Постановление Московского городского суда от 20 июня 2016 г. N 10-7986/16

Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда в составе:

председательствующего судьи Неделиной О.А.,

судей Додоновой Т.С., Лобочкиной В.И.,

при секретаре Рахимовой Г.М.,

с участием:

прокурора апелляционного отдела уголовно-судебного управления прокуратуры г. Москвы Уварова В.В.,

осужденного Штельмаха Д.И.,

защитника - адвоката Карманова Ф.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу адвоката Карманова Ф.А. на приговор Останкинского районного суда г. Москвы от 16 марта 2016 года, которым

Штельмах ДИ,

осужден по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы сроком на 3 года 6 месяцев, с лишением права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти на 2 года.

На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы постановлено считать условным, с испытательным сроком на 4 года.

На Штельмах Д.И. возложена обязанность в период испытательного срока не менять места фактического жительства без уведомления специализированных государственных органов, осуществляющих контроль за поведением условно осужденного, посещать указанные органы по требованию последних не реже 1 раза в месяц.

Мера пресечения Штельмаху Д.И. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставлена прежней.

По делу решен вопрос о вещественных доказательствах.

Заслушав доклад судьи Додоновой Т.С., выслушав мнение осужденного Штельмаха Д.И., адвоката Карманова Ф.А., прокурора Уварова В.В. по доводам апелляционной жалобы, судебная коллегия

установила:

Приговором суда Штельмах Д.И. признан виновным в совершении превышения должностных полномочий, то есть в совершении должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, совершенных с применением насилия.

Преступление совершено 08 февраля 2015 года в период с 14 часов по 17 часов 05 минут в г. Москве в отношении потерпевшего М. при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Штельмах Д.И. свою вину в совершении преступления не признал.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней адвокат Карманов Ф.А. считает приговор незаконным, необоснованным и несправедливым. Указывает на несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, на то, что приговор основан на предположениях и недостоверных доказательствах, а также на то, что судом, в нарушение принципа презумпции невиновности, учитывались лишь обстоятельства, обвиняющие Штельмаха Д.И. Ссылается на то, что судом был существенно нарушен уголовно-процессуальный закон в части оценки доказательств и проигнорированы разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, данные в постановлении N 19 от 16 октября 2009 года и в постановлении N 1 от 29 апреля 1996 года, что, по мнению автора жалобы, привело к нарушению права Штельмаха Д.И. на защиту от необоснованного обвинения. Полагает, что в ходе судебного разбирательства не нашла своего объективного подтверждения необоснованность как задержания и доставления М. в ОМВД, так и применение к нему физической силы, заламывание руки потерпевшего и повреждение именно Штельмахом Д.И. сотового телефона потерпевшего. Считает, что в материалах дела отсутствуют прямые доказательства совершения Штельмахом Д.И. преступления и в основу обвинительного приговора положены косвенные доказательства; в приговоре не указана форма вины, мотивы и цель преступления; приговор основан лишь на противоречивых показаниях потерпевшего М. и его друга Ф - лиц, непосредственно заинтересованных в исходе дела, поскольку остальные свидетели не были очевидцами произошедшего. Обращает внимание на то, что из объяснений и показаний потерпевшего М. и свидетеля Ф прослеживается, что их задержал не Штельмах Д.И., а Р. Ссылается на то, что потерпевший и свидетель Ф были доставлены в ОМВД, поскольку они нецензурно выражались в общественном месте, что подтверждается протоколом об административном правонарушении и постановлением о привлечении Ф к административной ответственности, вступившим в законную силу, которые имеют преюдициальное значение. По мнению автора жалобы, потерпевший М. оговорил Штельмаха Д.И.; вывод суда о том, что Штельмах Д.И. принял решение доставить М. в ОМВД как безнадзорного несовершеннолетнего ошибочен и не соответствует фактическим обстоятельствам дела. Рапорт об этом написал Штельмах Д.И. по указанию Ч., которая принимала все принципиальные решения в отношения М., что было установлено в ходе следствия. Штельмах Д.И. обязан был выполнить приказ старшего оперативного дежурного Ч., которая непосредственно поручила ему провести личный досмотр М. и изъять у него мобильный телефон. Суд не оценил и не проанализировал иные первичные письменные документы, имеющиеся в материалах уголовного дела, в частности карточки происшествия и заявление потерпевшего, в которых ничего о применении насилия не сообщается, а также то, что впервые о применении насилия потерпевший заявил лишь через 3 дня после произошедшего. Суд не учел и не оценил, что превышение должностных полномочий в действиях Штельмаха Д.И. не выявила служебная проверка. Указывает, что свидетельство о временной регистрации потерпевшего в Солнечногорском районе Московской области не находилось у М. в момент задержания, а было передано следствию позже. По мнению автора жалобы, нельзя безоговорочно доверять записям, сделанным потерпевшим на телефон, так как заключением фоноскопической экспертизы установлено, что в некоторых разговорах имеются изменения, привнесенные в процессе записи (смена режимов работы записывающего устройства), в связи с чем достоверно установить, какие конкретно фразы и слова произносились осужденным до фразы о не проживании по месту регистрации и после нее не предоставляется возможным. Считает, что событие преступления и обстоятельства его совершения описано не конкретно, не описаны пределы должностных полномочий Штельмаха Д.И.; из приговора не следует, превышение каких конкретно прав и обязанностей допустил Штельмах Д.И., нет ссылки на конкретные нормы права, но, несмотря на это, ходатайство о возвращении дела прокурору было оставлено судом без удовлетворения, хотя в обвинительном заключении также не было об этом указано. В ходе судебного разбирательства было грубо нарушено право Штельмаха Д.И. на защиту, так как суд не восполнил эти данные ссылкой в приговоре на конкретные нормы закона, а кроме того, несвоевременно ознакомил его с протоколами судебных заседаний. Защитник полагает, что суд незаконно и необоснованно отклонил ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела копии видеозаписи интервью, данного потерпевшим Л. Указывает на то, что дело рассмотрено судом с обвинительным уклоном, не были устранены противоречия: между показаниями потерпевшего в суде и в ходе предварительного расследования, между показаниями свидетеля Ч. и показаниями потерпевшего М.; между показаниями свидетеля Ф. в суде и в ходе предварительного следствия. Ссылается на то, что никаких телесных повреждений у М. не было, что подтверждается копией его медицинской карты и выписным эпикризом стационарного больного, и что версия о применении насилия к М., а также его жалобы на головные боли, боли в правой верхней конечности и жестокое обращение с ним в отделении полиции появились после появления брата потерпевшего. Считает, что прослушивание текста разговоров, записанных потерпевшим на мобильный телефон, расшифровка текста экспертами и протоколы осмотра предметов, во взаимосвязи с показаниями потерпевшего М. не оставляют сомнений в том, что слова "руки уберите" и "я задыхаюсь" означают, что Штельмах Д.И., исполняя приказ Ч. временно изъять у М. личные вещи, держал руки в некоторой близости от лица потерпевшего, что явно не является насилием в понимании п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ. Полагает, что поскольку Штельмах Д.И. не прошел первоначальную профессиональную подготовку, его нельзя считать полноценным полицейским, и он не мог быть назначен старшим патруля ППС. Просит приговор отменить, уголовное дело в отношении Штельмаха Д.И. прекратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ.

В возражениях на апелляционную жалобу государственный обвинитель Найпак О.Л. считает приговор законным, обоснованным и справедливым, так как судом всесторонне, полно и объективно исследованы все обстоятельства, действиям Штельмаха Д.И. дана надлежащая оценка и они правильно квалифицированы по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ. Доводы, на которые ссылается в своей жалобе адвокат осужденного, были рассмотрены, исследованы судом при постановлении приговора и отражены в нем. Просит приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании осужденный Штельмах Д.И. и адвокат Карманов Ф.А. доводы апелляционной жалобы поддержали, просили приговор отменить, вынести в отношении Штельмаха Д.И. оправдательный приговор.

Прокурор Уваров В.В. возражал против доводов апелляционной жалобы, просил приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Изучив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе и возражениях прокурора, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора.

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о виновности Штельмаха Д.И. в инкриминируемом ему преступлении.

Вопреки доводам жалобы, вывод суда о доказанности вины Штельмаха Д.И. основан на совокупности приведенных в приговоре доказательств:

- показаниях потерпевшего М. об обстоятельствах, при которых 08 февраля 2015 года он и Ф. были беспричинно остановлены сотрудником полиции Штельмахом Д.И., а затем доставлены им и сотрудником полиции Рыбиным А.В. в ОМВД Алексеевского района г. Москвы, где он (М.) стал снимать все происходящее там на свой мобильный телефон; о том, что Ф. отпустили после того, как он заплатил штраф в размере рублей, якобы за то, что они на улице выражались нецензурной бранью, а также о том, что сотрудник полиции Ч заметив, что он производит видеосъемку, дала указание Штельмаху Д.И. забрать у него телефон, после чего Штельмах Д.И. стал отнимать у него указанный телефон, который он (М.) положил себе в карман, схватил его своей рукой и стал заламывать ему руку назад, от чего он испытал боль, прижал его к стене, в связи с чем он сказал, что задыхается, после чего Штельмах Д.И., отняв у него телефон, бросил его о пол, отчего тот разбился;

- показаниях представителя потерпевшего М. об обстоятельствах, при которых ему стало известно о том, что М. был задержан сотрудниками полиции и находился в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы, откуда его направили в больницу, а также о том, что в больнице М. жаловался на боль в руке и рассказал, что он и Ф. не выражались нецензурной бранью, но их задержали сотрудники полиции, после чего в ОМВД он стал снимать происходящее там на сотовый телефон, а сотрудник полиции Штельмах Д.И. заломил ему руку, после чего кинул его сотовый телефон об пол от чего тот разбился;

- показаниях свидетеля Ф. об обстоятельствах, при которых 08 февраля 2015 года он и М. были остановлены сотрудником полиции Штельмахом Д.И., а затем доставлены им и сотрудником полиции Р. в ОМВД Алексеевского района г. Москвы, где им сказали, что они якобы выражались на улице нецензурной бранью, при этом Штельмах Д.И. сказал, что ему надо оплатить штраф рублей, он, взяв в долг у М. деньги, передал их кому-то, подписал протокол, после чего его отпустили, а на следующий день от брата М. он узнал, что того отпустили и что сотрудники полиции сломали телефон, а также о том, что в ОМВД М. снимал все происходящее на свой сотовый телефон, а Штельмах Д.И. требовал, чтобы он прекратил запись;

- показаниях свидетеля Ч., преподавателя ГБПОУ МО "П", о том, что 08 февраля 2015 года ему позвонил студент указанного техникума М. и сообщил, что его задержали сотрудники полиции, якобы за то, что он выражался нецензурной бранью, что сам М. отрицал, а также о том, что он предъявлял сотрудникам полиции студенческий билет и документы; о том, что он (Ч.) пытался связаться с сотрудниками полиции ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы, где находился М., но те от общения уклонились, а также о том, что со слов М. в последствии ему стало известно, что в ОМВД сотрудник полиции Штельмах Д.И. выкручивал ему руки и разбил его мобильный телефон, на который М. вел запись происходящего;

- показаниях свидетеля Ч., сотрудника полиции, об обстоятельствах, при которых 08 февраля 2015 года в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы нарядом в составе Штельмаха Д.И. и Р. за нарушение общественного порядка были доставлены М. и Ф.; о том, что Штельмах Д.И. составил рапорт о том, что М. является безнадзорным несовершеннолетним, при этом сам М. сообщал ей, что родителей в г. Москве у него нет; о том, что по ее просьбе Штельмах Д.И. провел досмотр М. и через некоторое время выложил сотовый телефон с трещинами на стекле, пояснив, что данный мобильный телефон в него бросил М., при этом М. плакал и говорил "зачем вы разбили подарок папы";

- показаниях свидетеля К., сотрудника полиции, об обстоятельствах, при которых 08 февраля 2015 года в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы нарядом полиции в составе Р. и Штельмаха Д.И. были доставлены Ф. и М., после чего выяснилось, что у М. при себе имеется студенческий билет и он является несовершеннолетним, а также о том, что М. кричал, что Штельмах Д.И. разбил ему сотовый телефон;

- показаниях свидетеля Р., сотрудника полиции, о том, что 08 февраля 2015 года он в составе полицейского патруля, совместно со Штельмах Д.И. увидел на улице Ф. и М., к которым Штельмах Д.И. подошел для проверки документов, а затем они были доставлены в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы за совершение мелкого хулиганства, так как от Штельмаха Д.И. он узнал о том, что они выражались на улице нецензурной бранью;

- показаниях свидетеля В., сотрудника полиции, о том, что 08 февраля 2015 года он был ответственным от руководства ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы, где в дежурной части видел М., который ругался на сотрудника полиции Штельмаха Д.И., говоря, что он не согласен с доставлением в отдел полиции и что Штельмах Д.И. разбил ему сотовый телефон, а также о том, что М. сообщал, что его родители находятся в другом регионе РФ, но в г. Москве находится его старший брат;

- показаниями свидетеля П. о том, что 08 февраля 2015 года он видел в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы М., который вел съемку на свой сотовый телефон.

Данные показания потерпевшего, его представителя и указанных свидетелей подтверждаются:

- рапортом полицейского ОВ ППСП Штельмаха Д.И. о задержании М., как безнадзорного несовершеннолетнего;

- протоколом личного досмотра М., в ходе которого был изъят сотовый телефон "С", который впоследствии был осмотрен и признан вещественным доказательством;

- копией студенческого билета М., согласно которому он является студентом ГБПОУ Московской области "П";

- копией журнала задержанных, согласно которой в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы 08 февраля 2015 года как лицо, находящееся без сопровождения взрослых, был доставлен М.;

- протоколами осмотра телефона М и просмотра флеш-карты телефона, на которой имеется видеозапись, согласно которой Штельмах Д.И. пояснил М. и Ф., что они задержаны за не проживание по месту регистрации, а также имеется видеозапись, на которой слышны звуки борьбы, возни, а также слова М. "руки уберите, стойте, я студенческий положу хотя бы, порвется, руки уберите, я задыхаюсь, я задыхаюсь, руки уберите, все не дам, ничего не дам _";

- протоколом проверки показаний М. на месте, в ходе которой потерпевший указал место, где Штельмах Д.И. вытащил из его кармана сотовый телефон и разбил его об пол;

- должностным регламентом полицейского отдельного взвода ППС Штельмаха Д.И.

- заключением судебной фоноскопической экспертизы, согласно выводам которой установлено дословное содержание разговоров, зафиксированных на флеш-карте, что признаков монтажа в записи разговоров не обнаружено, в некоторых разговорах имеются изменения, привнесенные в процессе записи (смена режимов работы записывающего устройства ("запись-пауза-запись"), на фонограммах имеется голос и речь Штельмаха Д.И., а также М.;

- а также другими доказательствами, приведенными в приговоре, в том числе исследованными судом первой инстанции: свидетельством о регистрации по месту пребывания М. в Московской области с 25 апреля 2013 года до 24 апреля 2018 года () и приказом N 20л/с от 30 апреля 2013 года, из которого следует, что Штельмах Д.И. был назначен на должность полицейского отдельного взвода ППСП ОМВД России по Алексеевскому району г. Москвы ().

Указанные и иные доказательства всесторонне, полно и объективно исследованы судом, их анализ и оценка изложены в приговоре. Все изложенные в приговоре доказательства суд, в соответствии с требованиями ст. ст. 87, 88 УПК РФ проверил, сопоставив их между собой, и каждому из них дал оценку с точки зрения относимости, допустимости и достоверности, при этом суд указал в приговоре, по каким основаниям он принял одни из доказательств и отверг другие, в связи с чем судебная коллегия не может согласиться с доводами жалобы адвоката Карманова Ф.А. о ненадлежащей оценке доказательств.

Выводы суда, изложенные в приговоре, основаны только на исследованных в ходе судебного разбирательства доказательствах, достоверность которых у судебной коллегии сомнений не вызывает, соответствуют им, вследствие чего доводы жалобы адвоката Карманова Ф.А. о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании, являются несостоятельными.

Судебная коллегия, соглашаясь с выводами суда, считает, что доказательства, представленные стороной обвинения, являются допустимыми доказательствами, и находит, что показания потерпевшего М. и его представителя М., а также свидетелей Ф., Ч., Ч., К., Р., В., П. последовательны, непротиворечивы и согласуются между собой и другими доказательствами по делу, и в совокупности подтверждают вину Штельмаха Д.И. в инкриминируемом ему преступлении. Незначительные противоречия в их показаниях, не влияющие на доказанность вины Штельмаха Д.И. и квалификацию его действий, были устранены в ходе судебного разбирательства.

Каких-либо сведений о заинтересованности потерпевшего, его представителя и свидетелей, в том числе Ф., при даче показаний в отношении осужденного, оснований для его оговора, равно как и противоречий в их показаниях по обстоятельствам дела, ставящих эти показания под сомнение, и которые повлияли или могли повлиять на выводы и решения суда о виновности Штельмаха Д.И., судебной коллегией не установлено.

Доводы осужденного Штельмаха Д.И. и его защитника о непричастности Штельмаха Д.И. к совершению преступления, а также о том, что он не применял физической силы к потерпевшему и не разбивал его телефон, были проверены судом первой инстанции и обоснованно признаны несостоятельными, поскольку опровергаются показаниями потерпевшего М. и свидетеля Ф. о том, что они нецензурной брань не выражались, общественный порядок не нарушали, однако к ним подошел сотрудник полиции Штельмах Д.И. и попросил предъявить документы, Ф. передал ему паспорт, а М. передал ему паспорт и студенческий билет, после чего Штельмах Д.И. сообщил им, что необходимо проследовать в ОМВД. Из показаний потерпевшего и свидетеля Ф. следует, что сотрудник полиции Р. подошел к ним уже после того, как Штельмах Д.И. сообщил им о необходимости проследовать в отдел полиции. При этом из показаний свидетеля Рыбина А.В. следует, что сам он не слышал, чтобы М. и Ф. выражались нецензурной бранью и об этом он узнал от Штельмаха Д.И.

Кроме того, потерпевший М. как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании утверждал, что после того как сотрудник полиции Ч., заметив, что он производит видеосъемку, дала указание Штельмаху Д.И. забрать у него телефон, Штельмах Д.И. стал отнимать у него указанный телефон, который он (М.) положил себе в карман, схватил его своей рукой и стал заламывать ему руку назад, от чего он испытал боль, прижал его к стене, в связи с чем он сказал, что задыхается, после чего Штельмах Д.И., отняв у него телефон, бросил его о пол, от чего тот разбился.

У судебной коллегии нет оснований не доверять показаниям потерпевшего и свидетеля Ф., поскольку они подтверждаются показаниями свидетеля Ч. о том, что М. плакал и говорил "зачем вы разбили подарок папы"; показаниями свидетелей К. и В. о том, что М. ругался на Штельмаха Д.И. за то, что тот разбил его сотовый телефон; протоколами осмотра телефона М и просмотра флеш-карты телефона, на которой имеется видеозапись, согласно которой Штельмах Д.И. пояснил М. и Ф., что они задержаны за не проживание по месту регистрации, а также имеется видеозапись, на которой слышны звуки борьбы, возни, а также слова М. "руки уберите, стойте, я студенческий положу хотя бы, порвется, руки уберите, я задыхаюсь, я задыхаюсь, руки уберите, все не дам, ничего не дам _". При этом, согласно заключению судебной фоноскопической экспертизы на указанных фонограммах имеется голос и речь Штельмаха Д.И.

Помимо этого, из рапорта полицейского ОВ ППСП Штельмаха Д.И. и копии журнала задержанных ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы следует, что М. был задержан в связи с тем, что являясь несовершеннолетним находился в г. Москве без законных представителей, то есть являлся безнадзорным.

При таких обстоятельствах, а также учитывая, что Мамаджанов А.А. предъявил Штельмаху Д.И. студенческий билет, согласно которому он являлся студентом ГБПОУ Московской области "Подмосковный профессиональный техникум отраслевых технологий", согласно свидетельства о регистрации по месту пребывания М. имел регистрацию в Московской области, суд обоснованно пришел к выводу о том, что у осужденного Штельмаха Д.И. не имелось законных оснований для задержания и доставления в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы М., так как он не являлся безнадзорным. Несмотря на постановление о привлечении Ф. к административной ответственности по ст. 20.1 КоАП РФ, сведений о том, что потерпевший М. выражался в общественном месте нецензурной бранью, то есть совершил административное правонарушение, ни в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного разбирательства установлено не было.

Несостоятельными являются доводы адвоката Карманова Ф.А. о том, что версия о применении к потерпевшему М. насилия со стороны Штельмаха Д.И. появилась только с появлением его брата, поскольку на видеозаписи, сделанной потерпевшим в ОМВД по Алексеевскому району г. Москвы на сотовый телефон, имеются звуки борьбы, возни, а также слова М., который просил убрать от него руки и говорил, что задыхается, что непосредственно свидетельствует о применении к потерпевшему насилия.

Вопреки доводам жалобы, оснований не доверять записям, сделанным на сотовый телефон потерпевшим М. не имеется, поскольку согласно заключению судебной фоноскопической экспертизы признаков монтажа в записи разговоров не обнаружено.

При расследовании уголовного дела соблюдены нормы уголовно-процессуального закона, все полученные доказательства отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности, в связи с чем оснований для их исключения не имеется. Обвинительное заключение составлено в соответствии с требованиями ст. 220 УПК РФ, в связи с чем оснований для возвращения дела прокурору не имелось.

Суд, правильно установив все значимые по делу обстоятельства, дал правильную юридическую оценку действиям осужденного Штельмаха Д.И., квалифицировав их по п. "а" ч. 3 ст. 286 УПК РФ, как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий, повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан и охраняемых законом интересов общества и государства, совершенных с применением насилия, и привел мотивы, подтверждающие наличие в деяниях осужденного квалифицирующих признаков данного состава преступления. Оснований не согласиться с юридической оценкой действий осужденного судебная коллегия не находит.

Доводы жалобы адвоката о том, что дело рассмотрено с обвинительным уклоном, судом учитывались лишь обстоятельства, обвиняющие Штельмаха Д.И. в совершении преступления, суд апелляционной инстанции находит несостоятельными. Из протоколов судебного заседания следует, что судом первой инстанции дело рассмотрено с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, в соответствии с принципами презумпции невиновности, состязательности и равноправия сторон. Ходатайства сторон, в том числе стороны защиты, разрешены судом в предусмотренном уголовно-процессуальном порядке путем их обсуждения участниками судебного заседания и вынесения судом по итогам этого обсуждения соответствующего постановления в соответствии с положениями ст. 256 УПК РФ. Каких-либо данных, свидетельствующих о незаконном и необоснованном отклонении судом ходатайств защитника, вопреки доводам жалобы, судебной коллегией не установлено. Все доводы осужденного и его защитника были проверены судом первой инстанции и им дана надлежащая оценка, которая сомнения у судебной коллегии не вызывает. Суд первой инстанции исследовал все представленные сторонами, в том числе и стороной защиты, доказательства, и в точном соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона привел мотивы, по которым он принял одни доказательства и отверг другие.

Приговор соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ, в нем приведено описание преступного деяния, признанного судом доказанным, с указанием места, времени и способа его совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий преступления, а также указаны нормативные акты и иные документы, устанавливающие права и обязанности сотрудника полиции Штельмаха Д.И.

Нарушений норм уголовного и уголовно-процессуального законодательства, в том числе права осужденного Штельмаха Д.И. на защиту, влекущих отмену или изменение приговора, по делу допущено не было. Несвоевременное ознакомление осужденного с протоколами судебных заседаний не свидетельствуют о нарушении его права на защиту, а также не свидетельствует о незаконности принятого по итогам рассмотрения дела решении.

При решении вопроса о виде и мере наказания суд в полной мере учел характер и степень общественной опасности содеянного, конкретные обстоятельства совершенного преступления, данные о личности осужденного Штельмаха Д.И., обстоятельства, смягчающие наказание: отсутствие судимостей, положительные характеристики, заглаживание причиненного преступлением материального ущерба, отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, и пришел к правильному выводу о возможности исправления Штельмаха Д.И. без изоляции от общества и назначении ему наказания в виде лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ, а также об отсутствии оснований для применения положений ст. 64 УК РФ.

Также суд правильно назначил Штельмаху Д.И. дополнительное наказание в виде лишения права занимать должности на государственной службе и в органах местного самоуправления, связанные с осуществлением функций представителя власти.

Соответствующие выводы надлежаще мотивированы в приговоре.

Назначенное осужденному Штельмаху Д.И. наказание отвечает закрепленным в уголовном законодательстве целям исправления осужденных и предупреждения совершения ими новых преступлений, и является справедливым.

Таким образом, оснований для удовлетворения апелляционной жалобы по изложенным в ней доводам не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28 УПК РФ, судебная коллегия

определила

Приговор Останкинского районного суда г. Москвы от 16 марта 2016 года в отношении Штельмаха Д И оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи