного назначения и производства судебной экспертизы предусмотрены ст. 196 УПК РФ.

По данному делу обстоятельств для обязательного назначения судебно-психиатрической экспертизы не выявлено. Суд свои выводы в приговоре в части признания факта вменяемости К. надлежаще мотивировал.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не усматривается.

Наказание назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, данных о личности, соразмерно содеянному.

В силу изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия определила:

приговор Хабаровского краевого суда от 7 апреля 2005 года отношении К. оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.