Апелляционное определение Алтайского краевого суда от 08 сентября 2016 г. по делу N 22-3529/2016

Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего Т.Н. Веряскиной,

судей О.А. Левашовой, А.А. Винокурова,

при секретаре Ким В.В.,

с участием прокурора Ильиных С.А.,

осужденного Соколова А.И. (по видеоконференц-связи),

адвоката Ростовцева А.А.,

рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам адвоката Шувалова С.Б., осужденного Соколова А.И. на приговор Локтевского районного суда Алтайского края от ДД.ММ.ГГ, которым

Соколов А. И., родившийся ДД.ММ.ГГ в "адрес" "адрес", ранее судимый:

ДД.ММ.ГГ приговором Локтевского районного суда по ч.1 ст.111 УК РФ к 2 г. 6 м. лишения свободы. ДД.ММ.ГГ постановлением Рубцовского городского суда освобожден условно-досрочно на 2 месяца 17 дней,

- осужден к наказанию: по ч.1 ст. 119 УК РФ (в отношении Ю.) в виде 1 года лишения свободы;

по ч.1 ст. 119 УК РФ (в отношении Г..) в виде 1 года лишения свободы;

по ч.4 ст.111 УК РФ в виде 8 лет лишения свободы.

На основании ч.3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний назначено окончательно 8 лет 6 месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания постановлено исчислять с ДД.ММ.ГГ с зачетом в срок отбытия наказания времени содержания под стражей в период с ДД.ММ.ГГ по ДД.ММ.ГГ.

Заслушав доклад судьи Левашовой О.А., выслушав осужденного Соколова А.И. и адвоката Ростовцева А.А., поддержавших доводы жалобы, прокурора Ильиных С.А. об оставлении приговора без изменения, суд апелляционной инстанции

УСТАНОВИЛ:

Соколов признан виновным в угрозе убийством в отношении потерпевшей Ю., высказанной в период с 17 часов 30 минут до 18 часов ДД.ММ.ГГ, и воспринимаемой потерпевшей реально, как опасной для её жизни и здоровья, при этом Соколов держал нож в руке, демонстрировал его в качестве предполагаемого орудия убийством;

кроме того, в угрозе убийством в отношении потерпевшей Г., высказанной в период с 18 часов до 18 часов 30 минут ДД.ММ.ГГ, и воспринимаемой потерпевшей реально, как опасной для её жизни и здоровья, при этом Соколов держал нож в руке, демонстрировал его в качестве предполагаемого орудия убийством.

Также Соколов признан виновным в то, что ДД.ММ.ГГ в период с 20 часов до 22 часов 50 минут, находясь в состоянии алкогольного опьянения, в результате возникших неприязненных отношений, осознавая общественную опасность своих действий, предвидя наступление общественно-опасных последствий в виде причинения тяжкого вреда здоровью С., и желая этого, но не предвидя наступления смерти последней, поочередно, кулаками обеих рук нанес С. не менее 4 ударов в различные области лица, не менее 1 удара в область шеи слева и не менее 9 ударов в область туловища слева и справа, по верхним конечностям, причинив тем самым закрытую черепно-мозговую травму; сгибательный перелом левого рога подъязычной кости с кровоизлиянием в прилежащие мягкие ткани; кровоподтеки, в результате чего в хирургическом отделении КГБУЗ "ЦБ "адрес"" ДД.ММ.ГГ в 07 часов 30 минут от закрытой черепно-мозговой травмы с кровоизлияниями под оболочки головного мозга, с формированием субдуральной гематомы, осложнившейся сдавлением кровью и отеком головного мозга, наступила смерть С..

Преступления совершены в "адрес" "адрес" при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В судебном заседании Соколов вину в совершении преступлений не признал.

В апелляционной жалобе адвокат Шувалов выражает свое несогласие с приговором суда, считает его суровым и подлежащим отмене, приводя показания осужденного в судебном заседании о том, что в указанное время, держа в руке нож, которым разделывал мясо, ввиду того, что нож был большим и в карман не входил, пришел к потерпевшим, чтобы в их доме найти своего знакомого Г., при этом, убедившись, что Г. у потерпевших нет, угроз убийством Ю. и Г. не высказывал, ножом не угрожал, поскольку ранее они были знакомы, необходимости угрожать им не было. Адвокат делает вывод о том, что потерпевшие могли преувеличенно воспринимать действия Соколова, а Соколов виновен лишь в том, что без приглашения зашел в дом к потерпевшим. Просит в связи с отсутствием состава преступления оправдать по данным эпизодам Соколова.

В отношении причинения Соколовым тяжкого вреда здоровью своей матери, приводя показания Соколова в судебном заседании и оценивая его показания на предварительном следствии, защита указывает, что свидетелей нанесения Соколовым ударов не имеется, Соколов на предварительном следствии оговорил себя, ничем не опровергнуты его показания о том, что потерпевшая в силу возраста и полученного ранее перелома шейки бедра могла неоднократно падать. При этом ссылается на показания свидетелей О., К., показания свидетеля Г2.-врача травматолога, который осматривал потерпевшую при поступлении в больницу и который не исключал, что часть травм она могла получить при падении, пытаясь передвигаться по квартире; на показания свидетеля М.-врача, который неоднократно накладывал гипс на ногу потерпевшей. Указывает на наличие у потерпевшей заболевания головного мозга в виде органической деменции.

Ссылаясь на совокупность вышеизложенных обстоятельств, ставит под сомнение заключение экспертов о причине смерти, полагает, что имеется ряд невыясненных вопросов, которые могли повлиять на выводы экспертов, при этом указывает на нарушение прав Соколова при отказе в удовлетворении его ходатайства о назначении и проведении комплексной комиссионной экспертизы. В связи с необходимостью истребования дополнительных доказательств и невозможностью восполнения судебного следствия в суде апелляционной инстанции, просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение.

В апелляционной жалобе осужденный Соколов указывает о том, что оговорил себя на предварительном следствии, давая признательные показания по ч.4 ст. 111 УК РФ, поскольку следователь К2. обещал свозить его на похороны матери, адвокат при этом не присутствовал. Он подписал предложенные следователем бумаги, не читал их, так как не было очков. Указывает, что его мать имела множественные заболевания, что по его словам могло повлиять на поведении и падение при наличии травмы шейки бедра, приводит при этом показания свидетеля Г2., пояснившего, по его мнению, о том, что травмы потерпевшая могла получить при падении с высоты собственного роста. Оспаривает характеристику участкового. Указывает на отсутствие очевидцев преступления, а все приведенные доказательства являются предположением, при этом ссылается на показания свидетелей, которые не видели факт преступления, а только слышали голоса. Выражает несогласие с показаниями своей сестры, говорит об оговоре с ее стороны из-за наследства, указывает на неправдивость ее показаний в части сообщения, услышанного от матери о том, что потерпевшую избил он. Выражает несогласие с мнением прокурора о критическом отношении к показаниям свидетелей защиты- П., О., Г3., О2.., С2., указывая на достоверность их показаний, которые помогали ему в уходе за матерью. Оспаривает время допроса, указанное в протоколе (с 14 часов 20 минут до 14 часов 40 минут), говорит о том, что его допрашивали в 13 часов, что вину он при допросе признал, сомневается в полноте показаний свидетелей защиты, изложенных в протоколе судебного заседания. Обращает внимание на то, что ему было отказано в замене следователя, что заявлял ходатайство о самооговоре, просит провести повторную комплексную экспертизу, поскольку не согласен с выводами проведенной экспертизы. Указывает о том, что не виновен, просит дело направить на новое судебное рассмотрение, которое провести с участием присяжных заседателей.

В дополнительной апелляционной жалобе приводит аналогичные обстоятельства, кроме того, указывает, что потерпевшим ножом не угрожал, а данное дело было сфабриковано следователем К6. для того, чтобы подтвердить обвинение по ч.4 ст. 111 УК РФ. Кроме того, указывает на несогласие с его содержанием под стражей в период предварительного расследования, поскольку имеет заболевание.

В возражениях государственный обвинитель Губский просит приговор оставить без изменения ввиду его законности и обоснованности, доводы жалоб отклонить.

Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционных жалоб и возражений на них, суд апелляционной инстанции принимает следующее решение.

Выводы суда о доказанности вины осужденного соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на совокупности доказательств, проверенных в соответствии с требованиями ст. 87 УПК РФ, получивших оценку по правилам ст. 88 УПК РФ и подробно изложенных в судебном решении.

Обвинительный приговор соответствует требованиям ст. 307 УПК РФ. В нем указаны обстоятельства, установленные судом, проанализированы доказательства, обосновывающие вывод суда о виновности осужденного в содеянном, и мотивированы выводы относительно правильности квалификации преступлений.

Доводы жалоб осужденного и адвоката о невиновности являются необоснованными.

Подсудимый Соколов в судебном заседании вину по фактам угрозы убийством в отношении Ю. и Г. не признал, пояснив, что зашел к Ю., а затем к Г. без разрешения в дом лишь потому, что искал своего приятеля Г2., нож в руках оказался случайно, так как он возвращался с гаража домой, где собирался разделывать мясо, данным ножом он не угрожал. Потерпевшие его оговаривают, а несовершеннолетние свидетели дают показания, так как им сказали матери.

Не смотря на отрицание, вина Соколова в совершении преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 119 УК РФ в отношении Ю. и Г. установлена совокупностью доказательств, собранных по делу, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре, среди которых:

-показания потерпевшей Ю. о том, что в указанный день она видела на улице Соколова, находящегося в состоянии сильного алкогольного опьянения. Вечером в дверь ее дома кто-то постучался, она открыла дверь и на крыльце увидела Соколова, в руках у которого был кухонный нож. Соколов стал кричать на нее и требовать, чтобы она впустила его в свой дом, на что она отказала, после чего Соколов стал вести себя более агрессивно, стал кричать, что убьет ее, если она его не впустит в дом, при этом продемонстрировал ей нож, который держал в руках. Так как Соколов был агрессивен, находился в состоянии алкогольного опьянения, то она испугалась за свои жизнь и здоровье и своего малолетнего сына, который находился в доме, данную угрозу убийством она восприняла реально. После чего она забежав в дом и закрывшись, стала звонить в полицию, при этом она слышала, что Соколов продолжал стучать и требовал, чтобы она его впустила;

-показания потерпевшей Г. о том, что ДД.ММ.ГГ вечером она находилась дома с детьми, когда услышала крик о том, что зашел какой-то дядя. Выйдя на кухню, она увидела Соколова, стоявшего возле двери, который находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, у него в руке был большой кухонный нож. Она стала выгонять его из квартиры, на что он стал возмущаться, выражаясь безадресно грубой нецензурной бранью, стал кричать, что убьет ее, при этом, стал размахивать находящимся у него в руках кухонным ножом. Так как Соколов был агрессивен, а также находился в состоянии алкогольного опьянения, то она испугалась за свои жизнь и здоровье и выбежала на улицу, однако поскольку в квартире оставались ее дети, то она, испугавшись за их жизнь и здоровье, вернулась в квартиру и стала уговаривать Соколова покинуть ее квартиру и не трогать ее и ее детей.

Свои показания потерпевшие подтвердили в ходе проверки на месте, указав об обстоятельствах преступления относительно места его совершения.

Данные обстоятельства подтвердили несовершеннолетние свидетели Ю4.., Г4.

Показания потерпевших Ю. и Г., несовершеннолетних свидетелей суд признал достоверными, полученными в соответствии с требованиями УПК РФ, и обоснованно положил их в основу обвинительного приговора, не усмотрев оснований для оговора Соколова. Показания потерпевших и несовершеннолетних свидетелей были последовательны как на предварительном следствии, так и в суде, подтверждаются совокупностью других исследованных доказательств, а именно:

-заявлениями Ю., Г., где они просят привлечь к уголовной ответственности Соколова, который ДД.ММ.ГГ высказал им угрозу убийством, которую они восприняли реально, при этом демонстрируя в руке нож;

- протоколом осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГ, согласно которому осмотрен участок местности, расположенный возле "адрес" по "адрес". В ходе осмотра на данном участке местности обнаружен и изъят кухонный нож длиной рукояти 13 см. коричневого цвета, длиной лезвия 20 см.

Кроме того, сам Соколов на стадии предварительного расследования не отрицал указанные обстоятельства, пояснив, что в этот день, находясь в состоянии алкогольного опьянения, он искал своего друга Г2., в связи с чем пошел в дом сначала к Ю., а затем к Г., проживающих в одном бараке. В связи с тем, что Ю. не пускала его в дом, а Г. спросила, что ему нужно, это его очень разозлило, тогда он стал угрожать, говорить, что если Ю. его не впустит в дом, то он последнюю убьет, в ответ на вопрос Г. кричал, что убьет. Потерпевшие были напуганы. Был ли при нем нож, он не помнит. Нож, который ему показали в ходе разбирательства сотрудники полиции, принадлежит ему, также сотрудники полиции пояснили, что данный нож изъяли около дома Ю..

Вопреки доводам жалобы, судом дана надлежащая оценка всем представленным, как стороной обвинения, так и стороной защиты доказательствам.

Положенные в основу приговора показания потерпевших и свидетелей согласуются как между собой, так и с иными доказательствами по делу, исследованными в судебном заседании, оснований полагать, что указанные лица преувеличивают произошедшие события либо дают ложные показания, не имеется. Не представлено каких-либо доказательств того, что у указанных лиц имелись основания для оговора осужденного. Какая-либо заинтересованность потерпевших и свидетелей обвинения в исходе настоящего уголовного дела судом не установлена.

Свой вывод о критическом отношении к показаниям Соколова в судебном заседании об отсутствии угроз, суд мотивировал надлежащим образом, с чем соглашается и суд апелляционной инстанции.

Как верно отмечено судом, показания Соколова в ходе предварительного расследования согласуются с иными доказательствами, в том числе показаниями потерпевшей и свидетелей (очевидцев преступления). При этом Соколов не пояснял об оказании на него какого-либо давления со стороны сотрудников полиции при его допросе по указанным обстоятельствам, подтвердив факт принадлежности ему подписи в протоколе допроса. В связи с чем, по мнению суда апелляционной инстанции, суд правильно положил в основу обвинительного приговора показания Соколова на предварительном следствии.

Являлись предметом рассмотрения суда первой инстанции и приведенные в апелляционной жалобе адвоката доводы о том, что нож осужденный просто держал в руке, поскольку он не входил в карман, но при этом его не демонстрировал, об отсутствии факта высказывания угроз убийством, которые обоснованно отвергнуты, как несостоятельные с приведением соответствующих мотивов.

У суда апелляционной инстанции также нет оснований сомневаться в правильности сделанных судом первой инстанции выводов.

Установленные по делу обстоятельства свидетельствуют о том, что Соколов высказывал угрозы убийством конкретно Ю. и Г., при этом потерпевшие данные угрозы восприняли реально с учетом сложившейся обстановки, действий осужденного, которые давали потерпевшим основание опасаться осуществления этих угроз.

Оценив все доказательства в совокупности, суд пришел к правильному выводу о виновности осужденного в содеянном и верно квалифицировал его действия по ч.1 ст. 119 УК РФ по каждому преступлению.

Оснований для отмены приговора, как ставится об этом вопрос в апелляционных жалобах, не имеется.

Судом также правильно установлены фактические обстоятельства при которых Соколов ДД.ММ.ГГ в период с 20 часов до 22 часов 50 минут, находясь в состоянии алкогольного опьянения, на почве личных неприязненных отношений, имея умысел на причинение тяжкого вреда, опасного для жизни и здоровья потерпевшего, но не предвидя наступления смерти, умышленно нанес матери-потерпевшей С., кулаками рук не менее 4 ударов в различные области лица, являющиеся опасными для жизни, в совокупности входящие в комплекс закрытой черепно-мозговой травмы и расценивающиеся как тяжкий вред здоровью, повлекшие смерть потерпевшей.

Оценив собранные по делу доказательства в их совокупности, суд обоснованно пришел к выводу о виновности Соколова в совершении инкриминируемого преступления.

Так, согласно показаниям осужденного, данным в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого, обвиняемого и подтвержденным им в ходе проверки на месте, следует, что разозлившись на мать, которая в его отсутствие самостоятельно поднялась с постели и упала на пол, он после того, как усадил мать на кровать, находясь в эмоциональном состоянии, размахнулся и кулаками правой и левой рук нанес не менее трех ударов в область головы, в момент нанесения которых мать находилась полулежа на кровати лицом вверх. Куда именно он попал, он не помнит. При этом он громко кричал и ругался на мать, в том числе и нецензурной бранью, возможно угрожал, так как был пьян и зол на нее.

По обстоятельствам дачи показаний Соколовым на стадии проверки были допрошены оперуполномоченный ОУР ОМВД "адрес" Л. и участковый К. чьи показания были исследованы в порядке ст. 281 УПК РФ, согласно которым от Соколова стало известно о нанесении последним потерпевшей не менее трех ударов в область головы кулаком. При этом Соколов был в состоянии алкогольного опьянения, удары наносил, так как разозлился на мать из-за того, что ей нельзя было вставать, однако она встала и упала. При опросе Соколов в состоянии алкогольного опьянения не находился, показания давал самостоятельно, подробно. После чего Л. было составлено рукописное объяснение, которое Соколов прочитал и подписал.

Из оглашенных в порядке ст. 281 УПК РФ показаний оперуполномоченного Т. следует, что при проверке сообщения о фактах угроз убийством Ю., группа прибыла по адресу Соколова, однако первоначально двери никто не открыл. После чего поступило сообщение о причинении телесных повреждений С ... Прибывшая группа на место при осмотре квартиры на кровати обнаружила С. со следами повреждений на лице и туловище, она ничего не говорила, стонала. Соколов находился в сильной степени алкогольного опьянения, пояснил, что именно он последней причинил телесные повреждения, после чего была вызвана скорая помощь.

По обстоятельствам проверки показаний на месте, на стадии предварительного расследования, были допрошены свидетели К. и П., чьи показания были исследованы в порядке ст. 281 УПК РФ, которые подтвердил добровольность дачи осужденным показаний, пояснив при этом, что Соколов в комнате указал на кровать, на которой лежала потерпевшая, место возле кровати, куда она самостоятельно упала, осужденный при этом пояснил, что данное обстоятельство его сильно разозлило, он стал кричать на мать, угрожать, после чего посадил ее на кровать, нанес не менее трех ударов. При проверке показаний Соколов указывал расположение его и матери, демонстрировал нанесение ударов с помощью статиста.

Помимо показаний осужденного, данных в ходе следствия, вина последнего подтверждается показаниями свидетеля К3.-дочери погибшей, согласно которым мать проживала вместе с братом, он осуществлял за ней уход. После перелома ей нельзя было вставать с кровати. Однако она, не понимая, это пыталась делать, часто падала. Положительно охарактеризовала брата-Соколова, когда он в трезвом состоянии, пояснила, что становится агрессивным в состоянии опьянения. Ранее имели место факты избиения, но мать сына прощала. О случившемся она узнала от соседки матери. Прибыв в больницу, видела разбитое лицо у матери, повреждения на шее, были сломаны ребра. Она ей сообщила, что ее избил А.

Показаниями свидетеля Валентина, который слышал из квартиры С. крик бабушки С., в связи с чем он пошел к соседям. Когда Соколов открыл двери, он увидел лежащую на кровати С., у которой лицо было в крови, она стонала, ничего пояснить не могла. Ранее были случаи избиения Соколовым матери. Он сообщил сотрудникам полиции. Когда вернулся домой поздно вечером, к нему обратилась соседка Т., пояснив о криках из квартиры С ... На стук двери открыл Соколов, находился в состоянии сильного алкогольного опьянения. Аналогичными показаниями свидетеля В.

Свидетель Т. дала аналогичные показания, дополнив, что вечером слышала крик из квартиры С.: "Убью", по голосу она поняла, что это был Соколов. Затем она услышала громкое оханье С., голос которой постепенно стихал. Она обратилась к В., после чего вызвали сотрудников полиции. Она проходила в квартиру, на кровати видела С. с разбитым лицом. Ранее она неоднократно видела у С. повреждения, иногда та сообщала, что ее избил сын.

Свидетель Ш. пояснил, что знает С. как соседей, охарактеризовал осужденного агрессивным, когда тот находился в состоянии опьянения. Знает со слов соседей, что Соколов избивает мать. ДД.ММ.ГГ присутствовал при осмотре квартиры С., виде потерпевшую, у которой было разбито лицо, говорить она не могла, была кровь.

Свидетель Г. (врач-травматолог) пояснил, что у него на лечении находилась С., при осмотре были обнаружены множественные кровоподтеки лица, туловища, конечностей, боли в грудной клетке. При общении с С. она обстоятельства получения повреждений не сообщала, однако родственники потерпевшей ему сообщили, что та была избита сыном. Выявленные им повреждения, по его мнению, могли быть частично получены при падении.

Кроме этого, при оценке представленных доказательств, анализ которых подробно изложен в описательно-мотивировочной части приговора, судом обоснованно учитывались доказательства, исследованные в судебном заседании, а именно: протоколы выемки фрагмента ткани с перекладины кровати, над кроватью, наволочки, полотенца, тряпки и протокол изъятия джинсов у осужденного с пятнами крови, которая, согласно заключениям экспертиз происходит от потерпевшей; протоколы осмотра места происшествия, протоколы осмотра предметов.

Объективно первоначальные показания осужденного, показания вышеприведенных свидетелей подтверждаются, в том числе, и заключением судебно- медицинской экспертизы о локализации, степени тяжести причиненных потерпевшей С. повреждений и механизме их образования, согласно выводам которых смерть С. наступила ДД.ММ.ГГ в 07 часов 30 минут от закрытой черепно-мозговой травмы с кровоизлияниями под оболочки головного мозга, с формированием субдуральной гематомы, осложнившейся сдавлением кровью и отеком головного мозга.

Все повреждения, входящие в комплекс закрытой черепно-мозговой травмы, в совокупности причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, состоят в прямой причинно-следственной связи со смертью. Указанные повреждения образовались за 3,5-6 суток до момента наступления смерти от не менее чем четырех воздействий твердым тупым предметом (предметами) в различные области лица. Повреждения могли быть причинены ударами кулаками, ногами в обуви, другими твердыми тупыми предметами; при ударе головой о твердые тупые предметы. Различное расположение и множественность повреждений, входящих в комплекс черепно-мозговой травмы, исключает возможность их одномоментного образования при падении и ударе о твердые тупые предметы. Высказаться о последовательности причинения повреждений в области головы не представляется возможным.

Оснований ставить под сомнение выводы судебно-медицинского эксперта, в том числе и выводы о причине смерти, а также оснований для проведения повторной судебно-медицинской экспертизы, о чем просят в апелляционных жалобах, не имеется, поскольку содержащиеся в экспертном заключении выводы конкретны и противоречий не содержат.

Утверждение осужденного и адвоката о возможности получения потерпевшей указанных повреждений при ее падении на пол в результате полученной травмы ноги, ссылка при этом на показания свидетелей О., К., подтвердивших эти обстоятельства, на показания свидетелей Г., М.-врачей, которые не исключали получение потерпевшей части повреждений при падении, вопреки доводам жалоб, судом первой инстанции проверялись и обоснованно отвергнуты как несостоятельные, с приведением соответствующих мотивов, с которыми соглашается суд апелляционной инстанции, поскольку причиной смерти явилась закрытая черепно-мозговая травма, которая могла быть получена от не менее четырех ударов, при этом экспертом исключена возможность их получения одномоментно при падении и ударе о твердые тупые предметы.

Способ причинения тяжких телесных повреждений, характер и локализация причиненных потерпевшей телесных повреждений в область жизненно важных органов, судом правильно определены, как наличие умышленных действий по причинению тяжких телесных повреждений, и как неосторожные, по отношению к наступлению его смерти.

Судом правильно установлено, что смертельный исход явился непосредственным результатом вреда, нанесенного осужденным, и обоснованно определилналичие причинной связи между причиненным умышленным тяжким вредом здоровью и наступившей смертью С..

Наличие у погибшей заболеваний, на что обращает внимание осужденный в жалобе, не связано с наступлением смерти, в связи с чем суд апелляционной инстанции эти доводы оставляет без удовлетворения.

Проверялись судом и доводы осужденного о применении к нему во время предварительного расследования незаконных мер и способов воздействия со стороны сотрудников правоохранительных органов. Данное обстоятельство не нашло своего подтверждения в судебном заседании. Из исследованных в судебном заседании протоколов допроса в качестве подозреваемого и в ходе проверки на месте следует, что показания Соколов давал в присутствии защитника, а при проверки - еще и в присутствии понятых. При этом по окончании данных следственных действий каких-либо заявлений либо замечаний, в том числе и на отсутствие очков, от участвующих лиц (в том числе осужденного и его защитника) не поступило. Из пояснений свидетелей К5. и П5. также следует, что никакого давления на Соколова в ходе проверки его показаний на месте оказано не было, показания он давал самостоятельно и показывал, каким образом наносил удары потерпевшей.

Тот факт, что впоследствии Соколов не подтвердил свои первоначальные показания, не является основанием для признания указанных показаний недопустимым доказательством, поскольку в соответствии с п.1 с.2 ст.75 УПК РФ таковыми они являются лишь, если даны в отсутствии защитника. В то время, как положенные судом в основу обвинительного приговора признательные показания Соколова даны им в присутствии адвоката.

Вопреки доводам жалобы осужденного, судом также дана надлежащая оценка показаниям свидетеля К. о том, что со слов матери она узнала об избиении той Соколовым, поскольку эти показания согласуются с иными доказательствами по делу, оснований для оговора указанным свидетелем Соколова либо дача ею неправдивых показаний по причине получения наследства не установлено.

Доводы осужденного об оказании давления следователем К5. и внесение изменений в протокол допроса относительно времени составления протокола не состоятельны, поскольку ничем не подтверждены.

Тот факт, что вышеприведенные свидетели не являлись прямыми очевидцами совершения преступления, не свидетельствует о недопустимости и неотносимости их показаний в качестве доказательств, поскольку они допрошены об известных им обстоятельствах, относящихся к настоящему уголовному делу.

Что касается доводов о нарушении права осужденного на защиту при производстве предварительного расследования в связи с отказом о назначении дополнительных экспертиз, то в силу ст.38 УПК РФ следователь самостоятельно направляет ход расследования и принимает решение о производстве следственных и иных процессуальных действий. Судом также данный вопрос был предметом рассмотрения, оставив без удовлетворения заявленные ходатайства, суд мотивировал свое решение, с данным решением соглашается суд апелляционной инстанции.

Не находит суд апелляционной инстанции нарушений уголовно-процессуального закона и в части продолжения расследования уголовного дела конкретным следователем, поскольку ходатайство осужденного о замене следователя было рассмотрено руководителем следственного органа, который оснований для передачи дела другому следователю не усмотрел. Суд апелляционной инстанции отмечает при этом, что приведенные осужденным в жалобе основания самооговора не являются безусловными для удовлетворения ходатайства осужденного.

Не основаны на законе и доводы осужденного о его несогласии с государственным обвинителем относительно критической оценки показаний ряда свидетелей, поскольку государственный обвинитель, оценивая совокупность исследованных в суде доказательств, действует в соответствии с возложенными на него функциями.

Доводы осужденного о неполноте показаний свидетелей защиты, изложенных в протоколе судебного заседания, не могут быть приняты судом апелляционной инстанции во внимание, поскольку замечаний на протокол судебного заседания осужденный не подавал, а кроме того, эти доводы не конкретизированы. При этом суд апелляционной инстанции отмечает, что требования, предъявляемые к протоколу судебного заседания, указанные в ст. 259 УПК РФ, соблюдены. Дословное изложение пояснений участников процесса законом не предусмотрено. По изложенным в дополнительной жалобе замечаниям суд первой инстанции принял решение в соответствии со ст. 260 УПК РФ, отклонив их.

Вопреки доводам жалоб судом приведено достаточно доказательств в обоснование вины осужденного.

Таким образом, позицию осужденного Соколова, изложенную в судебном заседании и в апелляционных жалобах о его невиновности, суд апелляционной инстанции рассматривает как реализацию права на защиту и не может согласиться с предложенной версией событий, поскольку она не соответствует фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции и проверенным в суде апелляционной инстанции.

Согласно протоколу судебного заседания судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст. ст. 273 - 291 УПК РФ, всесторонне, полно и объективно. Все представленные сторонами доказательства судом были исследованы, им дана надлежащая оценка в приговоре.

Ходатайства, заявленные сторонами в ходе судебного разбирательства, судом разрешены в соответствии с требованиями закона, по ним судом приняты решения, каких-либо сведений о нарушении принципов равенства и состязательности сторон, предвзятом отношении председательствующего к той или иной стороне протокол судебного заседания не содержит.

С учетом установленных судом обстоятельств и доказанности вины Соколова, действиям осужденного дана правильная юридическая оценка по ч.4 ст. 111 УК РФ. Оснований для иной оценки доказательств, о чем ставится вопрос в жалобах, не имеется.

Таким образом, оснований к изменению или отмене приговора по доводам апелляционных жалоб не имеется.

Что касается наказания, то оно назначено в соответствии со ст.60 УК РФ, с учетом характера и степени общественной опасности преступления, относящихся к категории небольшой тяжести и особо тяжкого, данных о личности виновного, смягчающих и отягчающего обстоятельств.

Судом в достаточной степени признаны и учтены в качестве смягчающих наказание обстоятельств признание вины, раскаяние в содеянном на стадии предварительного следствия, активное способствование раскрытию и расследованию преступлений.

Исключительных обстоятельств, связанных с целями и мотивами преступления, ролью виновного, его поведением во время и после совершения преступлений, других обстоятельств, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступлений, предусмотренных ст.64 УК РФ, а также применение положений ч.6 ст. 15 УК РФ суд обоснованно не усмотрел. Не находит таковых и суд апелляционной инстанции.

Также правильно указано судом на наличие в действиях осужденного отягчающих наказание обстоятельств - наличие опасного рецидива преступлений, совершение преступления в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, и в отношении беспомощного лица.

Решение суда о назначении такого вида наказания, как лишение свободы, мотивировано в достаточной степени.

Наказание Соколову определено не в максимальном размере санкций, с учетом положений ч.2 ст.68 УК РФ, по совокупности преступлений определено в соответствии с требованиями ч.3 ст.69 УК РФ.

Назначенное судом наказание соответствует тяжести совершенных преступлений, личности осужденного и не является несправедливым. Оснований для его смягчения суд апелляционной инстанции не находит.

Вопреки доводам осужденного, суд первой инстанции объективно подошел к оценке представленных по уголовному делу материалов, касающихся и личности осужденного, в том числе и характеристики, данной участковым инспектором, согласно которой осужденный ведет антиобщественный образ жизни, неоднократно привлекался в административной и уголовной ответственности, алкоголизируется. Указанные участковым сведения подтверждаются как сведениями ИЦ АК, ИБД АК, так и показаниями допрошенных по делу свидетелей. Как следует из материалов уголовного дела, иных сведений, характеризующих Соколова, осужденным в суд первой инстанции представлено не было, не представлено таких сведений и в суд апелляционной инстанции. В связи с чем суд апелляционной инстанции не может согласиться с необъективностью представленной участковым инспектором характеристики.

Вид исправительного учреждения определен правильно.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, не имеется.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.20, 389.21, 389.28, 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ОПРЕДЕЛИЛ:

приговор Локтевского районного суда Алтайского края от 6 июля 2016 года в отношении Соколова А.И. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и адвоката- без удовлетворения.

Председательствующий Т.Н. Веряскина

Судьи О.А. Левашова

А.А. Винокуров

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***

***