Определение Московского городского суда от 04 августа 2016 г. N 4г-5150/16

Судья Московского городского суда Н.С. Кирпикова, изучив в порядке, предусмотренном главой 41 ГПК РФ, гражданское дело по иску С.А.Б. к ОАО "П." о защите права на неприкосновенность частной жизни, права на охрану изображения гражданина, истребованное по кассационной жалобе представителя С.А.Б. по доверенности Н.А.А., поступившей в суд кассационной инстанции 22 апреля 2016 года, на решение Останкинского районного суда г. Москвы от 07 октября 2015 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2016 года,

установил:

С.А.Б. обратился в суд с иском к ОАО "П." о защите права на неприкосновенность частной жизни, права на охрану изображения, ссылаясь на то, что...02.2015 г. в эфир П. ответчиком была выпущена телепередача "П.. С. скрывает дочь". Данная телепередача также была размещена на официальном сайте ответчика в сети Интернет по адресу:_. В указанной телепередаче ответчиком были сообщены сведения о частной жизни истца и использованы его изображения. По мнению истца, данные действия были совершены ответчиком неправомерно, поскольку на сообщение сведений о частной жизни и на использование изображений истца согласия последнего получено не было. Учитывая изложенное, истец просил взыскать с ответчика денежную компенсацию морального вреда за распространение информации о его частной жизни в размере _руб. и за неправомерное использование его изображения в размере _руб.

Решением Останкинского районного суда г. Москвы от 07 октября 2015 г. иск С.А.Б. удовлетворен частично, с ОАО "П." в пользу С.А.Б. взыскана компенсация морального вреда, причиненного неправомерным использованием его изображений в выпуске телепрограммы "П." от...02.2015 г., в размере _руб., в удовлетворении остальной части иска отказано.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2016 г. решение суда изменено, с ОАО "П." в пользу С.А.Б. взыскана компенсация морального вреда, причиненного неправомерным использованием его изображений в выпуске телепрограммы "П." от...02.2015 г., в размере ..руб., в остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе представитель С.А.Б. по доверенности Н.А.А. ставит вопрос об отмене указанных судебных постановлений в части, в которой истцу было отказано в удовлетворении исковых требований, считая их незаконными и необоснованными в указанной части.

20 мая 2016 года данное дело было истребовано из Останкинского районного суда г.Москвы и поступило в Московский городской суд 27 июня 2016 года.

Судья суда кассационной инстанции в соответствии с частью 2 статьи 381 ГПК РФ по результатам изучения кассационной жалобы выносит определение:

1) об отказе в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции, если отсутствуют основания для пересмотра судебных постановлений в кассационном порядке. При этом кассационная жалоба, а также копии обжалуемых судебных постановлений остаются в суде кассационной инстанции;

2) о передаче кассационной жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются существенные нарушения норм материального права или норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов (статья 387 ГПК РФ).

По результатам изучения кассационной жалобы, проведенного по материалам гражданского дела, существенных нарушений норм материального и процессуального права, допущенных судами первой и апелляционной инстанции при принятии судебных постановлений, состоявшихся по данному делу, не установлено, в связи с чем не имеется оснований для передачи указанной жалобы для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции.

Как следует из материалов дела, 17.02.2015 г. в эфире ОАО "П." была показана телепередача "П.".

Как следует из объяснений представителя ответчика и содержания самой телепередачи, её главной героиней стала бывшая супруга истца С.А.Б. - К.-С. И. Сама телепередача была посвящена истории К.-С. И., обратившейся в редакцию ответчика с просьбой о помощи, указывая на то, что истец без согласия матери вывез из Эстонии их совместную дочь П., на протяжении длительного периода не сообщал ей о месте нахождения дочери и не давал с ней общаться.

В ходе телепередачи И.К.-С. рассказывала историю своего знакомства с истцом, начале их семейных отношений, о появлении на свет их дочери П., об обстоятельствах разлада в их семье и о том, как истец забрал П. в свою квартиру в Эстонии для общения с ней на одни сутки, а впоследствии вывез ее в Российскую Федерацию, начал скрывать девочку от матери и стал препятствовать их общению.

Ответчик в ходе судебного разбирательства ссылался на то, что сведения о расторжении брака между истцом и К.-С. И., а также о том, что истец увез их совместную дочь появились в различных средствах массовой информации задолго до того, как спорная телепередача была выпущена ответчиком в эфир.

Также стороной истца заявлено о том, что ответчик незаконно использовал 53 его изображения, которые были представлены стороной истца в виде скриншотов.

Разрешая настоящий спор в части требований о защите права на неприкосновенность частной жизни, суд первой инстанции, руководствуясь ст. ст.17, 23 Конституции РФ, п.1 ст.10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, ст. 152.2 ГК РФ, пришел к обоснованному выводу о том, что информация о частной жизни И.К.-С. с истцом, а также об их совместной дочери стала общедоступной до того, как указанные сведения распространил ответчик, в связи с чем исковые требования истца в части, в которой они заявлены в защиту неприкосновенности частной жизни, удовлетворению не подлежат. Кроме того, суд указал, что ответчиком не приводились сведения, касающиеся частной жизни самого истца в спорной телепередаче, И.К.-С. сообщила сведения о своей собственной частной жизни, при этом является общеизвестным и не требует доказательств то обстоятельство, что являясь членом общества, человек тем или иным образом связан с другими его членами, в связи с чем суд указал, что то обстоятельство, что ее (И.К.-С.) частная жизнь в какое-то время являлась одновременно и частью частной жизни истца, а также несовершеннолетней П., не может служить препятствием для И.К.-С. в реализации ее конституционных прав на свободу слова, свободу выражения своего мнения, при том, что согласно п. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации, осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, то есть защита С.А.Б. своего права на неприкосновенность частной жизни не должна и не может ограничивать права и свободы И.К.-С. в реализации ее конституционных прав. Помимо этого, суд отметил, что из расшифровки звукового ряда, представленной с дополнительными объяснениями истца, следует, что отмеченные истцом фразы исходили от участников передачи, в том числе от И.К.-С., которые обсуждали и комментировали сообщения И.К.-С. о своей жизни, фразы и вопросы, отмеченные истцом и прозвучавшие от ведущего передачи, не свидетельствуют о нарушении им частной жизни истца.

Разрешая требования истца о взыскании с ответчика компенсации морального вреда в связи с использованием ответчиком в телепередаче изображений истца, суд условно разделил изображения истца на несколько групп: изображения истца, вошедшие в состав аудиовизуальных произведений - видеоклипов музыкальной группы "Д."; изображения истца, вошедшие в состав аудиовизуальных произведений, созданных в домашних условиях; изображения истца, вошедшие в аудиовизуальные произведения, полученные из сети Интернет с официальных ресурсов группы "Д."; изображения истца, вошедшие в состав аудиовизуальных произведений, созданных средствами массовой информации; фотографические изображения истца из семейного архива истца и И.К.-С.; фотографические изображения истца, созданные другими средствами массовой информации.

При этом суд, руководствуясь п.1 ст. 152.1 ГК РФ, указал, что исковые требования, связанные с зашитой прав на изображения истца, вошедшие в состав аудиовизуальных произведений - видеоклипов музыкальной группы "Д.", удовлетворению не подлежат, поскольку данные видеоклипы создавались музыкальным коллективом "Д.", который осуществляет свою коммерческую деятельность посредством двух юридических лиц с одинаковыми названиями ООО "Д.", а целью создания любого видеоклипа, любого музыканта является его популяризация для последующего извлечения прибыли из своей творческой деятельности. Кроме того, суд указал, что видеоклипы являются аудиовизуальными произведениями в смысле части 4 Гражданского кодекса Российской Федерации, а истец является исполнителем роли в указанных видеоклипах, и, следовательно, должен был предоставить изготовителю (заказчику) аудиовизуальных произведений неограниченное право на использование своего изображения, как части исполнения его роли, если не доказано иное. Помимо этого, стороне истца предлагалось предоставить договоры, регламентирующие участие истца в съемках указанных видеоклипов, однако такие договоры предоставлены не были, в связи с чем суд исходил из того, что при создании музыкальных видеоклипов с участием истца все стороны осуществляли свои права и обязанности разумно и добросовестно, и все права на использование изображений истца перешли к изготовителю клипов.

В связи с вышеизложенным, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований в части признания незаконным изображений истца, обозначенных им под номерами 1, 2, 3, 4, 18, 20, 26, 27, 36, 37, 38, 39, 42, 46 и 51.

Отказывая в удовлетворении требований истца, связанных с защитой права на его изображение, вошедшие в состав аудиовизуального произведения, полученного из сети Интернет с официального ресурса группы "Д." (изображение 24), суд указал, что истец на нем не является основным объектом изображения, а сам видеоролик снимался с целью популяризации группы среди женщин, поскольку на данном видеоролике вся группа "Д." поздравляет женщин в праздником Восьмого марта.

Относительно изображения истца номер 45, вошедшего в состав аудиовизуального произведения, созданного телеканалом "М." (ОАО "М.") было использовано указанным телеканалом правомерно, с согласия истца, данное изображение получено во время съемки интервью истца, в котором он рассказывал об открытии сети химчисток, при этом суд указал, что фрагмент указанного интервью был правомерно приобретен ответчиком у ОАО "М.", что подтверждается счетом N _г. и платежным поручением N _г.

Разрешая требования истца, связанные с использованием ответчиком его фотографических изображений, созданных другими средствами массовой информации, суд указал, что использование ответчиком изображения, обозначенного стороной истца под номером 21, удовлетворению не подлежит, поскольку в ходе просмотра телепередачи в судебном заседании было установлено, что ответчиком было показано не изображение истца, а страница другого средства массовой информации с публикацией, посвященной истории нападения и избиения истца и причинения ему огнестрельного ранения, данная публикация содержала в себе фотографию истца, которая не была ее единственным объектом, ответчиком была показана публикация полностью, включая ее заголовок и текст, а сам показ сопровождался рассказом И.К.-С. о том, какие она в тот момент испытывала чувства, в связи с чем оснований для удовлетворения данных требований не имеется.

Оценивая изображения на фотографиях, обозначенных стороной истца под номерами 23, 25, 47 и 48, суд пришел к выводу о том, что истец является основным или единственным объектом данных изображений, при этом доказательств того, что данные изображения истца были получены средствами массовой информации, у которых они были заимствованы ответчиком, в установленном законом порядке, со стороны ответчика не представлено, не представлено и доказательств того, что у ответчика имелось право на использование данных изображений истца. Принимая во внимание изложенное, суд пришел к выводу о взыскании с ОАО "П." в пользу С.А.Б. компенсации морального вреда, причиненного неправомерным использованием указанных изображений в выпуске телепрограммы "П." от_.02.2015 года, в размере _рублей, учитывая степень физических и нравственных страданий истца, принимая во внимание, что истец является публичной персоной, и постоянное внимание к нему средств массовой информации является неотъемлемой частью избранной им профессии.

Оценивая представленные истцом изображения, использованные в телепередаче ответчика, суд пришел к выводу об отказе в удовлетворении исковых требований, связанных с защитой прав на использование изображений истца, вошедших в состав аудиовизуальных произведений, созданных в домашних условиях, и изображений, полученных из семейного архива, указывая на то, что в них истец не является основным объектом изображения.

Суд указал, что во всех указанных видеороликах основным объектом изображения является несовершеннолетняя П., за кадром указанных видеороликов героиня телепередачи, ее ведущий и другие участники говорят о П., то есть данные видеоролики были показаны как демонстрация изображения несовершеннолетней П.С., и именно она является основным объектом изображения, в связи с чем суд отказал в удовлетворении исковых требований истца в части его изображений, обозначенных им под номерами 5, 7, 8, 9, 10, 12, 13, 32, 33, 34, 35, 41, 49, 50 и 52, и фотографических изображений из семейного архива (N 6, 15, 16, 17, 19, 22, 28, 29, 30, 40, 44 и 53), предоставленных ответчику И.К.-С., поскольку на указанных фотографиях истец не является основным объектом изображения, на всех указанных фотографиях присутствует сама И.К.-С., а на части из них - несовершеннолетняя П.. По этим же основаниям судом отказано в удовлетворении требований истца, связанных с фотографическими изображениями под номерами 11, 14, 31 и 43.

Проверяя законность вынесенного судом первой инстанции решения, суд апелляционной инстанции с выводами суда в части отказа в признании незаконным использования ответчиком изображений истца на домашнем видео и фотографий из семейного архива, не согласился.

При этом суд апелляционной инстанции указал, что в соответствии со ст. 152.1 ГК Российской Федерации обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина (в том числе его фотографии, а также видеозаписи или произведения изобразительного искусства, в которых он изображен) допускаются только с согласия этого гражданина. После смерти гражданина его изображение может использоваться только с согласия детей и пережившего супруга, а при их отсутствии - с согласия родителей. Такое согласие не требуется в случаях, когда:

1) использование изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах;

2) изображение гражданина получено при съемке, которая проводится в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях), за исключением случаев, когда такое изображение является основным объектом использования;

3) гражданин позировал за плату.

Из приведенной нормы права следует, что обнародование и дальнейшее использование изображения гражданина допускаются только с согласия этого гражданина. Такого согласия не требуется, в частности, когда использование изображения осуществляется в государственных, общественных или иных публичных интересах, изображение гражданина получено при съемке, которая проводится в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях), за исключением случаев, когда такое изображение является основным объектом использования, гражданин позировал за плату.

К общественным интересам согласно разъяснению, содержащемуся в п. 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 июня 2010 г. N 16 "О практике применения судами Закона Российской Федерации "О средствах массовой информации", следует относить не любой интерес, проявляемый аудиторией, а, например, потребность общества в обнаружении и раскрытии угрозы демократическому правовому государству и гражданскому обществу, общественной безопасности, окружающей среде.

Наличие публичного интереса предполагает, в частности, что гражданин является публичной фигурой (занимает государственную или муниципальную должность, играет существенную роль в общественной жизни в сфере политики, экономики, искусства, спорта или любой иной области), а обнародование и использование изображения осуществляется в связи с политической или общественной дискуссией или интерес к данному лицу является общественно значимым.

Обнародование и использование изображений, единственной целью которых является удовлетворение любопытства определенных зрителей в отношении подробностей частной жизни лица, не может считаться вкладом в обсуждение вопросов общественной значимости, несмотря на то, что заявитель широко известен общественности.

В силу положений ст. 152.1 ГК Российской Федерации согласие необходимо, если единственной целью обнародования и использования изображения лица является удовлетворение обывательского интереса к частной жизни гражданина либо извлечение прибыли.

При этом, суд указал, что обнародование и использование изображений в качестве иллюстраций в телепередаче, в данном случае, не удовлетворяли потребность общества в обнаружении и раскрытии угрозы демократическому правовому государству и гражданскому обществу, общественной безопасности, окружающей среде, а преследовали иные цели, в связи с чем судебная коллегия пришла к выводу о том, что выводы суда в данной части основаны на ошибочном толковании положений п.п.2 п.1 ст. 152.1 ГК РФ.

В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 152.1 ГК РФ не требуется согласия гражданина для обнародования и дальнейшего использования изображения, полученного при съемке, которая проводится в местах, открытых для свободного посещения, в том числе открытых судебных заседаниях, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях), за исключением случаев, когда такое изображение является основным объектом использования.

В частности, изображение гражданина на фотографии, сделанной в публичном месте, не будет являться основным объектом использования, если в целом фотоснимок отображает информацию о проведенном публичном мероприятии, на котором он был сделан.

По общему правилу, если изображенные на коллективном фотоснимке граждане очевидно выразили свое согласие на фотосъемку и при этом не запретили обнародование и использование фотоснимка, то один из этих граждан вправе обнародовать и использовать такое изображение без получения дополнительного согласия на это от иных изображенных на фотоснимке лиц, за исключением случаев, если такое изображение содержит информацию о частной жизни указанных лиц (пункт 1 статьи 152.2 ГК РФ).

Ввиду того, что изображения истца на домашнем видео и фотографиях семейного архива получены не при обстоятельствах, указанных в приведенной норме (в местах, открытых для свободного посещения, или на публичных мероприятиях (собраниях, съездах, конференциях, концертах, представлениях, спортивных соревнованиях и подобных мероприятиях)), и содержат информацию о частной жизни истца, его согласие на обнародование и дальнейшее использование изображений в телепередаче было необходимо.

С учетом указанных обстоятельств, коллегия пришла к выводу о том, что изображения под номерами 5, 7, 8, 9, 10, 12, 13, 32, 33, 34, 35, 41, 49, 50, 52, 6, 15, 16, 17, 19, 22, 28, 29, 30, 40, 44, 53, 11, 14, 31 и 43 в передаче были использованы неправомерно, и необоснованно не учтены судом при определении размера компенсации морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, судебная коллегия пришла к выводу об изменении решения суда в части размера такой компенсации, при этом приняла во внимание объем нарушений, взыскав с ОАО "П." в пользу С.А.Б, компенсацию морального вреда, причиненного неправомерным использованием его изображений в выпуске телепрограммы "П." от...02.2005 г., в размере _руб., при этом судебная коллегия учла степень вины ответчика, фактические обстоятельства дела, характер нравственных и физических страданий, причиненных истцу, принцип разумности и справедливости, кроме того, судебная коллегия приняла во внимание то, что указанные изображения не содержат в себе информации, которая могла бы отрицательно характеризовать истца.

Доводы кассационной жалобы о том, что суд неправомерно отказал истцу в удовлетворении требований о защите права на неприкосновенность частной жизни, поскольку ответчик собирал и распространял информацию без согласия истца, не могут быть приняты во внимание, поскольку не опровергают выводов суда о том, что информация о частной жизни И.К.-С. с истцом, а также об их совместной дочери стала общедоступной до того, как указанные сведения распространил ответчик, в связи с чем исковые требования истца в части, в которой они заявлены в защиту неприкосновенности частной жизни, суд счел не подлежащим удовлетворению, кроме того, данные доводы направлены на переоценку доказательств по делу, надлежащая оценка которым дана судами в соответствии со ст. 67 ГПК РФ.

Ссылки в кассационной жалобе на то, что все изображения истца, используемые в телепередаче "П.", были использованы ответчиком незаконно, без согласия истца, не могут быть признаны состоятельными, поскольку фактически воспроизводят обстоятельства, которые получили надлежащую оценку судов первой и апелляционной инстанции в решении суда и апелляционном определении.

Доводы жалобы о том, что судебная коллегия неправомерно не приняла во внимание ходатайство стороны истца об отложении судебного слушания, назначенного на 18.01.2016 года в 14.30, ввиду невозможности явки истца и его представителей, несостоятельны, поскольку судебная коллегия обоснованно указала на отсутствие оснований для удовлетворения данного ходатайства, поскольку доказательств, подтверждающих причины неявки в судебное заседание судебной коллегии, истцом и его представителями представлено не было.

Каких-либо существенных нарушений норм материального и процессуального права, допущенных судами первой и апелляционной инстанции, по доводам кассационной жалобы не усматривается, а правом устанавливать новые обстоятельства по делу и давать самостоятельную оценку собранным по делу доказательствам суд кассационной инстанции действующим процессуальным законодательством не наделен.

В силу изложенного выше, руководствуясь положениями части 2 статьи 381, статьи 383 ГПК РФ,

определил:

отказать представителю С.А.Б. по доверенности Н.А.А. в передаче для рассмотрения в судебном заседании суда кассационной инстанции жалобы на решение Останкинского районного суда г. Москвы от 07 октября 2015 года, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Московского городского суда от 18 января 2016 года.

Судья

Московского городского суда Н.С. Кирпикова