Апелляционное определение СК по гражданским делам Новосибирского областного суда от 01 декабря 2015 г. по делу N 33-10425/2015

Судебная коллегия по гражданским делам Новосибирского областного суда в составе:

председательствующего Галаевой Л.Н.,

судей Белик Н.В., Плужникова Н.П.,

при секретаре КАС

рассмотрев в открытом судебном заседании в г. Новосибирске 01 декабря 2015 года гражданское дело по апелляционной жалобе ГАА на решение Обского городского суда Новосибирской области от 10 сентября 2015 года, которым постановлено:

Отказать в удовлетворении жалобы ГАА о признании незаконными действий главного врача ГБУЗ НСО "Городская поликлиника "данные изъяты"" по отказу в выдаче дочери умершей пациентки копии истории болезни, обязывании выдать копию истории болезни.

Заслушав доклад судьи Новосибирского областного суда Белик Н.В., объяснения ГАА, ее представителя ЗВД, главного врача ГБУЗ НСО "Городская поликлиника N" - РМС, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

ГАА обратилась с жалобой на действия главного врача ГБУЗ НСО "Городская поликлиника N" ФТА по отказу в выдаче дочери умершей пациентки копии истории болезни, обязывании выдать копию истории болезни. В обоснование требований указала, что с целью оценки оказанной матери заявительницы - ШЛИ медицинской помощи и выявления в ней медицинских признаков наличия (отсутствия) состава гражданского правонарушения, которая возможна только путем изучения медицинской документации ретроспективно, направила главному врачу ГБУЗ НСО "Новосибирская областная клиническая больница" письменный запрос на выдачу ей заверенной копии истории болезни умершей ШЛИ

Однако, мотивируя тем, что сведения, находящиеся в истории болезни, составляют врачебную тайну, указанное должностное лица отказалось выдать копии истории болезни.

Считает данный отказ незаконным, необоснованным и нарушающим права дочери ШЛИ, поскольку со смертью пациента информация о врачебной тайне, имеющей ранее ограниченный доступ, трансформируется в безусловную возможность получения такой информации родственниками умершего или, по усмотрению медицинского учреждения, в иных случаях.

Предоставление такой информации не является нарушением врачебной тайны ввиду отсутствия субъекта правоотношений, не влечет применения к медицинскому учреждению мер юридической ответственности.

Считает право близких родственников на ознакомление с информацией об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ конституционным. Кроме того, право на получение соответствующей информации предусмотрено п. 2 ст. 8 Федерального закона от 27.07.06 N 146-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и защите информации", где установлено право гражданина на получение этой информации. Также ГАА ссылается на п. 3 Указа Президента РФ "О дополнительных гарантиях прав граждан на информацию". Кроме того, право близких родственников на ознакомление с информацией об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ подтверждено нормами ряда международных договоров.

Отмечает, что по результатам оценки и изучения данной информации заявители вправе принять решение о наличии или отсутствии иных своих прав (таких как право на моральный вред в связи с утратой родственника), защите иных своих прав или вправе принять решение об отказе в защите иных своих прав.

При этом ответ главного врача фактически провоцирует дочь умершей пациентки ШЛИ на обращение в суд с исковым заявлением о компенсации морального вреда, в связи с утратой родственника, во время которого суд будет иметь возможность истребовать данные истории болезни и соответственно ознакомить с ними истцов.

Однако, дочь пациентки ШЛИ, наоборот, старается всеми силами избежать необоснованного и бесполезного обращения в суд с данным иском, что повлечет неоправданные значительные судебные расходы, как со стороны истцов, так и со стороны государства.

Полагает, что в данном случае главный врач явно нарушает право дочери на информацию об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ

Судом постановлено вышеуказанное решение, с которым не согласилась ГАА В апелляционной жалобе изложена просьба об отмене решения суда и принятии по делу нового решения.

В обосновании доводов жалобы указывает, что документальное подтверждение факта родственных отношений при истребовании копий медицинской документации умершего пациента влечет безусловную обязанность медицинского учреждения выдать ее бесплатно.

Обращает внимание на то, что право близких родственников н ознакомление с информацией об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ предусмотрено Конституцией РФ, а также ФЗ от 27.07.2006 N 149 "Об информации, информационных технологиях и защите информации".

Полагает, что вывод суда о невозможности представить истцу информацию об обстоятельствах смерти ШЛИ вступает в противоречие с предусмотренным п. 2 ст. 8 ФЗ от 27.07.2006 N 149 правом на получение соответствующей информации.

Апеллянт указывает, что по результатам оценки запрашиваемой информации она была вправе принять решение, как о защите своих прав, так и об отказе в их защите, путем подачи иска о компенсации морального вреда, в связи с утратой близкого родственника.

Кроме того, обращает внимание на то, что право близких родственников на ознакомление с информацией об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ, подтверждено нормами ряда международных договоров, которые в силу ст. 7 ГК РФ являются составной частью правой системы Российской Федерации.

Апеллянт указывает, что отказ в представлении запрашиваемой амбулаторной карты провоцирует ее на обращение в суд с иском о компенсации морального вреда, поскольку в рамках рассмотрения судом указанного иска апеллянт будет иметь возможность ознакомиться с историей болезни пациентки ШЛИ

Обращает внимание на то обстоятельство, что главный врач ФТА в нарушение требований ст. 10 ГК РФ злоупотребляет правами. Кроме того, ответчик неправомерно отождествляет врачебную тайну со служебной, поскольку право на врачебную тайну является производным от конституционного права на личную и семейную тайну.

Отмечает, что главный врач на аналогичный письменный запрос выдал ГАА заверенную копию истории болезни умершей ШЛИ

На апелляционную жалобу поступили возражения представителя ГБУЗ НСО "ГП N" РМС, в которых изложена просьба об оставлении решения суда без изменения, апелляционной жалобы без удовлетворения, поскольку решение принято в соответствии с нормами материального права.

Проверив материалы дела на основании ст. 327.1 ГПК РФ в пределах доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Материалами дела подтверждено, что ГАА было отказано в предоставлении копии амбулаторной карты ее умершей матери ШЛИ Как следует из материалов дела, отказ ГБУЗ НСО "Городская поликлиника N" мотивирован тем обстоятельством, что сведения, находящиеся в истории болезни ШЛИ, в силу действующего законодательства составляют врачебную тайну.

Действительно, в соответствии с частью 2 статьи 24 Конституции РФ органы государственной власти и органы местного самоуправления, их должностные лица обязаны обеспечить каждому возможность ознакомления с документами и материалами, непосредственно затрагивающими его права и свободы, если иное не предусмотрено законом.

В силу данной статьи Конституции РФ любая затрагивающая права и свободы гражданина информация (за исключением сведений, содержащих государственную тайну, сведений о частной жизни, а также конфиденциальных сведений, связанных со служебной, коммерческой, профессиональной и изобретательской деятельностью) должна быть ему доступна, при условии, что законодателем не предусмотрен специальный правовой статус такой информации в соответствии с конституционными принципами, обосновывающими необходимость и соразмерность ее особой защиты. При этом Конституция РФ допускает возможность установления в отношении той или иной информации специального правового режима, в том числе режима ограничения свободного доступа к ней со стороны граждан.

В силу ч. 1 ст. 13 ФЗ от ДД.ММ.ГГГГ N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" сведения о факте обращения гражданина за оказанием медицинской помощи, состоянии его здоровья и диагнозе, иные сведения, полученные при его медицинском обследовании и лечении, составляют врачебную тайну.

Не допускается разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, в том числе после смерти человека, лицами, которым они стали известны при обучении, исполнении трудовых, должностных, служебных и иных обязанностей, за исключением случаев, установленных частями 3 и 4 настоящей статьи (ч. 2 ст. 13 указанного Закона).

Исчерпывающий перечень случаев, когда возможно предоставление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина или его законного представителя установлен ч. 2 ст. 13 данного Закона.

Медицинская документация является носителем персональных данных, в связи с чем правоотношения по ее раскрытию третьим лицам, регулируются ФЗ "О персональных данных".

При этом положения ФЗ "О персональных данных" предусматривают, что лица, получившие доступ к персональным данным, обязаны не распространять и не раскрывать их третьим лицам без согласия на то субъекта персональных данных (ст. 7).

Разрешая настоящий спор, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных ГАА требований, поскольку нарушений действующего законодательства главным врачом ГБУЗ НСО "Городская поликлиника N" не допущено, предусмотренных законом оснований для предоставления ГАА "данные изъяты" составляющих врачебную тайну сведений относительно ШЛИ не имелось.

При этом суд обоснованно исходил из того обстоятельства, что ГАА не использовала предоставленное ей законом право на ознакомлении с запрашиваемой информацией при обращении в суд с иском, в правоохранительные органы при решении вопроса о возбуждении уголовного дела, а также к прокурору с заявлением о проведении проверки в порядке надзора за соблюдением прав и свобод человека и гражданина.

Судебная коллегия полагает возможным согласиться с указанными выводами суда первой инстанции, поскольку каких-либо препятствий в реализации прав ГАА главным врачом ГБУЗ НСО "Городская поликлиника N" действительно не создано.

Доводы жалобы в той части, что документальное подтверждение факта родственных отношений при истребовании копий медицинской документации умершего пациента влечет безусловную обязанность медицинского учреждения выдать ее бесплатно, а также в той части, что право близких родственников на ознакомление с информацией об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ предусмотрено Конституцией РФ, ФЗ от 27.07.2006 N 149 "Об информации, информационных технологиях и защите информации", не состоятельны, поскольку основаны на ошибочном толковании норм действующего российского права.

Запрашиваемая ГАА информация содержит сведения, которые в силу Конституции РФ, ФЗ "О персональных данных" а также ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ" обладают режимом информации с ограниченным доступом, правом на получение которой обладают только прямо указанные в законе лица.

При этом иная оценка апеллянтом представленных доказательств и норм действующего законодательства не может служить основанием к отмене правильного по существу судебного постановления.

Кроме того, рассматривая аналогичную ситуацию, Конституционный Суд РФ в Определении от 09 июня 2015 года N 1275-0 "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина ЗВН на нарушение его конституционных прав частями 2, 3 и 4 статьи 13 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации", указал, что оспариваемые ЗВН законоположения о врачебной тайне, содержащиеся в ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в РФ, не могут рассматриваться как нарушающие его конституционные права и свободы в указанном аспекте".

Ссылка в жалобе на тот факт, что по результатам оценки запрашиваемой информации апеллянт была вправе принять решение, как о защите своих прав, так и об отказе в их защите, путем подачи иска о компенсации морального вреда, в связи с утратой близкого родственника, правильных выводов суда первой инстанции не опровергает, в связи с чем подлежит отклонению.

Указания в жалобе на то обстоятельство, что право близких родственников на ознакомление с информацией об обстоятельствах смерти пациентки ШЛИ, подтверждено нормами ряда международных договоров, которые в силу ст. 7 ГК РФ являются составной частью правовой системы Российской Федерации, также не опровергает правильных выводов суда первой инстанции, поскольку судом первой инстанции правильно истолкованы и применены нормы права, регулирующие спорные правоотношения.

То обстоятельство, что отказ в представлении запрашиваемой амбулаторной карты провоцирует апеллянта на обращение в суд с иском о компенсации морального вреда, поскольку в рамках рассмотрения судом указанного иска апеллянт будет иметь возможность ознакомиться с историей болезни пациентки ШЛИ, правового значения при разрешении настоящего гражданского дела не имеет, и с учетом характера заявленных исковых требований не влечет к отмене судебного решения, постановленного в полном соответствии с нормами действующего законодательства.

Указания апеллянта в жалобе на злоупотребление правом со стороны главного врача ФТА, несостоятельны, так как не подтверждены в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ допустимыми и достоверными доказательствами, как в суде первой инстанции, так и в суде апелляционной инстанции.

То обстоятельство, что главный врач иного медицинского учреждения на аналогичный письменный запрос выдал ГАА заверенную копию истории болезни умершей ШЛИ, юридически значимым не является, в связи с чем отклоняется.

Таким образом, доводы, изложенные в апелляционной жалобе, правильных выводов суда первой инстанции не опровергают, в целом направлены на их переоценку, не содержат безусловных оснований предусмотренных ст. 330 ГПК РФ для отмены или изменения судебного постановления суда первой инстанции.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Обского городского суда Новосибирской области от 10 сентября 2015 года в пределах доводов апелляционной жалобы оставить без изменения.

Апелляционную жалобу ГАА - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: