Апелляционное определение СК по гражданским делам Кемеровского областного суда от 28 июля 2016 г. по делу N 33-9362/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда

в составе:

председательствующего Чуньковой Т.Ю.,

судей: Сорокина А.В., Акининой Е.В.,

при секретаре: Амосовой Т.С.,

с участием прокурора Рубан А.В.,

заслушав в открытом судебном заседании по докладу судьи Чуньковой Т.Ю. гражданское дело по апелляционной жалобе представителя открытого акционерного общества "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" Тулубаевой Т.Б. на решение Заводского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 5 марта 2016 года

по иску Полухина Н. А. к открытому акционерному обществу "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве,

установила:

Полухин Н.А. обратился в суд с иском к открытому акционерному обществу "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" (далее - ОАО "УК "Кузбассразрезуголь") о взыскании компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве в размере "данные изъяты" руб.

Требования мотивированы тем, что с 15.08.2013 г. по 21.07.2015 г. истец состоял в трудовых отношениях с ОАО "УК "Кузбассразрезуголь" в должности "данные изъяты" в автоколонне N. Уволен по собственному желанию в связи с выходом на пенсию 21.07.2015 г.

13.08.2014 г. в период работы в ОАО "УК "Кузбассразрезуголь" он находился на рабочем месте в ООО СП Талдинская автобаза в ремонтном боксе с целью осуществления ремонта автобуса НЕФАЗ.

Согласно инструкции по технике безопасности автобус он закрепил надлежащим образом, подлез под него. Примерно в 10-50 час. произошел срыв автобуса на него (истца). Коллеги вызвали погрузчик, подняли автобус и вытащили его из под автобуса, вызвали скорую медицинскую помощь, которая доставила его в ГУ Областная клиническая ортопедохирургическая больница восстановительного лечения г. Прокопьевска, где надлежащая помощь ему оказана не была, поскольку ему поставили диагноз " "данные изъяты"".

Дома ему стало плохо, и он вызвал скорую медицинскую помощь, которая госпитализировала его в МЛПУ "Городская клиническая больница N" г. Новокузнецка в реанимацию, где он находился 12 суток. С 14.08.2014 г. по 05.09.2014 г. он находился на стационарном лечении в МЛПУ "Городская клиническая больница N" Новокузнецка с тяжелой производственной травмой, ему была проведена операция. По факту несчастного случая на производстве был составлен акт формы Н-1. На момент его выписки на амбулаторное лечение 05.09.2014 г. ему установлен следующий диагноз: "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты", "данные изъяты". "данные изъяты". "данные изъяты". Данные диагнозы свидетельствуют о том, что полученная производственная травма является тяжелой.

Полученные при несчастном случае на производстве повреждения привели к установлению ему 20.08.2015 г. 10% утраты профессиональной трудоспособности, что подтверждается заключением N, а также к невозможности трудиться по профессии, так как последствия производственной травмы являются существенными, сказываются на его состоянии здоровья, ему показано санаторно-курортное лечение. Он вынужден приобретать обезболивающие препараты, так как постоянно болит "данные изъяты", не хватает воздуха. Грубой неосторожности в его действиях в связи с получением травмы, повлекшей тяжкий вред здоровью, установлено не было, так как в результате неудовлетворительной организации работ по вине предприятия ему был причинен вред здоровью, поэтому считает возможным взыскать с ответчика компенсацию морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья, в размере "данные изъяты" руб.

В судебном заседании истец Полухин Н.А. на исковых требованиях настаивал.

Представитель истца - адвокат Койнова О. А., действующая на основании ордера N 1788 от 03.03.2016 г., позицию своего доверителя поддержала.

Представитель ответчика Тулубаева Т.Б., действующая по доверенности N 103-2016/УК от 26.02.2016 г., исковые требования не признала, факт причинения вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве не оспаривала, полагала размер морального вреда завышенным, не соответствующим принципу разумности и справедливости.

Решением Заводского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 5 марта 2016 года с ОАО Угольная компания "Кузбассразрезуголь" в пользу Полухина Н. А. взыскана компенсация морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве в сумме 300 000 руб.; в доход местного бюджета - взыскана госпошлина в сумме 300 руб.

В апелляционной жалобе представитель ОАО "УК "Кузбассразрезуголь" Тулубаева Т.Б., действующая на основании нотариально удостоверенной доверенности N 103-2016/УК от 26.02.2016 г., просит решение суда отменить как незаконное и необоснованное, указывая, что суд не дал оценки всем обстоятельствам, имеющим значение для дела, т.к. несмотря на характер травмы, утрата профессиональной трудоспособности истца составила только 10%, и не повлекла изменение трудовой функции Полухина. По окончанию лечения истец был признан годным к труду, продолжил работать по профессии водителя (класс условий труда, вредности и опасности - 3,2) и был уволен по собственному желанию 21.07.2015 г. в связи с выходом на пенсию, а не по состоянию здоровья.

Вред, причиненный здоровью Полухина, расценивается как легкий, доказательств, свидетельствующих о неизлечимости либо о дальнейшем ухудшении состояния его здоровья (необходимости дополнительного лечения) истцом представлено не было.

При вынесении решения суд не учёл, что истец не утратил способности к самообслуживанию, передвижению, ориентации, общению, контролю своего поведения, обучению и трудовой деятельности (п.1.1.5 Классификаций и временных критериев, используемых при осуществлении медико-социальной экспертизы), ввиду чего ему не была установлена инвалидность. Согласно программе реабилитации пострадавшего Полухину не установлено ограничений по видам работ, которые он может выполнять, и отсутствует перечень лекарств, которые ему следовало бы принимать, равно как и согласно выписному эпикризу, не предусматривающему прием обезболивающих средств.

Полагает, что материальная составляющая качества жизни Полухина улучшилась, т.к. наряду с заработной платой (пенсией) он получает выплаты из Фонда социального страхования.

Суд также оставил без внимания то обстоятельство, что Полухин не обращался с заявлением о выплате компенсации морального вреда согласно п.5.4 Отраслевого соглашения по угольной промышленности РФ на период с 1 апреля 2013 года по 31 марта 2016 года и п.8.7. коллективного договора на 2014-2016 г.г., заключенный между ОАО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" и КТО РОСУГЛЕПРОФа. В случае обращения Полухина размер компенсации морального вреда составил бы 30 810,43 руб. Данный размер компенсации морального вреда, установленный сторонами трудовых отношений, соответствует требованиям ст.ст. 151, 1101 ГК РФ и не нарушает принцип разумности и справедливости. Соответственно оснований для компенсации морального вреда в размере свыше установленного коллективным договором у суда не имелось.

При вынесении решения суд не оценил надлежащим образом обстоятельства, касающиеся личности истца. Истец указал в иске недостоверную информацию о своем самочувствии, не подтвержденную и не соответствующую медицинским документам, а также пытался предоставить документы о состоянии своего здоровья, не имеющем связи с производственной травмой, что характеризует его как лицо, преувеличивающее свои страдания.

Кроме того, согласно п. 10 акта N 5 о несчастном случае на производстве Полухин допустил нарушения требований охраны труда (п.3.3.19 Инструкции по охране труда для слесаря, п.3.17 Инструкции по охране труда при взвешивании автомобилей), т.к. осуществил запуск двигателя ремонтируемого автобуса и работу под автобусом с запущенным двигателем, что характеризует его как лицо, не соблюдающее установленные нормы и требования и безответственно относящееся к своей собственной безопасности. Также согласно п. 8 акта N 5 о несчастном случае на производстве Полухин отказался от госпитализации в КО "Областная клиническая ортопедохирургическая больница восстановительного лечения" г. Прокопьевска и по его просьбе был доставлен не в другое лечебное учреждение, а домой, что характеризует его как лицо, беспечно относящееся к своему здоровью.

Прокурором, участвующим в деле, и истцом Полухиным Н.А. на апелляционную жалобу принесены возражения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы и возражений относительно неё, выслушав представителя ОАО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" Шрепп Н.А., действующую на основанию доверенности, поддержавшую доводы жалобы, а также прокурора отдела Кемеровской областной прокуратуры Рубан А.В., полагавшего, что оснований для отмены или изменения решения суда не имеется, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции, судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда, исходя из изложенного ниже.

Судом первой инстанции установлено, что истец Полухин Н.А. работал в ОАО Угольная компания "Кузбассразрезуголь" с 15.08.2013 г. по 21.07.2015 г. "данные изъяты" в автоколонне N управления "Талдинская автобаза", что подтверждается трудовым договором N и трудовой книжкой истца, копии которых представлены в материалы дела (л.д. 16, 17, 43 - 48).

21.07.2015 г. Полухин Н.А. уволен с работы по собственному желанию в связи с выходом на пенсию (п. 1 ч. 3 ст. 77 ТК РФ).

Из материалов дела следует, что 13.08.2014 г. в период работы в ОАО Угольная компания "Кузбассразрезуголь" с истцом произошел несчастный случай на производстве.

По данному факту работодателем было проведено расследование и составлен акт N от ДД.ММ.ГГГГ о несчастном случае на производстве (л.д. 18-24), согласно которому факт грубой неосторожности в действиях Полухина Н.А. не установлен.

В результате несчастного случая на производстве истец получил травмы в виде: "данные изъяты"; "данные изъяты"; "данные изъяты", что подтверждается медицинским заключением N о характере полученных повреждений здоровья и результате несчастного случая на производстве и степени их тяжести (л.д. 50).

По результатам освидетельствования в учреждении МСЭ истцу Полухину Н.А. установлена утрата профессиональной трудоспособности в размере 10 % на срок с 20.08.2015 г. до 01.09.2016 г., что подтверждается справкой МСЭ-2013 N от 01.09.2015 г. (л.д. 15).

Как следует из материалов дела, истец просит взыскать с ответчика в его пользу компенсацию причиненного морального вреда, т.е. физических и нравственных страданий в связи с получением травмы вследствие несчастного случая на производстве и наступившими последствиями в виде стойкой утраты профессиональной трудоспособности.

Разрешая заявленные требования, суд первой инстанции руководствовался как нормами Трудового кодекса Российской Федерации, так и нормами Гражданского кодекса Российской Федерации и пришел к выводу, что с учетом обстоятельств, при которых истцу был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего, степени его физических и нравственных страданий в пользу истца с ответчика подлежит взысканию денежная компенсация морального вреда в сумме 300 000 рублей.

Судебная коллегия находит ошибочными выводы суда первой инстанции по существу спора в связи с неправильным применением судом норм материального права, что привело к неправильному определению суммы компенсации морального вреда, подлежащей взысканию в пользу истца.

В соответствии с абзацем 2 пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаях на производстве и профессиональных заболеваний" возмещение застрахованному морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Частью 1 статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 года N 81-ФЗ "О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности" определено, что социальная поддержка для работников и пенсионеров организаций по добыче (переработке) угля (горючих сланцев) устанавливается в соответствии с законодательством Российской Федерации, соглашениями, коллективными договорами за счет средств этих организаций.

В соответствии с частью 1 статьи 40 Трудового кодекса Российской Федерации коллективный договор - правовой акт, регулирующий социально-трудовые отношения в организации или у индивидуального предпринимателя и заключаемый работниками и работодателем в лице их представителей.

В силу части 3 статьи 43 Трудового кодекса Российской Федерации действие коллективного договора распространяется на всех работников организации, индивидуального предпринимателя.

Из материалов дела следует, что в пункте 8.7. коллективного договора, заключенного между ОАО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" и Кемеровской территориальной организацией Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности на 2014 - 2016 г.г., действующего на момент несчастного случая на производстве, произошедшего с истцом Полухиным Н.А., установлено, что в случае установления впервые работнику, занятому в Компании, осуществляющей добычу (переработку) угля, утраты профессиональной трудоспособности вследствие производственной травмы или профессионального заболевания, в счет возмещения морального вреда, работодатель по заявлению работника - члена профсоюза и работника, уполномочившего профсоюз представлять его интересы в установленном порядке, обеспечивает выплату единовременной компенсации из расчета не менее 20% среднемесячного заработка за последний год работы на момент установления утраты профессиональной трудоспособности за каждый процент утраты профессиональной трудоспособности (с учетом суммы единовременного пособия, выплачиваемого из Фонда социального страхования Российской Федерации).

Из приведенных положений закона и коллективного договора, подлежащих применению к спорным отношениям сторон, следует, что в коллективных договорах могут устанавливаться условия оплаты труда, гарантии, компенсации и льготы работникам, подлежащие применению работодателями при возникновении обстоятельств, оговоренных в коллективном договоре.

В данном случае порядок выплаты работникам компенсации морального вреда в связи с выявлением у них профессионального заболевания и ее конкретный размер определены в коллективном договоре, заключенном между ОАО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" и Кемеровской территориальной организацией Российского независимого профсоюза работников угольной промышленности на 2014 - 2016 г.г. Право работников ОАО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" на выплату компенсации морального вреда, причиненного вследствие утраты работником профессиональной трудоспособности в связи с производственной травмой, предусмотрено пунктом 8.7. коллективного договора.

Таким образом, стороны трудовых отношений пришли к соглашению о конкретном размере компенсации морального вреда, причиненного профессиональным заболеванием на производстве, что не противоречит закону.

Из материалов дела следует, что истец Полухин Н.А. не обращался к работодателю с заявлением о выплате ему денежной компенсации морального вреда, сразу обратившись в суд с исковыми требованиями, являлвшимися предметом рассмотрения по настоящему делу.

Согласно расчету суммы компенсации морального вреда, произведенного работодателем в соответствии с условиями коллективного договора, размер компенсации морального вреда, которую истец вправе получить, как предусмотрено п.8.7. коллективного договора, с учетом выплаченного Фондом социального страхования единовременного пособия, составляет 30 810,43 руб. (л.д. 49).

При разрешении спора судом первой инстанций положения абзаца второго пункта 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" применены без учета положений части 1 статьи 21 Федерального закона от 20 июня 1996 года N 81-ФЗ "О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности", части 1 статьи 40, части 3 статьи 43 Трудового кодекса Российской Федерации, не приняты во внимание нормы коллективного договора, подлежащие применению к спорным отношениям, что привело к взысканию в пользу истца Полухина Н.А. с ОАО "Угольная компания "Кузбассразрезуголь" суммы компенсации морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве, не соответствующей условиям соглашения, заключенного между работниками и работодателем.

В соответствии со статьёй 237 Трудового кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размере, определяемом соглашением сторон трудового договора.

Трудовой Кодекс Российской Федерации предоставляет работнику право на определение размера морального вреда судом при отсутствии соглашения сторон.

Материалами дела установлено, что сторонами достигнуто соглашение о размере компенсации морального вреда, условия соглашения зафиксированы в коллективном договоре.

С учетом изложенного, судебная коллегия считает необходимым изменить решение суда первой инстанции и взыскать с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в сумме 30 810,43 руб. вместо 300 000 руб., взысканных судом.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 327.1 частью 1, 328, 329 Гражданского процессуального кодекса РФ, судебная коллегия по гражданским делам Кемеровского областного суда

определила:

Решение Заводского районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 5 марта 2016 года изменить в части суммы компенсации морального вреда - взыскать с ОАО Угольная компания "Кузбассразрезуголь" в пользу Полухина Н. А. компенсацию морального вреда, причиненного в результате несчастного случая на производстве в сумме 30 810 (тридцать тысяч восемьсот десять) рублей 43 копейки вместо 300 000 руб.

Председательствующий:

Судьи