Апелляционное определение СК по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда от 05 марта 2015 г. по делу N 22-1276/2015 (ст. 114 УК РФ. Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны... . Ключевые темы: представитель потерпевшего - потерпевший - материальный ущерб - государственный обвинитель - гражданский иск)

Апелляционное определение СК по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда от 05 марта 2015 г. по делу N 22-1276/2015

Судебная коллегия по уголовным делам Санкт-Петербургского городского суда в составе:

председательствующего судьи Эдвардс А.В.,

судей - Саяпина В.Г. и Дорожинского Е.А.,

при секретаре Мухиной Е.В.,

с участием

прокурора Воробьева В.А.,

осужденного Косарева И.Н.,

адвоката Иванова С.А., действующего в защиту интересов Косарева И.Н.,

потерпевшей Л,

потерпевшей Б,

представителя потерпевших - адвоката Сунгуровой А.С.,

представителя потерпевшей Б - адвоката Пудовкина Е.А.,

рассмотрела в судебном заседании апелляционную жалобу представителя потерпевших К, Л, Б - адвоката Сунгуровой А.С. на приговор Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 08 декабря 2014 года, которым

КОСАРЕВ И. Н., "дата" года рождения, уроженец "адрес" ранее не судимый,

осужден по ч.1 ст. 114 УК РФ к наказанию в виде исправительных работ сроком на одиннадцать месяцев, с ежемесячным удержанием из заработной платы 10 % в доход государства.

В соответствии с ч.3 ст. 72 УК РФ в срок отбывания наказания зачтено время содержания Косарева И.Н. под стражей по данному уголовному делу с "дата" по "дата" включительно.

От отбывания назначенного наказания Косарев И.Н. освобожден, в связи с фактическим отбытием наказания.

По делу разрешены гражданские иски потерпевших.

Гражданский иск потерпевшего К в части компенсации материального ущерба, в связи с расходами, затраченными на погребение и оказание ритуальных услуг, удовлетворен полностью, с Косарева И.Н. в пользу К в счет причиненного материального ущерба взыскана денежная сумма в размере 78 810 (семьдесят восемь тысяч восемьсот десять) рублей.

Гражданский иск потерпевшего К в части компенсации материального ущерба, в связи с расходами, затраченными на оплату услуг представителя, удовлетворен полностью, с Косарева И.Н. в пользу К в счет причиненного материального ущерба взыскана денежная сумма в размере 30 000 (тридцати тысяч) рублей.

Гражданский иск потерпевшего К в части компенсации морального вреда удовлетворен частично, с Косарева И.Н. в пользу К в счет причиненного морального вреда взыскана денежная сумма в размере 50 000 (пятидесяти тысяч) рублей.

Гражданский иск потерпевшей Л о компенсации морального вреда удовлетворен частично, с Косарева И.Н. в пользу Л в счет причиненного морального вреда взыскана денежная сумма в размере 100 000 (ста тысяч) рублей.

Гражданский иск потерпевшей Б о компенсации морального вреда удовлетворен частично, с Косарева И.Н. в пользу Б в счет причиненного морального вреда взыскана денежная сумма в размере 50 000 (пятидесяти тысяч) рублей.

Заслушав доклад судьи Саяпина В.Г., выступления потерпевших Л, Б, представителей потерпевших адвоката Сунгуровой А.С. и адвоката Пудовкина Е.А., поддержавших доводы апелляционной жалобы, выступления осужденного Косарева И.Н. и адвоката Иванова С.А. в его защиту, которые просили приговор суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - оставить без удовлетворения, мнение прокурора Воробьева В.А., полагавшего необходимым приговор суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней представитель потерпевших К, Л, Б - адвокат Сунгурова А.С. полагает приговор суда незаконным и необоснованным, просит приговор отменить, вынести по делу обвинительный приговор, признав Косарева И.Н. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.1 ст. 105 УК РФ, с назначением более строго наказания, гражданские иски потерпевших удовлетворить в полном объеме. В обоснование доводов жалобы представитель потерпевших полагает выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствующими фактическим обстоятельствам дела, считает, что судом нарушены требования статей 17 и 88 УПК РФ, поскольку положенные в основу приговора показания осужденного Косарева, данные последним в ходе судебного заседания, согласно которым в ходе драки с И он увидел у последнего в руке нож, который выбил, при этом крикнув Ц "У него нож", являются противоречивыми, полностью опровергаются показаниями осужденного, данными в ходе предварительного следствия, согласно которым он, не отрицая, что мог нанести удар ножом И, не пояснял, откуда взялся нож. Считает, что данные показания осужденного также опровергаются показаниями свидетелей Ц, А Х, В, иными доказательствами.

Ссылается на необоснованность выводов суда о том, что показания осужденного подтверждаются заключением судебно-медицинской экспертизы о количестве, локализации, характере и механизме причинения телесных повреждений И

Анализируя показания указанных свидетелей, оспаривает выводы суда о том, что поводом для конфликта явилось противоправное поведение потерпевшего, поскольку осужденный Косарев с Ц двигались на автомобиле без номеров по пешеходному тротуару, находясь в состоянии алкогольного опьянения, практически совершили наезд на потерпевшего Н, после чего осужденный вел себя агрессивно, оскорблял потерпевшего, спровоцировал последнего на драку, в ходе которой наносил Н удары. При этом осужденный и потерпевший первоначально боролись в положении стоя, на землю повалились в ходе обоюдной драки.

Полагает, что предшествовавший указанным действиям осужденного конфликт между ним и Н был исчерпан, последний мер для его возобновления не предпринимал.

Считает, что суд не дал надлежащую оценку последовательным и непротиворечивым показаниям свидетеля А о том, что фраза "У него нож" происходила от Н. Показания свидетеля Ц полагает непоследовательными, обусловленными страхом понести ответственность в качестве соучастника преступления. Обращает внимание на наличие, помимо трех колото-режущих ран, также семи ссадин и кровоподтека на теле потерпевшего при отсутствии каких-либо видимых телесных повреждений у Косарева при доставлении в " ... " что, по мнению автора жалобы, свидетельствует о том, что осужденный нападал на Н.

Оспаривает вывод суда о наличии ножа у Н, который до конфликта находился в клубе, вход в который оборудован металлоискателями, перед конфликтом намеревался вооружиться палкой. Полагает, что придя к выводу об отсутствии у осужденного умысла на убийство потерпевшего, суд не учел, что после причинения ножевых ранений в область расположения жизненно-важных органов, потерпевший перестал подавать признаки жизни, в связи с чем, дополнительных действий со стороны Косарева, направленных на лишение жизни Н, не требовалось.

Считает, что судом нарушено право потерпевших на представление доказательств, имеющих значение для дела, необоснованно отказано в возобновлении судебного следствия и допросе явившихся в судебное заседание свидетелей, что противоречит требованиям ч.4 ст. 271 УПК РФ, при этом суд, не принимая решение о возобновлении судебного следствия, приобщил к материалам дела фотографии, представленные стороной защиты, дав оценку указанным доказательствам до удаления в совещательную комнату, что противоречит требованиям статей 291,292,294 УПК РФ.

Оспаривает квалификацию действий осужденного по ч.1 ст. 114 УК РФ и указывает на противоречивость приговора в данной части, поскольку при этом суд пришел к выводу о том, что Косарев не находился в состоянии необходимой обороны. Кроме того, согласно приговору и позиции государственного обвинителя, с которой суд согласился, Косарев, нанося удары ножом потерпевшему, осознавал, что может причинить тяжкий вред здоровью потерпевшего или смерть, то есть действовал умышленно. Однако в приговоре суд указал, что Косарев не имел умысла на убийство потерпевшего, а смерть причинил по неосторожности, вместе с тем не установил признаков неосторожной вины в виде преступной небрежности или легкомыслия.

Считает, что действия Косарева в ходе обоюдной драки свидетельствуют о том, что последним двигали не оборонительные мотивы, а желание спровоцировать потерпевшего на действия, которые дали бы повод для применения ножа и впоследствии могли служить оправданием причиненного вреда. При этом в ходе обоюдной драки, где каждый участник действует, как нападающая сторона, необходимая оборона невозможна. По мнению автора жалобы, поскольку в ходе драки Косарев умышленно причинил Н три ножевых ранения, два из которых приходятся в область расположения жизненно важных органов, в результате чего наступила смерть потерпевшего, действия Косарева следует квалифицировать по ч.1 ст. 105 УК РФ.

Полагает, что суд, соглашаясь с позицией государственного обвинителя по изменению квалификации обвинения в сторону смягчения и обосновывая свое согласие предопределяющим характером для суда такого изменения, неверно истолковал положения ст. 246 УПК РФ с учетом требований ст. 8 УПК РФ и правовой позиции Конституционного суда Российской Федерации, выраженной в постановлении от 02 июля 2013 года N 16-П., поскольку в данном случае имелись основания для возврата дела прокурору, в связи с установлением фактических обстоятельств, влекущих квалификацию деяния, как более тяжкого преступления, о чем потерпевшие заявляли в ходе судебного разбирательства.

Полагает назначенное осужденному наказание в силу чрезмерной мягкости не соответствующим степени тяжести совершенного преступления, а также данным о личности осужденного, ранее привлекавшегося к уголовной ответственности за преступление против здоровья человека, не предпринявшего мер к оказанию помощи потерпевшему, не пытавшегося принести свои извинения родственникам потерпевшего и возместить причиненный вред.

Считает, что судом была необоснованно занижена сумма, подлежащая компенсации в счет возмещения морального вреда, а установленная судом сумма, подлежащая взысканию, не соответствует характеру причиненных потерпевшим физических и нравственных страданий в связи с утратой близкого человека, а также степени вины причинителя вреда и требованиям разумной справедливости. Кроме того, при снижении размера компенсации морального вреда, судом не приведены доводы для такого уменьшения, а также не мотивированы различия в суммах компенсации морального вреда потерпевшим.

Оспаривает правильность рассмотрения председательствующим поданных на протокол судебного заседания замечаний.

Проверив материалы дела и обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия находит приговор в отношении Косарева И.Н. подлежащим изменению по следующим основаниям.

По приговору суда Косарев И.Н. признан виновным в том, что совершил умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны при следующих обстоятельствах: "дата" в период времени с "адрес", в ходе конфликта между ним ( Косаревым И.Н.) и потерпевшим И, возникшим на почве личных неприязненных отношений, когда потерпевший И схватил его двумя руками за обе ноги и резко с силой дернул на себя, в результате чего он упал спиной на асфальт, при этом потерпевший, сев сверху, удерживая его и лишая возможности подняться, нанес ему не менее четырех ударов кулаком в голову, а также пытался нанести ему удар ножом, обороняясь от действий И нанес последнему не менее пять ударов в область головы и не менее трех ударов в область верхних конечностей, что позволило ему выбить нож из руки И, после чего, когда потерпевший нанес ему один удар кулаком в область носа и пытался взять нож, который лежал на асфальте, в целях пресечения противоправных действий потерпевшего, переоценив опасность посягательства со стороны последнего, осознавая, что превышает пределы необходимой обороны, нанес И неустановленным следствием острым твердым предметом, обладающим колюще режущим действием, два удара в область нижних конечностей и один удар в грудь, причинив своими действиями потерпевшему повреждения: " ... " наступила смерть потерпевшего И на месте происшествия.

Выводы суда о виновности осужденного Косарева И.Н. в совершении конкретных противоправных действий, изложенных в приговоре в установленном объеме, соответствуют фактическим обстоятельствам дела и основаны на совокупности проверенных в судебном заседании доказательств, которым суд дал надлежащую оценку.

Исходя из положений ст. 15 и ч.8 ст. 246 УПК РФ, изменение обвинения государственным обвинителем в сторону смягчения для суда обязательно.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, государственный обвинитель, в судебных прениях, в соответствии со ст. 246 ч. 8 п. 3 УПК РФ, мотивированно со ссылкой на предусмотренные законом основания, изменил обвинение в отношении Косарева И.Н. в сторону смягчения с ч.1 ст.105 УК РФ на ч.1 ст.114 УК РФ. В соответствии с правовой позицией Конституционного суда Российской Федерации (Постановление от 08.12.2003 N18-П) изменение государственным обвинителем обвинения в сторону смягчения предопределяет принятие судом соответствующего решения, при этом такое изменение обвинения должно быть мотивировано со ссылкой на предусмотренные законом основания, а вынесение судом решения обусловленного соответствующей позицией государственного обвинителя, допустимо лишь по завершении исследования значимых для этого материалов дела и заслушивания мнений участников судебного заседания со стороны обвинения и защиты.

С учетом позиции государственного обвинителя, изменившего обвинение в отношении Косарева И.Н., суд квалифицировал действия осужденного по ч.1 ст. 114 УК РФ с соблюдением требований закона.

Доводы потерпевших и их представителя о том, что И не был инициатором конфликта, не имел при себе ножа, при этом сам подвергся нападению со стороны Косарева - аналогичны доводам потерпевших в судебном заседании. Эти доводы судом в приговоре тщательно исследованы и мотивированно отвергнуты.

Суд правильно установил фактические обстоятельства дела и исследовал их с достаточной полнотой. Обстоятельства, при которых совершено преступление и которые в силу ст. 73 УПК РФ подлежали доказыванию, судом установлены верно.

Такими доказательствами судом обоснованно признаны показания свидетелей А, Ц, В, Г, Х, заключения экспертов, протоколы следственных и судебных действий, иные документы.

Так, свидетель А показал о том, что "дата" около " ... " они с потерпевшим И шли по тротуару параллельно проезжей части "адрес" находились в легкой степени алкогольного опьянения. В этот момент им навстречу по пешеходному тротуару двигался автомобиль " ... " в котором находилось двое молодых людей, как ему стало известно впоследствии - Ц, управлявший автомобилем, и осужденный Косарев И.Н., находившийся на переднем пассажирском сиденье. Когда автомобиль подъехал к ним вплотную, он отошел с тротуара, а Н остался стоять на месте, в связи с чем, между последним и Косаревым произошел словесный конфликт, после чего Н подошел к открытому окну переднего пассажирского сиденья, схватил Косарева за куртку, а когда автомобиль начал движение вперед, догнал машину и два раза ударил Косарева рукой. Затем автомобиль остановился на "адрес", где Косарев вышел из автомобиля и крикнул в их сторону, предложив разобраться. Тогда Н решил разобраться с Косаревым, предложил вооружиться палками, затем побежал на площадь. Далее Н подбежал к Косареву, между ними началась потасовка, начало которой он не видел, так как шел сзади. Н отошел назад, схватил Косарева двумя руками снизу за обе ноги и резко с силой дернул на себя, сбив с ног, в результате чего Косарев упал спиной на асфальт, а Н сразу же сел на него сверху и прижал двумя ногами, при этом Н и Косарев наносили друг другу удары в область лица и головы. Он и Ц участия в драке не принимали, находились на расстоянии пяти метров от них. Затем он услышал крик Н "Помогите, у него нож". Он подошел к Н и Косареву, чтобы разнять их, в этот момент увидел, что справа от Косарева лежит нож. В этот момент Ц схватил его за рукав куртки, удерживая. Он увидел, что Косарев скинув с себя Н, поднялся и шел к машине, держа в руке нож, на руках у Косарева была кровь, после чего Ц и Косарев сели в автомобиль и уехали, а он подбежал к Н, который лежал на асфальте, на место происшествия были вызваны сотрудники полиции и врачи скорой помощи, которые констатировали смерть потерпевшего. Он не видел в момент драки ножа в руках ни у Н, ни у Косарев, а также каким образом и когда именно Косарев причинил Н ножевые ранения.

Свидетель Ц показал о том, что "дата" " ... " они с осужденным Косаревым ехали по " ... " которой управлял он. Когда они свернули с проезжей части на тротуар, чтобы подъехать к входу в кафе, путь им преградил потерпевший И В момент, когда Косарев опустил боковое стекло передней двери пассажирского сиденья, Н подбежал к последнему, между ними произошел словесный конфликт, после чего Н схватил руками за куртку Косарева, пытаясь вытащить из машины, затем, когда автомашина двигалась вперед по тротуару, Н вновь догнал её и нанес Косареву через открытое окно двери два удара кулаком в лицо, после чего несколько раз ударил по автомобилю, требуя, чтобы они остановились. Он доехал до площади, где остановился, после чего Косарев вышел из автомобиля и стал кричать Н, предлагая разобраться. Н что-то крикнул в ответ, после чего побежал в их сторону, А шел следом. Подбежав к Косареву, Н сразу нанес последнему удар кулаком в лицо, после чего между ними завязалась драка. Он не дал подошедшему А вмешаться в конфликт. Затем он увидел, что Н сбил Косарева с ног, и сел на него сверху, при этом последние продолжали наносить друг другу удары кулаками. Никаких предметов в руках у Косарева или Н он не видел. Далее он услышал крик "У него нож", кто именно закричал, он не понял. Когда он обернулся, то увидел, что между Косаревым и Н продолжается борьба, при этом ножа ни у кого из них он не видел. Он отвлекся на А а затем увидел, что к машине идет Косарев, при этом ножа у последнего в руках не было, а Н остался лежать на асфальте, после чего они с Косаревым уехали на автомашине.

Свидетель Х показала о том, что "дата" около " ... " находилась на рабочем месте в кафе, услышала, что потерпевший И громко кричит и ругается с кем-то на улице, в окно увидела, что по тротуару ехала машина " " ... " к которой со стороны переднего пассажирского сиденья подошел Н, который предлагал разобраться, затем бежал рядом с машиной, стучал по машине рукой. Затем она видела, что автомашина остановилась на площади, Н пытался вырвать палку из земли, но у него не получилось, после чего последний побежал в сторону площади, где начал драться с каким-то мужчиной, разглядеть которого ей не удалось, так как от " ... ". В ходе драки один мужчина упал на асфальт, а второй прыгнул на него сверху. Примерно через минут пять она увидела, что двое мужчин сели в автомобиль и уехали, позднее узнала, что Н получил ножевые ранения.

Согласно показаниям свидетеля В, "дата" около " ... " на площадь подъехала автомашина, из которой вышел мужчина, как впоследствии установлено - осужденный Косарев, который что-то закричал в сторону кафе, затем между последним и потерпевшим И произошла драка, детали конфликта он описать не может, поскольку наблюдал происходящее в темноте на " ... ". Видел, что Косарев и Н дрались лежа на асфальте, в ходе драки Н сидел сверху на Косареве, каких-либо предметов в руках Косарева он не видел. Затем автомашина уехала, он увидел, что Н лежит на асфальте без движения, в связи с чем, вызвал скорую помощь и полицию.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что судом при изложении показаний указанных свидетелей искажения их сути не допущено, информация в указанных показаниях о фактических данных в связи с совершенным преступлением приведена правильно.

Доводы апелляционной жалобы о неправильной оценке судом доказательств - несостоятельны.

В приговоре получили надлежащую оценку суда имеющиеся различия в показаниях свидетелей А и Ц относительно того, от кого именно из участников конфликта происходила фраза "У него нож", а также относительно наличия ножа в руках у Косарева после совершения преступления.

В остальной части показания указанных свидетелей А, Ц, В, Х, согласуются как между собой, так и с заключениями экспертиз, протоколами осмотра места происшествия, иными письменными доказательствами по делу.

В ходе судебного заседания осужденный Косарев И.Н. свою вину в совершении данного преступления признал полностью и показал, что "дата" " ... " они с Ц ехали по " ... " которой управлял последний. Когда они свернули с проезжей части на тротуар, чтобы подъехать к входу в кафе, путь им преградил потерпевший И В момент, когда он опустил боковое стекло передней двери пассажирского сиденья, Н подбежал к нему, схватил руками за куртку, пытаясь вытащить из машины, ругаясь нецензурной бранью, затем, когда автомашина двигалась вперед по тротуару, Н нанес ему через открытое окно двери два удара кулаком в лицо, после чего несколько раз ударил по крыше автомобиля, требуя, чтобы они остановились. Доехав до площади Ц остановил автомобиль, после чего он вышел и стал кричать, ругаясь на Н. После чего Н подбежал к нему и стал наносить удары кулаком в лицо, а он пытался блокировать удары. Затем Н отошел немного назад, нагнулся, резко схватил его руками за обе ноги и дернул, в результате чего он упал спиной на асфальт и сильно ударился затылком. Н сразу же сел на него сверху, прижал к асфальту весом своего тела и силой зажал ногами сбоку нижнюю часть тела, продолжая наносить удары кулаком в область головы. Он пытался отбиваться, в какой-то момент ему удалось нанести Н удар в область головы, после чего он увидел в руке у Н нож, при этом между ними продолжалась борьба. Он пытался не дать возможности Н нанести ему удар ножом и крикнул "У него нож". В ходе борьбы у него получилось выбить нож из руки Н, при этом нож упал справа от него на асфальт. Далее в ходе борьбы увидел, что Н пытается дотянуться до ножа, ему удалось первым взять нож в правую руку, после чего он нанес этим ножом удары в область нижних конечностей слева, пытаясь скинуть его с себя. Н пытался выхватить нож у него из руки, он нанес потерпевшему удар ножом в область груди, после чего ему удалось столкнуть Н с себя, подняться и сесть в машину, затем они с Ц уехали.

В апелляционной жалобе представитель потерпевших считает, что суд необоснованно положил в основу приговора данные в ходе судебного заседания показания осужденного Косарева, полагая их противоречивыми, поскольку в ходе предварительного следствия осужденный в ходе допросов в качестве подозреваемого и обвиняемого показал, что события он помнит плохо, так как выпил много спиртного, допускает, что события развивались так, как указывают очевидцы и он мог нанести удар ножом И, при этом не пояснял, откуда взялся нож.

Вместе с тем, вопреки доводам жалобы, судом на основании последовательных показаний свидетелей А, Ц, Х, В правильно установлено, что в ходе возникшего конфликта потерпевший И вел себя агрессивно - порвал куртку Косарева И.Н., нанес ему два удара кулаком в лицо, а затем, с целью продолжения конфликта, проследовал к месту нахождения Косарева на площади, при этом пытался вооружиться палкой, стал наносить удары осужденному кулаками, сбил его с ног, сел на него сверху, удерживая на асфальте, продолжал наносить удары.

Также из показаний свидетелей А, Ц, находившихся в непосредственной близости от места совершения преступления, следует, что до момента причинения осужденным повреждений потерпевшему И, они не наблюдали нож у Косарева, при этом свидетель А пояснил, что видел в момент драки нож лежащим на асфальте рядом с Косаревым и Н.

С учетом изложенного суд первой инстанции, в соответствии с положениями ст. 14 УПК РФ, обоснованно истолковал все неустранимые сомнения относительно применения первоначально в ходе конфликта ножа потерпевшим И либо осужденным Косаревым И.Н., то есть обстоятельства, влияющие на оценку степени общественного посягательства, применяемого сторонами в ходе конфликта, в пользу осужденного, поскольку версия последнего о наличии ножа у потерпевшего не опровергнута, а в остальной части показания осужденного согласуются с представленными по делу доказательствами.

Факт несообщения в полном объеме Косаревым об указанных обстоятельствах в своих первоначальных показаниях в качестве подозреваемого и обвиняемого по делу, с учетом требований ст. 51 Конституции РФ, свидетельствовать о противоречивости данных осужденным показаний в ходе судебного заседания не может.

Выводы суда, касающиеся оценки доказательств, основаны на тщательном и всестороннем их анализе и сопоставлении, убедительно аргументированы, лишены противоречий, и оснований подвергать сомнению эти выводы судебная коллегия не усматривает.

Показания допрошенной в ходе заседания суда апелляционной инстанции свидетеля Х, которая показала, что наблюдала из кафе потасовку между Н и осужденным Косаревым, при этом слышала, как Н просил о помощи, также не могут влиять на правильность данных выводов суда, с которыми судебная коллегия согласна.

Доводы потерпевших и их представителей, согласно которым факт отсутствия у И ножа в ходе конфликта подтверждаются тем, что до того он находился в клубе, вход в который оборудован рамкой металлоискателя, а затем пытался вооружиться палкой, при этом Косарев не находился в состоянии обороны, поскольку впоследствии у него не было установлено телесных повреждений в момент задержания, последний осознавал возможность оказания ему помощи со стороны Ц, судебная коллегия оценивает как несостоятельные и основанные на предположениях.

Учитывая изложенное, суд пришел к правильному выводу о том, что данных, свидетельствующих о причинении И телесных повреждений при иных обстоятельствах, чем было изложено осужденным Косаревым, в судебном заседании не установлено, его показания об обстоятельствах конфликта не опровергаются доказательствами, исследованными в судебном заседании, согласуются с заключением судебно-медицинского эксперта, согласно которому все установленные у Н повреждения являются прижизненными и образовались в короткий промежуток времени, одно за другим, незадолго до смерти, при этом установить последовательность причинения колото-резаных ранений не представляется возможным.

Доводы жалобы о том, что в ходе судебного разбирательства судом были установлены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации деяния как более тяжкого преступления, в связи с чем, имелись препятствия для вынесения судом основанного на правильном применении норм уголовного и уголовно-процессуального законов решения по уголовному делу, не основаны на представленных и исследованных в ходе судебного заседания доказательствах.

Судебная коллегия приходит к выводу о том, что исходя из обязательной для суда позиции государственного обвинителя, изменившего обвинение Косареву И.Н., а также установленных в ходе судебного разбирательства фактических обстоятельств, предусмотренных законом оснований для возвращения уголовного дела прокурору, как и оснований для квалификации действий осужденного по ч.1 ст. 105 УК РФ, на что указывают потерпевшие и их представитель в жалобе, у суда не имелось.

Обстоятельства дела, установленные судом, свидетельствуют о том, что в момент совершения инкриминируемого деяния осужденный Косарев оборонялся от противоправных действий потерпевшего И, однако выбранный им способ защиты явно не соответствовал степени опасности посягательства.

Суд первой инстанции пришел к правильному выводу о том, что оснований для применения в отношении осужденного положений, предусмотренных частями 1 и 2 статьи 37 УК РФ, и признания его действий совершенными в пределах необходимой обороны, не имеется.

Доводы жалобы о том, что в приговоре судом установлено, что осужденный Косарев осознавал, что может причинить тяжкий вред или смерть потерпевшему, то есть совершал действия умышленно, не соответствуют представленным материалам уголовного дела, поскольку в данной части содержание приговора относится к изложению доводов государственного обвинителя, приведенных в обоснование изменения обвинения.

При этом судом правильно установлено в приговоре, что хотя действия осужденного при превышении пределов необходимой обороны и являлись умышленными, их нельзя рассматривать как направленные на убийство потерпевшего, то есть причинение смерти другому человеку, что в данном случае не нашло своего подтверждения представленными доказательствами. Поскольку целью осужденного в момент причинения им потерпевшему колото-резаных ранений являлось пресечение физического насилия со стороны последнего, выводы суда о причинении осужденным смерти потерпевшему И по неосторожности являются обоснованными и соответствуют требованиям уголовного закона.

Учитывая изложенное, доводы жалобы о противоречивости приговора, в связи с указанием суда о том, что Косарев не находился в состоянии необходимой обороны, отсутствия указания в приговоре признаков неосторожной вины в виде преступной небрежности или легкомыслия, судебная коллегия считает несостоятельными.

Тщательно исследовав обстоятельства дела и правильно оценив рассмотренные доказательства в их совокупности, суд пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Косарева И.Н. в содеянном им и верно квалифицировал его действия, исходя из причинения тяжкого вреда здоровью И, по ч.1 ст. 114 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, в судебном заседании исследованы все существенные для дела доказательства, представленные сторонами, все заявленные сторонами ходатайства разрешены судом в соответствии с требованиями закона, принятые по этим ходатайствам решения суда достаточно мотивированы и являются правильными. Нарушений принципа состязательности сторон, необоснованных отказов стороне потерпевших в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела, нарушений процессуальных прав участников, повлиявших или могущих повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, по делу не допущено.

Не могут быть приняты во внимание содержащиеся в жалобе представителя потерпевших доводы о неполноте судебного разбирательства, поскольку при окончании судебного следствия на вопрос председательствующего о желании сторон дополнить судебное следствие либо представить суду какие-либо иные доказательства, стороны, в том числе, потерпевшие и их представитель, заявили об отсутствии дополнений и представлении дополнительных доказательств.

Как следует из протокола судебного заседания в ходе прений сторон представителем потерпевшего, в связи с изменением государственным обвинителем обвинения в отношении Косарева И.Н. в сторону смягчения, было заявлено ходатайство о возобновлении судебного следствия и допросе явившихся в судебное заседание дополнительных свидетелей о тех же обстоятельствах, имеющих отношение к инкриминируемому осужденному деяния, о которых ранее были допрошены свидетели, в удовлетворении которого судом обоснованно было отказано на основании требований статей 252 и 294 УПК РФ.

При этом протокол судебного заседания не содержит данных о том, что потерпевшие и их представитель были лишены возможности надлежащим образом подготовиться к прениям сторон, а также довести до суда свою позицию, в связи с изменением государственным обвинителем обвинения.

Доводы жалобы о том, что в ходе прений сторон судом исследовались новые доказательства - фотографии, представленные стороной защиты, также не подтверждаются протоколом судебного заседания, согласно которому указанные материалы приобщены к делу в качестве письменной речи адвоката, при этом как доказательства судом не исследовались, в приговоре суд на данные документы в качестве доказательств не ссылался.

Замечания сторон на протокол судебного заседания председательствующим разрешены в порядке, установленном ст. 260 УПК РФ, с вынесением мотивированных постановлений. Правильность этих судебных решений сомнений не вызывает.

В соответствии с законом определение меры наказания виновному относится к исключительной компетенции суда, и позиции сторон по данному вопросу не имеют для суда определяющего значения.

При назначении наказания Косареву И.Н. суд учел характер и степень общественной опасности содеянного, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, данные о его личности - раскаяние в содеянном и осознание своей вины, наличие на иждивении малолетнего ребенка, его положительные характеристики по месту жительства, что признано судом в соответствии с требованиями ст. 61 УК РФ обстоятельствами, смягчающими наказание, а также отсутствие по делу отягчающих обстоятельств.

Таким образом, с учётом всех обстоятельств, имеющих значение для решения вопроса о назначении виновному вида и размера наказания, у суда имелись основания для назначения Косареву И.Н. наказания в виде исправительных работ, предусмотренного санкцией ч. 1 ст. 114 УК РФ, при этом суд пришел к выводу о возможности исправления осужденного без изоляции от общества.

При этом каких-либо исключительных обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности совершенного осужденным преступления, дающих основания для назначения более мягкого наказания с применением положений ст. 64 УК РФ, а также оснований для применения положений ст. 73 УК РФ, судом первой инстанции обоснованно не установлено, не усматривает таковых и судебная коллегия.

Учитывая изложенное, судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционной жалобы и полагает, что при назначении Косареву И.Н. наказания судом были учтены все требования закона и соблюден принцип индивидуализации наказания.

Нарушений положений ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ не допущено.

Наказание, назначенное Косареву, соразмерно содеянному им и данным о его личности. Назначенное ему наказание нельзя признать чрезмерно мягким, и оснований для его усиления не имеется.

Что касается доводов жалобы том, что Косарев ранее привлекался к уголовной ответственности, уголовное преследование в отношении него было прекращено по нереабилитирующим основаниям, то судебная коллегия приходит к выводу о том, что и с учетом этих обстоятельств назначенное осужденному наказание является справедливым.

Вместе с тем приговор в части разрешения гражданских исков потерпевших не в полной мере соответствует требованиям закона.

Так, при принятии решения об удовлетворении гражданского иска потерпевшего К в части компенсации материального ущерба, в связи с расходами, затраченными на оплату услуг представителя судом первой инстанции не было учтено, что в соответствии с требованиями п. 1.1 ч.2 ст. 131 УПК РФ, суммы, выплачиваемые потерпевшему на покрытие расходов, связанных с выплатой вознаграждения представителя потерпевшего, относятся к процессуальным издержкам по уголовному делу.

Таким образом, в части разрешения данных требований потерпевшего в соответствии с правилами, установленными Гражданским кодексом РФ, приговор не соответствует положениям статей 44 и 131 УПК РФ.

Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия находит, что в данной части приговор суда подлежит отмене на основании п. 2 ст. 389.15 УПК РФ.

Поскольку допущенные судом нарушения устранимы в апелляционной инстанции, оснований для передачи рассмотрения вопроса о взыскании процессуальных издержек на новое судебное разбирательство не имеется.

Судебная коллегия находит необходимым взыскать с Косарева И. Н. в пользу К процессуальные издержки, связанные с расходами, затраченными на оплату услуг представителя потерпевшего в размере 30 000 (тридцать тысяч) рублей.

Разрешая гражданские иски потерпевших в части компенсации морального вреда, с учётом обстоятельств дела, принимая во внимание, что в результате совершенного преступления потерпевшим К, Л, Б были причинены нравственные страдания, связанные с потерей близкого родственника, суд первой инстанции пришел к правильному выводу о необходимости взыскания с осужденного Косарева И.Н. пользу потерпевших К, Л, Б компенсации морального вреда.

Вместе с тем, судебная коллегия находит, что выводы суда относительно определения размера компенсации морального вреда в размере 100 000 (сто тысяч) рублей в пользу Л и в размере 50 000 (пятьдесят тысяч) рублей в пользу К и Б, каждого, противоречат положениям ст. 1101 ГК РФ, в соответствии с которой при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости, характер физических и нравственных страданий с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, степень вины причинителя вреда и индивидуальные особенности потерпевшего.

С учётом обстоятельств дела, судебная коллегия полагает, что размер компенсации морального вреда, определенный судом первой инстанции, критериям разумности и справедливости не отвечает, определен без достаточного учёта характера причиненных потерпевшим физических и нравственных страданий.

С учётом изложенного, судебная коллегия считает возможным приговор суда в части размера компенсации морального вреда изменить, увеличив сумму, подлежащую взысканию в пользу каждого из потерпевших К, Л, Б, до 250000 (двухсот пятидесяти тысяч) рублей.

За исключением вносимых изменений выводы суда, изложенные в приговоре, соответствуют имеющимся доказательствам, лишены противоречий и являются обоснованными, мотивированными.

Нарушений уголовно-процессуального законодательства, влекущих другие изменения приговора или его отмену, из материалов дела не усматривается.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28 и 389.33 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Красносельского районного суда Санкт-Петербурга от 08 декабря 2014 года в отношении Косарева И. Н. в части удовлетворения гражданского иска потерпевшего К о компенсации материального ущерба, в связи с расходами, затраченными на оплату услуг представителя - отменить.

Взыскать с Косарева И. Н. в пользу К процессуальные издержки, связанные с расходами, затраченными на оплату услуг представителя потерпевшего в размере 30 000 (тридцать тысяч) рублей.

Этот же приговор в отношении Косарева И.Н. изменить:

Увеличить размер взыскания компенсации морального вреда с Косарева И. Н. в пользу потерпевшего К до 250 000 (двухсот пятидесяти тысяч) рублей.

Увеличить размер взыскания компенсации морального вреда с Косарева И. Н. в пользу потерпевшей Л до 250 000 (двухсот пятидесяти тысяч) рублей.

Увеличить размер взыскания компенсации морального вреда с Косарева И. Н. в пользу потерпевшей Б до 250 000 (двухсот пятидесяти тысяч) рублей.

В остальной части этот же приговор оставить без изменения.

Апелляционную жалобу представителя потерпевших - адвоката Сунгуровой А.С. удовлетворить частично.

Председательствующий:

Судьи: