Апелляционное определение СК по гражданским делам Челябинского областного суда от 04 февраля 2016 г. по делу N 11-1428/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Челябинского областного суда в составе:

председательствующего Киневой О.Н.,

судей Никитенко Н.В., Чаус И.А.,

при секретаре Бабкине С.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании 04 февраля 2016 года в городе Челябинске гражданское дело по апелляционной жалобе Бедрийчук Н.Б. на решение Копейского городского суда Челябинской области от 21 октября 2015 года по иску Бедрийчук Н.Б. к Костюковой Я.В., Устьянцевой Н.И. о признании сделок недействительными, применении последствий недействительности сделок, вселении в жилое помещение.

Заслушав доклад судьи Киневой О.Н. об обстоятельствах дела, доводах жалобы, истца Бедрийчук Н.Б., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, представителя ответчика Костюковой Я.В. - Шишменцева В.В., возражавшего против доводов апелляционной жалобы, судебная коллегия,

УСТАНОВИЛА:

Бедрийчук Н.Б. обратилась в суд с иском (с учетом уточнений) к Костюковой Я.В., Устьянцевой Н.И. о признании недействительными договора дарения квартиры по адресу: ****, заключенного 17 июня 2005 года между Бедрийчук Н.Б. (даритель) и Костюковой Я.В. (одаряемая), договора купли-продажи этой же квартиры, заключенного 20 мая 2015 года между Костюковой Я.В. (продавец) и Устьянцевой Н.И. (покупатель), применении последствий недействительности, исключении записи о государственной регистрации права собственности на эту квартиру, передаче в собственность Бедрийчук Н.Б. данной квартиры, вселении в указанное жилое помещение.

В обоснование требований указано, что истец являлась собственником квартиры по адресу: ****, состоит на учете в **** с 2004 года, периодически проходит лечение от ****. Дочь истца Костюкова Я.В., достоверно зная о **** истца, 17 июня 2005 года заключила с ней договор дарения. В момент заключения договора истец находилась в острой фазе **** ввиду ****, сложившейся из-за неприязненных отношений с бывшим мужем, дочь ввела истца в заблуждение, сказав, что сделает так, чтобы квартира не досталась бывшему мужу истца. Истец подписала вторую страницу договора, первую - ей никто не показывал. Полагала, что составляет завещание. Истец не осознавала, что отчуждает принадлежащую ей квартиру, о заключенном договоре узнала в апреле 2015 года после получения иска Костюковой Я.В. о выселении. Истец до настоящего времени

зарегистрирована в спорной квартире, оплачивает коммунальные услуги, но не может проживать, поскольку Костюкова Я.В. в марте 2015 года сменила замки во входной двери, вывезла вещи истца, истец вынуждена проживать в неблагоустроенном доме, принадлежавшем ее родителям. Договор купли-продажи данной квартиры между Кострюковой Я.В. и Устьянцевой Н.И. от 20 мая 2015 года недействителен, поскольку вытекает из первоначального договора. Также недействителен на основании ст. ст. 10, 168 Гражданского кодекса РФ, в связи со злоупотреблением правом сторонами договора, поскольку совершен после наложения судом запрета на регистрационные действия с квартирой, но до поступления определения в регистрационную службу, нарушено право истца на жилье (л.д. 200-203 т. 1).

Истец Бедрийчук Н.Б., её представитель по доверенности Василевская М.Г. в судебном заседании при надлежащем извещении участия не принимали.

Ответчики Костюкова Я.В., Устьянцева Н.И. при надлежащем извещении в судебном заседании участия не принимали.

Представитель ответчика Костюковой Я.В. по доверенности Шишменцев В.В. в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований.

Третье лицо Бедрийчук Д.В., представитель третьего лица Управления государственной регистрации кадастра и картографии по Челябинской области при надлежащем извещении в судебном заседании участия не принимали.

Решением суда первой инстанции в удовлетворении исковых требований Бедрийчук Н.Б. отказано. После вступления решения суда в законную силу отменены меры по обеспечению иска в виде запрета Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Челябинской области совершать регистрационные действия в отношении спорной квартиры, наложенные определением судьи Копейского городского суда Челябинской области от 08 мая 2015 года.

В апелляционной жалобе и дополнении к ней Бедрийчук Н.Б. просит решение суда отменить, принять новое решение. Ссылается на фактические обстоятельства, указанные в исковом заявлении. Указывает, что в 2005 году обращалась в регистрационную службу для оформления права собственности на кооперативную квартиру по требованию председателя Правления, при этом просила дочь оказать помощь, с иной целью в 2005 году не обращалась. Также имела намерение обменять квартиру, доверила это дочери, но она попала под влияние отца Б.В.А., который лишил истца жилья. Не согласна с заключением **** экспертизы, поскольку она проведена по не полно представленным документам, в 2005 году истцу был поставлен диагноз "****". Полагает, что срок исковой давности по требованию о признании недействительным договора дарения

необходимо исчислять с марта 2015 года, когда истец узнала о нарушении своих прав из иска о выселении. Договор купли-продажи от 20 мая 2015 года полагает мнимой и притворной сделкой.

В судебное заседании суда апелляционной инстанции ответчики Костюкова Я.В., Устьянцева Н.И., третьи лица Бедрийчук Д.В., представитель Управления государственной регистрации кадастра и картографии по Челябинской области не явились, извещены надлежащим образом, об уважительных причинах неявки не сообщили, Костюкова Я.В. просила рассмотреть дело без ее участия, в связи, с чем судебная коллегия на основании положений ст. ст. 167, 327 Гражданского процессуального кодекса РФ признала возможным рассмотреть дело в их отсутствие.

Заслушав явившихся участников процесса, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив материалы дела, судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Как установлено судом и следует из материалов дела, Бедрийчук Н.Б. являлась собственником квартиры по адресу: **** на основании справки жилищностроительного кооператива "Центральный" N 17 от 25 марта 2005 года. Ее право собственности зарегистрировано 24 мая 2005 года запись (л.д.113, 114 т. 1).

17 июня 2005 года между Бедрийчук Н.Б. (даритель) и Бедрийчук Я.В. (одаряемая) заключен договор дарения, в соответствии с которым даритель подарила, а одаряемая приняла в дар в собственность трехкомнатную квартиру по адресу: **** (л.д. 8 т. 1). Право собственности Бедрийчук Я.В. зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 18 июля 2005 года (л.д. 7, 8, 15 т. 1).

17 августа 2012 года Бедрийчук Я.В. сменила фамилию на Костюкову Я.В. в связи с заключением брака (л.д.119 т. 1).

20 мая 2015 года между Костюковой Я.В. (продавец) и Устьянцевой Н.И. (покупатель) заключен договор купли-продажи квартиры по адресу: ****. Право собственности Устьянцевой Н.И. зарегистрировано в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 27 мая 2015 года (л.д. 88-89 т. 1).

В настоящее время в данной квартире зарегистрированы: Бедрийчук Н.Б. - с 25 июня 1993 года, Костюкова Я.В. - с 05 августа 2002 года, Бедрийчук Д.В. - с 02 февраля 2000 года (л.д. 9 т. 1).

Отказывая в удовлетворении исковых требований Бедрийчук Н.Б., суд исходил из отсутствия предусмотренных законом оснований для признания договора дарения спорной квартиры от 17 июня 2005 года недействительным

по мотиву его заключения истцом под влиянием заблуждения, а также в момент, когда она не могла понимать значение своих действий и руководить ими, истечения срока исковой давности для оспаривания данного договора, о чем заявлено стороной спора, соответственно, отсутствия оснований для признания недействительным последующего договора купли-продажи квартиры от 20 мая 2015 года, признания за Бедрийчук Н.Б. права собственности и ее вселения в указанную квартиру.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции, поскольку они основаны на установленных фактических обстоятельствах дела, исследованных доказательствах и правильном применении норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

В силу п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Согласно ст. 178 Гражданского кодекса РФ (в редакции, действовавшей на момент заключения оспариваемого договора) сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Суд первой инстанции, оценив исследованные доказательства в совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, а именно, первоначальное исковое заявление Бедрийчук Н.Б. о расторжении договора дарения от 17 июня 2005 года, согласно которому у нее с дочерью Костюковой Я.В. имелась договоренность о заключении данного договора с целью сохранения квартиры от притязаний бывшего мужа истца (л.д. 19-21 т. 1), пояснения Бедрийчук Н.Б. в судебных заседаниях 02 апреля 2015 года, 14 апреля 2015 года, согласно которым сделка являлась фиктивной, заключенной под давлением бывшего мужа с целью, чтобы он не забрал квартиру (л.д. 35, 58 т. 1), пояснения свидетелей со стороны истца К.А.Н., Т.Г.Н. в судебном заседании от 14 апреля 2015 года о фиктивном дарении Бедрийчук Н.Б. дочери спорной квартиры, чтобы бывший муж ее не забрал (л.д. 59 т. 1), суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии у истца заблуждения относительно природы заключаемого договора, заблуждение относительно мотивов сделки

существенного значения не имеет.

Ссылка в апелляционной жалобе на то, что в 2005 году истец обращалась в регистрационную службу для оформления права собственности на кооперативную квартиру по требованию председателя Правления, при этом просила дочь оказать помощь, с иной целью в 2005 году в регистрационную службу не обращалась; также имела намерение обменять квартиру, доверила это дочери, но она попала под влияние отца Б.В.А., который лишил истца жилья, не может быть принята судебной коллегией во внимание, поскольку факт заблуждения при заключении оспариваемого договора опровергается вышеуказанными исследованными судом доказательствами, подтверждающими намерение истца произвести отчуждение квартиры в пользу дочери путем заключения договора дарения.

Ссылка подателя жалобы на то, что спорная квартира в порядке раздела имущества присуждена истцу еще в 2002 году, Б.В.А. не обжаловал судебный акт, поэтому она не опасалась лишиться квартиры, о неправильности решения не свидетельствует, поскольку опровергается вышеприведенными пояснениями истца и свидетелей с ее стороны, а также определением судьи Челябинского областного суда от 08 ноября 2005 года об истребовании гражданского дела, согласно которому спорная квартира передана истцу в порядке раздела общего имущества супругов по решению мирового судьи от 26 ноября 2004 года (л.д. 26 т. 1).

В силу п. 1 ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Судом первой инстанции по ходатайству истца была назначена судебная психиатрическая экспертиза.

В соответствии заключением комиссии **** экспертов N 1812 от 11 августа 2015 года Бедрийчук Н.Б. в юридически значимый период обнаруживала ****, о чем свидетельствуют данные анамнеза ****. В юридически значимый период ****, имеющие место у Бедрийчук Н.Б., были выражены не столь значительно, не сопровождались ****

****. Поэтому Бедрийчук Н.Б. могла понимать значение своих действий и руководить ими на момент заключения договора дарения квартиры от 17 июня 2005 года (л.д. 154-156 т. 1).

Суд, оценив данное экспертное заключение в совокупности с установленными по делу обстоятельствами, подтверждающими, что истец в юридически значимый период вела предпринимательскую деятельность, занимала активную позицию при разрешении судебного спора о разделе совместно нажитого имущества, обращалась в правоохранительные органы, осуществляла уход за престарелыми родителями, что подтверждается пояснениями свидетелей со стороны истца К.А.Н., Т.Г.Н. в судебном заседании 14 апреля 2015 года, определением судьи Челябинского областного суда от 08 ноября 2005 года об истребовании гражданского дела по надзорной жалобе Бедрийчук Н.Б. (л.д. 26 т. 1), представленными ей документами об обращении в правоохранительные органы о привлечении Б.В.А. и иных лиц к уголовной ответственности, судебной повесткой (л.д. 32-33, 39 т. 1), суд пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований полагать, что на момент заключения оспариваемого договора Бедрийчук Н.Б. находилась в таком состоянии, когда не была способна понимать значение своих действий или руководить ими.

Доводы апелляционной жалобы о не согласии с заключением экспертов не могут быть приняты судебной коллегией во внимание.

Экспертиза проведена в ГБУЗ "****" на основании определения суда с соблюдением установленного процессуального порядка, лицами, обладающими специальными познаниями для разрешения поставленных перед ними вопросов. Заключение дано комиссией в составе двух экспертов-****, имеющих высшее образование и стаж работы по специальности 11 лет и 2 года. Эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения; исследование проведено с использованием методов клинико-психопатологического исследования (анамнез, медицинское наблюдение, клиническая беседа, описание психического состояния, анализ имеющихся симптомов психических расстройств) в сочетании с анализом данных соматоневрологического состояния. Выводы экспертов основаны на данных медицинских документов (амбулаторные карты от участкового психотерапевта (дубликат) и общесоматической сети), объяснениях сторон, показаниях свидетелей, при проведении экспертизы Бедрийчук Н.Б. была лично освидетельствована членами комиссии.

Заключение экспертов иными допустимыми и достоверными доказательствами не опровергнуто.

Ссылка в апелляционной жалобе на не полное представление экспертам медицинской документации, в 2005 году истцу был поставлен диагноз "****", о неправильности решения суда не свидетельствует.

Как следует из заключения экспертов, эксперт ходатайствовал о запросе истории болезни истца из дневного стационара за 2005 год. Из справки диспансерного отделения ГБУЗ "****" N 1048 от 31 августа 2015 года следует, что Бедрийчук Н.Б. находилась на стационарном лечении с 20 января 2004 года по 20 февраля 2004 года, история болезни и амбулаторная карта утеряны (л.д. 152, 154 т. 1).

При этом в материалах дела имеется справка данного медицинского учреждения о том, что в указанный период Бедрийчук Н.Б. лечилась в **** (л.д. 30 т. 1), что учтено экспертами и отражено в экспертном заключении.

Поскольку эксперты самостоятельно определяют достаточность данных для дачи заключения, в данном случае эксперты пришли к выводу о возможности составления экспертного заключения на основании представленных материалов и освидетельствования истца, то у суда первой инстанции не имелось оснований не доверять данному экспертному заключению, как не имеется их и у судебной коллегии.

Довод апелляционной жалобы о необходимости исчисления срока исковой давности по настоящему предмету спора с марта 2015 года, когда истец узнала о нарушении своих прав из иска Костюковой Я.В. о выселении из квартиры, не является основанием к отмене решения суда.

В соответствии с п. 2 ст. 181 Гражданского кодекса РФ срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

В силу п. 2 ст. 199 Гражданского кодекса РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Поскольку суд установил, что о договоре дарения от 17 июня 2005 года истец узнала в день его заключения, то пришел к правильному выводу об истечении срока исковой давности для его оспаривания (17 июня 2006 года), с иском о признании сделки недействительной истец обратилась 08 мая 2015

года с пропуском указанного срока (л.д. 66-67, 69-74 т. 1), о его восстановлении не ходатайствовала, о применении срока исковой давности заявлено стороной договора Костюковой Я.В. (л.д. 181 т. 1).

Так как суд пришел к выводу об отсутствии оснований для признания недействительным договора дарения квартиры от 17 июня 2005 года, то обоснованно не нашел оснований для признания недействительным договора купли-продажи от 20 мая 2015 года в качестве применения последствий недействительности сделки.

Ссылка истца на недействительность договора купли-продажи от 20 мая 2015 года по мотиву злоупотребления правом его сторонами (ст. ст. 10, 168 Гражданского кодекса РФ), поскольку он заключен после наложения судом запрета на регистрационные действия с квартирой, но до поступления определения в регистрационную службу, нарушено право истца на жилье, о неправильности решения суда не свидетельствует.

В силу п. 1 ст. 168 Гражданского кодекса РФ за исключением случаев, предусмотренных пунктом 2 настоящей статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки.

Согласно п. 2 ст. 166 Гражданского кодекса РФ требование о признании оспоримой сделки недействительной может быть предъявлено стороной сделки или иным лицом, указанным в законе. Оспоримая сделка может быть признана недействительной, если она нарушает права или охраняемые законом интересы лица, оспаривающего сделку, в том числе повлекла неблагоприятные для него последствия.

В силу п. 1 ст. 558 Гражданского кодекса РФ существенным условием договора продажи жилого дома, квартиры, части жилого дома или квартиры, в которых проживают лица, сохраняющие в соответствии с законом право пользования этим жилым помещением после его приобретения покупателем, является перечень этих лиц с указанием их прав на пользование продаваемым жилым помещением.

Поскольку истец не является стороной оспариваемого договора, доказательства сохранения истцом в силу закона права пользования спорной квартирой отсутствуют, она не отнесена законом к лицам, обладающим правом на предъявление требования о признании данной сделки недействительной, то оснований для признания недействительным договора купли-продажи от 20 мая 2015 года по иску Бедрийчук Н.Б. не имеется.

Само по себе заключение оспариваемого договора после наложения судом запрета на регистрационные действия с квартирой, но до поступления определения в регистрационную службу, при отсутствии доказательств нарушения прав истца, не влечет возможность признания его

6%

недействительным по ее иску.

Ссылка в апелляционной жалобе на мнимость и притворность договора купли-продажи от 20 мая 2015 года, поскольку Устьянцева Н.И. является матерью новой жены Б.В.А., основанием к отмене решения суда не является.

По смыслу ст. 327 Гражданского процессуального кодекса РФ повторное рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции предполагает проверку и оценку фактических обстоятельств дела и их юридическую квалификацию в рамках тех требований и их оснований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Поскольку требование о признании недействительным договора купли-продажи от 20 мая 2015 года по мотиву мнимости и притворности истцом при рассмотрении дела в суде первой инстанции не заявлялось, то не может быть предметом рассмотрения суда апелляционной инстанции.

В силу п. 2 ст. 292 Гражданского кодекса РФ переход права собственности на жилой дом или квартиру к другому лицу является основанием для прекращения права пользования жилым помещением членами семьи прежнего собственника, если иное не установлено законом.

Установив, что спорная квартира в настоящее время принадлежит на праве собственности Устьянцевой Н.И., право пользования истца прекращено в соответствии с п. 2 ст. 292 Гражданского кодекса РФ, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу об отсутствии оснований для ее вселения в жилое помещение.

Доводы апелляционной жалобы направлены на переоценку установленных судом первой инстанции обстоятельств и исследованных доказательств, которым дана надлежащая правовая оценка. Оснований для переоценки судебная коллегия не находит. Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену решения в силу ч. 4 ст. 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, судом не допущено.

Руководствуясь ст.ст. 328, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Копейского городского суда Челябинской области от 21 октября 2015 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Бедрийчук Н.Б. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи