Апелляционное определение СК по уголовным делам Ивановского областного суда от 29 февраля 2016 г. по делу N 22-284/2016

Судебная коллегия по уголовным делам Ивановского областного суда

в составе:

председательствующего судьи Г.Н. Алексеевой,

судей С.Е. Герасимовой, А.В. Замазкина,

при секретаре К.С. Леонтьевой,

с участием:

прокурора Черкасова О.Г.,

адвоката Смирнова В.В., ордер N " ",

осуждённого Матросова А.С. (с использованием видеоконференцсвязи),

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осуждённого и защитника ? адвоката Смирнова В.В. на приговор Фурмановского городского суда Ивановской области от 21 декабря 2015 года в отношении:

МАТРОСОВА А.С., " ", не судимого,

осуждённого по части 2 статьи 318 УК РФ к наказанию в виде трёх лет лишения свободы, с отбыванием назначенного наказания в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи А.В. Замазкина, выступления осуждённого, защитника поддержавших как свои жалобы, так и жалобы друг друга, суждение прокурора о законности и обоснованности приговора, судебная коллегия

установила:

Матросов осуждён за применение насилия, опасного для здоровья, нанесения не менее 5 ударов руками и ногами в область головы и туловища З., состоящему в должности оперативного уполномоченного отдела " ", в связи с осуществлением им должностных полномочий по пресечению административных правонарушений. Матросов своими действиями причинил З. закрытую черепно-мозговую травму в виде сотрясения головного мозга, кровоподтеков на лице в заушной области слева, отнесенных заключением эксперта к категории, причинивших легкий вред здоровью в виде кратковременного его расстройства.

Преступление совершено 25 августа 2015 года около 21 часа. Обстоятельства совершения преступления подробно приведены в приговоре.

В ходе рассмотрения дела судом первой инстанции Матросов частично признавал виновность в совершении преступления.

Защитник осуждённого Смирнов В.В., не согласившись с приговором, подал апелляционную жалобу, в которой указал на следующие обстоятельства: насилие было применено Матросовым в отношении З. не в связи с исполнением потерпевшим должностных обязанностей, а на почве личных неприязненных отношений, которые внезапно возникли и были вызваны действиями потерпевшего, не предусмотренными законом о полиции. В частности тем, что потерпевший вылил стоящее около Матросова пиво из бутылки, а потом применил в отношении него физическую силу, вопреки закону о полиции. Эти действия, по сути, носили оскорбительный для Матросова характер и привели к конфликту, в ходе которого Матросов нанес З. ряд ударов. Действия Матросова должны были квалифицироваться по части 1 статьи 115 УК РФ; просит об изменении приговора.

Осуждённый не согласился с приговором, подал на него жалобу и указал, что, суд не принял его доводов, а полностью поверил потерпевшему; З. сам спровоцировал конфликт. З. не представился ему, вел себя вульгарно. З. схватил его за шиворот и стал трепать, вылил ему на ноги пиво, ударил в пах. Матросов был вынужден обороняться от указанных действий; просит об отмене приговора.

Государственный обвинитель в своих возражениях, указывая на согласие с приговором, просил в удовлетворении жалоб отказать.

Судебная коллегия, выслушав участников процесса и оценив доводы апелляционных жалоб, приходит к следующим выводам.

Виновность осуждённого в совершении преступления, установленного приговором, подтверждается совокупностью доказательств, исследованных в судебном заседании по правилам их оценки, установленным законом.

В приговоре подробно изложены доказательства, подтверждающие виновность осуждённого, анализ и оценка доказательств содержатся и являются правильными.

Суд первой инстанции основывал свои выводы о виновности Матросова на показаниях потерпевшего З., свидетелей Ч., Т., Ц., Ш., протоколе осмотра места происшествия, заключении судебно-медицинской экспертизы, установившей наличие и локализацию телесных повреждений у З., заключении дактилоскопической экспертизы, сведениях о послужном списке потерпевшего З., иных доказательствах, ставших предметом судебной оценки.

Указанная совокупность доказательств обоснованно признана судом первой инстанции достаточной для вывода о доказанности факта совершения преступления Матросовым в отношении сотрудника полиции З.

Обстоятельства конфликта и участие в нём Матросовым не отрицаются.

Оценивая доводы апелляционных жалоб о том, что конфликт имел место на бытовой почве, по обстоятельствам личной неприязни, судебная коллегия их отклоняет.

Судебная коллегия указывает следующее.

З. на момент совершения преступления состоял в должности оперативного уполномоченного отдела " ". Как следует из графика работы следственно-оперативной группы З. на момент совершения преступления входил в её состав. Эти же обстоятельства установлены показаниями свидетелей Ц., Т., Ч. В показаниях Матросова также отражено, что З. находился в присвоенной форме одежды, когда подошёл к нему.

В жалобах отмечено, что суд необоснованно принял лишь показания потерпевшего, отклонив показания осуждённого.

Судебная коллегия отмечает, что использование судом дискреционных полномочий по разрешению дела, в результате которых суд пришёл к выводу о виновности осуждённого, не нарушает принципа равноправия сторон, поскольку принятие судом итогового решения по делу это и есть выполнение функции по отправлению правосудия.

При этом суд имел основания для того, чтобы критически отнестись к показаниям осуждённого, в том числе и по тем основаниям, что на различных стадиях уголовного судопроизводства они носили противоречивый характер. Это приводило к необходимости оглашения показаний осуждённого и устранения, в достижимой форме, противоречий в них. Напротив, показания потерпевшего З. носили последовательный характер и подтверждены потерпевшим в ходе очной ставки.

Из показаний потерпевшего, которым нет оснований не доверять, ввиду отсутствия причин для оговора им Матросова, установлено, что он наблюдал факт употребления пива осуждённым на улице. Факт распития пива Матросовым, на который указывает потерпевший в своих показаниях, согласуется с протоколом осмотра места происшествия, в ходе которого была обнаружена бутылка пива в местности, где было совершено преступление, а также отпечаток пальца осуждённого на ней.

Часть 1 статьи 20.20 КоАП РФ устанавливает административную ответственность за распитие алкогольной продукции в местах, запрещенных федеральным законом.

Согласно пункту 7 статьи 2 ФЗ от 22.11.1995 N 171-ФЗ "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" в перечень алкогольной продукции входит пиво и напитки, изготавливаемые на его основании.

Согласно положениям части 3 статьи 16 ФЗ от 22.11.1995 N 171-ФЗ "О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта, алкогольной и спиртосодержащей продукции и об ограничении потребления (распития) алкогольной продукции" не допускается потребление (распитие) алкогольной продукции, в общественных местах, в том числе во дворах, в подъездах, на лестницах, лестничных площадках, в лифтах жилых домов, на детских площадках, в зонах рекреационного назначения.

Согласно положениям Федерального Закона "О полиции" (статьи 2,6, 12,13,18) одним из направлений деятельности полиции является предупреждение и пресечение преступлений и административных правонарушений. Применение сотрудником полиции мер государственного принуждения для выполнения обязанностей и реализации прав полиции допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом. Сотрудник полиции обязан пресекать административные правонарушения и осуществлять производство по делам об административных правонарушениях, отнесенных законодательством об административных правонарушениях к подведомственности полиции. У него имеется право требовать от граждан прекращения противоправных действий, составлять протоколы об административных правонарушениях, собирать доказательства, применять меры обеспечения производства по делам об административных правонарушениях, применять иные меры, предусмотренные законодательством об административных правонарушениях. Также он уполномочен на применение физической силы лично или в составе подразделения (группы).

Правильно приняв как достоверные показания потерпевшего о том, что Матросов позволил себе в общественном месте нецензурную брань, в том числе и в адрес З., суд обоснованно отметил, наличие еще одного повода для исполнения служебных полномочий З., в частности совершения Матросовым действий, подпадающих под признаки состава административного правонарушения, предусмотренного частью 2 статьи 20.1 КоАП РФ. В связи с этим, З. был полномочен реализовывать перечисленные выше полномочия.

По указанным причинам поведение З., пытавшего применить физическую силу, было мотивировано неправомерными действиями осуждённого и его отказом исполнить законные требования сотрудника полиции, проследовать в отдел полиции.

При таких обстоятельствах, предъявленные З. претензии Матросову, являются обоснованными и обусловлены его специальным статусом и фактом выявления противоправной деятельности осуждённого.

То, что пиво было вылито сотрудником полиции на землю, является фактическим исполнением полномочий и обязанности по пресечению правонарушения, распития спиртных напитков в запрещённом месте.

Судебная коллегия указывает, что административная процедура в отношении Матросова, связанная с фактами совершения правонарушений, предусмотренных частью 2 статьи 20.1 и частью 1 статьи 20.20 КоАП РФ, проводилась, что документально подтверждено, и прекращена по не реабилитирующим основаниям, в связи с истечением сроков давности, что также указывает на обоснованность высказанных З. Матросову претензий.

Защитником и осуждённым указывается на то, что выполненные З. действия, в частности, что он вылил пиво, а также то, что он не представился, повлияли на формирование поведения осуждённого и последующие его действия в отношении З.

Судебная коллегия отмечает, что фактически преступление было совершено в связи с исполнением З. служебного долга.

Вне зависимости от обстоятельств представления З. относительно своего статуса Матросову, нахождение первого в присвоенной форме одежды сотрудника полиции в совокупности с высказанными претензиями о прекращении противоправной деятельности, не оставляли каких- либо сомнений относительно статуса З., как сотрудника полиции и представителя власти.

Высказанные им требования, а позднее и примененная физическая сила, в любом случае, предполагали подчинение Матросова, исходя из сложившейся обстановки и ни коим образом не вызывали необходимости нанесения ударов офицеру полиции.

Судебная коллегия отмечает, что правомерность поведения З., а также то, что он курил на улице, на что апелляторы ссылаются в жалобах, могли стать предметом обращения Матросова, как гражданина, к руководству полицейского с соответствующей жалобой, но не требовали применения физической силы в отношении полицейского.

Юридическая квалификация действий Матросова, данная по части 2 статьи 318 УК РФ, является правильной.

З. на основании примечания к статье 318 УК РФ являлся представителем власти, будучи должностным лицом правоохранительного органа (полиции), наделенным в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Таким образом, нанося удары З., Матросов, безусловно, действовал умышленно в отношении сотрудника полиции, находящегося при исполнении должностных обязанностей.

Поскольку образ действия определяется образом мысли, судебная коллегия отвергает доводы защиты о том, что удары наносились Матросовым З. в целях самообороны.

Установленные в законах способы защиты общегражданских прав, в случае несогласия с действиями должностных лиц представителей власти, не допускают возможности применения в отношении них физической силы.

Юридическая конструкция диспозиции части 2 статьи 318 УПК РФ предусматривает альтернативу в том, относительно чего применённое насилие является опасным: жизни или здоровья.

Правильно установив обстоятельства применённого насилия, следуя предъявленным обвинениям, суд, квалифицировав действия Матросова, пришел к выводу, что оно по своим характеристикам было опасно именно для здоровья потерпевшего, что объективно верно.

Этот вывод суда сделан с учётом заключения судебно-медицинской экспертизы, установившей наличие у З. повреждений, относящихся к категории, причинивших лёгкий вред здоровью, в виде кратковременного расстройства последнего.

Дав правильную квалификацию преступлению и обосновав выводы о виновности Матросова достаточной совокупностью доказательств, суд первой инстанции допустил использование доказательств (показания Ш. в части ссылки на показания Ш. и показания свидетеля С. в части ссылки на пояснения Матросова А.С.) не в полной мере отвечающих критериям допустимости и достоверности.

Правильно указав на то, что опосредованное использование показаний Ш. через их фактический пересказ свидетелем Ш., невозможно по причине того, что сведения, полученные от лица, страдающего выраженным психическим расстройством, не соответствуют критерию достоверности доказательств ( статья 88 УПК РФ) при их проверке, суд тем не менее изложил их в тексте приговора, что подлежит исключению.

Судебная коллегия отмечает, что у суда не было оснований рассматривать пояснения свидетеля С. как позволяющие получение информации о содержании показаний, данных в ходе досудебного производства Матросовым в том числе, относительно известности для последнего обстоятельств его розыска и причинах неявки в полицию, и допускающие таким образом возможность восстановления содержания этих показаний вопреки закрепленному в пункте 1 части второй статьи 75 УПК РФ правилу, согласно которому показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде, относятся к недопустимым. Тем самым процессуальный закон, исходя из установления части 2 статьи 50 Конституции РФ, исключает возможность любого, прямого или опосредованного, использования содержащихся в них сведений. Это также подлежит исключению из приговора.

Таким образом, ссылки на указанные доказательства подлежат исключению из приговора. Однако, поскольку в обоснование выводов положена и иная совокупность доказательств, на существо приговора и факт доказанности совершения преступления Матросовым эти уточнения не влияют.

Ревизируя приговор по вопросам, связанным с назначенным наказанием, в том числе на предмет его справедливости, судебная коллегия отмечает следующее.

При назначении Матросову наказания суд первой инстанции реализовал задачи уголовного судопроизводства, состоящие в том, чтобы лица, виновные в совершении преступления, были привлечены к уголовной ответственности и справедливо наказаны.

Принцип справедливости, прежде всего, находит свое воплощение в индивидуализации наказания, а именно: его соответствии характеру, как качественной характеристике, и степени ? количественной характеристике общественной опасности преступления.

Судом приняты во внимание сведения о личности Матросова, совершившего тяжкое преступление против порядка управления, сопряженное с применением насилия опасного для здоровья в отношении представителя власти; положительно охарактеризованного по месту жительства, не состоящего на специальных медицинских учетах.

Судом первой инстанции при назначении наказания обоснованно учтены смягчающее Матросову наказание обстоятельства: наличие малолетнего ребенка, раскаяние в совершенном преступлении.

Мотивы суда об отсутствии отягчающих наказание Матросова обстоятельствах приведены надлежаще.

Судом обоснованно отмечена особая государственно- правовая охрана объекта преступного посягательства, в частности, общественных отношений в сфере порядка управления, которая усматривается, в том числе, и, исходя из санкции части 2 статьи 318 УК РФ, устанавливающей по общему правилу безальтернативный вид наказания за данное преступление ? лишь в виде лишения свободы.

Оснований для назначения наказания с учетом положений статей 64 и 73 УК РФ по указанным выше причинам у суда первой инстанции не имелось. Отсутствовали у суда первой инстанции фактические основания для смягчения категории совершенного преступления, исходя из положений части 6 статьи 15 УК РФ.

Назначив в соответствии с законом вид наказания, суд правильно с учетом личности, а также смягчающих наказание обстоятельств, определилего размер, длительность которого позволяет обеспечить достижение целей назначения наказания, указанных в статье 43 УК РФ.

Судебная коллегия признаёт приговор Фурмановского городского суда Ивановской области 21 декабря 2015 года в отношении Матросова А.С. законным и обоснованным. Он не подлежит отмене или изменению по доводам жалоб.

Руководствуясь изложенным и статьями 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ судебная коллегия

определила:

Приговор Фурмановского городского суда Ивановской области от 21 декабря 2015 года в отношении

Матросова А.С. оставить без изменения, апелляционные жалобы осуждённого и его защитника -адвоката Смирнова В.В. ? без удовлетворения.

Исключить из описательно- мотивировочной части приговора ссылки на показания свидетеля С. об обстоятельствах, ставших ему известными из пояснений Матросова А.С., а также выводы суда по ним.

Исключить в описательно -мотивировочной части приговора в абзаце 2 на странице 6 ссылки на показания Ш. об обстоятельствах произошедшего, начиная со слов "где брат ... " и заканчивающихся словами "испугавшись, уехал."

Настоящее определение может быть обжаловано в суд кассационной инстанции в порядке, предусмотренном Главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий судья:

Судьи: