Апелляционное определение СК по гражданским делам Краснодарского краевого суда от 29 октября 2015 г. по делу N 33-25745/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Краснодарского краевого суда в составе:

председательствующего Комбаровой И.В.

судей Заливадней Е.Б., Гончаровой С.Ю.,

при секретаре Назаровой М.В.

по докладу Комбаровой И.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе представителя НБ "ТРАСТ" (ОАО ) по доверенности Радченко С. Д. на решение Анапского городского суда от 11 августа 2015 года,

заслушав доклад судьи, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Астапинко Е.В. обратилась в суд с иском к Открытому акционерному обществу Национальный банк "ТРАСТ", Закрытому акционерному обществу "Управляющая компания "ТРАСТ" о защите прав потребителей, признании договора об оказании услуг недействительным.

В судебном заседании представитель Астапинко Е.В. по доверенности Василенко Т.Н. заявленные требования поддержала, настаивала на их удовлетворении.

Представитель ЗАО " Управляющая компания "ТРАСТ" будучи надлежащим образом извещенный о месте и времени рассмотрения дела, получать судебное извещение отказался, о чем имеется уведомление курьерской службы.

В судебном заседании представитель ОАО НБ " ТРАСТ" по доверенности Радченко С.Д. требования не признал, просил отказать в их удовлетворении.

Обжалуемым решением Анапского городского суда от 11 августа 2015 года исковые требования Астапинко Е.В. к ОАО НБ "ТРАСТ", ЗАО " Управляющая компания "ТРАСТ" о защите прав потребителей, признании договора об оказании услуг недействительным удовлетворены.

Суд признал недействительным Договор об оказании услуг по продаже Кредитных нот, принадлежащих Клиенту N007-02-806-01/14 от 31.01.2014 года, заключенный между ОАО НБ " ТРАСТ", ЗАО " Управляющая копания " ТРАСТ" и Астапинко Е.В., возвратив стороны в первоначальное положение.

Взыскал с ОАО НБ "ТРАСТ" в пользу Астапинко Е.В. денежные средства в размере " ... "

Обратил взыскание на внесенные в счет Астапинко Е.В. денежные средства в размере " ... ", и указал считать сумму подлежащей взысканию в размере 301 160, 82 долларов США.

В апелляционной жалобе представитель НБ "ТРАСТ" (ОАО) по доверенности Радченко С. Д. ставит вопрос об отмене решения суда и принятии нового решения об отказе в удовлетворении заявленных требований в полном объеме. В обоснование доводов жалобы ссылается на то, что судом неправильно применены нормы материального права, неправильно определены обстоятельства, имеющие значение для дела.

В возражениях Астапинко Е.В. с доводами апелляционной жалобы не согласилась, просила отказать в ее удовлетворении, оставив решение суда без изменения.

Проверив материалы гражданского дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений, выслушав объяснения представителя НБ "ТРАСТ" (ОАО) по доверенности Радченко С. Д., настаивавшего на доводах апелляционной жалобы, представителя Астапинко Е.В. по доверенности Василенко Т.Н., возражавшую против удовлетворения жалобы, судебная коллегия находит решение суда законным и обоснованным по следующим основаниям.

Удовлетворяя требования Астапинко Е.В., суд первой инстанции сослался на то, что отсутствие в кредитном договоре условий об ответственности банка за нарушение договора является нарушением пункта 1 статьи 10 Закона о защите прав потребителей (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 27.03.2014 по делуNА17-1959/2013).

В соответствии с пункт 2 статьи 167 Гражданского кодекса РФ при недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно правовой позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Постановлении от 28 июня 2012 года N17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" предоставление физическому лицу услуги, оказываемую физическому лицу в связи с предоставлением, привлечением и (или) размещением денежных средств и их эквивалентов, выступающих в качестве самостоятельных объектов гражданских прав (предоставление кредитов (займов), открытие и ведение текущих и иных банковских счетов, привлечение банковских вкладов (депозитов), обслуживание банковских карт, ломбардные операции и т.п.), являются финансовыми услугами, которые относятся в том числе и к сфере регулирования Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" (пп. "д" п. 3).

Как видно из материалов дела, свободные денежные средства семьи Астапинко Е.В. хранились на открытом на ее имя в ОАО НБ " ТРАСТ" депозитном счете и после настойчивых просьб менеджеров Банка все денежные средства были переведены на покупку Кредитных нот. Астапинко Е.В. были внесены денежные средства в размере " ... ", согласно приходному кассовому ордеру N1412 от 29.01.2014 г.

31января 2014 г. между Астапинко Е.В. и ОАО Национальный банк "ТРАСТ" и ЗАО "Управляющая компания "ТРАСТ" был заключен Договор N007-02-806-01/14 об оказании услуг по продаже Кредитных нот, принадлежащих истице.

Все действия по перечислению денежных средств и заключению договоров осуществлялись в Операционном офисе в г. Анапа Филиала НБ "ТРАСТ" ОАО в г. Ростов-на-Дону.

Так, согласно пункта 1.1. заключенного между ними договора Банк обязуется на основании письменного поручения клиента в порядке предусмотренном условиями Договора брокерского обслуживания NБ-007-02-806/14 от 31.01.2014 г., за вознаграждение от своего собственного имени, за счет и в интересах клиента, продать принадлежащие клиенту Кредитные ноты, а клиент обязуется выплатить банку вознаграждение за оказанные услуги.

Согласно пункта 1.2. указанного договора в случае если Банк в течение 10 рабочих дней с даты получения письменного поручения клиента с указанием даты сделки купли-продажи Кредитных нот не продаст их, Компания обязуется при посредничестве Банка как брокера приобрести Кредитные ноты на условиях, указанных в договоре.

Передача кредитных нот и уплата Компанией должны быть произведены в течение 5 рабочих дней с момента получения этого уведомления Компанией (пункта 2.5. договора).

При рассмотрении дела судом первой инстанции было установлено, что в соответствии с заключенными договорами об оказании услуг по продаже Кредитных нот, принадлежащих Клиенту, и брокерского обслуживания Астапинко Е.В. были поданы в банк два уведомления о намерении продать Кредитные ноты (Х80973209009, Эмитент - CL Repackaging B.V.) от 07.03.2014г. (вх. от 07.03.2014 г.) и от 22.12.2014 г. (вх. N892 от 22.12.2014г.).

Также судом было установлено, что Астапинко Е.В. были поданы Поручения на совершения сделок с Кредитными нотами (вх.

N119 от 10.03.2015 г.) и на перевод (возврат) денежных средств (вх. N120 от 10.03.2015 г.). Однако денежные средства от продажи Кредитных нот на счет Астапинко Е.В. не поступили.

В связи с чем, в адрес ответчика истцом была направлена претензия, которая осталась без рассмотрения. Ответ на претензию получен не был.

Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что условие об ответственности банка за нарушение условий договора, заключенного банком с физическим лицом, должно быть включено в редакцию договора, и отсутствие такого условия свидетельствует о нарушении банком законодательства о защите прав потребителей, судебная коллегия находит обоснованным, поскольку условия, на которых с Астапинко Е.В. был заключен договор, являются ущемляющими ее права как потребителя по сравнению с правилами, указанными законами и иными правовыми актами Российской Федерации, и согласно пункту 1 статьи 16 Закона РФ "О защите прав потребителей" признаются недействительными.

Судом первой инстанции установлено, что банк фактически привлек денежные средства Астапинко Е.В. во вклады путем использования Кредитных нот, в связи с чем истица вправе требовать от Банка возврата денежных средств, вложенных в Кредитные ноты.

Вывод суда первой инстанции о том, что между Астапинко Е.В. и Банком существовали заемные отношения (в форме банковского вклада), которые формально были переоформлены в заемные отношения истца с Эмитентом Кредитных нот, но при этом из совокупности обстоятельств и условий заключенных сделок следует, что фактически заемные отношения продолжают существовать между Вкладчиками и Банком, судебная коллегия находит обоснованным, поскольку данный вывод подтверждается доказательствами имеющимися в материалах дела.

А именно, Банк фактически продолжил пользование денежными средствами Астапинко Е.В., так как Эмитент Кредитных нот передавал денежные средства от истца Банку по договорам субординированного займа.

Полная зависимость исполнения обязательств Эмитента по Кредитным нотам от исполнения обязательств Банка: исполнение договоров субординированного займа - выплаты по Кредитным нотам; прекращение обязательств Банка по договорам субординированного займа, аннулирование Кредитных нот. Банк при убеждении Астапинко Е.В. в переоформлении отношений подчеркивал, что, по сути, это продолжение его отношений с истцом - прямых заемных отношений.

Банк обязался выкупить у истицы Кредитные ноты, что равнозначно принятию на себя обязательства по уплате займа (выкуп облигаций является возвратом занятой суммы).

Фигура Эмитента Кредитных нот носила чисто технический характер и служила лишь формальному опосредованию заемных отношений между истцицей и Банком (Эмитент Кредитных нот - должник истца, поскольку приобретение Кредитных нот оформляло заем, а Банк -должник Эмитента Кредитных нот по договорам субординированного займа).

Присвоение статуса квалифицированного инвестора производилось формально (в качестве брокера Банк в один и тот же день за счет истца приобрел и произвел отчуждение по цене приобретения акции на сумму не намного больше той, что позволяла присвоить истцу статус квалифицированных инвесторов; согласие на совершение данных сделок истец давала не с целью участвовать в торговле ценными бумагами, а лишь, чтобы помочь Банку в переоформлении займа).

Целью, которую преследовал Банк и ради достижения которой он был готов предоставить истцу более выгодные условия, было сокращение расходов на страхование вкладов и уменьшение сумм, подлежащих резервированию в Банке России.

На основании вышеизложенного, а также с учетом совокупности данных обстоятельств, судом первой инстанции сделан правильный вывод о том, что истец с Банком имели целью лишь формальное изменение своих отношений и не намеревались прекращать заемные отношения. Отсутствие такого намерения у Банка, безусловно, следует из его обещания истцу выкупить Кредитные ноты. Тем самым, данное оформление отношений изначально было направлено на то, чтобы ни о чем не подозревающего истца можно было лишить всех юридических и фактических возможностей вернуть денежные средства.

Согласно п. 2 ст. 835 ГК РФ, в случае принятия вклада от гражданина лицом, не имеющим на это права, или с нарушением порядка, установленного законом или принятыми в соответствии с ним банковскими правилами, вкладчик может потребовать немедленного возврата суммы вклада, а также уплаты на нее процентов, предусмотренных статьей 395 настоящего Кодекса, и возмещения сверх суммы процентов всех причиненных вкладчику убытков".

В соответствии с п. 3 ст. 835 ГК РФ, если лицо привлекает денежные средства во вклады в форме выдачи ценных бумаг, то вкладчик вправе требовать немедленного возврата суммы вклада.

При рассмотрении дела судом первой инстанции установлено, что цепочка сделок между истцом, Банком и Эмитентом Кредитных нот имела целью лишить истца, предусмотренных законом гарантий сохранности их денежных средств под обещание большей доходности. Поскольку Банк также как и по договорам банковского вклада получил денежные средства истца, но только используя промежуточное звено -Эмитента Кредитных нот, который осуществлял лишь техническую функцию - передавал денежные средства от истца Банку по договорам субординированного займа. Таким образом, фактическими кредиторами Банка являлся истец.

Судом первой инстанции установлено, а материалами дела это подтверждается, что в данном случае Банк пытался обойти закон, регулирующий договор банковского вклада, в целях исключения необходимости страхования денежных средств истца, а также резервирования части денежных средств в Банке России.

При таких обстоятельствах, вывод суда о том, что Банк фактически привлек денежные средства истицы во вклады путем использования ценных бумаг - Кредитных нот, в связи с чем истица на основании п. 2, 3 ст. 835 ГК РФ имеет право требовать от Банка возврата денежных средств, направленных на приобретение Кредитных нот, судебная коллегия находит состоятельным.

Также из материалов дела видно, что в нарушение п. 4 ст. 30.2 и п. 13 ст. 51.1 Закона о рынке ценных бумаг, п. 1 ст. 5 Закона о защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг, Банк предложил Кредитные ноты, предназначенные для квалифицированных инвесторов, своим вкладчикам, которые не являлись квалифицированными инвесторами.

При этом Астапинко Е.В. до приобретения Кредитных нот даже не была простым инвестором, так как согласно ст. 1 Закона о защите прав и законных интересов инвесторов на рынке ценных бумаг, инвесторы - это физические и юридические лица, объектом инвестирования которых являются эмиссионные ценные бумаги.

Закон о рынке ценных бумаг в п. 4 ст. 51.2 устанавливает перечень требований, которым должно отвечать физическое лицо для признания его квалифицированным инвестором. Из содержания данных требований следует, что квалифицированными инвесторами признаются физические лица, опыт и квалификация которых позволяют им адекватно оценивать риски, связанные с инвестициями в те или иные финансовые инструменты, и самостоятельно осуществлять операции с ценными бумагами на основе таких оценок.

Более того, Кредитные ноты как ценные бумаги иностранных эмитентов предназначены только для квалифицированных инвесторов и без специальных знаний и опыта невозможно оценить, все риски инвестиций в эти финансовые инструменты.

Однако Банк предложил Кредитные ноты истице, которая не имела опыт работы на финансовом рынке, необходимые профессиональные навыки и знания, позволяющие им осознанно вкладывать свои средства в рискованные операции на рынке ценных бумаг. При этом истица была введена Банком в заблуждение относительно того, что риски по Кредитным нотам идентичны рискам по депозиту и Банк гарантирует выкуп этих ценных бумаг и выплату по ним процентов.

Следовательно, Банк, действуя как брокер, приобрел Кредитные ноты истицы при наличии конфликта интересов Банка и истца.

При этом в соответствии с действующим законодательством, в случае, если конфликт интересов брокера и его клиента, о котором клиент не был уведомлен до получения брокером соответствующего поручения, привел к причинению клиенту убытков, брокер обязан возместить их в порядке, установленном гражданским законодательством Российской Федерации.

Судом первой инстанции установлено, что интересы истицы заключались в сохранении вложенных денежных средств и получения по ним гарантированного дохода, а также в получении от Банка полной и достоверной информации о Кредитных нотах, в том числе об их сущности и всех рисках, связанных с владением данными ценными бумагами (в первую очередь о риске прекращения обязательства Эмитента Кредитных нот по выплате Вкладчикам процентов и суммы основного долга при отказе Банка от исполнения обязательств по договорам субординированного займа.

При этом интересы Банка были заключены в том, что Банк был заинтересован в переводе истицей денежных средств из вкладов в Кредитные ноты, так как он получал в свое распоряжение те же денежные суммы клиентов, но при этом освобождался от несения расходов на страхование вкладов.

Таким образом, судом первой инстанции сделан верный вывод о том, что Банк был заинтересован в приобретении истцом Кредитных нот, так как эти ценные бумаги являются инструментом привлечения физических и юридических лиц к кредитованию Банка через Эмитента Кредитных нот - техническую компанию в иностранной юрисдикции, кредитора Банка по субординированным займам, включенным Банком в капитал второго уровня.

Следовательно, интересы Банка в переводе денежных средств истца из вкладов в Кредитные ноты, а также во включении субординированных займов для поддержания числовых значений нормативов достаточности собственных средств Банка в состав дополнительного капитала противоречил интересам истца по обеспечению надежности и доходности вложения своих денежных средств, а также получению полной и достоверной информации о всех рисках, связанных с приобретением Кредитных нот (в первую очередь о риске прекращения обязательства Эмитента Кредитных нот по выплате истцу процентов и суммы основного долга при отказе Банка от исполнения обязательств по договорам субординированного займа.

Действия Банка в условиях конфликта интересов причинили убытки истцу.

Так как аннулирование Кредитных нот означает прекращение имущественных прав удостоверяемых этими ценными бумагами. Поэтому Кредитные ноты прекращают существовать как объект гражданских прав, что означает утрату истцом своего имущества.

Судом первой инстанции также установлено, что приобретение Банком как брокером Кредитных нот в интересах истца явилось причиной их убытков, поскольку Банк приобретал Кредитные ноты по поручению истца, однако такие поручения были даны с пороком его воли. Формирование воли истца, не являвшегося квалифицированным инвестором, осуществлялось под влиянием обмана со стороны Банка, выразившегося в том числе: в предоставлении заведомо ложной информации о том, что: уровень рисков по Кредитным нотам такой же, как и по депозитам; Банк гарантирует выкуп этих ценных бумаг и выплату по ним процентов, в намеренном умолчании Банком об обстоятельствах, о которых он должен был сообщить при той добросовестности, какая от него требовалась по условиям оборота (п. 2 ст. 179 ГК РФ), в частности, о том, что, обязательства Эмитента Кредитных нот по выплате истцу процентов и суммы основного долга прекращаются при отказе Банка от исполнения обязательств по договорам субординированного займа; отказ Банка от исполнения своих обязательств по договорам субординированного займа может быть связан не только с его банкротством или отзывом у него лицензии, но и со снижением нормативов достаточности капитала Банка.

Несмотря на то, что Эмитентом Кредитных нот является не Банк, а иное лицо, невозможность истца получить вложенные ими в Кредитные ноты денежные средства связана с действиями Банка, поскольку аннулирование Кредитных нот вызвано неисполнением Банком своих обязательств по договорам субординированного займа.

Таким образом, Банк обязан возместить истцу убытки в размере вложенных ее денежных средств в Кредитные ноты.

В нарушение п. 3 ст. 1, п. 1 ст. 10 ГК РФ Банк действовал незаконно и недобросовестно, получил преимущества из такого поведения и злоупотребил своими правами

Действия Банка, связанные с продажей истцу Кредитных нот и последующим отказом от договоров субординированного займа, являются незаконными и недобросовестными. Так как воля истца на приобретение Кредитных нот сформировалась под влиянием обмана со стороны Банка, что в условиях, когда фактически истец по своим знаниям и опыту не являлись квалифицированными инвесторами, привело к принятию решения об инвестировании денежных средств в Кредитные ноты без понимания сути инструмента инвестирования и связанных с ним рисков (в первую очередь о риске прекращения обязательства Эмитента Кредитных нот по выплате истцу процентов и суммы основного долга при отказе Банка от исполнения обязательств по договорам субординированного займа.

Судом первой инстанции также установлено, что Банк не информировал истца об ухудшении своего экономического состояния, и о том, что это может повлиять на исполнение его обязательств по договорам субординированного займа, влекущее за собой прекращение обязательства Эмитента Кредитных нот по выплате истцу процентов и суммы основного долга, а также аннулирование Кредитных нот.

В связи с чем, непредставление Банком информации истцу об ухудшении своего экономического состояния не позволило истцу воспользоваться механизмом обратного выкупа Кредитных нот, который был гарантирован Банком истцу при приобретении ими Кредитных нот.

Банк извлек преимущества из своего незаконного и недобросовестного поведения.

В соответствии с п. 4 ст. 1 ГК РФ, никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Между тем, Банк, нарушив п. 4 ст. 30.2, п. 13 ст. 51.1 Закона о рынке ценных бумаг и предложив Кредитные ноты, предназначенные для квалифицированных инвесторов, своим вкладчикам -истцу, которые не являлась квалифицированным инвестором, злоупотребил своим правом на получение денежных средств по договорам субординированного займа с использованием Кредитных нот.

Кроме того, доведя свое экономическое состояние до условий позволяющих списать задолженность по договорам субординированного займа и не позволив истцу воспользоваться своим правом на обратный выкуп Кредитных нот до их аннулирования, Банк, злоупотребил своим правом на отказ от исполнения обязательств по договорам субординированного займа.

Злоупотребление Банком своими правами повлекло за собой нарушение права истца на получение достоверной информации о Кредитных нотах, а также права на гарантированный Банком выкуп Кредитных нот, в результате чего истцу причинены убытки в размере вложенных ими денежных средств в Кредитные ноты.

В соответствии с п. 4 ст. 10 ГК РФ, если злоупотребление правом повлекло нарушение права другого лица, такое лицо вправе требовать возмещения причиненных этим убытков.

Согласно п. 1 ст. 393 ГК РФ, должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Таким образом, Банк обязан возместить истцу убытки в размере вложенных ими денежных средств в Кредитные ноты.

Поскольку Банком был нарушен сам порядок признания истца квалифицированным инвестором, так как истец одновременно подписывала весь пакет документов, представленный Банком (Договор брокерского обслуживания, договоры на покупку и продажу ценных бумаг, заявление о признании квалифицированным инвестором, Договоры обратного выкупа, поручения на совершения сделок с Кредитными нотами), либо до приобретения Кредитных нот, либо после этого.

Судом первой инстанции сделан верный вывод о том, что сделки с ценными бумагами, на основании которых истец признавалась квалифицированным инвестором, являются ничтожными.

В соответствии с п. 2 ст. 170 ГК РФ, притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

В соответствии с п. 3 ст. 1 ГК РФ, при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

Довод апелляционной жалобы о том, что при рассмотрении суд первой инстанции вышел за пределы исковых требований, что выражается в применении к сложившимся отношениям пункта 2 статьи 179 ГК РФ (сделка, совершенная под влиянием обмана), которая будучи оспоримой, может быть признана недействительной судом только при наличии соответствующего требования, которое в данном случае отсутствует, судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку порядок рассмотрения гражданского дела, принятия по нему решения и основания для его вынесения урегулированы основополагающими нормативными правовыми актами, регламентирующими принципы судопроизводства, а также основания совершения процессуальных действий.

В соответствии со ст. 196 ГПК РФ, при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Согласно ст. 157 ГПК РФ, суд при рассмотрении дела обязан исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.

Указанные законоположения возлагают на суд обязанность исследовать представленные доказательства, определить имеющие значение для рассмотрения дела обстоятельства, нормативные правовые акты, подлежащие применению в каждом конкретном случае и на основании их совокупности принять законное и обоснованное решение.

При вынесении обжалуемого решения судом рассмотрены и оценены материалы дела, применены нормы, подлежащие применению в данном конкретном случае.

К доводу апелляционной жалобы о возможности применения специальных норм при признании оспоримой сделки недействительной лишь в случае заявления соответствующего требования со ссылкой на конкретную норму, судебная коллегия относится критически, поскольку в соответствии с действующим законодательством оспоримая сделка - это сделка, подлежащая признанию недействительной судом, при этом закон не устанавливает специального требования о необходимости аргументации заявленных исковых требований ссылкой на соответствующую статью ГПК РФ, а конкретными нормами права лишь ограничивает круг лиц, которые могут обратиться в суд с соответствующими исковыми требованиями.

Доводы апелляционной жалобы о том, что заключенная между Банком и Истцом сделка не является банковским вкладом, а также то, что из содержания договора брокерского обслуживания явственно следует характер сделки, и истец не мог заблуждаться относительно ее природы, что также исключает применение к рассматриваемым правоотношениям норм Федерального Закона "О защите прав потребителей", судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку указанные доводы жалобы опровергаются установленными в ходе рассмотрения дела обстоятельствами, и материалами дела, а именно, наличие/отсутствие договора банковского вклада до заключения договора о продаже кредитных нот не может являться основанием для иной квалификации правовой природы возникших между сторонами правоотношений и подлежащих применению норм.

Из фактических обстоятельств дела следует, что между истцом и Банком существовали заемные отношения (в форме банковского вклада), которые формально были оформлены как заемные отношения истца с Эмитентом Кредитных нот, но при этом из совокупности обстоятельств и условий заключенных сделок следует, что фактически заемные отношения существуют между Вкладчиками и Банком.

Указанный вывод подтверждается тем, что Банк фактически пользовался денежными средствами истца, так как Эмитент Кредитных нот передавал денежные средства от истца Банку по договорам субординированного займа.

Полная зависимость исполнения обязательств Эмитента по Кредитным нотам от исполнения обязательств Банка: исполнение договоров субординированного займа - выплаты по Кредитным нотам; прекращение обязательств Банка по договорам субординированного займа, аннулирование Кредитных нот. Банк при убеждении истца в переоформлении отношений подчеркивал, что, по сути, это продолжение его отношений с истцом - прямых заемных отношений.

Банк обязался выкупить у истца Кредитные ноты, что равнозначно принятию на себя обязательства по уплате займа (выкуп облигаций является возвратом занятой сумм).

Фигура Эмитента Кредитных нот носила чисто технический характер и служила лишь формальному опосредованию заемных отношений между истцом и Банком (Эмитент Кредитных нот - должник истца, поскольку приобретение Кредитных нот оформляло заем, а Банк - должник Эмитента Кредитных нот по договорам субординированного займа).

Совокупность данных обстоятельств указывает на то, что истец имел цель оформить заемные отношения с Банком, формально оформленные покупкой Истцом кредитных нот, при этом заключенным трехсторонним договором об оказании услуг по продаже кредитных нот, Банком безусловно гарантирован Истцу выкуп Кредитных нот. Тем самым, данное оформление отношений изначально было направлено на то, чтобы ни о чем не подозревающего истца можно было лишить всех юридических и фактических возможностей вернуть денежные средства.

Таким образом, получение Банком денежных средств истца через механизм использования Кредитных нот на условиях возвратности, платности и срочности по своему содержанию и правовой природе соответствует отношениям, возникающим из договора банковского вклада.

Доводы ответчика относительно неприменения к рассматриваемым правоотношениям норм Федерального закона "О защите прав потребителей", также не могут быть приняты во внимание, так как основаны на неверном толковании норм права.

Довод апелляционной жалобы о том, что вывод суда первой инстанции о незаконности сделки, на основании которой истец был признан квалифицированным инвестором, а также признание его квалифицированным инвестором являются необоснованными, судебная коллегия находит несостоятельными, поскольку требование о признании соответствующей сделки ничтожной истцом не заявлялось, так как заявленные исковые требования достаточны для восстановления нарушенного права, а в силу закона недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения (ст. 167 ГК РФ). Соответственно, оспаривание данной сделки в судебном порядке не требуется.

Довод о добросовестности Банка при совершении действий, направленных на приобретение истцом статуса квалифицированного инвестора судебная коллегия также находит несостоятельным, так как присвоение статуса квалифицированного инвестора производилось формально (в качестве брокера Банк в один и тот же день за счет истца приобрел и произвел отчуждение по цене приобретения акции на сумму не намного больше той, что позволяла присвоить истцу статус квалифицированных инвесторов; согласие на совершение данных сделок истец давала не с целью участвовать в торговле ценными бумагами, а лишь, чтобы помочь Банку в переоформлении займа).

К доводу представителя банка о том, что вывод суда первой инстанции о предоставлении истцу Банком неполной и недостоверной информации о рисках, связанных с совершением сделок на рынке ценных бумаг, не соответствуют действительности, так как при заключении агентского Договора брокерского обслуживания N Б-007-02-806/14 от 30.01.2014 Банк письменно уведомил истца о рисках, связанных с операциями на рынке ценных бумаг, судебная коллегия находит несостоятельным в силу того, что договор брокерского обслуживания являлся одним из договоров, реализующих схему по уводу денежных средств, при этом подпись истца проставлена на втором листе, не содержащем сведений, на которые ссылается ответчик в своей жалобе, а доказательства того, что ему известно содержание первого листа данного уведомления, отсутствуют. Тем более, что данное уведомление не явилось приложением к Договору об оказании услуг по продаже кредитных нот, что также свидетельствует о намеренном сокрытии Банков рисков финансовых рынков и отсутствии с его стороны раскрывать намерения относительно направления денежных средств истца, так как формально им соблюдены воспринятые Клиентом действия по заключению договоров, направленных на получение и возврат денежных средств истца, что также свидетельствует о наличии между сторонами именно заемных отношений.

К доводу апелляционной жалобы о том, что потенциальным инвесторам разъяснялось, что называется кредитной нотой и обращалось внимание на отличительную особенность кредитных нот, состоящую в том, что если Банк перестанет платить по полученному кредиту, то и эмитент перестанет производить какие-либо выплаты держателям кредитных нот, обеспечением платежей, по которым выступает субординированный кредит, заключенный между Банком и эмитентом кредитных нот, наряду с этим до инвесторов доводилось, что кредитные ноты являются незащищенными, а сам истец действовал недобросовестно, так как должен был уяснить для себя смысл совершаемых сделок и последствий, судебная коллегия относится критически, так как из содержания самого искового заявления, а также всех материалов дела следует, что данная информация до истца не доводилась, соответственно, он не мог знать о возможных рисках и об истинных намерениях Банка. Отсутствие осведомленности явилось основным мотивом обращения в суд за защитой нарушенных прав, которые, при вложении денежных средств, были, по мнению истца, надежно защищены.

Ссылка же ответчика на Закон "О рынке ценных бумаг", не предусматривающий ответственности брокера в виде возмещения убытков в связи с неполным или недостоверным раскрытием информации, дает судебной коллегии основания полагать, что ответчик тем самым косвенно подтверждает неправомерность своих действий, нераскрытие информации Клиентам.

Довод апелляционной жалобы о неправомерности ссылки суда первой инстанции на положения пункта 2.5 Договора брокерского

обслуживания NБ-007-02-806/14 от 30.01.2014, согласно которому: "Брокер

обязан в разумные сроки информировать клиента любым способом по

реквизитам, указанным в ст. 11 договора, о ставших ему известными

сведениях, относящихся к кредитным нотам, которые, по мнению брокера,

могут существенным образом повлиять на исполнение брокером своих

обязательств по договору", судебная коллегия находит несостоятельным, поскольку ссылаясь на получение Банком

соответствующего поручения истца на приобретение кредитных нот, и

заключив сделку, с момента исполнения поручения истца путем заключения

соответствующей сделки обязательства Банка считаются прекратившимися

надлежащим исполнением до получения от истца иного поручения на

совершение иной сделки, и основываются на неверном толковании норм права, так как договор обслуживания носит длящийся характер и обязательства Банка не могут прекратиться.

Судом первой инстанции сделан верный вывод о том, что в соответствии с п. 2 ст. 12 Закона о защите прав потребителей: "Продавец (исполнитель), не предоставивший покупателю полной и достоверной информации о товаре (работе, услуге), несет ответственность, предусмотренную пунктами 1-4 статьи 18 или пунктом 1 статьи 29 настоящего Закона, за недостатки товара (работы, услуги), возникшие после его передачи потребителю вследствие отсутствия у него такой информации".

Согласно п. 1 ст. 29 Закона о защите прав потребителей потребитель вправе потребовать полного возмещения убытков, причиненных ему в связи с недостатками выполненной работы (оказанной услуги).

Следовательно, предоставление Банком истцам недостоверной информации о существенных свойствах услуги (товара) влечет возможность взыскания соответствующих убытков.

Довод жалобы о том, что суд первой инстанции рассмотрел дело с нарушением норм ст.ст.28,32 ГПКРФ, так как в соответствии со ст. 28 ГПК РФ иск к организации предъявляется в суд по месту нахождения организации, территория, являющаяся местом нахождения ответчика, не входит в юрисдикцию Анапского городского суда Краснодарского края. судебная коллегия считает несостоятельным, и основанным на неверном толковании норм права, а потому не может приниматься во внимание в силу того, что на правоотношения, возникшие между истцом и ответчиками, распространяется закон "О защите прав потребителей".

В Постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 28 июня 2012 года N17 (пункт 26) разъяснено, что, если исковое заявление подано в суд потребителем согласно условию заключенного сторонами соглашения о подсудности, судья не вправе возвратить такое исковое заявление со ссылкой на пункт 2 части 1 статьи 135 ГПК РФ. Однако судья не вправе, ссылаясь на статью 32, пункт 2 части 1 статьи 135 ГПК РФ, возвратить исковое заявление потребителя, оспаривающего условие договора о территориальной подсудности спора, так как в силу частей 7, 10 статьи 29 ГПК РФ и пункта 2 статьи 17 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей" выбор между несколькими судами, которым подсудно дело, принадлежит истцу.

Согласно правовой позиции, изложенный в Определении Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 10 мая 2011 г. N 5-В11-46 законодателем в целях защиты прав потребителей, в частности граждан-вкладчиков как экономически слабой стороны в договоре, введены дополнительные механизмы правовой защиты, в том числе и в вопросе определения подсудности гражданских дел с их участием. Включение банком в договор присоединения (статья 428 Гражданского кодекса РФ), в том числе в договор срочного банковского вклада, положения о подсудности спора конкретному суду (в частности, по месту нахождения банка) ущемляет установленные законом права потребителя.

В соответствии с ч.7 ст.29 ГПК РФ, иски о защите прав потребителей могут быть предъявлены также в суд по месту жительства или месту пребывания истца либо по месту заключения или месту исполнения договора, а значит, защищая нарушенное право, потребитель может обратиться в суд по своему усмотрению по своему месту жительства или месту пребывания, либо по месту заключения или исполнения договора. По настоящему делу истец проживает на территории, подведомственной юрисдикции Анапского городского суда, как и филиал, в котором заключен оспариваемый договор, следовательно, территориальная подсудность нарушена не была.

Доводы жалобы не могут быть приняты судом в качестве основания к отмене решения суда первой инстанции, поскольку противоречат установленным по делу обстоятельствам, материалам дела и направлены на ошибочное толкование норм материального права.

При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу об оставлении обжалуемого решения Анапского городского суда от 11 августа 2015 года по делу по иску Астапинко Е.В. к Открытому акционерному обществу Национальный банк "ТРАСТ", Закрытому акционерному обществу "Управляющая компания "ТРАСТ" о защите прав потребителей, признании договора об оказании услуг недействительным, без изменения.

Руководствуясь статьями 139-142, 328-329 ГПК РФ, судебная коллегия,

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Анапского городского суда от 11 августа 2015 года по делу по иску Астапинко Елены Викторовны к ОАО "Национальный банк "ТРАСТ" и др. о защите прав потребителей - оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя НБ "ТРАСТ" (ОАО ) по доверенности Радченко С. Д. без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи краевого суда:

Откройте актуальную версию документа прямо сейчас

Получить бесплатный доступ

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.