Апелляционное определение СК по гражданским делам Суда Ханты-Мансийского автономного округа от 01 марта 2016 г. по делу N 33-1192/2016

Судебная коллегия по гражданским делам суда Ханты-Мансийского автономного округа - Югры в составе:

председательствующего Ивановой И.Е.

судей: Вороной Н.Л., Решетниковой О.В.

при секретаре Чайка Е.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Коценко А.В. к Коценко Л.В., администрации г. Лангепаса о признании недействительной сделки приватизации жилого помещения, применении последствий недействительности сделки, включении в состав участников совместной собственности на жилое помещение, установлении долевой собственности на жилое помещение

по апелляционной жалобе Коценко Александра Викторовича на решение Лангепасского городского суда от 22 октября 2015 года, которым в удовлетворении иска отказано.

Заслушав доклад судьи Вороной Н.Л, судебная коллегия

установила:

Коценко А.В. обратился в суд с иском к Коценко Л.В., в котором просил: признать сделку приватизации жилого помещения по адресу г. Лангепас ул. Парковая, д.7, кв.9 от 15 сентября 1992 года N44 недействительной; включить его в состав участников совместной собственности на названную квартиру; установить долевую собственность на спорное жилое помещение, определив доли участников долевой собственности на квартиру по 1/2.

В обоснование требований указал, что указанное жилое помещение, общей площадью 54,25 кв.м. 15 сентября 1992 года приватизировано его матерью, Коценко Л.В. Он, будучи членом её семьи, проживал в указанной квартире на момент её приватизации. В декабре 1995 года они всей семьей выехали на постоянное место жительства в Украину. В декабре 2013 года Коценко Л.В. вернулась в г. Лангепас, в феврале 2014 года - приехал он со своей семьей. Они все вместе поселились в спорном жилье; он был уверен, что обладает правами на указанную квартиру. В 2015 году у них с Коценко Л.В. начались конфликты, связанные с проживанием его семьи в спорной квартире, после чего она потребовала их выселения, мотивируя тем, что по договору приватизации собственником квартиры является только она.

В судебном заседании Коценко А.В. иск поддержал.

Его представитель Кокорин В.Ю. просил восстановить истцу срок на обращение в суд с иском, поскольку истец не знал и не мог знать о нарушении своего права до 2014 года.

Коценко Л.В. иск не признала, заявила о применении последствий пропуска срока исковой давности. Истец узнал о том, что собственником квартиры является она, по крайней мере, в 16 лет, когда после получения паспорта прописывался в спорной квартире, а она представляла договор приватизации.

Судом постановлено вышеуказанное решение, об отмене которого и вынесении нового об удовлетворении иска просит в апелляционной жалобе Коценко А.В.

В обоснование жалобы ссылается на нарушение судом норм материального и процессуального права. Из материалов дела следует, что договором N44 от 15 сентября 1992 года администрация г. Лангепаса передала в собственность Коценко Л.В. спорную квартиру. Однако в ЕГРП данная сделка не зарегистрирована. На день приватизации он проживал в спорной квартире. В данное жилое помещение он был вселен на законных основаниях его матерью Коценко Л.В., являлся членом семьи нанимателя и имел право стать участником общей собственности на жилое помещение. При этом Коценко Л.В. не включила его в договор приватизации, чем нарушила нормы ст. 133 Кодекс о браке и семье РСФСР, поскольку не имела предварительного разрешения органа опеки и попечительства. Однако суд при разрешении дела не учел положения названной нормы и разъяснения пленума Верховного суда Российской Федерации N8 от 24 августа 1993 "О некоторых вопросах применения судами Законами РФ "О приватизации жилищного фонда в РФ", согласно которому несовершеннолетние лица, проживающие совместно с нанимателем и являвшиеся членами его семьи либо бывшими членами семьи согласно ст. 53 ЖК РСФСР имеют равные права, вытекающие из договора найма и в случае бесплатной приватизации наравне с совершеннолетними пользователями вправе стать участниками общей собственности на это помещение.

Заявление об истечении срока исковой давности удовлетворению не подлежит, поскольку срок не пропущен, так как о нарушенном праве он узнал лишь после того, как Коценко Л.В. стала выгонять его с детьми в июне 2015 года из спорной квартиры. При этом иск подан в сентябре 2015 года, в пределах годичного срока.

В судебное заседание суда апелляционной инстанции стороны не явились. О времени и месте судебного заседания извещены. Руководствуясь ст.ст. 327, 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд счел возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся сторон.

Проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, оценив имеющиеся в деле доказательства, судебная коллегия не находит оснований для его отмены.

Из материалов дела следует, что квартира по адресу: г. Лангепас, ул. Парковая, д. 7, кв. 9 перешла в порядке приватизации в собственность Коценко Л.В. по договору от 15 сентября 1992 года, заключённому с администрацией города Лангепаса.

Коценко А.В. обратился в суд с настоящим иском 02 сентября 2015 года.

В силу ст.3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

В силу ст. 195 Гражданского кодекса Российской Федерации защита нарушенного права допускается только в пределах срока исковой давности. Исковая давность, как предусмотрено ст.199 названного кодекса, применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения, и является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске.

Как следует из материалов дела, ответчицей Коценко Л.В. было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности (л.д.44 оборот, 58).

Отказывая в удовлетворении иска, суд, в том числе, сослался и на пропуск истцом срока исковой давности, являющийся самостоятельным основанием для отказа в иске. При этом суд исходил из того, что истец обратился с настоящим иском более чем через 19 лет после его совершеннолетия и более чем через 23 года после заключения договора. Обстоятельства, указывающие на невозможность осуществления истцом гражданских прав по независящим от него причинам, не установлено. Доказательств уважительности причин пропуска срока исковой давности истцом не представлено.

Судебная коллегия считает данный вывод правильным.

Разрешая заявление ответчицы о пропуске истцом срока исковой давности, суд первой инстанции, правильно установив характер спора, пришёл к верному выводу о применении к спорным правоотношениям п.2 ст.181 Гражданского кодекса Российской Федерации, в редакции, действовавшей до 1 сентября 2013 года.

Согласно названной норме, начало течения срока исковой давности, который составляет один год, связано не только с тем, когда лицо узнало о нарушении своего права, но и с тем, когда оно должно было узнать о нарушенном праве.

Истец достиг совершеннолетия 15 июня 1996 года, и с этого времени, проявив должную осмотрительность и добросовестность, с которыми гражданское законодательство связывает осуществление гражданских прав, мог узнать о нарушении своего права, заявить о своих правах на спорное жилое помещение. В частности, полагая о наличии права на спорную квартиру, о чём указывает в жалобе, истец обязан был, как минимум, содержать квартиру. О таких обстоятельствах суду истец не заявлял. Напротив, как следует из жалобы, истец не нёс в отношении спорной квартиры никаких обязательств, вытекающих из прав на неё. Нет доказательств и тому, что истцу чинились препятствия в получении документов на спорную квартиру.

Довод апеллянта о том, что течение срока необходимо исчислять с июня 2015 года, когда ответчица стала чинить препятствия в пользовании квартирой, был предметом обсуждения суда первой инстанции и обоснованно по мотивам, изложенным в решении суда, признан несостоятельным.

В случае истечения срока исковой давности принудительная (судебная) защита прав истца независимо от того, имело ли место в действительности нарушение его прав, невозможна.

Вместе с тем, суд посчитал возможным обсудить вопрос соответствия оспариваемой сделки приватизации Закону Российской Федерации от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" (далее также - Закон о приватизации).

Подробно проанализировав указанный Закон в редакции, действовавшей на момент заключения оспариваемого договора приватизации, суд пришёл к выводу о том, что при приватизации квартиры права истца нарушены не были. Закон о приватизации на дату заключения оспариваемого договора - 15 сентября 1992 года - не требовал обязательного включения несовершеннолетних в договор передачи жилого помещения в собственность в порядке приватизации.

Таким образом, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения иска Коценко А.В. о признании недействительным договора приватизации от 15 сентября 1992 года в части невключения его в число участников общей долевой собственности.

На основании изложенного решение суда первой инстанции постановлено в соответствии с требованиями закона и представленными доказательствами, которым дана надлежащая правовая оценка. Доводы апелляционной жалобы, не опровергают выводы суда, а направлены на переоценку доказательств. Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению данного дела, судом не допущено.

Руководствуясь статьями 328, 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Лангепасского городского суда от 22 октября 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Коценко А.В. - без удовлетворения.

Председательствующий Иванова И.Е.

Судьи: Вороная Н.Л.

Решетникова О.В.