Апелляционное определение СК по гражданским делам Томского областного суда от 08 апреля 2016 г. по делу N 33-1240/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Томского областного суда в составе:

председательствующего Худиной М.И.,

судей: Емельяновой Ю.С., Шефер И.А.,

при секретаре Климановой А.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании в г.Томске гражданское дело по иску Кузнецовой З. В. к Пальяновой О. А. о признании договора дарения недействительным

по апелляционной жалобе представителя ответчика Пальяновой О.А. Сидорова С.П. на решение Северского городского суда Томской области от 08 декабря 2015 года.

Заслушав доклад судьи Емельяновой Ю.С., объяснения представителя ответчика Пальяновой О.А. Сидорова С.П., поддержавшего апелляционную жалобу, объяснения представителей ответчика Пальяновой О.А. Савельевой Т.П. и Грель А.В., возражавших против удовлетворения апелляционной жалобы, прокурора Дунбинской К.А., полагавшей апелляционную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия

установила:

Кузнецова З.В. обратилась в суд с иском к Пальяновой О.А., в котором с учетом уточнения исковых требований просила признать недействительной сделкой договор дарения квартиры, расположенной по адресу: /__/, заключенный 18.01.2013 между Кузнецовой З.В. и М., применить последствия недействительности сделки, погасить в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись регистрации N 70-70-02/084/2013-163 от 06.02.2013 права собственности М. на квартиру, расположенную по адресу: /__/; возвратить в собственность Кузнецовой З.В. квартиру, расположенную по адресу: /__/.

В обоснование требований указала, что ей на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: /__/. 29.07.2002 у нее скончался сын К. При жизни у него имелся друг М., которого она знала более 10 лет. 14.02.2015 М. скончался, после чего ей стало известно, что 18.01.2013 она подарила М. свою квартиру. Пальянова О.А. является наследницей умершего М. Она не имела намерения дарить квартиру М., поскольку у нее не было на момент дарения иного жилого помещения для проживания, М. не приходился ей ни родственником, ни ее близким знакомым. 14.11.2008 ею было оформлено завещание на спорное жилое помещение на свою племянницу Савельеву Т.П. В силу обстоятельств, предшествующих заключению договора дарения, а именно ее возраста (на момент заключения договора дарения - /__/ года), ее малограмотности (окончила /__/), беспомощности, общего состояния здоровья ( /__/), /__/, 18 января 2013 года, при подписании договора дарения квартиры, она заблуждалась относительно природы сделки, полагая, что заключает с М. договор пожизненного содержания (ренты). М. в свою очередь воспользовался ее беспомощным, болезненным состоянием, введя ее в заблуждение относительно природы совершаемой сделки, пояснив, что 18.01.2013 они заключают договор пожизненного содержания (ренты), при этом договор дарения от 18.01.2013 не был нотариально удостоверен. Расходы, связанные с содержанием жилого помещения, несла она, обоснованно полагая себя собственником жилого помещения. Фактическая передача спорной квартиры одаряемому не произошла, М. в квартиру никогда не вселялся. Спорное жилое помещение для нее являлось единственным жильем, а договор дарения от 18 января 2013 года не содержит положений о сохранении за ней права пользования спорным жилым помещением, что подтверждает ее юридическую безграмотность и заблуждение ее относительно предмета сделки и ее правовой природы.

Дело рассмотрено в отсутствие истца Кузнецовой З.В.

Представители истца Кузнецовой З.В. Грель А.В. и Савельева Т.П. в судебном заседании исковые требования поддержали по основаниям, изложенным в иске. Дополнительно пояснили, что о сделке истцу стало известно только после смерти М. и принятия наследства Пальяновой О.А., в феврале 2015 года. Кузнецова З.В. передавала Савельевой Т.П. деньги на оплату коммунальных услуг, покупку продуктов. Квитанции об оплате коммунальных услуг хранились в ящике трюмо, пропали после прихода ПальяновойО.А. в гости к Кузнецовой З.В. Коммунальные услуги оплачивал также социальный работник на деньги Кузнецовой З.В.

Дело рассмотрено в отсутствие ответчика Пальяновой О.А.

Представитель ответчика Пальяновой О.А. Сидоров С.П. в судебном заседании исковые требования не признал. Пояснил, что на момент составления договора дарения у Кузнецовой З.В. не было выявлено психических заболеваний. Все документы свидетельствуют о том, что истец понимала смысл и содержание сделки. Договор дарения квартиры составлен крупными буквами, подпись истца находится на той же стороне, что и условия договора. Фактически М. принял спорную квартиру, о чем свидетельствует подписанный сторонами акт приема-передачи квартиры. М. платил за квартиру, осуществлял в ней ремонт. М. в квартиру не вселялся, потому что у него имелась своя квартира. Кузнецова З.В. подарила ему квартиру, поскольку воспринимала его как сына, он навещал ее после смерти сына, привозил продукты, убирал в квартире. В качестве благодарности за то, что он в течение 11 лет после смерти сына ее не оставлял, истец подарила М. спорную квартиру.

Обжалуемым решением на основании ст. 153, 166, 167, 170, 178, 572, 574, 583, 601, 602, 1110, 1112, 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) исковые требования Кузнецовой З.В. удовлетворены. Судом признан недействительным договор дарения квартиры, расположенной по адресу: /__/, заключенный 18.01.2013 между Кузнецовой З.В. и М. Применены последствия недействительности сделки, постановлено исключить из Единого государственного реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись о праве собственности М. на квартиру, расположенную по адресу: /__/. В собственность Кузнецовой З.В. возвращена квартира, расположенная по адресу: /__/. С Пальяновой О.А. в бюджет муниципального образования "ЗАТО Северск" взыскана государственная пошлина в размере 300 руб.

В апелляционной жалобе представитель ответчика Пальяновой О.А. Сидоров С.П. просит решение Северского городского суда Томской области от 08.12.2015 отменить, в удовлетворении исковых требований Кузнецовой З.В. отказать.

В обоснование жалобы указывает, что истцом не представлены доказательства, подтверждающие, что при подписании договора дарения квартиры 18.01.2013 она заблуждалась относительно природы сделки, полагая, что заключает с М. договор своего пожизненного содержания (ренты). Полагает, что факт добровольного заключения Кузнецовой З.В. договора дарения спорной квартиры подтверждается показаниями свидетелей П., П., В.

По мнению апеллянта, ссылка истца на ее возраст, малограмотность, беспомощность, состояние здоровья, /__/, которые в совокупности, по мнению представителя истца Савельевой Т.П., способствовали заблуждению Кузнецовой З.В. относительно природы сделки при подписании ею 18.01.2013 договора дарения квартиры, несостоятельна. Так, участковый /__/ Х. показала в суде, что по записям амбулаторной карты 17.01.2013 объективных показателей болезненного состояния истца не было. Кузнецова З.В. была адекватна и понимала, что происходит. Ей были выписаны лекарственные препараты, в том числе /__/ и /__/, которые в рекомендуемых дозах влияние на /__/ не оказывают. Доказательств употребления Кузнецовой З.В. данных лекарств накануне подписания договора дарения квартиры 18.01.2013, а также нахождения истца после 18.01.2013 постоянно в болезненном состоянии, в связи с чем у нее отсутствовала способность понимать значение своих действий и руководить ими, истцом не представлено. Истцом не представлено доказательств ее малограмотности, а также беспомощности в день подписания договора дарения. Специалист-эксперт Северского отдела Управления Росреестра по Томской области А., принимавшая 18.01.2013 у Кузнецовой З.В. и М. документы на государственную регистрацию договора дарения квартиры и перехода права собственности, показала в суде, что Кузнецова З.В. понимала, что подписан и представлен на регистрацию договор дарения квартиры, что подтверждается заявлениями Кузнецовой З.В. о регистрации сделки дарения на основании договора дарения квартиры и перехода права собственности на спорную квартиру на основании договора дарения. Обращает внимание на то, что согласно заключению амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертной комиссии от 28.10.2015 у Кузнецовой З.В. на момент составления договора дарения спорной квартиры 18.01.2013 психическое расстройство не установлено.

Обращает внимание на то, что Кузнецова З.В. представила единые платежные документы АО ЕРКЦ г.Северска с апреля 2015 года, оплаченные в июне 2015 года после смерти М., в которых в качестве собственника спорной квартиры указан М., а также, что Кузнецова З.В. в течение двух лет (с марта 2013 года по март 2015 года) не оплачивала расходы за ЖКУ, что подтверждается справкой АО "ЕРКЦ" от 07.12.2015, едиными платежными документами АО ЕРКЦ г. Северска и кассовыми чеками об их оплате М. в 2013 году, чеком от 12.11.2014 об оплате М. капитального ремонта, автоплатежами М. за ЖКУ в 2014-2015 году

Считает, что истец с 2013 года знала, что спорная квартира принадлежит М., что подтверждено показаниями свидетелей П., В., П.

Полагает, что справка ОГАУ "КЦСОН ЗАТО Северск" от 03.12.2015 является подложным доказательством, содержащим недостоверные сведения о датах оказания услуг Кузнецовой З.В. по оплате социальным работником В. ЖКУ 06.09.2013 и 01.11.13, поскольку согласно единым платежным документам и чекам-ордерам оплата ЖКУ за указанную выше квартиру за август и октябрь 2013 года проводилась М. 07.09.2013 и 31.10.2013 соответственно.

Указывает также на то, что истец право собственности М. на данную квартиру при его жизни не оспаривала, не препятствовала ответчику Пальяновой О.А. в приобретении и установке в квартире в марте 2015 года электроплиты "Мечта".

Полагает необоснованными доводы истца о том, что она лишилась единственного жилья, поскольку она до настоящего времени зарегистрирована и проживает в спорной квартире, договор дарения от 18.01.2013 не содержит положений о ее выселении из данной квартиры, требований о выселении истца М. и его наследница Пальянова О.А. не предъявляли, ответчик Пальянова О.А. представила в суд заявление о том, что она подтверждает право истца на пожизненное проживание в спорной квартире, а потому в силу п.4 ст. 178 ГК РФ сделка не может быть признана недействительной.

Выражает несогласие с выводом суда о том, что Кузнецова З.В. и М. с учетом правил ст.601 ГК РФ достигли соглашения по условиям договора пожизненного содержания с иждивением, указывая, что данный вывод опровергается вышеуказанными доказательствами и заявлениями истца о том, что она заключала с М. договор своего пожизненного содержания (ренты) с сохранением за ней до конца жизни права собственности на спорную квартиру, тогда как в силу положений ст. 583, 601,602,604 ГК РФ по договору пожизненного содержания с иждивением плательщик ренты в обмен на полученное в собственность имущество получателя ренты предоставляет последнему средства на содержание.

Ссылается на то, что по требованию о признании сделки оспоримой срок исковой давности составляет один год и в настоящее время срок исковой давности по иску Кузнецовой З.В. истек, поскольку с 2013 года истец знала о том, что спорная квартира принадлежит на праве собственности М.

Обращает внимание на несоответствие закону вывода суда о том, что договор дарения является мнимой сделкой, поскольку он прикрывает договор пожизненного содержания с иждивением.

Кроме того, указывает, что при рассмотрении иска Кузнецовой З.В. о признании недействительным договора дарения спорной квартиры, совершенным под влиянием заблуждения относительно природы сделки, суд в нарушение п.79 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" не вынес на обсуждение сторон вопрос о применении судом по своей инициативе последствий недействительности данного договора дарения как ничтожной сделки, не указал в мотивировочной части решения, какие публичные интересы подлежат защите и не сослался на специальную норму закона, позволяющую применить названные последствия по инициативе суда.

В возражениях на апелляционную жалобу представителя истца Кузнецовой З.В. Грель А.В. полагает решение суда законным и обоснованным, жалобу - не подлежащей удовлетворению.

В соответствии со ст. 327 ГПК РФ судебная коллегия сочла возможным рассмотреть жалобу в отсутствие извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного заседания сторон.

Обсудив доводы апелляционной жалобы, возражений на нее, проверив законность и обоснованность решения суда по правилам ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ, судебная коллегия оснований для его отмены не нашла.

Согласно п. 1 ст. 166 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент совершения оспариваемой сделки) сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

В силу пп. 1, 2 ст. 167 ГПК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом.

Согласно пп. 1, 3 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Если сделка признана недействительной на основании настоящей статьи, соответственно применяются правила, предусмотренные абзацами вторым и третьим пункта 1 статьи 171 настоящего Кодекса.

В силу абз. 2 п. 1 ст. 171 ГК РФ каждая из сторон такой сделки обязана возвратить другой все полученное в натуре, а при невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах.

В соответствии с пп. 1, 2 ст. 178 ГК РФ сделка, совершенная под влиянием заблуждения, имеющего существенное значение, может быть признана судом недействительной по иску стороны, действовавшей под влиянием заблуждения.

Существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.

Если сделка признана недействительной как совершенная под влиянием заблуждения, соответственно применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 167 настоящего Кодекса.

Таким образом, сделка может быть признана недействительной, если волеизъявление участника сделки не соответствует его действительной воле.

В соответствии с п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.

При наличии встречной передачи вещи или права либо встречного обязательства договор не признается дарением. К такому договору применяются правила, предусмотренные пунктом 2 статьи 170 настоящего Кодекса.

Согласно п. 1, 2 ст. 583 ГК РФ по договору ренты одна сторона (получатель ренты) передает другой стороне (плательщику ренты) в собственность имущество, а плательщик ренты обязуется в обмен на полученное имущество периодически выплачивать получателю ренту в виде определенной денежной суммы либо предоставления средств на его содержание в иной форме.

По договору ренты допускается установление обязанности выплачивать ренту бессрочно (постоянная рента) или на срок жизни получателя ренты (пожизненная рента). Пожизненная рента может быть установлена на условиях пожизненного содержания гражданина с иждивением.

Договор ренты подлежит нотариальному удостоверению, а договор, предусматривающий отчуждение недвижимого имущества под выплату ренты, подлежит также государственной регистрации (ст. 584 ГК РФ).

В соответствии с п. 1, 2 ст. 601 ГК РФ по договору пожизненного содержания с иждивением получатель ренты - гражданин передаст принадлежащие ему жилой дом, квартиру, земельный участок или иную недвижимость в собственность плательщика ренты, который обязуется осуществлять пожизненное содержание с иждивением гражданина и (или) указанного им третьего лица (лиц).

К договору пожизненного содержания с иждивением применяются правила о пожизненной ренте, если иное не предусмотрено правилами настоящего параграфа.

Как следует из п. 1 ст. 602 ГК РФ, обязанность плательщика ренты по предоставлению содержания с иждивением может включать обеспечение потребностей в жилище, питании и одежде, а если этого требует состояние здоровья гражданина, также и уход за ним. Договором пожизненного содержания с иждивением может быть также предусмотрена оплата плательщиком ренты ритуальных услуг.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, Кузнецовой З.В. на праве собственности принадлежала квартира, расположенная по адресу: /__/.

18.01.2013 между Кузнецовой З.В. и М. заключен договор дарения квартиры, согласно которому даритель Кузнецова З.В. подарила, а одаряемый М. принял в дар квартиру, расположенную по адресу: /__/. Право собственности на указанное жилое помещение зарегистрировано в установленном законом порядке за М.

14.02.2015 М. умер.

Из материалов наследственного дела N 123/2015 следует, что после смерти М. Пальянова О.А. обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства, оставшегося после смерти М., в том числе квартиры, расположенной по адресу: /__/. Иные наследники М. отказались от наследства.

Принимая решение об удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из того, что Кузнецова З.В., заключая договор дарения квартиры, заблуждалась относительно природы сделки, совершенная сделка не соответствовала действительной воле истца.

Судебная коллегия с данным выводом суда соглашается, поскольку он основан на правильном применении норм материального права, действительных обстоятельствах дела и приведенных в решении доказательствах

Так, исходя из смысла норм ст. 167, 178, 572 ГК РФ в их взаимосвязи юридически значимыми обстоятельствами для вывода о состоявшемся между сторонами договоре дарения являются не только письменное оформление договора, но также факт передачи и принятия дара, кроме того, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, Кузнецова З.В. является ветераном Великой Отечественной войны, на момент заключения договора дарения достигла возраста /__/ лет.

Норма части первой статьи 12 ГПК Российской Федерации, в силу которой правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, конкретизируется в части первой статьи 56 того же Кодекса, согласно которой каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений.

В соответствии с чч. 3 и 4 ст. 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Оценив в соответствии с требованиями ст. 67 ГПК РФ представленные в материалы дела доказательства, а именно: справку СКБ ФГБУ СибФНКЦ ФМБА России N 252 от 29.06.2015, согласно которой Кузнецова З.В. наблюдалась у /__/ в период с 01.01.2010 по 15.06.2015 по поводу /__/; лист записи уточненных диагнозов, из которого следует, что в 2008 истцу поставлен диагноз - /__/; в 2013-2015 годах - другие /__/; показания свидетеля Х., лечащего врача, согласно которым у Кузнецовой З.В. имеется заболевание /__/, 3-4 года назад истец принимала /__/, 17.01.2013 она посещала Кузнецову З.В., у нее отмечалось головокружение, нарушение координации, были жалобы на боль в месте ушиба от падения, затем 19.02.2013 она также посещала Кузнецову З.В., с ее слов, у нее отмечалось головокружение и повышение давления, неадекватности в поведении истца не отмечала, со слов истца, ей известно, что ей помогал мужчина, в пользу которого она подписала какие-то бумаги, но мужчина внезапно умер; заключение амбулаторной судебной комплексной психолого-психиатрической экспертной комиссии ОГБУЗ "Томская клиническая психиатрическая больница" от 28.10.2015 N 614, из которого следует, что в связи с противоречивостью свидетельских показаний, отсутствием исчерпывающих объективных медицинских сведений о психическом состоянии Кузнецовой З.В. на интересующий суд период времени оценить степень нарушенности ее памяти, внимания, умственной деятельности, функций критики и прогноза, а также решить экспертные вопросы не представляется возможным, при этом отмечено, что Кузнецова З.В. на момент составления договора дарения 18.01.2013 обнаруживала признаки /__/; показания свидетелей П., П., В., из которых следует, что договор дарения заключен М. при наличии встречного обязательства по осуществлению ухода за Кузнецовой З.В., Кузнецова З.В. знала, что квартира ей не принадлежит; показания свидетеля А., специалиста-эксперта отдела по г. Северску Управления Росреестра по Томской области, о порядке представления документов на государственную регистрацию сделки; справки с места жительства, согласно которым Кузнецова З.В. состоит на регистрационном учете в спорной квартире с 10.04.1992; единые платежные документы, кассовые чеки об оплате истцом коммунальных услуг с мая по август 2015 г.; справку ОГАУ "Комплексный центр социального обслуживания населения ЗАТО Северск" от 15.06.2015, договор о предоставлении социальных услуг на дому N 537/2 от 30.01.2015, договор на оказание платных социальных услуг N 351/2 от 11.10.2011, справку ОГАУ "КЦСОН ЗАТО Северск" от 03.12.2015, согласно которым Кузнецова З.В. состоит на обслуживании в отделении социального обслуживания на дому N 2 ОГАУ "КЦСОН ЗАТО Северск" с 11.10.2011 по настоящее время, ей оказываются социальные услуги, в том числе услуги по оплате жилого помещения и коммунальных услуг; квитанцию об оплате Кузнецовой З.В. вызова слесаря; выписку из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 01.12.2015, подтверждающую отсутствие у Кузнецовой З.В. прав на объекты недвижимого имущества; показания свидетелей В., С., из которых следует, что у истца наблюдалась неадекватность в поведении, в силу состояния здоровья она нуждалась в постороннем уходе, завещание от 14.11.2008, согласно которому спорная квартира завещана Савельевой Т.П.; трудовую книжку, из которой следует, что Кузнецова З.В. работала в должностях /__/, /__/, суд первой инстанции верно установил, что у Кузнецовой З.В. в силу состояния здоровья, отсутствия специального образования имелись объективные трудности в восприятии смысла подписанного ею 18.01.2013 договора, оценке его правовых последствий, намерения на безусловное безвозмездное отчуждение принадлежащей ей квартиры в пользу М. истец не имела, поскольку квартира является для нее единственным жильем, рассчитывала получать от М. встречное предоставление в виде помощи, после заключения договора относилась к спорной квартире как к своей собственной, при этом М. помощь истцу отказывал.

Таким образом, обстоятельства дела исследованы судом первой инстанции всесторонне, полно и объективно. Совокупности собранных по делу доказательств судом дана надлежащая оценка. Оснований для переоценки исследованных судом доказательств, на чем фактически настаивает апеллянт, судебная коллегия не усматривает. Несогласие апеллянта с оценкой представленных в материалы дела доказательств основанием для отмены решения не является.

В связи с изложенным суд первой инстанции пришел к правильным выводам о том, что заключение договора дарения истцом не соответствовало ее действительной воле, на момент подписания договора дарения Кузнецова З.В. заблуждалась относительно его природы, а потому договор дарения от 18.01.2013 является недействительным, подлежат применению последствия недействительности сделки.

Согласно п. 2 ст. 170 ГК РФ притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа сделки, применяются относящиеся к ней правила.

По смыслу приведенной нормы она подлежит применению в случае, когда волеизъявление сторон направлено на создание, изменение или прекращение обязательств, не определенных условиями притворной сделки. При этом должно быть установлено отсутствие соответствующей воли у каждой из сторон спорной сделки.

При установленных по делу обстоятельствах судебная коллегия не может согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что Кузнецова З.В. и М., заключая договор дарения, преследовали общую цель и достигли соглашения о заключении договора пожизненного содержания с иждивением, поскольку оснований полагать, что стороны достигли соглашения по всем существенным условиям договора пожизненного содержания с иждивением, не имеется, как не имеется оснований полагать согласованность воли каждой из сторон на заключение именного договора пожизненного содержания с иждивением. При этом судебная коллегия учитывает положения закона об обязательной нотариальной форме договора пожизненного содержания с иждивением.

В связи с вышеизложенным судебной коллегией не принимаются во внимание доводы апеллянта, сводящиеся к несогласию с выводом суда о достижении сторонами договора соглашения по условиям договора пожизненного содержания с иждивением.

Ошибочным является также вывод суда первой инстанции о том, что спорный договор дарения является мнимой сделкой. В этой части судебная коллегия соглашается с доводом апелляционной жалобы.

Согласно п. 1 ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Исходя из смысла приведенной нормы, для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

Учитывая, что каких-либо доказательств, свидетельствующих о порочности воли каждой из сторон договора дарения от 18.01.2013, представлено не было, оснований для признания оспариваемой сделки мнимой у суда первой инстанции не имелось.

В этой связи судебная коллегия, соглашаясь с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований полагать пропущенным истцом срок исковой давности, о применении которого заявлено в суде первой инстанции представителями ответчика, не может согласиться с его обоснованностью.

Согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ (в редакции, действующей на момент совершения оспариваемой сделки) срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной,

Таким образом, срок исковой давности для обращения в суд с иском о признании недействительным договора дарения как сделки, совершенной под влиянием заблуждения, и о применении последствий ее недействительности составляет один год.

Судебная коллегия полагает, что срок исковой давности следует исчислять с учетом обстоятельств и последствий совершенной сделки конкретно для Кузнецовой З.В., состояния ее здоровья, возраста.

Поскольку в ходе рассмотрения дела установлено, что спорная квартира из владения истца не выбывала, последняя относилась к ней как к своей собственной, при этом состояние здоровья истца ухудшалось, что привело согласно заключению судебной экспертизы к значительно выраженным нарушениям психики Кузнецовой З.В., сопровождающихся снижением критико-прогностических способностей, которые лишают ее способности в настоящее время понимать значение своих действий и руководить ими, учитывая, что сторона договора М. умер 14.02.2015, после чего последовало обращение в суд Кузнецовой З.В., не имеется оснований считать, что в течение одного года после совершения оспариваемой сделки Кузнецова З.В. знала или должна была узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания договора дарения недействительным. Доводы апеллянта об обратном судебной коллегией отклоняются, поскольку, по мнению судебной коллегии, в нарушение требований ст. 56 ГПК РФ убедительными и достаточными доказательствами не подтверждены.

Довод апеллянта о том, что справка ОГАУ "КЦСОН ЗАТО Северск" от 03.12.2015 является подложным доказательством, судебной коллегией отклоняется, при этом сам по себе факт оплаты М. жилищно-коммунальных услуг за часть из указанных в данной справке месяцев содержащиеся в ней сведения не опровергает.

Вопреки доводам апеллянта, представленные в материалы дела доказательства оплаты М. жилищно-коммунальных услуг за спорную квартиру на правильность вывода суда первой инстанции в части признания договора дарения от 18.01.2013 совершенным Кузнецовой З.В. под влиянием заблуждения не влияют.

Доводы апеллянта о том, что истец право собственности М. на данную квартиру при его жизни не оспаривала, не препятствовала ответчику Пальяновой О.А. в приобретении и установке в квартире в марте 2015 года электроплиты "Мечта", не влекут отмены решения суда, поскольку данные обстоятельства не имеют правого значения для разрешения спора по настоящему делу.

Судебной коллегией отклоняется довод апеллянта о необходимости применения к спорным правоотношениям сторон положений п.4 ст. 178 ГК РФ, поскольку редакция ст. 178 ГК РФ, действовавшая на момент совершения оспариваемого договора, данного положения не содержала.

Довод апеллянта о том, что суд в нарушение норм закона применил по своей инициативе последствия недействительности признанного недействительным договора дарения, несостоятелен, основан на неправильном применении норм материального права к спорным правоотношениям сторон, учитывая также то, что требование о применении последствий недействительности сделки истцом заявлено.

В связи с изложенным оснований для отмены или изменения решения суда по доводам апелляционной жалобы нет.

Руководствуясь п.1 ст.328, ст.329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Северского городского суда Томской области от 08 декабря 2015 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя ответчика Пальяновой О. А. Сидорова С.П. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: