Апелляционное определение СК по гражданским делам Воронежского областного суда от 19 апреля 2016 г. по делу N 33-2641/2016

судебная коллегия по гражданским делам Воронежского областного суда в составе:

председательствующего Родовниченко С.Г.,

судей Востриковой Г.Ф., Иванцовой Г.В.,

при секретаре Федорове В.А.,

с участием адвоката Беленова В.Ф.,

рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу судьи Родовниченко С.Г.

гражданское дело по иску Капустиной Н.И. и Бородиной О.И. к Никулиной Л.А., нотариусу нотариального округа городского округа город Нововоронеж Тишаниновой С.Л. о признании завещания недействительным

по апелляционной жалобе Капустиной Н.И. и Бородиной О.И.

на решение Нововоронежского городского суда Воронежской области от 9 февраля 2016 года

(судья городского суда Палагин С.В.),

установила:

Капустина Н.И. и Бородина О.И. обратились с иском к Никулиной Л.А., нотариусу нотариального округа городского округа город Нововоронеж - Тишаниновой С.Л., просили запретить нотариусу ассоциации "Нотариальная палата Воронежской области" Тишаниновой С.Л. выдавать свидетельство о праве на наследство Никулиной Л.А.; признать недействительным завещание, составленное наследодателем Александровым А.М. и удостоверенное нотариусом ассоциации "Нотариальная палата Воронежской области" - Тишаниновой С.Л.

В обоснование заявленных требований указано, что 16 марта 2015 года умер Александров А.М., ДД.ММ.ГГГГ года рождения. После его смерти открылось наследство, состоящее из квартиры по адресу: "адрес".

14 сентября 2015 года истцы подали по месту открытия наследства нотариусу Тишаниновой С.Л. заявление о принятии наследства. Однако выяснилось, что имеется завещание на имя Никулиной Л.А. (ответчика).

Цыкова (Крючкова) П.К., Александрова (Крючкова) М.К., Кривцова (Крючкова) Н.К. являются дочерьми Крючкова К.К. и Крючковой М.С.

Наследодатель является сыном Александровой (Крючковой) М.К.

Истцы являются дочерями Цыковой (Крючковой) П.К.

Ответчик является дочерью Кривцовой (Крючковой) Н.К.

Наследодатель является двоюродным братом истцов и ответчика. Соответственно истцы наследники третьей очереди по праву представления, поскольку их родители, наследники третьей очереди, умерли.

По мнению истцов, завещание, составленное Александровым А.М., является недействительным, так как совершено с нарушениями требований действующего законодательства, наследодатель находился в таком состоянии, когда не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, то есть имеется порок воли.

Ссылаются на то, что Александров А.М. страдал алкоголизмом и на этой "почве" возник ряд тяжёлых заболеваний, в том числе связанных с нарушение умственных способностей. Он стал совершать неадекватные действия: отправил свою маму Александрову М.К. в дом престарелых, вопреки её воле, где она скончалась.

Находился на лечении в психиатрической лечебницы, по выходу из которой в мае 2014 года стал кричать немотивированно на сожительницу. Считал, что в квартире были мертвецы, закатанные в ковры, и их до сих пор не убрали, искал какие-то внутренности людей в своей квартире. Неоднократно выбрасывал личные вещи на лестничную площадку и затем спрашивал у сожительницы, как они там оказались. Сожительница его боялась, особенно когда он находился в нетрезвом состоянии. Был очень агрессивным к близким, кричал, выгонял из квартиры, оскорблял. В доме разводил костёр, вызванная полиция и пожарные огонь погасили. В последние дни перебил в квартире всю посуду. С балкона выбрасывал стулья, выбивал стёкла, двери и причинял иные повреждения квартире. В апреле 2014 года он поджёг квартиру, которую они вынуждены были ремонтировать. Они его неоднократно лечили, помещая в соответствующие лечебные учреждения: в психиатрической лечебнице в Тенистом; в психиатрической лечебнице в Орловке; в Нововоронежской больнице с целью вывода из запоя; в платных лечебных учреждениях от алкоголизма; неоднократно вызывали наркологов на дом. Сведения о его лечении содержатся в медицинских документах, а показать о его неадекватном поведении могут свидетели: сожительница Валентина, проживавшая с наследодателем около 7 лет, родственники и соседи, знакомые. В начале февраля 2015 года у наследодателя выявили признаки онкологического заболевания и направили на обследование в онкологический диспансер. В конце февраля заболевание подтвердилось и ему назначили лечение, в том числе для снятия сильных болей. Это подействовало на наследодателя угнетающе. Признаки психического расстройства обострились, а обострения участились. В это время ответчица вошла в доверие к наследодателю на почве совместного курения и, воспользовавшись его психическим состоянием, склонила его к составлению завещания на её имя.

Истцы являются наследниками третьей очереди по праву представления за своей мамой - тёткой наследодателя, поэтому считают, что их наследственные права нарушены завещанием, и они вправе признать сделку наследования по завещанию недействительной (л.д. 5-7).

Решением Нововоронежского городского суда Воронежской области от 9 февраля 2016 года в удовлетворении исковых требований Капустиной Н.И. и Бородиной О.И. отказано (л.д. 109, 110-113).

В апелляционной жалобе Капустина Н.И. и Бородина О.И. просят решение Нововоронежского городского суда Воронежской области от 9 февраля 2016 года отменить и принять новое решение, которым исковые требования удовлетворить по тем основаниям, что решение является незаконным и необоснованным.

Полагают, что суд дал неверную оценку показаниям свидетелей, сторон по делу и медицинским документам из которых, по их мнению, следует, что в момент составления завещания наследодатель находился в шоковом состоянии, был угнетен обнаруженным у него заболеванием, в связи с чем не мог четко формулировать свои намерения.

По мнению заявителей, суд не должен был основывать свои выводы на основании заключения экспертов об отсутствии лечения психических расстройств и незначительности нарушений психики, отсутствии признаков недееспособности, поскольку эксперты ограничились только оценкой многочисленных фактов проведённых курсов лечения от алкоголизма, начиная с 1985 года, на основании чего пришли к выводу об отсутствии признаков недееспособности, что в принципе неправильно, поскольку оценка должна быть всех заболеваний, по которым лечение не проводилось, либо проведено, а также иных факторов, влияющих на волю наследодателя.

При этом наличие психических расстройств эксперты выявили. Тяжёлая форма алкоголизма, начиная с 1985 года, предполагает психические расстройства, как следствие. Факты психических расстройств наследодателя, при отсутствии употребления алкоголя, подтверждают свидетели: поджёг квартиры, уничтожение имущества, галлюцинации и так далее.

Указывают на то, что содержание медицинских карт им неизвестно, поскольку они возвращены в медицинские учреждения и судом не исследованы. Кроме того, в материалах дела нет ответа ФГБУЗ МЧС-33 на два запроса (л.д.75,79), а также сведений, откуда поступили медицинские карты: А154, А154-Л, 2551764. Ответ из Тепличного: "на стационарном лечении не находился", не исключает нахождение по иным основаниям и опровергается показаниями свидетеля Коровяковой А.Т.

По мнению заявителей, копия завещания в силу норм статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не подтверждает факт его составления, вместе с тем оригинал завещания нотариусом в суд не представлен. Кроме того, выявлены существенные несовпадения в подписях: в страховом полисе и квитанции об оплате (л.д. 64,65) подписи идентичны. В заявлении от 21 января 2015 года и завещании от 23 января 2015 года подписи существенно разнятся между собой и с подписями в страховке, что доказывает либо подписание завещания не наследодателем, либо подписание в необычных условиях: стресс, болезненное состояние, аффект и т.д.

Полагают, что суд необоснованно и незаконно отклонил их ходатайство об истребовании дополнительных доказательств по делу, а нормы статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации истолкованы неправильно (л.д. 125-127).

В возражениях на апелляционную жалобу нотариус нотариального округа городского округа город Нововоронеж - Тишанинова С.Л. указывает на то, что у истцов отсутствуют правовые обоснования для признания завещания недействительным. Завещание от имени Александрова А.М. от 23 января 2015 года, зарегистрированное в реестре за N, было удостоверено ею с соблюдением всех требований действующего законодательства, в том числе с соблюдением правил, касающихся формы и порядка соблюдения завещания в силу статей 1124 и 1125 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Ссылается на то, что при удостоверении завещания от имени Александрова А.М., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, умершего 16 марта 2015 года, у нее, как у нотариуса, не возникло никаких сомнений в его психическом здоровье и не было никаких оснований полагать, что Александров А.М. находится в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими. Завещатель обратился в нотариальную контору за совершением нотариального действия - удостоверение от его имени завещания - лично и самостоятельно. Признаков неадекватного поведения у гражданина Александрова А.М. не наблюдалось. Он ясно излагал свои намерения и мысли по поводу составления от его имени завещания. Завещатель понимал значение своих действий и совершал их осознанно, иначе, завещание не было бы ею удостоверено.

Полагает недействительным и довод апелляционной жалобы о том, что суду не представлялся подлинник завещания Александрова А.М. в связи с тем, что оригинал удостоверенного ею завещания и Реестр для регистрации нотариальных действий были представлены в судебное заседание, состоявшееся 15 октября 2015 года, в которое истцы не явились (л.д.130-132).

В возражениях на апелляционную жалобу Никулина Л.А. просит решение суда первой инстанции оставить без изменения, апелляционную жалобу Капустиной Н.И. и Бородиной О.И. без удовлетворения по тем основаниям, что выводы суда основаны на объективном и непосредственном исследовании всех имеющихся в деле доказательств. Все обстоятельства, имеющие юридическое значение при рассмотрении дела, установлены судом правильно. В решении дана надлежащая оценка представленным доказательствам, требования статей 59, 60,67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не нарушены.

Доводы, указанные в апелляционной жалобе являлись примером проверки в суде первой инстанции, при этом суд не согласился с ними обоснованно, о чем указано в решении суда. Считает, что оснований для удовлетворения апелляционной жалобы, отмены решения суда не имеется.

Указывает, что доводы истцов о том, что Александров А.М. при составлении завещания находился в том состоянии, когда не мог осознавать значения своих действий, являются предположениями истцов, так как с 3 января 2015 года они с наследодателем не лично, не по телефону не общались.

Диагноз "Центральное заболевание левого легкого" медико-онкологическим центром города Воронежа был поставлен 12 февраля 2015 года, а завещание совершено 23 января 2015 года, следовательно, и сильно действующие обезболивающие препараты были назначены спустя месяц после юридически значимого периода.

То, что Александров А.М. при составлении завещание понимал значение своих действий, подтверждается проведенной по делу экспертизой.

При этом завещание было представлено в надлежаще заверенной копии, что не противоречит требованиям статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации. Предположение истцов о подписании завещания "не наследодателем" является предметом и основанием другого иска. От изменения иска истцы отказались.

Полагает, что ходатайство об истребовании дополнительных доказательств суд не удовлетворил обоснованно, поскольку в ходе подготовки дела к назначению психолого- психиатрической экспертизы истцам было предоставлено время и возможность предоставить по делу все необходимые доказательства. Медицинские документы были истребованы судом не как доказательства по делу, а как сведения, необходимые для проведения экспертизы. С учетом изложенного ходатайство об истребовании дополнительных доказательств - злоупотреблении правом, направленное на затягивание рассмотрения дела (л.д. 135-136).

В судебном заседании Бородина О.И., Капустина Н.И. ее представитель по ордеру N 429 от 12 апреля 2016 года - адвокат Беленов В.Ф. на удовлетворении апелляционной жалобы настаивали по изложенным в ней основаниям.

Никулина Л.А. и нотариус нотариального округа городского округа город Нововоронеж - Тишанинова С.Л. в судебном заседании поддержали свои письменные возражения на апелляционную жалобу, просили решение городского суда оставить без изменения.

Выслушав участвующих в деле лиц, проверив материалы гражданского дела, обозрев подлинник завещания Александрова А.М. от 23 января 2015 года и Реестр для регистрации нотариальных действий за 2015 года, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений на нее, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

В силу требований части 1 статьи 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Предусмотренных частью 4 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для отмены решения суда первой инстанции вне зависимости от доводов, содержащихся в апелляционной жалобе, по данному делу судебная коллегия не усматривает.

Следовательно, в данном случае судебная коллегия проверяет законность и обоснованность решения суда первой инстанции в пределах доводов, изложенных в апелляционной жалобе.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов дела, Александрову А.М. на праве собственности принадлежала квартира N по адресу: "адрес" (л.д. 39).

23 января 2015 года Александровым А.М. было составлено завещание, согласно которому он распорядился принадлежащей ему квартирой в пользу своей двоюродной сестры - Никулина Л.А ... Составленное завещание удостоверено нотариусом нотариального округа городской округ город Нововоронеж Воронежской области Тишаниновой С.Л., зарегистрировано в реестре за N. Из текста завещания следует, что оно записано со слов Александрова А.М., полностью прочитано завещателем до подписания и собственноручно им подписано в присутствии нотариуса. Личность завещателя установлена, дееспособность проверена (л.д.32).

16 марта 2015 года Александров А.М. умер (л.д. 31).

14 сентября 2015 года Бородина О.И. и Капустина Н.И., как наследники по праву представления, обратились к нотариусу нотариального округа городской округ город Нововоронеж Воронежской области Тишаниновой С.Л. с заявлением о принятии наследства после смерти Александрова А.М., также к нотариусу 25 мая 2015 года обратилась Никулина Л.А., представив завещание от 23 января 2015 года (л.д. 28,29).

14 сентября 2015 года истцы подали заявление нотариусу нотариального округа городской округ город Нововоронеж Тишаниновой С.Л. о приостановлении выдачи свидетельства о праве на наследство на имущество умершего 16 марта 2015 года Александрова А.М., в связи с обращением в суд по вопросу оспаривания завещания, удостоверенного от его имени.

Согласно части 4 статьи 35 Конституции Российской Федерации право наследования гарантируется. Это право включает в себя как право наследодателя распорядиться своим имуществом на случай смерти, так и право наследников по закону и по завещанию на его получение.

В соответствии со статьей 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных названным Кодексом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1118 Гражданского кодекса Российской Федерации распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания.

В силу пункта 1 статьи 1119 Гражданского кодекса Российской Федерации завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а в случаях, предусмотренных названным Кодексом, включить в завещание иные распоряжения.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 1131 Гражданского кодекса Российской Федерации при нарушении положений данного Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание). Завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием.

При удостоверении завещания нотариус обязан разъяснить завещателю содержание статьи 1149 настоящего Кодекса и сделать об этом на завещании соответствующую надпись.

Завещание является односторонней сделкой, к нему применяются правила о недействительности сделок, предусмотренные в главе 9 Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 166 - 181 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", сделки, направленные на установление, изменение или прекращение прав и обязанностей при наследовании (в частности, завещание, отказ от наследства, отказ от завещательного отказа), могут быть признаны судом недействительными в соответствии с общими положениями о недействительности сделок (? 2 главы 9 Гражданского кодекса Российской Федерации) и специальными правилами раздела V Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

С учетом изложенного, суд первой инстанции верно исходил из того, что неспособность наследодателя в момент составления завещания понимать значение своих действий или руководить ими является основанием для признания завещания недействительным, поскольку соответствующее волеизъявление по распоряжению имуществом на случай смерти отсутствует.

Юридически значимыми обстоятельствами в таком случае являются наличие или отсутствие психического расстройства у наследодателя в момент составления завещания, степень его тяжести, степень имеющихся нарушений его интеллектуального и (или) волевого уровня.

По ходатайству истцов определением Нововоронежского городского суда Воронежской области от 5 ноября 2015 года была назначена посмертная психолого-психиатрической экспертиза в отношении наследодателя Александрова А.М., производство которой поручено экспертам ГУЗ "Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер" г. Воронежа (л.д. 56-57, 74).

Согласно заключению от 18 декабря 2015 года N 3562, комиссия судебно-психиатрических экспертов: Овсянниковой Н.Л. (стаж работы 37 лет), Дюковой Е.Е. (стаж работы 20 лет), Теркулова Р.Ф. (стаж работы 36 лет) пришла к выводу о том, что Александров А.М. при жизни обнаруживал признаки зависимости от алкоголя (F 10,2 по МКБ-10). Об этом свидетельствуют данные анамнеза и медицинской документации, указывающие на многолетнее злоупотребление спиртными напитками, утрату качественного и количественного контроля, сформировавшийся похмельный синдром, перенесенный испытуемым алкогольный психоз, что приводило Александрова A.М. к неоднократным госпитализациям в психиатрические стационары. У него отмечались черты эмоционального огрубление, характерные личностные расстройства с морально-этическим снижением. Однако указанные нарушения психики были выражены незначительно, не сопровождались постоянной психотической симптоматикой (алкогольный психоз был купирован у испытуемого в период прохождения стационарного лечения) и снижением критических способностей и не лишали испытуемого способности понимать значение своих действий и руководить ими. На момент составления завещания от 23 января 2015 года Александров A.M. во временном болезненном состоянии психики не находился, на что указывает последовательный и целенаправленный характер его действий на тот период, отсутствие в них болезненного отражения окружающей действительности. Испытуемый находился в сознании, понимал обращенную к нему речь, у него сохранялась возможность установления адекватного контакта с окружающими, позволяющего ему достаточно правильно ориентироваться в происходящих вокруг него событиях (Александров A.M. в юридически значимый период общался с различными лицами - нотариусом, врачами, вступая с ними в определенные материально-правовые отношения: 21 января 2015 года составил распоряжение об отмене ранее составленного завещания от 31 января 2013 года, 23 января 2015 года составил спорное завещание, обращался в различные медицинские и диагностические учреждения, где ему проводились различные обследования, в т.ч. и платные). Составленное Александровым A.M. завещание носит обоснованный и целенаправленный характер с учетом имевшихся обстоятельств и отношений к нему со стороны окружающих за последний период его жизни. Что же касается препаратов, которые принимал Александров A.M. в последнее время, то назначены они были ему уже после составления завещания. Следовательно, Александров A.M. по своему психическому состоянию был способен понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления и подписания завещания 23 января 2015 года (ответ на вопрос N 1).

Психолог эксперт Смольянова Е.И. (стаж работы 24 года) пришла к выводу о том, что у Александрова A.M. каких-либо индивидуально-психологических особенностей, которые могли повлиять на его волеизъявление в период времени, относящийся к составлению завещания 23 января 2015 года, по материалам гражданского дела не выявляется. У Александрова A.M. не выявлялось грубых нарушений интеллектуально-мнестических функций, эмоционально-волевой сферы, он обнаруживал способность к сосредоточению и концентрации внимания. У Александрова А.М. не отмечалось снижения критики и прогностических функций, снижения способности анализировать создавшиеся проблемные ситуации, не отмечалось грубых нарушений мыслительной деятельности (ответ на вопрос N 2) (л.д.86-91).

Оценив представленные сторонами доказательства в совокупности, в том числе показания допрошенных по ходатайству истцов свидетелей Стрельниковой В.И., Лагутиной А.Я., Бородина Д.Г., Сысоевой Е.Г., суд первой инстанции обоснованно посчитал установленным тот факт, что наследодатель Александров А.М., умерший 16 марта 2015 года, в юридически спорный период - момент составления завещания 23 января 2015 года, понимал значение своих действий и руководил ими, поскольку выразил соответствующее волеизъявление по распоряжению своим имуществом на случай смерти.

При этом обоснованно исходил из того, что наличие психического расстройства или нарушений его интеллектуального или волевого уровня у наследодателя в момент составления завещания не обнаружено, что подтверждается заключением судебной посмертной первичной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной по медицинским документам Александрова А.М.

Оценивая посмертную судебную психолого-психиатрическую экспертизу от 18 декабря 2015 года наряду с другими имеющимися в материалах дела доказательствами в соответствии со статьей 67, пунктом 3 статьи 86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции правильно учел, что она выполнена надлежащими уполномоченными лицами - экспертами, квалификация которых сомнений не вызывает проведена в комплексе врачами-психиатрами и психологом-экспертом высшей квалификационной категории, имеющими стаж работы 37, 20, 36 и 24 лет соответственно.

При проведении экспертизы эксперты были предупреждены за дачу заведомо ложного заключения по статье 307 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Эксперты использовали специальные познания в области психиатрии, психологии, изучили весь объем имеющихся в деле доказательств: историю заболевания, научно обосновали его развитие и течение, наличие тех или иных признаков, показания свидетелей, а также медицинскую документацию. Исследовательская часть экспертного заключения составляет более 4 листов, на которых эксперты приводят исследованные доказательства, описывают клиническую картину заболевания Александрова А.М. в динамике.

Заключение содержит подробное описание произведенных исследований, сделанные в их результате выводы научно обоснованы, при этом приведены соответствующие данные из представленных в распоряжение экспертов материалов, основываются на исходных объективных данных, выводы экспертов обоснованы документами, представленными в материалы дела

Эксперты пришли к категоричному выводу о том, что в момент оформления в пользу Никулиной Л.А. завещания 23 января 2015 года Александров А.М. по своему психическому состоянию был способен понимать значение своих действий и руководить ими. У Александрова А.М. каких-либо индивидуально-психологических особенностей, которые могли повлиять на его волеизъявление в период времени, относящийся к составлению завещания 23 января 2015 года, не выявлено. Не выявлялось у него грубых нарушений интеллектуально-мнестических функций, эмоционально-волевой сферы, он обнаруживал способность к сосредоточению и концентрации внимания. У Александрова А.М. не отмечалось снижения критики и прогностических функций, снижения способности анализировать создавшиеся проблемные ситуации, не отмечалось грубых нарушений мыслительной деятельности.

При этом суд первой инстанции правильно принял во внимание, что предметом доказывания по правилам статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации является неспособность гражданина понимать значение своих действий и руководить ими, а медицинский критерий данному доводу определяется именно посредством проведения судебной психолого-психиатрической экспертизы.

Судебная коллегия полагает, что оснований не доверять результатам заключения судебной экспертизы, не оспоренного истцами, у городского суда не имелось.

В соответствии с частью 1 статьи 69 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации свидетелем является лицо, которому могут быть известны какие-либо сведения об обстоятельствах, имеющих значение для рассмотрения и разрешения дела. Не являются доказательствами сведения, сообщенные свидетелем, если он не может указать источник своей осведомленности.

Городской суд верно исходил из того, что показания свидетелей Лагутиной А.Я., Сысоевой Е.Г. и Бородина Д.Г. не могут свидетельствовать о наличии или отсутствии психического расстройства и его степени у Александрова А.М., так как это требует именно специальных познаний, а свидетельскими показаниями могли быть установлены факты, свидетельствующие об особенностях поведения наследодателя, совершаемых им поступках, действиях и отношении к ним.

При этом установление факта наличия или отсутствия психического расстройства и его степени требует именно специальных познаний, каковыми, как правило, ни свидетели, включая удостоверившего завещание нотариуса, ни суд не обладают и обоснованно отклонил доводы истцов о том, что именно показаниями свидетелей подтверждается тот факт, что Александров А.М. при составлении завещания не понимал значения своих действий, был невменяемым.

Поскольку истцами, в нарушение требований статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не приведено доказательств опровергающих выводы экспертов и достоверностью свидетельствующих о нахождении Александрова А.М. в момент подписания завещания в состоянии, в связи с которым он не мог понимать значение своих действий и руководить ими, у городского суда не имелось правовых оснований для удовлетворения требований истцов о признании завещания недействительным.

Разрешая спорные правоотношения, суд первой инстанции правильно установилобстоятельства, имеющие существенное значение для дела. Выводы суда основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании доводов сторон и представленных доказательств, правовая оценка которым дана судом по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и соответствуют нормам материального права, регулирующим спорные правоотношения. В апелляционной жалобе не содержится ссылок на обстоятельства, опровергающие правильные выводы суда первой инстанции.

Нарушений норм материального и процессуального права, которые привели или могли привести к неправильному разрешению дела, судом первой инстанции не допущено.

Доводы апелляционной жалобы о том, что Александров А.М. в момент составления завещания не понимал значение своих действий, не могут быть приняты во внимание судебной коллегией, поскольку опровергаются совокупностью установленных по делу доказательств, были предметом тщательнейшего исследования суда первой инстанции и получили надлежащую оценку в оспариваемом заявителями решении.

Опровергаются материалами дела, в том числе выводами проведенной посмертной психолого-психиатрической экспертизы, и доводы истцов о том, что Александров А.М. не мог понимать значение своих действий в момент составления завещания в связи с тем, что принимал сильно действующие препараты, так как страдал онкологическим заболеванием, поскольку диагноз "Центральное заболевание левого легкого" медико-онкологическим центром города Воронежа был поставлен ему 12 февраля 2015 года, а завещание совершено 23 января 2015 года.

Доводы апелляционной жалобы о том, что копия завещания не подтверждает факт его составления, основаны на неверном толковании норм права.

Согласно части 2 статьи 71 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации Письменные доказательства представляются в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии. Подлинные документы представляются тогда, когда обстоятельства дела согласно законам или иным нормативным правовым актам подлежат подтверждению только такими документами, когда дело невозможно разрешить без подлинных документов или когда представлены копии документа, различные по своему содержанию.

Как следует из материалов дела, оспариваемое завещание представлено в надлежащем образом заверенной копии, подлинник завещания обозревался как городским судом, так и судом апелляционной инстанции. При этом оригинал и имеющаяся в деле его копия полностью идентичны друг другу, какое-либо завещание Александрова А.М. с иным содержанием истцами не представлено.

Не могут быть приняты во внимание и доводы о необоснованном отклонении ходатайства истцов об истребовании медицинских документов на имя Александрова А.М., поскольку они были истребованы городским судом, и были предметом исследования экспертов при проведении судебной экспертизы.

Доводы апелляционной жалобы относительно несовпадений в подписях наследодателя в завещании и иных документах отклоняются судебной коллегией, поскольку истцы оспаривали завещание по иному основанию.

В целом доводы апелляционной жалобы не содержат правовых оснований к отмене решения суда, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда первой инстанции, а также к выражению несогласия с произведенной судом оценкой представленных по делу доказательств, не содержат фактов, не проверенных и не учтенных судом первой инстанции при рассмотрении дела и имеющих юридическое значение для вынесения судебного акта по существу, влияющих на обоснованность и законность судебного постановления, либо опровергающих выводы суда первой инстанции, в связи с чем являются несостоятельными и не могут служить основанием для отмены законного и обоснованного решения суда.

По иным основаниям, а также другими лицами, участвующими в деле, решение городского суда не обжаловано.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 327-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Нововоронежского городского суда Воронежской области от 9 февраля 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Капустиной Н.И. и Бородиной О.И. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи коллегии: