Апелляционное определение Московского городского суда от 04 декабря 2015 г. N 10-16129/15

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе:

председательствующего судьи Колесниковой И. Ю.,

судей Рыбака А. Е. и Манеркиной Ю. Н.,

при секретаре Котовой А. А.,

с участием:

прокурора отдела прокуратуры г. Москвы Погодиной С. О.,

осужденного М и его защитника - адвоката Подхватилина В. М.,

осужденного М и его защитника - адвоката Бакланова В. А.,

рассмотрела в судебном заседании 04 декабря 2015 г. апелляционные жалобы осужденного М и защитника осужденного М - адвоката Бакланова В. А. на приговор Тверского районного суда г. Москвы от 06 июля 2015 года, которым:

М,

М,

- осуждены каждый за совершение преступления, предусмотренного ст. ст. 30 ч. 3, 159 ч. 3 УК РФ с назначением одинаковых наказаний в виде лишения свободы сроком на 2 года, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителя власти, сроком на 2 года и со штрафом в размере *** руб.; на основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным, с испытательным сроком в течение 3 лет.

Приговором разрешены вопросы о мерах пресечения, а также о вещественных доказательствах по делу.

Заслушав доклад судьи Рыбака А. Е., пояснения осужденного М и его защитника - адвоката Подхватилина В. М., осужденного М и его защитника - адвоката Бакланова В. А., поддержавших доводы апелляционных жалоб, мнение прокурора Погодиной С. О., полагавшей необходимым приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

М и М признаны виновными в покушении на мошенничество, т. е. в совершении умышленных действий, направленные на хищение чужого имущества в виде денег, путем обмана, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, при этом преступление не было доведено до конца по независящим от них обстоятельствам, а именно в том, что М, являясь начальником отдела криминалистических исследований Центрального экспертно-криминалистического таможенного управления Федеральной таможенной службы РФ, встретился с генеральным директором ООО "***" К, и, не имея возможности способствовать получению в установленном порядке, либо ускорению в получении решения о классификации в соответствии с кодом ТНВЭД РФ на товары, ввозимые на территорию Таможенного союза обществом, реализуя внезапно возникший умысел на хищение путем обмана денежных средств К, предложил тому оказать содействие при получении указанного решения в Управлении товарной номенклатуры ФТС России (УТН ФТС РФ), для чего обратился к начальнику отдела товарной номенклатуры, происхождения товаров и торговых ограничений Внуковской таможни ФТС России М, также не имеющему указанной возможности, с предложением о совместном хищении имущества К в виде денег путем обмана, поле чего М и М вступили между собой в преступный сговор на хищение денежных средств К в сумме *** руб. для совместного обогащения, при этом М указал К на наличие в кругу его знакомств близкого друга по имени "А", который работает в УТН ФТС РФ, а М, используя свои служебные полномочия, а также наличие личных отношений с должностными лицами УТН ФТС РФ, где он ранее работал, получал сведения о ходе рассмотрения в указанном органе заявления К, которые последний получал через М; в дальнейшем в рамках проводимых по заявлению К оперативно-розыскных мероприятий при получении от последнего *** руб. был задержан М, который дал свое согласие на участие в оперативно-розыскных мероприятиях и во исполнение ранее достигнутой преступной договоренности, действуя под контролем сотрудников Управления "К" СЭБ ФСБ РФ, встретился с М, где передал последнему причитающуюся тому часть денежных средств в сумме *** руб., после чего, М также, был задержан.

Преступление совершено в городе Москве в 2013 году при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании суда первой инстанции М вину не признал, и из его показаний следует, что к нему обратился его знакомый К, компании которого было необходимо получить классификационное решение на ввозимый товар. Он согласился К в этом поспособствовать, чтобы его знакомые оказали помощь, и обратился к М, который назвал размер вознаграждения, получил для ознакомления документы К, после чего документы были К поданы в ФТС РФ, а М сообщал сведения о движении документов, которые он, в свою очередь, передавал К. Затем ему М сообщил, что в ФТС подготовлен отказ по заявлению К, он дал тому телефонный номер М, который направил К к П, чтобы тот посмотрел документы и заново все подал. П был недоволен, что к нему направили К. Он посоветовал К снова направить заявление и пакет документов в ФТС. После повторной подачи документов ему стало известно, что М повздорил с К из-за того, что последний был очень навязчив, постоянно требовал, чтобы ускорили выдачу ему классификационного решения. К высказал ему недовольство, полагая, что М и П стали тому угрожать, просил его взять деньги, который он отказывался принимать, уверял К, что деньги платить не надо. К сообщил, что сожалеет, что произошла ссора с М, опасается, что в последствии могут возникнуть проблемы и настаивал, что хочет отблагодарить. Он ответил, что если надо будет, то не более *** евро, в этот же день позвонил М и согласился взять и передать тому деньги. Он передал М свои *** руб., через некоторое время они встретились с К, и том передал ему *** руб., после чего его задержали и в дальнейшем он в ходе оперативного мероприятия передал *** руб. М, при этом сказал тому вернуть ему *** руб. и М вернул ему обратно в конверте часть денег в сумме *** руб.

В судебном заседании суда первой инстанции М свою вину не признал, и из его показаний следует, что М попросил его помочь тому в получении классификационного решения, он сказал, что постарается, о деньгах не говорил. Пакет документов от К он попросил посмотреть П, который сказал, что документы для получения предварительного классификационного решения собраны и тоже не говорил о вознаграждении. О судьбе документов в ФТС он получал сведения от П и сообщал их М. Ему звонил К, которого он направил к П, и последний остался недоволен поведением К на встрече. К и ему звонил несколько раз, но он сказал тому больше не звонить. К сообщил ему в последнем разговоре, что сделает так, что у них появятся проблемы. Затем ему позвонил М и попросил встретиться, сказав, что это по другому вопросу. В ходе встречи М вынул и передал ему конверт, сказал, что там *** руб., которые нужно передать П, поскольку люди боятся проблем и хотели того отблагодарить. Он взял конверт, после чего М попросил вернуть тому из конверта *** руб., что он и сделал, после чего был задержан. До этого разговоров о вознаграждении никаких не было.

В апелляционных жалобах осужденный М выражает несогласие с приговором суда, считает его незаконным и необоснованным, просит его отменить в связи с отсутствием в его действиях состава преступления. Жалобы мотивированы тем, что сообщаемые им К сведения не являлись обманными, т. е. обманных действий он не совершал, в связи с чем его действия не могут быть квалифицированы как мошенничество, при этом полученные им от К деньги потерпевшему не принадлежат, были тому выданы в ходе ОРМ, не являются предметом преступления, т. е. имуществом потерпевшего, на которое может быть направлен умысел. Деньги, как следует из материалов ОРМ, К передавал ему в качестве требуемой им взятки. Ни одни из пунктов его организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей не способствовал оказанию консультационной помощи К, и судом не указанно, какие именно должностные полномочия им были использованы. К сам ранее работал экспертом-криминалистом в ЦЭКТУ ФТС РФ, в связи с чем знал о его действительных полномочиях и не мог быть им обманут. На предложение К о передаче денег он ответил отказом, но запись этого телефонного разговора отсутствует, и его показания об этом проверены не были. В своем заявлении в СЭБ ФСБ РФ К указал, что с него вымогают взятку под угрозой оказания негативного влияния на ход рассмотрения заявления общества, хотя уже тогда знал, что решение подготовлено и готово к выдаче. К вел записи их телефонных переговоров самостоятельно, вне рамок ОРМ, без постановления суда, но вопреки закону эти записи были признаны вещественными доказательствами и положены в основу обвинения, т. к. были представлены К вместе с заявлением в ФСБ России. В нарушение принципа состязательности сторон суд встал на сторону обвинения, поставив доказательства обвинения по доказательственной значимости выше доказательств защиты, т. е. произвел их оценку с обвинительным уклоном. В уголовном деле отсутствуют бесспорные доказательства того, что он обещал К за определенную денежную сумму "ускорение" подготовки и выдачи решения. Он передал тому все телефоны, адрес электронной почты и информацию, которыми он обладал, в целях консультативной помощи, обмана или введения в заблуждение не было. Денежные средства от К были им приняты в качестве благодарности за оказанные консультации, при этом инициатива о передаче денежных средств в качестве благодарности исходила именно от К, который инициировал телефонные звонки и встречи, совершал провокационные действия и подстрекательство. Показания К о том, что он требовал от того передачи денежных средств, являются недостоверными, даны с целью оговора из-за возникшего конфликта у К с М.Суд в приговоре правильно указал на отсутствие у подсудимых М и М полномочий по непосредственному рассмотрению заявлений участников ВЭД, при этом выводы суда о том, что совершению мошенничества способствовало именно занятие ими должностей в ФТС и позиционирование себя перед потерпевшим К как лиц, способных повлиять на принятие интересующего того решения, опровергаются доказательствами по уголовному делу, и доказательств предварительного сговора на совершение хищения денежных средств путем обмана добыто не было.

В апелляционных жалобах защитник-адвокат Бакланов В. А. выражает свое несогласие с приговором, считает его незаконным, просит его отменить и прекратить уголовное дело в отношении М за отсутствием в его действиях состава преступления. Жалобы мотивированы тем, что М всегда давал одни и те же показания о том, что в силу дружеских отношений с М взялся консультировать и держать К в курсе хода рассмотрения подразделением ФТС заявления ООО "***", М представил тому К как своего близкого приятеля, никогда не говорил о получении с К за это вознаграждения. Передачу денег при встрече с М расценил как благодарность К, и его обращения к своему бывшему сослуживцу П не выходили за рамки служебной этики. Показания М не последовательны и противоречивы, не дают оснований считать их достоверными и убедительными. Объяснения, показания и все поведение К с момента его обращения к М в феврале 2013 г., свидетельствует о том, что его действиями руководило оперативное подразделение органов ФСБ, как участника оперативно-розыскных мероприятий проводимого этим подразделением. Показания К противоречивы. Так, следователю он показал, что понимал, что М в курсе дел и что вопрос решается за денежное вознаграждение М с его стороны, поэтому говорил М о том, что если тот окажет содействие, то он отблагодарит их, однако в ходе допроса в суде К стал утверждать, что вознаграждение с него требовал М; размер вознаграждения несколько раз менялся. В ходе ОРМ К передавал денежные средства выданные ему сотрудниками ФСБ, а не свои, и вызывает недоумение, как денежные купюры в сумме *** руб., подвергнутые обработке спецсредством и принадлежащие ФСБ, могут быть возвращены К, как это указано в приговоре. Не приведен анализ доказательств вины каждого из подсудимых. После допроса К суд дал ему разрешение покинуть здание суда, не обязав к явке в последующие заседания, что нарушило право на защиту подсудимых, которые были лишены в дальнейшем возможности продолжить его допрос после допросов подсудимых и исследования материалов уголовного дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия находит приговор законным, обоснованным и справедливым, подлежащим оставлению без изменения.

Вывод суда первой инстанции о виновности М и М в совершении указанного преступления соответствует установленным фактическим обстоятельствам дела, подтверждается совокупностью исследованных в судебном заседании доказательств, в необходимом объеме приведенных в приговоре, в том числе:

показаниями потерпевшего К, из которых следует, что ему, как генеральному директору ООО"***" было нужно ввезти оборудование на территорию Таможенного союза, и он обратился к знакомому М, начальнику отдела криминалистических исследований Центрального экспертно-криминалистического таможенного управления ФТС России, который ранее говорил, что имеет хороших знакомых в Управлении товарной номенклатуры ФТС России, которые за определенную благодарность могут оказать содействие в получении необходимых документов для ввоза на территорию РФ товаров. М сообщил, что есть некий "А", который работает в отделе управления товарной номенклатуры ФТС России, занимающийся подобного рода документами, дал ему адрес электронный почты, на который он переслал имеющийся пакет документации для его проверки с целью представления в УТН ФТС России. Позднее М сообщил ему, что документы изучены, их можно официально направлять в УТН ФТС России, предупредив, что еще придет запрос о предоставлении дополнительной информации и документов. Со слов М, тот со своим знакомым также помогут проверить правильность подготовки и полноту дополнительно предоставляемых документов, что должно способствовать более быстрому получению интересующего его решения. По получении запроса он запрашиваемые документы направил на указанный ранее М адрес электронной почты, на что тот сказал, что для их изучения потребуется время, а затем в ходе встречи М заявил, что учитывая все бюрократические трудности, без их содействия ему не удастся получить нужное решение, поэтому нужно заплатить денежные средства для передачи в УТН ФТС РФ, при этом М сказал, что тому в этом вопросе будет помогать М А, сотрудник Внуковской таможни, который ранее работал в УТН ФТС РФ. Поскольку М являлся действующим сотрудником ФТС РФ и он допускал, что в случае отказа заплатить требуемую сумму у общества могут возникнуть трудности в получении нужного документа, он согласился передать М денежные средства, при этом сумма менялась и в итоге составила *** руб. Позднее М сообщил, что заявление общества рассмотрено положительно, но будет передано на подпись руководству только после передачи хотя бы части от требуемой суммы, в размере не менее *** руб. Он не мог встретиться с М и передать *** руб., на что тот сказал, что сам отдаст их из своих, сообщив, что деньги предназначаются именно для М. Он созванивался с М, просил того сообщить, кому он может передать дополнительную документацию, тот ему перезвонил, сказав приехать на следующий день с документами, дал ему телефон П, который принял у него документы. После этой встречи он позвонил М и сообщил, что П информацией по ООО "***" не владеет, на что тот дал ему телефон сотрудницы УТН ФТС РФ, которая ему сообщила, что в получении классификационного решения ООО "***" было отказано, в связи с неполным предоставлением запрашиваемой информации. Он снова позвонил М, выразил возмущение и недоумение принятым решением, при том, что М информировал его о том, что решение принято положительное. М в свою очередь предложил ему направить повторное заявление, после чего уклонялся от общения и в ходе очередного телефонного звонка и выраженного возмущения в грубой форме сказал делать то, что говорят, иначе он вообще никогда не оформит указанное оборудование. М настаивал на передаче оговоренной суммы, с чем он не согласился, поскольку никакого содействия ему не оказывалось и платить ему не за что. Но М сообщил, что люди работали, их нужно отблагодарить, иначе у общества могут начаться проблемы. Незаконные действия сотрудников ФТС РФ могли причинить ущерб его законным интересам как генерального директора ООО "***" в виде срыва договорных сроков поставки оборудования. Опасаясь негативных последствий, он был вынужден согласиться, при этом М сообщил, что М продолжает курировать в УТН ФТС России вопрос о получении решения. Он обратился с соответствующим заявлением в ФСБ РФ, в котором сообщил о незаконных действиях М и других лиц, добровольно дал согласие на участие в ОРМ и под контролем сотрудников ФСБ РФ передал М *** руб., которые М положил в свой бумажник, после чего был задержан. Из неоднократных телефонных разговоров с М он осознавал, что тот в курсе дел, и что данный вопрос решается за денежное вознаграждение с его стороны, поэтому он неоднократно в ходе телефонных разговоров говорил М о том, что если тот окажет содействие, то он отблагодарит и М и М;

показаниями свидетеля П о том, что он работает в УТН ФТС РФ, знаком с М, который работал в ФТС РФ, поддерживает с тем служебные отношения. М никогда не предлагал ему за денежное вознаграждение ускорить выдачу классификационных решений, один раз просил его узнать об этапе рассмотрения заявления ООО "***" о выдаче классификационного решения. Так как данная информация не является секретной, то из уважения к М он согласился тому помочь, пообещав узнать, в полном ли объеме общество представило документы. Заявление данной организации ему для рассмотрения расписано не было, т. е. он не мог его изучить и проконсультировать М. Он узнал, что этим заявлением занимается Б, от которой узнал, что обществу нужно предоставить дополнительную информацию, о чем та направила соответствующий запрос. Потом М попросил его лично встретиться на работе с генеральным директором общества К, который хотел показать документы по этому запросу. Они встречались, а позднее он узнал, что по заявлению принято решение об отказе в предоставлении классификационного решения. Затем М сообщил о том, что общество повторно обратилось с указанным заявлением. Он узнал, что повторное заявление будет рассматривать зам. начальника отдела Л, при этом он пояснил, что по этому вопросу к своему руководству обращаться не будет. Позднее к нему приходил ранее незнакомый М, попросил узнать об этапе рассмотрения повторного заявления ООО "***", просил принять решение в кратчайшие сроки, на что он сообщил, что не занимается этим вопросом и предложил обратиться к Л;

показаниями свидетеля К (Б) о том, что она работает в Управлении товарной номенклатуры ФТС России, куда поступило заявление ООО "***" о принятии решения о классификации ввозимого товара, возникла необходимость предоставления дополнительных документов, которые по ее письменному запросу были представлены не в полном объеме, в связи с чем, было принято решение об отклонении решения о классификации товара. В дальнейшем, после поступления другого заявления и документов, ею было вынесено предварительное классификационное решение. Ей не поступало обращений об оказании содействия в получении решения, а также о сокращении срока рассмотрения документов по ООО "***";

показаниями свидетелей В, З, С, М, П и Р, приглашенных сотрудниками ФСБ РФ в качестве представителей общественности на стадии проведения оперативно-розыскных мероприятий, а также показаниями сотрудников ФСБ РФ Ф, М и В об обстоятельствах проведения этих мероприятий;

материалами оперативно-розыскной деятельности, подтверждающими факты проведения на законных основаниях оперативно-розыскных мероприятий, в ходе которых К передал, а М принял, а в дальнейшем М передал и М принял денежные средства, обработанные спецсоставом, после чего, соответственно, М и М были задержаны;

протоколом осмотра флеш-носителей с записями телефонных переговоров М и К, а также и дисков с результатами ОРД, которые подтверждают обстоятельства совершения рассматриваемого преступления, и содержащие сведения в частности о том, что М обозначает К для оплаты сумму в *** тысячи евро, К пересчитывает и называет сумму *** руб., на что М соглашается;

протоколом осмотра информации о наличии соединений абонентских устройств, используемых К, М и М, которая содержит сведения о многочисленных соединениях между ними;

копиями соответствующих документов, подтверждающих наделение М и М полномочиями должностных лиц;

заключениями судебно-химических экспертиз и другими приведенными в приговоре доказательствами.

Положенные в основу приговора доказательства получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства РФ и обоснованно признаны судом допустимыми. Оценивая показания потерпевшего и свидетелей обвинения, суд обоснованно пришел к выводу об их достоверности, поскольку они согласуются между собой, дополняют друг друга и подтверждаются совокупностью собранных по делу доказательств, при этом оснований не доверять их показаниям у суда не имелось, поскольку не было установлено как обстоятельств, указывающих на возможность оговора кем-либо подсудимых, так и обстоятельств, указывающих на чью-либо заинтересованность в их привлечении к уголовной ответственности.

Как следует из протокола судебного заседания, замечания на который были рассмотрены председательствующим в суде первой инстанции судьей в соответствии со ст. 260 УПК РФ, уголовное дело было рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства России, в соответствии с принципами состязательности и равноправия сторон, нарушений уголовного или уголовно-процессуального законодательства, влекущих отмену или изменение приговора по делу допущено не было. Протокол судебного заседания соответствует требованиям, предъявляемым к нему положениями действующего законодательства.

У суда первой инстанции не было никаких оснований не доверять материалам, полученным в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий, т. к. эти мероприятия проводились на основании закона и с соблюдением требований закона, а обстоятельства, изложенные в упомянутых материалах, подтверждаются указанными выше доказательствами. Нарушений при передаче результатов оперативно-розыскной деятельности из органов, их проводящих, в органы предварительного расследования, как и в ходе использования этих результатов в процессе доказывания, не допущено.

Совокупность всех исследованных доказательств позволила суду первой инстанции прийти к правильному выводу о несостоятельности версий М и М, т. к. их совместные и согласованные действия, направленные на достижение единой цели, сводились к введению К в заблуждение относительно своих возможностей и полномочий по способствованию получения им решения о классификации товаров либо по ускорению получения такого решения, при этом каждый из них в дальнейшем получил обманным путем от потерпевшего деньги, хотя самостоятельно они не могли принимать такого рода решения либо влиять на ускорение его выдачи.

Оценивая доводы жалобы адвоката Бакланова В. А. о том, что денежные средства в сумме *** руб., не могут быть возвращены К, как это указано в приговоре, поскольку были подвергнуты обработке спецсредством и принадлежали ФСБ, судебная коллегия отмечает, что материалы уголовного дела свидетельствуют о том, что проводился комплекс оперативно-розыскных мероприятий, в ходе которых были задержаны сначала М, получивший от К *** руб., предоставленные последним для проведения этого мероприятия, после чего был задержан М, получивший от М *** руб., при этом во втором случае использовались другие денежные средства, а именно предоставленные сотрудниками ФСБ, поскольку денежные средства, предоставленные К, были изъяты и опечатаны еще после задержания М, и при таких обстоятельствах принятое судом решение о возвращении К *** руб., изъятых у М, и возвращении остальных *** руб. в Управление "К" 4 службы ФСБ РФ - представляется единственно правильным.

Вопреки доводам жалоб М о том, что он не совершал обманных действий в отношении К, судебная коллегия отмечает, что исходя из их договоренности М должен был оказать содействие потерпевшему при получении конкретного решения в УТН ФТС РФ, на что не имел самостоятельных возможностей и полномочий.

Вопреки доводам жалоб М о том, что К в силу прежней работы был осведомлен о его действительных полномочиях, судебная коллегия отмечает, что, как следует, из материалов дела, М, действуя из корыстных побуждений, группой лиц по предварительному сговору с М, указал К на наличие в кругу его знакомств близкого друга по имени "А", который работает в отделе управления товарной номенклатуры ФТС России, и при таких обстоятельствах осведомленность К о собственных полномочиях М определяющего значения не имеет.

Что касается доводов жалоб о том, что ОРМ проводились по заявлению К о вымогательстве взятки, судебная коллегия отмечает, что при отсутствии у заявителя соответствующего опыта и образования, совершенные в отношении него действия на начальной стадии были расценены им именно как вымогательство взятки, при этом, согласно действующему законодательству, окончательную квалификацию содеянного подсудимым может дать только суд.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции о том, что вменение осужденным квалифицирующего признака совершения мошеннических действий с использованием служебного положения обусловлено занимаемыми ими должностями в органах ФТС России, и то, что совершению ими мошенничества способствовало именно занятие каждым из них этих должностей и позиционирование себя перед потерпевшим как лиц, способных повлиять на принятие решения, в получении которого тот был заинтересован.

Таким образом, судом в приговоре изложены выводы по каким основаниям суд учитывает одни доказательства и отвергает другие.

Представленные сторонами в судебное разбирательство доказательства всесторонне, полно и объективно исследованы судом, правильно оценены в соответствии с положениями ст. ст. 87, 88 и 307 УПК РФ. Данную судом первой инстанции оценку доказательств по делу судебная коллегия находит правильной.

На основе исследованных доказательств суд первой инстанции правильно установил фактические обстоятельства совершенного преступления и правильно квалифицировал действия М и М по ст. ст. 30. ч. 3, 159 ч. 3 УК РФ.

Как следует из приговора, при назначении наказания, в соответствии с положениями ст. 60 УК РФ, суд первой инстанции учел данные о личности М и М, а также обстоятельства, характер и степень общественной опасности совершенного ими преступления, и учел в качестве смягчающих наказание обстоятельств у М - наличие положительных характеристик, благодарностей, грамот и наград по службе, отсутствие судимостей и подлежащего возмещению ущерба, а также наличие на иждивении малолетнего ребенка, и у М - наличие положительных характеристик, благодарностей, грамот и наград по службе, отсутствие судимостей и подлежащего возмещению ущерба, а также наличие на иждивении двоих несовершеннолетних детей, при этом обстоятельств, отягчающих их наказание, суд обоснованно не усмотрел.

С учетом всех обстоятельств дела суд первой инстанции пришел к правильному выводу о необходимости назначения каждому из осужденных наказания в виде лишения свободы, с применением ст. 73 УК РФ, а также дополнительного наказания в виде штрафа, с лишением на основании ч. 3 ст. 47 УК РФ права занимать должности, связанные с осуществлением функций представителей власти. Соответствующие выводы надлежащим образом мотивированы.

Судебная коллегия находит назначенное М и М, каждому, наказание справедливым и соразмерным содеянному, соответствующим общественной опасности совершенного преступления и личности каждого виновного, закрепленным в уголовном законодательстве РФ принципам гуманизма и справедливости и полностью отвечающим целям восстановления социальной справедливости, предупреждения совершения новых преступлений и исправления осужденных.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

Приговор Тверского районного суда города Москвы от 06 июля 2015 года в отношении М и М - оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: