Апелляционное определение СК по гражданским делам Томского областного суда от 26 января 2016 г. по делу N 33-171/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Руди О.В.,

судей Мурованной М.В., Кребеля М.В.,

при секретаре Климашевской Т.Г.,

с участием прокурора Дашевской О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г.Томске по апелляционным жалобам представителей ответчика Окунеева А. В. Пилданова А.Б. и Кожухова Д.Н. на решение Октябрьского районного суда г.Томска от 22.10.2015

дело по иску Измайлова Р. С. к Окунееву А. В. о признании договора дарения притворной сделкой и по встречному иску Окунеева А. В. к Измайлову Р. С. о применении последствий притворной сделки - признании договора купли-продажи состоявшимся.

Заслушав доклад судьи Мурованной М.В., объяснения представителя ответчика Окунеева А.В. Кожухова Д.Н., поддержавшего доводы апелляционных жалоб, представителей истца Измайлова Р.С. Гладких Д.Р. и Усынина Р.В., возражавших против удовлетворения жалоб, судебная коллегия

установила:

Измайлов Р.С. обратился в суд с иском к Окунееву А.В., в котором с учетом изменения основания иска просил признать договор от 10.03.2015 дарения /__/ долей в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: /__/, притворной сделкой, прикрывающей договор залога, указав в обоснование исковых требований, что с 2013 года страдает /__/, с июля 2014 года является инвалидом /__/ группы, в связи с заболеванием, сопровождающимся /__/. В начале марта 2015 года Окунеев А.В. попросил подарить ему долю в квартире, обещая, что поможет с деньгами на лечение. 06.03.2015 он оформил у нотариуса доверенность на продажу или дарение принадлежащей ему доли в жилом помещении на незнакомое ему лицо - Е., однако, оставшись один, он осознал, что может лишиться жилья, и в этот же день отозвал доверенность, 11.03.2015 предоставив распоряжение об отмене доверенности в Управление Росреестра по Томской области. 01.04.2015 Окунеев А.В. приехал к нему домой и, воспользовавшись нахождением его в состоянии алкогольного опьянения, пообещал дать денег и уговорил поехать в Управление Росреестра по Томской области для подписания документов. О том, что Окунеев А.В. стал собственником принадлежавшей ему доли в праве на квартиру, ответчик сообщил ему только в июне 2015 года. Однако намерения дарить долю в квартире постороннему человеку у него никогда не было, тем более, что это жилье является для него единственным.

Ответчик Окунеев А.В. предъявил встречный иск к Измайлову Р.С., в котором просил применить последствия притворной сделки - договора дарения от 10.03.2015, признав договор купли-продажи /__/ долей в праве общей долевой собственности на квартиру общей площадью /__/ кв.м, расположенную по адресу: /__/, состоявшимся. В обоснование указал, что договор дарения от 10.03.2015 является притворной сделкой, прикрывающей договор купли-продажи. Цена квартиры была согласована сторонами в сумме /__/ руб., факт передачи Измайлову Р.С. денежных средств подтверждается распиской от 10.03.2015. Остальным собственникам спорной квартиры 16.09.2015 он предложил воспользоваться преимущественным правом покупки доли.

В судебном заседании представители истца Гладких Д.В. и Усынин Р.В. исковые требования поддержали, встречный иск не признали, пояснив, что истец имел намерение взять денежные средства взаймы на лечение, однако фактически деньги ему не передавались. Договор дарения от 10.03.2015 прикрывал договор залога, заключенный в обеспечение исполнения договора займа. Признавали, что доказательства безденежности расписки у них отсутствуют. Просили отказать в удовлетворении встречного иска, оспаривая доводы Окунеева А.В. о реальном исполнении договора купли-продажи.

Ответчик Окунеев А.В. и его представитель Пилданов А.Б. исковые требования не признали, встречный иск поддержали, указав, что в начале февраля 2015 года родственник Окунеева А.В. Т. сообщил ему о продаже квартиры, расположенной по адресу: /__/, за /__/ руб. Изначально Измайлов Р.С. предлагал заключить договор дарения для упрощения процедуры оформления документов, затем настоял на оформлении доверенности с правом подписания договоров и других необходимых документов, которую 06.03.2015 отозвал. Ответчик передал истцу денежные средства в размере /__/ руб., при этом цена квартиры была определена ниже рыночной, поскольку стороны договорились о проживании истца на протяжении шести месяцев в спорном жилом помещении. Оспариваемая сделка является притворной, но она прикрывает договор купли-продажи, а не договор залога.

Третье лицо Покровский Н.Н. в судебном заседании полагал сделку недействительной, заявив о желании приобрести спорную долю в собственность.

Третье лицо Каримов Р.Г. в судебном заседании также указал, что своего согласия на сделку купли-продажи не давал, долю истца желает приобрести.

Дело рассмотрено в отсутствие истца Измайлова Р.С., третьих лиц Абрамова В.И., Абрамовой Т.В., Касьянова А.В. и представителя третьего лица Управления Росреестра по Томской области.

Обжалуемым решением суд на основании пп.3, 4 ст. 1, п.2 ст. 8.1, п.5 ст. 10, п.1 ст. 20, п.1 ст. 131, п.1 ст. 167, п.2 ст. 170, пп.1, 2 ст. 209, п.1 ст. 235, ст. 246, ст. 250, ст. 339, п.1 ст. 432, п.1 ст. 454, п.1 ст. 549, ст. 572, п.1 ст. 807, пп.1, 2 ст. 808 Гражданского кодекса Российской Федерации, чч.1-3 ст. 30, ст. 154, ч.1 ст. 158 Жилищного кодекса Российской Федерации, ст. 56, ч.1 ст. 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, ст. 9 Федерального закона от 16.07.1998 N102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", п.3 ст. 2 Федерального закона от 21.07.1997 N122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним", п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2003 N 23 "О судебном решении", пп. 80, 87 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", п. 52 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29.04.2010 N10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" исковые требования Измайлова Р.С. удовлетворил, в удовлетворении встречного иска Окунеева А.В. отказал.

В апелляционной жалобе представитель ответчика Окунеева А.В. Пилданов А.Б. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, которым удовлетворить встречные исковые требования в полном объеме. Полагает, что вывод суда о недействительности договора дарения квартиры в связи с отчуждением ее по цене ниже рыночной стоимости противоречит принципу свободы договора. Считает ошибочным вывод суда о том, что Измайлов Р.С. планировал заключить договор займа денежных средств под залог принадлежащей ему доли в квартире, а не продажу этой доли. Обращает внимание, что договор дарения является мнимой сделкой, прикрывающей договор купли-продажи доли в праве на спорную квартиру, что подтверждается оплатой стоимости квартиры по расписке от 10.03.2015, передачей покупателю ключей, заключением сторонами договора безвозмездного пользования жилым помещением.

В дополнительной апелляционной жалобе представитель ответчика Кожухов Д.Н. просит решение суда отменить, принять по делу новое решение об удовлетворении встречного иска либо в случае отказа в его удовлетворении обязать Измайлова Р.С. возвратить Окунееву А.В. полученные по сделке денежные средства в сумме /__/ руб. В обоснование указывает, что судом первой инстанции не дана надлежащая оценка факту передачи истцом ключей от спорной квартиры и комнаты Окунееву А.В. Вместе с тем указанное обстоятельство свидетельствует о том, что стороны при заключении договора дарения прикрывали сделку купли-продажи. Полагает, что суд не в полной мере исследовал расписку, согласно которой Окунеев А.В. передал Измайлову Р.С. денежные средства в размере /__/ руб. за проданные /__/ долей в праве общей долевой собственности на квартиру по адресу: /__/. Ссылаясь на объяснения Измайлова Р.С. о получении в собственность в порядке наследования квартиры по адресу: /__/, полагает необоснованным довод истца об отсутствии у него иного жилья. Полагает справку АН " /__/" недопустимым доказательством, поскольку указанная организация не является экспертом по оценке рыночной стоимости недвижимости. Считает, что при принятии решения суд учел лишь намерения Измайлова Р.С. совершить притворную сделку, не приняв во внимание волеизъявление Окунеева А.В. Обращает внимание, что судом установлен факт передачи ответчиком истцу денежных средств в размере /__/ руб., однако не разрешен вопрос о возврате Окунееву А.В. указанной суммы.

В возражениях на апелляционную жалобу прокурор Мельниченко О.А. просит решение суда оставить без изменения, жалобу - без удовлетворения.

В соответствии с ч.3 ст. 167, ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия сочла возможным рассмотреть жалобы в отсутствие сторон и третьих лиц, извещенных о времени и месте судебного заседания надлежащим образом.

Обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений, проверив материалы дела по правилам ч.1 ст. 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия оснований для отмены решения не нашла.

Судом первой инстанции установлено, что истец Измайлов Р.С. являлся собственником /__/ долей в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: /__/, общей площадью /__/ кв.м, на основании договора купли-продажи от 29.04.2010. Указанное имущество приобретено за /__/ руб. (л.д. 69).

10.03.2015 Измайловым Р.С. и Окунеевым А.В. заключен договор дарения /__/ долей в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: /__/ (л.д.35), которая передана ответчику по акту передачи от 10.03.2015 (л.д.36).

01.04.2015 произведена государственная регистрация права собственности Окунеева А.В. на /__/ доли в праве общей долевой собственности на спорную квартиру.

Принимая решение об удовлетворении исковых требований Измайлова Р.С. и отказе во встречном иске, суд первой инстанции исходил из того, что Измайлов Р.С. не имел намерения передать принадлежащую ему долю в праве на квартиру в собственность Окунеева А.В., поскольку действительная воля сторон при заключении договора дарения от 10.03.2015 и его регистрации фактически была направлена на заключение договора залога, обеспечивавшего возврат займа Измайлова Р.С. Окунееву А.В.

Выводы суда основаны на правильном применении норм материального и процессуального права, соответствуют материалам дела и исследованным в ходе судебного разбирательства доказательствам, оснований не соглашаться с оценкой которых у судебной коллегии не имеется.

В соответствии с п.1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

Из содержания приведенной нормы следует, что безвозмездность передачи имущества является признаком договора дарения, но не единственным. Обязательным признаком договора дарения должно служить вытекающее из соглашения сторон очевидное намерение дарителя передать имущество в качестве дара.

Таким образом, дарение имущества предполагает наличие волеизъявления дарителя на безвозмездную передачу принадлежащего ему имущества иному лицу именно в качестве дара, а не по какому-либо другому основанию, вытекающему из иных отношений сторон сделки.

В силу п.1 ст. 166 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка недействительна по основаниям, установленным законом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (пп.1, 2 ст. 167 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно п.2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 87 постановления от 23.06.2015 N25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", согласно п.2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, с иным субъектным составом, ничтожна. В связи с притворностью недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Намерения одного участника совершить притворную сделку для применения указанной нормы недостаточно.

Исходя из содержания приведенной выше нормы и ее разъяснения следует, что притворная сделка фактически включает в себя две сделки: притворную сделку, совершаемую для вида (прикрывающая сделка), и сделку, в действительности совершаемую сторонами (прикрываемая сделка). Поскольку притворная (прикрывающая) сделка совершается лишь для вида, одним из внешних показателей ее притворности служит несовершение сторонами тех действий, которые предусматриваются данной сделкой. Напротив, если стороны выполнили вытекающие из сделки права и обязанности, то такая сделка притворной не является. Таким образом, по основанию притворности недействительной может быть признана лишь та сделка, которая направлена на достижение других правовых последствий и прикрывает иную волю всех участников сделки. Учитывая изложенное, в предмет доказывания по делам о признании недействительными притворных сделок входит установление действительной воли сторон, направленной на достижение определенного правового результата, который они имели в виду при заключении договора.

Оценивая представленные сторонами доказательства, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что между Измайловым Р.С. и Окунеевым А.В. фактически сложились заемные правоотношения, которые стороны намерены были обеспечить залогом (ипотекой) принадлежащей истцу доли в праве на квартиру. Заключая сделку дарения, Измайлов Р.С. не имел намерения отчуждать свое имущество, а Окунеев А.В. - приобретать жилое помещение, что нашло свое подтверждение при рассмотрении дела в суде первой инстанции.

Так, из объяснений истца Измайлова Р.С. в судебном заседании 16.09.2015 (л.д.85) следует, что в декабре 2014 года - январе 2015 года его познакомил с ответчиком Т. Так как ему нужны были деньги на лечение в сумме /__/ руб., Окунеев А.В. пообещал ему дать указанную сумму взаймы, потребовав взамен переоформить на него долю в квартире по договору дарения, чтобы гарантировать возврат денежных средств. Они договорились, что после возврата суммы займа Окунеев А.В. вернет ему долю в квартире. Отчуждать квартиру ответчику он не собирался, так как намерен был получить денежные средства на лечение по договору займа на срок один год. 06.03.2015 он оформил у нотариуса доверенность с правом продажи или дарения квартиры на имя супруги Т. Е., которую он никогда ранее не видел. Он подождал до вечера денежные средства и, не получив их, в тот же день своим распоряжением отменил доверенность, предоставив это распоряжение 11.03.2015 в Управление Росреестра по Томской области. Так как ему на лечение требовалась сумма в размере /__/ руб., с учетом процентов он написал ответчику расписку на /__/ руб. Ему обещали передать денежные средства позже, так как банкомат выдает только по /__/ руб. в день, но фактически денежные средства так и не передали. Поскольку рыночная стоимость квартиры выше указанной суммы, в случае ее продажи цена сделки значительно превышала бы цену договора. В /__/ у него умерли родители, вырученные от продажи наследства денежные средства он поделил с братом и приобрел долю в праве на спорную квартиру. Иного жилья у него не имеется.

Указанные истцом обстоятельства подтверждены письменными доказательствами, которым суд первой инстанции дал верную оценку.

Из справки ООО " /__/" от 10.03.2015 следует, что истец с 13.11.2014 зарегистрирован в спорной квартире (л.д.38).

Согласно справке МСЭ-2012 N2519839 от 22.07.2014 Измайлов Р.С. имеет /__/ группу инвалидности (л.д.13).

Справкой ОГБУЗ " /__/" от 05.08.2015 подтверждается, что истец Измайлов Р.С. с 31.08.2008 состоит на диспансерном учете по поводу /__/ (л.д.14).

Из выписки из медицинской карты амбулаторного больного от 05.08.2015 усматривается, что 11.02.2015 истцу дано направление на стационарное лечение в /__/ (л.д.15).

Согласно выписке из истории болезни N023-212/00212 Измайлов Р.С. находился на стационарном лечении в ОГАУЗ " /__/" с 24.04.2015 по 08.05.2015 со следующим диагнозом: /__/ ( /__/) /__/ (л.д.68).

Доверенностью от 06.03.2015, удостоверенной нотариусом /__/ Г., истец Измайлов Р.С. уполномочил Е. продать за цену и на условиях по своему усмотрению или подарить Окунееву А.В. принадлежащие ему /__/ доли в праве собственности на квартиру, расположенную по адресу: /__/ (л.д.37).

Выпиской из реестра указанного нотариуса за 2015 год, книга N3 подтверждается, что 06.03.2015 истец распорядился об отмене указанной доверенности (л.д.12).

Вместе с тем 10.03.2015 Е., действующая от имени Измайлова Р.С. на основании доверенности от 06.03.2015, и Окунеев А.В. подписали договор дарения и акт передачи принадлежащего истцу недвижимого имущества (л.д.35-36).

Согласно уведомлению Управления Росреестра по Томской области от 20.03.2015 государственная регистрация перехода права собственности по указанной сделке приостановлена на срок 1 месяц в связи с отменой истцом доверенности.

После этого договор дарения и акт передачи подписаны лично Измайловым Р.С. (л.д.39-40).

Распиской от 10.03.2015 подтверждается, что Измайлов Р.С. получил от Окунеева А.В. денежные средства в сумме /__/ руб. за проданные им /__/ доли в в квартире, расположенной по адресу: /__/ (л.д.49).

Как следует из материалов дела, 31.03.2015, то есть за один день до государственной регистрации перехода права собственности по оспариваемой сделке, Окунеев А.В. и Измайлов Р.С. подписали договор безвозмездного пользования комнатой, по условиям которого ответчик передал истцу на срок 12 месяцев в безвозмездное временное пользование комнату, расположенную по адресу: /__/ (л.д. 50-57).

При этом в п. 2.1.8 указанного договора безвозмездного пользования стороны предусмотрели, что при возврате денежной суммы (с процентной ставкой рефинансирования ЦБ РФ) согласно расписке от 10.03.2015, выданной Измайловым Р.С. Окунееву А.В., в срок не позднее 31.03.2016 Окунеев А.В. намеревается совершить акт дарения данной квартиры (л.д.51).

Таким образом, приведенное условие договора от 31.03.2015 полностью подтверждает объяснения истца Измайлова Р.С. как о направленности воли сторон при совершении сделки дарения на передачу денежных средств по договору займа с обеспечением исполнения обязательства в виде залога спорной доли в квартире, так и о сроке указанного договора займа.

Судебная коллегия не может согласиться с доводами апелляционных жалоб о том, что данные документы подтверждают направленность воли сторон при заключении оспариваемой сделки на порождение последствий, свойственных договору купли-продажи.

Оценивая договор безвозмездного пользования комнатой от 31.03.2015 по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в совокупности с объяснениями сторон и другими письменными доказательствами, судебная коллегия приходит к выводу о том, что уже после подписания оспариваемого договора дарения и передачи денежных средств по расписке от 10.03.2015, содержащей сведения о продаже доли в квартире, стороны выразили волеизъявление на совершение Окунеевым А.В. сделки дарения истцу жилого помещения в случае надлежащего исполнения им обязательства по возврату переданных по расписке от 10.03.2015 денежных средств в срок до 31.03.2016. Кроме того, при заключении оспариваемой сделки жилое помещение фактически ответчику не передавалось, истец продолжает в нем проживать, доказательств передачи Окунееву А.В. ключей от входной двери в материалах дела не имеется, в связи с чем ссылка в апелляционной жалобе на данное обстоятельство не может быть признана обоснованной.

Кроме того, договором купли-продажи от 29.04.2010, согласно которому истец приобрел /__/ доли в спорной квартире за /__/ руб. (л.д. 69), а также справкой Агентства недвижимости " /__/" о среднерыночной стоимости указанной доли по состоянию на 01.03.2015 в размере /__/ руб. (л.д.114), не опровергнутой ответчиком иными письменными доказательствами, подтверждаются доводы истца о явной несоразмерности переданной ему по договору займа денежной суммы рыночной стоимости принадлежащего ему имущества.

Справкой Томского филиала ФГУП "Ростехинвентаризация - Федеральное БТИ" от 09.10.2015 N19235401 и выпиской из ЕГРП от 07.09.2015 опровергается ссылка представителей ответчика на наличие в собственности истца иного жилого помещения (л.д.67, 115).

При таких обстоятельствах, доводы истца о направленности воли сторон при подписании договора дарения от 10.03.2015 на заключение договора залога в обеспечение заемных обязательств нашли свое подтверждение в ходе судебного разбирательства.

Оформление договора безвозмездного пользования комнатой, на который ссылается представитель ответчика в апелляционной жалобе, свидетельствует лишь о намерении сторон создать видимость наступления последствий, свойственных для договора дарения, в целях прикрытия сделки залога в обеспечение заемных обязательств, которую стороны действительно имели в виду и желали заключить.

Принимая во внимание изложенное, судебная коллегия признает вывод суда о направленности воли сторон при совершении оспариваемой сделки на заключение договора залога основанным на правильной оценке совокупности представленных сторонами доказательств, отвечающих требованиям допустимости и не вызывающих сомнений в достоверности. Оснований для иной оценки исследованных доказательств судебная коллегия, вопреки доводам апелляционных жалоб, не усматривает.

При этом суд первой инстанции верно признал недействительным прикрываемый сторонами договор залога как не соответствующий требованиям пп.1, 3 ст. 339 Гражданского кодекса Российской Федерации, ст. 9 Федерального закона от 16.07.1998 N102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)". Указанный вывод суда также не ставится под сомнение в апелляционных жалобах.

Ссылка в дополнительной жалобе на необходимость применения последствий недействительности сделки в виде возврата Окунееву А.В. переданных по расписке от 10.03.2015 денежных средств является несостоятельной, поскольку договор займа судом незаключенным либо недействительным не признан, установленный соглашением сторон срок возврата денежных средств (до 31.03.2016) на момент рассмотрения дела не наступил, в связи с чем суд первой инстанции верно не нашел правовых оснований для взыскания указанной суммы с истца.

Таким образом, при разрешении спора судом первой инстанции верно определены обстоятельства, имеющие значение для дела, правильно применены нормы материального и процессуального права, выводы суда соответствуют совокупности представленных доказательств, оценка которых подробно приведена в обжалуемом решении суда и является правильной.

В связи с изложенным оснований для отмены решения по доводам апелляционных жалоб представителей ответчика не имеется.

Руководствуясь п.1 ст. 328, ст. 329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Октябрьского районного суда г.Томска от 22.10.2015 оставить без изменения, апелляционные жалобы представителей ответчика Окунеева А. В. Пилданова А.Б. и Кожухова Д.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: