Апелляционное определение СК по гражданским делам Архангельского областного суда от 23 июня 2016 г. по делу N 33-3422/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Архангельского областного суда в составе:

председательствующего Гаркавенко И.В.,

судей Роговой И.В., Романовой Н.В.,

при секретаре Черняевой О.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Архангельске гражданское дело по апелляционной жалобе ФИО3 на решение Няндомского районного суда Архангельской области от 05 апреля 2016 года, которым постановлено:

"иск ФИО2 к ФИО3 о признании недействительным договора дарения квартиры и применении последствий недействительности сделки, исключении из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним записи о регистрации права собственности на квартиру, признании права собственности на квартиру в порядке наследования, удовлетворить.

Признать недействительным договор дарения квартиры "адрес", заключенный 15 марта 2012 года между дарителем ФИО1 и одаряемой ФИО3, и применить последствия недействительности сделки.

Исключить из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись от ДД.ММ.ГГГГ N о регистрации права собственности ФИО3 на квартиру, расположенную по адресу: "адрес".

Признать за ФИО2 право собственности на "данные изъяты" долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", в порядке наследования.

Признать за ФИО4 право собственности на "данные изъяты" долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", в порядке наследования.

Признать за ФИО3 право собственности на "данные изъяты" долю в праве общей долевой собственности на квартиру, расположенную по адресу: "адрес", в порядке наследования.

Взыскать с ФИО3 в пользу ФИО2 расходы по оплате государственной пошлины в размере "данные изъяты".

Взыскать с ФИО3 в доход бюджета муниципального образования "Няндомский муниципальный район" государственную пошлину в размере "данные изъяты"

Взыскать с ФИО3 в пользу государственного бюджетного учреждения здравоохранения Архангельской области "Архангельская клиническая психиатрическая больница" в возмещение расходов по оплате за проведение судебной психиатрической экспертизы "данные изъяты"".

Заслушав доклад судьи Романовой Н.В., судебная коллегия

установила:

ФИО2 обратился в суд с иском к ФИО3 о признании недействительным и применении последствий недействительности договора дарения квартиры.

В обоснование заявленных требований указал, что при обращении к нотариусу с заявлением о выдаче свидетельства о праве на наследство по завещанию в июле 2015 года ему стало известно, что завещанная его матерью ФИО1 квартира "адрес" по договору дарения перешла в собственность ответчика. Полагает, что ответчик воспользовалась наличием психического заболевания у матери, которое не позволяло той отдавать отчет своим действиям, в связи с чем, нарушены его наследственные права. С учетом уточненных исковых требований просил признать недействительным договор дарения квартиры "адрес", заключенный ДД.ММ.ГГГГ между дарителем ФИО1 и одаряемой ФИО3, применить последствия недействительности сделки; исключить из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись от ДД.ММ.ГГГГ о регистрации права собственности ФИО3 на указанную квартиру; признать за ним и ФИО4 по "данные изъяты" доле в праве общей долевой собственности на спорную квартиру в порядке наследования после смерти ФИО1

Третье лицо, заявляющее самостоятельные исковые требования, ФИО4 просил признать за ним право собственности на "данные изъяты" долю в праве общей долевой собственности на квартиру "адрес" в порядке наследования после смерти ФИО1

В судебном заседании истец ФИО2 доводы и требования искового заявления, с учетом их уточнений и увеличений, поддержал в полном объеме. Дополнительно пояснил, что о том, что спорная квартира была подарена ответчику, он узнал только после смерти матери. С 2008 года его мать проходила лечение в больнице после того, как заблудилась в городе, перестала узнавать его и брата. На момент смерти мать проживала у ответчика. За три года состояние матери не улучшилось. Полагает, что имущество матери должно быть поделено на троих, как указано в завещании.

Представитель истца ФИО5 в судебном заседании требования искового заявления и доводы, изложенные в нем, поддержал.

В судебном заседании ответчик ФИО3 иск не признала, пояснила, что ее мать была нормальным человеком, слегла за полгода до смерти. На момент составления договора дарения мать чувствовала себя хорошо, все понимала. На учете у психиатра мать не состояла. Об оформлении матерью завещания ей ничего не было известно до сентября 2015 года. С ней мать проживала с осени 2011 года и до самой смерти.

Представитель ответчика ФИО7 в судебном заседании поддержал доводы ответчика. Полагал, что наличие психического заболевания не говорит о том, что человек недееспособный. Даритель совершила сделку, будучи вменяемой. Психическими заболеваниями мать ответчика не страдала, не была признана недееспособной. Считает, что истцом пропущен срок исковой давности.

Третье лицо, заявляющее самостоятельные требования, ФИО4 в судебном заседании просил иск удовлетворить. Пояснил, что с 2008 года его мать была неадекватной, никого не узнавала, все забывала, спрашивала, сколько ей лет и когда умер ее муж. С осени 2011 года мать проживала у ответчика. Считает, что на момент дарения квартиры мать ничего не понимала.

Представитель третьего лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Архангельской области и Ненецкому автономному округу извещенный о дате, времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом, в судебное заседание не явился.

Судом постановлено указанное выше решение, с которым не согласилась ответчик ФИО3

В апелляционной жалобе просит решение суда отменить, полагая его незаконным и необоснованным. В обоснование жалобы привела доводы, аналогичные изложенным в суде первой инстанции. Считает, что исковое заявление основано на личных неприязненных отношениях истца к ответчику. Так, при анализе совокупности доказательств, положенных в основу обжалуемого решения, следует вывод, что медицинские документы, представленные истцом, содержат только данные о прохождении ФИО1 лечения от ряда заболеваний, не связанных с нарушением психики, при этом однозначных доказательств, определяющих наличие психического заболевания у ФИО1, в деле не имеется.

Полагает, что установление ДД.ММ.ГГГГ в отношении ФИО1 диагноза "Симптоматическая эпилепсия" Дисциркуляторная энцефолопатия 2-3 степени" произведено в нарушение требований ст.20 Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ N "О психиатрической помощи", поскольку находится вне пределов компетенции врача невролога, проводившего обследование, а следовательно указанный диагноз не может быть положен в основу заключения судебной психиатрической экспертизы.

Иные собранные по делу доказательства, в том числе свидетельские показания, противоречат друг другу, при этом данное обстоятельство не устранено ни экспертным заключением ГБУЗ АО "Архангельская клиническая психиатрическая больница", ни обжалуемым решением. Таким образом, истцом не представлено в подтверждение своих доводов достоверных, объективных, достаточных и допустимых доказательств того, что ФИО1 в юридически значимый период времени, то есть в момент заключения договора, не могла осознавать значение своих действий и руководить ими, а следовательно, оснований для признания сделки недействительной по основаниям ст.177 ГК РФ не имеется.

С учетом вышеизложенного полагает, что на момент заключения оспариваемой сделки ФИО1 являлась дееспособной, заключая договор дарения она понимала, что заключает безвозмездную сделку по отчуждению своего имущества, с текстом договора была ознакомлена и свободна в проявлении своего волеизъявления на отчуждение имущества, сама его подписала, сомнений в достоверности ее подписи нет.

Дополнительно указала на вероятностный характер заключения экспертов.

Кроме того, ссылаясь на положения ст.ст. 195, 196, 181 и 200 ГК РФ, полагает, что истец пропустил срок исковой давности для обращения в суд, при этом доказательств уважительности причин пропуска срока истцом не представлено, что в силу ч.2 ст.199 ГК РФ является самостоятельным основанием для вынесения решения об отказе в иске.

Заслушав представителя ответчика ФИО7, поддержавшего доводы апелляционной жалобы, проверив законность и обоснованность постановленного судом решения в пределах доводов апелляционной жалобы, изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Согласно статье 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Судом установлено, что ФИО1 приходится матерью ФИО2, ФИО4 и ФИО3

ДД.ММ.ГГГГ между ФИО1 и ФИО3 был заключен договор дарения квартиры "адрес".

ДД.ММ.ГГГГ органом, осуществляющим государственную регистрацию прав, на основании указанного договора было зарегистрировано право собственности ФИО3. на названную квартиру.

ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 умерла, что подтверждается свидетельством о смерти.

Согласно завещанию от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 завещала все свое имущество в равных долях сыновьям ФИО2, ФИО4, а также дочери ФИО3

С заявлениями о принятии наследства наследники обратились к нотариусу в установленный законом срок.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии правовых оснований для признания сделки недействительной. При этом суд исходил из того, что при совершении юридических действий, направленных на дарение спорной квартиры в пользу ответчика ДД.ММ.ГГГГ, ФИО1, в силу имевшегося у нее психического расстройства и возрастных особенностей, не могла понимать значение своих действий, руководить ими и осознавать их последствия, а следовательно, ее волеизъявление на дарение является юридически порочным, что влечет недействительность названного договора дарения.

Судебная коллегия не находит оснований не согласиться с указанным выводом, поскольку судом первой инстанции правильно определен характер спорных правоотношений, с достаточной полнотой исследованы обстоятельства дела, имеющие значение для правильного его разрешения. Выводы суда, положенные в основу обжалуемого решения соответствуют фактическим обстоятельствам дела, подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требования закона об их относимости и допустимости, содержат исчерпывающие суждения, вытекающие из установленных фактов.

Доводы апелляционной жалобы о пропуске истцом срока исковой давности нельзя признать обоснованными по следующим основаниям.

Сделка, совершенная гражданином в состоянии, когда он не мог понимать значение своих действий или руководить ими, является оспоримой.

Течение срока исковой давности по требованию о признании такой сделки недействительной, в соответствии п. 2 ст. 181 ГК РФ, начинается не со дня совершения сделки, а со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (в редакции, действовавшей на момент совершения сделки).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 73 Постановления Пленума ВС РФ от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", наследники вправе обратиться в суд после смерти наследодателя с иском о признании недействительной совершенной им сделки, в том числе по основаниям, предусмотренным статьями 177, 178 и 179 ГК РФ, если наследодатель эту сделку при жизни не оспаривал, что не влечет изменения сроков исковой давности, а также порядка их исчисления.

В силу указанных разъяснений и учитывая то обстоятельство, что истец является правопреемником наследодателя ФИО1 в порядке универсального правопреемства, для определения момента начала течения срока исковой давности имеет значение тот факт, когда ФИО1 узнала или должна была узнать об обстоятельствах, являющихся основаниям для признания оспариваемой сделки недействительной.

Оспариваемая истцом сделка по заключению договора дарения была совершена ДД.ММ.ГГГГ.

Судом первой инстанции установлено, что эта сделка была совершена ФИО1 в состоянии, когда она не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Данное обстоятельство подтверждается заключением комиссии экспертов N от ДД.ММ.ГГГГ, подготовленному ГБУЗ АО "Архангельская клиническая психиатрическая больница", согласно которому эксперты, с высокой степенью вероятности, считают, что при составлении договора дарения квартиры ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 обнаруживала признаки психического расстройства в форме "Деменции сенильной" (F03.2), и по своему психическому состоянию не могла понимать значения своих действий и не могла руководить ими в интересующий суд период времени.

Доводы, выражающие несогласие подателя апелляционной жалобы с выводами экспертного заключения, составленного в рамках проведения судебной экспертизы, не могут повлечь отмену принятого по настоящему делу судебного акта, поскольку несогласие ответчика с данными выводами суда направлено на собственную оценку доказательств и фактических обстоятельств спора, установленных судом первой инстанции.

Между тем у суда первой инстанции не имелось оснований ставить под сомнение выводы данного заключения, поскольку оно дано специалистами, имеющими соответствующую квалификацию, длительный стаж работы по специальности, которые были предупреждены об уголовной ответственности за дачу суду заведомо ложного заключения. При этом экспертное заключение является ясным и полным, содержит описание проведенного исследования и сделанные на его основании выводы. Указанное заключение основано на исследовании всех представленных экспертам документов (в том числе представленной медицинской документации), материалах настоящего гражданского дела. Данное заключение согласуется с показаниями допрошенного специалиста - врача ФИО6, показаниями свидетелей по делу, которым судом первой инстанции в решении дана надлежащая правовая оценка.

Оценивая данное заключение по внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании каждого отдельно взятого доказательства, собранного по делу, и их совокупности с характерными причинно-следственными связями между ними и их системными свойствами, судебная коллегия приходит к выводу о том, что оно является наиболее объективным доказательством, в полной мере отражающим состояние здоровья ФИО1 на момент подписания договора дарения.

Учитывая изложенное, судебная коллегия полагает правомерным вывод суда первой инстанции о том, что поскольку по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 в силу своего состояния здоровья не отдавала отчет своим действиям и не могла руководить ими, требования истца о признании недействительным договора дарения, подлежат удовлетворению.

Также из материалов дела не следует, что болезненное состояние ФИО1 позволяло ей в период после заключения договора дарения и до самой смерти осознать то обстоятельство, что заключение договора дарения было совершено ею в состоянии, когда она не понимала значение своих действий и не могла руководить ими.

При таких обстоятельствах, течение срока исковой давности по заявленным требованиям надлежит исчислять после даты смерти ФИО1 ДД.ММ.ГГГГ, следовательно, обратившись в суд с заявленными требованиями ДД.ММ.ГГГГ, истец указанный выше годичный срок не пропустил.

В целом доводы апелляционной жалобы выражают несогласие с выводами суда, однако по существу их не опровергают, направлены на переоценку установленных судом первой инстанции обстоятельств и представленных доказательств, сводятся к неверному толкованию закона и основанием для отмены решения суда являться не могут.

При таких обстоятельствах не имеется оснований для отмены принятого решения в пределах доводов апелляционной жалобы.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия

определила:

решение Няндомского районного суда Архангельской области от 05 апреля 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу ФИО3 - без удовлетворения.

Председательствующий И.В. Гаркавенко

Судьи И.В. Рогова

Н.В. Романова