Приговор Суда Чукотского автономного округа от 07 июля 2016 г. по делу N 22-48/2016

Судья суда 1 инстанции Дело N 22-35/2016

Кольцюк М.А. N 1-2/2016

АПЕЛЛЯЦИОННЫЙ ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

город Анадырь 7 июля 2016 года

Суд Чукотского автономного округа в составе

председательствующего судьи Коровиной М.С.,

при секретаре Ухань Е.В.,

с участием прокурора Перепелкиной Ф.Г.,

оправданного Л.В.,

защитника оправданного - адвоката Кустова И.С.,

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционному представлению государственного обвинителя прокуратуры Анадырского района Калиниченко К.С. и апелляционной жалобе потерпевшей Е.Н. на приговор Анадырского районного суда Чукотского автономного округа от 30 марта 2016 года, которым

Л.В., "данные изъяты" не судимый,

признан невиновным и оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 УК РФ, на основании пункта 1 части 2 статьи 302 УПК РФ вследствие неустановления события преступления.

В удовлетворении гражданского иска Е.Н. о взыскании компенсации морального вреда в сумме "данные изъяты" рублей отказано.

За оправданным признано право на реабилитацию.

Разрешена судьба вещественных доказательств,

установил:

Оправданный Л.В. органами предварительного расследования обвинялся в халатности, неисполнении должностным лицом своих обязанностей вследствие небрежного отношения к службе, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан, выразившейся в том, что он в период с 21 ноября 2014 года по 27 января 2015 года, проявляя небрежность в исполнении служебных обязанностей представителя власти на территории "адрес" и, невзирая на наличие явных оснований для регистрации сообщения о преступлении (хищения снегохода потерпевших), которое потерпевшая Е.Н. 21 ноября 2014 года передала Л.В. посредством телефонной связи, не составил в порядке статьи 143 УПК РФ рапорт об обнаружении признаков преступления, не доложил оперативному дежурному о поступившем сообщении о преступлении, не осуществил мер для регистрации сообщения о преступлении путём передачи рапорта в дежурную часть МОМВД России " "данные изъяты"", что стало причиной несвоевременного возбуждения уголовного дела и повлекло существенное нарушение прав и законных интересов на защиту права частной собственности, на защиту от преступлений, гарантированных статьями 35 и 52 Конституции РФ. Нерегистрация УУП Л.В. сообщения о совершении тяжкого преступления по версии органов предварительного расследования стала причиной несвоевременного возбуждения уголовного дела, что повлекло существенное нарушение прав и законных интересов Е.Н. и Е.С., которые в течение длительного времени были лишены конституционного права на защиту и компенсацию причиненного ущерба, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, так как не получали должного доступа к правосудию и были лишены возможности своевременно реализовать права, предоставленные уголовно-процессуальным законодательством.

Рассмотрев в судебном заседании уголовное дело по обвинению Л.В., суд первой инстанции установил, что в период с 21 ноября 2014 года по 31 декабря 2014 года участковый уполномоченный полиции Л.В. на территории "адрес" провёл ряд мероприятий по выяснению обстоятельств пропажи снегохода потерпевших (осмотр места происшествия, опрос Е.С., осмотр снегоходов Н. и К.Д., проверку представленных на них документов, изъятие с места обнаружения за пределами "адрес" и принятие мер к сохранению частей снегохода). 26 февраля 2015 года по результатам проверки, проведённой по должным образом зарегистрированному заявлению потерпевшей Е.Н. от 28 января 2015 года о краже снегохода, возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного пунктом "в" части 3 статьи 158 УК РФ. Однако подлежащее привлечению в качестве обвиняемого лицо установлено не было, предварительное следствие по делу было приостановлено ( "листы дела").

В обжалуемом приговоре суд первой инстанции привёл обоснование недоказанности факта сообщения Е.Н. Л.В. о пропаже снегохода посредством телефонной связи 21 ноября 2014 года; указал, что поскольку Л.В. в период с 17 по 28 ноября 2014 года находился на амбулаторном лечении, то в его действиях отсутствует признак небрежного отношения к службе. При этом судом обращено внимание на то, что в соответствии с предъявленным Л.В. обвинением ему не инкриминированы обстоятельства получения им иных сообщений потерпевших о пропаже снегохода, а в силу части 1 статьи 252 УПК РФ суд не вправе выйти за рамки сформулированного обвинения. Обобщая эти утверждения, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что поскольку сообщений о пропаже снегохода Л.В. не поступало, то не имеется и оснований для признания невыполнения им своих должностных обязанностей по принятию и регистрации таких сообщений. Суд, придя и к выводу об отсутствии причинно-следственной связи между инкриминируемым Л.В. деянием и указанными в обвинении последствиями ( "листы дела"), оправдал Л.В. по обвинению в совершении преступления за неустановлением события преступления.

В апелляционном представлении государственный обвинитель просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе судей, полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, оправдательный приговор постановлен с нарушением уголовно-процессуального закона. Выражает своё несогласие с оценкой судом исследованных доказательств, указывает, что суд необоснованно придал значение форме сообщения о преступлении, проигнорировав длящийся характер инкриминируемого подсудимому поведения. Считает, что суд сделал ошибочный вывод об отсутствии такого признака преступления, как существенное нарушение прав и законных интересов потерпевших, об отсутствии причинно-следственной связи между деянием подсудимого и инкриминируемыми ему последствиями, а также не обосновал признание доказательствами амбулаторной карты и справки о нетрудоспособности подсудимого при формулировании вывода об освобождении подсудимого от исполнения должностных обязанностей. Считает, что суд не выполнил требования части 1 статьи 305 УПК РФ, уклонившись от формулирования вывода о наличии или отсутствии в поведении подсудимого халатности, от оценки представленных обвинением доказательств, в том числе, об исполнении подсудимым служебных обязанностей в инкриминируемый ему период, от оценки показаний свидетелей Д. и Л., вещественных и письменных доказательств ( "листы дела").

В апелляционной жалобе потерпевшая Е.Н. ставит вопрос об отмене приговора, не соглашаясь с выводами суда о том, что инкриминируемое поведение подсудимого не причинило потерпевшим существенного вреда, что подсудимый не мог исполнять свои обязанности в период временной нетрудоспособности, что она не сообщала подсудимому о преступлении. Указывает, что суд не учёл в качестве достоверных показания знакомых потерпевшей о бездействии Л.В. по раскрытию кражи ( "листы дела").

Аналогичную позицию потерпевшая выразила и в дополнении к апелляционной жалобе ( "листы дела").

В возражениях на апелляционное представление государственного обвинителя оправданный Л.В. указывает на несостоятельность доводов представления, просит приговор суда в отношении него оставить без изменений ( "листы дела").

Выслушав прокурора Перепелкину Ф.Г., поддержавшую апелляционные представление и жалобу по изложенным в них основаниям, оправданного Л.В., его защитника Кустова И.С., возражавших против доводов апелляционных представления и жалобы, проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных представления и жалобы, возражений на апелляционное представление, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Изложенный в апелляционном представлении прокурора Анадырского района довод о нарушении судом первой инстанции права потерпевших на выступление в прениях сторон является необоснованным.

Из материалов уголовного дела следует, что потерпевшие Е. должным образом были извещены о дате, месте и времени судебного заседания по данному уголовному делу, состоявшегося 15 марта 2016 года и в котором состоялись прения сторон ( "листы дела").

Процессуальное право на участие в прениях сторон как потерпевшей Е.Н., так и потерпевшему Е.С. разъяснялось неоднократно, как в стадии предварительного следствия, так и в стадии судебного производства, вопросов по разъяснению прав у потерпевших не возникало ( "листы дела").

В период судебного рассмотрения уголовного дела от потерпевшей Е.Н. в суд поступило заявление от 29 февраля 2016 года, в котором она просила рассмотреть дело без её участия, направив копию приговора по адресу своего проживания, а также телефонограмма N от 09 марта 2016 года с просьбой рассмотреть дело в её отсутствие ( "листы дела").

В ходе судебного производства по делу 12 февраля 2016 года потерпевший Е.С. обратился к суду с заявлением, в котором изложил просьбу рассмотреть уголовное дело в его отсутствие "в том числе, и в случае отложения разбирательства и назначения нового судебного заседания", а также указал, что участвовать в судебных прениях не желает ( "листы дела").

Таким образом, неучастие потерпевших потерпевших в судебном заседании 15 марта 2016 года носило добровольный характер.

Из протокола судебного заседания от 15 марта 2016 года, замечания на который участниками уголовного судопроизводства не приносились, следует, что вопрос об участии в судебном заседании неявившихся потерпевших в порядке статьи 272 УПК РФ рассматривался, выносился на обсуждение сторон. При этом в соответствии с частью 3 статьи 15 УПК РФ суд не ограничился лишь формальной констатацией факта неявки потерпевших, а детально довёл до сторон информацию об их уведомлении, а также исходящие от потерпевших сведения. Все участники судебного заседания, в том числе государственный обвинитель, заявили о возможности рассмотрения уголовного дела в отсутствие потерпевших ( "листы дела"). Потерпевшие Е. не указали на неучастие в прениях 15 марта 2016 года как на нарушение своих прав, в апелляционной жалобе Е.Н. об этом также не указано ( "листы дела").

Поскольку потерпевшие Е., которые были осведомлены о своих процессуальных правах участвовать в прениях сторон, должным образом были извещены об отложенном на 15 марта 2016 года судебном заседании, уведомили суд о своём свободном волеизъявлении не участвовать в судебном заседании, а судебные прения являются лишь его частью, то содержащееся в апелляционном представлении утверждение прокурора района о нарушении прав потерпевших на выступление в прениях сторон нельзя признать состоятельным.

Пункт 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 N 17 "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве", на который имеется ссылка в апелляционном представлении прокурора Анадырского района как на доказательство верности своей позиции, к рассматриваемому случаю неприменим. Пункт 13 названного постановления Пленума Верховного Суда РФ обеспечение возможности выступления потерпевших в прениях сторон связывает со случаями, когда потерпевшие не отказались от участия в судебном заседании или когда их волеизъявление на участие в судебном заседании не было выяснено.

В связи с вышеуказанным изложенный в апелляционном представлении прокурора Анадырского района довод о нарушении судом первой инстанции права потерпевших на выступление в прениях сторон как необоснованный не принимается во внимание судом апелляционной инстанции.

Вместе с тем, как установлено статьями 297 и 305 УПК РФ, оправдательный приговор должен быть законным и обоснованным, то есть постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

Оправдывая Л.В. в предъявленном ему обвинении в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 УК РФ за отсутствием события преступления, суд сделал два противоречащих один другому вывода о том, что, во-первых, Л.В. не получал сообщение от Е.Н. о краже снегохода, во-вторых, он принимал оперативно-розыскные меры к поиску похищенного.

Однако, как это обоснованно утверждается в апелляционном представлении и апелляционной жалобе, первый вывод суда не соответствует фактическим обстоятельствам дела и не подтверждается доказательствами, исследованными в судебном заседании.

Судом первой инстанции установлено, и соответствующие суждения об этом отражены в описательно-мотивировочной части приговора, что Л.В. именно с 21 ноября 2014 года принял меры к установлению обстоятельств пропажи снегохода - осмотрел место происшествия, опрашивал и проверял документы на аналогичные снегоходы у жителей села, принял меры к сохранности запасных частей предположительно от похищенного снегохода, найденных свидетелем Л ... Данные обстоятельства исключают факт неосведомлённости Л.В. о совершении кражи.

Таким образом, выводы суда о неполучении Л.В. сообщения от потерпевшей о краже, с учётом сформулированного против него обвинения, выразившегося в нерегистрации им данного сообщения, несоставлении рапорта об обнаружении признаков преступления, содержат существенные противоречия, которые повлияли на решение о виновности или невиновности Л.В..

Поскольку выводы суда, изложенные в приговоре, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, содержат существенные противоречия, то приговор в соответствии с пунктом 1 статьи 389.15 и пунктами 1, 4 статьи 389.16 УПК РФ подлежит отмене, апелляционная жалоба и апелляционное представление в данной части подлежит удовлетворению.

В связи с отменой приговора суда первой инстанции и вынесением нового приговора, иные доводы апелляционного представления и апелляционной жалобы рассмотрению не подлежат.

Вместе с тем допущенные судом первой инстанции нарушения могут быть устранены при рассмотрении уголовного дела в апелляционном порядке, в связи с чем в соответствии с положениями статьи 389.23 УПК РФ суд апелляционной инстанции находит возможным вынести новое судебное решение, не передавая дело на новое судебное разбирательство.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции установлено, что Л.В. состоял в должности участкового уполномоченного полиции отделения участковых уполномоченных полиции и по делам несовершеннолетних отдела полиции "адрес" (далее по тексту УУП Л.В.) по контракту сроком на 4 года с "дата" согласно приказу исполняющего обязанности начальника УМВД России по Чукотскому автономному округу от "дата". N л/с.

Согласно приказу исполняющего обязанности начальника МОМВД России " "данные изъяты"" от "дата". N за УУП Л.В. закреплен административный участок N - "адрес".

В соответствии с пунктами 18, 18.1, 18.2, 18.5, 18.6 должностной инструкции УУП Л.В., он при несении службы на административном участке обязан: принимать заявления, сообщения, иную информацию о преступлениях, административных правонарушениях и происшествиях, незамедлительно передавать полученную информацию в дежурную часть территориального органа МВД России с использованием всех доступных средств связи, при прибытии на участковый пункт полиции либо в иное служебное помещение записывать полученную информацию в журнал учета приема граждан, их обращений и заявлений; осуществлять в пределах компетенции проверку заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях и принимать по таким заявлениям и сообщениям меры, предусмотренные законодательством Российской Федерации; при получении сведений о совершении противоправных деяний, сообщив о них в дежурную часть территориального органа МВД России, прибывать незамедлительно на место совершения преступления, место происшествия, пресекать противоправные деяния, устранять угрозы безопасности граждан и общественной безопасности, документировать в пределах компетенции обстоятельства происшествия, обеспечивать сохранность следов административного правонарушения, происшествия, а до прибытия на место происшествия следственно-оперативной группы - сохранность следов преступления; незамедлительно докладывать оперативному дежурному при обнаружении лиц, пострадавших от преступлений.

Аналогичные обязанности возложены на участковых уполномоченных полиции пунктами 37, 37.1, 37.2, 37.5, 37.6, 61, 75.1 Наставления по организации деятельности участковых уполномоченных полиции, утвержденного приказом МВД России от 31.12.2012г. N1166 "Вопросы организации деятельности участковых уполномоченных полиции".

21 ноября 2014 года в дневное время Е.Н. сообщила УУП Л.В. о краже из гаража, расположенного по "адрес", снегохода "YAMAHA "данные изъяты"" с государственным номером N N 87 регион, принадлежащего ей и её супругу Е.С., стоимостью "данные изъяты" рублей.

Л.В. в нарушение служебных обязанностей, указанных выше, не составив рапорта в порядке статьи 143 УПК РФ и не передав его в дежурную часть территориального органа полиции, фактически приступил к проверке рассмотрения сообщения Е.Н. о краже - в этот же день прибыл и осмотрел место совершения преступления.

В период с 21 ноября 2014 года до 27 января 2015 года Л.В. проводил мероприятия по поиску похищенного: проверил снегоходы, которые использовали жители села К.Д. и Н., принял меры к сохранности возможного вещественного доказательства - рамы от снегохода, опросил Н., К.Д., Т., получил объяснение от потерпевшего Е.С.

Однако принятыми мерами установить лиц, виновных в краже, Л.В. не удалось.

28 января 2015 года потерпевшая Е.Н. обратилась с заявлением к начальнику отдела полиции "адрес" с заявлением о привлечении к уголовной ответственности неизвестных лиц, угнавших снегоход "Ямаха" ( "листы дела").

Данное заявление Е.Н. в этот же день зарегистрировано в КУСП за N.

26 февраля 2015 года на основании указанного заявления возбуждено уголовное дело N по признакам преступления, предусмотренного пунктом "в" части 3 статьи 158 УК РФ ( "листы дела").

Лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых, не установлены.

В ходе предварительного следствия и судебных заседаний суда первой и апелляционной инстанции Л.В. от дачи показаний отказался в соответствии со ст. 51 Конституции РФ.

Вместе с тем в суде первой инстанции, выступая в последнем слове, оправданный Л.В. указал, что виновным в совершении преступления себя не признаёт. 21 ноября 2014 года Е.Н. к нему с сообщением о краже у нее снегохода не обращалась. Кроме того, с 17 по 25 ноября 2014 года он болел, ему был выдан больничный лист. Факт сообщения Е.Н. о преступлении по телефону не нашёл своего подтверждения, что следует из детализации телефонных соединений абонента Е.Н ... После выздоровления потерпевшая подходила к нему с сообщением, что видела около своего гаража следы снегохода, при этом не знала, каким снегоходом они оставлены, не исключала, что возможно её супруг взял снегоход во время её отсутствия в селе. Он действительно осматривал гараж Е.Н., который был замкнут на навесной замок. На замке была трещина, но, подёргав замок, тот не открылся. Е.Н. сказала, что ключи от гаража у неё отсутствуют, будет ждать приезда мужа, чтобы уточнить, брал ли он снегоход. Л. сообщил ему, что нашёл корпус от снегохода, позже дополнил, что возможно это корпус со снегохода, принадлежащего К., проданного Е.С ... В тот момент он также полагал, что данный корпус может принадлежать снегоходу потерпевших, но потерпевшие каких-либо документов на снегоход не предоставили. Он проверил снегоходы, на которых ездили жители села, гаражи, в которых ремонтировали технику, опросил граждан. Какой-либо значимой информации не удалось получить. В настоящее время понимает, что нужно было рапортом доложить о найденном корпусе от снегохода. Но своими действиями он не причинил существенного вреда потерпевшим. За указанные нарушения по службе он понёс ответственность, ему объявлено неполное служебное соответствие. Относительно системного блока, в памяти которого обнаружен файл "Объяснение Е.С.", пояснил, что файл находился в папке УПП Н., а не в его папке. Он на данном компьютере никогда не работал, его привезли в опорный пункт полиции только в начале 2015 года. Всю работу он выполнял на личном ноутбуке. Кроме того, следователь Б., проводивший в отношении него проверку, во время командировок проживал в участковом опорном пункте. Он мог удалять или добавлять любую информацию в память компьютера, в том числе и изменить дату создания файла. Факт написания заявления от имени потерпевших, которые представлены как доказательства обвинения, не отрицает. Но обстоятельства их написания иные, нежели излагает суду потерпевшая. В июле 2015 года он в разговоре с Е.Н. стал выяснять, почему она и её супруг давали не в полной мере правдивые показания в отношении него. Е.Н. признала, что в некоторой части своих пояснений она слукавила. В ходе дальнейшего разговора они пришли к выводу о необходимости сказать правду. Е.Н. попросила его написать соответствующее заявление, поскольку она не имеет навыков грамотного составления таких документов. В дальнейшем это было представлено как оказание им давления на потерпевших и противодействие следствию. Телефонные звонки Е.Н. на его мобильный телефон с конца ноября 2014 года по конец января 2015 года связаны не с кражей снегохода, а с её заявлениями по поводу неправомерного поведения "данные изъяты". Просил его оправдать за отсутствием в его действиях состава преступления ( "листы дела").

Вместе с тем при проведении служебной проверки Л.В. в объяснении на имя начальника МОМВД России "данные изъяты" указал, что 21 ноября 2014 года к нему обращалась Е.Н. с сообщением о возможной краже у нее из гаража снегохода, но "проверить, так ли это на самом деле она не может, поскольку на воротах гаража висит навесной замок, который замкнут, и от которого отсутствует ключ". Поскольку в сообщении Е.Н. не содержалось указания на признаки преступления, то он предложил ей по приезду супруга установить, не брал ли супруг снегоход, если нет, то обратиться с соответствующим заявлением. Больше к нему с заявлением о краже снегохода никто не обращался ( "листы дела").

Поясняя расхождения относительно сообщения ему Е.Н. 21 ноября 2014 года о краже, содержащиеся в последнем слове и в объяснениях, изготовленных собственноручно в ходе служебной проверки, Л.В. указал на взволнованность фактом проведения в отношении его служебной проверки, обратив внимание суда, что в данный период времени был нетрудоспособен, сообщений о преступлении не принимал.

Потерпевшая Е.Н. в суде первой инстанции показала, что 21 ноября 2014 года обнаружила, что запорное устройство на гараже, где стоял снегоход, сломано, чуть-чуть подпилены болты, рядом стояла лопата и ножовка. Позвонила со своего телефона участковому Л.В., сообщила о краже. В этот же день Л.В. приехал с водителем Д., осмотрел гараж, всё сфотографировал на телефон. На её вопрос, писать ли заявление о краже, ответил, что не надо, пока хозяин не приедет. Не помнит, через какое время, через 3 дня или неделю, написала заявление о краже и отнесла Л.В ... По инициативе Л.В. к их дому подъезжали на снегоходах жители посёлка - Н. и другие, чтобы они осмотрели, Л.В. говорил, что у него есть подозрения относительно односельчан. Также со слов Л.В. известно, что какой-то человек должен привезти запасные части к снегоходу ( "листы дела").

Из показаний потерпевшего Е.С. в суде, а также оглашённых показаний, данных в ходе предварительного расследования ( "листы дела"), следует, что у него в собственности был снегоход Ямаха "данные изъяты". Приобрёл его в 2013 году за "данные изъяты" рублей, хранил в гараже. В первых числах декабря 2014 года, вернувшись из тундры, узнал, что снегоход похищен, обратился к участковому, тот взял с него объяснение по факту кражи. При этом Л.В. сказал, что у него есть подозреваемый - Н ... В конце декабря 2014 года по инициативе Л.В. парни, которых он подозревал в совершении кражи, подогнали к их дому свои снегоходы, среди них он свой снегоход не опознал, участковый проверил документы на технику. Также сказал, что ему должны привезти двигатель якобы от похищенного снегохода, просил придти с документами на похищенный снегоход, чтобы сличить номера. Жена говорила ему, что пока он был на рыбалке, приходил Н., говорил, что всё вернёт, снегоход соберёт.

Показания Е.С. о том, что Л.В. принимал от него объяснение в первых числах декабря 2014 года подтверждаются результатами проведённого обыска в участковом пункте полиции N ОП "адрес", в ходе которого обнаружен и изъят системный блок компьютера, которым пользовался участковый инспектор "адрес" ( "листы дела"). При осмотре системного блока с участием специалиста инженера-программиста ( "листы дела") на жёстком диске обнаружен файл с объяснением от Е.С., принятым капитаном полиции Л.В., датированным декабрём 2014 года без указания даты, дата последнего сохранения и вывода на печать указанного файла - 4 декабря 2014 года.

Системный блок компьютера признан вещественным доказательством, приобщён к материалам дела ( "листы дела").

Свидетель К.Л. подтвердила суду факт продажи Е.С. снегохода, который в дальнейшем у них похитили, но за "данные изъяты" рублей, ( "листы дела").

Свидетель Т. показал суду, что Л.В. предложил Н. и К.Д. подогнать снегоходы к дому Е.С., сверил номера на документах. Е.С. среди пригнанных снегоходов своего не опознал ( "листы дела").

Свидетель К.Д. дал суду аналогичные показания ( "листы дела").

Свидетель Н. подтвердив факт осмотра потерпевшим Е.С. его и К.Д. снегоходов в присутствии Л.В., указал, что во второй половине января 2015 года Л.В. в опорном пункте показывал на компьютере фотографии сарая, запасных частей снегохода, спрашивал, что ему известно по факту кражи у потерпевших ( "листы дела").

Из показаний свидетеля Д. в ходе судебного заседания и предварительного расследования видно, что он по просьбе Л.В. 21 ноября 2014 года подвозил его к гаражу потерпевших для осмотра в связи с кражей снегохода. Также он по просьбе Л.В. поставил на хранение в свой контейнер корпус от снегохода Ямаха, предположительно похищенного у потерпевших, который был найден в окрестностях села. Точную дату не помнит, но возил ещё раз Л.В. для осмотра этого гаража, помнит, что были какие-то повреждения на замке ( "листы дела").

Из показаний свидетеля Н.А. видно, что он приезжал с Д. и Л.В. к гаражу Е.Н. для осмотра, точную дату назвать не может ( "листы дела")

Свидетель Л. суду показал, что в середине ноября 2014 года, возвращаясь с рыбалки, нашёл лодку снегохода, шасси и т.д. На лодке снегохода установлен капот, рядом лежал государственный номер и сиденье, было видно, что снегоход разобран. Вернувшись в село, сообщил об этом Л.В ... На следующий день он с Л.В. выехал на место, Л.В. осмотрел его, потом они загрузили снегоход и перевезли в село, поставив в контейнер ( "листы дела").

В дальнейшем в ходе расследования уголовного дела N, возбужденного по признакам преступления, предусмотренного пунктом "в" части 3 статьи 158 УК РФ, по заявлению о краже снегохода, из контейнера, куда была помещена Л.В. найденная Л. рама от снегохода, рама была изъята, осмотрена и приобщена к уголовному делу в качестве вещественного доказательства ( "листы дела").

Свидетель Б.Л. суду показала, что Е.Н. обращалась к ней, как к главе администрации, за помощью, поскольку участковый не предоставляет ей информации о поисках снегохода ( "листы дела").

Свидетель В. подтвердила показаний Б.Л. об обращении Е.Н. в администрацию села за помощью ( "листы дела").

Свидетель Ш. показал, что перед отъездом из "адрес" ему было известно, что у потерпевших похитили снегоход. В начале декабря находился на территории заказника "адрес". Сообщил Е.С. о краже, дал ему спутниковый телефон, тот звонил супруге по данному вопросу ( "листы дела").

Свидетель М.И. подтвердил суду, что информацию, полученную от Ш. о краже снегохода, они передали Е.С. ( "листы дела").

Свидетель М.Д. показал суду, что в его производстве находится уголовное дело по факту кражи у потерпевших снегохода. Уголовное дело было возбуждено 21 февраля 2015 года по заявлению потерпевшей, зарегистрированному в конце декабря 2014 года или начале января 2015 года. Преступление остаётся нераскрытым ( "листы дела").

Свидетель К.Б. показал суду, что участковые уполномоченные подчиняются непосредственно ему. Они обязаны принимать заявления о преступлении и передавать их в дежурную часть полиции. Заявление от Е.Н. в ноябре-декабре 2014 года по факту кражи в дежурную часть не поступало. По факту невыполнения Л.В. служебных обязанностей проводилась служебная проверка, по результатам которой он привлечён к дисциплинарной ответственности ( "листы дела").

Свидетель Г. подтвердила, что проводила проверку по факту нерегистрации Л.В. заявления Е.Н. о краже снегохода, в ходе которой установлен факт укрытия им преступления, ему вынесено предупреждение о неполном служебном соответствии ( "листы дела").

В ходе проведённой служебной проверки установлен факт ненадлежащего исполнения Л.В. служебных обязанностей, за что он привлечён к дисциплинарной ответственности ( "листы дела").

Оценив представленные стороной обвинения доказательства, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Суд расценивает показания Л.В. о том, что сообщение от Е.Н. о краже ему не поступало, как способ защиты от предъявленного обвинения.

Доводы Л.В. о том, что потерпевшие к нему с сообщением о краже снегохода не обращались, опровергаются его собственными объяснениями в ходе служебной проверки, показаниями потерпевших потерпевших, не доверять которым у суда не имеется оснований.

Ссылка оправданного на факт отсутствия в сведениях о детализации телефонных соединений 21 ноября 2014 года соединения абонента Е.Н. с абонентом Л.В. ( "листы дела") не может опорочить показания потерпевшей в целом, и не означает, что она не передавала последнему сообщение о преступлении.

Показания потерпевшей Е.Н. в данной части объективно подтверждаются другими исследованными в судебном заседании доказательствами, в частности, показаниями свидетеля Д., из которых следует, что 21 ноября 2014 года он подвозил оправданного на автомобиле к гаражу Е.Н. для его осмотра; а также непосредственно и действиями Л.В. - он осматривал гараж, опрашивал жителей села по факту кражи, проверял иные снегоходы жителей села на предмет их принадлежности, принимал меры к сохранности найденной рамы от снегохода, предполагая, что она принадлежит Е..

Разрешение вопроса, на который указывает сторона защиты, о невозможности исполнения Л.В. своих должностных обязанностей по причине временной нетрудоспособности в период с 17 по 28 ноября 2014 года и переоценке связанных с данным фактом доказательств, не исключает возможности наличия самого деяния в иной период времени, например, с 29 ноября 2014 года и сам по себе не свидетельствует о невозможности исполнения последним своих служебных обязанностей.

Вместе с тем объективная сторона халатности выражается в неисполнении либо ненадлежащем исполнении должностным лицом своих обязанностей, а также в наступлении последствий, предусмотренных диспозицией статьи 293 УК РФ, в данном случае - существенном нарушении прав и законных интересов граждан. Причём состав данного преступления имеется лишь в случае, когда по делу установлена причинная связь между противоправными действиями (бездействием) должностного лица и наступившими последствиями.

Как видно из предъявленного Л.В. обвинения, неисполнение им должностных обязанностей выражалось в нерегистрации сообщения о преступлении, а также в том, что он в порядке статьи 143 УПК РФ не составил рапорт об обнаружении признаков преступления, не сообщил оперативному дежурному о преступлении, не принял мер для регистрации сообщения о преступлении путём передачи рапорта в дежурную часть МОМВД России "данные изъяты".

Однако, как видно из должностной инструкции оправданного, в круг его служебных обязанностей не входит регистрация сообщений о преступлениях.

Согласно пунктам 23, 26 Приказа МВД России от 29.08.2014г. N 736 "Об утверждении Инструкции о порядке приема, регистрации и разрешения в территориальных органах Министерства внутренних дел Российской Федерации заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях", зарегистрированного в Минюсте России 06.11.2014г. N 34570, регистрация заявлений и сообщений о преступлениях, об административных правонарушениях, о происшествиях осуществляется независимо от территории оперативного обслуживания незамедлительно и круглосуточно в дежурных частях оперативными дежурными дежурной части.

Как последствие неисполнения Л.В. своих должностных обязанностей, указанных в должностной инструкции, - несоставление рапорта в порядке статьи 143 УПК РФ, непринятие мер для регистрации преступления - сторона обвинения указывает на "существенное нарушение прав и законных интересов Е.Н. и Е.С. на защиту частной собственности, на защиту от преступлений, гарантированных статьями 35 и 52 Конституции России".

Между тем приведённые выше последствия неисполнения Л.В. своих должностных обязанностей не соотнесены с элементами инкриминируемого ему деяния, поскольку перечислены лишь декларативно, без детализации конкретного содержания их проявлений.

Сопоставление описанных в обвинении последствий с инкриминируемым деянием и материалами дела указывает на то, что Л.В. не нарушал предусмотренное статьёй 35 Конституции РФ право частной собственности потерпевших, не создавал препятствий к пользованию связанными с этими правами правомочиями, не причастен к лишению их имущества.

Стороной обвинения не обозначено, а судом апелляционной инстанции не установлено, в чём именно выразилось лишение потерпевших потерпевших конституционного права, предусмотренного статьёй 52 Конституции РФ, на защиту и компенсацию причинённого ущерба, в том числе, права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе.

Между тем в судебном заседании установлено, что Л.В., получив от Е.Н. сообщение о краже снегохода, выехал на место происшествия, предпринял ряд мер по раскрытию преступлений - опросил граждан, потерпевшего Е.С., проверил принадлежность снегоходов у жителей посёлка, принял меры к сохранности возможного вещественного доказательства - рамы от снегохода, которая в дальнейшем признана таковым и приобщена к материалам уголовного дела N.

Данные обстоятельства подтверждаются показаниями Е.Н., которая подтвердила факт осмотра Л.В. гаража в день сообщения ему о краже, а также о предоставлении ей информации о наличии подозреваемых лиц в данном преступлении; показаниями Е.С., из которых следует, что у него участковый отобрал объяснение в опорном пункте в начале декабря 2014 года; показаниями свидетелей Н.А. и Д., подтвердивших факт выезда Л.В. для осмотра гаража потерпевшей; показаниями свидетелей Т., К.Д., Н., из которых видно, что они по предложению Л.В. предоставили потерпевшему Е.С. для осмотра свои снегоходы; а также Н. о том, что Л.В. в опорном пункте опрашивал его по факту кражи у потерпевших.

Вопреки позиции стороны обвинения о том, что Л.В. "вводил потерпевших в заблуждение, делая вид, что осуществляет розыск похищенного у них снегохода", суд расценивает указанные действия Л.В. как направленные на установление факта кражи и лица, совершившего преступление.

Не оформление в надлежащем порядке действий по проверке сообщения о преступлении при установленных судом обстоятельствах дела не ставит под сомнение сам факт их проведения оправданным.

С учётом изложенного, а также того, что уголовное дело по факту кражи у Е.Н. возбуждено почти через месяц после регистрации её заявления в установленном порядке, доказательств наличия прямой причинной связи между действиями Л.В. по несоставлению рапорта в порядке статьи 143 УПК РФ и тем фактом, что до настоящего времени преступление осталось нераскрытым, не имеется.

Иные доказательства, представленные суду: протокол осмотра места происшествия - гаража потерпевших ( "листы дела"), письменные доказательства, свидетельствующие о праве собственности на похищенный снегоход - копия договора купли-продажи, копия записи актов гражданского состояния о смерти бывшего собственника снегохода ( "листы дела"), показания свидетелей Б.Л. В., М.И., Ш., М.Д. сведений о виновности Л.В. в инкриминируемом ему деянии не содержат.

Материалы служебной проверки ( "листы дела"), а также показания свидетелей К.Б. и Г. подтверждают лишь факт наличия в действиях Л.В. дисциплинарного проступка и привлечения его к ответственности.

При таких обстоятельствах, исходя из презумпции невиновности, установленной статьёй 49 Конституции РФ и статьёй 14 УПК РФ, в соответствии с которыми все неустранимые сомнения в виновности толкуются в пользу обвиняемого, суд апелляционной инстанции считает Л.В. подлежащим оправданию по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 УК РФ, по основанию, предусмотренному пунктом 3 часть 2 статьи 302 УПК РФ - за отсутствием в деянии подсудимого состава преступления.

Потерпевшей Е.Н. заявлен гражданский иск о взыскании с Л.В. "данные изъяты" рублей в счет возмещения морального вреда.

В соответствии с частью 2 статьи 306 УПК РФ при постановлении оправдательного приговора по основаниям, предусмотренным пунктом 2 части 1 статьи 24 УПК РФ, суд оставляет гражданский иск без рассмотрения.

Оставление судом гражданского иска без рассмотрения не препятствует последующему его предъявлению и рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

На основании изложенного, руководствуясь статьями 389.13, 389.20, 389.28-389.30 УПК РФ, суд

приговор и л:

Приговор Анадырского районного суда Чукотского автономного округа от 30 марта 2016 года в отношении Л.В. отменить, апелляционное представление государственного обвинителя прокуратуры Анадырского района Калиниченко К.С. и апелляционную жалобу потерпевшей Е.Н. удовлетворить частично.

Оправдать Л.В. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 293 УПК РФ, на основании пункта 3 части 2 статьи 302 УПК РФ в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении Л.В. отменить.

Разъяснить Л.В. право на реабилитацию в порядке, установленном статьями 135-138 УПК РФ.

Вещественные доказательства по уголовному делу:

- детализацию телефонных соединений, произведенных с абонентного номера N, находящегося в пользовании Е.Н., за период с "дата" оставить при уголовном деле в течение всего срока хранения;

- должностную инструкцию УУП ОП "адрес" Л.В. возвратить в МОМВД России "данные изъяты";

- системный блок компьютера участкового уполномоченного полиции, дислоцируемого в "адрес", марка "данные изъяты", заводской N, оставить по принадлежности в ПП "адрес" МОМВД России "данные изъяты".

Гражданский иск Е.Н. о компенсации морального вреда оставить без рассмотрения.

Разъяснить Е.Н. право на предъявление иска в порядке гражданского судопроизводства.

Апелляционный приговор может быть обжалован в президиум суда Чукотского автономного округа в порядке, установленном главой 47.1 УПК РФ.

Председательствующий судья М.С. Коровина