Апелляционное определение Челябинского областного суда от 12 сентября 2016 г. по делу N 10-4320/2016

Челябинский областной суд в составе: председательствующего - судьи Аверкина А.И., судей Домокуровой И.А. и Андреева М.В., при секретаре Пасынковой С.Н.,

с участием государственного обвинителя Украинской Л.В., адвоката Болотина П.В., осужденного Алдохина Ю.В.

рассмотрел в открытом судебном заседании уголовное дело по апелляционным жалобам осужденного Алдохина Ю.В. (с дополнениями), адвоката Болотина П.В. на приговор Южноуральского городского суда Челябинской области от 28 июня 2016 г., которым

АЛДОХИН Ю.В., родивщийся **** г. в г. ****, судимый:

- 07 октября 2009 г. Южноуральским городским судом Челябинской области по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы без штрафа с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима, освобожденный 21 июля 2011 г. по отбытии наказания;

- 07 апреля 2014 г. Южноуральским городским судом Челябинской области по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам лишения свободы, на основании ст. 73 УК РФ условно с испытательным сроком 1 год 6 месяцев;

- 16 апреля 2014 г. мировым судьей судебного участка N 1 г. Южно-уральска Челябинской области по ч. 1 ст. 139 УК РФ (2 преступления), на основании ч. 2 ст. 69 УК РФ к 8 месяцам исправительных работ с удержанием 15 % из заработной платы ежемесячно; постановлением мирового судьи судебного участка N 2 г. Южноуральска Челябинской области от 09 сентября 2014 г. исправительные работы заменены лишением свободы сроком 2 месяца 6 дней с отбыванием наказания в колонии-поселении;

- 15 октября 2014 г. Южноуральским городским судом Челябинской области по ч. 2 ст. 162 УК РФ, на основании ч. 5 ст. 74 УК РФ, ст. 70 УК РФ (приговор от 07 апреля 2014 г.), на основании ст. 70 УК РФ (приговоры от 07 апреля 2014 г., 16 апреля 2014 г.) к 3 годам 1 месяцу лишения свободы без штрафа и ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима;

~"

осужден по ч. 4 ст. 111 УК РФ к 12 годам лишения свободы без ограничения свободы; по ч. 2 ст. 294 УК РФ к обязательным работам на срок 300 часов, на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ к 12 годам 10 дням лишения свободы, на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ (приговор от 15 октября 2014 г.) - к 14 годам 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Срок наказания постановлено исчислять с 28 июня 2016 г., зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей с 17 сентября 2014 г. по 27 июня 2016 г.

Заслушав доклад судьи Аверкина А.И., выступления осужденного Алдохина Ю.В., принимавшего участие в судебном заседании посредством ви-деоконференц-связи, адвоката Болотина П.В., поддержавших доводы апелляционных жалоб (с дополнениями), мнение государственного обвинителя Украинской Л.В. , полагавшей приговор подлежащим оставлению без изменения, суд апелляционной инстанции

установил:

Алдохин Ю.В. осужден за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

Кроме того, Алдохин Ю.В. осужден за воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, то есть вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность следователя в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию уголовного дела, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе адвокат Болотин П.В. в интересах осужденного Алдохина Ю.В. просит обжалуемый приговор отменить как незаконный и необоснованный, несправедливый в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, установленным в ходе судебного заседания обстоятельствам дела, а также ввиду недоказанности установленных судом отдельных обстоятельств, имеющих значение для дела, что стало следствием неправильного применения закона, просит уголовное дело направить на новое рассмотрение.

Судом допущены существенные нарушения норм уголовно - процессуального закона, не создавались все необходимые условия для реализации права подсудимого на защиту, грубо нарушен принцип состязательности и равноправия сторон.

Не доказана причастность Алдохина Ю.В. к совершенному преступлению по ч. 4 ст. 111 УК РФ. Доказательства в своей совокупности недостаточны для вынесения обвинительного приговора. Алиби Алдохина Ю.В. не проверено, его показания не опровергнуты.

Алдохин Ю.В. виновным себя по ч. 4 ст. 111 УК РФ не признал, сооб-

щил об алиби и непричастности к избиению Р.С.Г.

Показания свидетеля С.Б.И., полученные на стадии предварительного следствия, суд не проверил, не провел анализ в совокупности с другими доказательствами, не приведены мотивы, по которым суд не принял во внимание показания свидетеля С.Б.И., полученные в ходе проведения очных ставок с Алдохиным Ю.В. и в ходе допроса в суде. Показания свидетеля на следствии и в суде противоречивы. На очной ставке свидетель сообщил, что не видел места приложения ударов.

Адвокат не согласен с оценкой судом показаний свидетеля С.Б.И. Суд не учел пояснения С.Б.И. в суде о том, что он протокол допроса и проверки показаний не читал, у него ****, очков не имеет, протокол составлял следователь, а он, не читая, подписал.

Полагает показания С.Б.И., данные в период предварительного следствия и в суде, непоследовательными, противоречивыми. Противоречия судом не устранены, поэтому должны были оцениваться в пользу осужденного.

Показания свидетеля С.Б.И. о том, что потерпевший после избиения продолжал распивать спиртное, самостоятельно передвигался, стоял на ногах, после распития сам ушел, противоречат судебно-медицинской экспертизе эксперта Б.М.П.

Состояние, вид, образ жизни, поведение свидетеля С.Б.И. в суде, непоследовательность его показаний вызывали определенные сомнения, в связи с чем защита ходатайствовала о проведении комплексной психолого-психиатрической экспертизы С.Б.И. Судом необоснованно отказано в удовлетворении данного ходатайства.

В удовлетворении ходатайства о допросе свидетеля К.А.А. судом было необоснованно отказано, государственный обвинитель отказался от вызова свидетеля К.А.А. в суд.

Судом не приняты пояснения Алдохина Ю.В. о психическом давлении на него со стороны оперативных сотрудников, предлагавших добровольно сознаться в избиении Р.С.Г.

Сотрудники полиции могли содействовать оформлению С.Б.И. в Дом милосердия.

Допрошенные Р.А.Г., Р.В.С., М.А.П., Р.В.К., О.А.В., Г.М.Ю., К.С.П. и другие очевидцами избиения Р.С.Г. не являлись.

Во время предварительного следствия и в суде заявлялись ходатайства об истребовании сведений у операторов сотовой связи о входящих и исходящих звонках, CMC сообщениях, сведений IMEI кода сотового телефона и месте нахождения абонента во время звонков в период со 02 по 19 августа 2014 г. абонента Алдохина Ю.В., абонента Б.Н.С ... - сожительницы осужденного и абонента Б.С.Н. Из таких сведений можно было увидеть, что в инкриминируемый период времени Алдохин Ю.В. по месту своего нахождения в ходе работы сотовой связи находился совершенно в другом месте, у магазина "****" он не находился. В удовлетворении данных хо-

датайств было необоснованно отказано. Согласно детализации контактов абонента Р.С.Г. в утреннее время 15 августа 2014 г. имел и другие телефонные соединения, то есть продолжал пользоваться телефоном, который мог быть при нем до самой смерти, но место нахождения Р.С.Г. и его трупа могло не совпадать. Судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о допросе в качестве свидетеля специалиста соответствующей сотовой компании по вопросу места нахождения вышки по ул. **** и зоны ее покрытия домов по ул. ****.

Не проверено алиби Алдохина Ю.В. о том, что в течение 15, 16 августа 2014 г. он находился у своих знакомых Д.Н.И., Л.А.М ... Суд отказал в содействии в вызове этих свидетелей, защита была вынуждена по своей инициативе вызвать их, но за время, предоставленное судом, сделать это не представилось возможным.

Не согласен с оценкой показаний О.А.В. Показания О.А.В. не согласуются с показаниями С.Б.И. о нахождении потерпевшего 15 августа 2014 г.

Звонок с телефона Р.С.Г. на телефон Б.С.Н. около 7 часов утра 15 августа 2014 г. мог быть не связанным с последующим избиением Р.С.Г., избиение произошло спустя длительное время после данного звонка.

Принимая во внимание соединения телефона потерпевшего Р.С.Г., которые осуществлялись с одного адреса, можно предполагать, что избиение произошло совершенно при других обстоятельствах и в другом месте, например, в жилище у Р.С.Г.

Не согласен с оценкой показаний сожительницы осужденного - Б.Н.С. и ее матери Б.С.Н., сообщивших об алиби осужденного.

Просит дать оценку законности решений суда, которыми отказано в удовлетворении ходатайств стороны защиты о назначении судебно - медицинской экспертизы, так как эксперт не располагал всеми медицинскими документами при проведении экспертизы в отношении Алдохина Ю.В.; в истребовании оригинала рентгеновского снимка из лечебного учреждения, так как у Алдохина Ю.В. были сомнения в достоверности снимка.

Судом не учтено заболевание Алдохина Ю.В., при наличии которого он не мог физически причинить такой комплекс повреждений. Алдохин Ю.В., исходя из физической ограниченности, не мог оказать значительное травматическое воздействие и причинить такой комплекс телесных повреждений, потому что у него ****.

Судом не учтено, что на бутылках обнаружены следы пальцев рук, которые не принадлежат Алдохину Ю.В., родственникам, его знакомым О.А.В. и М.А.П., то есть, оставлены посторонним лицом.

Судом не учтено, что выводы заключения эксперта и его показания в части определения причины смерти Р.С.Г. основаны на предположении, обусловлены вероятностью, объективно ничем не подтверждаются.

Не согласен с осуждением Алдохина Ю.В. по ч. 2 ст. 294 УК РФ, с выводом суда о воспрепятствовании осужденным расследованию уголовного

дела. Уничтоженный протокол доказательством не являлся, следователю не составило никакого труда составить другой протокол. Фактически действие Алдохина Ю.В. препятствием для расследования не является. На момент уничтожения протокола Алдохин Ю.В. ознакомление с делом закончил, был готов, чтобы уголовное дело передали в суд. Процессуальное действие - ознакомление с материалами уголовного дела - из-за уничтожения протокола не сорвалось, оно уже было проведено и закончено. Свои действия Алдохин Ю.В. объясняет тем, что следователь не принимал у него письменные ходатайства, а протокол ознакомления с делом по просьбе следователя он уже подписал без отметки о том, что у него имеются ходатайства, поэтому он его порвал. В связи с этим он сразу отправил ходатайства по почте в следственный орган, написал жалобу в порядке ст. 125 УПК РФ о бездействии следователя.

Несмотря на то, что все обстоятельства избиения не установлены, суд назначил чрезмерно суровое наказание. Расследование проводилось формально, без выяснения всех обстоятельств по делу, устранения противоречий и установления прямых доказательств вины по уголовному делу.

В апелляционной жалобе (с дополнениями) осужденный Алдохин Ю.В. просит обжалуемый приговор отменить как незаконный, необоснованный, несправедливый в виду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несправедливости назначенного наказания, просит направить уголовное дело на новое рассмотрение.

В ходе производства по уголовному делу осужденный неоднократно обращался с жалобами, ходатайствами, однако принятые решения выносились без учета всех доводов стороны защиты, доводы стороны защиты отклонялись, что является существенным нарушением его права на защиту, уголовно - процессуального закона, принципов состязательности, равноправия сторон, презумпции невиновности, повлиявшим на исход дела. В удовлетворении поданных жалоб и ходатайств было безосновательно отказано.

Судом не исследовались и не проверялись все доказательства.

Судом не были исследованы фактические доказательства алиби осужденного, надлежаще не разрешены

- ходатайства об истребовании и приобщении к материалам уголовного дела детализации телефонных соединений с номера осужденного и номера, принадлежащего Б.Н.С., которым пользовался осужденный, а также детализации соединений телефонного номера Б.С.Н., что подтвердило бы наличие или отсутствие соединений между Алдохиным Ю.В. и потерпевшим Р.С.Г., что явилось бы доказательством отсутствия каких-либо отношений и знакомства с потерпевшим; наличие соединения 15 августа 2014 г. и 18 августа 2014 г. с номера, принадлежащего свидетелю Г.А.А.; наличие или отсутствие соединений 15 августа 2014 г. между номером, принадлежащим свидетелю Б.С.Н. и номером, принадле-

жащим осужденному; наличие либо отсутствие осужденного на месте преступления 15 августа 2014 г., местоположение осужденного по месту базовых станций либо сектора; наличие или отсутствие соединений между телефонными номерами свидетеля Б.С.Н. и осужденного с 15 по 19 августа 2014 г.; наличие или отсутствие соединений между телефонными номерами свидетеля Б.С.Н. и номера, принадлежащего свидетелю Б.Н.С.;

- ходатайство о вызове в качестве свидетелей стороны защиты Л.А.М., Д.Н.И., которые могли подтвердить алиби осужденного;

- ходатайство о назначении и проведении повторной, дополнительной судебно-медицинской экспертизы в отношении травм осужденного с полным предоставлением необходимой медицинской информации, что подтвердило бы физическое состояние осужденного;

- ходатайство об исключении из числа доказательств заключения эксперта судебно-медицинской экспертизы N 427 от 02 октября 2015 г. как несоответствующего УПК РФ, так как в экспертизе в нарушение ч. 1 ст. 204 УПК РФ не указано имя и отчество эксперта, других материалов эксперту не представлялось, а сам собирать материалы в силу ч. 4 ст. 57 УПК РФ эксперт не мог, но сослался на медицинские акты и амбулаторную карту, что является основанием для отвода эксперта П.Д.А. и всего экспертного учреждения;

- жалоба на противоправные действия следователя М.А.А., который сознательно сокрыл часть медицинской информации, касающейся травм осужденного, ****, с целью фальсификации заключения судебно-медицинской экспертизы, травмы не привязаны ко времени деяния, следователь не представил данные судебно-медицинской экспертизы трупа эксперту;

- ходатайство об истребовании из травмопункта МУЗ "ЮЦГБ" оригинала пленки рентгеновского снимка пальцев правой стопы в двух проекциях от 01 июня 2014 г. для сравнения со светокопией на л.д. 143 т. 5.; об истребовании аналогичного оригинала рентгеновского снимка из МСЧ СИЗО-3 из амбулаторной карты осужденного Алдохина Ю.В.:

- ходатайство об исключении из числа доказательств детализации соединений номера потерпевшего Р.С.Г. (т. 2 л.д. 129), постановление следователя о возбуждении перед судом ходатайства об истребовании сведений абонентских соединений номера потерпевшего Р.С.Г. (т. 2 л.д. 110-111, т. 2 л.д. 113); ответ на запрос следователя (т. 2 л.д. 114), в котором указан другой номер телефона. Данные доказательства получены с нарушением ст. 186.1 УПК РФ, ч. 4 ст. 165 УПК РФ, так как в материалах уголовного дела отсутствует сопроводительное письмо от компании оператора сотовой связи, отсутствует постановление о разрешении следственного действия. Документально не подтверждено, что имелось абонентское соединение 15 августа 2014 г. около 07 часов утра между потерпевшим Р.С.Г. и свидетелем Б.С.Н. Номер телефона Б.С.Н. не истребовался

как вещественное доказательство. Источник электронной информации по номеру потерпевшего Р.С.Г. вызывает сомнения;

- ходатайство о назначении и проведении психолого-психиатрической экспертизы в отношении свидетеля С.Б.И., у которого имеется ****, ****, проявлял неадекватное поведение в судебном заседании во время допроса, что вызвало сомнения в его ****. Следователем была назначена психолого-физиологическая экспертиза (полиграф) в отношении свидетеля С.Б.И., однако эксперт отказался провести экспертизу, так как С.Б.И. состоял на учете у ****;

- ходатайство об истребовании информации о том, находилась или нет свидетель Б.С.Н. 15 августа 2014 г. на работе, когда осужденный находился в гостях;

- ходатайство о вызове и допросе свидетелей Б.О.С., К.А.А.

В удовлетворении указанных выше ходатайств отказывалось, что повлекло нарушение права на защиту осужденного.

Судебное следствие, как и предварительное следствие, проводилось в одностороннем порядке с обвинительным уклоном. Суд в одностороннем порядке анализировал собранные по делу стороной обвинения доказательства.

Приговор суда основан на недопустимых доказательствах, полученных с нарушением норм УПК РФ.

В ходе судебного заседания адвокат Болотин П.В. осуществлял аудиозапись, по окончании судебного следствия было заявлено ходатайство о приобщении к материалам уголовного дела флешкарты с аудиозаписью, в удовлетворении ходатайства было отказано.

Не согласен с оценкой суда показаний свидетелей Б.С.Н., О.С., Ф.Э.М., Г.А.А., С.Б.И., полагает их противоречащими друг другу. Полагает недостоверными показания свидетелей Б.Н.С., Б.С.Н., Ф.Э.М., С.Б.И., данные на предварительном следствии, поскольку получены они в ходе доверительных бесед с сотрудником ОУР Г.А.А.

Со ссылкой на судебную практику полагает, что показания свидетеля Г.А.А. не могут быть использованы в качестве доказательств виновности осужденного, а также не могут быть признаны допустимыми доказательствами рапорта Г.А.А. от 18 января 2015 г., 19 января 2015 г. Г.А.А. является заинтересованным в исходе дела лицом. Суд не оценил его показания на л.д. 112-114 тома 3. Не учел Постановление Конституционного Суда РФ N 44-0 от 06 февраля 2004 г.

Результаты ОРМ по установлению телефонного контакта с номера потерпевшего около 7.00 утра 15 августа 2014 г. полагает несоответствующими закону, полученными без уведомления суда.

Свидетелем Б.С.Н. давались показания, спустя значительный промежуток времени - в марте 2015 г., когда уже было возбуждено и расследовалось уголовное дело, в рамках которого Б.Ю.С. был потерпевшим

по ст. 132 УК РФ. Оба дела расследовал один следователь В.Ю.А. В период предварительного следствия не предприняты попытки устранить противоречия в показаниях свидетелей из числа семьи Б.С.Н., О.С..

Показания свидетеля С.Б.И. не проверялись полиграфом. Отказ был обусловлен хроническим заболеванием свидетеля, который является ****. Психическое состояние свидетеля С.Б.И. вызывает сомнение. В удовлетворении ходатайства осужденного о проведении психолого-психиатрической экспертизы в отношении свидетеля С.Б.И. судом было немотивированно отказано.

Противоречия в показаниях свидетелей Батуриных, С.Б.И. о том, был или не был осужденный 15 августа 2014 г. дома, бил или не бил ногами потерпевшего, не устранены.

Судом не проверено алиби осужденного путем запроса детализации телефонных соединений абонентских номеров сотовых связей "МТС" и "Ростелеком" телефонного аппарата осужденного.

В приговоре неполно отражены показания, данные осужденным в судебном заседании.

Не согласен с оценкой доказательств, касающихся его состояния здоровья. Показания свидетеля П.В.М. о возможности нанесения ударов полагает сомнительными, противоречащими записям врача-травматолога Н.И.К., сделанным в медицинской амбулаторной карте травмопункта МУЗ "ЮЦГБ" Алдохина Ю.В., о ****. Ссылается на достоверность показаний Н.И.К.

Следователь М.А.А. неправомерно скрыл от эксперта медицинскую амбулаторную карту травмопункта МУЗ "ЮЦГБ" на Алдохина Ю.В. за 2014 г. в оригинале, свидетельствующую о ****, которая была изъята и находилась у следователя. Судебно-медицинская экспертиза N 427 от 02 октября 2015 г. проведена на основании неполной медицинской информации о травмах и переломах, а также не были предоставлены эксперту заключения судебно-медицинских экспертиз по трупу Р.С.Г. Кроме того, сам эксперт П.Д.А. не ходатайствовал о предоставлении ему дополнительных материалов. Заключение эксперта N 427 от 02 октября 2015 г. является недопустимым доказательством в силу ч. 1 ст. 186.1 и ч. 1 ст. 165 УПК РФ. Осужденным заявлялось ходатайство об исключении из числа доказательств заключения эксперта N 427 от 02 октября 2015 г., выводы которого являются ложными, сфальсифицированными, однако в удовлетворении ходатайства судом было отказано.

Свидетели П.В.М. и Т.И.Г. в судебном заседании не смогли пояснить по копии рентгеновского снимка, какая из стоп изображена на ней, что свидетельствует о фальсификации доказательств. Рентгеновские снимки взяты следователем из неизвестных источников, совмещена надпись с другого источника (съемка рентгеновского снимка переведена на формат А4 без понятых), снимки не имеют к Алдохину Ю.В. никакого отношения.

Осужденный просит вынести частное постановление в отношении следователя М.А.А. в связи с его умышленными незаконными действиями.

Утверждает, что не мог причинить больными ногами обнаруженный у потерпевшего комплекс повреждений. Не проверено, был ли он обутым.

Документально не подтвержден звонок с номера телефона Р.С.Г. на номер телефона Б.С.Н.

В судебном заседании осужденный ходатайствовал об исключении из числа доказательств детализации абонентских соединений номера потерпевшего. Ответ следователю направлен на другой номер телефона, отличающийся от номера потерпевшего одной цифрой. Данное доказательство получено с нарушением ч. 1 ст. ст. 186.1 УПК РФ и ч. 4 ст. 165 УПК РФ, так как в материалах дела отсутствует постановление суда о разрешении производства следственных действий. Суд по существу не рассмотрел ходатайство об исключении этого доказательства. Ответ оператора сотовой связи по Р.С.Г., М.А.П. и О.А.В. дан в незаверенном виде.

Сообщает, что вину по ч. 4 ст. 111 УК РФ не признает полностью, непричастен к совершению преступления. Потерпевшего Р.С.Г. не знает, его не избивал. Удары ногой наносить не может, так как у него ****, данные о котором не учтены.

Судья Реутова И.М. не имела право рассматривать уголовное дело, поскольку ранее выносила процессуальные решения, в том числе два обвинительных приговора, в отношении осужденного. В обжалуемом приговоре судья ссылается на установленные обстоятельства дела по ч. 2 ст. 162 УК РФ, по которому приговор выносила та же судья.

В обвинительном заключении и приговоре суда не приведен перечень доказательств, указан лишь их источник без изложения сведений, составляющих конкретное доказательство, что повлекло нарушение права на защиту осужденного Алдохина Ю.В., лишило его возможности возражать против предъявленного обвинения. Суд лишь перечислил доказательства, подтверждающие его вину, не раскрыв их содержание, не опроверг доводов осужденного, не дал оценку доказательствам, оправдывающим его.

Суд принял обвинительный уклон, вопреки ч. 3 ст. 15 УПК РФ.

Суд вынес приговор, не отвечающий требованиям ст. 88 УПК РФ, доказательства не исследованы судом, не образуют совокупности, достаточной для вывода о виновности Алдохина Ю.В. по ч. 4 ст. 11 1 УК РФ.

Суд нарушил нормы материального, процессуального права, конституционное право на защиту, необоснованно квалифицировав действия осужденного.

По ч. 2 ст. 294 УК РФ вину не признает. Следователь не принял 8 его ходатайств, не занес их в протокол, обманным путем получил его подпись

под протоколом по ст. 215 УПК РФ. Этот протокол он и вырвал, заявив следователю требование составить новый протокол с указанием 8 ходатайств.

Прямых доказательств виновности нет. Наказание назначено чрезмерно суровое.

Государственный обвинитель Петров Б.В. письменно возражает против доводов апелляционных жалоб осужденного и его адвоката.

Обсудив доводы апелляционных жалоб с дополнениями и письменных возражений, изучив материалы уголовного дела, суд апелляционной инстанции приходит к следующему.

Приговор суда подлежит отмене в части осуждения Алдохина Ю.В. по ч. 2 ст. 294 УК РФ с прекращением производства по уголовному делу в отмененной части за отсутствием в действиях осужденного состава данного преступления, с признанием в данной части права на реабилитацию.

Данное решение суд апелляционной инстанции принимает на основании положений п. 3 ст. 389.15 УПК РФ и п. 2 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ ввиду неправильного применения судом первой инстанции уголовного закона относительно установленных фактических обстоятельств уголовного дела. В этой связи доводы апелляционных жалоб представителей стороны защиты о необоснованном осуждении Алдохина Ю.В. по ч. 2 ст. 294 УК РФ являются заслуживающими внимание.

Суд, согласно предъявленному Алдохину Ю.В. обвинению, осудил последнего в данной части за то, что 13 августа 2015 г. он совершил воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования, то есть за вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность следователя в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела. Согласно обвинению Алдохин Ю.В. вырвал и разжевал из 4-ого тома протокол собственного уведомления об окончании следственных действий по уголовному делу.

Фактические обстоятельства обвинения в данной части установлены судом на основании совокупности доказательств показаниями свидетелей Е.В.Н., Л.А.Г., П.В.А., письменными доказательствами, включая протоколы осмотра места происшествия, осмотра предметов (документов). Факт уничтожения осужденным протокола не отрицается и защитой.

Однако исследованные доказательства и установленные на их основании фактические обстоятельства дела не подтверждают обоснованность квалификации действий осужденного по ч. 2 ст. 294 УК РФ. Согласно этой норме уголовная ответственность наступает за вмешательство в какой бы то

ни было форме в деятельность следователя, но при наличии обязательной цели субъективной стороны состава преступления - воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела.

При этом, если сам факт вмешательства осужденного Алдохина Ю.В. в деятельность следователя путем уничтожения процессуального документа из уголовного дела установлен, то совершение этого действия в целях воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела ничем объективно не подтверждено.

Суд апелляционной инстанции исходит из того, что осужденным был уничтожен один процессуальный документ - протокол уведомления об окончании следственных действий по уголовному делу самого Алдохина Ю.В. Согласно ч. 1 ст. 215 УПК РФ данный процессуальный документ составляется только в том случае, когда следователь признает, что все следственные действия по уголовному делу произведены, а собранные доказательства достаточны для составления обвинительного заключения.

Таким образом, протокол был уничтожен Алдохиным Ю.В. на стадии, когда сам орган расследования признал фактическое производство следственных действий по уголовному делу оконченным, что было очевидным для осужденного Алдохина Ю.В., который объясняет свои действия необходимостью рассмотрения заявленных им ходатайств о проведении дополнительных следственных действий. Вышеуказанный протокол уведомления в силу закона не относится к доказательствам, а является выражением гарантии со стороны следователя обеспечения прав обвиняемого лица, прежде всего, знать, что производство следственных действий окончено, и приступить к ознакомлению с материалами уголовного дела. Соответственно, исходя из смыслового содержания уничтоженного документа, в факте уничтожения обвиняемым протокола собственного уведомления об окончании следственных действий по уголовному делу не усматривается доказанных целей воспрепятствования именно всестороннему, полному и объективному расследованию дела, поскольку все следственные действия по уголовному делу к этому моменту, по мнению следствия, были произведены, что осознавалось Алдохиным Ю.В.

Отсутствие каких-либо доказательств наличия специального признака субъективной стороны состава преступления у осужденного - цели воспрепятствования всестороннему, полному и объективному расследованию дела, исключает наличие в его действиях по уничтожению протокола состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 294 УК РФ. Указание судом на воспрепятствование осуществлению правосудия в результате совершения осужденным уничтожения процессуального документа также является необоснованным, поскольку осужденным совершены действия в тот момент, когда уголовное дело еще не было направлено в суд, не рассматривалось судом и, соответственно, по нему не осуществлялось правосудие.

Вместе с тем суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами стороны защиты о незаконном и необоснованном осуждении виновного по ч. 4 ст. 111 УК РФ.

Виновность осужденного в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, установлена доказательствами, получившими надлежащую оценку, при этом выводы суда соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, несмотря на доводы защиты об обратном. Приведенная судом мотивация своих выводов о виновности осужденного в совершении конкретного запрещенного уголовным законом деяния является убедительной и основана на совокупности исследованных доказательств. При этом суд привел доказательства, на которых основал свои выводы, дал исследованным доказательствам необходимую оценку.

Свою вину осужденный Алдохин Ю.В. по ч. 4 ст. 111 УК РФ не признал. В судебном заседании показал, что с 2012 г. по 2014 г. он пользовался сотовым телефоном с двумя СИМ-картами, одна (оператор "Ростелеком"), которая зарегистрирована на его гражданскую жену Б.Н.С., и вторая (оператор "МТС"), которая зарегистрирована на его имя. С утра 15 августа 2014 г., он был дома с семьей: с сожительницей Б.Н.С., дочерью Б.П.Ю., мамой сожительницы - Б.С.Н., ее внуком Б.Ю.С. К обеду Б.С.Н. ушла к кому-то в гости. Уже после обеда он созванивался с Б.С.Н. Потом его с Б.Н.С ... и ребенком позвали в гости Д.Н., Л.А. Это знакомые Б.С.Н. Они были в гостях до обеда 16 августа 2014 г. К концу рабочего дня они были у Б.С.Н. на работе, на кухне в общепите МУЗ "ЮЦГБ". В понедельник 18 августа 2014 г., где-то после обеда, ему позвонил сотрудник полиции Г.А.А., который подъехал на машине и забрал его возле подъезда в отдел полиции за неуплату административных штрафов. Потом Г.А.А. увез его обратно домой. Он с сожительницей и с ребенком собрались идти на работу к Б.С.Н. В остальное время он был дома с семьей и на фонтане, прогуливались с ребенком. С 23 августа по 28 августа 2014 г. он отбывал административный арест в спецприемнике. Избивать он физически никого не мог по состоянию своего здоровья. У него ****. Из-за полученных травм и ****. Его неоднократно избивали в вечернее время и на улице, в связи с чем он обращался в больницу в травмопункт МУЗ "ЮЦГБ" с ****, лежал несколько раз в больнице, имеются подтверждающие выписки всех врачей в его медицинской выписке амбулаторной карты травмопункта за 2014 г. У него ****. К событию преступления с 15 августа по 19 августа 2014 г. он никакого отношения не имеет и не причастен. Р.С.Г. 15 августа 2014 г. не видел, с ним не знаком.

Суд пришел к правильному выводу, что виновность осужденного в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, несмотря на его доводы об обратном, подтверждается совокупностью доказательств.

Из показаний потерпевшего Р.А.Г. следует, что у него погиб родной брат Р.С.Г. Сосед по квартире Р.С.Г. сказал, что из квартиры идет запах. Дверь была закрыта изнутри. Они зашли в квартиру и обнаружили Р.С.Г. мертвым. Р.С.Г. в последний раз видел за 3-4 дня до этого. Повреждений на нем не видел, брат сидел на диване кушал, он с ним поговорил и ушел. Заболеваний, которые бы могли привести к его смерти, у него не было, лечили его только от ****, у брата был только ****, также была "****". Ключ от квартиры обнаружили на кровати. Другие комплекты ключей были у их матери.

Потерпевший Р.В.С. пояснил суду, что отца он видел за четыре дня до смерти примерно. Повреждений на нем он не видел.

Свидетель Р.В.К. пояснила суду, что погибший Р.С.Г. -ее сын, может охарактеризовать его с положительной стороны. Жил он один. Поскольку из квартиры сына шел запах, они с другим сыном собрались и поехали к Р.С.Г. Дверь она открыла своим ключом. Дверь захлопнуть нельзя, ее закрыть можно только ключом. В квартире обнаружила мертвого сына и вызвали полицию.

Свидетель Г.А.А. пояснил суду, что в качестве оперуполномоченного работал по факту обнаружения трупа Р.С.Г. Им было установлено, что с телефона Р.С.Г. был осуществлен телефонный звонок в день смерти на номер телефона, который принадлежит матери сожительницы Алдохина Ю.В. Установлено, что ей на телефон звонил Алдохин Ю.В. -сожитель дочери - и разговаривал по телефону. Поэтому они стали разрабатывать версию причастности Алдохина Ю.В. к преступлению.

Свидетель Т.И.Г. пояснила суду, что работает врачом-рентгенологом в МУЗ "ЮЦГБ", с Алдохиным Ю.В. не знакома, но участвовала в описании его снимков, которые были представлены из травмопункта. При описании снимка стопы патологии у Алдохина Ю.В. ею обнаружено не было.

Свидетель Н.И.К. пояснил суду, что он работает в МУЗ "ЮЦГБ" врачом-травматологом. У Алдохина Ю.В. был обнаружен ****.

Свидетель П.В.М. пояснил суду, что работает хирургом. Алдохин Ю.В. лечился с ****. ****

этого не ухудшилась, то есть, какая она была до операции, такая она и осталась после операции. ****. Алдохин мог этой ногой до операции и после операции мог наносить удары, так как у него нет повреждений коленных суставов, которые ограничивают функцию сгибания. ****. Сила функции при нанесении удара ногой зависит от мышц бедра, а у Алдохина Ю.В. была травма ****. Возможность нанесения ударов ногой не исключается.

Свидетель М.А.П. пояснил суду, что Р.С.Г. он знал с детства, они вместе учились в школе, вместе с ним жили весь апрель 2014 г., а в мае Р.С.Г. начал "пить", и он от него переехал. Когда последний раз видел Р.С.Г., у него дверь была открыта, так как Р.С.Г. не мог найти ключ. Он привез ему ключ, Р.С.Г. лежал на кровати, он ему отдал ключ, Р.С.Г. встал, закрылся за ним, и он уехал. Повреждений на теле у Р.С.Г. он не видел.

Свидетель О.А.В. пояснил суду, что работал вместе с Р.С.Г. 15 августа 2014 г. после обеда видел его последний раз, Р.С.Г. был пьяный, один дома. В квартире у него был беспорядок, было видно, что накануне он распивал спиртное. Кровоподтеков у Р.С.Г. не было, он на здоровье не жаловался, закрыл за свидетелем дверь.

Из показаний, данных свидетелем Ф.Э.М. в ходе предварительного следствия, подтвержденных ею в судебном заседании, следует, что она знает Алдохина Ю.В., которого может охарактеризовать как человека агрессивного. В 2014 г. сотрудники полиции у нее спрашивали, знает ли она Р.С.Г., показывали фотографию последнего, видела ли она его с Алдохиным Ю.В. Ф.Э.М. сотрудникам полиции ответила, что Р.С.Г. не знает, с Алдохиным Ю.В. не видела, в их компании также Р.С.Г. не видела. К.А. ей рассказывал, что Алдохин Ю.В. избил С.Б.И.

Свидетель Б.С.Н. пояснила суду, что Алдохин Ю.В. - сожитель ее дочери, звонил ей около 7 утра 15 августа 2014 г. с незнакомого номера. Она подтвердила свои показания, данные в период предварительного следствия. В них она сообщала, что 15 августа 2014 г. около 07 часов утра на ее номер сотового телефона поступил звонок с незнакомого номера, который она уже не помнит. Звонил ей Алдохин Ю.В., было понятно по голосу, что он был выпивший, спрашивал, где Б.Н.С., она ответила, что Б.Н.С. лежит в больнице, то есть сказала ему неправду, чтобы он не приходил к ним пьяный. Алдохин Ю.В. спросил, можно ли ему прийти к ним домой, Б.С.Н. ответила отказом. Больше в этот день Алдохин Ю.В. не звонил. Когда точно он к ним после этого приходил, уже не помнит, но приходил к

ним домой, проживал какое-то время до его ареста. Затем уточнила, что Б.Н.С., действительно, лежала с побоями в больнице, но в какой период, не помнит, ее избил Алдохин Ю.В., приезжали сотрудники полиции, но, по-видимому, она отказалась писать заявление. 15 августа 2014 г. около 19 часов она пришла с работы домой, и примерно через час домой пришел Алдохин, был трезвый. Вел себя нормально, был спокоен. 16 августа 2014 г., когда она с утра уходила на работу, Алдохин Ю.В. был дома, пришла с работы, Алдохин Ю.В. также был дома, остальные дни он также был дома.

Из показаний, данных свидетелем Б.Н.С ... в ходе предварительного следствия, следует, что она сожительствовала с Алдохиным Ю.В. Летом 2014 г. Б.Н.С. помнит, что она пришла утром домой от подруги, при этом ее мать рассказывала, что Алдохин Ю.В. ночью ушел из дома, взяв с собой документы на дом в п. Увельский. Затем Алдохин вернулся домой днем и рассказал, что пировал за бывшим магазином "****" по ул. **** на "****", там были мужчины по имени С., женщина Л ... Она лежала в гнойном отделении неделю, была она там в августе 2014 г., но период не помнит. Пока она была в больнице, Алдохин Ю.В. все это время пировал, к ней в больницу не приходил, где и с кем тот пировал, она не знает.

Свидетель Б.Ю.С. пояснил суду, что знает Алдохина Ю.В., так как Алдохин Ю.В. жил с его тетей, он ему давал свой телефон, он у него частенько брал позвонить. У Алдохина Ю.В. то был телефон, то не был.

Из показаний, данных свидетелем С.Б.И. в ходе предварительного следствия, следует, что он не имеет определенного места жительства, проживает, где придется, в настоящее время проживает в доме "****". Ему знакомы Р.С.Г. и Алдохин Ю.В. С ними он познакомился возле бывшего магазина "****" по ул. ****, сейчас там расположен магазин "****". Он там раньше сидел и просил у прохожих деньги. Там он и познакомился с Р.С.Г. и Алдохиным, с которыми он вместе употреблял спиртные напитки. Употребляли спиртное за магазином на улице. Летом 2014 г., точно сказать дату и месяц не может, он в дневное время около 15 часов сидел на улице за магазином "****" вместе с Р.С.Г., они с ним употребляли разбавленный водой спирт. Р.С.Г. на самочувствие не жаловался. Телесных повреждений, по крайней мере, на лице у Р.С.Г., не было. Когда он с Р.С.Г. употреблял спиртное, к ним за магазин пришел Алдохин Ю.В. Сам Р.С.Г. ему говорил, что Алдохин Ю.В., вроде как, проживал у него дома. Где проживал Р.С.Г., он не знает, дома у него никогда не был. Про себя Р.С.Г. ему ничего не рассказывал. Алдохин Ю.В. сначала стал предъявлять претензии по поводу того, что Р.С.Г. выпивает с С.Б.И., а не с ним. Алдохин Ю.В. ударил его, С.Б.И., кулаком в плечо. Р.С.Г. заступился за него, то есть сказал Алдохину Ю.В., почему он пришел к ним и командует, так как

они сидят, тихо выпивают, никому не мешают. Алдохин Ю.В. стал Р.С.Г. говорить о том, что тот пришел не к нему выпивать, а к кому-то еще. Р.С.Г. Алдохину Ю.В. ответил, что он же живет не у Алдохина Ю.В., и что тот не может им командовать. Тогда Алдохин Ю.В. кулаком руки ударил в бок, какой именно, не помнит, по ребрам Р.С.Г. В этот момент Р.С.Г. стоял на ногах, а от удара упал на землю. После того, как Р.С.Г. упал на землю, Алдохин Ю.В. продолжил его избивать, а именно он нанес удары ногой по телу Р.С.Г., ударял в область грудной клетки, живота. Р.С.Г. только в ответ матерился на Алдохина Ю.В., никаких действий в ответ не совершал. Алдохин Ю.В. нанес Р.С.Г. не менее 5-6 ударов ногой по телу, то есть в область грудной клетки и живота. Потом Алдохин Ю.В. ушел. Р.С.Г. сам поднялся с земли, они снова сели и допили спирт. Р.С.Г. рукой иногда держался за бок, какой именно, не помнит, говорил, что больно. Они просидели еще около часа, после чего Р.С.Г. поднялся и ушел. Кроме того, С.Б.И. пояснил, что на учете у врача нарколога или психиатра никогда не состоял, за помощью к указанным специалистам никогда не обращался. Наркотики он не употребляет, иногда употребляет спиртное. Он помнит, что при знакомстве Алдохин Ю.В. говорил, что у того болят ноги, однако в тот день, когда Алдохин Ю.В. избивал Р.С.Г., Алдохин Ю.В. не хромал. Он думает, что если бы у Алдохина Ю.В. сильно болели ноги, то тот бы не смог так наносить удары ногами Р.С.Г. в грудь и живот, когда Р.С.Г. лежал.

Эксперт С.О.И. пояснил суду, что он делал медико - криминалистическое исследование. Данных содержания летального количества алкоголя у Р.С.Г. нет, даже с учетом гнилостных трансформаций. Причина смерти не установлена, количество алкоголя в крови не является причиной для летального исхода, даже с учетом гнилостных трансформаций. Повреждения, которые были обнаружены, могли явиться причиной смерти Р.С.Г. Экспертами оценено некое острое состояние, но не хроническое заболевание.

Кроме того, свои выводы о виновности Алдохина Ю.В. в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, суд первой инстанции верно основал на письменных доказательствах, исследованных в судебном заседании, включая рапорты об обнаружении признаков преступления, протоколы осмотра места происшествия, протокол осмотра предметов, заключения экспертов.

В соответствии с протоколом осмотра места происшествия труп Р.С.Г. обнаружен дома. Там же обнаружены ключ с чипом от домофона, сотовый телефон.

В ходе осмотра участка местности по ул. ****, С.Б.И. 02 августа 2015 г. указал, где он летом 2014 г. распивал спиртное вместе с

Р.С.Г., и где последнему Алдохин Ю.В. нанес телесные повреждения, ударив в том числе 5 или 6 раз ногами в области грудной клетки и живота.

Согласно протоколам от 10 февраля 2015 г. и от 02 августа 2015 г. проверки показаний свидетеля С.Б.И. на месте свидетель продемонстрировал на участке местности обстоятельства избиения Алдохиным Ю.В. Р.С.Г. В том числе сообщил о нанесении осужденным потерпевшему не менее 5- 6 ударов по животу, грудной клетке ногами.

Протоколом медицинского освидетельствования для установления факта употребления алкоголя и состояния опьянения от 02 августа 2015 г. у С.Б.И. алкогольное опьянение не установлено.

Согласно заключению эксперта N 116 от 06 октября 2014 г. причина смерти Р.С.Г. не установлена из-за резко выраженных гнилостных изменений трупа и внутренних органов трупа. При вскрытии трупа обнаружена группа повреждений в виде тупой травмы грудной клетки в виде множественных переломов ребер грудной клетки со 2 по 11 ребра справа и со 2 по 12 ребра слева, с переломом грудины, которые имеют признаки опасности для жизни, и поэтому признаку квалифицируются как тяжкий вред здоровью человека. Эта группа повреждений может быть напрямую связана с наступлением смерти.

Согласно заключению комиссии экспертов N 89 от 21 апреля 2015 г. повторной судебно-медицинской экспертизы в ходе исследования трупа Р.С.Г. (эксгумированного) установлено наличие тупой травмы грудной клетки, характеризовавшейся образованием локальных (разгибательных) переломов ребер справа - переднего и заднего отрезков 3-го ребра, среднего отрезка 8-го ребра, среднего и заднего отрезков 9-го и 10-го ребер; слева - передние отрезки 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10 ребер, среднего отрезка 11 ребра. Конструктивная деформация грудной клетки при образовании указанных локальных переломов, сопровождались формированием сгибательных переломов ребер и грудины. Повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки образовались прижизненно, в результате не менее чем семи ударных, разнонаправленных, травматических воздействий объекта (объектов) с телом пострадавшего в области грудной клетки слева и справа, при этом преимущественное направление воздействий - спереди назад, справа налево и спереди назад слева направо, относительно травмируемых областей грудной клетки потерпевшего. Взаиморасположение пострадавшего относительно травмирующей части действовавшего объекта могло быть самым разнообразным, допускающим образование повреждений установленных локализацией на грудной клетке. Травмирующая часть действовавшего объекта (объектов) имела свойства тупого твердого предмета. Морфологические признаки повреждений грудной клетки, свидетельствуют о наличии периода

"переживаемости" травмы, который в данном случае мог составлять в пределах суток до смерти пострадавшего. Повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки, взаимно отягощали друг друга, каждый последующий удар в область грудной клетки пострадавшего усугублял тяжесть его состояния. Таким образом, оценка степени тяжести вреда, причиненного здоровью, производится по их совокупности. В данном случае повреждения грудной клетки непосредственно создали угрозу для жизни пострадавшего, что является согласно пп. 6.1.11, 6.2.6. Медицинских критериев квалифицирующим признаком тяжкого вреда здоровью человека. Характер и локализация повреждений на грудной клетке, а именно множественность и расположение повреждений в различных анатомических плоскостях, свидетельствуют об их образовании от не менее семи травматических, ударных взаимодействий травмирующей части действовавшего объекта (объектов) с телом пострадавшего в области грудной клетки, что исключает возможность получения пострадавшим всего комплекса повреждений на грудной клетке при однократном падении, в том числе с высоты собственного роста. При исследовании трупа, кроме того, выявлены повреждения в виде полного поперечного перелома у основания правого верхнего рога щитовидного хряща и неполного поперечного перелома у основания левого верхнего рога щитовидного хряща. Повреждения являются конструктивными и образовались в результате симметричного сдавления хряща в верхних отделах. Высказаться достоверно о прижизненном или посмертном характере повреждений в области подъязычной кости не представляется возможным, ввиду отсутствия мягких тканей в проекции повреждений и признаков переживаемости в области переломов, что исключает возможность их судебно-медицинской оценки, в том числе по степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека. При первичном судебно-медицинском исследовании трупа зафиксированы изменения мягких тканей, обозначенные как "кровоподтек на правой половине лица в лобной области, верхнечелюстной области, в области носа справа, и кровоизлияние в мягкие ткани теменной области головы слева". По имеющимся данным, судить о характере изменений мягких тканей указанных локализаций, прижизненном или посмертном их образовании, не представляется возможным, что исключает их судебно-медицинской оценки, в том числе, по степени тяжести вреда причиненного здоровью.

Установить точно причину смерти Р.С.Г. не представляется возможным в виду гнилостных изменений трупа с частичным гнилостным расплавлением связочного аппарата, мягких тканей и внутренних органов, с частичным скелетированием. В то же время, наличие опасного для жизни прижизненного повреждения (множественные переломы ребер), обычно сопровождающегося у живых лиц развитием угрожающих жизни состояний, могущих явиться непосредственной причиной смерти, при отсутствии других повреждений, для которых было бы доказано их прижизненное происхождение, позволяет рассматривать повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки как наиболее вероятную причину смерти. Степень выраженности трупных явлений, зафиксированная при судебно-медицинском

исследовании трупа 20 августа 2014 г. обычно свидетельствует о наступлении смерти в срок около пяти суток до момента исследования. Каких-либо повреждений, полностью исключающих возможность совершения пострадавшим самостоятельных действий до наступления смерти пострадавшего, при судебно-медицинской исследовании (первичном и повторном) трупа Р.С.Г. не установлено. При судебно-медицинским исследовании трупа Р.С.Г. повреждений в виде ран не установлено. Каких-либо повреждений, могущих рассматриваться как повреждения, характерные для борьбы или самообороны, при судебно-медицинском исследовании трупа (первичном и повторном) не зафиксировано.

Согласно заключению комиссии экспертов N 134 от 02 июня 2015 г., являющемуся результатом исследования вопроса о возможности причинения потерпевшему комплекса повреждений при обстоятельствах, указанных С.Б.И., эксперты пришли к выводам о том, что характер и локализация повреждений на грудной клетке свидетельствуют об их образовании от не менее семи травматических, ударных взаимодействий травмирующей части действовавшего объекта с телом пострадавшего в области грудной клетки, что исключает возможность получения пострадавшим всего комплекса повреждений на грудной клетке при однократном падении, в том числе, с высоты собственного роста; согласно следственным данным установлен способ получения повреждений Р.С.Г. в виде множественных, разнонаправленных ударных воздействий на тело, в том числе на область грудной клетки пострадавшего; установленный механизм образования повреждений, входящий в комплекс тупой травмы грудной клетки у Р.С.Г. мог быть полностью реализован при установленных следствием обстоятельствах.

Согласно заключению эксперта N 252 от 30 сентября 2015 г. по данным первичного судебно-медицинского исследования трупа и результатам повторного судебно-медицинского исследования трупа Р.С.Г. установлено наличие тупой травмы грудной клетки, характеризовавшейся образованием локальных (разгибательных) переломов ребер справа - переднего и заднего отрезков 3-го ребра, среднего отрезка 8-го ребра, среднего и заднего отрезков 9-го и 10 ребер; слева - передние отрезки 2,3,4,5,6,8,9,10 ребер, среднего отрезка 11 ребра. Конструкционная деформация грудной клетки при образовании указанных локальных переломов, сопровождалась формированием сгибательных переломов ребер.

Повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки, образовались прижизненно, в результате не менее чем семи ударных, разнонаправленных, травматических взаимодействий объекта (объектов) с телом пострадавшего в области грудной клетки слева и справа, при этом преимущественное направление воздействий - спереди назад, справа налево и спереди назад слева направо, относительно травмируемых областей грудной клетки потерпевшего.

Травмирующая часть действовавшего объекта (объектов) имела свой-

ства тупого твердого предмета. Каких- либо узкогрупповых, конструктивных, индивидуальных признаков травмирующей части действовавшего объекта (объектов) в повреждениях не отобразилось. Вместе с тем к объектам, травмирующая часть которых может иметь свойства тупого предмета, применительно к данной ситуации, может быть отнесена рука человека, нога человека, обутая нога человека.

Согласно представленным материалам при судебно-медицинских исследованиях трупа Р.С.Г. установлено наличие тупой травмы грудной клетки, характеризовавшейся образованием локальных (разгибательных) переломов ребер справа - переднего и заднего отрезков 3-го ребра, среднего отрезка 8-го ребра, среднего и заднего отрезков 9-го и 10 ребер; слева - передние отрезки 2,3,4,5,6,8,9,10 ребер, среднего отрезка 11 ребра. Конструкционная деформация грудной клетки при образовании указанных локальных переломов, сопровождалась формированием сгибательных переломов ребер. Травмирующая часть действовавшего объекта (объектов) имела свойства тупого твердого предмета. Каких-либо узкогрупповых, конструктивных, индивидуальных признаков травмирующей части действовавшего объекта (объектов) в повреждениях не отобразилось. Точно судить о последовательности образования всех установленных повреждений на грудной клетке исключительно судебно- медицинскими данными невозможно.

Характер и локализация повреждений на грудной клетке, а именно множественность и расположение повреждений в различных анатомических плоскостях свидетельствует об их образовании от не менее семи травматических, ударных взаимодействий травмирующей части действовавшего объекта (объектов), с телом пострадавшего в области грудной клетки, что исключает возможность получения пострадавшим всего комплекса повреждений на грудной клетке при однократном падении, в том числе, с высоты собственного роста.

Согласно следственным данным установлен способ получения повреждений Р.С.Г. в виде множественных, разнонаправленных ударных воздействий на тело, в том числе, на область грудной клетки пострадавшего. Установленный механизм образования повреждений, входящий в комплекс тупой травмы грудной клетки у Р.С.Г., а именно: множественные ударные взаимодействия травмирующей части действовавшего объекта (объектов), с телом пострадавшего в области грудной клетки мог быть полностью реализован при установленных следствием обстоятельствах.

Каких-либо повреждений, полностью исключающих возможность совершения пострадавшим самостоятельных действий, в том числе перечисленных в вопросах, до наступления смерти пострадавшего, при судебно-медицинском исследовании (первичном и повторном) трупа Р.С.Г. не установлено.

Согласно данным первичного судебно-медицинского исследования трупа и результатам повторного судебно-медицинского исследования трупа Р.С.Г. установлено наличие тупой травмы грудной клетки, характеризовавшейся образованием локальных (разгибательных) переломов ребер

справа - переднего и заднего отрезков 3-го ребра, среднего отрезка 8-го ребра, среднего и заднего отрезков 9-го и 10 ребер; слева - передние отрезки 2,3,4,5,6,8,9,10 ребер, среднего отрезка 11 ребра. Конструкционная деформация грудной клетки при образовании указанных локальных переломов, сопровождалась формированием сгибательных переломов ребер.

Повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки образовались прижизненно, в результате не менее чем семи ударных, разнонаправленных, травматических взаимодействий объекта (объектов) с телом пострадавшего в области грудной клетки слева и справа, при этом преимущественное направление воздействий - спереди назад, справа налево и спереди назад слева направо, относительно травмируемых областей грудной клетки потерпевшего.

Морфологические признаки повреждений грудной клетки, а именно: выраженные участки завальцованности и зашлифованное компактной пластинки с образованием участков "натиров", свидетельствуют о наличии периода "переживаемости" травмы, который, в данном случае, мог составлять в пределах суток до смерти пострадавшего, то есть, в пределах указанного периода "переживаемости" травмы, совершение пострадавшим любых самостоятельных действий, в том числе, перечисленных в вопросах, не исключается.

Согласно заключению эксперта N 427 от 02 октября 2015 г. на период 15-19 августа 2014 г. у Алдохина имелся ****. ****, однако нельзя исключить, что Алдохин Ю.В., имея данное заболевание, был способен наносить удары обутыми ногами. Из представленных на экспертизу медицинских документов известно, что на период с 15 по 19 августа 2014 г. у Алдохина Ю.В. каких-либо травм, которые препятствовали ему передвигаться, наносить удары руками и ногами не имелось.

Согласно протоколу осмотра документов - детализации телефонных соединений абонентов Р.С.Г., М.А.П., О.А.В. установлено, что в 04:50:30 (время московское) 15 августа 2014 г. с телефона Р.С.Г. произведено исходящее соединение на абонентский номер ****, принадлежащий Б.С.И., длительность соединения составила 72 секунды, при этом соединение зафиксировано станцией, расположенной по адресу: ****. Имеются еще исходящие соединения от того же числа, после 15 августа 2014 г. телефонных соединений не имеется.

Согласно протоколу осмотра предметов (документов, с фототаблицей) от 11 августа 2015 г. осмотрена: медицинская карта амбулаторного больного на имя Алдохина Ю.В. В ходе осмотра медицинской карты на имя Алдохина

Ю.В. установлено, что имеется запись от 01 июня 2014 г. о том, что Алдохин Ю.В. обращался в МУЗ "Южноуральская центральная городская больница" с жалобами на боли в правой стопе. Костных повреждений не выявлено. Кроме того, в ходе осмотра медицинской книжки установлено, что в 2014 г. Алдохин Ю.В. неоднократно обращался в МУЗ "Южноуральская центральная городская больница" по поводам, не связанным с заболеванием ног. Иных записей, свидетельствующих о том, что Алдохин Ю.В. имеет заболевания ног, ограничивающих его передвижение, не обнаружено.

Обвинительный приговор в отношении Алдохина Ю.В. по ч. 4 ст. 111 УК РФ построен на достаточной совокупности допустимых, достоверных и относимых к уголовному делу доказательств, надлежащим образом оцененных судом. Действия осужденного верно квалифицированы по ч. 4 ст. 111 УК РФ, выводы суда в данной части убедительно мотивированы.

Доводы о формальном и некачественном расследовании уголовного дела в данной части суд апелляционной инстанции не принимает, поскольку предметом апелляционного разбирательства является законность, обоснованность и справедливость приговора. Никаких неустраненных существенных противоречий в исследованных доказательствах суд апелляционной инстанции не находит. Нельзя согласиться с доводами защиты, что суд нарушил право осужденного на защиту, принцип состязательности и равноправия сторон и занял обвинительный уклон. Фактический отказ суда в удовлетворении, в том числе повторяющихся, неоднократных ходатайств не является свидетельством нарушения права на защиту и принципов уголовного судопроизводства.

Виновность осужденного в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни потерпевшего, по неосторожности повлекшего смерть Р.С.Г., полностью подтверждена совокупностью представленных и оцененных судом доказательств, в их числе оглашенными показаниями свидетеля С.Б.И., результатами судебно-медицнекого исследования трупа. Осужденный прямо изобличен свидетелем в нанесении потерпевшему ударов в область груди и живота, именно в этом месте приложения ударов экспертами установлена тупая травма грудной клетки с переломами ребер, с которой эксперты связали наиболее вероятную причину смерти. Доводы защиты об алиби осужденного проверены и обоснованно опровергнуты судом в результате оценки представленных доказательств.

Суд оценил достоверность показаний свидетелей Б.Н.С., Б.С.Н., С.Б.И., Ф.Э.М., данных в судебном заседании, отверг их и признал наиболее достоверными показания свидетелей, данные в ходе предварительного расследования, как согласующиеся между собой и с письменными материалами уголовного дела.

Довод осужденного о недостоверности показаний вышеназванных свидетелей как полученных в ходе доверительных бесед с сотрудником ОУР Г.А.А. принят быть не может, поскольку судом оценены показания свидетелей, данные в ходе допросов следователям.

Признанные достоверными показания свидетелей Б.Н.С., Б.С.Н., данные на следствии, не подтверждают алиби осужденного, поскольку свидетели не исключили возможность нахождения осужденного вне дома, в том числе 15 августа 2014 г., а свидетель Б.С.Н. прямо показала, что 15 августа 2014 г. осужденный дома появился только вечером, а утром звонил ей с незнакомого номера телефона, который, согласно материалам уголовного дела, оказался номером телефона погибшего Р.С.Г., знакомство и контакты с которым осужденный отрицает.

Рассуждения Алдохина Ю.В. о том, что свидетелем Б.С.Н. на предварительном следствии давались показания в марте 2015 г., когда уже было возбуждено и расследовалось уголовное дело, в рамках которого Б.Ю.С. был потерпевшим по ст. 132 УК РФ, не указывает на какой-либо мотив оговора осужденного. То утверждение виновного, что оба дела расследовал один следователь В.Ю.А., также не является свидетельством недопустимости собранных и исследованных судом доказательств.

Сам осужденный показал суду, что лишь во второй половине дня, после обеда 15 августа 2014 г. он общался со своей тещей и по приглашению ходил в гости к ее знакомым Д.С. и Л.А., у которых остался ночевать и пробыл до 16 августа 2014 г. Таким образом, сообщенные осужденным сведения не исключают возможности совершения им преступления в отношении Р.С.Г. в дневное время, в частности, 15 августа 2014 г., в связи с чем фактический отказ в допросе судом в качестве свидетелей Д.С. и Л.А., у которых осужденный мог быть в гостях с ночевкой с 15 на 16 августа 2014 г., не может быть расценен как нарушение права осужденного на защиту, как ограничение его права на представление свидетелей и подтверждение алиби. К тому же, юридически суд не отказывал стороне защиты в реализации права предоставить доказательства в пользу осужденного, не возражал допросить свидетелей защиты, если их явка будет обеспечена защитой, передал адвокату осужденного в целях обеспечения вызова повестки для вручения свидетелям.

Нельзя согласиться с доводами защиты о том, что суд не проверил показания свидетеля С.Б.И. Показания данного свидетеля суд надлежащим образом исследовал и оценил. С.Б.И. дважды допрошен на предварительном следствии, дважды его показания проверены на месте, и один раз свидетель участвовал в осмотре места происшествия. Свидетель последовательно сообщал о преступных действиях осужденного, совершенных в адрес Р.С.Г., систематически пояснял о том, что именно осужденный

нанес удары Р.С.Г., в том числе лежачему, причем сначала нанес один удар рукой, а потом не менее 5-6 ударов в область грудной клетки и живота. Эти показания детально согласуются с выводами экспертов о том, что повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки образовались прижизненно, в результате не менее чем семи ударных, разнонаправленных, травматических взаимодействий объекта (объектов) с телом пострадавшего в области грудной клетки слева и справа. Не будучи свидетелем избиения и говоря неправду, С.Б.И. не мог предугадать результаты сложных экспертных исследований с подобной точностью.

Свидетель сообщил и другие детали, дающие основания утверждать о правдивости сообщенного им в ходе дачи показаний и при их проверке на предварительном следствии.

Из показаний свидетеля на следствии следует, что сам Р.С.Г. ему говорил, что Алдохин, вроде как, проживал у него дома. Это полностью согласуется с оцененными судом доказательствами, касающимися звонка Алдохина Ю.В. с номера телефона потерпевшего Р.С.Г. на телефон Б.С.Н. и разговора с последней утром 15 августа 2014 г.

Кроме того, эксперты дважды исследовали сообщенный С.Б.И. способ причинения повреждений Алдохиным Р.С.Г ... По этим выводам установленный механизм образования повреждений, входящий в комплекс тупой травмы грудной клетки у Р.С.Г., а именно: множественные ударные взаимодействия травмирующей части действовавшего объекта (объектов), с телом пострадавшего в области грудной клетки мог быть полностью реализован при установленных следствием обстоятельствах. Таким образом, показания С.Б.И. на предварительном следствии подтверждены результатами еще двух экспертиз.

Рассуждения защиты о том, что суд не оценил показания свидетеля С.Б.И., данные в ходе очных ставок с осужденным, принимаются судом апелляционной инстанции лишь в той части, в которой суд не может согласиться с обоснованностью ссылки суда на показания свидетеля, полученные в ходе очной ставки от 22 мая 2015 г. (том 3 л.д. 149-151), которые С.Б.И. давал, будучи в состоянии опьянения. В ходе самой очной ставки свидетель подтвердил, что "выпивал" перед очной ставкой. Показания, полученные у свидетеля, находящегося в состоянии алкогольного опьянения, в соответствии со ст. 75 УПК РФ признаются судом апелляционной инстанции недопустимыми, в связи с чем ссылка на них подлежит исключению из приговора. Однако это изменение приговора на основании ч. 1 ст. 389.17 УПК РФ не исключает приведенной в приговоре оценки показаний свидетеля С.Б.И., данных на предварительном следствии в ходе допросов, как достоверных. Кроме данного изменения приговора, в остальном суд отвергает со-

стоятельность доводов защиты об основании приговора суда на недопустимых доказательствах, полученных с нарушением норм УПК РФ.

Несообщение С.Б.И. мест приложения ударов на теле потерпевшего в ходе очной ставки с Алдохиным Ю.В. июле 2015 г. отражает лишь последовательное нежелание свидетеля очно изобличать осужденного, что наглядно проявилось и в ходе допроса С.Б.И. в судебном заседании. Однако описанная выше оценка согласованности показаний свидетеля С.Б.И. с другими доказательствами, с результатами экспертных исследований не позволяет согласиться с доводами защиты об исключении показаний этого свидетеля, данных на предварительном расследовании в ходе допросов, проверенных на месте, и обуславливает необходимость считать именно эти показания свидетеля достоверными и допустимыми, а противоречия в иных показаниях свидетеля - устраненными.

Поэтому доводы защиты о недопустимости показаний С.Б.И. на следствии ввиду заявлений о том, что протокол допроса и проверки показаний тот не читал, у него ****, очков не имеет, протокол составлял следователь, а он, не читая, подписал, - признаются несостоятельными.

Суд не может принять в качестве обоснованных доводы защиты о том, что показания свидетеля С.Б.И. о продолжении потерпевшим распивать спиртное после избиения, самостоятельном передвижении на ногах противоречат заключению эксперта судебно-медицинской экспертизы N 116.

Данное заключение эксперта обоснованно принято во внимание судом в совокупности с другими доказательствами, включая последующие заключения экспертов. Выводы эксперта Б.М.П. фактически скорректированы заключением комиссии экспертов N 89 от 21 апреля 2015 г. в ходе повторной экспертизы, проведенной после эксгумации трупа. Эту экспертизу проводила комиссия, куда вошли четыре эксперта, в том числе двое имеющих стаж работы в 34 и 24 года. Исследовался эксгумированный труп. Суд полагает более достоверным и точным именно повторное комиссионное заключение. Так, им указано на время наступления смерти Р.С.Г. в срок около 5 суток до момента исследования трупа, тогда как эксперт в предыдущем заключении указал на время наступления смерти потерпевшего не менее чем за 10 дней до начала исследования трупа в отделении СМЭ (дата вскрытия 20 августа 2014 г.). Данное предположительное мнение эксперта Б.М.П. означало бы время наступления смерти пострадавшего до 10 августа 2014 г., а потерпевшего свидетели видели живым 15 числа того же месяца. Поэтому комиссионное заключение, согласующееся с другими доказательствами, в целом признается более точным по своим выводам. Новое исследование установило, что каких-либо повреждений, полностью исключающих возможность совершения пострадавшим самостоятельных действий до наступления смерти пострадавшего, при судебно-медицинском исследо-

вании (первичном и повторном) трупа Р.С.Г. не установлено. В целом это не противоречит и выводам эксперта Б.М.П., который также полностью не исключил возможность совершения потерпевшим самостоятельных действий с обнаруженными повреждениями.

О том, что Р.С.Г. после причинения ему тупой травмы грудной клетки жил и передвигался, свидетельствует следующий вывод экспертов: "Морфологические признаки повреждений грудной клетки, а именно: выраженные участки завальцованности и зашлифованное компактной пластинки с образованием участков "натиров", свидетельствуют о наличии периода "переживаемости" травмы, который, в данном случае, мог составлять в пределах суток до смерти пострадавшего, то есть, в пределах указанного периода "переживаемости" травмы, совершение пострадавшим любых самостоятельных действий, в том числе, перечисленных в вопросах, не исключается".

Последнее обстоятельство полностью согласуется с показаниями свидетеля С.Б.И. о самостоятельном перемещении Р.С.Г. после причинения ему комплекса повреждений. Это дополнительно подтверждает достоверность показаний С.Б.И., данных именно в ходе предварительного следствия.

Изложенные выше обстоятельства не дают оснований согласиться с доводами защиты о том, что состояние, вид, образ жизни, поведение свидетеля С.Б.И. в суде, непоследовательность его показаний вызывают сомнения и требуют проведения комплексной психолого-психиатрической экспертизы С.Б.И. Поэтому судом обоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о проведении такой экспертизы. Мотивы, по которым эксперт в области психофизиологических исследований отказал в исследовании реакций свидетеля с использованием полиграфа, связан с требованиями к применению соответствующего исследования, исходя из особенностей здоровья свидетеля, которые не исключают возможности оценки показаний С.Б.И., данных по существу уголовного дела. Закон не предусматривает требований к проверке показаний свидетеля с использованием полиграфа.

Не указывают на необходимость отмены или изменения приговора те доводы защиты, что судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о допросе свидетеля К.А.А. Из материалов уголовного дела видно, что суд принимал меры к вызову свидетеля К.А.А., оформлял привод свидетеля, который пристав не смог исполнить, так как дверь по адресу проживания никто не открыл. В последующем государственный обвинитель отказался от вызова этого свидетеля обвинения в суд. К тому же, юридически суд не отказывал стороне защиты в реализации права предоставить доказательства в пользу осужденного, не возражал допросить свидетеля К.А.А., если он прибудет в судебное заседание. Сам факт недопро-

ca свидетеля К.А.А., который был понятым при осмотре места происшествия, при проверке показаний свидетеля С.Б.И. на месте, не означает, что понятой не участвовал в ходе следственных действий, результаты которых не могут быть признаны недопустимыми для доказывания.

Доводы защиты о том, что суд не принял пояснения Алдохина Ю.В. о психическом давлении на него со стороны оперативных сотрудников, предлагавших добровольно сознаться в избиении Р.С.Г., что показания Алдохина Ю.В. приведены в приговоре неполно, являются несостоятельными. Суд привел и оценил показания осужденного, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела. В них не содержится каких-либо данных об изобличении осужденным самого себя в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ. Никакие показания осужденного против самого себя в основу обвинительного приговора не закладывались. В этой связи у суда отсутствовали основания входить в какую-либо оценку действий сотрудников полиции, поскольку эти действия согласно ч. 1 ст. 252 УПК РФ находятся вне пределов судебного разбирательства.

Рассуждения защиты о том, что сотрудники полиции могли содействовать оформлению С.Б.И. в "дом милосердия", сами по себе на недостоверность принятых судом показаний свидетеля С.Б.И. не указывают.

Доводы защиты о том, что допрошенные в качестве потерпевших или свидетелей Р.А.Г., Р.В.С., М.А.П., Р.В.К., О.А.В., Г.М.Ю. и другие очевидцами избиения Р.С.Г. не являлись, не исключают возможности использования в доказывании показаний указанных лиц по обстоятельствам, имеющим отношение к делу. При этом ссылка защиты на свидетеля К.С.П. необоснованна, так как он не допрашивался в судебном заседании и его показания в приговоре не приведены.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами защиты о необоснованном фактическом отказе суда в удовлетворении ходатайств, связанных с получением у операторов сотовой связи данных о контактах, о местах нахождения вышек сотовой связи при этих контактах, об индивидуальных кодах телефонов, использованных осужденным, свидетелями Б.С.Н., О.С. в августе 2014 г. Обоснование этих доводов стороны защиты сводится к необходимости отслеживания наличия связей между вышеназванными лицами и потерпевшим, а также к подтверждению алиби осужденного в случае установления нахождения используемого им телефона не в районе места причинения телесных повреждений Р.С.Г. Однако данными операторов сотовой связи, о запросе которых ставился вопрос, возможно лишь ориентировочное отслеживание места нахождения конкретного телефона, СИМ-карты, но не их владельцев или использующих их лиц. При таких об-

стоятельствах возможное нахождение телефонного аппарата с картами связи в конкретном или ориентировочном месте не может свидетельствовать о нахождении в этом месте конкретного лица. В этой связи возможный ответ сотового оператора не мог создать алиби для осужденного. Что касается отслеживания контактов между вышеуказанными лицами, то ни наличие, ни отсутствие их само по себе также не образует какого-либо алиби осужденного или отсутствие такового и не свидетельствует о невозможности совершения Алдохиным Ю.В. преступления в отношении Р.С.Г.

Факт общения осужденного утром 15 августа 2014 г. с Б.С.Н. по номеру потерпевшего установлен не просто фактом соединения номеров Б.С.Н. и Р.С.Г., но и подтвержден другими доказательствами, в частности показаниями самой Б.С.Н. на следствии.

Не опровергают установленной причастности виновного к причинению тяжкого вреда здоровью и смерти Р.С.Г. и те доводы защиты, что потерпевший в утреннее время 15 августа 2014 г. имел и другие телефонные соединения, то есть продолжал пользоваться телефоном в это число, который мог быть при нем до самой смерти, и что место нахождения Р.С.Г. и его телефона могло не совпадать. Фактический отказ суда в допросе в качестве свидетеля специалиста соответствующей сотовой компании по вопросу места нахождения вышки по ул. **** и зоны ее покрытия домов по ул. **** не повлиял и не мог повлиять на итоговые выводы суда о виновности осужденного. Согласно протоколу осмотра места происшествия сотовый телефон обнаружен и изъят из квартиры потерпевшего, где обнаружен труп.

Суд не усматривает каких-либо существенных противоречий в показаниях свидетелей О.А.В. и С.Б.И. о наблюдении места нахождения потерпевшего по времени 15 августа 2014 г. Первый из них показал, что наблюдал Р.С.Г. дома без повреждений около 2-3 часов дня, то есть после обеда, С.Б.И. описывает временем совершении преступления - дневное время, около 15.00 часов дня, грубо приблизительно, поскольку уточнил, что часов у него нет, за временем он не следил, может только утверждать, что это было не утром и не вечером.

Рассуждения защиты о том, что звонок с телефона Р.С.Г. на телефон Б.С.Н. около 7 часов утра 15 августа 2014 г. мог быть не связанным с последующим избиением Р.С.Г., что избиение произошло спустя длительное время после данного звонка, также доказательств виновности осужденного не опровергают. Неубедительны доводы защиты о том, что избиение потерпевшего совершенно при других обстоятельствах и в другом месте, например, в жилище у Р.С.Г., где обнаружены следы рук иных не установленных лиц, поскольку эти доводы полностью опровергаются совокупностью исследованных доказательств, в их числе показаниями свидете-

ля С.Б.И., согласующимися с подробными выводами заключений экспертов. Что касается кровоподтека на правой половине лица в лобной области, верхнечелюстной области, в области носа справа и кровоизлияния в мягкие ткани теменной области головы трупа слева, обнаруженных при первичном судебно-медицинском исследовании трупа, то согласно повторному комиссионному заключению экспертов судить о характере изменений мягких тканей указанных локализаций, их прижизненном или посмертном их образовании, не представляется возможным, ввиду чего они не получили судебно-медицинскую оценку, в том числе по степени тяжести вреда причиненного здоровью, и, соответственно, сами по себе не указывают на недостоверность, недопустимость и недостаточность всей совокупности доказательств, изобличающих осужденного.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами защиты о необоснованном отказе суда в запросе документов и проведении повторных экспертных исследований состояния здоровья Алдохина Ю.В. на предмет возможности совершения им преступления с учетом наличия данных о травме на 01 июня 2014 г. Вопреки доводам защиты, суд верно сослался на заключение судебно-медицинского эксперта N 427, признав его достоверным и допустимым доказательством, которым установлено не только наличие у осужденного хронического заболевания, нарушающего функции нижних конечностей - опорной и двигательной, но и констатирована невозможность исключить, что Алдохин Ю.В., имея данное заболевание, был способен наносить удары ногами. Из представленных на экспертизу медицинских документов известно, что на период с 15 по 19 августа 2014 г. у Алдохина каких-либо травм, которые препятствовали ему передвигаться, наносить удары руками и ногами, не имелось.

Оснований для назначения дополнительной или повторной экспертизы в отношении Алдохина Ю.В. суд не усмотрел, не находит таковых и суд апелляционной инстанции. Как видно из заключения эксперта N 427, экспертом исследованы и **** осужденного, что на итоговые выводы заключения не повлияло. Заявляя ходатайства об истребовании дополнительных документов по обстоятельствам травмы осужденного 01 июня 2014 г. и проведении в связи с этим нового экспертного исследования, представители стороны защиты фактически намерены поставить перед экспертом вопрос о том, был ли способен Алдохин Ю.В. с учетом своего состояния здоровья, травмы от 01 июня 2014 г., причинить комплекс повреждений, обнаруженных на трупе Р.С.Г. Вместе с тем в целом данный вопрос не входит в компетенцию судебно-медицинского эксперта, а находится в правовой сфере. На аналогичный вопрос содержится соответствующий ответ в выводах заключения эксперта N 427. В ответе уточнено, что такой вопрос не относится к компетенции судебно-медицинского эксперта.

Суд апелляционной инстанции исходит из того обстоятельства, что на

момент событий середины августа 2014 г. осужденный Алдохин Ю.В. не был парализован, его нижние конечности не были обездвижены, Алдохин Ю.В. ходил, что не отрицает и сам. Таким образом, отсутствуют данные утверждать, что он не мог наносить удары ногами. Доказанность того, был ли обут и как был обут осужденный в момент нанесения ударов, на выводы суда о виновности Алдохина Ю.В. не влияет. По выводам эксперта "к объектам, травмирующая часть которых может иметь свойства тупого предмета, применительно к данной ситуации, может быть отнесена рука человека, нога человека, обутая нога человека". События, с которыми защита связывает **** осужденного, относятся к 01 июню 2014 г., тогда как Алдохин Ю.В. осужден за совершение насильственного преступления в период, относящийся к середине августа 2014 г.

Доводы осужденного о взаимосвязи травмы пальцев правой стопы осужденного с возможностью нанесения им ударов ногами проверены в судебном заседании. В частности допрошен свидетель П.В.М., который, будучи хирургом, пояснил сторонам, что сила функции при нанесении удара ногой зависит от мышц бедра. В связи с этим возможность нанесения ударов ногой не исключается. Кроме того, в материалах уголовного дела содержится копия приговора Южноуральского городского суда Челябинской области от 15 октября 2014 г. об осуждении Алдохина Ю.В. по ч. 2 ст. 162 УК РФ за совершение преступления 22 августа 2014 г., то есть во время, максимально приближенное к событиям совершения им преступления в отношении Р.С.Г. Этим приговором Алдохин Ю.В. признан виновным в совершении разбоя в отношении Г.В.А., в ходе которого осужденный завладел сотовым телефоном потерпевшего и самостоятельно скрылся с места происшествия, убежав с похищенным.

Таким образом, сведений о наличии объективных препятствий осужденному нанести удары ногами по телу потерпевшего при установленных судом обстоятельствах в августе 2014 г. не имеется. Заключение эксперта N 427 дополнительно подтверждает этот вывод. Несогласие осужденного с оценкой доказательств, касающихся состояния его здоровья, показаниями свидетеля П.В.М. и Т.И.Г. в совокупности с исследованными показаниями свидетеля Н.И.К., его утверждения о непринадлежности ему снимка ноги, имеющегося в материалах уголовного дела, на выводы суда по существу рассмотренного уголовного дела по вышеуказанным причинам не влияют.

Доводы осужденного о недопустимости заключения эксперта судебно-медицинской экспертизы N 427 от 02 октября 2015 г. как несоответствующего УПК РФ несостоятельны. Неотражение в заключении имени и отчества эксперта, а указание лишь инициалов, на недопустимость заключения не указывает, так как не может быть признано существенным нарушением уголовно-процессуального закона. Доводы осужденного о том, что других материа-

лов эксперту не представлялось, сам эксперт собирать материалы в силу ч. 4 ст. 57 УПК РФ не мог, и что это является основанием для отвода эксперта П.Д.А. и всего экспертного учреждения, - надуманны. Из материалов уголовного дела, постановления следователя о назначении экспертизы видно, что следователь принял решение о предоставлении эксперту и копий материалов уголовного дела, и копий медицинских документов в отношении Алдохина Ю.В., ввиду чего ссылка эксперта в заключении на акты освидетельствования осужденного и медико-социальной экспертизы означает, что таковые эксперту были предоставлены следователем.

Несостоятельны и те доводы защиты, что выводы заключений экспертов и показания эксперта С.О.И. в части определения причины смерти Р.С.Г. основаны на предположении, обусловлены вероятностью, объективно ничем не подтверждаются.

Данный довод защиты равнозначен утверждению о том, что неустановление причины смерти на основании судебно-медицинских данных исключает возможность осуждения виновного за причинение смерти потерпевшему. Однако данное утверждение не основано на законе. Ст. 17 УПК РФ предоставляет суду право оценивать доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью; при этом никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Указанные принципы уголовно-процессуального закона означают, что выводы суда о виновности осужденного, в том числе по вопросу причинения смерти потерпевшему, не могут быть основаны только на выводах экспертов судебно-медицинских экспертиз, и сами заключения экспертов не имеют заранее установленной силы по отношению к другим доказательствам, но все доказательства оцениваются в их совокупности.

Суд этих требований закона не нарушил. Притом, что по выводам экспертов установить точно причину смерти Р.С.Г. не представляется возможным в виду гнилостных изменений трупа, в то же время эксперты указали, что наличие опасного для жизни прижизненного повреждения (множественные переломы ребер), обычно сопровождающегося у живых лиц развитием угрожающих жизни состояний, могущих явиться непосредственной причиной смерти, при отсутствии других повреждений, для которых было бы доказано их прижизненное происхождение, позволяет рассматривать повреждения, входящие в комплекс тупой травмы грудной клетки, как наиболее вероятную причину смерти Р.С.Г.

Эксперт С.О.И. пояснил суду, что количество алкоголя в крови потерпевшего не является причиной для летального исхода, даже с учетом гнилостных трансформаций. Повреждения грудной клетки, которые были

обнаружены, могли явиться причиной смерти Р.С.Г., при этом экспертами оценено некое острое состояние, но не хроническое заболевание.

Эти доказательства в единстве с показаниями родственников погибшего об отсутствии у Р.С.Г. каких-либо смертельных заболеваний и повреждений до его избиения, с доказательствами об обстоятельствах обнаружения трупа потерпевшего в запертой на ключ квартире, наряду с установленными фактическими обстоятельствами избиения потерпевшего дают суду все основания утверждать о том, что причиненная по неосторожности смерть потерпевшего Р.С.Г. явилась непосредственным последствием виновных умышленных действий осужденного Алдохина Ю.В. по причинению тяжкого опасного для жизни вреда здоровью потерпевшего при избиении последнего.

Несогласие осужденного с действиями следователя, оцениваемое Алдохиным Ю.В. как сознательное сокрытие части медицинской информации, касающейся здоровья осужденного, выводы суда первой инстанции по существу уголовного дела не опровергает. Оснований для вынесения частного определения в отношении следователя суд апелляционной инстанции не находит.

Суд не может согласиться с доводами осужденного о недопустимости в числе доказательств результатов ответа на запрос о получении детализации соединений номера потерпевшего Р.С.Г. Решение о получении детализации номера принималось судом в соответствии со ст. 186.1 УПК РФ по ходатайству следователя. Ответ предоставлен сопроводительным письмом от оператора сотовой связи с указанием номера именно расследуемого уголовного дела и подписан специалистом оператора. Техническая ошибка в сопроводительном письме в указании номера телефона (одна третья цифра номера) не указывает на недостоверность представленной информации. Полученная детализация осмотрена следователем в присутствии понятых, в ней указан верный номер телефона, о котором был ранее сделан запрос оператору сотовой связи. Установлено наличие соединения длительностью в 72 секунды с конкретным номером около 6 часов 50 минут местного времени 15 августа 2014 г., что полностью согласуется с признанными достоверными показаниями свидетеля Б.С.Н. Детализация приобщена к материалам уголовного дела. Отсутствие заверения каким-либо образом листов детализации, номеров телефонов потерпевшего и свидетелей не указывает на недостоверность содержания представленных в них сведений, которые подтверждаются и другими доказательствами. Процессуальный закон не устанавливает каких-либо требований к заверению распечаток соединений номеров сотовых телефонов.

Отказ в удовлетворении ходатайства об истребовании информации о том, находилась или нет свидетель Б.С.Н. 15 августа 2014 г. на рабо-

те, на незаконность и необоснованность приговора не указывает. В предмет доказывания по уголовному делу нахождение данного свидетеля на работе не входит. Признанные достоверными показания свидетеля Б.С.Н., данные в ходе следствия, в которых она сообщает о нахождении на работе, согласуются с другими доказательствами, в частности с данными детализации контактов телефона потерпевшего.

Что касается отказа в допросе свидетеля Б.О.С., то суд в данной связи огласил ее показания, данные в период предварительного следствия, без нарушения требований ст. 281 УПК РФ, оформлял привод в отношении свидетеля, который не был исполнен в связи с выездом свидетеля с места жительства. Вместе с тем суд не закладывал в основу приговора какие-либо показания данного свидетеля.

Довод осужденного о незаконности результатов оперативно-розыскных мероприятий по установлению телефонного контакта с номера потерпевшего около 7.00 утра 15 августа 2014 г. принят быть не может, поскольку никакие конкретные результаты оперативно-розыскной деятельности в этой связи судом не исследовались и в качестве доказательств не оценивались.

Что касается ссылок осужденного на ненадлежащую оценку показаний свидетеля Г.А.А., то они также не могут быть признаны обоснованными. Показания этого свидетеля, имеющиеся в томе 3 на л.д. 112-114, судом не исследовались и оценка им не могла быть дана. Довод о заинтересованности Г.А.А. в исходе дела не означает, что свидетелем даны недостоверные показания или что они получены с нарушением закона. По этой же причине не могут быть признаны недопустимыми рапорты, написанные этим свидетелем. Нельзя согласиться с теми доводами осужденного, что суд принял показания свидетеля Г.А.А., вопреки правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в определении N 44-0 от 06 февраля 2004 г., поскольку этим определением суд высказался о невозможности использования в доказывании показаний властного субъекта уголовного судопроизводства вместо признанных недопустимыми показаний подозреваемого или обвиняемого лиц в целях восстановления содержания этих недопустимых показаний. Согласно же приговору суд сослался на показания свидетеля Г.А.А. в части изложения им обстоятельств раскрытия преступления, а упомянутые Г.А.А. пояснения свидетелей С.Б.И. и Б.С.Н. нашли отражение в показаниях этих свидетелей, данных на предварительном следствии, непосредственно исследованных судом и не признанных недопустимыми.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с доводами осужденного о том, что судья Реутова И.М. не имела право рассматривать уголовное дело, поскольку ранее выносила процессуальные решения, в том числе обвинительные приговоры, в отношении осужденного и ссылается в обжа-

дуемом приговоре на обстоятельства дела по предыдущему приговору. Из материалов уголовного дела не усматривается обстоятельств, предусмотренных ст. 61 УПК РФ, которые бы исключали участие судьи в производстве по уголовному делу. Процессуальный закон не запрещает рассмотрение одним и тем же судьей разных уголовных дел в отношении одного и того же осужденного и в том числе не запрещает каждый раз оценивать данные, относящиеся к его личности.

Доводы осужденного о том, что в обвинительном заключении и приговоре суда не приведен перечень доказательств, указан лишь их источник, без изложения сведений, составляющих конкретное доказательство, что повлекло нарушение права на защиту, а также что суд лишь перечислил доказательства, подтверждающие его вину, не раскрыв их содержание, не опроверг доводов осужденного, не дал оценку доказательствам, оправдывающим его, -несостоятельны.

Суд не усматривает каких-либо существенных нарушений закона в части оформления и изложения содержания обвинительного заключения. В нем изложена суть обвинения и подробно раскрыто существо доказательств. Право на защиту осужденного не нарушено. Аналогичным образом приговор суда содержит описание установленных обстоятельств содеянного, в нем приведены и оценены доказательства, на которых основано судебное решение, дана оценка доводам защиты по существу дела.

Доводы осужденного о том, что адвокат Болотин П.В. осуществлял аудиозапись судебного заседания, а суд необоснованно отказал в приобщении к материалам уголовного дела флеш-карты с аудиозаписью, не свидетельствуют о каком-либо нарушении закона со стороны суда. Обязанность суда приобщать к материалам уголовного дела результаты документирования хода судебного заседания, произведенного в процессе стороной, законом не предусмотрена.

Вместе с тем суд незаконно, в нарушение ч. 6 ст. 86 УК РФ сослался во вводной части приговора на наличие у осужденного судимостей по приговорам Пластского городского суда Челябинской области от 16 ноября 2004 г. и 14 апреля 2005 г. Алдохин Ю.В., освобожден 03 июня 2008 г. условно-досрочно от отбывания наказания за совершение преступлений средней тяжести и тяжкого согласно двум данным приговорам, наказание по ним более не отбывал, соответственно, ко времени совершения преступления в отношении Р.С.Г. в августе 2014 г. его судимости по вышеуказанным приговорам погашены. Исключение ссылки на эти судимости не устраняет наличие у осужденного судимостей по другим приговорам, наличия отягчающего наказание обстоятельства, ввиду чего смягчения приговора само по себе не влечет.

При назначении осужденному наказания суд в соответствии с требованиями ст. ст. 6, 43, 60 УК РФ обоснованно учел характер и степень общественной опасности содеянного, личность осужденного.

Обстоятельством, отягчающим наказание, судом установлен рецидив преступлений, конкретным видом которого является опасный рецидив преступлений.

Суд принял во внимание при назначении наказания в качестве обстоятельств, смягчающих наказание Алдохина Ю.В., наличие на иждивении одного несовершеннолетнего ребенка, состояние здоровья Алдохина Ю.В., который является инвалидом 3 группы по общему заболеванию.

Суд мотивировал необходимость назначения виновному только реального лишения свободы по ч. 4 ст. 111 УК РФ, правильно не нашел законных оснований для применения в отношении осужденного правил ст. 64, ч. 6 ст. 15 УК РФ, 73 УК РФ.

Назначенное осужденному за это преступление наказание, вопреки доводам защиты о чрезмерной суровости приговора, полностью отвечает целям восстановления социальной справедливости, его исправления, предупреждения совершения им новых преступлений, соразмерно тяжести содеянного, данным о его личности.

Вид исправительного учреждения назначен осужденному правильно, в соответствии со ст. 58 УК РФ.

Прекращение уголовного дела в части осуждения Алдохина Ю.В. по ч. 2 ст. 294 УК РФ влечет исключение применения правил ч. 3 ст. 69 УК РФ. Итоговое наказание должно быть назначено Алдохину Ю.В. по ч. 5 ст. 69 УК РФ с учетом предыдущего приговора.

Нарушений закона, влекущих полную отмену приговора приговора, не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.14, 389.20, 389.28, ч. 2 ст. 389.33 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

определил:

приговор Южноуральского городского суда Челябинской области от 28 июня 2016 г. в отношении АЛДОХИНА Ю.В. в части его осуждения по ч. 2 ст. 294 УК РФ к обязательным работам сроком на 300 часов отменить и в отмененной части производство по уголовному делу пре-

кратить на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием в деянии состава преступления,

в соответствии со ст. 133, 134 УПК РФ признать за Алдохиным Ю.В. в связи с частичным прекращением уголовного дела право на реабилитацию, разъяснив ему, что в соответствии со ст. 133 УПК РФ право на реабилитацию включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах.

Этот же приговор суда в отношении АЛДОХИНА Ю.В. изменить:

исключить из его вводной части указания на наличие у Алдохина Ю.В. судимостей по приговорам Пластского городского суда Челябинской области от 16 ноября 2004 г. и 14 апреля 2005 г.;

из описательно-мотивировочной части приговора исключить ссылку в числе доказательств на протокол очной ставки от 22 мая 2015 г. между свидетелем С.Б.И. и обвиняемым Алдохиным Ю.В. (том 3 л.д. 149-151);

исключить назначение Алдохину Ю.В. наказания по совокупности преступлений со ссылкой на применение ч. 3 ст. 69 УК РФ;

на основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путем частичного сложения назначенного осужденному наказания по ч. 4 ст. 111 УК РФ и наказания, назначенного Алдохину Ю.В. по приговору Южноуральского городского суда Челябинской области от 15 октября 2014 г., окончательно назначить Алдохину Ю.В. к отбытию лишение свободы сроком на четырнадцать лет пять месяцев.

В остальной части этот же приговор в отношении Алдохина Ю.В. оставить без изменения, а апелляционные жалобы (с дополнениями) осужденного и его адвоката - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: