Апелляционное определение СК по гражданским делам Оренбургского областного суда от 08 сентября 2016 г. по делу N 33-6769/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Оренбургского областного суда в составе

председательствующего судьи Полшковой Н.В.,

судей Ившиной Т.В., Сенякина И.И.,

при секретаре Горященко В.Н.,

рассмотрела в открытом судебном заседании дело по иску Пахомовой Л. В., Щиголевой С. В. к Щиголеву Д. Ю. о признании недействительными доверенности, договора дарения квартиры, применении последствий недействительности сделки, включении имущества в состав наследственной массы, признании права собственности по праву наследования, обязании ответчика передать истцам квартиру,

по апелляционной жалобе Пахомовой Л. В. и Щиголевой С. В. на решение Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 30 мая 2016 года.

Заслушав доклад судьи Полшковой Н.В., объяснения Пахомовой Л. В., представителя истцов Полосухина Е.В., поддержавших доводы апелляционной жалобы, Щиголева Д. Ю. и его представителя Клевцова А.Г., просивших решение суда оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Пахомова Л.В. и Щиголева С.В. обратились в суд с иском к Щиголеву Д.Ю. о признании недействительными : доверенности, выданной их матерью П. 06.02.2013 года Клевцову А.Г. на право дарения принадлежащей ей квартиры (адрес), а также договора дарения указанной квартиры, заключенного 28.02.2013 года между представителем П. Клевцовым А.Г. и ответчиком по делу Щиголевым Д.Ю. Также просили применить последствия недействительности оспариваемой сделки дарения - прекратить право собственности Щиголева Д.Ю. на спорную квартиру, включить эту квартиру в состав наследственного имущества после смерти П., признать за истцами право собственности на ? долю указанной квартиры за каждой по праву наследования, обязать ответчика передать истцам спорную квартиру, взыскать судебные расходы.

В обоснование иска указали, что являются дочерьми П., умершей (дата).

Спорная квартира принадлежала на праве собственности П., которая 06.02.2013 года выдала Клевцову А.Г. доверенность на право ее дарения Щиголеву Д.Ю ... После чего, 28.02.2013 года, была совершена сделка дарения указанной квартиры, одаряемым является внук П. - ответчик по делу Щиголев Д.Ю.

Полагают, что доверенность и сделка являются недействительными в силу того, что даритель - П. на момент составления указанных документов не понимала значение своих действий и не могла ими руководить вследствие имеющегося у нее психического расстройства. Так, в январе-феврале 2013 года в связи с появлением неадекватных реакций в поведении, ухудшением памяти, отказом от приема пищи П. обращалась в психоневрологический диспансер, где ей было назначено лечение. Затем в марте 2015 года П. была госпитализирована в ГБУЗ "Оренбургская областная клиническая психиатрическая больница N 2".

Решением Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 30 мая 2016 года в удовлетворении исковых требований отказано.

На указанное решение суда истцами подана апелляционная жалоба, в которой они просят решение суда отменить как незаконное и необоснованное.

В судебное заседание не явилась Щиголева С.В., третьи лица, извещенные надлежащим образом о времени и месте судебного заседания. Судебная коллегия определиларассмотреть дело в их отсутствие.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия приходит к следующему.

Как установлено судом и подтверждается материалами дела, П. на праве собственности принадлежала квартира N, расположенная в (адрес).

На основании договора дарения от 28.02.2013 года, Клевцов А.Г., действующий на основании доверенности от 06.02.2013 года, удостоверенной нотариусом г.Оренбурга Шаховой В.Е., в интересах П. подарил, а Щиголев Д.Ю. принял в дар указанную квартиру, расположенную по адресу: (адрес).Переход права собственности на данную квартиру к Щиголеву Д.Ю. по данному договору зарегистрирован Управлением Росреестра по Оренбургской области.

(дата) П. умерла. С заявлениями о принятии наследства после ее смерти к нотариусу обратились истцы.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд, сославшись на норму ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, указал, что поскольку достаточных и достоверных доказательств, подтверждающих наличие у П. психического расстройства, лишающего ее способности понимать значение своих действий и руководить ими, истцами не представлено, кроме того, указанное утверждение истцов опровергается имеющимся в материалах дела заключением судебно-психиатрической экспертизы и показаниями свидетелей, постольку основания для признания недействительными оспариваемых доверенности и сделки дарения отсутствуют.

Судебная коллегия с указанными выводами суда соглашается, поскольку они основаны на всей совокупности исследованных судом доказательств, которым дана надлежащая оценка.

Как следует из заключения назначенной судом посмертной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, П., обнаруживала при жизни признаки органического расстройства личности в связи с сосудистым заболеванием головного мозга, о чем свидетельствуют данные медицинской документации о наличии у нее дисциркуляторной энцефалопатии на фоне церебрального атеросклероза, проявляющейся вестибулопатией с 2010 года, прогредиентное течение заболевания, постепенное снижение интеллектуально - мнестических функций, диагностируемая в 2015 году деменция сосудистого генеза.

Однако учитывая данные осмотра психиатра от 11.02.2013 года, пояснения нотариуса, удостоверяющего оспариваемую доверенность, показания свидетелей, экспертная комиссия пришла к выводу о том, что П., на момент составления доверенности от 06.02.2013 года могла понимать значение своих действий и руководить ими.

Указанное экспертное заключение допустимыми доказательствами не опровергнуто, в связи с чем у судебной коллегии отсутствуют основания ему не доверять.

Доводы апелляционной жалобы о том, что экспертами не были исследованы показания всех допрошенных судом свидетелей, опровергаются материалами дела. Как следует из буквального смысла показаний допрошенных судом экспертов, проводивших экспертизу, показания свидетелей исследовались, однако не все из них принимались во внимание, поскольку противоречили показаниям других свидетелей, в том числе, незаинтересованных.

То обстоятельство, что эксперты не ответили на второй вопрос, поставленный судом в определении о назначении экспертизы, а именно : могла ли П. на момент составления оспариваемой доверенности находиться в каком-либо состоянии, облегчающим оказание на нее психологического воздействия и нарушающим ее способность к самостоятельному волеизъявлению, не привело к принятию судом незаконного решения.

Юридически значимым обстоятельством по делу являлось установление наличия или отсутствия у П. такого психического расстройства, которое лишало бы ее возможности понимать значение своих действий и руководить ими. На указанные вопросы экспертами был дан ответ.

Ссылка в апелляционной жалобе на то, что эксперты перед проведением экспертизы не были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, опровергается имеющимися в тексте заключения подписями экспертов о предупреждении их о такой ответственности.

Таким образом, доводы апелляционной жалобы сводятся к несогласию с заключением судебной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, положенной в основу решения суда, которому судом дана надлежащая оценка наряду с другими доказательствами по делу. Оснований для иной оценки представленных доказательств судебная коллегия не находит.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 328-329 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Дзержинского районного суда г. Оренбурга от 30 мая 2016 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу Пахомовой Л. В. и Щиголевой С. В. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи