Апелляционное определение СК по гражданским делам Костромского областного суда от 16 мая 2016 г. по делу N 33-961/2016

Судебная коллегия по гражданским делам Костромского областного суда в составе:

председательствующего Кулаковой И.А.,

судей Лепиной Л.Л., Зиновьевой О.Н.,

при секретаре Колесниковой И.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по апелляционной жалобе Бушмановой Н.Н. на решение Шарьинского районного суда Костромской области от 02 марта 2016 года, которым в удовлетворении исковых требований Бушмановой Н.Н. к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в г. Шарье Костромской области (межрайонное) о назначении пенсии по потере кормильца отказано.

Заслушав доклад судьи Зиновьевой О.Н., судебная коллегия

установила:

Бушманова Н.Н. обратилась в суд с иском к Управлению Пенсионного фонда Российской Федерации (государственное учреждение) в г. Шарье Костромской области (межрайонное) (далее - УПФР в г. Шарье Костромской области) о признании отказа в назначении ей пенсии по потере кормильца незаконным, признании за ней права на пенсию по случаю потери кормильца в связи со смертью сына ФИО3., взыскании пенсии по случаю потери кормильца за период с сентября по декабрь 2015 года.

Требования мотивированы тем, что она является матерью ФИО3., ДД.ММ.ГГГГ, который погиб ДД.ММ.ГГГГ. На момент смерти сына она проживала вместе с его семьей, помогала ухаживать за его ребенком. Сын работал, являлся кормильцем всей семьи, она находилась на его иждивении. Материальная помощь сына являлась для нее постоянным и единственным источником существования. В сентябре 2015 года она обратилась к ответчику за назначением ей пенсии по случаю потери кормильца, в чем было отказано без законных оснований.

Судом постановлено вышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе Бушманова Н.Н. просит отменить решение суда и принять по делу новое решение об удовлетворении исковых требований. Считает решение суда незаконным и необоснованным. В жалобе приводит доводы о совместном проживании с сыном, ведении общего хозяйства. Указывает, что она на момент смерти сына состояла на учете в ОГКУ "Центр занятости по Поназыревскому району" и получала пособие в сумме "данные изъяты" руб. Между тем, пособие по безработице не является постоянным источником дохода. Получаемое ею пособие незначительно по сравнению с теми денежными средствами, которые зарабатывал сын. Фактически она состояла на иждивении сына. После его смерти она утратила постоянный основной источник средств к существованию. Будучи членом семьи умершего сына, находившимся на его иждивении, она имеет право на пенсию по потере кормильца. Поскольку размер страховой части пенсии сына мал, полагает, что ей должна быть назначена социальная пенсия по случаю потери кормильца.

В соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Судебная коллегия, проверив законность и обоснованность решения суда, обсудив доводы апелляционной жалобы, полагает, что решение судом принято в соответствии с фактическими обстоятельствами дела и требованиями действующего законодательства.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что 22 сентября 2015 года Бушманова Н.Н., ДД.ММ.ГГГГ., обратилась к ответчику с заявлением о назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца - сына ФИО3., ДД.ММ.ГГГГ г.р., умершего ДД.ММ.ГГГГ.

Протоколом комиссии УПФР в г. Шарье Костромской области N539 от 25 сентября 2015 года Бушмановой Н.Н. отказано в назначении страховой пенсии по случаю потери кормильца в соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 10 Федерального закона от 28 декабря 2013 года N400-ФЗ "О страховых пенсиях". В обоснование основания к отказу указано, что поскольку у Бушмановой Н.Н. согласно свидетельствам о рождении два ребенка: сын Бушманов В.Н. и ФИО1 На дату смерти ФИО3. его сестре не исполнилось 14 лет, и она могла бы быть признана нетрудоспособным членом семьи Бушманова В.Н. в случае отсутствия у нее трудоспособных родителей. Но так как у ФИО1 есть трудоспособные мать и отец, то она не имеет права на страховую пенсию по потере кормильца.

В соответствии с ч. 1 ст. 10 Федерального закона от 28.12.2013 г. N400-ФЗ "О страховых пенсиях", действовавшего на момент обращения в пенсионный орган, право на страховую пенсию по случаю потери кормильца имеют нетрудоспособные члены семьи умершего кормильца, состоявшие на его иждивении (за исключением лиц, совершивших уголовно наказуемое деяние, повлекшее за собой смерть кормильца и установленное в судебном порядке). Одному из родителей, супругу или другим членам семьи, указанным в пункте 2 части 2 настоящей статьи, указанная пенсия назначается независимо от того, состояли они или нет на иждивении умершего кормильца.

Частью 2 ст. 10 Федерального закона от 28.12.2013 г. N400-ФЗ "О страховых пенсиях" определен круг нетрудоспособных членов семьи умершего кормильца:

- дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, не достигшие возраста 18 лет, а также дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца, обучающиеся по очной форме обучения по основным образовательным программам в организациях, осуществляющих образовательную деятельность, в том числе в иностранных организациях, расположенных за пределами территории Российской Федерации, если направление на обучение произведено в соответствии с международными договорами Российской Федерации, до окончания ими такого обучения, но не дольше чем до достижения ими возраста 23 лет или дети, братья, сестры и внуки умершего кормильца старше этого возраста, если они до достижения возраста 18 лет стали инвалидами. При этом братья, сестры и внуки умершего кормильца признаются нетрудоспособными членами семьи при условии, что они не имеют трудоспособных родителей (п. 1);

- нетрудоспособными членами семьи умершего кормильца признаются один из родителей или супруг либо дедушка, бабушка умершего кормильца независимо от возраста и трудоспособности, а также брат, сестра либо ребенок умершего кормильца, достигшие возраста 18 лет, если они заняты уходом за детьми, братьями, сестрами или внуками умершего кормильца, не достигшими 14 лет и имеющими право на страховую пенсию по случаю потери кормильца в соответствии с пунктом 1 настоящей части, и не работают (п. 2);

- родители и супруг умершего кормильца, если они достигли возраста 60 и 55 лет (соответственно мужчины и женщины) либо являются инвалидами (п. 3).

Согласно ч. 3 ст. 10 Федерального закона от 28.12.2013 г. N400-ФЗ "О страховых пенсиях" членами семьи умершего кормильца признаются состоявшими на его иждивении, если они находились на его полном содержании или получали от него помощь, которая была для них постоянным и основным источником средств к существованию.

Аналогичные положения были предусмотрены статьей 9 Федерального закона от 17 декабря 2001 года N173-ФЗ "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", действовавшего до 01 января 2015 года.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд исходил из того, что истица, возраста 55 лет не достигла, на момент смерти сына не являлась нетрудоспособной. Кроме того, истицей не представлено достаточных доказательств, достоверно подтверждающих, что оказываемая сыном ФИО3 помощь была для нее постоянным и основным источником средств к существованию и объем такой помощи существенно превосходил ее собственные доходы, т.е. нахождение истицы на иждивении сына.

У судебной коллегии не имеется оснований не согласиться с выводами суда об отсутствии оснований для назначения Бушмановой Н.Н. страховой пенсии по случаю потери кормильца.

На момент смерти сына и обращения в пенсионный орган истица Бушманова Н.Н. возраста 55 лет не достигла, не имела инвалидности, таким образом, не являлась нетрудоспособной применительно к ч. 1 и п. 3 ч. 2 ст. 10 Федерального закона от 28.12.2013 г. N400-ФЗ "О страховых пенсиях".

Более того, убедительных доказательств того, что истица находились на полном содержании сына либо получаемая от него помощь являлась для нее основным источником средств к существованию, не представлено.

Согласно справке ОГКУ "Центр занятости по Поназыревскому району" от 14 декабря 2015 года N1017 Бушманова Н.Н. с 03 февраля 2011 года по 02 августа 2011 года являлась получателем пособия по безработице. Сведения о доходах ФИО3 в периоды трудовой деятельности, отраженные в трудовой книжке последнего, с 18.01.2011 г. по 01.04.2011 г. в ОАО " "данные изъяты"" и с 01.05.2011 г. по 20.06.2011 г. в "данные изъяты"" в материалах дела отсутствуют.

Ссылка Бушмановой Н.Н. на проживание с семьей сына по адресу: "адрес", не состоятельна, поскольку само по себе данное обстоятельство не означает, что истица находилась на иждивении умершего.

Отклоняя доводы истицы о том, что она осуществляла уход за детьми умершего сына, суд обоснованно исходил из того, что дети ФИО3. - "данные изъяты"., проживают по адресу: "адрес", совместно со своей матерью ФИО2., которая осуществляет уход за ними. Доказательств того, что Бушманова Н.Н. осуществляет уход за детьми умершего кормильца, суду не представлено.

При этом судебная коллегия отмечает, что обязанности по воспитанию и содержанию детей в силу семейного законодательства возложены именно на родителей, а оказание какой-либо помощи истицей по уходу за несовершеннолетними детьми Бушманова В.Н. не является уходом в смысле, придаваемом положениями п. 2 ч. 2 ст. 10 Федерального закона N400-ФЗ.

ФИО1., - дочь Бушмановой Н.Н. и соответственно сестра ФИО3., будучи несовершеннолетней на момент смерти брата не могла быть признана нетрудоспособным членом его семьи, имеющим право на страховую пенсию по случаю потери кормильца в соответствии с п. 1 ч. 2 ст. 10 Федерального закона N400-ФЗ, поскольку имела трудоспособных родителей. А, следовательно, оснований для назначения страховой пенсии по случаю потери кормильца Бушмановой Н.Н., как лицу, занятому уходом за сестрой умершего кормильца, не достигшей возраста 14 лет, и не работающему, на основании п. 2 ч. 2 ст. 10 Федерального закона N400-ФЗ также не имелось.

Таким образом, учитывая что положения вышеназванного закона содержат исчерпывающий перечень лиц, имеющих право на получение страховой пенсии по случаю потери кормильца, к каковым Бушманова Н.Н. не относится, вывод суда первой инстанции об отказе в удовлетворении требований последней в указанной части не может быть признан незаконным.

Доводы апелляционной жалобы, направленные на отмену обжалуемого решения суда, подлежат отклонению судебной коллегией, как основанные на неправильном толковании норм действующего законодательства,

Доводы апелляционной жалобы не свидетельствуют о наличии правовых оснований для отмены обжалуемого решения Шарьинского районного суда Костромской области, поскольку повторяют позицию Бушмановой Н.Н., выраженную ею в суде первой инстанции, по существу сводятся к изложению обстоятельств, являвшихся предметом исследования и оценки суда, выражают несогласие с оценкой судом исследованных по делу доказательств, которым судом дан надлежащий анализ и правильная оценка по правилам статьи 67 ГПК РФ, основаны на неправильном толковании норм действующего законодательства, а потому не могут быть приняты во внимание судебной коллегией.

Таким образом, судебная коллегия считает, что обжалуемое решение, постановленное в соответствии с установленными в суде обстоятельствами и требованиями закона, подлежит оставлению без изменения, а апелляционная жалоба Бушмановой Н.Н., которая не содержит предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены решения суда первой инстанции, - оставлению без удовлетворения.

Руководствуясь ст. 328 ГПК РФ, судебная коллегия,

определила:

Решение Шарьинского районного суда Костромской области от 02 марта 2016 года оставить без изменения, апелляционную жалобу Бушмановой Н.Н. - без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: