Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 26 мая 2016 г. по делу N 33-1215/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия в составе:

судьи-председательствующего Литюшкина В.И.,

судей Елиной Т.А. и Середы Л.И.,

при секретаре Бобровой Е.С.,

рассмотрела в открытом судебном заседании от 26 мая 2016 г. в г. Саранске дело по апелляционной жалобе третьего лица - Следственного Управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике на решение Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 27 января 2016 г.

Заслушав доклад судьи-председательствующего Литюшкина В.И., Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия

установила:

Сидгалиева А.С. обратился в суд с иском к Министерству финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Мордовия о взыскании 400 000 руб. в счет компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования. В обоснование иска указала, что, отбывая наказание по приговору Астраханского областного суда от 31 марта 2011 г. по части 2 статьи 222, статьи 317 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ), она подозревалась в совершении преступлений, предусмотренных частью 2 статьи 208, частью 3 статьи 222 УК РФ. 15 октября 2012 г. приговором Грозненского районного суда Чеченской Республики была оправдана по части 3 статьи 222 УК РФ в связи с отсутствием состава преступления. Апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия от 14 октября 2015 г. за ней признано право на реабилитацию, а постановлением Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия от 5 ноября 2015 г. за ней закреплено и разъяснено право обратиться с иском в порядке гражданского судопроизводства о компенсации морального вреда.

В период следствия она обращалась в Следственное Управление Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике (далее - СУ СК РФ по Чеченской Республике) с заявлением о прекращении уголовного преследования по части 3 статьи 222 УК РФ на основании статьи 24 Уголовного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), однако получала отказы. В связи с неоднократными отказами на ее жалобы она испытывала унижение, чувство безысходности, страх быть несправедливо осужденной. В результате необоснованного и незаконного привлечения ее к уголовной ответственности она испытывала постоянное беспокойство, тревогу, унижение.

Просила суд взыскать с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Республике Мордовия в счет компенсации морального вреда, причиненного уголовным преследованием, денежную сумму в размере 400 000 руб.

Решением Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 27 января 2016 г. исковые требования Сидгалиевой А.С. удовлетворены частично. С Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Сидгалиевой А.С. взыскано в счет компенсации морального вреда, причиненного в результате незаконного уголовного преследования, 20 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

В апелляционной жалобе исполняющий обязанности руководителя СУ СК РФ по Чеченской Республике Соколов С.В., который с решением суда не согласен, считает взысканную сумму компенсации морального вреда чрезмерно завышенной, просит решение суда отменить, принять по делу новое решение, отказав истцу в удовлетворении требований в полном объеме. Считает, что размер морального вреда должен доказываться наряду со всеми иными обстоятельствами по делу, поскольку законом не предусмотрена возможность освобождения истца от доказывания размера требуемой последним суммы компенсации морального вреда при наличии незаконных действий государственных органов. Однако истцом не подтверждаются обстоятельства причинения вреда, характер и степень причиненных страданий, а также размер подлежащей выплате компенсации. Кроме того, как на досудебной, так и на судебных стадиях уголовного судопроизводства, не принимались решения, которые являются основаниями возникновения у Сидгалиевой А.С. права на реабилитацию. В материалах дела имеется обвинительный приговор Грозненского районного суда Чеченской Республики от 15 октября 2012 г., согласно которому Сидгалиева А.С. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 208 УК РФ, а по части 3 статьи 222 УК РФ оправдана, поскольку за данное преступление она была осуждена Астраханским областным судом 31 марта 2011 г. Таким образом, Сидгалиева А.С. не имеет права на реабилитацию.

В возражениях на апелляционную жалобу Сидгалиева А.С. просила решение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения, ссылаясь на то, что подлежащая взысканию сумма была определена в соответствии с законом исходя из конкретных обстоятельств дела, с учетом характера причиненных ей нравственных страданий, а также требований разумности и справедливости. Считает, что доводы апелляционной жалобы сводятся к отсутствию у нее права на реабилитацию. Однако данное право было закреплено за ней апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия от 14 октября 2015 г.

Сидгалиева А.С., отбывающая наказание в виде лишения свободы по приговору суда, о времени и месте судебного разбирательства в суде апелляционной инстанции извещена надлежащим образом и заблаговременно, правом обеспечить участие в судебном заседании своего представителя не воспользовалась. Сидгалиева А.С. заявила ходатайство об обеспечении её участия в судебном заседании по рассмотрению апелляционной жалобы.

Учитывая характер спора и значение личных объяснений Сидгалиевой А.С., а также принимая во внимание, что её позиция по заявленным требованиям и доводам апелляционной жалобы полно изложена в материалах дела и не требует выяснения дополнительных уточняющих вопросов и обстоятельств, а также возможность участия в деле его представителя, Судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело без её участия в судебном заседании.

В судебное заседание представители прокуратуры Чеченской Республики, Министерства финансов РФ не явились, о времени и месте судебного заседания указанные лица извещены заблаговременно и надлежаще, о причинах неявки суд не известили, доказательств в подтверждение наличия уважительных причин неявки суду не представили.

При таких обстоятельствах и на основании части 3 статьи 167 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), согласно которой суд вправе рассмотреть дело в случае неявки кого-либо из лиц, участвующих в деле и извещённых о времени и месте судебного заседания, если ими не представлены сведения о причинах неявки или суд признает причины их неявки неуважительными, судебная коллегия пришла к выводу о возможности рассмотрения дела в отсутствие указанных лиц.

Заслушав объяснения представителя Следственного Управления Следственного комитета Российской Федерации по Чеченской Республике Фадеевой Е.В., поддержавшей доводы апелляционной жалобы, представителя Управления Федерального казначейства по Республике Мордовия Деркаевой Ю.Н., полагавшей решение суда изменить, сумму компенсации морального вреда снизить, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия приходит к следующему.

Как усматривается из материалов дела, приговором Астраханского областного суда от 31 марта 2011 г. Сидгалиева А.С. признана виновной в совершении преступлений, предусмотренных статьей 317 и частью 2 статьи 222 УК РФ, с назначением на основании части 3 статьи 69 УК РФ наказания в виде лишения свободы сроком на 12 лет 6 месяцев (т. 1 л.д. 51-77).

В период отбывания наказания в виде лишения свободы по приговору Астраханского областного суда от 31 марта 2011 г., 9 мая 2012 г. Сидгалиева А.С. была задержана в порядке статей 91 и 92 УПК РФ, а 17 мая 2012 г. ей предъявлено обвинение по части 2 статьи 208 и части 3 статьи 222 УК РФ (т. 1 л.д. 238-239).

Приговором Грозненского районного суда Чеченской Республики от 15 октября 2012 г. Сидгалиева А.С. признана виновной в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 208 УК РФ, с назначением наказания в соответствии с частью 5 статьи 69 УК РФ в виде лишения свободы сроком на 13 лет 6 месяцев, и оправдана в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 222 УК РФ (т. 1 л.д. 7-11).

Постановлением Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия от 3 июня 2015 г. Сидгалиевой А.С. отказано в удовлетворении ходатайства о возмещении вреда реабилитированному, однако апелляционным определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия от 14 октября 2015 г. было отменено, на основании части 1 статьи 134 УПК РФ и за Сидгалиевой А.С. признано право на реабилитацию в связи с ее оправданием по приговору Грозненского районного суда Чеченской Республики от 15 октября 2012 г. (т. 1 л.д. 13-14).

Постановлением Зубово-Полянского районного суда Республики Мордовия от 5 ноября 2015 г. Сидгалиевой А.С. отказано в возмещении имущественного вреда, разъяснено право в соответствии с частью 2 статьи 136 УПК РФ обратиться в суд с иском в порядке гражданского судопроизводства о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении (т. 1 л.д. 15-16).

В соответствии со статьей 53 Конституции Российской Федерации каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.

Пунктом 1 статьи 1070 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста или исправительных работ, возмещается за счет казны Российской Федерации.

Согласно пункту 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N17 с учетом положений части 2 статьи 133 и части 2 статьи 135 УПК РФ право на реабилитацию имеют как лица, уголовное преследование которых признано незаконным или необоснованным судом первой инстанции по основаниям, предусмотренным частью 2 статьи 133 УПК РФ, так и лица, в отношении которых уголовное преследование прекращено по указанным основаниям на досудебных стадиях уголовного судопроизводства либо уголовное дело прекращено и (или) приговор отменен по таким основаниям в апелляционном, кассационном, надзорном порядке, по вновь открывшимся или новым обстоятельствам.

На основании пунктов 34, 35, 55 статьи 5 УПК РФ реабилитация - порядок восстановления прав и свобод лица, незаконно или необоснованно подвергнутого уголовному преследованию, и возмещения причиненного ему вреда; реабилитированный - лицо, имеющее в соответствии с данным Кодексом право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием; уголовное преследование - процессуальная деятельность, осуществляемая стороной обвинения в целях изобличения подозреваемого, обвиняемого в совершении преступления.

Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации в отношении лиц, незаконно или необоснованно подвергнутых уголовному преследованию, предусмотрел право на компенсацию морального вреда, причиненного незаконными действиями органов уголовного преследования, при наличии реабилитирующих оснований (вынесение в отношении подсудимого оправдательного приговора, в отношении подозреваемого, обвиняемого - прекращение уголовного преследования по реабилитирующим основаниям).

Согласно статье 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

В соответствии со статьей 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного наложения административного взыскания в виде ареста или исправительных работ.

Согласно статье 1071 ГК РФ в случаях, когда в соответствии с указанным Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, от имени казны выступает финансовый орган.

В силу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной, в частности, в определениях от 16 февраля 2006 г. N19-О, от 20 июня 2006 г.N270-О, ни в статье 133 УПК РФ, ни в других статьях Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не содержится положений, исключающих возможность возмещения вреда лицу, которое было оправдано по приговору суда или в отношении которого было вынесено постановление (определение) о прекращении уголовного преследования, на том лишь основании, что одновременно это лицо было признано виновным в совершении другого преступления.

При таких обстоятельствах, оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, применительно к указанным положениям материального права, с учетом обстоятельств привлечения Сидгалиевой А.С. к уголовной ответственности, суд пришел к правильному выводу о праве истца на компенсацию морального вреда в связи с незаконным ее привлечением к уголовной ответственности и взыскании с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации компенсации морального вреда.

Вместе с тем, обсуждая вопрос о размере компенсации морального вреда, суд взыскал в пользу Сидгалиевой А.С. компенсацию морального вреда в размере 20 000 рублей.

С данным выводом суда первой инстанции судебная коллегия согласиться не может.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 21 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 г. N17, при определении размера денежной компенсации морального вреда реабилитированному необходимо учитывать степень и характер физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред, иные заслуживающие внимания обстоятельства, в том числе продолжительность судопроизводства, длительность и условия содержания под стражей, вид исправительного учреждения, в котором лицо отбывало наказание, и другие обстоятельства, имеющие значение при определении размера компенсации морального вреда, а также требования разумности и справедливости.

Аналогичные положения закреплены в пункте 2 статьи 151 ГК РФ и пункте 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N10 "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда".

Принимая во внимание вышеуказанные положения, судебная коллегия полагает, что судом не учтены фактические обстоятельства причинения морального вреда, в частности то, что уголовное преследование в отношении истца по составу преступления, за совершение которого она впоследствии была осуждена, и по составу преступления, по которому истец оправдана, осуществлялось в рамках одного уголовного дела, в один период времени, все те ограничения, которые имели место в отношении истца в период предварительного расследования, были обусловлены уголовным преследованием в целом, а не связаны именно с обвинением в совершении преступления, за которое она была оправдана. Доказательств того, что нравственные страдания, на которые ссылается истец в обоснование своих исковых требований, причинены именно обвинением в совершении преступления, предусмотренного частью 3 статьи 222 УК РФ, суду не представлено.

Кроме того, в период избрания в отношении Сидгалиевой А.С. меры пресечения в виде заключения под стражу она уже отбывала наказание виде лишения свободы в исправительной колонии общего режима.

Действительно, является очевидным тот факт, что незаконное уголовное преследование причинило истцу нравственные страдания.

Вместе с тем при определении размера компенсации морального вреда суд учитывал, что на протяжении времени истец не имела возможности постоянно общаться с близкими людьми, поскольку режим отбывания наказания и условия содержания под стражей предусматривают различные условия и порядок предоставления свиданий с близкими родственниками. Однако оснований для вывода о том, что указанные события, сами по себе, причинили истцу нравственные страдания, не имеется. Анализ материалов данного дела позволяет сделать вывод о том, что большая часть обстоятельств, на которые истец ссылается в обоснование своих требований о возмещении морального вреда, не подтверждена доказательствами.

Размер взысканной судом первой инстанции компенсации не отвечает установленным статьей 1101 ГК РФ требованиям разумности и справедливости, в связи с чем судебная коллегия считает необходимым снизить взысканную с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации сумму в качестве компенсации морального вреда до пяти тысяч рублей.

Компенсация морального вреда в указанном размере, с учетом установленных по делу обстоятельств и исследованных доказательств, соответствует характеру и объему причиненных истцу морально-нравственных страданий, и в то же время является разумной и справедливой с учетом фактических обстоятельств по делу, индивидуальных особенностей личности истца, длительности уголовного преследования.

Довод апелляционной жалобы исполняющего обязанности руководителя СУ СК РФ по Чеченской Республике, что в ходе судебного разбирательства истцом Сидгалиевой А.С. не было представлено каких-либо доказательств, причинения ей морального вреда, судебной коллегией не может быть принят во внимание, поскольку факт причинения нравственных страданий истцу, в отношении которого осуществлялось уголовное преследование, не нуждается в подтверждении дополнительными доказательствами. Предусмотренная законом денежная компенсация должна лишь отвечать признакам справедливого вознаграждения потерпевшего за перенесенные страдания.

Ссылки апеллянта на то, что истица была оправдана за совершение преступления, предусмотренного частью 3 статьи 222 УК РФ, поскольку ранее за данный эпизод преступления она осуждена 31 марта 2011 г. Астраханским областным судом, опровергается текстом мотивировочной части приговора Грозненского районного суда Чеченской Республики от 15 октября 2012 г. (л.д. 10 об. т.1).

Утверждения в апелляционной жалобы, что на досудебной и на судебных стадиях уголовного судопроизводства, не принимались решения, которые являются основаниями возникновения у Сидгалиевой А.С. права на реабилитацию, являются необоснованными, поскольку данное право подтверждается исследованными судом первой инстанции доказательствами и апелляционным постановлением судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Республики Мордовия от 14 октября 2015 г.

Учитывая, что судом первой инстанции правильно применены нормы права, подлежащие применению, определены обстоятельства, имеющие значение для дела, решение вынесено в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, судебная коллегия не находит оснований для отмены постановленного судом решения и полагает необходимым изменить обжалуемое решение, снизив размер подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца денежной компенсации морального вреда до пяти тысяч рублей, соглашаясь с доводом апелляционной жалобы в указанной части.

Руководствуясь пунктом 2 статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия

определила:

решение Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 14 сентября 2015 г. изменить, снизив размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в пользу Сидгалиевой Айны Сериковны, до пяти тысяч рублей.

Апелляционное определение вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в шестимесячный срок в кассационном порядке.

Судья-председательствующий В.И. Литюшкин

Судьи Т.А. Елина

Л.И. Середа